Под шкуркой серой мышки

Ольга Кома, 2023

Я стала студенткой престижного столичного университета, имея не самые выдающиеся результаты. Я серенькая мышка среди светил магии, но я не сдамся! Мой путь тернист, но… «через тернии к звездам»! И пусть ужасный профессор захлебнется своим высокомерием!

Глава 11

Меня разбудил чей-то тяжелый вздох, скорее всего, он был очень тих, но в абсолютно пустой палате, отразившись от голых стен, стал невыносимо громким, особенно для моей головы, раскалывающейся от пульсирующей в висках боли. Еще чуть-чуть и у меня будет аллергия на больницу. Во мне проснулась какая-то иррациональная злость на ситуацию в целом. Меня точно лечат? Обвела взглядом окружающее пространство — все та же удручающая картина реанимационной палаты: кругом белый цвет, режущий до слез и так воспаленные глаза. Белый потолок, белые стены, белое постельное белье на кровати, белая тумбочка, ультрамариновое платье бабушки, кресло тоже…Что? Бабушка? Да, сидит рядом с кроватью и смотрит в стену напротив. Мне конец! Своей болезнью я расстроила Ба! Лекции о беспечной молодежи не избежать.

— Привет, Ба, — голос чужой, тихий и хрипловатый.

Бабушка резко повернулась всем корпусом ко мне и пристально поглядела мне в глаза.

— Здравствуй, Ляля, — также пристально меня разглядывая, протянула стакан с розовой жидкостью. — Выпей скорее, станет легче, если господин Шольц не соврал и хоть что-то понимает!

Выпила клубничную на вкус воду с легкой кислинкой, и с каждым глотком головная боль постепенно затихала.

— Спасибо, мне лучше. Вставать мне можно, хотя бы в туалет?

— Можно, даже ванну принять. Пойдем.

Аккуратно с помощью бабушки встала, сначала немного повело от слабости, но идти могла. В ванной привела себя в порядок. Вид мой, бледный и измученный, слегка преобразился: вода очистила не только тело, но и душу от негативных эмоций — щеки порозовели, в глазах зажглось любопытство.

— Где мама с папой?

— С врачом обсуждают твой перевод в другую клинику.

— Давно я тут? — спросила, забираясь в кровать и устраиваясь полулежа, чувствуя еще слабость. Бабушка все также сидела в кресле, дожидаясь меня.

— Больше 12 часов провалялась. Интересно узнать, что произошло? Поверь, мне самой жутко интересно, что с тобой происходит.

— А разве врач не сказал?

— Твой врач, замучай его геморрой, не внушает мне доверия.

— Почему?

— Ляля, либо твой врач что-то не договаривает, либо он невежда. Они пытаются меня убедить, что при не проявленном даре у тебя случился магический выброс, поэтому, якобы, ты попала в реанимацию.

— Но дар же не проявился, я тебе говорила.

— Вы за четыре года в университете изучили виды магии?

— Подожди, голова плохо соображает. Изучали. Практическая и теоретическая.

— Уже радуешь! С практической понятно, а что же с теоретической?

— Маги-теоретики самая малочисленная группа. Магией пользоваться не могут, не помню почему. Изучают магию, пишут научные труды. Ба у нас все студенты при поступлении проходят проверку на предрасположенность к определенному виду магии. У нас весь курс практики, поэтому по теоретической вводный курс был, даже зачет не сдавали.

— Ляля, магический выброс случается в двух случаях. Во-первых, когда магию запечатали, но неправильно рассчитали резерв, во-вторых, когда магия переполнила носителя, и это только в том случае, если носитель маг-накопитель. В первом случае одаренные не выживали, а я точно знаю, что твой дар никто не запечатывал. Я смотрю на тебя и вижу одаренную магией. Понимаешь?

— Ба, у меня шок, о чем ты говоришь? Где ты увидела одаренную? — широким жестом обвела палату, а голос подвел и слегка сорвался на фальцет.

— Ольга, прекрати истерику. Если вокруг тебя были слепые идиоты, бабушка точно не виновата. Ляля, десять лет твоя бабушка работала с магами-теоретиками, я не могу ошибаться. Ты, Ляля, являешься магом-накопителем. Я не знаю, почему никто не смог этого распознать. Возможно, все привыкли, что проявляется конкретный дар, а с ним, знания, умения и навыки. Но вопросов у меня много, в первую очередь к твоему врачу, а еще к очень известному специалисту, о котором я вообще не слышала.

— Хорошо, что не слышали. С чужих слов я себе никогда не нравился. Здравствуйте, меня зовут Йен Борз.

— И Вам не хворать Йен Борз, а стучать перед тем, как войти, известных специалистов не учат? — у бабушки в голосе появились вкрадчивые нотки.

Я поспешила вмешаться в столь вежливую беседу, чувствуя ужасное смятение: неопределенность в наших с профессором отношениях путала, и как себя с ним вести не знала. Вежливость — оружие против идиотов! О, Магия, о чем думаю? Не совсем к ситуации, но ничего другого в арсенале нет, поэтому улыбаемся и машем!

— Здравствуйте, господин Борз. Это моя бабушка Фаина Моисеевна.

— Очень приятно, — профессор подошел к креслу и протянул руку, бабушка с грацией истинной королевы, подала свою, которую немедленно поцеловали, — познакомиться со столь очаровательной женщиной!

— Засчитано. Я буду ждать Вас в коридоре, надеюсь, не долго?

— Что, Вы! Всего какой-то миг, и я в полном Вашем распоряжении.

— Паяц! Ольга, я вернусь с твоими родителями, — бабушка величественно удалилась из палаты.

— Суровая она у тебя, — Борз улыбнулся и присел на край кровати, — как себя чувствуешь?

— Уже намного лучше. Господин Борз, я хотела…

— Оля, остановись на минуту, — и быстро, не дав мне осмыслить сказанное, наклонился и поцеловал, ласково и нежно. Это та определенность, которую я ждала?

— Очень испугался за тебя, поверь, если бы знал, что последний сеанс вызовет вспышку, остался с тобой. Тебе уже сообщили, что ты маг-накопитель?

— Да, бабушка. Только мало, что стало понятнее от этой информации.

— Расстроена? Подожди, скоро будешь прятаться от назойливого внимания.

— Объясните, пожалуйста.

— Мы еще на «Вы»? Исправим, — опять поцелуй, уже глубокий и требующий ответить. Долго уговаривать меня не пришлось, я еще от первого растаяла, а тут руки сами потянулись и зарылись в волосы, безжалостно их растрепав. Остановился, продолжая приобнимать, — Спроси еще. Имя-то знаешь?

— Я склонна согласиться с моей бабушкой!

— В чем? Что я паяц? Извини, хорошее настроение: с тобой все в порядке, а еще потому что не получил в нос.

— За что?

— За все хорошее. Разве нет причин?

— Я не злопамятна. Йен, объясни, пожалуйста, что со мной произошло?

— Оль, когда меня позвали к одаренной без проявленного дара, я согласился не ради научного исследования. Хотел помочь пережить магический выброс. В последнее время, где-то года три, участились случаи гибели молодых людей, достигших магического совершеннолетия. Вердикт один — магический выброс. Я не знаю, почему так происходит. Этими фактами занимается целая комиссия высших магов. У тебя действительно были узлы на контуре, они не давали потокам магии нормально циркулировать, поэтому той же комиссией было принято решение их убрать. Диагностика показала, что это решение спасло тебе жизнь. Но причину неправильного контура так и не выяснили. По всем показателям скоро пойдешь на поправку.

— И меня выпишут?

— Сразу нет. Будут еще неделю наблюдать. Но Оль, я хотел с тобой поговорить о твоем переводе в мою клинику. Там отличные условия для реабилитации, а также для учебы. Что скажешь?

— Сейчас ничего, наверное, позже, когда поговорю с родственниками.

— Хорошо, думай. Пойду, нельзя, чтобы твоя бабушка ждала, — быстро поцеловал и ушел.

Сегодня день полон неожиданностей: ко мне приехали родственники, я оказалась магом — «не понятно что за зверь», а еще я встречаюсь с Йеном Борз! Последний пункт в этом списке не менее ошеломительный, чем мой новый статус в магическом обществе. Если не умерла от выброса магии, то скоро отравлюсь за грань общими усилиями фан-клуба профессора Борз.