Московский пациент

Олена Притула, 2010

Олёна Притула автор с большой внутренней отвагой. Поскольку мало кто из пишуших представительниц прекрасного пола дерзнёт заниматься таким тяжёлым и серьёзным делом, как детская психопатология. В "Московском пациенте" есть скурпулёзность, точность и чёткая психологическая работа над образами. В общем-то, на прозаическом поле все равны, но Олёна героически выполняет тяжёлую мужскую работу – описывает и анализирует мир израненной детской души. И висят эти больные и искалеченные души, как жемчужины на бесконечной нитке одиночества.

Анжела

Анжела Парамонова.

17 лет.

Поступает по направлению участкового психиатра. К специалисту девушку привела мама, которая обратила внимание на изменение состояния душевного здоровья. Со слов матери, девушка замкнулась, почти перестала есть, проводит большинство времени в постели, настроение постоянно снижено. Незадолго до этого эпизода стала проявлять повышенное внимание к своей внешности. Контактна, на вопросы отвечает в плане заданного, внешне гипомимична, фон настроения снижен. Жалуется на потерю энергии, отсутствие аппетита, сниженное настроение более чем в трёхнедельный период. Своих переживаний до конца не раскрывает, упоминает, что обеспокоена своей внешностью. Соматически питания пониженного. Без патологических рефлексов. Судороги, потери сознания отрицает. Отмечает нарушение месячного цикла.

Диагноз: астено-депрессивный синдром, дисморфофобия.

Поначалу ее хотели назвать Машей, но экзотика взяла свое. Анжела была мулаткой. Обладательница черных, в разные стороны курчавившихся волос. Фигура Кармен — коренастая и крепкая. Широкий нос, пухлые губы — все это составляло заслугу отца, которого Анжела никогда не видела, даже не знала, как того звали. С русской стороны ей достались глаза: синие и холодные — от мамы; отчество Васильевна — от дедушки.

С самого детства она была независимой. Независимой была и мама Анжелы, Ирина Васильевна. Так, по крайней мере, считалось среди маминых родственников и друзей. Жили они всегда порознь, словно две сожительницы. Даже в самом юном Анжелином возрасте мама предпочитала восполнять лишь материальные потребности дочки. Накормила, постирала — гуляй себе, иди. Встанет иногда маленькая Анжела рядом с мамой, и хочется ей обнять ее, приложиться головой к маминой груди и уснуть. А чувствует — нельзя ей. Мама холодная сидит, даже не смотрит. Какие тут объятия…

Конец ознакомительного фрагмента.