Золото «Черного принца»

Ольга Баскова, 2021

Английский корабль «Черный принц» затонул во время Крымской войны у берегов полуострова. Он был гружен золотыми монетами, и многие кладоискатели мечтали их найти. Призрачный блеск золота отравил душу и офицера НКВД Анатолия Викторова, который приложил максимум усилий, чтобы выйти на след тех, кто мог найти сокровища «Принца»… В наши дни старушка Нонна Вальцпруф заинтересовалась легендарным кораблем, а вскоре умерла не своей смертью. Журналистка Катя Зорина твердо решила выяснить, кто убил ее пожилую соседку…

Глава 10

Балаклава, 1923 год

Как только стало известно, что корпус глубоководного снаряда уже практически готов и будет достраиваться на месте, эпроновцы, дождавшись сообщения с завода «Парострой» о выходе платформы с корпусом аппарата в Севастополь, выехали следом. В середине июля, как и планировал Лев Николаевич, начались подготовительные работы.

— Тебе я поручаю найти очевидцев событий, — обратился руководитель к Дмитрию Карповичу на следующий день после приезда.

— Будет сделано.

Дмитрий сработал действительно оперативно. Для поисков старожилов не пришлось бегать по Балаклаве. Местные, дочерна загорелые мальчишки указали мужчине на ветхий домик.

— Здесь живет дедушка Мирон, — объяснили они ему. — Он знает все на свете.

— Но гибель «Принца» он точно видел?

— А то как же? Если вас интересует место, где он затонул, мы и сами можем показать, — предложил свои услуги белобрысый паренек лет четырнадцати, сверкая улыбкой.

— А вы откуда знаете?

Детям Карпович не доверял. Видя это, мальчишки поспешили его заверить:

— Мы, между прочим, каждый день ныряем. Уже несколько золотых монет отыскали. Хотите посмотреть? Только они у меня дома.

Эпроновец почесал затылок. С одной стороны, дорога каждая секунда, и его товарищи ждут на берегу, с другой — ну как упустить из виду такой важный факт, как нахождение агнлийских монет? Наверняка Мейер останется недовольным.

Подумав об этом, Дмитрий кивнул мальчишке:

— Беги. Я тебя подожду.

Постреленок замялся:

— Дядя, а вы не могли бы пойти со мной? А то меня мамка заругает и больше на улицу не пустит. Я сегодня утром должен был огород вскопать.

Карпович рассмеялся:

— А чего же не вскопал?

— Дела. — Подросток ответил с таким важным видом, что эпроновец еле подавил смех.

— Пойдем. — Он провел рукой по выгоревшим волосам пацана. — Не дадим тебя в обиду.

Данилка, тринадцатилетний балаклавский мальчишка, жил в покосившейся мазанке с матерью и младшей сестрой. Его отец погиб в Гражданскую, и вся мужская работа легла на плечи ребенка.

Впрочем, судя по всему, он не был против. Сознавая себя главой семьи и гордясь этим, он лишь в редкие минуты сбегал на море или в горы с приятелями.

Поиски легендарного корабля стали неотъемлемой частью его жизни. И неудивительно. Обломки, монеты, все, выуженное со дня морского, приносило доход. Приезжие охотно покупали сувениры, не проверяя, действительно ли та или иная щепка когда-либо принадлежала «Черному принцу».

Мать знала о промысле сына, тревожилась, отпуская его понырять, но ее наставления были не слишком строги. В голодное время это давало возможность выжить. Вот почему она восприняла известие о том, что Данила хочет отдать приехавшим из столицы исследователям две золотые монеты, без радости.

Маленькая, рано постаревшая от горя и забот, женщина суетилась возле мальчика:

— Не надо этого делать.

Подросток смутился:

— Что ты такое говоришь, мама? Эти монеты помогут найти местоположение корабля.

— Думаешь? — Она не верила в рассказ сына о научной цели экспедиции. До этих мужчин из Москвы кто только не охотился за кораблем в надежде быстрого обогащения. — Ты уверен, что они не продадут их? Знаем мы этих исследователей.

— Мама! — Бросая отчаянные взгляды на Карповича, смущенно топтавшегося на пороге, Данила перешел на шепот: — У них самая современная аппаратура. Они, в конце концов, и сами найдут кучу золота.

— Вот и отлично, — обрадовалась женщина. — Твои деньги им не сделают погоды. Да еше неизвестно, с «Принца» ли они. Ты сам мне говорил, сколько парусников покоится в нашей бухте.

Однако глава семьи настоял на своем, и монеты перекочевали в карман Дмитрия.

— Значит, вы с товарищами видели корабль? — спросил он мальчишку на прощанье.

Парень перекрестился.

— Как тебя сейчас.

Дмитрий оживился:

— Место покажешь?

— Пойдем.

Балаклавский житель подвел его к краю обрыва:

— Вон тот камень видишь? От него две сажени отмерите — и ищите.

Эпроновец на всякий случай аккуратно занес полученные сведения в записную книжку и отправился к деду Мирону.

Он застал старика за работой в маленьком огороде. Просоленный и просмоленный бывший рыбак охотно принял гостя:

— О гибели «Принца»? Отчего ж не рассказать? До сих пор стоит перед глазами.

Он неторопливо вытер руки о грязное полотенце.

— Давай в дом зайдем, — предложил старик гостю. — В ногах, знаешь, правды нет.

Карпович начал отказываться:

— Я ненадолго, Мирон Васильевич.

— Проходи, проходи.

В маленькой комнатке пахло полевыми травами.

— Садись, чаю попьем. — Мирон Васильевич подтолкнул гостя к столу. — Мед у меня просто заправский.

Через минуту перед Карповичем стояли несколько тарелок с вареньем и медом.

— И хлеб попробуй. — Хозяин подвинул к нему деревянную мисочку. — Христиан пек. Объедение.

Дмитрий начал протестовать:

— Дедушка, я же не обедать к вам пришел.

Старик ничего не хотел слышать:

— Обидишь. Мой рассказ никуда от нас не убежит. А чая такого ты еще не пил.

Сделав глоток ароматного, настоянного на травах напитка, эпроновец признал его правоту:

— Вот тут ты прав. В Москве я такого не пил.

Его комплимент растрогал старика:

— То-то же.

Мед, хлеб и несколько сортов варенья тоже оказались необычайно вкусными.

— Ты, дедушка, знатный кулинар.

Мирон Васильевич с тоской посмотрел на свои черные задубелые руки:

— Жаль, старый стал, рыбку уже не ловлю. — Он откусил кусочек хлеба. — А то бы тебя и вялеными бычками побаловал, и ухой из кефали. Пальчики оближешь.

— Охотно верю.

— Однако ты пришел по делу, — спохватился хозяин, наливая себе чая. — Опять этот проклятый «Принц» покоя не дает. Чай, вы не слышали, что итальянцы ничего не нашли?

Карпович махнул рукой:

— Слышали, слышали. — Он положил себе меда. — Они ничего не нашли, а мы найдем. Видел бы ты наше оборудование.

Дед радостно улыбнулся:

— Вот это хорошо. А гибель его я действительно наблюдал. — Тыльной стороной ладони он вытер обветрившиеся губы. — В тот день знатная буря разыгралась. Такой больше не было.

Мирон Васильевич принялся подробно рассказывать, и Дмитрий его не перебивал.

— Значит, стукнуло его три раза о камни… — старик махнул рукой, — и пошел красавец ко дну, не оставляя бедным морякам шансов на спасение. Всего лишь семерым удалось справиться с волнами. — Он хитро улыбнулся. — Я тогда мальчонкой был лет десяти. Дом моих родителей стоял недалеко от обрыва. Вот к нему и привел англицкий мичман, не помню, как его звали, уцелевших матросиков. Я по-ихнему слова не понимал, однако уловил, о чем речь идет. Они и место гибели показали.

Дмитрий затаил дыхание:

— Так где, дедушка?

— Пойдем к обрыву.

Старик резво вскочил на ноги. Следом поднялся и Карпович.

— Спасибо вам за угощение.

— На здоровье.

Мирон Васильевич показал то же место, что и балаклавские мальчишки.

— А вы не боитесь? — задал он на прощанье неожиданный вопрос.

Эпроновец сначала не понял, что имел в виду дед.

— Нисколько. У нас прекрасное снаряжение. Безопасность работ обеспечена.

Старый рыбак пожал плечами.

— Знаешь, — он как-то загадочно посмотрел на Дмитрия, — говорят, что, если море не отдало сокровища сразу, оно их не отдаст никогда. «Принц» покоится в Балаклавской бухте уже почти семьдесят лет. Думаешь, кроме итальянцев, больше не было желающих достать эти пресловутые деньги? Я помню с десяток искателей приключений. И кое у кого тоже было снаряжение.

Карпович растянул в улыбке губы:

— Но не такое современное, как у нас.

— Верно, не такое. — Мирон Васильевич следил за полетом чайки. — Многие ныряльщики погибли. И все из-за того, что покусились на собственность моря. Это сокровице принесет несчастье, вот что я хотел сказать. Помните об этом.

Эпроновец только рассмеялся про себя.

— И все же я предлагаю разбить бухту на квадраты, — сказал главный штурман и помощник начальника базы Антон Никитич Григорьев, выслушав рассказ Карповича. — Мы знаем: все сходятся на одном — был сильный шторм. «Принца» могло отнести в сторону.

Начальник плавучей базы Феоктист Андреевич Шпакович согласился с подчиненным:

— Пусть тральщики там пошукают. Пока не готов наш снаряд, без их помощи мы не обойдемся.

На следующий день несколько военных тральщиков исследовали дно и произвели промеры глубин. Гидроплан и аэростат, сверкая на солнце серебряной краской, вели фотосъемку грунта. Водолазы под руководством Шпаковича несколько раз опускались на дно, споровождаемые восторженными криками местных жителей.

— Скорее бы в наше распоряжение предоставили твой аппарат, Женя, — говорил Даниленко Феоктист Андреевич после каждого погружения. — Уж больно там большая глубина. На этих чертовых снимках мало что разглядишь.

Долгожданное событие произошло второго сентября. Под громкие хлопки членов экспедиции Даниленко погрузился на двадцать шесть саженей.

— Да там кладбище кораблей, — заявил он, поднявшись на поверхность, — у нас уйма работы, ребята.

С этого дня эпроновцы не знали ни минуты покоя. Чаепитие в тихие безветренные вечера, купание в кристально чистой воде, ухаживание за балаклавскими молодухами — все отошло в прошлое. Охваченные небывалым азартом, люди не чувствовали усталости.

Аппарат Даниленко действительно произвел революцию в подводном деле. Через несколько дней инженер рискнул опуститься на глубину девяносто пять метров, а потом — на сто двадцать три.

Отважным мужчинам удалось исследовать множество обломков кораблей, однако «Принца» среди них не было. Он словно провалился сквозь землю.

Полтора года пролетело как один день. Группа подняла на поверхность множество предметов, а также мелких судов.

Это не поднимало настроения. Теперь Мейер жалел, что не уточнил в архивах точного местонахождения парохода.

— Каковы будут предложения? — интересовался на каждом собрании Шпакович.

Языков предложил увеличить штат при помощи молодых водолазов.

Все согласились.

Ученики водолазной школы под руководством доктора Павловского Вадим Митрофанов и Сергей Сазонов, впервые опустившись на большую глубину во время тренировочного спуска, с восхищением смотрели на подводный мир. Серебристые стайки ставриды кружили возле них. Темно-зеленые водоросли мягко колыхались на заросших камнях.

Завороженные красотой открывшейся им неведомой страны, водолазы медленно продвигались по дну. Непонятное препятствие выросло перед ними в виде черного незнакомого предмета.

Оттолкнувшись от грунта, Вадим подплыл ближе и постучал по нему рукой. Сергей последовал его примеру. Оба удивленно переглянулись. Никто из парней не имел понятия, что за махина, облепленная мидиями и водорослями, покоилась на дне морском. Вадим подал знак подниматься на поверхность.

— А ведь это паровой котел старой конструкции, — пояснил Даниленко, когда эпроновцы вытащили предмет на берег и внимательно осмотрели.

Сердце Шпаковича радостно забилось: «Неужели?»

— Готовим аппарат к погружению, — дал он команду.

Поиски привели к обнаружению крупного судна, похороненного под обломками скалы.

Экспедиция собиралась праздновать победу.

— Рано, — предостерег их Владимир Сергеевич. — Нужно посоветоваться со специалистами. Все же здесь кладбище судов.

Однако хорошо сохранившаяся мачта из тикового дерева не оставила сомнений: перед ними загадочный корабль, нашедший вечный покой у балаклавских берегов.

Долгожданная находка прибавила работы. С утра до вечера члены экспедиции доставали из-под обломков останки парохода.

Обрушившаяся скала затрудняла поиски, но энтузиазм не шел на убыль. Легендарное золото не давало покоя, будоража воображение.

Когда обломки сантиметр за сантиметром были исследованы, стало ясно: никаких сокровищ нет и в помине.

Любому человеку вне зависимости от характера всегда трудно расставаться с заветной мечтой. Именно поэтому эпроновцы искали золото до декабря. Лишь сильные штормы заставили их прекратить работу. И все же никто не желал сдаваться.

— Надо запросить наше представительство в Лондоне, — принял решение Мейер. — Пусть подтвердят или опровергнут наличие денег.

Леонид Борисович Красин так и сделал, но это им не помогло.

Англичане ответили уклончиво — ни да, ни нет.

Немного поразмыслили и решили свернуть работы. Тайна пресловутого парохода осталась на дне.