Сутемень

Олег Лемашов, 2023

Отважившимся спуститься в бездну нужно быть готовыми к тому, что бездна может разверзнуться не только снаружи, но и внутри каждого из них. Найдут ли выход четверо исследователей аномальных зон из овеянного жуткими легендами таинственного провала, уходящего в глубь земли? Стоит ли ради удовлетворения праздного любопытства посещать подобные места силы и не лучше ли не тревожить их попусту, дабы не пробудить сущности столь древние, что почитались в качестве грозных богов ещё на заре становления человечества?

Глава 3. Урочище

В малом котелке весело забулькали пузырьки, Друид сдвинул его на край костра, чтобы вода слегка подкипала, и кинул щепоть листового чая. Дождавшись, когда заварка осела на дно, подкинул ещё каких-то ему одному ведомых ароматных трав и листьев из бережно хранимых припасов.

Получившийся напиток понравился всем: обжигая губы о металлические кружки, чертыхаясь и дуя на кипяток, парни не обошлись без добавки.

Пополнив запасы воды, группа покинула гостеприимную полянку у ручья и продолжила путь. Перейдя поле, бурно заросшее разнотравьем, она остановилась на границе леса, словно собираясь с духом для следующего шага. Друид закрыл глаза и какое-то время стоял молча, будто прислушиваясь к чему-то. Женя дал команду всем замереть и терпеливо ждал, когда Друид закончит.

Игорь с Андреем переглянулись. Игорь недоуменно пожал плечами, Андрей в ответ усмехнулся с изрядной долей добродушной снисходительности.

Открыв глаза, Друид едва заметно кивнул Жене. Только после этого Женя тронулся с места, а за ним двинулся и весь отряд. Лес на окраине рос смешанный, попадались дубы и клён, иногда береза. Но, чем дальше они продвигались в глубь, тем всё более преобладали хвойные породы, ель и сосна. Реже попадалась пихта. Тропинок никаких здесь не наблюдалось; земля немного пружинила под ногами из-за толстого слоя опавшей хвои и мелких веток.

Шли практически в полном молчании, только Женя иногда негромко переговаривался с Друидом о направлении хода и сверялся с компасом.

Игорь, по уже сложившемуся в группе распорядку, шёл замыкающим. После привала ощутился прилив бодрости, шагалось легко и приятно. Постепенно им начало овладевать состояние тихого бездумья: он шёл и наблюдал вокруг себя красоту природы, не пытаясь её выделять и осмысливать. Безмятежно созерцая, он растворялся в густом наполненном запахом хвои воздухе, в насыщенной зелени вековых дубов и косых лучах, пробивающихся сквозь кроны высоких сосен. Мысли отсутствовали, а если и появлялись, то неявными, смутными образами и также внезапно растворялись. В этой туманной пустоте проступали вдруг и становились ясными и понятными вещи ранее неосознанные: люди, их поступки, мотивы и желания, и его собственное поведение.

Внезапно Игорь увидел свои отношения с Алиной по-новому, с удивительной прозрачностью. Дорога, отсеивающая всё лишнее — суету будней и сор мелких событий, вытащила на поверхность и высветила то, что являлось важным на самом деле, но терялось в пене жизненного потока. Игорь вдруг осознал, что все её капризы, придирки и упрёки — от страха потерять его. Она боялась потерять его! Хотя у него и в мыслях не было…

По вечерам, когда он, по обыкновению, запоздало возвращался с работы, она с надеждой вглядывалась в его лицо, но натыкалась на холод и плохо скрываемую гримасу досады, буквально кричащую: «Оставь меня в покое!» Игорю с пронзительной ясностью открылись её глубинные переживания. Она, выходит, понимала: постоянные упреки, что он задерживается долго на работе, что постоянно забывает о ней — ещё больше отдаляют его, делают ситуацию хуже. Но понимание имело место, пока его не было рядом.

Едва Игорь появлялся вечером, уставший и равнодушный, она чувствовала, как в ней вспыхивает раздражение — и ничего поделать с этим не могла. Она вновь и вновь наскакивала на него, цепляла, осыпала укорами, словно пытаясь расшевелить, разбить покрывавшую его броню безразличия. А он, понимая, что делает ей больно, и словно что-то внутри него желало этого, становился ещё более холодным и отстранённым. И в очередной раз цунами вскипевшего гнева подхватывало и размётывало их в разные стороны, откуда уже не слышно друг друга, сколько не кричи.

Ошеломлённый, Игорь остановился, смотря вперед широко открытыми и ничего не видящими глазами. Остро царапнуло по душе чувство вины, и рука потянулась к карману, за телефоном. Это ведь так просто, услышать родной голос и сказать что-то важное, что поможет всё исправить. Он достал телефон, увы, молчаливый как булыжник: сеть отсутствовала.

«Ладно, позже на привале ещё раз попробую», — решил он и убрал телефон обратно в карман.

Между тем, группа продолжала углубляться в лес. Примерно через три часа пути Женя скомандовал короткий привал. Парни побросали рюкзаки на небольшой полянке и стали разминать затёкшие плечи. И тут же комары, не особо беспокоившие отряд в движении, накинулись на путешественников, явно радуясь возможности перекусить свежей кровушкой.

— Что-то не видно пока никакого провала, — посетовал Женя, отмахиваясь от назойливых кровососов.

— Мы, в принципе, недолго ищем, а урочище, вон какое большое. Найдём по — любому, — успокоил его Друид.

— Сколько их тут! — воскликнул Андрей, хлопая себя по шее и по щеке. Он повернулся к Алексею и весело закричал, — Друид, ты наверняка с духами лесными договаривался, чтобы всё путём было. Про комаров забыл?

— Почему забыл? — серьёзно отвечал Друид, расстилая на земле плащ-палатку, намереваясь использовать её вместо подстилки. — Договорился. Меня вот не кусают.

Андрей, недоверчиво прищурившись, стал наблюдать за Алексеем. Тот, казалось, и впрямь ничуть не страдал от комаров: преспокойно улёгся, заложил руки за голову, закрыл глаза и с наслаждением потянулся. Внешне он выглядел вполне безмятежным и довольным.

— Что, правда не кусают? — недоуменно обратился Андрей к Игорю и Жене.

— Конечно, — ответил Женя, — он же репеллентом побрызгался. Вот держи, — и передал баллончик Андрею.

Андрей рассмеялся:

— Блин, я почти поверил.

Друид, не открывая глаз, улыбнулся. Игорь достал телефон и с удовлетворением заметил, что сигнал есть. Говорить при всех ему не хотелось, да и нахлынувший порыв вины померк, потерял силу и откатился куда-то обратно в сокровенные уголки души. В раздумье он некоторое время смотрел на телефон, потом сунул его в карман. Как оправданье выскочила язвительная мысль: «А почему она сама до сих пор не позвонила? Я уже третий день в пути непонятно где, непонятно с кем, неужели нельзя хотя бы поинтересоваться, всё ли у меня в порядке?» Но он тут же отогнал эту мысль подальше.

Чай на привале заваривать не стали, довольствовались родниковой водой из армейских фляжек. Пили экономно, Женя распорядился бережно расходовать воду, не известно, когда представится возможность пополнить её запасы. Перекусывать тоже не стали, решив, что поужинают позже, когда разобьют лагерь на ночь.

Через полчаса Женя скомандовал подъём. Разомлевшие на солнце парни медленно, словно после глубокого сна, стали подниматься и сворачивать походные коврики и плащ-палатки. И только Андрей вскочил как бравый солдат, в секунду собрал свои вещи, закинул рюкзак за спину и молодцевато принял строевую стойку, вытянув руки по швам.

— Вот, молодец! — похвалил Женя Андрея.

— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — заорал Андрей, изобразив усерднейшее выражение лица.

— Что ты так орёшь? — Женя засмеялся, — как скаженный.

— Никак нет, ваше высокоблагородие! — ещё пуще заорал Андрей. — Просто идиот!

Теперь уже засмеялись все, даже Друид ухмыльнулся. Собрав вещи, отряд двинулся дальше.

Первый день поисков не увенчался успехом. Обнаружить провал сходу не удалось.

— Ладно, — сдался Женя через пару часов безрезультатных поисков, — давайте искать место для лагеря, а то темнеть уже скоро будет.

— Площадку поровнее надо приглядеть, — отозвался Друид.

Подходящую полянку долго искать не пришлось. Когда она открылась перед их взорами, парни единодушно закричали:"Вот!"Поснимав рюкзаки, принялись разбивать лагерь: Друид и Женя согласованными сноровистыми движениями выставили две палатки, Андрей и Игорь по указанию Жени обозначили костровище и отправились собирать хворост. Сначала с места поближе, потом отошли на приличное расстояние.

Закатное солнце, с трудом пробившееся сквозь верхушки высоких сосен, окрасило деревья и травы неестественными багровыми оттенками, преобразило всё вокруг в таинственный и сказочный лес. Тёплый вечерний воздух настолько загустел от запахов, что казалось именно он не давал разгуляться ветру и угомонил, заставил в изнеможении замолчать лесных птиц.

— Хорошо-то как, — Андрей запрокинул голову и вдохнул полной грудью. — Мы на несколько десятков километров вокруг совершенно одни. Не тайга, конечно, но всё равно что-то есть в этом… Ощущение…

— Чего? — спросил Игорь.

— Не знаю… Чего-то настоящего, первобытного.

— Зов природы.

— Ну да, он. Живёшь вот так, на суете, бегаешь, чего-то выгрызаешь в этой жизни и уже не помнишь, для чего этот сумасшедший темп? А вот выедешь куда-нибудь, вроде этого места, и со стороны отчётливо видишь, что это бесполезный бег на месте.

— Да вы, батенька — философ.

— Есть маленько, накатывает иногда. Правда, надо признаться, чаще всего вопросы бытия и тщетности всего сущего посещают после употребления чарочки огненной воды.

— Оно понятно.

— Кстати, раз уж мы оба являемся ценителями глубокой мысли и изящного слога, а не брызнуть ли нам, так сказать, на костер нашего воображения живительным топливом?

Выслушав витиеватое предложение, Игорь ухмыльнулся, Андрей всё больше нравился ему, не попасть под его обаяние было невозможно.

— Брызнуть на костёр воображения… почему бы и нет?

Андрей отцепил от пояса уже знакомую Игорю фляжку со спиртом, достал из кармана складной стаканчик.

— Наш командор, конечно, против нехитрых житейских радостей для личного состава, — со вздохом сказал Андрей, наливая разбавленный спирт, — но, как говорится, если нельзя, но никто не видит — то можно.

Закуска осталась в рюкзаках, в лагере, зато у Игоря при себе была армейская фляжка, полная родниковой воды.

Налив треть стакана Андрей, передал его Игорю:

— Давай.

— Ну, за тщетность всего сущего!

Игорь одним махом опорожнил стакан, занюхал рукавом и запил родниковой водой. Андрей в точности повторил процедуру товарища и, убирая стаканчик в карман, спросил:

— Слушай, можно вопрос? Ты-то как здесь оказался? Тоже интересуешься всякими тайнами мистическими? Я извиняюсь, конечно, но ты реально не похож на Женю с Друидом, они как бы на другой волне вообще.

Игорь покачал головой:

— Нет, я не искатель чудес невиданных. Скорее бегу от мест опостылевших. В один, не очень прекрасный день, я вдруг увидел, что всё вокруг, как ты точно подметил — бег на месте. Мне, видимо, остро понадобилась пауза, чтобы подумать, а то всё сложно стало и как-то пасмурно… Кстати, возьми себе на вооружение, для идеи про пеший туризм по местам с чертовщиной. Твоими потенциальными клиентами могут стать такие как я. Те, кому нужен тайм-аут, чтобы оглядеться и понять, где их место в этой жизни, и какого чёрта они вообще делают?

То ли выпитый спирт подействовал, то ли Андрей относился к тому редкому типу людей, что располагают к душевной беседе, а может, и то и другое вместе, но обычно сдержанный Игорь как-то легко и не таясь, стал рассказывать о вещах сокровенных, о которых обычно ни с кем не откровенничал.

— Я понял вдруг, что во мне что-то отмирает, — говорил Игорь. — Приходишь домой, там твоя любимая женщина, смотришь на неё и понимаешь, что не чувствуешь ничего. Ещё совсем недавно была родная такая, любимая, желанная… Я же помню то время, когда просто не мог без неё. А сейчас она сплошное раздражение вызывает. Вот у тебя бывает так, к примеру, когда она говорит: «Я сегодня с подругами посижу, ничего, милый, что ты вечер один проведешь?». А ты ей: «Всё нормально, не переживай!» А сам думаешь: «Ой, как же хорошо, давай вали уже, целый вечер без тебя, зашибись». И единственное, что ты чувствуешь — досаду, когда она очень медленно собирается.

Андрей рассмеялся:

— Очень знакомо. Бывает. Но это, знаешь ли, не есть что-то из ряда вон выходящее, мне кажется, каждый женатый мужчина рано или поздно испытывает такие чувства. Это… — Андрей на секунду задумался, — закономерность жизни такая. Не бери в голову, иначе можно загрузиться. Иногда нужно спускать пар. Например, напиваться, необязательно в брызги, но непременно в хорошей компании.

— Ну и, конечно, барышни, — Андрей довольно улыбнулся, и в глазах его появился мечтательный оттенок, — небольшая интрижка на стороне не только восстанавливает душевное равновесие, но, в конечном счёте, укрепляет брак, как ни парадоксально это звучит на первый взгляд. Припрёшься, вот, от очередной барышни домой. Поздненько так, за полночь. Выпьешь, перед тем как зайти, алиби-то нужно, мол, с друзьями пил. Выслушаешь положенную порцию упрёков, потом прижмешься к благоверной своей и чувствуешь себя такой сволочью, аж сладко на душе. И в этот момент она такая родная становится!.. И это не я придумал, ещё старина Оскар Уайльд говорил: «Лечите душу ощущениями».

— Не факт, что Оскар Уайльд именно такие ощущения имел в виду.

— Как раз такие, он же мужик, а значит, именно такие ощущения имел в виду.

Игоря коробили эти заштампованные пошлости: мужик должен бухать, драться и волочиться за каждой юбкой, а если ты не следуешь с воодушевлением этой волшебной формуле, то ты больной или блаженный, или ещё чего хуже. Но спорить на эту тему совсем не хотелось, и Игорь попросту решил замять разговор:

— Нам уже пора возвращаться с дровишками.

— Пожалуй. А то Женя будет злой как чупакабра.

В лагере они обнаружили одного Друида, который не дождавшись их, уже развел костер.

— Что так долго? — с укоризной обратился он к ним.

— Так получилось, — беспечно пожал плечами Андрей.

— Ладно, айда ужинать. Кашу варить не будем, жрём консервы, в целях экономии воды.

— По мне даже лучше, каша — не моё, без обид только, — отозвался Андрей.

— А мне каша понравилась, — сказал Игорь, — вкусно и сытно.

— А где Женя?

— Где-то неподалёку. Фотографирует. Покричите его, жрать пора.

Однако кричать не пришлось, Женя вышел из ближайших кустов с фотоаппаратом, болтающимся на груди.

— Отличные кадры снял! — с сияющей улыбкой заявил Женя.

— Ты хоть бы разок нас сфоткал что ли, папарацци, — проворчал Андрей, — а то ты весь поход бабочек щёлкаешь, потом и смотреть нечего будет.

— Завтра, — пообещал Женя, — сейчас освещение уже не очень.

Парни расселись вокруг костра на расстеленные плащ-палатки и принялись за нехитрый походный ужин, состоящий из одних консервов; чай заваривать не стали, опять же из соображений экономии воды.

На протяжении всего ужина Андрей, не переставая, балагурил и шутил, над поляной то и дело взлетал смех. Женя с Игорем смеялись над его шутками громко, во всё горло, Друид по своей привычке смеялся бесшумно или молча улыбался. Когда подбросили сухих сучьев в костер, тот взметнулся и осветил всю поляну, но темнота вокруг сразу стала гуще и подступила вплотную. Друид вдруг встал и пошёл куда-то, бросив на ходу:

— Я прогуляюсь чуток.

— Куда это он? — негромко спросил Андрей, когда Друид скрылся в темноте.

— Не обращай внимания, — махнул рукой Женя, — он иногда любит побродить один.

— Как ему не страшно одному ночью по лесу шататься? Мне, честно говоря, жутковато немного, я бы не пошёл.

— Он уходил по темноте в таких местах, в которых я боялся нос высунуть из палатки.

— То есть?

— Ну, есть места, в которых течёт какая-то своя жизнь, энергетика. В основном она благожелательная вполне, но случаются и исключения. Кое-где бывает по-настоящему жутко.

— Расскажи что-нибудь про такие места, — попросил Игорь.

— Были мы в позапрошлом году на Чёртовом городище, в Калужской области, — начал рассказ Женя. — Национальный парк Угра, типа заповедника, короче. Представьте себе почти в центре России, Калужская область, находится уникальный объект, а никому до этого дела нет, кроме парочки местных краеведов, да таких же повёрнутых как мы. Обычный лесной массив характерный для средней полосы России, и вдруг на небольшом холме кучно расположены многотонные каменные валуны. Причём, нигде рядом нет горных образований откуда бы они могли взяться. По одной из версий их принёс ледник во времена всемирного обледенения, а потом растаял, оставив такие вот «подарки». Однако каким образом ледник оставил эти камешки именно на этом холме — и нигде больше в округе, версия не объясняет!

Археологи всяко-разно копались, конечно, пришли к выводу, что здесь когда-то было святилище то ли вятичей, то ли ещё кого, причём очень давно, где-то первый или второй век нашей эры, это минимум. Естественно, мы мимо такого места пройти не могли. Ну, и отправились с Друидом вдвоём.

На попутке до городишки местного доехали, Сосенское, вроде, называется, а оттуда километров пять-шесть пешком. Нашли мы его быстро, надо сказать, описаний маршрута немало в интернете, в том числе и от Ворона, кстати, по следам которого мы сейчас идём. Вот. Странности уже на входе начинаются. Во-первых, место необычайно тихое. В лесу же обычно много шумов разных, птицы там, комарьё жужжит, да много чего. А там, наоборот — тишина гробовая. Абсолютно ничего!

— И мёртвые с косами стоят, — зловещим шёпотом вставил Андрей.

— Не, — серьёзно отвечал Женя, — чего не видел, того не видел, но на входе в этот комплекс реально ворон живёт.

— То есть как? — удивился Игорь.

— А так, на въезде шлагбаум стоит, прям на лесной дороге. Вот он в этом районе и кружит.

— А как ты понял, что он там именно живёт, может, случайно пролетал?

— Не, место для стоянки туристов, гораздо дальше оборудовано, сам комплекс ещё дальше. Мы там несколько дней пробыли, и я частенько назад к шлагбауму бегал, потому что именно там туалет стоит в виде симпатичного домика из брёвнышек. Так вот, этого ворона постоянно видел именно в этом месте. Идёшь утром по нужде, а он летает в верхушках деревьев, обязательно каркнет тебе, мол, привет.

— Ворон на входе, проводник ваш виртуальный, блогер этот, тоже Ворон. Странные совпадения.

— Ага, мы тоже заметили, всё в этом мире не просто так. Мы, кстати, когда вернулись, пытались связаться с этим Вороном, написали ему, но он не ответил, наверное, опять где-то путешествует.

— И что в этом Чёртовом городище? — вернул к теме Андрей, похоже, ему тоже стало интересно.

— Действительно увидели мы множество огромных валунов, очень много. Раскиданы вроде беспорядочно, но все кучно, на самом холме и немного у подножья. Причём, на многих камнях следы воздействия каких-то инструментов, отверстия идеально круглые, либо выпуклости тоже круглые, последних, правда, не много. Ещё пещеры там когда-то были, но их завалило, или специально завалили, остался только вход в одном месте неглубокий. Светящийся мох растёт, в полумраке очень круто смотрится. Я когда фотографии в интернете смотрел, думал, их в фотошопе подкрасили, чтоб поярче смотрелось. Оказалось, нет, этот мох и вправду так ярко светится. Выглядит впечатляюще.

— Ух ты, круто!

— Да, зрелище потрясающее.

— Надо было себе домой того мха взять на развод, — посоветовал Андрей, — прикольно же, светится в темноте.

Конец ознакомительного фрагмента.