Магическая академия куртизанок

Ольга Коротаева, 2019

«Магическая академия куртизанок» – фантастический роман Ольги Коротаевой, жанр любовное фэнтези, эротическое фэнтези. Пожертвовать жизнью ради спасения семьи? Селеста согласилась, не задумываясь. Вот только один из магов высшего света не позволил ей умереть. Адор Белен, имя которого заставляет бледнеть каждую воспитанную леди, силой забрал девушку в самую постыдную академию столицы. Селесте предстоит стать любимой игрушкой мага, но она не позволит сломать свою волю: примет вызов судьбы и начнёт собственную игру.

© Коротаева Ольга

© ИДДК

Глава 1

Во рту кололо так, будто туда насыпали битого стекла, металлический привкус вызывал тошноту. Смогу ли я произнести хоть слово? Исподлобья посмотрела на возвышение, где гордо восседали пятеро деев.

Трое искоса посматривали на меня, как на мерзкую гусеницу, которую искренне хотели раздавить и изо всех сил стремились это сделать, прикрываясь словами «справедливое возмездие». Четвёртый сидел, опустив голову настолько низко, что каштановые с проседью волосы полностью скрывали лицо. Он не посмотрел на меня ни разу с начала суда. Отец… Не такой поддержки я ждала!

Пятый же не отрывал пристального взгляда ни на мгновение: изучал, рассматривал, словно мартышку, на которой тренировал новое заклинание. Волна ненависти захлестнула меня, в груди стало жарко, в ушах зашумело: всё из-за Адора Белена. Будь он проклят!

Передо мной снова возник худощавый дей, который голодным котом ходил вокруг клетки, пытаясь придумать, как ему вытащить и удушить законную добычу.

— Возможно, — вкрадчиво проговорил обвинитель, — вы убили верховного мага по чьему-то приказу?

Трое высших подались вперёд, как учуявшие кровь охотничьи псы, а дей Росио опустил голову ещё ниже, я уже видела его бледную шею, словно отец сам пытался подставиться под удар палача. Но я ему это не позволю! Если подозрение падёт на мага высшего света, его обвинят в измене и казнят всю семью. Уж лучше погибну я, но мать и сёстры будут жить!

С усилием выпрямила спину и твёрдо посмотрела на обвинителя.

— Я убила верховного мага по собственной воле, — едва ворочая распухшим языком, проговорила я и повторила: — Он попытался меня изнасиловать, и я ударила его проклятием.

— А кто же дал вам это проклятие? — не сдавался обвинитель и хохотнул: — Не сами же вы его создали!

— Сама, — твёрдо произнесла я и выплюнула: — Или вы забыли свидетельство дея Белена?

Обвинитель скривился так, словно залпом проглотил стакан вяжуще-кислого сока гомандской сливы. Проклятый Адор Белен действительно дал показания, что лично видел, как дочь дея Росио ранее применяла магию… Потому я и попала в клетку.

Обвинитель сверкнул чёрными глазами и, развернувшись к магам высшего света, пафосно провозгласил:

— Селеста Росио полностью признала свою вину, но не раскаялась в содеянном! Я требую смертной казни!

— Женщина с таким сильным даром к магии крови чрезвычайно опасна для общества! — взвизгнул дей с крысиным выражением лица. — Поддерживаю!

То же слово прозвучало ещё два раза, а после очень тихо:

— Протестую…

Я едва сдержалась, чтобы не зарыдать: ну почему он это делает? Голос отца не мог ничего изменить. Поддержи его решение хоть кто-нибудь из пяти, суд бы продолжился до тех пор, пока четыре верховных мага не согласятся друг с другом, но я была уверена, что Адор Белен лишь растягивает удовольствие, чтобы сполна насладиться страданием и болью жертвы. Ведь нет ничего больнее, чем дать отчаявшемуся хрупкую надежду, а потом разбить её.

Вот только я не надеялась. Глупо ждать снисхождения от этого черноволосого мужчины с кровавым взглядом и ледяным сердцем. В столице нет ни единого человека, который не был бы осведомлён о глубокой порочности дея Белена. Одно то, что он ректор в академии куртизанок, уже вызывает омерзение, об остальном и думать страшно…

Я содрогнулась и, вцепившись в прутья магической клетки, с ненавистью уставилась в бледное красивое лицо дея: говори же! Наконец этот унизительный кошмар закончится, и я смогу плюнуть в лицо обвинителю, который весь процесс не только пытался доказать, что я своевольно занимаюсь запретной для женщин магией, но и постоянно пытался подставить моего отца… И умереть с лёгким сердцем, зная, что семья моя не пострадает.

Скрипнула зубами: ну зачем отец сопротивляется? Это лишь сделает хуже для сестёр… Если подозрение падёт на всех женщин нашей семьи, им уже ничего не поможет. Папа, посмотри на меня! Измени решение. Но дей Росио не поднимал головы. Я снова перевела взгляд на неподвижное лицо привлекательного внешне, но страшного внутри человека. Дей Белен молчал, и пауза затягивалась. Обвинитель заметно занервничал: худой дей снова заметался вокруг моей клетки так, что у меня закружилась голова. Вот бы сейчас глоток воды! Простой чистой воды… и умереть.

— Протестую!

Вздрогнула: слово прозвучало раскатистым громом, а после наступила мёртвая тишина. Казалось, все перестали дышать, и лишь мой отец встрепенулся, словно старый умирающий пёс заслышал голос хозяина и шевельнул хвостом.

— Что вы сказали, дей Белен? — срывающимся голосом спросил он.

— Протестую, — повторил маг.

Он поднялся и, заложив руки за спину, медленно спустился к клетке. Рассматривая меня, заляпанную кровью верховного мага, с неприкрытой похотью, быстро облизнулся. В груди похолодело, дыхание перехватило: что же задумал этот ужасный человек?

— Дея Селеста Росио, — медленно, тщательно выговаривая каждое слово, начал Адор Белен, — совершила страшное преступление. Но не одно! Она не только зверски убила верховного мага, но ещё и опорочила доброе имя дея Уцеса. — Он резко остановился и, оторвав от меня свой тяжёлый неприятно-пронзительный взгляд, обернулся к другим судьям: — Я в ярости, деи! Не понимаю, как вас может устроить обыкновенная смертная казнь?! Неужели вы готовы простить юной потаскушке чудовищные преступления, лишь забрав её никчёмную жизнь?

Дей с противным крысиным лицом оперся грудью о стол и, хищно раздувая ноздри, хрипло спросил:

— Что вы предлагаете, дей Белен? Говорите же!

Маг развернулся и, глядя на меня в упор, улыбнулся так, что мои сжимающие прутья клетки пальцы онемели от напряжения, а ноги внезапно стали ватными. Понятия не имею, что придумал этот опасный человек, но уверена — это в сто раз хуже смерти. Посмотрела на папу, и сердце дрогнуло при виде его совершенно потерянного выражения лица.

Дей словно постарел сразу на десять лет: плечи опустились, глаза болезненно заблестели. На меня так и не посмотрел, но голову поднял. Проследила за его взглядом и болезненно застонала: неужели надеется, что это чудовище придумает что-то хорошее? Хотелось крикнуть: отец, скажи «поддерживаю обвинение» и положи конец этой ужасающей пытке. Но растрескавшиеся губы не слушались, я поняла, что прокусила язык, и гулко сглотнула наполнившую рот кровь. Жаль, что не владею магией крови…

Дей Белен повернулся и очень медленно, словно подкрадывающийся дикий зверь, шагнул к клетке. Быстро облизал чувственные, очерченные изящной бородкой губы и слегка сощурил свои алые глаза.

— Жизнь одного достойного человека оборвалась, — вкрадчиво проговорил он, — но в Гомандии ещё много, — очень много! — благородных деев, жизнь которых станет светлее и ярче, если дея Росио одарит их своим… вниманием!

Я быстро посмотрела на отца, не понимая, на что намекает это красноокое чудовище. Дей Росио побелел как простыня, глаза его расширились настолько, что я испугалась, как бы отца не хватил удар. Приникла к прутьям клетки и попыталась крикнуть, чтобы ему оказали помощь, но лишь захрипела, рот снова наполнился кровью. Протянула руку и, сплюнув, беззвучно прошептала проклятие. Кожу запястья словно лизнуло пламя, острая боль пронзила всё тело… Невольно отдёрнула руку: сдерживающая магия клетки уже почти иссушила меня, а теперь начала жечь.

Умираю? Хорошо. Меня, так или иначе, не оставят в живых… И лучше уж быстрая смерть, чем это мучительное растягивание. Но неужели никто не поможет отцу? Тот покачивался, но маги высшего света, казалось, не замечали состояния коллеги. Крысиное лицо одного из них раскраснелось, да и у двух других глаза маслено заблестели, все взгляды обратились в мою сторону.

Дей Белен щёлкнул пальцами и, активировав неизвестное мне заклинание, со скрипом распахнул дверь клетки. Иссушающая жара, почти уже доконавшая меня, откатилась, и я судорожно вдохнула, а ненавистный мужчина, отпихнув за лицо подскочившего обвинителя так, что тот отлетел к стене, подошёл ко мне. В упор глядя своими жуткими алыми глазами, почти промурлыкал:

— Вы посмотрите на неё! Свежий бутон. Нежность и чистота. Яркость и грация. — Повернулся к судьям и, приподняв густые чёрные брови, спросил: — Кто из вас отказался бы от… подобного сопровождения?

И тут смысл слов дея Белена дошёл до меня. Боль от предстоящего унижения взвилась яростным пожаром, выжигая нутро острее, чем магическая клетка заключения. Я бы закричала, но снова лишь выдавила хрип. Слабость охватила всё тело, я даже не смогла отшатнуться, когда Дей быстро подошёл вплотную и, с силой дёрнув за декольте, разодрал лиф платья.

Ворох нежного шёлка с шуршанием опустился под ноги. Некогда белоснежную, словно лепесток лотоса, ткань уродовали ужасающие багровые пятна запёкшейся крови. Чужой крови. А как мы долго выбирали ткань для моего первого бального платья! Сколько отец выложил за кусок снежно-кружевного шёлка, вспомнить страшно… Страшно?! Я вздрогнула и бросила ненавидящий взгляд на оживший кошмар, но при виде алых глаз дея Белена обхватила себя руками: в коротком льняном нижнем платье ощущала себя обнажённой перед этим чудовищем!

Впрочем, дышать стало легче, даже смогла выговорить:

— Вы не посмеете! Я благородная дея, дочь мага высшего света.

Губы Адора Белена изломились в холодной усмешке:

— Дея, которая обладает опаснейшим даром к магии крови, не может считаться благородной! — Повернулся к судьям и по-змеиному прошипел: — Но я считаю, что глупо убивать женщину, не вкусив её… Вы же знаете, деи, насколько мощным потоком силы может наполнить капля девственной магической крови?

— Уж не поэтому ли верховный пытался овладеть ей? — раздался позади едва слышный, но наполненный сочувствием шёпот.

Обернулась, но наткнулась лишь на осуждающие взгляды. Кто же это сказал? Или послышалось?

— Вы уверены, что бутон ещё не распечатан? — холодно спросил пятый судья.

— Скорее всего, — ухмыльнулся дей Белен. — Заполучи дей Лобо силу, он бы не погиб. Вот моё предложение, благородные деи: если вы согласитесь, я сотворю из этой девушки самый прекрасный алый цветок в Гомандии!

Я затряслась так, словно меня сунули в колодец: «алыми розами» называли куртизанок! Посмотрела на отца в поисках поддержки, но дей Росио, кусая бескровные губы, не отрывал болезненно-блестящего взгляда от Адора Белена. Попыталась дышать ровнее. Нет, отец никогда не позволит опозорить семью. Теперь он точно передумает и согласится на смертную казнь…

— Согласен, — вдруг хрипло проговорил крысёныш.

Старикашка облизал губы и посмотрел на меня так плотоядно, что захотелось выпустить единственное известное мне заклинание прямо в его блестящую лысину… Как жаль, что потеряла кулон с каплей крови отца — запустила бы им и без магии! Нет. Будь у меня амулет дея Росио, убила бы себя с помощью его силы. Но я совершенно беспомощна перед деями. Зло скрипнула зубами: самодовольные старикашки! Высокомерные уроды, которые бесцеремонно лезут друг на друга, чтобы оказаться ещё хоть чуточку выше остальных.

Услышала два других «согласен» и обмерла, словно пол ушёл из-под ног. Теперь голос отца ничего не значит! Беспомощно уронила руки и, покачнувшись, прошептала:

— Я ни за что не пойду на это.

Адор Белен лишь скривился и поднял руку:

— Решение принято.

Я испуганно посмотрела на его твёрдое лицо и, когда жёсткие пальцы мага обхватили моё предплечье, забилась раненой птицей в силках. Дей Белен, не обращая внимания на сопротивление, поднял другую руку, губы мага зашевелились, слова заклинания преобразовывались и уже клубились над кожей моего плеча. Призрачный образ алой розы медленно подплывал всё ближе…

— Нет! Не смейте! Папа! Папа, спаси! — Не выдержав, зарыдала в голос: — Отец, убей меня! Убей прямо сейчас, слышишь! Проклятием в сердце! Убей…

Отец бросился к клетке, одним ударом откинул стражника и ворвался внутрь. Дей отпустил мою руку, и почти сформировавшаяся роза осыпалась кровавыми каплями, а я поспешно отползла в сторону. Отец сорвал с груди кулон и метнул в Белена, но тот легко уклонился: заклинание на капле крови ударилось о прутья и сверкающими искрами осыпалось на голову дея. Стражники отпрянули: никто и не подумал вмешаться в битву магов — себе дороже.

Белен даже не вздрогнул, он схватил моего отца за плечи и, рывком развернув спиной, скрутил руки, лишая любой возможности снова атаковать. Склонился к уху и принялся что-то нашёптывать. Лицо отца белело с каждым словом, дей Росио слабел и уже покачивался. Я поднялась на колени — Белен заклятием иссушает силу мага, как и эта безднова клетка! — и разъярённой змеёй бросилась на него. Обхватила ноги дея Белена и навалилась всем телом:

— Опусти моего отца, сволочь! Не смей!

Адор Белен выругался и, схватив меня за волосы, заставил посмотреть на него. Скрипя зубами, я вцепилась в его руки: голова взрывалась от боли так, что на глазах снова выступили слёзы. Зато маг отвлёкся от моего отца, и тот сможет ответить заклинанием… А лучше смертельным проклятием!

Но дей Росио шагнул назад и, старательно избегая моего взгляда, развернулся и вышел из клетки. Я затрепетала, попыталась вырваться из жёсткой хватки мага, закричала изо всех сил:

— Папа, ты куда?

Неужели отец согласился, и меня сейчас заклеймят позором на всю оставшуюся жизнь, бросят в лапы этому чудовищу! Дёрнулась так сильно, что услышала, как трещат волосы. От боли и безысходности взвыла:

— Отец, не бросай меня! Убей! Папа…

Слёзы застилали глаза, всё тело, казалось, дышало страданием, не осталось ни единой клеточки, которая бы не болела. Я не видела вцепившегося в мою руку мага, но ощущала жаркое дыхание Адора Белена, слышала его жалящий заклинанием голос, практически осязала вновь возникшую над плечом алую розу. Рыдая, пинала дея, ломала ногти о шершавую ткань одежды и грубую кожу, но плечо уже пекла стигма. Раздирающий перепонки крик, наверное, принадлежал мне, но пожирающая все чувства боль на миг лишила меня рассудка.

Выплывая из тумана, непонимающе посмотрела на блестящие прутья клетки, в которой, кроме меня, уже никого не было, на закрытую дверь, на прямую спину стражника, на скривившееся лицо похожего на крысу мага. Дей пожирал меня похотливым взглядом.

— Надеюсь, ты говорила правду, — жарко прошептал он, — и всё ещё невинна. Я буду первым, цветочек… Куплю твою девственность!

Я обречённо закрыла глаза: цветочек. Теперь меня будут звать только так. Никакого имени. Никакого титула. Никакого будущего. Боль, страдание и стыд.