Самое справедливое убийство

Ольга Баскова, 2010

Убийство бизнесмена Корнийца едва ли опечалило кого-то. Всем хорошо известен его скверный характер и продажа за границу исследований своего научного руководителя. Однако застреленный тем же оружием, что и Корниец, господин Варин не имеет никакого отношения к науке. Жертв объединяет только владение акциями отеля «Золотое руно». Всего компаньонов пятеро. Сыщики Павел Киселев и Константин Скворцов склоняются к самой логичной версии: один из хозяев избавляется от остальных. Однако вскоре под колесами машины погибают очередной член пятерки и… несколько женщин…

Глава 6

Анна Петровна Белозерова оказалась высокой полной рыжеволосой дамой, безвкусно и крикливо накрашенной и так же одетой. Она по-хозяйски уселась на предложенный ей стул и заговорила грубым сиплым голосом:

— Признаться, я сгораю от любопытства. Куда-куда, а в милицию меня еще не вызывали. И что же от меня хотят доблестные органы правопорядка?

— Мы хотим получить от вас информацию относительно Клемма Марии Ивановны, — спокойно произнес Игорь. — Не будете же вы отрицать, что знали ее?

— Естественно, не собираюсь. — Доктор не пошевелила и бровью. — А в чем дело?

— Нас интересует, от чего умерла Клемма, — продолжил допрос Мамонтов.

— От сердечной недостаточности, — уверенно сказала Белозерова. — И для этого вы меня вызывали? Могли бы наведаться к нам в больницу, ее медицинская карта еще в целости и сохранности.

— Знаете, многие из друзей Марии Ивановны подвергают ваш диагноз сомнению, — следователь сделал пометки на листке бумаги.

— Догадываюсь, какие, — усмехнулась врач. — Вы слушаете эту истеричку Бронникову, которая с упоением рассказывает вам про пробежки до реки, в то время как мнение компетентных людей вас, видимо, не интересует. Кстати, если Бронникова действительно не принимала наш диагноз, могла бы просить о вскрытии.

— А вы не сделали вскрытие? — удивился Игорь.

— Конечно, не делали. — Щеки дамы стали пунцовыми от возмущения. — У бригады оперирующих не возникло никаких сомнений по поводу смерти Клемма. А ваша дорогая Наталья Михайловна могла бы настоять.

— Ладно, оставим этот вопрос. — Мамонтов понимал: здесь прижать Белозерову не удастся. — Давайте поговорим о ее квартире. Как она перешла к вам?

— Самовольно захватила, — Анна Петровна громко рассмеялась. — Однажды пришла к ней в гости, мне понравилась жилплощадь, и я сказала себе, что так просто с ней не расстанусь. Вы так и напишете?

— Мне непонятен ваш цинизм. — Мамонтова бесила эта женщина. — Это во-первых. Во-вторых, вы, вероятно, забыли, где находитесь. Здесь не цирк и не театр, а у вас не пробы.

— Извините. — Лицо его собеседницы все равно оставалось уверенным и наглым. — Естественно, квартира перешла к моей дочери по завещанию.

— Но Наталья Михайловна говорит: ее подруга собиралась завещать квартиру ее детям, — вставил следователь.

— Представьте себе, я знаю, — ухмыльнулась посетительница. — Клемма сама мне об этом говорила, и я не собираюсь скрывать от вас данный факт. Однако мне удалось ее переубедить.

— Как, если не секрет? — поинтересовался Мамонтов.

— Да уж какой тут секрет! — Женщина поправила и без того идеальную прическу. — Я, как врач, подробно растолковала ей, почему они, почти одновременно прооперировавшись, не смогут полноценно ухаживать друг за другом, и предложила в помощницы свою дочь, студентку мединститута, — так сказать, квалифицированная помощь до конца жизни в обмен на право наследования жилья.

— К счастью для вас, ваша дочь не приложила никаких усилий. — Игорь пристально посмотрел в глаза Белозеровой. Та не отвела взгляда.

— Ну, тут уж она не виновата.

— А кто виноват?

— Если хотите откровенный ответ — пожалуйста, — дама по-прежнему не чувствовала смущения. — Виновата сама пациентка. Надо предупреждать о болезнях сердца.

— И когда же она написала завещание? — Мамонтов продолжал неотрывно смотреть на собеседницу.

— В больнице и написала, — не задумываясь ответила та. — За день до операции.

— Почему же она ничего не сказала навестившей ее Бронниковой?

— Полагаю, надо было спрашивать об этом ее, как вы считаете? — Толстые красные губы расплылись в улыбке.

Мамонтов еле сдерживал себя, чтобы не нагрубить этой беспардонной женщине.

— И вы можете показать нам завещание?

— Естественно, — опять ни тени смущения. — Как бы я, по-вашему, получила квартиру?

Задав приглашенной еще несколько вопросов, Игорь отпустил ее, распахнул настежь окно и глотнул свежего воздуха.