Про Контра и Цетера

Олеся Мовсина, 2013

«– Можно я смухлюю? Честно? В тот миг я ещё не подумал, что она похожа на смерть. Я подумал, что она собирается меня поцеловать: так близко притёрлась к моему уху. Сначала отдернул лицо, а потом уж дошло. Просто хочет взять с меня деньги за билет, билета не выдав. – Валяйте, мухлюйте. Первый утренний трамвай. Ни тебе контроля, ни тебе… На тебе. Может, мои четыре рубля спасут твою жизнь? И вот как раз после этого я подумал, что она похожа на смерть. Как раз на такую, которая в народных представлениях. Но может быть, я и ошибался…»

© Мовсина О., текст, 2013

«Геликон Плюс, макет, 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

1. Трамвай

Вадим:

— Можно я смухлюю?

Честно? В тот миг я ещё не подумал, что она похожа на смерть. Я подумал, что она собирается меня поцеловать: так близко притёрлась к моему уху. Сначала отдернул лицо, а потом уж дошло. Просто хочет взять с меня деньги за билет, билета не выдав.

— Валяйте, мухлюйте.

Первый утренний трамвай. Ни тебе контроля, ни тебе… На тебе. Может, мои четыре рубля спасут твою жизнь?

И вот как раз после этого я подумал, что она похожа на смерть. Как раз на такую, которая в народных представлениях. Но может быть, я и ошибался.

Агния:

А я, наоборот, возвращалась с работы.

Тихо, мирно, прилежно ожидала своего трамвая на своей остановке. Машины проваливались бессчётно и тяжело: слева направо. И вдруг столпились как-то, не замедляясь. Одна из них гуднула басом, другая взвизгнула, третья стукнула, а четвёртая… Четвёртая, избегая дэтэпэ, одним рывком махнула на тротуар. На остановку. На меня.

Я не успела ни гуднуть, ни взвизгнуть — ничего. Стояла и смотрела на красный скользкий капот, заткнувшийся в двадцати сантиметрах от меня. Да, сантиметрах в двадцати, наверное, не больше. Но и не меньше, будем справедливы.

Что ж, детка, суши штаны. Ставь свечки.

Такова событийная облатка пилюли, слегка позлащеённая моей нынешней благодарностью. Ингредиенты невкусного лекарства шёпотом зачитал Ходасевич: «Всё жду — кого-нибудь задавит взбесившийся автомобиль… И с этого пойдёт, начнётся раскачка, выворот, беда…» Раскачка началась. А вот действующие свойства препарата пока никем не изучены. Тем более — побочные эффекты и противопоказания.

Помню только, как меня тошнило, когда я поднималась по трамвайным ступеням, ну и ноги тоже дрожали. Ни с чем не сравнимая мысль «чуть было не» предложила свободное сидение возле окна. Это было долгое сидение возле окна и совершенно тупое в окно глядение. И тогда позвонила Мара. Я выкопала из сумки телефон — слабыми руками — но ей, конечно, ничего не сказала.

— Нюся, Агния, слышишь? — откуда-то из своего парижского далёка. Она сказала, она, должно быть, скоро она приедет, а я всё никак не могла связать между собой эти два события. Не могла и не могла.

Автор:

И вот ещё одна трамвайная история. Вернее, не история, а так себе, воздух, выдох усталой памяти. В нашем городе из всего общественного транспорта доехать до кладбища можно на трамвае. В смысле, только на трамвае. Оно там, знаете, прямо за кольцом расположилось.

И вот. А ещё у нас любят складывать цифры на билетиках в поисках счастья. Есть такая народная примета. Или в надежде на встречу (это когда сумма цифр слева и справа неуравновешенна, сбита на единичку). Именно такими вариантами особенно щедры кладбищенские кондукторы.

Несколько лет подряд мне приходилось покупать месячный проездной билет на трамвай. (Не многозначительный намек, просто-напросто мы жили тогда в трёх остановках от кладбища.)