В городе Е

Ольга Михайленко (2024)

Эта книга — попытка подслушать Екатеринбург через те образы и идеи, с помощью которых он говорит с горожанами. К сожалению, невозможно в черновик поместить иллюстрации, но вы легко найдете в Интернете изображения мест, описанных здесь. Любуйтесь)

МУЗЫКА В ГОРОДЕ (продолжение)

Лето зовет горожан на улицы. Столики и стулья теперь ждут посетителей на летних площадках у кафе, уличные музыканты слетаются на площади и набережные, словно певчие птицы после зимовки, не в силах больше ютиться в помещениях сальсерос наполняют воздух своими зажигательными ритмами и движениями, в парках трогательно вальсируют пенсионеры. Город теперь не уложить спать вовремя, всякий распорядок приличного человека летит в тартарары с приходом лета и белых ночей. И апофеозом нарушения режима становится Ночь музыки, проходящая в дни летнего солнцестояния в конце июня.

«Ural Musik Night» — событие которое, в какие-то полсуток успевает охватить все жанры музыки и весь центр Екатеринбурга. Музыка вылетев из театров и концертных залов, ураганит на площадях, несется по проспектам и переулкам, витает над парками и заполняет ночные клубы и кафе. Народ подхваченный музыкой течет от одной сцены к другой, от рока к джазу, между электроникой и хип-хопом, через фолк-карнавал к симфоническому оркестру.

Наши герои, Вика и Костя — екатеринбургская семейная пара с едиными ценностями и разными музыкальными вкусами. Благо, что уровень развития современной техники позволяет обеспечить каждого человека индивидуальной парой наушников так, что отдавшийся своим музыкальным пристрастиям меломан, не становится автоматически врагом окружающих, даже если в его наушниках метал чересчур хеви.

Надо сказать, что объединила наших героев именно музыка. Сначала школьная пора навсегда обосновалась в их памяти крылатыми качелями, уносящимися в прекрасное далеко, и елочкой, родившейся в лесу. Затем, будучи юными, выпорхнувшими из музыкального поля школьной поры, но не сумевшими войти в воды дельфинов с русалками и пристать к берегу желтых тюльпанов, розовых роз для Светки Соколовой, яблок на снегу и прочих ля-ля-фа популярной эстрады, Костя и Вика попали на одну волну рока. Может быть, потому что именно город способствовал этому. Ведь он еще 80-х, будучи Свердловском, обзавелся собственным рок-клубом, гнездом, из которого выпорхнули группы, ставшие известными на всю, тогда более огромную, страну. Город даже выделил им место под собственный “музей”. Располагается он правда в переходе, зато под известной Плотинкой.

Молодым людям были впрыснуты под кожу хиты «Чайфа», «Наутилуса» и «Агаты Кристи», и эта прививка осталась навсегда рубцом рубежа ХХ и ХХI веков. Именно на тот период биографии, когда Вика носила «в сумочке мамину тушь, а в тетради чужие стихи» и вопрошала «есть еще здесь хоть кто-то, кроме меня», просто идеально пришлось знакомство с Костей, летевшим одинокой птицей, поражавшей «красотой и размахом крылатых плечей». Они обнаружили, что у них «на двоих одно лишь дыхание», ведущей мелодией стала «Я хочу быть с тобой», а потом как-то само собой появилось желание «жить в маленькой хижине на берегу очень дикой реки». И хотя они не спешили хоронить свою беззаботную молодость меняя на детей мал-мала, но жизнь как-то тихо свернула с музыкальной романтики в другое русло. Они стали редкими гостями на тусовках, а потом даже перестали появляться на Старом Новом Роке.

Сейчас в дизайнере Константине, почтенном главе семейства о троих отпрысках, было трудно узнать преданного поклонника рока, умевшего мастерить гитары из любых подручных средств и на лету подбирать аккорды отечественных и зарубежных кумиров. А Вика так давно перестала заменять батарейки, что музыка обещавшая быть вечной, ушла на бесконечно отдаленный план. У Кости в наушниках теперь звучало что-то «лайтовое»: он отбирал только те треки, которые звучали достаточно бодро, для того чтобы создать ритм движения жизни, но не способные на сильное эмоциональное воздействие, которое отвлекало бы от рабочих задач. Вика же, вынырнув после полного погружения в материнство, долго искала свою волну, и неуверенно, но решила, что ей стала близка классика.

Поэтому свою Ночь музыки супруги начали у театра оперы и балета. Там, с балкона подсвеченного софитами лились звуки оперы. Солистам, умело извлекавшим прямо из себя какие-то невероятные переливы голоса, публика неутомимо аплодировала. Вика отметила, что выступление не произвело сильного эффекта, как она ожидала, но при муже она выказывала восхищение, боясь показаться легкомысленно свернувшей с пути классики. Когда выступление окончилось, толпа подхватила и понесла Вику, едва не оторвав от мужа. Пришлось крепко схватить Костю за руку.

Людей в ночь музыки столько, что проспект Ленина, предусмотрительно перекрытый администрацией до утра, превращается в людскую реку, омывающую здания и несущуюся в Исторический сквер и дальше. Поток настолько плотный, что приходиться приложить некоторые усилия, чтобы свернуть на собственный маршрут. Но наши герои не сопротивлялись течению. Они подплыли к сцене, представлявшей электронное направление, проиллюстрированное лазерным шоу. Здесь Вика вынуждена была констатировать, что электроника тоже не ее волна, хотя Костя мог бы убедить ее в обратном, если бы его было слышно, но в любом случае они были оторваны от площадки и их унесло дальше.

Следующей остановкой был фолк-концерт. Это уже было веселее. Звучание народных или приближенных к ним инструментов и мелодичный вокал задевали какие-то древние струны существа, заставляя искать руку соседа, дабы составить хоровод. А крепкие парни на сцене войдя в образ, являющий что-то среднее между средневековыми викингами, русскими богатырями и скоморохами, выглядели одновременно завораживающе и уморительно и заставляли публику притопывать и прихлопывать. Рядом фаерщики развернули свой огненный танец, жонглируя горящими шарами и разжигая и так весьма подогретое настроение.

Порадовали Вику и джазовые композиции, и акустический дуэт гитар. Она бы задержалась здесь подольше, но громкие звуки и напирающие людские волны утомили. В этот момент Косте пришла в голову счастливая мысль передохнуть в каком-нибудь помещении. Они забрели в первое попавшееся кафе, но передышки не случилось. Как и следовало ожидать в эту ночь, они и здесь оказались на концерте.

Полуподвальное помещение кафе явно не было рассчитано на такое количество народа, но народ это нисколько не смущало. Видимо то, что происходило на сцене, приковывало настолько, что отдавленные ступни, пинки локтями и явный недостаток кислорода, не могли выгнать посетителей. Здесь зажигала стая байкеров, обтянутых черной кожей курток и брюк и вооруженных гитарами, клавишными, ударными и скрипкой. Ребята исполняли добротные старые зарубежные рок-хиты. И Костя с Викой застряли. Они окунулись в, казалось бы, уже забытые рок-баллады, подчинились биту басов. Мощный голос вокалиста идеально вписывался в любой мотив, так что исполнение ни в чем не уступало оригинальному звучанию, но самое главное вызывало такой же неподдельный драйв и выжигало из тел присутствующих последние лет двадцать бытового существования и уныние средних лет. Магия происходила и с каждым слушателем в отдельности, и на уровне всей собравшейся публики, заставляя этих людей, и так ставших слишком близкими вследствие малой вместительности помещения, переживать еще единение под воздействием знакомых аккордов.

Один хит сменялся другим. Солист согласовывал с публикой следующий номер и под звуки бурного одобрения начинал петь с нескрываемым удовольствием. Может быть, то блаженство, которое он испытывал от каждой ноты, и было самым важным ингредиентом в этом почти шаманском действе.

Атмосфера была жаркой в любых смыслах. В какой-то момент певец не выдержал и снял кожаную куртку и вдруг стал низкорослым и горбатым. У этого человека, который обладал таким невероятным голосом, были какие-то серьезные проблемы с позвоночником. Вика была шокирована этим перевоплощением. Никак невозможно было соединить картинку и звук, нездоровое слабое тело и могучий духоподъемный голос. Костя, вернувшийся от барной стойки с одноразовым стаканом кофе для жены, застал ее с широко распахнутыми удивлением глазами. Вика кивнула в сторону сцены и дотянувшись до уха мужа велела ему посмотреть. Костя понимающе кивнул, в знак того, что уловил смысл, и сочувствующе пожал плечами, мол не повезло человеку. Но как только голос певца зазвучал вновь, место сочувствия заняло вдохновение. Вику поразило произошедшее добравшись до каких-то глубинных основ мышления, и требовало осмысления, которые было отложено ввиду невозможности думать под удары децибел.

Последний аккорд Ночи музыки — неизменное исполнение под аккомпанемент рассвета песни «Луч солнца золотого». Удивительным образом эта песенка из мультфильма 70-х роднила всех собравшихся у главной сцены фестиваля. Есть вещи, которые понятны и приняты всеми, независимо от того, как прозвали их поколения: иксы, зумеры или альфа, независимо от того росли они на Магомаеве, роке или рэпе. Есть вещи, которые подсвечивают то, что важно для всех и для каждого, и минуя все различия попадают в самую сердцевину того, что называется человек. И не важно что это, хоть даже песня из мультфильма. И хотя многим дороги образы трубадура и принцессы, от них пахнет детством, озорством и сказкой, но «Луч солнца» уже оторвался от героев и стал не столько историей о перипетиях на пути влюбленных, сколько гимном веры в то, что любая ненастная пора — это временное явление, а солнце все равно взойдет над городом, Землей, судьбой. Может быть, в Екатеринбурге именно после исполнения этого шлягера и наступает солнцестояние.

Костя и Вика, явившиеся к главной сцене фестиваля специально, чтобы поучаствовать в заключительном действе, стояли далеко от сцены, но это было неважно. Песня не принадлежала хедлайнерам, они только подавали знак, о начале выполнения этого рассветного ритуала. «Ночь пройдёт, наступит утро ясное…» — пели все, пел Костя обнимая жену так, чтобы передать как можно больше тепла своего тела в час утренней прохлады, пела Вика, вглядываясь в посветлевшее небо. Пели отдельные компании уже и после оглашения окончания фестиваля, бредя в сторону своих домов.

Супруги шли к своей машине оставленной на чудом нашедшемся месте далеко от места фестивальных событий. Шли в молчании, наполненном усталостью ярких впечатлений. Вика наконец могла углубиться в размышления, зародившиеся в кафе от чуда преображения вокалиста. «Удивительно, — думала она, — насколько больше и красивее человек в музыке, чем в теле. Талант делает человека исполином, независимо от земной оболочки, и люди воспринимают его не через внешность, ни органами зрения, чем-то совсем иным. Да, важность того, что ты даешь, гораздо больше того, что ты есть. Никогда не стоит скупиться.» Вика поцеловала мужа в плечо, он повернулся к ней уже расплывшийся в улыбке.

— Вот это ночь, как в молодость попали, — сказал он, и запел. — Я с тобой опять сегодня этой ночью…

Вика подхватила, и остаток припева они допели вместе.