Трижды одинокий мужчина

Ольга Баскова, 2010

К изданию готовятся мемуары известного академика Хомутова. Главный редактор отправляет к нему лучшую журналистку Екатерину Зорину. Хомутов – пожилой, но весьма интересный мужчина – показывает Кате фотографии своих близких: лучшего друга, жены, аспирантов, единственной дочери. Все они ушли из жизни. Зориной такая закономерность кажется более чем странной. Ей удается встретиться со следователем, который сорок лет назад вел дело об исчезновении аспирантов. Как и журналистка, старый опер считает историю темной и абсолютно точно криминальной…

Глава 6

Записав беседу с академиком на диктофон, Зорина села в машину и отправилась на Тополиную. Само название этой улочки предполагало ее размещение на окраине города или в частном секторе Центра. Девушка решила начать с окраины, зная, что именно район Объездной кишит Абрикосовыми, Кленовыми и Персиковыми. Расчет оказался верен. Тополиная почти вплотную подходила к дороге. Отыскать нужный дом не составило труда. Теперь оставалось надеяться, что его нынешние жильцы помогут найти Костырю.

— Здравствуйте, — обратилась она к невысокому мужчине лет шестидесяти пяти, одетому в черную телогрейку и самозабвенно рубившему дрова возле забора. — Вы давно здесь живете?

Хозяин недружелюбно поглядел на незваную гостью:

— А вам какое дело? Вы, собственно, кто такая?

— Мне нужен Василий Костыря.

— Зачем?

— Я хочу поговорить с ним об одной его старой знакомой.

— О какой?

Под градом вполне правомерных вопросов девушка растерялась:

— Если вы не Василий, ее имя вам ничего не скажет.

— Но я должен знать, кто вы такая, — в глазах мужичонки засветился интерес, и Катя облегченно вздохнула: это наверняка и есть сам бывший жених Викторовой. Крохи сомнений рассеяла вышедшая к ним полная женщина:

— Вася, тебя к телефону.

— Ваша фамилия Костыря? — обратилась к ней журналистка.

— Да, а в чем дело?

— Поговори с ней, — напутствовал Василий жену. — Узнай, чего она хочет, — он открыл калитку и направился в дом. Женщина недоуменно уставилась на Катю.

— Меня зовут Екатерина Зорина, — представилась девушка. — Если вы смотрите местные каналы…

Губы хозяйки дрогнули:

— То-то мне знакомо ваше лицо… Но, простите, зачем вам понадобился муж?

— Сейчас я пишу очередную книгу, — пояснила журналистка. — Вы что-нибудь слышали об академике Хомутове?

Никакой реакции! Лицо женщины оставалось спокойным.

— Не скажу, что много. Так, в общих чертах.

— Муж не рассказывал, что хотел в свое время жениться на одной из аспиранток академика?

— На Марине? — хозяйка улыбнулась. — Представьте себе, я ее тоже видела и даже разговаривала с ней. Мы с Васей с детства живем по соседству, — она хихикнула. — Как складно у меня вышло! Это Васин дом, а вон тот, — женщина показала на соседний, — мой. Когда Марина исчезла, Костыря женился на мне. Мы живем вместе уже сорок лет. Кстати, я не представилась. Наталья Ивановна. Да вы проходите. К нам не каждый день заглядывают такие люди.

По вымощенной булыжником дорожке они прошли в маленькую прихожую ветхого домика, давно мечтающего о хорошем ремонте. Как бы прочитав мысли гостьи, Наталья Костыря виновато развела руками:

— Извините. У нас не евроремонт. Когда-то мы приобрели квартиру почти в Центре, да потом отдали ее дочери. Она одна растит двоих сыновей, и мы, естественно, до сих пор ей помогаем, — она словно желала оправдаться. Катя дотронулась до ее плеча:

— Правильно делаете.

— А мне с Костырей и здесь хорошо, — Наталья Ивановна сняла туфли и прошла в гостиную, поманив за собой Катю. — Вася, ты закончил разговаривать?

— А что?

— Если да, то принимай гостью. Сама Екатерина Зорина к нам пожаловала.

Это известие не вызвало у него никаких эмоций, однако из спальни он все-таки вышел:

— И что ей надо?

— Информация о Марине Викторовой.

Крепкий мужчина смертельно побледнел:

— Зачем? Это дела давно минувших дней… — он пытался справиться с испугом, вероятно, боясь, что Катя заметила его.

— Я пишу книгу о Хомутове, — пояснила она.

— И он порекомендовал обратиться ко мне?

— Игнат Вадимович хочет, чтобы произведение получилось интересным, — Зорина не сводила с него глаз. — Вы ведь не будете отрицать, что с вашей бывшей невестой и ее коллегой произошел из ряда вон выходящий случай?

Кажется, хозяин начал успокаиваться.

— Что же конкретно вы хотите узнать?

— Ваше мнение о ней.

К Костыре стал возвращаться румянец.

— Садитесь, — он указал ей на кресло. — Наталья, сообрази нам чего-нибудь.

Жена кивнула и послушно ушла на кухню. Василий Лукич взъерошил курчавые волосы:

— С Мариной мы познакомились на танцах в Доме культуры. Знаете, сколько раз из меня вытягивали это признание? Как будто рабочий человек не имеет права полюбить девушку другой социальной принадлежности, — он достал папиросу. — Можно?

— Конечно, — разрешила Зорина.

— Я не собирался туда идти, — продолжал Костыря. — Меня затащил друг, студент медицинского института. Когда-то он проживал со мной по соседству, а потом его родители получили квартиру в другом районе. Вот он меня и заманил. Там я увидел девушку, привлекшую мое внимание, подошел к ней, пригласил на медленный танец. Мы разговорились, потом я отправился ее провожать, — он улыбнулся, — попросил номер телефона, она дала. Помню, я был на седьмом небе от счастья. Будьте уверены, я позвонил ей на следующий же день, назначив свидание. Она пришла, — хозяин сделал паузу и глубоко затянулся, — мы гуляли с ней по городу и говорили, говорили, говорили… Нам было интересно друг с другом… Потом еще и еще встречи… Вскоре я понял, что люблю ее, и сказал об этом.

— Как же отнеслась к вашему признанию Викторова?

Василий подмигнул ей:

— Представьте себе, обрадовалась. Мы стали видеться каждый день. После трехмесячного знакомства я решился сделать предложение. И она его приняла.

Катя напряженно слушала, стараясь не пропустить ни слова. Разумеется, в жизни бывают чудеса. Принцы влюбляются в Золушек, а принцессы — в Тарзанов не только в сказках. Богатые, красивые и знаменитые не перестают поражать общество своими выходками, скажем, неизвестно откуда взявшимися вторыми половинами. Все зависит от того, что человеку нужно. Вполне возможно, перспективному молодому ученому Марине Викторовой в тридцать лет захотелось крепкой семьи и мужа, который смотрел бы ей в рот. Вполне возможно, что именно такую кандидатуру она увидела в неизвестно откуда взявшемся деревенском полуграмотном пареньке Василии Костыре. Если так, то концы с концами вроде бы сошлись, однако… Это «однако» и тревожило журналистку. В поведении сидящего рядом человека, в напыщенных, каких-то надуманных, книжных фразах, в выражении лица Зорина не нашла ничего, что сказало бы ей о его большой любви к бывшей невесте. Следовательно, ее и не было. Как же, в таком случае, ему удалось зацепить такую девушку? Или он более умело рисовался?

— В желании стать моей женой, — хвастливо разглагольствовал Костыря, — Марина шла против воли матери. Старушка меня не любила. Еще бы! Она хотела для своей дочери академика, а тут — простой шоферюга.

— И вам не удалось ее смягчить?

Он засмеялся:

— Кажется, удалось. Заявил ей о приобретении кооперативной квартиры в Центре.

— Как же вы собирались ее приобрести? — Катя сделала удивленное лицо. — Тогда это могли позволить себе только очень обеспеченные люди.

— Тогда, — сделал ударение на слове собеседник, — государство заботилось о своих гражданах. Это — во-первых. Во-вторых, я зарабатывал побольше Марины. В-третьих, по наследству от отца мне достался старый «Запорожец». На нем я стал заниматься извозом. Вот так наскреб на первый взнос, — выражение его лица смягчилось. — Есть еще и в-четвертых. Мне хотелось доказать, что я тоже что-то да значу. Вы меня понимаете?

Катя кивнула:

— Известие об исчезновении Марины стало для вас шоком?

Он отвернулся.

— А вы как думали? Скажите, нам обязательно говорить об этом? Я бы не хотел ничего вспоминать, — Костыря избегал встречаться с ней глазами. — Если это все… Вы, кажется, еще хотели посетить семью Кирилла Панина, коллеги Марины, который пропал вместе с ней.

Зорина изумилась. Ни о чем подобном она не говорила. Ее вежливо выпроваживали за дверь.

— Поспешите — и успеете подъехать до наступления темноты, — Василий Лукич встал со стула, делая знак вошедшей с подносом жене, — не суетись. Наша гостья уже уходит.

— Так быстро? — на лице женщины читалось разочарование. — А я вареников наделала.

— В следующий раз.

Хозяин взял девушку за локоть и торопливо повел по вымощенной булыжником дорожке, объясняя, как найти нужный дом.

— До свидания. Рад был познакомиться.

Не дожидаясь ответных слов, он круто развернулся и скрылся во дворе. Журналистка медленно подошла к машине. Безобидный деревенский мужичок Костыря чего-то панически боялся. Но чего и почему? Ладно, об этом она подумает в пути. Открывая дверцу и готовясь сесть на водительское сиденье, Зорина заметила темный комочек, лежащий на капоте, и, протянув руку, взяла его.

— Бедняжка!

Это было бездыханное тельце синички.

— Отчего же ты умерла?

Катя поднесла ладонь с птичьим трупиком к глазам и вскрикнула. Чья-то безжалостная рука пробила пташке грудь. Внезапно побледнев от нахлынувшего страха, Зорина оглянулась по сторонам. Несчастная синица, как пить дать, являлась предупреждением. Ей снова показалось, что кто-то следит за каждым ее движением.