Запрети тебя любить

Ольга Висмут, 2023

– А как же самая прекрасная ночь в вашей жизни, Диана Георгиевна? Его горячее дыхание опаляет оголенную кожу. Я словно в трансе. Смотрю в его глаза и понимаю, что падаю. Только гудящая с похмелья голова не дает окончательно потеряться в этих глазах. Стряхиваю оцепенение. Я здесь старшая или кто? – Лучшая ночь в твоей жизни? – фыркаю с независимым видом. – Поздравляю. А теперь встань и дай тёте одеться. – Люблю, когда ты в постели командуешь, – снова ухмыляется он. Да за что ж мне все это?! Он младше на восемь лет, а еще он мой стажер. И он не дает мне прохода. Наша ночь могла быть единственной и случайной, а стала началом сумасшедшей любви. Вот только… я ему солгала.

Глава 9

Эти слова однозначно добивают Никиту. Он весь как-то скучнеет, скукоживается, даже взгляд у него тускнеет. А у меня внутри, наоборот, растет болезненное злорадство.

Вот она — горькая правда жизни. Развлечься они все не против. Но никто не хочет ответственности или проблем.

Впрочем, я ничего другого и не ждала от мальчишки, который только вчера оторвался от мамкиной юбки.

Мне самой последствия не страшны. Я уже достаточно взрослая девочка. Даже если вдруг залечу, он об этом и не узнает. В конце концов, зарплата у меня приличная, финансовая подушка и все условия есть. Смогу вырастить ребенка в одиночку.

Но сомневаюсь, что это случится. Просто потому, что за все это время я ни разу не смогла забеременеть.

Мне еще в двадцать лет поставили неприятный диагноз. Я перенесла две операции, долго лечилась, сидела на гормонах, но… все оказалось бессмысленным. И это стало одной из причин, почему я всегда расставалась с мужчинами. Кроме последнего, который убеждал, что он чайлдфри и принимает меня такой, как я есть.

Я ему верила. Убеждала себя, что можно создать семью без детей. В конце концов, усыновить ребенка, если станет невмоготу. А можно завести кошечек и собак или вообще посвятить себя мужу. Почему бы и нет?

Я плавала в этих наивных мечтах, пока он их не разбил своими изменами. Цинично и жестко.

Когда перед свадьбой он заявил, что будет спать с другими женщинами, потому что это нужно для бизнеса, мое терпение лопнуло. Я ушла. Плюнула на лечение, которое не прекращала все это время. И полностью погрузилась в работу.

Но теперь, думаю, надо всерьез заняться своим здоровьем. Хотя бы сходить на осмотр, сдать анализы…

Никита продолжает хмуро смотреть на меня. Видно, как мысли в его голове переваривают услышанное.

Жалко парня. Вон как напрягся. Зря я так с ним.

— Ладно, расслабься, — усмехаюсь ему. — Может, пронесет.

— Может, — машинально повторяет он за мной.

— Не ссы, — подмигиваю и вылезаю из ванны.

Беру пушистое полотенце и начинаю вытираться, стоя спиной к Никите.

И тут же ощущаю жар от близости его тела.

Парень перехватывает полотенце. Я лишь на миг удерживаю его, а потом отпускаю, позволяя Никите вытереть мою спину.

Его ладони накрывают мою грудь. С моих губ срывается стон. Вот только поглаживания какие-то механические. Будто Никита ласкает меня не для удовольствия, а просто потому что так надо.

— Я тебя услышал, — слышу его глухой голос.

Протягиваю парню свежее полотенце. Хотела бы и сама его вытереть, но нет, обойдется. Лучше выпью кофе и чем-то позавтракаю.

Ему, наверное, тоже стоит предложить…

Не выгонять же голодного?

— Завтракать будешь? — интересуюсь без особого энтузиазма. — Могу яичницу сделать или овсянку по-быстрому.

Никита смотрит на меня. Взгляд нечитаемый, странный. И от того немного пугающий.

— Буду то, что ты будешь, — наконец, сообщает он.

Пожав плечами, я накидываю халат и покидаю ванную.

Завтрак проходит в молчании.

Я все же решаю подсластить пилюлю и жарю для Никиты яичницу с колбасой. А себе делаю кашу-минутку. Все же мужчине нужно больше калорий, да еще молодому. А он к тому же ночью изрядно потратил запас энергии. С моей стороны просто некультурно отпускать голодным такого любовника.

Никита никак не комментирует мою заботу. Молча уплетает за обе щеки. А еще смотрит так, будто ребенок вот-вот должен появиться из меня, а я — со скандалом требовать алименты.

Мне и жалко его, и смешно.

Но пусть не забывает о последствиях, когда будет трахать очередную дурочку, запавшую на кубики его пресса.

От этой мысли становится горько.

Отгоняю от себя неприятные видения, в которых Никита обжимается с Настей. Это я просто после оргазма расчувствовалась. Все, хватит рефлексировать, надо собраться.

И в то же время хочется повторить…

Одной ночи мало.

Хватит. Запрещаю себе думать об этом. Тем более после случившегося в ванной он теперь сам сбежит.

Мужчины всегда сбегают после разговоров о детях. Вон, как у Снежанки.

— На работу будем добираться по отдельности, — говорю сухим тоном, пряча эмоции.

Никита вскидывает на меня затуманенный взгляд. Видно, что мыслями парень не здесь. Наверняка все еще думает о случившемся в ванной.

— Хорошо, — он откладывает вилку, а затем просто встает.

Провожаю его взглядом. Беру очередную ложку каши, но уже не чувствую ее вкус.

А если он обиделся? Если его задело, что я говорю так холодно?

Плевать. Я все делаю правильно. Эта связь ни к чему хорошему не приведет. Не хочу опять разбивать себе сердце.

Он молодой. Пусть сейчас ему хорошо со мной, но однажды он встретит ровесницу, захочет семью и детей. Пусть это случится не завтра, а через год или пять, но я не хочу жить в страхе, что потеряю его.

А когда-нибудь это случится.

К тому же, у меня нет лишнего времени. Мне самой пора бы определиться.

С этой мыслью я допиваю кофе. Вижу уже одетого Никиту в дверях кухни. Он смотрит на меня, а я на него.

— Увидимся на работе, — кидает он и уходит.

Горечь оседает в горле.

Насколько хорошо было ночью, настолько плохо начался этот день. Но из песни слова не выкинешь. Иногда приходится делать вещи, от которых становится горько.

Заканчиваю завтрак, убираю тарелки в раковину. В голове пустота, а тело по-прежнему сладко ноет. Я все еще как наяву ощущаю прикосновения Никиты. И кожа покрывается возбуждающими мурашками при мысли о нем.

Ну, нет. Я никогда не была зависима от секса. Моей жизнью управляет рассудок, а не инстинкты. Так было и будет всегда.

Но все равно продолжаю прокручивать в голове эту ночь. Как одержимая.

Все, что делал Никита со мной, было прекрасно. А все, что мы делали вместе — прекрасней вдвойне.

Как во сне собираюсь на работу. Еду на своей машине. Все думаю, может я была слишком жестока по отношению к парню?

Он ведь совсем молодой…

Ну, ничего. Это взрослая жизнь. Пусть привыкает.

Может, потом поговорю с ним еще раз. Помягче. А то совсем запугала.

Но едва входу в офис, как сердце замирает. В груди становится пусто и тяжело.

Потому что я вижу Никиту.

Он стоит, облокотившись на стойку рецепции, склонившись к администратору Насте, и что-то рассказывает, проникновенно глядя ей прямо в глаза. Та с румянцем на щеках жеманно хихикает. Подается вперед, от чего лацканы жакета чуть расходятся, обнажая кружевное белье.

Упс. Похоже, у нашей Насти под жакетом один бюстгальтер…

А Никита спокойно поправляет ее жакет.

Я вижу, как его пальцы касаются загорелой кожи девушки. На первый взгляд абсолютно случайно. И с небрежной лаской скользят вниз, к ямке между грудей.

У меня в груди начинает колоть.

Надо дышать. Мне просто надо дышать.

Вскидываю подбородок и направляюсь к ним. Надеваю деловую улыбку.

— Доброе утро, — киваю обоим без лишних эмоций.

И, не сбиваясь с шага, топаю к лифту.

Плевать. Пусть делает что хочет. Я ведь его сама послала.

Правда, на работу. Но это уже неважно.

* * *

До вечера у меня все из рук валится. То ручку уроню, то бумаги рассыплю.

Ощущение, будто вся жизнь летит к чертям. А началось все с тех дурацких запонок, которые так и остались валяться на моем столе в кабинете. Том самом столе, где у меня был крышесносный секс.

Кстати, первый за последние полгода.

А потом еще горячее продолжение в моей кровати.

Определенно, в этом все дело. Даже руки до сих пор подрагивают, а тело переполняет приятная слабость. И в то же время чувствую прилив энергии. Так и хочется летать.

В общем, странные ощущения.

— Диана Георгиевна, — в кабинет стучится Олег Николаевич.

— Входите, — приглашаю его. — Что случилось?

— Мне срочно нужно отъехать. Отчеты в налоговую сдать, — он вытирает пот со лба.

— Поезжайте, конечно, могли бы и не спрашивать.

— А что со стажером делать? Он же со мной сидит.

— Возьмите его с собой.

Стараюсь, чтобы голос звучал по-деловому ровно. Но предательский жар приливает к щекам.

Стажер — это ведь Никита. Нельзя забывать об этом. Я и так упала ниже некуда.

— Исключено! Я на служебной машине еду, там кроме меня еще трое и водитель. Славского просто некуда посадить. Может вы его чем-то займете?

Предложение мне не нравится. Я кручу в руках карандаш, делая вид, что обдумываю решение.

Наконец, тяжело выдыхаю:

— Я слишком занята. Дайте ему самостоятельную работу. Пусть выстроит график доходов-расходов по дням, месяцам, кварталам и кварталам с начала года. Отдел аналитики давно требует, вот пусть ваш стажер и займется.

Эта работа не требует особых знания, но нудная и кропотливая. Никите придется побегать, чтобы достать нужные документы. А я тем временем буду уверена, что он занят.

— А если не справится? Потом всем отделом будем его ошибки искать? — хмурится Николаевич.

— Если не справится, то переделает. Но я в него верю, он парень смышленый. К тому же, — делаю паузу, акцентируя внимание на дальнейших словах, — после стажировки он вполне может остаться в нашем филиале. Так что, растим для себя. Вы все поняли?

Где-то в глубине души я все же не доверяю Никите. Особенно после утренней сцены. Но и повлиять ни на что не могу. Личная жизнь — это личная жизнь. Мои обиды и амбиции не должны мешать работе. Если после стажировки он решит остаться здесь, то мне придется смириться.

Хотя я бы с радостью с ним попрощалась.

— Понял, Диана Георгиевна, — кивает Николаевич. — Но как его одного в кабинете оставить? Там же печати и документы…

Он прав. Стажер это вам не ответственное лицо. Случись что, претензии ему не предъявишь. А в кабинете у Николаевича полно ценных вещей. Взять хотя бы новенькие мониторы, только недавно закупленные для нас главным офисом.

Ну и техника безопасности не позволяет оставлять стажеров одних.

— Ладно, пусть идет сюда, — нехотя соглашаюсь. — У меня в кабинете места полно. Буду за ним приглядывать.

Конечно, мало приятного видеть его после утренней сцены в холле. Но я просто сделаю вид, что между нами ничего не было. Ни этой ночи, ни улетного секса. О да, и мы не удовлетворяли друг друга ртом, стоя перед зеркалом. Мне все приснилось.

— Хорошо. Я сейчас его предупрежу.

Довольный Олег Иванович покидает мой кабинет.

Я же с раздражением отбрасываю карандаш. Как сложно изображать хладнокровие, когда внутри все кипит!

Ну, прятаться от Никиты я в любом случае не собираюсь.

Быстро делаю заявку в ай-ти отдел, чтобы принесли мне в кабинет дополнительный компьютер и подключили к корпоративной сети. Админ отвечает, что в течение десяти минут все будет сделано. Вот и отлично.

Откидываюсь в кресле и на минутку прикрываю глаза.

Спокойствие, Диана, только спокойствие.

Стук в дверь.

Я выпрямляюсь, думая, что это техники, но на пороге стоит Никита. Руки в карманах, на лице безразличное выражение. Скучающий взгляд смотрит мимо меня.

— Добрый день. Меня к вам отправили.

— Проходи, — киваю на стул в самом конце стола. — Сейчас тебе все принесут. Сегодня здесь будешь работать.

В моем кабинете два стола, соединенные в виде буквы «Т». За одним из них я работаю, а второй — более длинный, предназначен для сборов или планерок внутри отдела. С каждой стороны от него помещается восемь стульев. Никита молча садится на крайний. Достает телефон и углубляется в изучение экрана.

Я же не могу отделаться от воспоминаний, как он целовал меня. По телу пробегает жаркая дрожь. Внизу живота все сладко сжимается.

А может повторить то ночное безумие?

Ох, Диана Георгиевна, ты точно сошла с ума!

Он, видимо, замечает, что я смотрю на него. Потому что внезапно усмехается и с едким холодом в голосе говорит:

— Решили лично приглядывать за мной?

Этот тон совсем не похож на тот, которым Никита шептал мне на ухо горячие шалости.

Так, хватит думать об этом. Я — начальник, он — стажер. Между нами нет и не может быть ничего личного. А эта ночь…

А что ночь?

Ночь прошла. Всё, забыли об этом.

— Я просто контролирую дела своего отдела, — отвечаю как можно спокойнее.

Наконец, появляются техники. Быстро расставляют аппаратуру, подключают переплетения проводов, настраивают.

Я делаю вид, что занята работой. Упорно смотрю в свой монитор, иногда даже нажимаю на кнопки. Но то и дело ловлю на себе взгляд Никиты. Мы молчим. Ни он, ни я не решаемся заговорить, пока в кабинете чужие.

Да и не нужно. И так все понятно. Интрижка на одну ночь.

Наконец, техники уходят, и в кабинете становится тихо. Прямо какая-то душная, давящая тишина, словно перед грозой.

Потираю шею. Хорошо что засосов не осталось, а то пришлось бы сидеть в гольфе с высоким воротом или в шарфе.

Никита в шею меня целовал чаще, чем в губы.

Ох, лучше не думать об этом.

Первой нарушаю тишину:

— Сейчас я скину тебе нужные данные. Твоя задача — построить наглядный график «доход-расход» для наших аналитиков. Пока только с начала года. Учитывай все переменные: время дня, день недели, погода, пробки, сезон и прочее. График должен точно отображать, какие условия больше всего влияют на продуктивность. Если будут вопросы — можешь смело обращаться.

— Ага, — бурчит Никита, продолжая сидеть в телефоне.

На самом деле я дала ему несложное задание. В приложении, к которому его подключили, есть все нужные параметры. Надо только правильно ввести данные. А данных с начала года собралось достаточно.

Но сейчас у меня ощущение, что парень вообще не слышал, что я сказала.

Чувствую, как внутри закипает злость. И снова давлю ее, удерживая на лице маску хладнокровия. Профессионал я или где? Уж держать лицо научилась за эти годы. Пусть внутри все бурлит, пусть мир рушится в бездну, а на моем лице не дрогнет ни один мускул.

Надеюсь.

В таких передрягах, как сейчас, я еще не была.

— И попрошу во время работы обойтись без телефона, — замечаю бесстрастным тоном.

Никита наконец поднимает взгляд. Пристально смотрит на меня. Не могу понять его выражение. Парень словно замкнулся, отгородился.

— Он мне не мешает, — пожимает плечами.

— Не в рабочее время.

Сама же удаленно подключаю его «учетку».

— Все равно делать было нечего, — Никита с независимым видом кладет телефон на стол.

Типа это не я его заставила, а он сам так решил.

Ну-ну.

— Теперь тебе есть чем заняться, — еле сдерживаю ядовитую усмешку, хотя не уверена, что сдержала сарказм в голосе. — Все, вход в программу открыт. Посмотри, справишься?

Он бросает короткий взгляд на экран.

— Даже не сомневайтесь.

— Хорошо. Потом скачаешь и отправишь мне на проверку.

Никита не отвечает. Начинает клацать по кнопкам. И больше ни одного, даже случайного взгляда в мою сторону. Словно и правда весь сосредоточился на работе.

А я возвращаюсь к своим делам. Только глаза вместо цифр на экране видят картинки минувшей ночи. И в груди что-то жжет…