По ту сторону сказки. И далеко, и близко

Ольга Назарова, 2020

В девятой книге серии Катерине приходится столкнуться с коварством ведьмы, на время лишившей её возможности быть с друзьями. Сказочница отправляется на дальний остров, чтобы найти последнее змеиное кольцо раньше злодейки. Кир вынужден принять одно из самых сложных решений в жизни, чтобы спаси близкого человека. Катерина близко знакомится с Великим Вороном, находит упырьи сказки и разгадывает загадку зелья неведомой зверушки. Она должна вернуть зрение Степану, ослепшему из-за происков Кащея, узнать, как проникнуть в Причудье, побывать в отпуске вместе с Бурым Волком, спешить северный ветер и решить, что же важно для неё самой, не только в Лукоморье, но и в реальной жизни.

Глава 3. Трудности общения

Баюн осматривал окрестности. — Если Наина действительно будет искать кольцо, мы должны найти тут укромное убежище и проследить за ней. Хорошо бы успеть раньше уничтожить кольцо. На худой конец, сделаем, как Катерина в прошлый раз. Попросту спешим гадину в воздухе!

— Смотри, Баюн! — Бурый всматривался в горы. — Смотри! Там что — то странное!

Кот прищурился, ахнул, а потом схватился за зеркальце. — Покажи мне горы под тем сгустком тумана! Не может быть!

— Да что там? — Баюн ехал на Буром, и тому никак было не увидеть, что именно отражается в зеркале. Ответила Жаруся.

— Туман исчезает! На очень большой площади! Открывается и огромное озеро, и горы, и долины… А вот и кое-кто нам знакомый, — она радостно рассмеялась.

— Катерина? Ты видишь Катерину? — Бурый подпрыгнул в воздухе, заглушив все радостные выкрики Кира и Степана.

— Нет, Катерина надежно скрылась от сказочных зеркал. Зато я вижу Суховея! — Жаруся снова рассмеялась и, плеснув крыльями, полетела вперед, значительно обгоняя своих спутников.

— Как она могла тут оказаться? Это же Катька тут? Ну, кого бы ещё мог вести Суховей? Да и туман только она может прогнать! — Кир и Степан переговаривались вполголоса, чтобы не отвлекать Бурого и Баюна.

— Я тебя очень прошу, постарайся её не упустить! — Баюн понимал, что Бурый торопится изо всех сил. — Мы не можем её опять потерять из виду.

Катерина издалека увидела яркую вспышку Жарусиных крыльев и заметалась. — Что мне делать-то? Надо бы убраться подальше, а как? Жаруся точно Суховея догонит. Ну, она же не дура! Не будет она меня трогать! — Катя приняла решение и направила Суховея навстречу Жарусе.

— Девочка!!! Моя девочка!!! — Жаруся закружилась вокруг.

— Жарусенька! Как же я рада тебя видеть! Я так замучалась без вас! И мне очень нужно с тобой поговорить, нужен твой совет! — Катя и смеялась, и слёзы вытирала.

— А мы-то без тебя!!! Не бойся, я собой владею, касаться тебя не буду. Не волнуйся! Наши прилетят ещё не скоро. О чём ты хотела поговорить?

— Я нашла черное кольцо и уничтожила его. И разбудила сказку про аульвов, которая была там рядом. Наверное, это вы остатки тумана увидели…

— Ну, ты меня просто поражаешь! А как ты узнала, где кольцо? Не волнуйся, время есть…

— Наина проговорилась, и я услышала в зеркальце. А тут мне просто повезло. Люди в прибрежной деревушке выгнали местного аульва, а я его нашла. Вот он мне и показал, где пещера. Там… Там только кости были. Дракон умер давно и именно драконом. Пещера разрушилась как только я оттуда ушла. Так что Наина даже белого кольца не найдёт.

— Умница, моя девочка! Умница! — Жаруся видела, какой усталой выглядит Катя, но не стала её отчитывать. — Не расстраивайся, мы постараемся быть рядом, но не слишком близко. Но не улетай так. Мы слишком волнуемся.

— Жаруся, я очень боюсь. Как я могу? Я понимаю, что Суховея Баюн в зеркальце видит, но я могу невидимку одеть и просто лебедкой улететь.

— Нет! Не надо! Это будет только страшнее. Мы же вместе, и мы уже семья. Мы придумаем, как нам справиться. Я знаю, что ты улетела, спасая нас, но Волк уже на грани. Да и мы все тоже. Не надо убегать. Доверься нам.

Катерина уже почти ничего не видела от слёз. И Жаруся, небывалый случай, не ругала её за то, что бесценные рукава Катиного наряда использовались как носовой платок.

— Не плачь, ты замучилась одна, а мы извелись без тебя. Суховей, ты же поможешь нам?

— Конечно! Охотно! — Суховей покосился на свою наездницу. — С радостью.

— Вот и хорошо. Где здесь можно устроиться на привал? — Жаруся по-хозяйски оглядела горы, и выбрала одну, наиболее зеленую, с живописным водопадом. — Давай туда!

Катерина раскатала избушку на ровном месте около водопада и устроилась ожидать прибытия своих друзей поотдаль. — Что можно придумать? Золотое касание было только на кистях рук, а это… Можно коснуться моего плеча и упасть замертво… Не латы же мне носить. Хотя, может, и лат касаться будет нельзя, а проверять опытным путём слишком уж дорогое удовольствие.

Летящих к избушке она заметила издалека, и хотя каждый день видела их всех в зеркальце, почувствовала, как же она соскучилась по ним!

Волк на подлёте заметил названную сестру и с облегчением выдохнул. — Наконец-то! Вон она. Выглядит неважно… Доберусь я до Наины!

— Не жадничай, Волчок! Вместе доберёмся, — Баюн вытягивал шею, чтобы лучше разглядеть свою сказочницу. — Мне тоже есть, что ей сказать, да и сделать!

Когда они долетели, Жаруся зависла между Катериной и остальными.

— Никогда, никогда больше так не делай!!! Я чуть не умер! — вздохнул Бурый, который разом увидел и какая она измученная, усталая, и расстроенная.

— Да что мне ещё оставалось? — Катя только руками развела. — Волк стой! Не надо ближе, пожалуйста. Простите меня. Я не хотела вас расстраивать, просто выхода другого не видела.

— Кать, мы же всё поняли бы, — Кир поглядывал на Степана. Тот молчал, и это было очень странно. — Как ты? И как тут оказалась?

— Из-за Наины. Я уничтожила черное кольцо, за которым она плыть собирается. Так что я её тоже расстрою.

— А уж как мы её расстроим! Так сказать коллективно! — Баюн переживал. Он любил находиться около радости своей. Ну, а что? Кто Котика погладит, вычешет, утешит? Да и сама она сейчас так выглядит, словно её надо утешать, да жалеть. А тут и не подойдёшь! — Ты, небось, и ешь не вовремя! Ты сегодня вот ела?

— Не помню. Нет, наверное, — Катя пожала плечами. — Не хочется.

— Ужас какой! Ну-ка, в избу и за стол! — скомандовал Кот.

–Нет. Не пойду! Не могу, и не упрашивай! — Катерина замотала головой. — А если случайно за столом коснусь кого-то?

— Кать, да что ты в самом-то деле? — не выдержал Степан. — Не выдумывай!

— Нет! Ты не понимаешь!

— Да! Я не понимаю! Какая была в этом во всём необходимость?! Жаль, что Наина наложила условие про тех, кто тебя любит, потому, что если бы условие было о тех, кого любишь ты, то и проблем бы не было! Наплевать тебе на нас! Тебе просто надоела опёка, вот ты и воспользовалась таким случаем.

Катерина выглядела так, словно её ударили. — Ты что? Ты так и не понял? Нет… Ты ничего не понял! — она отвернулась, а потом резко шагнула назад. — Волк нет! Это не имеет смысла. Если он так думает, даже если ты его прибьешь, это не изменить.

Жарусе было наплевать, что там можно изменить, а что нет, она пребольно клюнула Степана в макушку и отвесила ему такой подзатыльник крылом, что он споткнулся и несколько шагов вперёд просто пролетел, пытаясь не упасть! В результате, Степан оказался как раз около Катерины и когда поднял голову, увидел, что она резко отшатывается в сторону, а в глазах такой ужас! Она отскочила подальше и мрачно посмотрела на остальных.

— Нет! Я так не могу. Вы прилетели сюда всего несколько минут назад, и это уже стало опасно! Степан, ты дурак! Я себя чувствую, словно зараженная чем-то страшным. Представь на секунду себя на моём месте и не смей говорить, что я вас не люблю! — Катерина вытерла слёзы и посмотрела Бурому в глаза. — Я буду там, — она показала рукой на долину, залитую туманом. — Раз в день я буду выходить, чтобы вы не переживали, жива я или нет. Тварей здесь нет и ни Киру, ни Степану там делать нечего.

— Катерина стой! — Степан сообразил, что наговорил лишнего, и её надо остановить, только как? — Прости! Погоди!

Но уже плеснула крыльями белая лебедушка, нырнув с обрыва, и полетела над туманом, а потом уже и в тумане. Было немного заметен белый проблеск оперения, потом пропал и он.

— Ну, ты и придурок, братец! — от души высказался Кир. — Ей-то хуже всего! Она одна! И действительно, словно заразная! — он покачал головой и обошел побратима, словно тот был камнем или чем-то неодушевлённым. Волк вообще на Степана голову не повернул, словно рядом с ним пустое место.

— Даже хуже вышло, — вздохнул Баюн, устроившийся около избушки. — Так-то у неё хоть изба была с собой. А сейчас как она? — он зашел в избу и позвал Бурого с Жарусей.

Степан сел на камень и схватился за голову. Давно он не чувствовал себя так погано!

Кир собрался было пойти за остальными, а потом вернулся к побратиму. — Ладно. Ты уж так не убивайся. Она обиделась, конечно, но простит.

— Да разве дело только в этом? Она, может, и простит. А я-то как мог? Так мерзко себя теперь чувствую.

— Знаешь, я всё думаю, как за золотом полез, помнишь, когда Катьку царевич Мина уволок? Ну, который из змеиных людей?

— Помню, конечно, — кивнул Степан.

— Мне тоже мерзко было неописуемо, — Кир собственно, поэтому и не ушел. Когда понимаешь, что сам не святой, как-то и других судить хочется гораздо меньше.

— Ты же случайно, — вздохнул Степан.

— Да какое там случайно! Я тебе тогда завидовал из-за денег жутко, — вдруг честно ответил Кир. — У меня-то и близко ничего такого не было, как у тебя. Ну, гаджеты, шмотки. Мы чего-то ещё слегка поцапались из-за этого. Вот прямо перед тем, как я золото нашел. И я, когда монеты увидел, думал только о том, что могу их продать и получить деньги. Много денег, как у тебя. Кучу просто. И смогу иметь и крутой, нет, наикрутейший смартфон, и ноут, чтоб все закачались, и планшет, и шмотьё.

— Так у тебя же сейчас денег прилично. А ты вроде и не форсишь… — Степан удивленно рассматривал побратима.

— Да как-то и не интересно стало. Особенно, после того, как я понял, что за ерунду чуть жизнью чужой не заплатил. А потом, знаешь, подлость такая… Как только смартфон купил, сразу появляется ещё более крутой… Чего-то недосуг уже отслеживать, — грустно усмехнулся Кир. — Есть смартфон, работает и ладно.

— Получается, что я тоже чуть не заплатил, пусть не чужой жизнью, а безопасностью… — тихо-тихо проговорил Степан. — Только вот за что?

— Наверное, обиделся, что она тебе особо не доверилась? — Кир обладал отличным слухом, и прекрасно Степана знал.

— Выходит, что так, — Степан чувствовал, что у него горят и щеки и уши.

— Да, получается, что мы с тобой друг друга стоим, — Кир протянул другу руку. — Вставай, чего тут сидеть. Пошли.

— Куда? В избу я не пойду! — вскинулся Степан. — Они меня сожрут и будут правы.

— Да и не надо в избу. Пошли Катьку искать. Ну, куда она от нас денется-то? А там, — Кир мотнул головой в сторону тумана, — С тварями или нет, по-любому в одиночку стрёмно. К тому же, лучше вам поговорить, пока вы оба себе невесть чего не навоображали.

— Спасибо тебе! Ты настоящий…

— Друг, товарищ и брат! — рассмеялся Кир, продолжив Степанову фразу. — Да, я такой, и кто бы мог подумать! — Пошли, Баюну скажем, и избу надо бы Катьке вернуть. Она девочка всё-таки, и ей на земле спать не очень хорошо.

В туман их спустила Жаруся, примерно в том направлении, куда Катерина улетела. Запасливый Баюн велел передать Катерине приличных размеров том исландских сказок, а Бурый снизошел даже до того, что мрачно пожелал им удачи, правда, после того, как угрюмо осмотрел Степана с ног до головы с выражением крайнего отвращения на морде.

— Ты почти прощен, — Кир легко шагал по редколесью. — Тебя не сожрали! И даже что-то пробубнили в твою сторону.

— Да это исключительно ради тебя, — отмахнулся Степан. — Странные тут леса. Я в Исландии вообще-то был. Тут, и похоже, и не похоже.

— Погоди-ка, — Кир присмотрелся и быстро побежал вперёд. — Гляди! Лебединые перья. Словно, крылом неудачно задела о ветки. Да! Вон там озеро и следы на берегу. Она пыталась на озеро сесть, хотела скорость скинуть, да и зацепилась за верхушку дерева.

Степан с уважением смотрел на приятеля. Кир напоминал идущую по следу собаку. Чуть склонившись вперёд, чтобы лучше было видно, он двигался по следу, а там, где следов Катерины не было заметно, угадывал по каким-то мельчайшим признакам.

— Смотри! — Кир разогнулся и потянул Степана за низкие березки.

На зеленой траве ложбины спиной к ним сидела Катерина.

— Нашлась пропажа, — Кир облегченно вздохнул. — Чего-то я в этот раз даже занервничал. Ну, чего ты замер, как суслик? Иди.

— Может, лучше ты? — на Степана вдруг напал такой мандраж…

— Нет уж, иди уже сам. Только не нервируй её, близко не подходи. Она и так психует, а тут ты ещё…

— Слушай, вот откуда ты таким специалистом по Катьке стал? — удивился Степан.

— Бро, да я ж её доставал каждый день с первого класса! Знаешь, как много о человеке можно узнать при таком раскладе? Ууу, да я её лучше тем тебя знаю, а это о чем-то да говорит, при учете того, что мы с тобой последнее время нос к носу постоянно. Короче, не спорь со мной. Иди.

— Поспоришь тут с таким спецом, — ворчал для собственного успокоения Степан, пока тихонько ступая по мягкой густой траве, подходил к Катерине.

— Катя! Катерина! — он окликнул её шагов за семь. Она подняла голову и, оглянувшись, быстро вскочила на ноги. — Стой! Не пугайся и не уходи! Пожалуйста!

— Что ты здесь забыл? Чего надо? — Катерина здорово рассердилась.

— Кать, ты избушку забыла, — начал мямлить Степан. Кир за березками стукнул себя по лбу, выражая тоску по тупости приятеля.

— Положи и уходи, — Катерина отвернулась.

— Нет. Никуда я не уйду, пока ты меня не выслушаешь. Я… Я очень виноват. Прости меня. Я думал только о том, что ты могла бы со мной поговорить, не убегать от меня. Но не сообразил, что тебе-то гораздо хуже. Прости меня! Кать! Не отворачивайся. Я… Я почти никогда не извинялся. И не знаю толком, как мне это сделать, чтобы ты меня простила. Ну, или хоть не послала бы…

Кир устал стучать себе по лбу и, прислонившись к березе, флегматично думал о том, что его приятелю мозги сегодня не выдали! Видать, забыли отвесить…

Катерина уже не знала, плакать ей или смеяться от этого барана! Глянула на покаянный вид Степана, и решила, что плакать из-за него — это слишком жирно будет!

— Несчастный! Мне тебе что, ещё и объяснять надо, как извиняются? — вздохнула Катерина.

— Можно… Наверное, — Степан несмело глянул на Катьку и понял, что она не то чтобы совсем простила, но уж точно не так сердится. — Ну, что ты развлекаешься? Да, я уже понял, что вёл себя как дурак!

— Эх ты! Знаешь, как мне страшно было решиться уехать от вас? Я когда от Наины сбежала, всё представить себе не могла, как я справлюсь. Но всё равно, задеть кого-то из вас было страшнее несоизмеримо! А ты!

— Прости. Я как сам представил, ну, если бы это со мной было… — Степан покаянно опустил голову.

— Ладно. Только не делай так больше. Очень больно получилось, — Катерина вздохнула и усмехнулась, присмотревшись к чему-то за спиной Степана. — И зови уже Кира, а то он там с березой обнимается почем зря.

— Заканчивай флиртовать с невинным деревом и тащись уже сюда! — радостно заорал Степан побратиму, а у Катерины потеплело на сердце. Она расстелила скатерть, села с одного её края, а мальчишки — напротив. Кир перебросил ей деревянный шарик — избу и передал книгу сказок, положив на землю между ними.

— Баюн предложил хорошую идею. Раз уж так вышло, может, ты тут землю почистишь? Наине и в голову не придёт, что ты уже на Западном острове, и пока она сюда приплывёт, ты в полной безопасности. Что ты боишься с нами контактировать, мы понимаем. А в тумане нас меньше и мы постараемся быть внимательнее. И да, ты не сердись, но мы от тебя далеко не уйдём. Ты ночуй в избе, а мы поблизости будем. Вот за скатертью расположились же, и ничего. Если перемещаться надо, иди шагах в десяти впереди, — Кир говорил продуманно, обстоятельно. Только в конце не выдержал, покосился на Степана. Тот уважительно кивал и поддакивал. А сам, паразит, рожи корчил, в надежде, что приятель не заметит.

— Ай! Ну, чего ты сразу с тумаками! Как тут удержаться-то? Ты ж прямо как профессор речь толкал! Небось, готовил её? — смеясь, отбивался Степан от налетевшего на него Кира.

— А как же! Пока Катьку искали, я про себя репетировал! — парировал Кир. — Я не то, что некоторые, которые могут только мямлить — мя-мя-мя… — он расхохотался, передразнив побратима.

— И как я без вас столько времени прожила, непонятно! — усмехнулась Катерина. — Я и сама собиралась тут походить, сказки поискать. Проблема была в том, что я их почти не знаю. Исландские, они особенные. А Баюн у нас умница, книгу прихватил!

— Я вот чего понять не могу, этот остров, он что, Исландия? Но я был в Исландии, там деревьев вообще нет! Ну, почти совсем нет. Так, по пальцам перечесть можно и все огорожены почему-то! — удивлялся Степан.

— Нет, это Западный остров, — Катерина уже листала книгу, но оторвалась и пояснила. — Лукоморье — это же не Среднерусская равнина. Это сказочный мир. И на западе — это не Европа, а совсем иная земля. И карты тут свои, и это остров похожий на Исландию, какой она была, пока её люди не загадили.

— Там, вроде, производств нет… Чем можно загадить?

— Стёп, чем ты там занимался, когда тебя туда возили? — вроде как невинно поинтересовалась Катерина.

— Чем-чем… Играл, — помрачнел Степан. — Когда играешь, плевать, где находишься, абы было на чём, и инет был. Ну, помню, что деревьев нет, ветер чокнутый, дует, словно со всех сторон и одновременно, трава вокруг, горы голые, да гейзеры. А, помню, как в озере яйца варили. Опускали сетку металлическую с яйцами, а потом, через десять минут, они уже вкрутую сваренные.

— Там тоже леса были. Четверть острова была деревьями заросшая. И трава везде. А потом туда приехали норвежцы, привезли коров, свиней, овец и коз. Козы и овцы сожрали траву, а там под травой пепел, на острове же вулканы действующие. Пепел лёгкий, как ветер подул, так и земли нет. Деревья вырубили на дрова, чтобы поля да пастбища устроить. И всё. И голод. Трава не растёт, деревья тем более, только на рыбе и жили. Потом приноровились немного. Давали траве вырасти, коз всех вывели, свиней тоже. Так что у них только коровы и овцы. Да и то, не больше, чем может прокормить пастбище, — Катерина призадумалась, осматривая ландшафт, а потом быстро зашуршала страницами.

— Странный там камень, — пробормотала она, разглядывая громадный камень, одиноко стоящий на скальном гребне.

— Ну, да. Неприятный какой-то, — пожал плечами Степан, Кир прищурился.

— Знаешь, я бы не поручился, что там кто-то не спит. Очень уж похоже на что-то живое.

— Неживое уже, — кивнула ему Катерина. — Я когда на воду садилась, немного неловко это сделала, короче говоря, нырнула. А потом и поплавала под водой.

— Зачем? — удивился Степан.

— Удивилась. Там никого под водой нет. Ни одной рыбёшки, малька, ничего! В этом мире рыбы много. Как под воду нырнёшь, сразу вокруг кто-то крутится. Сами же на рыбалку ходили, небось, видели, какой клёв! Тут постараться надо, чтобы ничего не поймать!

— Ну, да. Рыбы по эту сторону ворот очень много, — согласились мальчишки.

— А под водой и того больше, и все страшно любознательные, прямо лезут. А тут никого! Ни одной крошечной рыбки нет. Удивилась, что же тут случилось-то такое, что рыбы не осталось. А вот пролистала книгу и увидела что. И если этот камень именно то, что я думаю, то эту местность можно попробовать очистить, — Катерина встала, убрала в сумку скатерть, книгу и деревянный шар-избушку и деловито отправилась к камню, а потом обернулась и тяжело вздохнула. — И куда вы?

— Как куда? За тобой, — Степан и Кир удивлённо переглянулись.

— Мы же договаривались!!! Только что! Часа не прошло, а вы меня уже догоняете и идёте вплотную! Назад, на десять шагов, и ближе ко мне не подходить, даже если я падаю, или что-то происходит! — Катерина выглядела грозно, и мальчишки послушно отступили. — На десять, а не на три! Вот же хоть говори, хоть не говори! Сбегу в неизвестном направлении, если не будете держать дистанцию!

— В неизвестном нам, или тебе? — осторожно уточнил Кир, получил в ответ гневный взгляд, и хмыкнул, — Ладно, ладно, уговор так уговор.

Чем ближе к камню подходили, тем больше он напоминал что-то живое.

— Не, я понимаю, что воображение и всё такое, но вот хоть что хочешь, то и делай, но это похоже на какого-то великана! Вон голова и лицо видно, руки-ноги, всё как полагается, — Кир долго присматривался, но всё-таки решился высказать своё предположение.

— Ты угадал, — Катерина обернулась к Киру. — Это скёсса.

— Кто? — и Кир и Степан уставились на Катьку.

— Скёсса. Великанша-волшебница. А великанов тут зовут трётли.

Катерина устроилась неподалёку от камня-скёссы, и хотела было начать рассказывать, но её остановил Степан.

— Кать, а сбегать нам от этой дамы не придётся?

— Нет, она в сказке окаменела. И муж её умер. Замёрз. Тут нам повезло, потому что они людей очень любили. Ну, в кулинарном плане.

— Вот уж действительно повезло! — порадовался Степан и мрачно осмотрел камень. — Если она и в жизни такая была, то везение просто замечательное!

Катерина кивнула и начала рассказывать сказку про Камень Скёссы.

— В давние времена в пещере жила чета трётлей. Мужа звали Тоурир, а имя жены нам неизвестно. Каждый год трётли с помощью колдовских чар заманивали к себе в пещеру людей с ближайшего хутора, и так продолжалось, пока не на хуторе не поселился пастор по имени Эйлик. Он был человек мудрый и своими молитвами разрушил чары трётлей. Как скёсса ни билась, не удавалось ей заполучить человека. Никто не шёл в пещёру, околдованный её чарами. Тогда послала она мужа ловить рыбу на ближайшее озеро. Не хотел трётль идти, но пришлось. Пошел он на озеро, сделал прорубь во льду и начал ловить форель, а был в тот день сильный мороз и примёрз тёртль ко льду. Наловил рыбы вдоволь, хотел встать, да не смог, так и остался на том озере. А скёсса сидит голодная да злая, ждала, ждала, да и побежала его искать и застала трётля уже бездыханным. Забрала она рыбу, и громко крикнула:

— Отныне рыба здесь ловиться не будет! — сотворила скёсса заклинание, и больше действительно никто не поймал на этом озере ни одной рыбы! А скёсса, поняла, что не может она мужа ото льда оторвать, да и побежала с рыбой в пещеру. Да как только поднялась она на гребень скалы, забрезжил рассвет и раздался колокольный звон. И тотчас же превратилась она в огромный камень, который люди так и зовут: Камень Скрёссы.

Туман начал таять и рассеиваться. Кир со Степаном опасливо разглядывали камень, а Катерина радостно вдохнула холодный воздух и окликнула своих спутников:

— Ну, что вы там застряли?

— Знаешь, так вот как представишь, как люди послушно шли к этой бабе на ужин, хочется убедиться лишний раз, что она точно окаменела и не проснётся! — Степан выразил их общее с Киром мнение.

— А! Вы тоже почувствовали… Да, тут странная земля. Невольно себя ставишь на место действующих лиц.

— Хотелось бы, чтобы ещё не так мрачно было бы! — поёжился Кир. — А ничего, что вокруг снег, а ты разбудила сказку, которая уснула весной?

— Так сейчас на острове тоже весна, ну прохладная такая… Не думаю, что они будут против. Тут погода очень переменчивая. Когда я сюда прилетела, снег был вовсю, а сейчас его почти уже не осталось. А потом от земли очень зависит. Тут же вулканы, если сама земля тёплая, что им за дело, падает снег или нет?

Катерина стояла на скальном гребне и смотрела, куда идти дальше. Прилетела вся честная компания, увидевшая, что туман исчез. Они старательно держались в отдалении, чтобы Катю не нервировать.

— Радость моя!!! — Баюн восседал на Сивке и парил примерно метрах в пяти над землёй. — Ты умница! Кстати, тут к нам пришла королева аульвов, которых ты освободила, и очень просила очистить от тумана землю на юго-востоке. Сказка там большая, проснутся многие из их народа, да и из людей тоже. И ещё, там заснули большие стада овец и коров, а без них тут голод.

— А какая там сказка?

— О королевиче Хлинике и Тоуре крестьянской дочке. Она в книге есть. А ещё есть новости про нашу расчудесную Наину. Она всё-таки отплыла и движется сюда, правда, боюсь, здесь ей не понравится. Королева Ульвхильдур объяснила, что они тут ведьм не любят. Особенно чужих, — Кот фыркнул. — И особенно тех, кто пакостничает сказочницам, освободившим их от тумана. Так что сюрпризов Наина тут огребёт множество и все не очень приятные для неё.

Волк вылетел из-за горного хребта и опустился около мальчишек. — Всё хорошо?

— Да, все отлично, — Катерина покивала головой и устроилась, прислонившись спиной к ближайшему камню, поискать сказку.

— Ого! Ничего себе! Прямо таки страсти кипят! — она нашла действительно захватывающую историю, а прочтя, подняла глаза на Баюна. — Насколько я понимаю, сказка не повторяющаяся? Кого надо искать?

— Самих Хлиника и Тоуру. И сестра великанши ещё жива-здорова. Саму невесту-великаншу и её брата королевич убил, а вот сестрица осталась. Но вот её как раз лучше не разыскивать. Неприятная особа.

— Верю, — Катерина покосилась на книгу. — Вот прямо верю сразу! А королевич и его невеста, ну, сейчас уже жена, наверное, они где территориально?

— Нам всё объяснили и показали. Ты на Суховее поедешь, а мы как обычно. Только, наверное, завтра уже. Тебе надо передохнуть. Да, аульвы хотели тебя к себе позвать, я отговорил, не стоит искушать, право же. Они тут не всё, конечно, могут, из того, что творят их сородичи. Земля Западного острова им не позволяет фокусничать со временем, то есть, так зазвать человека в гости, чтобы он возвратился через сто лет, у них не получается. Но, как мне кажется, не стоит расслабляться.

— Да, ты прав, — кивнул Волк. — Эльфы, они и на Западном острове эльфы.

Катерину на место, указанное аульвами, привёз Суховей. Мальчишек довезли Сивка и Бурый. Опустились в туман, и попали к большому дворцу, стоящему посреди огромного сада. Катерина ходила среди каменных переходов, и едва-едва отыскала короля и королеву среди толп уснувших людей.

— В такой толчее сложно заметить незнакомых людей, но лучше всё-таки под ноги здешним обитателям не показываться, — она устроилась снаружи в саду, прямо под окном, за которым находился король со своей женой Тоурой, и начала рассказывать сказку.

— Жил когда-то в своём королевстве король с королевой, а в самом дальнем уголке их огромного сада жил крестьянин с женой. У короля было три сына — Хлиник, Самунд и Сигурд. Когда королевичи подросли, они часто играли на цветистой лужайке в прекрасном саду, окружавшем дворец.

А у крестьянина с женой была одна дочь, звали её Тоура, и хотя была она незнатного рода, выросла на удивление красивой и разумной.

Катя рассказывала, как полюбили друг друга Хлиник и Тоура, хоть и не знали об этом родители старшего королевича, да как случилась беда — пропал он, исчез, и никто не знал, куда он подевался. Как разузнала Тоура, что похитила его великанша, держит в своем подземном царстве, хочет женить на себе. Сумела Тоура проникнуть в то царство и увидела, что великанша прячет Хлиника в пещере, в драгоценном покое, лежал он под необычайным расшитым одеялом, а рядом с ним висел на стене изукрашенный меч, и лежали три камня, красный, белы и черный, и сидела у изголовья птица. Дождалась девушка, когда ушли великанша и её сестра, и стала будить королевича, но ничего у неё не вышло, тогда она спряталась и увидела, как великанша, вернувшись велела птице:

— Пой, пой мой лебедь, пробудись, королевич Хлиник!

Птица запела, и Хлиник проснулся. Великанша почтительно поговорила с ним и спросила, не хочет ли он на ней жениться. А когда королевич отказался, великанша проговорила:

— Пой, пой, мой лебедь, спи-усни, королевич Хлиник!

Катя рассказывала, как Тоура, дождавшись, когда великанша и её сестра снова уйдут, разбудила Хлиника песней лебедя, как это делала великанша, и когда он проснулся и увидел Тоуру, кинулись они друг другу в объятия, но вот как спастись, понять они не могли. Тогда Тоура велела Хлинику согласиться на предложение великанши, если она расскажет ему что это за предметы — меч, одеяло и камни? А потом велела лебедю спеть, и снова уснул королевич.

Не понравилось условие Хлиника великанше, но она рассказала, что на одеяле можно подняться в земное царство, меч, единственное оружие, которым можно сразить брата великанши, а камни замечательны тем, что если ударить по красному, вспыхнет огонь, по белому — пойдёт снег, а по черному — хлынет дождь. И огонь, и снег, и дождь несут смерть всем, кого коснуться, кроме брата великанши и того, кто спрячется под этим одеялом. Тогда королевич велел великанше готовить свадебный пир, она, обрадовавшись, побежала хлопотать об этом, да созывать побольше великанов в гости, но не забыла жениха усыпить пением птицы.

Правда, спал он не долго, разбудила его Тоура, и они бежали, прихватив одеяло, камни и меч. А когда увидели направляющихся к владениям великанши гостей-великанов, накрыл Хлиник их с Тоурой одеялом, а и стал бить по камням, пока все гости не полегли. Выбрались они на землю на одеяле, и поспешили к отцу Хлиника. Король и королева так обрадовались спасению сына, что позволили ему жениться на Тоуре. Да вот только накануне свадьбы приплыл к их берегам чужестранный корабль, и решил Хлиник наведаться туда. Сколько не молила его Тоура, чтобы он не ходил, не послушался он невесты. А на корабле увидел королевич прекрасную девушку, влюбился в неё, и напрочь забыл о своей невесте. И горько и обидно было Тоуре, да только сообразила она — что-то тут нечисто! Как только вошла красавица во дворец, стали там каждый день пропадать люди, и никто не знал, куда они делись, и более их уже никто не видел. Переоделась Тоура в мужское платье, прокралась во дворец, пришла к королевичу и спросила, когда у него свадьба. Рассердился королевич. В самом-то деле, приходит незнакомец да давай вопросы задавать, а парень и ещё спрашивает, а не случалось ли жениху невесту видеть, когда она про то не знает. Любопытно стало Хлинику, даже разозлиться забыл, отправился с незнакомцем в покои по соседству с теми, где его невесту устроили, глянули в щелку в стене, и увидели отвратительное чудовище.

— Брат мой, принеси мне поесть! — велело оно. И тот час же из-под пола показался трёхголовый великан и подал сестре одного из королевских дружинников. Чудовище-великанша схватила дружинника и тут же его сожрала.

В ужасе ушел подальше королевич Хлиник. И тут-то он стал печалиться о Тоуре. — Если бы я только мог её разыскать!

Переоделась Тоура в свою одежду и вернулась к королевичу. Просил он прощения, говорил, что околдован был, и молил о помощи. Тогда Тоура отдала ему меч великанши и сказала, как дальше быть. Наутро собрали свадебный пир, сел Хлиник со своей невестой-чужестранкой, но и Тоура пришла и тоже села рядом, по другую сторону. Кинулась невеста-чужестранка в гневе на Хлиника и тогда ударил он её волшебным мечом, а когда из-под пола появился её брат, смог сразить и его.

Сыграли свадьбу Хлиник и Тоура, и много у них было детей, и жили они долго, счастливо и в богатстве.

Катерина потихоньку прокралась подальше от ликующих в проснувшемся дворце людей, и окликнула Кира и Степана, притаившихся за изгородью сада. Они почти беззвучно переговаривались.

— Ну, и сказочка! Брррр, — Степан хмуро оглядывал дворец. — Ничего себе невестушка! Такую поди прокорми! А если бы ещё родственнички в гости зачастили?

— Так его же никто не просил свою девушку бросать, — Кир пожал плечами и тихо добавил, обращаясь к Степану: — Тем более, что она-то его спасла из плена. А ту красотку с корабля он первый раз в жизни увидел, и рррраз уже влюбился! Хотя я одного такого типа знаю. Да и ты тоже.

Мальчишки переглянулись и оба фыркнули, вспомнив про Ратко.

Катерина, не обращая на них никакого внимания, о чём-то глубоко задумалась.

— Кать, ты чего такая? Всё же хорошо получилось, — удивился Степан.

— Да смущает меня кое-что. Сестра великанши и птичка их певчая.

— А что с ними не так?

— Стёп, ну, представь на секунду, что сестра эта таких же талантов, и может так же кого угодно усыпить.

— Нда… И всё это великолепие в свободном полёте, — поёжился Кир. — Так, на этом острове от незнакомых девиц лично я бегу как от огня! — решительно заявил он.

Баюн блаженствовал, глядя в зеркальце. — Прямо приятно! У Наины, оказывается, морская болезнь развилась. Она вся такая зелёная, как молодая травка! Вот же странность какая, как летать, так её не укачивает, а плыть…

— Интересно, а почему она не может полететь? — заинтересовалась Жаруся.

— Да из-за ветра здешнего. Он же и над морем хулиганит. А на волны не сесть, не переждать. У неё же метла плавать не приучена, — обстоятельно объяснил Баюн. — Так, в общем и целом, мы уже можем отсюда убираться. Наина пока будет искать кольцо, пока будет возвращаться, а при хорошем раскладе, это будет ещё не скоро, мы вполне и до дому доберемся, и до новой луны доживём! И придумаем, что с этой ведьмой поганой делать!

Кот довольно оглядывал своих спутников, а заметив Сигурда, вышедшего к ним из водопада, приветственно поклонился ему. Аульв любезно улыбался, а потом сдёрнул ткань, закрывающую то, что он держал в руках и произнёс:

— Пой, пой, мой лебедь, спите-усните чужестранцы.