Воспитание Игорёшика

Ольга Назарова, 2021

Что же делать, если в семье растёт прелестный, милый, обаятельный, но исключительно избалованный мамой мальчик? И что нужно сделать, если он уже вырос, выучился, но так и остался неисправимым Игорешенькой – маменькиным любимым сыночком, который практически ничего не умеет и не хочет делать? Герои этой книги решили вопрос оригинально. Записывайте рецепт: берём избалованного парня – маменькиного сынка, помещаем его в замкнутое пространство с тремя весьма своенравными кошками, вредной и пронырливой собакой – помесью таксы с фокстерьером, добавляем чрезвычайно громкого, капризного и хулиганистого какаду, взбалтываем и оставляем настаиваться. Всё что не смогли исправить люди, запросто скорректируют кошки, собаки и красавец-какаду по кличке Гаврила!

Глава 14. Интриги, какаду и западня для Игорёшика

Елизавета, приезжая к сыну, очень любила общаться с его тёщей — Марфой Сергеевной. У них всегда находились темы для разговора, а при учете того, что обе предпочитали семью своих детей поддерживать, а не ссорить, стоило ли удивляться, что они друг друга уважали, и даже, пожалуй, любили.

Когда, Марфа позвонила Елизавете и попросила о содействии, та не удивилась. Знала она прекрасно, что подруге с невесткой повезло гораздо, гораздо меньше, чем ей самой.

— Лиза, у меня больше нет сил! — жаловалась Игорешина бабушка по отцу — Марфа Сергеевна. — Людмила, моя невестка, просто помешалась, когда младшенький родился. Так помешанная и живёт до сих пор! Нет, ты не думай, я вполне не вредная свекровь. Не нравится ей, что мы в деревне живём, так и ладно, я не набиваюсь, в гости не езжу, её силой не тяну. Мишка с Ваней ездят к нам постоянно, а Люда с Игорьком всё на морях. Да на здоровье, только вот парня она губит! Его надо как-то от матери оторвать, иначе он совсем с катушек съедет.

Лизавета только кивала. Наслышана была про «Игогошечку», и всё удивлялась, как так получилось, что старший внук сватьи Ванька — золото, а не парень. Он чувствовал себя настоящим старшим братом для Милы — её собственной единственной внучки, и разница в пять лет не мешала им по-настоящему дружить и доверять друг другу, зато младшего распустили до состояния полного безобразия!

План разработали быстро.

— Он ничего делать не умеет! И работать не очень-то хочет. Даже не так… Нет необходимости. Всё в клюв вкладывается, только глотай. Он же иняз закончил. Учился очень неплохо. А вот работать… Как же ж так! Сыночку кто-то приказывать будет! Я говорю, ну пусть идёт в школу. Преподаватели иностранного всегда нужны. Куда там! Какая там школа! Непрестижно, утомительно, дети нынче непочтительны! — Марфа позволила себе изобразить манерный невесткин тон и сердито фыркнула. — Нет, Мишка — отец его тоже виноват, и ещё как виноват! Разве же можно так позволять издеваться над ребенком? Я как-то у них была… Он хотел мне чашку чая принести, а Люда как забегает вокруг, как закудахчет… Мол, обольёшься, обожжешься…

— Ты же горячий чай не пьёшь, — удивилась Елизавета Петровна. — Чем там обжечься можно?

— Если бы я даже чай со льдом пила, были бы крики, что Игорёчек замёрзнет! — вздохнула Марфа. — Она никогда и ничего не давала мальчишке делать! Ванька лет с четырнадцати пироги умел печь — Ира научила и его и Милу, а этот, максимум хлеб себе отрежет. Всё. И ведь что обидно — характер у парня хороший. Только даже золотого человека таким отношением можно испоганить! Вон, судя по тому, что Миша говорит, это уже полезло! Мишка его на работу пристроил переводчиком, так он продержался всего-ничего и уволился с материной подачи.

Конец ознакомительного фрагмента.