Лисица и Единорог: Опасливый лес

Ольга Васильевна Шевчук, 2022

Жил-был лес, где звери немного сошли с ума, годами сидя по домам (любые совпадения с реалиями карантина случайны). Лисица и Единорог ищут причину помешательства лесных, точнее Единорог жаждет подвига в битве с Драконом, а для Лисицы путь в пещеру – всего лишь игра и повод размять лапы в хорошей компании.

Глава 4. В поисках эликсира

Лисица проспала до утра, а могла бы и до обеда, но, когда стало светать, ее разбудил жуткий, дикий, невыносимый грохот. Казалось, что бьют в барабан и медный таз одновременно, причем прямо у неё над головой. А может, и внутри головы, если, конечно, так бывает.

Лисица застонала и приоткрыла одно веко. Первый солнечный луч почему-то решил посветить ей на нос — зря! Сегодня ей это не понравилось.

Грохот повторился.

«Да кто это такой добрый?» — подумала Лисица.

— Доброе утро! — послышался знакомый голос.

В сторону голоса тут же полетела зеленая подушка в горошек, но Единорог легко поймал ее на лету.

— Идём к Сове? — вкрадчиво спросил он.

— Не ори ты так, — скривилась Лисица и накрылась одеялом в мелкую мышку.

— Ладно, внесем коррективы в наши планы. У кого из соседей есть капустный эликсир?

Через полминуты Лисица выдавила:

— У Ёжика.

— Значит, заходим к Ёжику, а потом к Сове.

— Давай, ты сам сходишь, а я пока тут полежу? — поступило предложение из-под одеяла.

— Боюсь, без тебя не получится. Ты говорила, что соседи не открывают незнакомцам, так?

— Они и своим-то не открывают, — пробурчало одеяло. — Лучше не ходить и не пробовать.

— Не согласен. Пробовать — надо. И мне нужен проводник. Странный у вас лес: вчера полдня его исследовал, но ни одного дома не нашёл.

Лисица не реагировала. Единорог стал стаскивать с нее одеяло. Лисица упиралась до последнего, а потерпев поражение, перевернулась на бок, уткнулась носом в стенку и закрыла лапами уши.

— Я думаю, нам всё-таки откроют, — сказал Единорог.

В ответ лисий затылок зашевелился из стороны в сторону.

— Да на тебя взглянуть — и оттает любое сердце. Морда перекошена, шерсть свалялась, глаза краснючие, одной серёжки нет. Стопроцентное сочувствие гарантировано.

— Ты издеваешься, рогатый, — Лисица повернула к Единорогу морду, действительно слегка перекошенную.

— И она снова с нами! — радостно сообщил Единорог неизвестно кому. — Аплодисменты!

— Не надо аплодисментов, — быстро произнесла Лисица, опасаясь снова услышать ушераздирающий грохот над головой. — Так уж и быть, побредем.

— Вы, примадонна, сегодня скромны как никогда. Так уж и быть, оваций не будет.

Лисица закатила глаза и тут же скривилась от боли.

Через полчаса они топали по лесной тропинке к дому Ёжика. Единорог запоминал дорогу и высматривал съедобные на вид ягоды на кустах. Лисица досыпала на ходу, прячась от дневного света за черными стеклами очков. После умывания ей стало получше, в углу под стенкой нашлась вторая сережка, и теперь обе пары вишенок симметрично свисали из ушей. Лисицу слегка пошатывало, но опираться на локоть Единорога она отказалась, заявив, что справится сама.

В траве жужжали пчелы, у которых давно начался рабочий день. Муравьи бегали строем и что-то перетаскивали. В утреннем мире был порядок.

Лисице не хотелось разговаривать, а Единорог не настаивал, хотя ему интересно было бы узнать, как называются кусты с темно-синими ягодами, мимо которых они проходили. И те другие, с листьями, похожими на птичьи следы. Так и шли молча, под приятный шорох травы, подставляя шерсть прохладному ветерку.

«На обратном пути так хорошо уже не будет», — думала Лисица.

Впереди показался дом за высоким, с точки зрения Ёжика, забором, — гостям по пояс.

Не сбавляя ходу, Лисица зажала лапами уши и крикнула:

— Ёжи-ик! Ёжи-ик! Это Лисица! Мне очень нужен капустный эликсир. Полундра! Помоги, пожалуйста.

Лисица подождала, поколотила лапами по доскам, но дверь так и не открылась, только за занавесками кто-то прошел взад-вперед.

— Я же говорила, толку не будет, — вздохнула она. — Ну-ка, подсади.

Опершись на плечо Единорога, Лисица переступила через забор.

— А хозяин не обидится, что мы вторгаемся к нему во двор? Частная собственность всё-таки.

— Ой, я тебя умоляю, какая может быть частная собственность, когда у него забор — как перелаз!

— Забор — это всегда забор, — не согласился Единорог. — Он отмечает границу.

— Граница на замке, — съязвила Лисица, продолжая путь к дому по давно нестриженой траве. — Ты идешь или как?

Единорог поколебался, а потом перемахнул через препятствие и быстро нагнал напарницу.

— Только чтобы не оставлять тебя одну.

— Ну конечно, — сказала Лисица и вернулась к критике. — Главное — дом он построил ого-го, почти как мой, а на нормальный забор духу не хватило.

— У тебя вообще нет забора.

— А мне зачем? Я никого не боюсь.

Единорог подумал, не его ли чай подвигнул Лисицу на бунт против забора. Но нет, похоже, она и раньше не уважала чужих границ.

— Достало притворяться, что я не могу перешагнуть через это недоразумение: милостиво соизвольте открыть калитку, а то стены вокруг вашей крепости доходят мне до самого пупа!

Гости поднялись на крыльцо.

— Ёжик, — устало сказала Лисица и, подумав, стукнула в дверь, — ты или впускай нас по первому стуку, или ставь ограду повыше, с колючей проволокой — и уже тогда на всех плюй.

Лисица вытерла лапой взмокшую шерсть на лбу, сняла очки, стала грызть дужку. В доме началась возня, и дверь открылась на ширину ежиного носа.

— Лисица? — пропищал голос в щёлочку.

— Нет, блин, святая инквизиция!

— Какой сюрприз…

— Да, был двадцать минут назад, когда мы колотили по забору. Открывай давай. Будем чай пить, — Лисица мотнула головой назад и вправо, и ее немного качнуло, — с Единорогом знакомиться.

— А я смотрю — какой-то секретный агент околачивается, — залепетал Ёжик, снимая дверную цепочку. — В черных очках. И с ним напарник в металле.

— В каком ещё металле? — зевнула Лисица. — Совсем у тебя, Ёжик, фантазия разбушевалась.

— Да вот же, на цепи, — и Ёжик ткнул пальцем в подкову в натуральную величину, которая висела на шее у Единорога.

— И правда, какая интересная цацка, как я ее не заметила?

— Это не цацка, — объяснил Единорог. — Это запаска. На случай, если подкову потеряю.

— Заходите, звери добрые.

— Подожди, Ёжик, мы к тебе по делу, — вдруг посерьезнела Лисица. Понизив голос, она спросила: — У тебя капустный эликсир есть? Если нету, заходить не будем.

— Это, в смысле, рассол? — догадался Ёжик. — Хоть залейся.

— Всё вы, обыватели, готовы опошлить, — вздохнула Лисица, заходя в дом. — «Рассол», «рассол». А как красиво звучало — «капустный эликсир», волшебное снадобье.

Гости прошли на кухню.

— Так что, — наивным голосом спросил Ёжик, — если он не эликсир, ты пить не будешь?

— Ну да, как же! Не для того мы жили и боролись с гравитацией, чтобы отступать перед трудностями. Я сажусь и предвкушаю.

Лисица плюхнулась в полукресло у окна. Ёжик взял кувшин и вышел из кухни.

— И ты садись, гостем будешь, — пригласила Лисица.

Единорог сел на стул напротив и выглянул в окно. На горизонте виднелся домик под зеленой крышей, а больше ничего нельзя было разглядеть.

— А там кто живет? — Единорог указал рогом вдаль.

— Крокодил. Не спрашивай.

Единорог удивился, но расспрашивать не стал.

Лисица стала разглядывать Ёжикову кухню. С прошлого раза что-то изменилось, но она никак не могла понять что. А потом до нее дошло.

Возле умывальника на крючках висело пять полотенец. Над плитой — десяток прихваток. Что-то вроде узкой занавесочки во всю боковую стену, а под ней — вышитая картина «Утро в сосновом лесу», только вместо медведей — ёжики. Скатерти на всех горизонтальных поверхностях. Четыре коврика разной степени пестроты, лежащие внахлёст, и половичок поверх половичка возле порога. Чехлы на стульях. На чехлах — салфеточки: вышитые, выбитые, вязаные, плетёные. Лисица подняла лапы с подлокотников — так и есть: под каждой оказалось по декоративной салфетке. Обернулась назад — на спинке полукресла ещё одна. Приподнялась и заглянула под себя — четвертая салфетка, да еще и на вышитой подушечке!

«Окружили», — подумала Лисица, и ей стало не по себе. Но долго подсчитывать мурашек на коже не пришлось — вернулся Ёжик с кувшином мутной жидкости. Лисица и хотела бы сглотнуть, но во рту и в горле была пустыня. Язык как из свалявшейся ваты, сухой и бесполезный, прирос к щеке.

Ёжик поставил кувшин на боковой стол, открыл правую дверцу буфета и достал скатерть, еще белее той, что уже лежала на столе, и три кружевных подставки под стаканы.

Единорог привстал, чтобы помочь хозяину.

«Ну и зачем это?» — думала Лисица. Сейчас бы окунуть морду в кувшин и вылакать до дна всё содержимое, как бы оно ни называлось. Вслед за языком казалось, что и мозг усыхал и скукоживался. А Ёжик всё доставал салфетки, а Единорог всё стелил и поправлял скатерть, а Ёжик всё доставал салфетки…

— Лисица, эй, Лисица! — послышалось из тумана. — Она спит или ей плохо?

— Я шплю, и мне хорошо, — сказала Лисица, еле ворочая присохшим к щеке языком.

На столе уже был сервирован капустный эликсир — совершенно точно эликсир! Никто бы не налил рассол в высокие стаканы с золотым узором и не поставил на праздничные салфетки с желудями. И соломинок к нему не подал бы.

— За встречу!

Лисица опрокинула стакан залпом (эликсир эликсиром, но великая сушь диктует свои условия) и налила еще. Ёжик и Единорог потихоньку цедили напиток, помешивая его соломинками.

— Что это вы там размешиваете — витамины? — спросила Лисица и отхлебнула еще полстакана. — Ёжик, ты гений, зелье идеальное.

Единорог приподнял стакан в знак солидарности.

Ёжик улыбнулся:

— На здоровье.

— Я смотрю, — Лисица сделала круговой жест, — ты времени зря не теряешь. Но куда делась твоя клиентура?

Ёжик вздохнул.

Лисица кивнула на «Утро в сосновом лесу»:

— Месяца два работы?

— Три с половиной, — сказал Ёжик.

Единорог встал и подошел к картине. Сперва он подумал, что это фотообои, но вблизи ёжики оказались вышитыми.

— С ума сойти, — сказал Единорог и вспомнил отпавшую от кармана рюкзака и так и не пришитую пуговицу. Карман из-за этого стал бесполезным, пришлось всё из него вынуть и переложить.

— Вот именно, с ума сойти, — подхватила Лисица. — Так нельзя, у тебя кризис перепроизводства. Салфетки есть, а девать их некуда. Твоё отчаяние лезет наружу.

— Лисица! — строго сказал Единорог. Но та замахала на него лапой и выпила еще эликсира.

— Что за бред? Какое отчаяние? — возмутился Ёжик.

— Вот это, — Лисица обвела кухню круговым жестом. — Если так будет продолжаться, твой дом треснет по швам. Тут на каждом стуле ткани наверчено больше, чем на манекенах в городе. Зачем? Нужно чувствовать меру.

— У Лисицы та же проблема, — вставил Единорог.

— Вот-вот, — сказал Ёжик, и Лисица сверкнула глазами на обоих.

— Я имею в виду — с клиентурой, — исправился Единорог. — В магазин никто не ходит.

— Кстати, Ёжик, риторический вопрос. Знаешь, кто до вчерашнего дня был моим последним покупателем?

Ёжик пожал плечами.

— Помнишь, как ты приходил за бубликами? И когда.

Ёжик округлил глаза и стал загибать пальцы:

— Не может быть! Этот Дракон просто офонарел!

— Нет-нет-нет, — сказала Лисица и замахала лапой, будто прощаясь. — И ты из этих? Ёжик, ты же разумный зверь! Ну какие могут быть драконы?

— Именно, что разумный. Не хочется говорить «в отличие от некоторых», но ты меня вынуждаешь.

— Стоп, что за Дракон? — вклинился Единорог.

— Местная сказочка. Не обращай внимания, — сказала Лисица.

— Да, не обращай, как кое-кто, — сказал Ёжик, — кто закрыл глаза, захлопнул уши и говорит, что в лесу всё в порядке, ничего странного не происходит, нет.

— Выдумки! Ты сам подумай, какой Дракон? Ты его хоть раз видел? Ты слышал его?

— Так какой он — Дракон? — попробовал привлечь внимание Единорог, но его уже не слушали.

— Это противоречит науке! — визжала Лисица.

— А твоя, — Ёжик начертил в воздухе кавычки, — теория фона не противоречит науке?

— Не противоречит!

— Тогда ответь на один простой вопрос: откуда он берется, твой фон?

— Науке это неизвестно!

Ёжик рассмеялся.

— И это нормально, — не сдавалась Лисица. — Это сложный вопрос. Нельзя давать на него преждевременных ответов, нужно всесторонне его изучить.

— Так изучай.

— Не могу, я гуманитарий.

— Раз так, ты должна знать, что такое мифы и легенды.

— Знать — не значит верить, — вспылила Лисица, — гуманитарий — не значит идиот, как некоторые.

— Намекаешь на кого-то конкретного?

— А если да?

— Тогда не смею тебя задерживать!

— И правда, не станем злоупотреблять гостеприимством. Удачно тебе и дальше превращать свою кухню в выставку-продажу. Или в дом-музей.

— О, моя кухня никогда не сравнится с твоей — музеем паукообразных!

— Единорог, пошли!

Всё это время Единорог сидел, вжавшись в кресло и удивленно моргая глазами, переводя взгляд с одного спорщика на другую.

— Спасибо за рассол, — успел сказать он, прежде чем Лисица рванула его к двери. Ёжик коротко кивнул.

— Ой, как будто к нему гости каждый день толпами бегают, — горячилась Лисица, когда они с Единорогом снова перешагнули Ёжиков забор. Она взмахнула лапами от негодования, плюнула, и они пошли по тропинке к дому Совы.

Солнце поднялось высоко, стало нагревать шерсть и слепить глаза, так что Лисица снова надела черные очки. Подкова Единорога блестела как золотая. Сухой тёплый ветер подгонял зверей в спину.

Погода настраивала на мирный лад, но Лисица не могла успокоиться:

— Нет, Ёжик — умное животное, но как начнет спорить — дурак дураком! Ну согласись!

— Вы оба выглядели не очень убедительно, — нехотя сказал Единорог.

Лисица открыла рот, чтобы возразить, но Единорог продолжил:

— Это был не спор, а стычка. Орали, орали, а что за Дракон, так и не объяснили.

— А нечего объяснять. Нет никакого Дракона.

— Но Ёжик считает иначе.

— Потому что он идиот.

— Это твоё мнение, а как насчет фактов?

— Ты мне не доверяешь? — встрепенулась Лисица. — Даже Сова говорит, что у меня аналитический ум. А Сова у нас ого-го!

— Допустим, Сова ого-го, а что Ёжик? На чем основана его теория?

— На заблуждениях и самообмане.

Единорог выдохнул, досчитал до десяти и больше ни о чём Лисицу не спрашивал.

Тем временем лес стал сгущаться, и солнце уже не так пекло в макушку. Чем дальше звери шли, тем сильнее деревья сплетались ветвями и тем гуще становилась тень. Единорог тренировал нюх, запоминая, как пахнут разные уголки леса, чтобы лучше ориентироваться на местности. Впрочем, кто бы с первого вдоха не отличил прелого лиственного шлейфа от холодной стены хвои?

— Смотри, кажется, пришли!

— Вряд ли, — Лисица подняла черные очки на лоб, присматриваясь к выросшему перед ними дому.

— Постой, ты никогда не была у Совы?

— И что? Как будто и так не видно, что этот дом не в её вкусе.

— Обоснуй.

— Деревянные стены, соломенная крыша, одно окно — тебе мало?

Единорог вспомнил свой дом, в котором раньше жила Сова: один в один, разве что крыша была не соломенной.

— Не убедила.

Лисица хмыкнула и осталась стоять под деревом, скрестив лапы на груди. Единорог подошел к дому и постучал. Внутри что-то грохнуло, зазвенело и задребезжало. Единорог постучал снова.

— Извините, мы ищем Сову. Она здесь живет?

В ответ раздался выстрел. Стреляли из того самого единственного окна. Лисица взвизгнула и подскочила к Единорогу:

— Ты живой? Идти можешь?

Единорогу опалило шерсть на левом боку, из-за шока он стоял как вкопанный и не мог пошевелиться.

— Это Хомяк-параноик! Только у него в лесу есть ружье. Пошли отсюда быстрее, пока он перезаряжается.

Единорог сделал пару шагов на негнущихся ногах. Лисица поддержала его под локоть и повела домой отпаивать чаем.

Поход к Сове отложили до следующего дня. А пока Единорог стал слушать историю о том, как однажды в лесу завелся маленький беззащитный зверек, которого поначалу никто не воспринимал всерьез. Зверек купил ружье — на всякий случай, и теперь этот случай наступал каждый раз, как к его домику кто-то приближался. Жертв, к счастью, не было.

Единорог успокоился, поблагодарил хозяйку за чай и ушел домой, когда стемнело и когда в Опасливом лесу параноиками становились все, не только Хомяк.