Крымская Чаша Грааля

Ольга Баскова, 2022

Молодая крымчанка Роза, чью семью расстреляли немцы во время Великой Отечественной войны, помогала партизанскому отряду. Неожиданно ей в руки попали секретные документы, в которых было зашифровано местонахождение некоего сокровища. Ходили слухи, что в одной из пещер спрятана Чаша Грааля… Спустя десятилетия к уже пожилой Розе приходит сын ее врага с требованием отдать ему карту. Он пережитого стресса женщина попадает в больницу и при смерти успевает сказать своему внуку Олегу только то, что он должен отправиться в Крым на караимское кладбище…

Глава 10

Севастополь, июнь, 1941

Роза не жалела, что поехала в Севастополь на выпускной сестры. Она веселилась вместе со всеми, ее приглашали взрослые ребята, и это ей льстило. Девушке очень хотелось поехать с ними в горы после выпускного, но отец одного из юношей, командир части, сказал, что поездка не состоится, и выпускники разошлись по домам, так и не выяснив причину. По словам взрослых, в городе шли учения. Может быть, поэтому ничего не получилось с поездкой?

В ночь на 22 июня Соню и Розу разбудил грохот. Проснувшись, они выбежали на балкон, где, обнявшись, уже стояли Мириам и Яков. Невдалеке горел дом. Как завороженные, девушки следили за трассирующими пулями, изрешетившими небо, как маленькие звездочки. Щупальца прожекторов бороздили черноту ночи.

— Это учения, да? — зевая, спросила Соня. — Странно, что корабли уже вернулись.

Бабушка с дедом не ответили. Настойчивые лучи прожекторов поймали гудевший самолет, высветив на его крыльях черную свастику.

— Это немцы, — прошептала бабушка, прижимая к себе внучек. — Это война, мои хорошие. Но вы не волнуйтесь. Наш город хорошо укреплен.

— Хорошо — не хорошо, а лучше Розе вернуться домой, — подал голос Яков. — Думаю, Михаил завтра примчится за дочкой. Соня, может, и ты поедешь с сестрой?

Верхняя губка девушки приподнялась, обнажив острые белые зубы.

— Еще чего! Я останусь тут. Бабуля, мы не пустим немцев, правда?

Мириам ничего не ответила.

Как и предполагал Яков, Михаил с женой действительно уговорили Николая приехать за Розой, и уже в десять часов утра они сидели в гостиной Бакши. Его сестра Сара и шурин Исаак тоже примчались утром. Глядя на свекра, Хая поражалась его спокойствию. На смуглом горбоносом лице не дрожала ни одна жилка. Мириам суетилась, бегала из кухни в гостиную с подносом, расставляла чашки и предлагала разные варенья.

— Попробуйте зердалимачъюн (варенье из абрикосов), — говорила она. — А это мачъюн (варенье из белой черешни). Последняя баночка осталась.

Роза принесла остатки урчука — хвороста — и тихо села возле матери. Ее сестра Соня убежала к Николаю, надеясь, что отец парня расскажет последние новости. Михаил степенно налил заварки и плеснул кипятка.

— Думаю, вопрос обсуждению не подлежит, — начал он, обращаясь к отцу и матери. — Сейчас вы собираете вещи и едете с нами. В Севастополе оставаться опасно. Немцы могут подойти с моря или бомбить с воздуха, — мужчина сделал глоток и поморщился. — Слышали, какие разговоры ходят в городе? Даже ваши соседи в панике. Ночью была сброшена бомба на улицу Подгорную. Есть погибшие и раненые. Исаак, поедешь с нами? У нас с Хаей небольшой домик, но места хватит всем, — его голос звучал все увереннее и увереннее. — Забирайте детей — и поехали. Потом мы отправим их в тыл.

— Не говори глупости, — перебил его отец. — Никто никуда не поедет.

— Это почему? — удивился Михаил.

— Не надо бояться немцев, — произнес Яков своим скрипучим голосом. — Они никому ничего не сделают. Я знаю их по Первой мировой. Это добродушные и интеллигентные люди.

— Отец, это может быть опасно, — настаивал Михаил. — Мы все слышали о Гитлере и о той политике, которую он проводит.

— Я сказал, мы не двинемся с места, — буркнул Яков. — Впрочем, остальных я не держу. Верно говорит твой муж, Мириам?

— Правильно, Яков, — подтвердила бабушка. — Помнишь, как говорила твоя мать, когда мы уезжали в Палестину? Наш дом — здесь, в Севастополе.

Роза заметила, что папа собирался возразить, но не стал этого делать.

— Надеюсь, вы передумаете, — сказал он и посмотрел на сестру. — А ты что думаешь, Сара?

Женщина бросила взгляд на мужа. Исаак откашлялся и произнес:

— Под Бахчисараем у меня родня. Для начала я отвезу их туда. Если немцев не пустят в глубь Крыма, они там и останутся. А я попрошусь на фронт.

Михаил крякнул:

— Ты, Исаак, читаешь мои мысли. Я тоже пойду на фронт.

Роза заметила, что бабушка деликатно промолчала. Когда-то дед говорил, что ее отца не взяли бы на фронт из-за хромоты. Михаил, видимо, почувствовал в ее молчании недоверие и добавил:

— Думаешь, мать, нога помешает? А я хоть кем. Неужто не возьмут родину защищать?

— Да я ничего и не говорю, — растерялась Мириам.

— Так-то лучше, — отозвался отец и тяжело поднялся со стула. — Собирайтесь, мои дорогие. — Он взглянул на отца: — Папа, это твое окончательное решение?

Яков Захарович кивнул:

— Окончательнее не бывает. И ты не трогался бы с места, сынок.

Михаил заковылял к двери:

— Я подумаю.

— Подумай. — Он вышел в коридор и обернулся на пороге: — Мама, если вы передумаете, дайте мне знать.

Мириам подошла к нему и обняла:

— Обязательно, сынок. Обязательно. Ты не волнуйся за нас. Все будет хорошо.

Отец снова крякнул, махнул рукой и вышел в подъезд. Следом за ним семенила Хая. Роза медленно шла за матерью, но вдруг какое-то шестое чувство заставило ее вернуться в квартиру и броситься на шею бабушке:

— Бабуля, дедуля, я умоляю, поехали с нами! Поехали, мои хорошие!

Мудрая Мириам погладила внучку по волнистым черным волосам.

— Да что ты, девочка моя? — удивленно проговорила она. — Что с тобой?

Роза хваталась за складки бабушкиного цветастого халата.

— Поехали! Прошу вас! Дедуля! — Она повернулась к Якову Захаровичу: — Миленький! Давайте поедем с нами.

Она заметила, как в уголке глаза старика показалась слеза, но не успела выскочить на морщинистую щеку. Он торопливо смахнул ее скрюченным пальцем и пробурчал:

— Устроили тут… Похороны… Иди, Роза, к родителям. Иди, я говорю.

Но Роза словно приросла к бабушкиной груди.

— Нет, нет, я не пойду без вас.

Бабушка сжала ее ладони.

— Внученька, иди и ни о чем не думай. Слушай дедушку, он знает, что говорит.

— Роза! — послышался внизу голос Михаила, и бабушка подтолкнула ее к двери:

— Шагай, шагай.

Роза оторвалась от Мириам и, как отец, оглянулась на пороге. То тоскливое предчувствие, что они видятся в последний раз, не покидало девушку.

— Роза! — звал ее отец, и она, плача, сбежала со ступенек. Михаил, потный, разгоряченный, ругался с Николаем.

— Черт ее знает, почему она не идет!

Увидев дочь, он с неудовольствием взглянул на нее.

— Что это ты за цирк устроила?

Роза вытирала слезы.

— Папочка, милый, уговори их поехать с нами!

— Садись, — Михаил открыл дверь кабины, где уже поместилась бледная Хая. — Садись и не думай о плохом. У нас сильная армия. Не пройдет и дня — она погонит немцев обратно.