Стася. Вторая книга из серии «Принцессы»

Ольга Кислова

Сказки – это всегда волшебство. Злые королевы, доблестные рыцари, готовые сражаться за честь дамы, нищенки, которые обязательно выйдут замуж за принцев. Но кто сказал, что этот закон действует во всех сказках, и что если всё совсем наоборот? Принцесса полюбит обычного кузнеца, принц окажется негодяем, а добро лишится всех шансов на победу?Этими вопросами озадачена Стася, живущая в нашей привычной реальности, в которую врываются интересный рассказ сестры, правда о матери и необычное колечко…

Глава восьмая. Встреча с Купавой

— Доченька… — Настя проснулась и сладко потянулась, она выспалась несмотря на то, что лежала на жёсткой лавке. Уснула она поздно, а сейчас, скорее всего, было раннее утро.

— Вставай, — приёмная мать нежно звала Снегурочку, стараясь быть как можно ласковее. — Уже петухи пропели. Сегодня праздник, так что нужно хорошенько подготовиться.

«Какой праздник?» — окончательно проснувшись, хотела воскликнуть Стася, но тело, как всегда, отреагировало по-своему. На лице была ласковая приветливая улыбка, и Снегурочка нежно проворковала: — Да, матушка, встаю. — Девушка мысленно психанула на такие разные чувства и эмоции, которые разрывали её на части. Почему внутри она одна, а внешне другая — это так бесит, что хочется сжечь всё вокруг одним взглядом. Мысленно успокаивая себя, Анастасия подумала, что всё же не мешало бы узнать, что за праздник.

«Всё равно я тебя переборю, ледышка безмозглая,» — в ярости зашипела она на ледяную оболочку. Но этого никто не услышал. Настя поднялась с лавки, аккуратно всё сложила и пошла умываться.

— Сейчас позавтракаем и примемся за приготовления вкусностей. — Марья суетилась возле стола, выставляя деревянные тарелки и ложки, разливая холодное молоко по деревянным кружкам и раскладывая горячий картофель. — К нам должна соседушка заглянуть, так что, если захочешь, пойдёшь с ними колядовать.

— Колядовать? — переспросила Стася и на беззаботной маске промелькнуло удивление.

— Да, доченька, — заулыбалась мать. В этот момент в дом вошёл Иван с охапкой дров и прошествовал к печи. Подбросив несколько дровишек, он повернулся, улыбнулся и впервые нормально заговорил.

— Доброе утро, дочка. Ты уж прости меня, старого, за то, что вчера так отреагировал, — смущение осветило лицо мужчины и щёки покрылись румянцем, — я, знаешь ли, магии с детства боюсь. Напугал меня тятька, когда мне шестой годок шёл. Сказал, что только колдуньи могут появиться из ниоткуда и уйти в никуда, словно и не было их, но при этом беду приводят с собой. А ты, стало быть, появилась на месте снежной бабы из ниоткуда.

— Всё хорошо, — просияла Стася. — Я рада, что вам ко двору пришлась, — девушка вспомнила про слова матери из записки: «Играй, как на сцене…». «Что ж, — подумала она, — буду играть и горя не знать. Веселиться от души и искать свою судьбу, свою вторую половинку. Раз ледяная оболочка желает, чтобы я была покорной бесчувственной дурой, постараюсь сдерживать свои эмоции. Знаю одно на сто процентов: мой характер ещё никому не удалось переломить, а значит, скоро Снегурка начнёт всё делать, как я того желаю!»

Семья собралась за столом и плотно поела, картошка оказалась разваристой и сладковатой. Хлеб был ещё горячим, поэтому таял во рту, а молоко дополняло трапезу. После завтрака Марья по-быстрому убрала всё со стола, кроме хлеба, хлеб стоял на столе всегда. Стася увидела, как приёмная мать достала кадушку, закрытую белоснежным полотенцем с вышитым ярким красным орнаментом и поставила её на разделочный стол. Стася решила с сегодняшнего дня помогать по хозяйству, раз уж она здесь живёт. Поэтому подошла и предложила свою помощь.

— Что ты, доченька, — заулыбалась мать, — лучше отдыхай, я и сама могу всё сделать. Или вона, игрушки отцовы собери с-под лавки да на стол их выстави. Колядовщики придут, а там малые точно будут, так они эти игрушки жуть как любят.

— Я соберу игрушки, матушка, — проворковала Стася, — но и тебе хочу помочь, не гоже мне постоянно без дела сидеть.

— Хорошо, — просияла Марья. «Хорошая дочка мне досталась,» — подумала она, а в слух произнесла: — Тогда, как только игрушки соберёшь, так приходи хрюшек да коровок стряпать, — и женщина сняла с кадушки полотенце, запахло поднявшимся тестом.

— Я мигом, матушка, — произнесла девушка и принялась за работу, игрушки собрала она и расставила за несколько минут, больше времени ушло на разглядывание красоты, открывшейся её взору. Приёмный отец имел явный талант к резьбе по дереву, каждая игрушка казалась живой. Вот птичка-невеличка расправляет крылья, словно вот-вот взлетит. А здесь лисица хитро прищурила глаза, словно готовится к прыжку. А вот и волк с ободранным хвостом, который он поджал, видимо, убегая от охотников. Фигурка старца с длинной бородой, казалось, сейчас оживёт и начнёт сказы сказывать, настолько он получился правдоподобным. Рядом со старцем Стася поставила фигурку красавца парня, волнистые локоны словно трепетали на ветру, а рука, крепко сжимавшая меч, вот-вот взлетит, замахиваясь на невидимого врага.

— Какая красота, — благоговейно прошептала Настя.

— Да… — подойдя к приёмной дочери, Марья смахнула непрошенную слезинку со щеки, — твой отец настоящий творец таких вот безделушек, да только сам говорит, что это баловство одно и сокрушается, что не богато мы живём, что нет у нас, как в других домах, достатка. — Вздохнув, она засмеялась

— Всё боится, что недостаточно мне внимания уделяет, а мне главное, чтобы он рядом был, а богато мы живём или бедствуем, так это ничего, ведь не голодаем совсем, не бездомные побирушки.

— А… — Стася потянулась рукой к пряди волос, чтобы начать свой излюбленный манёвр с накручиванием локона на палец. Ледяное тело начало сопротивляться, тогда Стася хитро усмехнулась про себя и представила, как растапливает это тело своим теплом. Лёд стал более податливым, тогда девушка распустила часть косы и начала её теребить. Матушка всё ещё ждала вопроса от приёмной дочери, та, заметив это, спохватилась и произнесла:

— Вы продаёте эти игрушки?

— Продавать? Да, кто их купит-то? — засмеялась Марья, — это же безделица.

— Зря вы смеётесь, — обиделась Стася, забыв проконтролировать ледяную маску, поэтому вышла полуулыбка, вместо надутых от обиды губ.

— Доченька, — мать обняла девушку за плечи, — спасибо, что беспокоишься о нас, но я точно знаю, что эти безделицы никому не будут нужны. Народ только посмеётся таким товарам. — В голосе прозвучала горечь и обида. Наверное, был уже опыт продажи этих самых игрушек, но, скорее всего, неудачный.

— Тогда… — Настя умилительно посмотрела на приёмную мать, — позволь оставить мне несколько игрушек себе, можно не все сегодня отдать детям? — для пущей жалости девушка сложила руки ладошками вместе, словно вот-вот начнёт молиться, и посмотрела на женщину настолько жалобно, что Марья рассмеялась.

— Ах, ты хитрая лиса, — сквозь смех произнесла она. Отец, слышавший весь диалог, подошёл к женщинам.

— Хоть все себе оставь, коли нравятся, — улыбнулся он и обратился к жене: — Я пошёл до леса, принесу воды из ключа. Студёная водица будет сегодня как раз впору, чтобы изготовить свинину в меду, — и вышел из дому.

— А зачем студёная водица? — полюбопытствовала Стася, — ей всё чаще удавалось контролировать ледяную маску, видимо всё-таки любопытство, которое было у неё в крови, побеждало безразличие и безэмоциональность.

— Отец замачивает свинку в ледяной воде на пару часов, чтобы она оттаяла. Получается, что мы лёд льдом убираем.

— Понятно, — протянула девушка, внимательно слушавшая женщину.

— Затем он ещё холодную свинку кусками перекладывает в бадью, при этом тщательно обмазав её мёдом, благо, в этом году мёда пчёлки много принесли. Когда пройдёт ещё пара часов, он обваляет каждый кусок в пряных травах, и я часть свинки изготовлю в печи. — Марья ласково посмотрела на Стасю. — А оставшаяся свинина будет готовиться в течение последующих семи дней. Так получается, что мы целую седмицу будем питаться мясом.

— Понятно, — заулыбалась девушка, затем повернулась обратно к фигуркам и выбрала себе самых, по её мнению, лучших. — Старец мне пригодится, так же как и юноша, уж больно красив он получился. — Мысленно она добавила: «Подарю Иринке, она обрадуется, ей нравятся такие игрушки».

— Так это отец твой царя с сынком сотворил из дерева, — нараспев пропела Марья, она всё ещё подмешивала тесто, чтобы начать готовить из него булочки.

— То есть именно так выглядят царь Берендей и сын его Иван? — уточнила Анастасия.

— Угу, — кивнула мать.

— Здорово, — прошептала девушка. — Так… — она продолжила осматривать фигурки, которые выставила, — мне нравится лиса, — она потянулась к другим игрушкам, которые ещё стояли поодаль от своих собратьев. — Из этих выберу, пожалуй, вот эту девушку в короне и богатой одежде, оленя, котёнка и вот этого милого мальчика-пастушка. А чей образ ложится в создание игрушек? — задала Стася вопрос и, убрав выбранные ей безделушки к себе на лавку, подошла к приёмной матери, чтобы помочь ей.

— Что-то во сне видит и потом пытается отобразить в фигурке, а что-то с натуры, ну, к примеру фигурка котёнка была вырезанная им, когда он увидел соседского Ваську за игрой с клубочком шерсти.

— Здорово… — протянула приёмная дочь и добавила: — чем помочь?

— Сейчас мы с тобой из теста вылепливать фигурки будем, — заулыбалась мать. — Бери фартук, — кивком она указала на деревянные рога, но которых висело несколько фартуков разных по объёму и по вышивке. Снегурочка плавно подошла и выбрала себе понравившийся фартук. Надев его, она про себя улыбнулась: «И всё-таки я сильнее ледяной дуры, ещё бы, моё имя означает „воскресшая“. Подобно Фениксу, я воскресну из любого льда и снега!»

За изготовлением булочек Стася и Марья просидели добрых три часа. Лепили и сразу выпекали. На столе оказалось много разных изделий из теста: вот хрюшка с пятачком, вот корова с рогами, а здесь солнышко, месяц и просто рогалики — символ коровьих рогов. Отец в это время занимался своими делами. Когда Стася хотела задать очередной вопрос, в двери постучали и в дом вошла девушка. У неё была довольно приятная внешность: чуть полноватая фигура, длинные, до пояса, волнистые волосы цвета спелого каштана, были заплетены в рыхлую косу и перетянуты в конце тугой красной лентой. Нос был вздёрнут кверху, словно она постоянно его задирала. Глаза были яркими, синими, как небо, а губы полноватыми.

— Здравствуйте, Марья Микулишна, — раскрасневшаяся на морозе девушка прошла к печке, подставив руки для обогрева и из-под опущенных ресниц начала рассматривать девушку рядом с хозяйкой дома.

— Здравствуй, Купава, — улыбнулась в ответ Марья. Увидев любопытство на лице гостьи, она решила представить дочку. — Познакомься, это наша дочь Снегурочка.

— Дочь? — ошеломлённо выкрикнула гостья.

— Да… — заулыбалась Стася, — Меня вылепили из снега родители, а батюшка Мороз вдохнул в меня жизнь и теперь я живу с мамой и папой.

— А… — протянула Купава, всё ещё не веря своим глазам и ушам.

— Ты за мёдом? — приёмная мать помахала перед глазами Купавы рукой, так как та уставилась немигающим взглядом на Ледяную красавицу.

— Д-да… — выдавила из себя пришедшая в гости девушка. — Мама сказала, что к вечеру зайдёт, принесёт вам моркови и свёклы, у нас больно много её в этом году уродилось.

— Купавушка, — голос матери стал почти детским, — может возьмёте на колядки Снегурочку? И ей заделье, и вам веселей. Правда, она всех традиций не знает, но это ничего, заодно и научится помаленьку всему.

— Конечно возьмём, — обрадовалась гостья, уж больно красива была приёмная дочь Ивана да Марьи, нужно расспросить её, откуда она прибыла и как такую красоту получила. — Я зайду через пару часов за тобой, — обратилась она к девушке. — Вы, Марья Микулишна, пока что-нибудь ей подберите для колядок.

— Ой… — всплеснула руками женщина, — у нас и вещей-то особо нет. Не подумавши я ляпнула про колядки, — огорчилась она, — наряжать то мне её не в че.

— Ой, да ладно вам, — засмеялась Купава, — нарядим мы вашу красавицу. — Забрав мёд, курносая девушка направилась к двери, — через час примерно приду. Будь готова. — и исчезла за порогом, впустив облачко холодного воздуха.