Счастье на ладони. Душевные истории о самом важном

Ольга Брюс, 2023

Что вы представляете, когда речь заходит об уюте? Может быть, чашку чая или осенний парк? В книге «Счастье на ладони. Душевные истории о самом важном» собраны удивительные рассказы о том, что касается каждого из нас, – любви, доброте и чуде. Городские зарисовки, первая любовь, дружба – каждый читатель найдет свой уют. Ольга Брюс – автор популярного блога на Дзене, чьи истории вселили любовь и радость уже в тысячи сердец! Входит в топ-20 самых популярных авторов Дзена!

Спасибо, Сань!

«Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — „Сокольники“».

— На следующей выходите? — протискивался я сквозь плотную толпу пассажиров, стараясь быть вежливым и тактичным.

Душно, шумно, народу — не протолкнуться. Бабульки с тележками, ворчащие на всех и на все, заспанные лица, пытающиеся прочухаться после выходных. Да я и сам такой же: несвежий и помятый. Ничего не поделаешь, сам виноват: проспал, как студент после пьяной вечеринки. Сосед подбросить не смог — приболел бедолага. Денег на такси, как всегда, нет — пришлось бежать к метро. Это ж сколько лет я не спускался на эскалаторе и не вдыхал теплого подземного воздуха вперемешку с разнообразными колоритными запахами? С институтских времен, наверное. М-да, прекрасное время было. Есть что вспомнить. Бежали с ребятами наперегонки, запрыгивая на резиновые перила и дразня тем самым сотрудников метрополитена. Нас ругали, грозили пальцем, но поймать так и не смогли. Весело было, а главное — нестрашно. Безбашенные, молодые, дерзкие: перелетали через ступеньки, носились из вагона в вагон, пели песни в полночь, нарушая тишину опустевших станций. В ту пору мне было девятнадцать. Полон сил и идей. Думал, сверну горы: закончу институт, устроюсь на престижную высокооплачиваемую работу, стану директором лет через пять… Начну ездить по Европе, приобрету крутой автомобиль и двухуровневые апартаменты… Не сложилось. А сейчас у меня сорок с хвостиком за плечами и кучка седых волос на затылке. Работенка так себе — ведущий специалист, квартира — сталинка, досталась в наследство от любимой бабушки, машины нет, как и просвета в счастливое будущее, и за границей ни разу не был. Боюсь летать на самолетах, как выяснилось. Ладно, не буду себя оправдывать, денег нет — вот и вся причина. М-да, жизнь удалась. Одинок и бесперспективен. Друзей по пальцам сосчитать. Хотя, чего их считать. Сашка — вот и вся дружба.

— Мужчина, осторожно, — молодая женщина, сидевшая у выхода, спрятала ноги под выступающий край сиденья. — Смотрите под ноги.

— Простите, — извинился я, сделав шаг вперед.

Незнакомка улыбнулась через силу и отвернула в сторону свой симпатичный вздернутый носик. Присмотревшись в славянский профиль, отметил, какая же она хорошенькая: узкий лоб прикрывает рыжая челка, подмокшая благодаря утреннему снегу, розовые скулы, упревшие от спертого воздуха, и алые пухленькие губы, напоминающие своим видом бархат. И всю эту красоту увенчала темная родинка над верхней губой, похожая на мушку, которую рисовали знатные дамы в царские времена. Куколка, сущая куколка. Интересно, откуда и куда ты едешь? Взглянув по привычке на часы, понял — на работу, куда же еще? Разглядывая миловидную внешность и верхнюю одежду красавицы, я начал рассуждать, какую должность занимает эта прекрасная леди. С виду ничего необычного: серый пуховик, прикрывающий ноги почти до колен, вязаная шапочка цвета фуксии, кожаные высокие сапоги с острыми мысами. Замужем? Неизвестно. Руки спрятаны в перчатки такого же цвета, как и шапочка. Ох, я представил, насколько ее пальцы тонки и изящны. Пианистка, не иначе. Или скрипачка, а может, и вовсе директор какой-нибудь маленькой компании. Мало ли, сейчас даже директора одеваются как обыкновенные трудяги, получающие среднюю зарплату. Не в одежке дело, а в уме, как говорил мой начальник. Да, в уме, но мой ум так и не замечен… Что-то я отвлекся. Ну что ж, продолжим гадать. Судя по тому, что дама сидит, — едет с конечной станции. А может, ей место уступили или… Точно, уступили. Челка же мокрая, значит, вошла в поезд остановки две-три назад. И перчатки не сняла. Ай да я! Вот это Шерлок Холмс! Никогда не отличался развязыванием логической цепочки, а тут! Да мне надо было на следователя учиться, а не прозябать на инженерном. О чем раньше думал… Ух, отмотать бы ленту времени и окунуться в молодость. Беззаботная жизнь пролетела как фанера над Парижем, не оставляя за собой даже осколка шанса. Найти бы тот осколок, подобрать и загадать желание. Мысленно прохожу мимо храма Тихона Задонского и натыкаюсь на обломок шифера. Поднимаю и загадываю желание: хочу оказаться в парке Культуры в кругу двадцатилетних друзей и… и… О боже, почему так жарко? Чувствую, как по спине потекли капельки холодного пота, впитываясь в хлопчатобумажную рубашку и оставляя зудящий след между лопатками. Фу, как неприятно, и не почесаться даже. Вспотел, как пить дать вспотел. Отлично! Замечательно! А все от чего? Оттого что перед глазами всплыл образ той девчонки? Ну и что? Мало ли таких встречал на своем пути? Схватившись за поручень от резкого торможения поезда, вновь услышал знакомое:

— Мужчина, осторожно!

Пробудившись от воспоминаний заплесневелой давности, оборачиваюсь — снова она. Миловидная и строгая. Какое захватывающее сочетание. Как же ей идет быть такой привередливой. Нахмурившиеся бровки нисколько не портят этот прелестный и в то же время неулыбчивый взгляд.

— Вы мне на ногу наступили, — недовольный голос пробился сквозь звук тяжелых колес, сдерживающих парад вагонов.

— Еще раз прошу прощения, — улыбаться или нет, я так и не решил.

Выходя из вагона, ощутил на себе толчки и спотыкания суетливых пассажиров, торопившихся на эскалатор.

— Ну вот, оторвали пуговицу от рукава, — громко сказал я, рассматривая черный огрызок, выглядывающий из-под шерстяной ткани пальто. — Где ж теперь найти такую…

— Дайте пройти, чего встали?! — услышал я за спиной.

— Вы меня преследуете? — покосившись на незнакомку из вагона, почувствовал прилив негатива.

— Больно надо, — обходя вокруг, огрызнулась женщина и поправила подсохшую слипшуюся челку. — Вы как будто впервые в метро.

— А что, заметно? — я был удивлен наблюдательностью.

— Еще как, — дама торопилась к «живой» лестнице.

— Никогда бы не подумал, — не отставал я, огибая препятствие из людей. — А можно с вами познакомиться?

— Извините, но я спешу, — сказала как отрезала, поставив стройную ножку на нижнюю ступень подъемника.

«Ну и ладно», — подумал я, заняв следующие две ступени позади несговорчивой особы.

Как же муторно стоять вот так облокотившись о резиновую ленту и ждать верхушку айсберга. Терпеть не могу метро, как выяснилось буквально пять минут назад, когда я ощутил сырость под одеждой. И какого лешего меня поперло в Сокольники? Мог бы и у себя в филиал устроиться. Зарплата та же, дорога поближе. Ах, да! Карьерного роста захотелось. Ну а кому не хочется? Правда, за два года ничего не изменилось. Меня упорно не замечают и не дают зеленый свет. Надо что-то менять и незамедлительно. Благо Санек всегда под рукой, не считая сегодняшнего дня. Всегда поможет, подскажет, выслушает и даст дельный совет. Если бы не он, и сюда б не взяли. Протекция — какое заковыристое слово, завуалированное под всем известное «блат». Нечего стыдиться, все так живут, не только я.

Пока я раскладывал мысли по полочкам, стальная извилистая дорога домчала до выхода из подземелья. Взмыленный и уставший, наконец, я выполз из пасти цивилизации под названием метрополитен и побрел в сторону автобусной остановки.

— Да что ты будешь делать! — ругнулся, прибавляя ходу. — Подождите!

Не посчастливилось. Видимо, никто из «путешественников» не захотел оповестить водителя об отстающем пассажире.

— Следующий будет минут через пятнадцать, — подбодрил парнишка, изображая степ под навесом. — Ух, и морозно сегодня.

Взглянув на часы, я понял, что следующие пятнадцать минут ничего не решат, даже если бы приехал пораньше… Выговору быть. Как не хочется слушать очередное: «Незаменимых нет», «Москва большая, инженеры на каждом углу чуть ли не с табличками стоят». Сейчас развернусь и поеду обратно, а там будь что будет.

— Будешь хныкать — отдам тебя вон тому дяде, — мимо остановки проходила женщина в раздутом пуховике, волоча за собой санки, в которых сидел мальчишка года от роду. — Ты будущий мужчина, а ведешь себя как маменькин сынок.

«Будущий мужчина», — пробормотал я, провожая взглядом заспанного пацаненка.

Какое будущее тебя ждет, мужчина? Кем ты станешь, когда вырастешь? Инженером, собаководом или начальником, таким, как у меня? Молодой, амбициозный, без царя в голове. И как таких берут начальствовать? Ах, да, протекция! Как я мог забыть это слово, под которым замаскировано нечто большее. «Ничто человеческое мне не чуждо», — кто это сказал? Вспомнить бы. Да какая разница. По фразе уже понятно: сказал тот, кто не имел души.

Пока стоял на одном месте, продрог как цуцик. А ботиночки-то на меху искусственном, как стекловата, благо ступни не чешутся. У Сашки в машине тепло и уютно. Пока он толкается в пробках, я дремлю и наслаждаюсь легкой музыкой, похрипывающей из старых пионерских колонок. Благодать, да и только.

А вот и автобус, наконец-то! Взбираясь по скользким ступеням, я вспомнил теплый, обдувающий ветерок приближавшегося поезда метро. Ох, сейчас бы туда. Присесть на свободное местечко и вздремнуть полчасика. Галдеж пассажиров убаюкивает, окуная в прострацию и забытье. Сидишь себе в обнимку с Морфеем, покачиваясь в такт вагона и наслаждаясь успокоением. Красота! Хм, кто бы мог подумать: буквально двадцать минут назад я чуть ли не проклинал царствие подземельное, а сейчас восхитился его умением вводить в гипноз, не применяя особых усилий. Чудеса!

Устроившись поудобнее у окна, я уставился сквозь стекло на магазинные вывески, мерцающие светло-желтыми буквами.

— Круглосуточный, — вдохнув через нос, опять вспомнил былые времена.

Интересно было бы узнать, а где сейчас та девчонка? Как ее звали… Инна, по-моему. Или нет. Анна. Точно, Анна! Помню, как мы прогуливались по вечерней Москве, наслаждаясь мороженым и дружескими беседами на абсолютно глупые темы. Как-то она меня спросила, что я думаю о современной музыке. Недолго думая, выпалил: «Я до сих пор слушаю “Сектор газа”». Аня смутилась и добавила: «Я тоже». Не знаю почему, но она постыдилась своего музыкального вкуса, а я в тот момент им гордился. Как можно слушать дерьмовую попсу, от которой уши сохнут? Ну как? А еще я подумал — это судьба. М-да, судьба, которую я сам и профукал. Сбежал, как последний трус. Ох, как хочется вернуться в прошлое и изменить его… досконально.

Автобус остановился, и я вышел. Вжимая голову в мохнатый воротник, побрел на работу. Все-таки буду проситься в офис рядом с домом. Дальние поездки не для меня. Стар я для этого… Заходя в пятиэтажное здание, показал пропуск грузному охраннику, сухо поздоровался и поднялся на второй этаж. Вот она, моя обитель с серыми обшарпанными стенами, плакатами, потертой казенной мебелью и опухшими коллегами.

— Всем привет, — нехотя поприветствовал я сотрудников, сел за свой рабочий стол и выдохнул.

Хм, ничего не хочется делать. Абсолютно. Хоть криком кричи. Сижу и думаю: сейчас пойти к директору Михалычу или после обеда? Нет, после обеда обычно он уезжает куда-то, значит, нельзя терять времени. Встал, окинул прищуренным взглядом присутствующих, взглянул на часы, еще раз выдохнул и отправился менять свою судьбу. Спустился на первый этаж. Завернул за угол и уперся в дверь с табличкой «Приемная». Ну, здравствуй, вершитель судеб. Что ты мне ответишь на вопрос «А можно ли…». Черт, чувствую себя нашкодившим мальчишкой, которого привели на ковер к директору школы.

— Заходи, — говорю себе, но ноги не слушаются. — Иди. Решил менять что-то в своей никчемной жизни — иди и делай, трус.

Уф, Михалыч у нас своеобразный мужчина, за словом в карман не полезет. Грубоват, конечно, но… Что-то ни одно приличное качество не приходит в голову. Ладно, соберись, тряпка. Открыл дверь и вошел.

— Доброе утро. У себя? — не глядя на секретаршу, кивнул на директорскую дверь.

— Добрее не бывает, — услышал знакомый тоненький голосок.

Повернув голову, чуть не проглотил язык. В кресле секретарши сидела она — девушка с короткой рыжей челкой и нежными пальчиками пианистки.

— А-а, — что-то невнятное вырвалось из моего рта.

— Сергей Михайлович на совещании, — строгий голос незнакомки зазвучал еще строже. Тавтология, но других слов не смог подобрать.

— Понял, — кивнул зачем-то, хотя можно было молча уйти, но я остался. — Так можно с вами познакомиться или как?

Я не то чтобы жаждал знакомств или свиданий, просто рыжеволосая «пианистка» каким-то чудесным образом смогла зацепить мое внимание еще там, в метро.

— Или как, — не отрываясь от монитора, стучала по клавишам.

— Хм, — неприступная какая. Я постоял еще немного, покрутил головой, будто изучаю информацию на стендах, откашлялся. — Хорошо, зайду позже.

— Завтра.

— Что? — выходя, услышал, но не разобрал.

— Завтра приходите.

Опять кивнул головой и закрыл дверь. Нахохлившись, побрел по коридору. Совпадение? Не думаю. В одно время оказались в вагоне, в одном и том же офисе… А может, это знак? Но какой? Для дамы сердца слишком молода, для собеседницы — резка. Уф, надо переключиться на рабочий лад и заняться делом, а не пустыми рассуждениями. Пришел в кабинет, плюхнулся на стул, включил системник и замер. Почему за последние лет десять я обратил внимание только на нее? Нет, вернее, не так. Почему она впилась в мой мозг и не хочет отцепляться? Никоим образом не претендую, не мечтаю, не хочу, в конце концов.

— По кофейку? — Дима встал с места и предложил взбодриться.

— Можно, — пока компьютер пытается проснуться, отведаю местного напитка из автомата.

— Нас распускают, — коллега встал у робота-продавца и сунул монетку в прорезь. — Две недели, и адьес.

— Откуда информация? — новость немного всполошила, но я же все равно собирался переводиться.

— Соседи рассказали.

Это он конструкторский отдел имеет в виду.

— А я хочу перейти в наш, надоело вставать с утра пораньше. Пришла моя очередь платить за кофе.

— Тебе проще — Саша поможет, а мне не к кому обратиться, — Димон загрустил. — Бегай теперь по конторам и рассылай резюме.

— И на твоей улице перевернется грузовик с ананасами, — чуть не пролил кофе на костюм. — Послушай, ты секретаршу нашу видел? — зачем спросил, сам не знаю. Заметил, в последнее время часто задаю вопросы не к месту. Старею.

— Видел, молодая совсем. Только после института, кажется, — допил кофе и выбросил стаканчик. — А что, понравилась?

— Нет, просто поинтересовался, — чувствую, как разгорелись уши. — Пошли работать. У меня сегодня отчет. Ух, придется задержаться.

И тут я представил обратную дорогу домой: толкотня, духота — поездка предстоит та еще. Всеми фибрами ощутил ненависть к подземному транспорту. Слава богу, это ненадолго.

Отработав положенные восемь часов и разобрав документацию, нашел ошибки в отчете. Да что ты будешь делать? Видимо, домой попаду часам к десяти. Взял четвертую чашку кофе и продолжил работать. На часах 19:16. Помимо меня в кабинете засиделся Юра. Вижу краем глаза, как выключает компьютер и встает.

— Ты на метро? — знаю, что живет недалеко от моего района — значит, составит компанию.

— Нет, на автобус. Мне в другую сторону, — Юра кинул в портфель папку с файлами. — А что ты хотел?

— Ничего. Так спросил. Просто, — настроение обнулилось. Даже поговорить во время поездки не с кем.

Выходя из здания, так торопился, что не заметил мимо пробегавшую рыженькую.

— Ой, — взвизгнула девушка, зацепившись за мою сумку. — Извините.

— Прощаю, — на душе повеселело. — На остановку?

Ничего не ответив, секретарша побежала по скользкому тротуару. На остановку, куда ж еще? Ну, думаю, надо поторопиться. Зачем? А Бог его знает. Захотелось посмотреть, на какой станции метро выйдет. А вдруг она тоже с моего района? Вдруг сегодняшний день мне преподнес сюрприз, а я не понял и не принял как данное? Знакомятся же люди в транспорте, и ничего. Судьба непредсказуема. Не рассчитывая на общение, я побежал за ней. Автобус. Вестибюль метро. Эскалатор… Вижу, как она поглядывает на часы и кого-то высматривает из толпы, ожидающей поезда внизу. Мне захотелось приблизиться. Протискиваясь по ступеням, замучался извиняться и удерживать равновесие, чтобы не покатиться, как шар, сбивающий кегли. Наконец я оказался на твердом полу, измученный и вспотевший. И надо было так спешить? Все равно упустил из виду. Но чувство потери не покидало. Начал искать глазами шапочку цвета фуксии и рыжую челку. Не могу объяснить, что меня побудило к поискам, но всем нутром ощущал, что мне это просто необходимо именно здесь и сейчас. Обойдя мраморную колонну, облокотился на угол и закрыл глаза. Я будто потерял что-то важное, что-то очень значительное, без чего не имеет смысла дальше жить.

— Мамочка, ну зачем ты? Я же сказала, езжай домой, — молодой женский голос упрекал за непослушание. — Не нужно меня встречать, я уже не маленькая.

— Я же волнуюсь, — отвечал голос постарше. — Первый рабочий день, и ты задерживаешься.

— Придется, пока не научусь вести дела. Кстати, меня переводят в другой офис, рядом с домом.

Меня будто током пронзило. В офис? Кого-то переводят в офис рядом с домом? Это же моя мечта на сегодняшний день. Открываю глаза и медленно поворачиваю голову, чтобы узреть счастливицу. Справа от меня, в двух метрах, стоят две женщины, как я уже понял, — мать и дочь, и мило беседуют. Я залюбовался. Семейная идиллия: рыженькая секретарша и такая же молоденькая мамочка. Рассматривая прелестных дам, представил, как дома их встречает папа с горячим чаем, а после ужина они садятся перед телевизором и обсуждают прошедший день. Не по-мужски, но позавидовал. А вот и поезд. Летит на всех парах, чтобы собрать пассажиров, как шпроты в банку, и развезти кого куда: к семьям, детям, родителям… Одиночество заставляет задуматься о прожитых днях, о потерянной любви, нелюбимой работе и…

Вагон остановился прямо передо мной. Двери открылись, и безумная толпа ринулась в «банку», толкая друг друга, чтобы успеть занять счастливое место, имя которому — свободное кресло.

— Осторожно! — взволнованный мужской голос остановил людей.

Как по команде пассажиры расступились, и я увидел упавшую женщину на перроне. Не помня себя, подскочил и помог подняться.

— Спасибо, — испуганная дама собралась плакать. — Большое спасибо.

— Бессовестные, — загалдела толпа, возмущаясь. — Чуть женщину не задавили.

Отряхнувшись, дама вошла в вагон, а я помог найти свободное место. Усадил и встал прямо перед ней, взявшись за поручень. В этот момент почувствовал себя героем из сказки про дракона. Рыцарь, все дела. Дикторский голос объявил следующую остановку, двери закрылись. Вагон качнулся, набирая скорость, а я до сих пор пребывал в неге, мысленно расхваливая свой подвиг под многоголосый шум сборища.

— Алеша? — кто-то назвал мое имя, а может, и не мое. Мало ли Алеш вокруг. Показалось.

— Алеша? — пробивалось сквозь гул поезда в тоннеле. — Алексей!

Мои глаза словно обрели собственную волю и перестали слушаться хозяина. Покрутив головой, увидел молодую женщину, взгляд которой был устремлен прямо на меня. Подняв указательный палец правой руки, я ткнул им в свою грудь.

— Вы меня?

Женщина кивнула и улыбнулась. Кто ты, о, прекрасная леди, что зовет меня посреди серой толпы? Решил уточнить и пошел в наступление. Уставшие люди ругались и злились, пытаясь остановить мою тушу, наглым образом пробивающую себе дорогу. Чем дальше пролезал, тем яснее становился образ той особы, что кинула клич. Правда, я так и не понял, кто она. Оставалось всего чуть-чуть: обойти три человека, и тут меня шандарахнуло сверху донизу какой-то немыслимой силой, заставившей прокрутить киноленту прошлого.

— Аня? Здравствуй, Анечка, — растолкав плечами нудящих женщин, я поравнялся с ней и засыпал вопросами. — Как ты? Откуда? Давно в Москве?

— Я живу здесь вот уже почти шесть лет.

Боже, ее глаза, улыбка… Она нисколько не изменилась со студенческих времен. Это была она, моя Анечка, от которой я сбежал когда-то, как последний трус, испугавшись мамкиных упреков. Волна любви захлестнула с новой силой, и я испытал те чувства, которые испытывал больше двадцати лет назад к этой миловидной девушке.

— Я так рад тебя видеть, — сердце было готово к прыжку метров на сто. Неожиданная встреча взволновала меня настолько, что я потерял дар речи. Желание обнять и поцеловать силилось с каждой секундой, но я не мог. Скорее всего, Аня замужем, и я не имею права претендовать даже на улыбку, не говоря уже о поцелуе.

— Ты замужем? — нечаянно вырвалось.

— Во дурак, к чему этот вопрос? Да, сегодняшний день явно сулит мне казаться глупцом в чужих глазах.

— Нет, — Аня смотрела в упор, не сводя глаз. Это волновало и настораживало.

— Мам, ты с кем там? — из-за полноватого тела, перегораживающего обзор, выглянула… кто бы мог подумать! Рыженькая! Секретарша, которую я преследовал на обратной дороге! Убрав телефон в сумку, девушка нахмурила брови, как бы спрашивая: «Кто ты вообще такой, что ходишь по пятам и пристаешь к женщинам?»

— Вы знакомы?

Аня перевела взгляд на девушку, а потом — на меня. Помедлила с ответом, поправляя выбившиеся из-под вязаной шапки локоны.

— Это твой папа, — не сбавляя тона, ответила она и прослезилась.

С того дня прошло уже полгода. Я живу с Аней в ее квартире. Работаю с дочерью в том офисе, куда и хотели перевестись. И каждый день звоню другу Саньке и благодарю его за то, что он тогда заболел и не повез меня на работу.