Братья по разуму

Олег Дивов, 1997

Когда братья встречаются после разлуки длиною в жизнь, они не обязательно бросаются друг другу в объятья. Когда спецслужбы воюют между собой, они не всегда действуют в интересах своих государств. Когда всем нужен один и тот же человек, это еще не значит, что победит тот, кто найдет его первым. Страшное тайное оружие русских, считавшееся уничтоженным, выстрелило и поразило целый город. Инопланетный корабль сел на крышу московского дома. Ветеран секретного проекта достал из подвала боевую психотронную пушку и начал палить в чекистов, приехавших его арестовать. А британскому секретному агенту банально набили морду на задворках Тверской… И благополучный мир XXI века зависает в шаге до войны. Известно даже, где искать разгадку. Но по условиям игры добыть ее можно только вдвоем. В книге присутствует ненормативная лексика.

Глава 5

Третье июня, день

Спортивный зал был насквозь пропитан запахом пота. Плюс тридцать по Цельсию за окном превратили Москву в огромную адскую сковороду. Перегретые кондиционеры то и дело отключались, и тренировка с каждой минутой все больше походила на драку в турецких банях. Когда-то, в пору бурной молодости, сенсэю довелось испытать такое на себе, и он хорошо помнил, насколько это было потное, душное и скользкое дело.

И теперь он, не стесняясь показаться нервным, то и дело озирался на проклятые ящики в надежде, что они вот-вот оживут. Ему так и не терпелось запустить руки в умную электронику и замкнуть ее накоротко, чтобы жалела людей, а не себя. Но на кондиционерах стояли пломбы, а сенсэй был дисциплинированным человеком и учил дисциплине других.

Занятие потеряло темп. Вялые потные тела расслабленно шлепались о татами, и с каждой минутой росла вероятность, что кто-нибудь отшибет себе все печенки. Сенсэй просигналил своим помощникам, чтобы отработку следующего приема сократили вдвое, и устало зажмурился.

Кто-то подошел и толкнул его в плечо.

— Наконец-то, — пробормотал сенсэй, не скрывая раздражения.

— Не рычи, старый мастер. Где он?

— Да вон, — сенсэй, не открывая глаз, ткнул пальцем в сторону. — Тащится, сукин сын.

— Почему ты просто не выгнал его из зала? Для чего тебе этот спектакль?

Сенсэй с усилием потер ладонями веки и посмотрел на пришедшего. Это был высоченный, под два метра, усатый господин со слегка обрюзгшим породистым лицом. На вид лет сорока с небольшим, спортивного телосложения. Но сенсэй отлично знал, что начальнику Отдела спецпроектов Королеву столько же лет, сколько и ему самому, — шестьдесят один. Королев возвышался над сенсэем, как взрослый над ребенком. Одет он был в строгий костюм с галстуком, но дышал легко и выглядел очень бодро. Сенсэй потянул носом воздух.

— Что у тебя за дезодорант? — поинтересовался он.

— Просто я не потею, — объяснил Королев. — Ладно, давай колись. Чего задумал? Зачем я тебе понадобился?

— Если бы он сам ко мне пришел, я бы его давно выгнал, — объяснил сенсэй. — Но он здесь не по своей воле, его заставили. И он хороший мальчишка. Просто не может быть как все. Я раньше думал, что не хочет, и пытался его сломать. А сейчас вижу, что он именно не может. Получается, нет у меня права его выгнать. Но он мне тут напрягает обстановку. Если одному можно выпендриваться, так и остальные начнут, верно?

— Вот уж не думал, что ты такой чувствительный! Надавал бы ему по ушам, и все тут. Со мной ты, я помню, не церемонился!

— Старина, ну сам подумай! Ведь эта группа — не оперативники! Это персонал центрального аппарата. Я не имею права наносить им психические травмы. Башку проломить — это пожалуйста, а унижать их достоинство — нет. Мне на прошлой неделе в «рейхсканцелярии» все мозги засрали как раз по этому поводу.

— Ох, и вздрючил бы я их лет двадцать назад! — рявкнул Королев, топорща усы и обводя недобрым взглядом «персонал центрального аппарата», вяло наносящий и отражающий удары.

— Да я их и сейчас всех застрою в пять минут. — Сенсэй прижал руку к сердцу. — Только вот что-то на пенсию не хочется.

А потом, честно говоря, мне тоже кажется, что не стоит от них требовать больше, чем они могут. Они ведь не группа захвата какая-нибудь. Ну, обороняться должны уметь…

— Стареешь, — упрекнул его Королев.

Сенсэй помотал головой.

— Это не мы стареем, — сказал он мягко. — Это состарился мир.

Королев посмотрел на него озадаченно. — Вспомни, какие мы были в их годы. И какая жизнь была вокруг нас. А теперь… — Сенсэй вздохнул. — Этим обалдуям по тридцать лет, а они озабочены только тем, чтобы поменьше двигаться, потому что при этом слишком много энергии расходуется. И мир такой же — во всем экономия, расчет… Я понимаю, что это правильно, но уж очень все как-то… не по-русски, а?

Королев что-то утвердительно промычал.

— И все-таки ты мог бы его отправить ко мне в кабинет.

Сенсэй усмехнулся.

— Так ты и не понял, что такое «сенсэй». Сенсэй жесткий, но он несет за ученика колоссальную ответственность. А эти люди мне не принадлежат. Если кто-нибудь из них поранится, я зову врача. Этот парень нездоров. Я зову тебя. Если я его просто выгоню, значит, я боюсь принять решение. А вот если вы с ним поговорите и ты его не убедишь, тогда уже ты возьмешь его за руку и уведешь из зала. Навсегда. И это будет означать, что я принял решение. Что, не понял?

— Ни хрена не понял. Но раз ты просишь…

— У-мо-ля-ю, — сенсэй провел ребром ладони по горлу.

— Значит, тащится, сукин сын… — повторил Королев фразу сенсэя, глядя в угол зала. Там на матах сидел в позе лотоса молодой человек с безмятежно расслабленным лицом. В зале стояла удушливая жара, резкий запах пота перебивал все остальные, истошно кричали и шумно падали бойцы, а он, разведя в стороны руки со сложенными чашечками ладонями, медитировал.

Королев, который терпеть не мог демонстраций, шумно задышал и упер руки в бока.

— Только без крика, — попросил сенсэй. — Кричать будешь у себя в кабинете.

— А вот это уже был твой риск, — заявил Королев, срываясь с места. Он не стал обходить дерущихся по краю зала, а проложил себе путь через центр. Ему вслед оборачивались и хихикали. К Отделу спецпроектов на Службе относились со смешанным чувством зависти и недоверия. Вроде бы занимаются люди чем-то невероятным, только вот непонятно, в чем оно состоит. И отбирают в этот отдел народ со странностями. У них даже проблемы личного плана, и те не как у людей.

Королев навис над подчиненным и грозно рыкнул:

— Н-ну?!

Молодой человек медленно открыл глаза, оказавшиеся удивительно большими, слегка навыкате, несколько раз моргнул, хлопая длинными пушистыми ресницами, и поднялся на ноги. Он был не так высок, как Королев, но все же выше среднего роста. Фигура крепкая, даже массивная. Длинные темно-коричневые волосы схвачены резинкой на затылке и собраны в хвост. Черты лица правильные, только, может быть, излишне мягкие для мужчины. Красивый сладенький мальчик. Котяра, блин…

Несколько мгновений Королев, пыхтя, вглядывался в большие зеленые глаза, выражающие полнейшую невинность. Потом он выставил перед собой раскрытые ладони и, потрясая ими, спросил почти умоляюще:

— Ну какого черта, Игорь?

Игорь слегка потупился.

— Я двадцать раз вас просил… — начал он спокойно.

— И чего ты этим хочешь добиться?!

— Покоя, Андрей Иваныч. Только покоя — для нас обоих. Вы меня заставляете делать то, чего я не могу в принципе. Даже сенсэй это понял.

— Пассивное ведение боя — позор!

— Это, может быть, для вас позор. А для меня нормально. Не могу я бить человека, который мне ничего плохого не сделал, разве не понятно?

— А вот когда ты на задании столкнешься с каким-нибудь… Ты же будешь не готов! Что ты будешь делать, если у тебя приемы нападения не наработаны, не отточены до автоматизма, а?!

— Я убью его, — сказал Игорь. И улыбнулся.

Королев внезапно сбавил тон, сунул руки в карманы и спросил очень тихо:

— Чем ты его убьешь, парень? Х…ем?

— Я ему воткну палец в мозг. Сквозь глазницу, — ответил Игорь так же тихо.

Королев застыл в замешательстве.

— Ты псих? — выдавил он наконец. — Ты в курсе, что нормальному человеку такое не под силу?

— Кто сказал, что я нормальный человек? — поинтересовался Игорь.

— Доктор Сабуров говорит, что ты чемпион мира по вранью.

— Сабуров даже со своими проблемами разобраться не может. Вы его спросите, почему от него жена ушла.

— Откуда ты знаешь?.. — опешил Королев.

— Да я и не знаю. Но вот симптомчики…

— Тьфу! Значит, так. Твое последнее слово?

— Нет! — отчеканил Игорь.

— Тогда я пишу рапорт, — вздохнул Королев. — Тебя, конечно, освободят от занятий, но ты попадешь в черный список. Затаскают по собеседованиям, вывернут мозги наизнанку и влепят пожизненно запрет на руководящие должности. Такое тебе на ум не приходило, а?

— Вы не сердитесь на меня, Андрей Иваныч, — попросил Игорь так мягко, как просят очень близких людей. Королев поморщился — этой мягкостью парень брал его в соучастники. — Я, правда, иначе не могу. Это пытка для меня. Я без этих дурацких тренировок в сто раз лучше работать буду.

— Запрет на руководящие должности, — напомнил Королев.

Игорь небрежно шевельнул бровью.

— Я на Службу не рвался, — сказал он. — Сами позвали. И в начальники тоже… позовут. Только я откажусь, наверное.

Этого Королев вынести уже не смог. Он развернулся на каблуках и бросился вон из зала. Если бы бойцы не начали рассаживаться у стены, он бы их посшибал, как кегли. Игорь расправил плечи, сделал глубокий вдох и двинулся к сенсэю. Вот перед кем ему было действительно стыдно.

Сенсэй ждал его. И ждали сидящие в ряд «аналитики», «научники» и «управленцы». Многие из них неплохо знали Игоря по работе, и сейчас им было чертовски интересно, как с ним попрощается сенсэй, опытный и уважаемый человек.

Игорь с сенсэем поклонились друг другу.

— Значит, уходишь? — спросил сенсэй.

— Простите, мастер. Наверное, так будет лучше. Я не забуду ваших уроков, вы очень много дали мне. Спасибо и… до свидания.

Сенсэй отвернулся от группы. Игорь последовал его примеру.

— До свидания, — проговорил сенсэй очень тихо, глядя в стену. — И не думай о себе плохо. Ты просто выбрал свой путь, и у тебя хватило мужества настоять на том, что для тебя он единственно верный. Надеюсь, Служба поймет это.

— До свидания, — прошептал Игорь, чувствуя, как защемило сердце. Он повернулся к группе и поклонился ей. Сенсэй группе кивнул, люди дружно встали и поклонились в ответ. Некоторые взгляды показались Игорю презрительными. А некоторые — нет.

***

Кондиционеры, похоже, расплавились во всем здании. Игорь всего лишь прошел от душевой до выхода со Службы, но футболку уже можно было выжимать, а из джинсов хотелось выпрыгнуть. Тем не менее настроение у Игоря было приподнятое. Он только что решил очень серьезную проблему, а дома его ждал полный холодильник пива.

В вестибюле до неприличия взопревший доктор психологии Сабуров боролся с системой идентификации. Охрана, тяжко отдуваясь и обмахиваясь беретами, меланхолично наблюдала, как тот в десятый раз пытается мокрыми пальцами загнать в щель свою карточку и опять она у него выскальзывает.

— Да ладно, доктор! — сказал наконец сержант. Он сунул руку под пульт и что-то там с усилием повернул. — Проходите так. Только быстро.

Доктор, рассыпавшись в благодарностях, прошел сквозь турникет и нос к носу столкнулся с Игорем.

— Значит, я чемпион мира по вранью? — спросил Игорь, прищурившись.

— Здравствуйте, Игорь! — как-то слишком уж обрадовался доктор, запихивая в карман потную карточку и извлекая на свет божий скомканный носовой платок. — Вот жарища какая, просто ужас! Просто невыносимая жарища! Я как представлю, что сейчас творится в пятнадцатой больнице или, например, в Центре Психического Здоровья…

— Завтра будет чуть-чуть прохладнее, — сказал Игорь. — Но проблемы останутся те же. Вы мне не можете объяснить, доктор, такой вот парадокс?.. Почему так получается — когда я вру, мне все верят. А когда я говорю чистую правду, мне не верит никто. Даже дипломированный психолог — и тот не верит. Мало того, что дипломированный, так еще и с учеными степенями…

Сабуров вытер потную шею, затолкал платок в карман и уставился на Игоря, как на надоедливое, но безвредное насекомое.

— А вы часто говорите правду? — поинтересовался он.

— Всегда.

— То есть вам никто и никогда не верит.

— Никто и никогда.

— Ну вот, Игорь, опять вы врете.

— Опять, доктор. И все-таки в чем дело, а? Я так надеялся, что вы за меня заступитесь…

Охрана так старательно развесила уши, что даже перестала обмахиваться беретами. Как и предыдущая смена, с которой Игорь общался утром, эти ребята числились в «отделе прикрытия», то есть имели богатый оперативный опыт и видали разнообразные виды. Поэтому Игорю они верили. А вот Сабурову — нет. Потому что Игорь, человек с топ-секретным допуском, никогда ими не брезговал. Даже когда проносился мимо, не кивая. А сверхлюбезный внешне Сабуров, всего-навсего какой-то задрипанный психотерапевт, всегда на них смотрел, как на дерьмо.

— Послушайте, молодой человек, — начал раздражаться Сабуров. — Вы что, требуете всесторонней экспертизы? А это ведь можно организовать…

— Не угрожайте мне, доктор. Я всего лишь попросил вас о помощи. А вы подняли меня на смех. И выставили лжецом. По-вашему получается, что я преследую какие-то свои цели, идущие вразрез с интересами Службы. Подумайте! Ведь вы фактически меня обвиняете в серьезном проступке.

Доктор насупился и сбавил тон.

— Я могу только повторить то, что вы уже от меня слышали, — сказал он хмуро. — Вы, Игорь, тонкий и, простите, излишне впечатлительный человек. Вы вбили себе в голову, что вы жестоки. Это у вас защитная реакция. Несколько сеансов у психотерапевта, и ее как рукой снимет. Вам просто нужно решиться. Но вам это неудобно, потому что опять придется ходить на занятия. А вы их отчего-то посещать не хотите. Вот и получается замкнутый круг.

— Но если я чувствую, просто физически чувствую, что мне нельзя ударить человека! — почти взмолился Игорь. — Если я не отвечаю за последствия! Что же мне делать?!

— Милый мой! — отмахнулся Сабуров. — Если бы дело обстояло так, как вы пытаетесь себя убедить, вы бы уже давно перестреляли всю Службу. Тяга к агрессии должна находить выход. А вы, наоборот, всякого насилия избегаете. Честное слово, нет у вас никаких симптомов, которые указывали бы на то, что вы убийца!

— То есть, — сказал Игорь, складывая руки на груди, — я себе это придумал, чтобы оправдать страх перед насилием. Так?

Сабуров кивнул и расплылся в улыбке.

— Вам просто нужно решиться, Игорь. Давайте я вам оставлю визитную карточку одного прекрасного специалиста. А вы ее положите дома на стол, и пусть она себе лежит. Когда соберетесь — скажите, что от меня, — он с вами бесплатно поработает.

— И все как рукой снимет? — спросил Игорь ехидно.

— А вы попробуйте! — рассмеялся Сабуров, копаясь в бумажнике. — Вот, пожалуйста.

Игорь, не глядя, убрал карточку в задний карман.

— Спасибо, доктор! — произнес он с чувством. Охранники не удержались и противно захихикали. Сабуров укоризненно покачал головой и, не попрощавшись, скрылся в коридоре.

— Дай ты ему в лоб! — посоветовал Игорю сержант. — Самый веский аргумент.

Игорь прокатил свою карточку через терминал и шагнул в арку металлодетектора. В мягких кобурах, заправленных внутрь джинсов, у него было спрятано достаточно железа, но машина, предупрежденная карточкой о том, что идет свой, промолчала.

— Да жалко мне его, — вздохнул Игорь. — Я так остро чувствую свое превосходство над ним…

— Ну еще бы! — кивнул сержант. — Согласен на все сто.

— Солдат ребенка не обидит, — поддержал его помощник.

Игорь усмехнулся, встал лицом к выходу, поднял руку в призывном жесте и провозгласил:

— Пиво!

— У-у-у!!! — в два голоса взвыла охрана.

— Банзай! — воскликнул Игорь и исчез за дверью.

— Хороший парень, — заметил сержант, провожая его взглядом. — Но абсолютный псих.

— Одно слово — Спецотдел, — усмехнулся помощник. — Они хоть чем занимаются-то?

— Инопланетных шпионов ловят.

— Чего-о?!

— А ты что, не в курсе? Вон на прошлой неделе двух зеленых человечков застукали. В женской бане. Как раз через эту дверь их вели, сам видел.

Помощник разочарованно подобрал челюсть, надулся и с преувеличенным вниманием уставился на монитор.

— А может, так оно и есть, — пробормотал сержант задумчиво.