Феномен зяблика

Олег Денисов, 2018

Действие происходит в начале нашего века, в Центральной полосе России. Главный герой, Андрей, офисный работник, уволенный из-за очередного кризиса, отправляется в странствие по лесной реке в поисках старика, который оставил цивилизацию много лет назад. С целью выяснить у него насколько адекватна такая реакция на обыденность повседневной жизни. По пути Андрей сталкивается на первый взгляд со случайными людьми и явлениями, но каждая такая встреча вызывает в нем эмоциональные усилия и воспоминания, приводящие к осознанию собственного предназначения в этом мире. Как вывод, формулирует один из героев книги в последней главе: "К сорока годам человек должен иметь в голове уже сформированную, целостную систему мира, а не сборище разрозненных фактов".

Глава 6. Бег приставными шагами

Я уже выходил к Старому Яру, когда обернувшись, обнаружил далеко позади себя грузовик, голубоватого или светло-синего цвета. Дорога шла через редколесье, зарастающее молодыми березами. Березовые листики уже вылупились из почек, но еще не имели решающего голоса, как раскрасить этот мир.

Я тут же свернул в лес. Зеленая дымка висела в воздухе на фоне молодого весеннего неба, но лес оставался прозрачным. Я постарался уйти подальше от дороги, потом попытался идти вдоль дороги, но машина мимо меня так и не проехала. Идти было неудобно: часть стволов, уцелевших после пожара, продолжала стоять среди подрастающего поколения, остальные просто лежали на земле, преграждая путь в любом направлении. Намучившись и промочив ноги, лазая между стволами, я снова вышел на дорогу. Процесс озирания по сторонам не принес никаких результатов, но на душе стало тревожно. Через некоторое время, оглянувшись, я снова увидел грузовик. На этот раз он был ближе. Как и в первом случае, я видел только плоскую кабину с закругленными углами. Какой-то древний МАЗ или КАМАЗ? Я снова сошел с дороги, но вглубь леса не пошел, а спустился в какую-то промоину. Моя голова осталась стоять на уровне земли и наблюдала за дорогой. Слух прислушивался к дыханию ветерка, но слышал только свое — никакого урчания мотора. Обоняние улавливало запах растаявшего снега, прелой земли и березового сока, но никаких выхлопных газов. Разум сразу сказал, что это бред, но терпения хватило еще минут на десять. Наконец, или, в конце концов — разница не так очевидна — я снова вышел на дорогу и зашагал вперед. Затылком чувствуя погоню, я перебирал ногами, как водитель трехколесного велосипеда. Но решил не оглядываться, пока не услышу шум двигателя. Даже, если это охрана, то меня все равно выпернут вперед, в Старый Яр. Еще и подвезут немного. Минут через десять я потерял бдительность и оглянулся. Сине-серый монстр, с грязноватым оттенком от рождения, был уже близко. Я отчетливо разглядел его круглые лупоглазые фары и понял — ни фига, это не КАМАЗ, а скорее автобус. Или троллейбус? Меня как ветром сдуло с дороги. Я забился в какие-то кусты, и решил, во что бы то ни стало пропустить этот антиквариат вперед. Так как я особо не тороплюсь и до зимы совершенно свободен. Однако предыдущий опыт мне подсказывал, что это случится не скоро.

Сидя в кустах, я вспомнил свою первую встречу с медведем. Я приехал на орнитологическую практику в Магаданскую область. Кто не видел Ногайской бухты — дурак тот! Тут все понятно, я-то видел. А уж медведей то у них больше, чем у нас зайцев.

***

База находилась на реке Яне. И вот мы первый раз отправились в тайгу, где мне предстояло наблюдать за гнездовой жизнью пары чеглоков. Чеглок — хищная птица из семейства Соколиных, точная копия сапсана только маленькая.

Я нацепил на себя все, что у меня с собой было: бинокль, фотоаппарат, здоровенный телеобъектив и пр. Больше я так никогда не делал. К тому моменту, когда мы, наконец-то, перевалили через сопку, я навсегда потерял интерес к фотографии.

Мы немного не дошли до гнезда чеглоков (которое Володя, хозяин практики, обнаружил еще до моего приезда), когда его лайки с яростной ненавистью бросились вперед. В 60-80 метрах от нас поднялась на задние лапы медведица. Точно так, как принято рисовать мишек на фантиках от конфет. Близорукими глазами она осмотрелась, оценила обстановку и бросилась наутек. За ней бросились собаки, за собаками — Володя с ружьем. И остался я один посреди тайги. Тайгу я всегда представлял как непролазную чащу. Их же тайга больше напоминала парк: огромные лиственницы, растущие далеко друг от друга и почти нет подлеска, под ногами какой-то бруснично-черничный покров. Вместо черники, видимо, все-таки была голубика.

И представил я, как медведица с эскортом делает круг — куда же ей еще бежать-то?! И выбегает прямо на меня, одинокого в парке. И тут, или сметут, или пристрелят по ошибке. Я вооружился туристическим топориком — с Володей мы собирались лабаз устроить у гнезда чеглоков. Прислушиваюсь к миру: даже лая собак не слышно. И вдруг — слышу какое-то сопение. Вокруг никого! И тут сверху падает веточка. Поднимаю глаза наверх… А там, на вершине небольшой лиственницы сидит медвежонок, чуть побольше кошки, и уже повизгивает как поросенок. Вот тут я вспомнил всё: и Пришвина, и Бунина… в смысле Бианки, и страницы журнала «Юный натуралист»: «Особенно опасна встреча с медведицей и медвежонком». Или: «Медведица никогда не бросает медвежонка одного!». Я пулей взобрался на соседнее дерево.

Так мы и сидели, обхватив ствол: на одном дереве медвежонок, на другом я. Правда, недолго. Медвежонок, на самом деле, был очень маленький, и сил у него было немного. Он пыхтел, все громче и громче — возмущался от обиды, что его бросили. Потом проскользил по стволу, ломая по пути веточки, свалился на землю как мешочек с каками, хрюкнул от боли и резво умчался по следу матери. Произошло это так быстро, что я успел сделать только один снимок, и то, только в тот момент, когда его голова уже достигла нижней границы кадра. Все же мордашку видно, но снимок уже не авантажный. Не сразу слез я с дерева, но когда Володя с лайками вернулись, я уже был на земле, и он не стал свидетелем моего позора.

***

Когда божья коровка, которую я обогнал пару километров назад, видимо, меня нагнала, я осторожно вышел на дорогу. Ни коровки, ни автобуса, ни следов от колес. И я пошел в обратную сторону. Туда, где последний раз видел транспортное средство. Может оно там развернулось и поехало в другую сторону? Место было приметное — вывороченное с корнем дерево у самой дороги. Но и там я ничего не обнаружил. В песчаной колее следы должны оставлять даже тени. Но кроме моих «то-топ-топ и чё я дома не остался» не было ровным счетом ничего. Я прошел еще метров двести назад, на всякий случай, и снова никаких следов. И только я подумал, что ночью надо больше спать, яиц в день не больше двух, а мираж бывает не только в пустыне… Как лупоглазое чудовище снова бесшумно возникло на дороге в том месте, где полсекунды назад его точно не было. Я нервно пошел навстречу «голубому вагону», смотря ему прямо в глаза. Что это за фигня, которая задом едет? Я уже готов был сдаться в руки властей, но все оказалось гораздо запутаннее. Через сто метров движения вспять я понял, что это глупо. Через двести — глупее глупого. А еще через несколько сот метров стало совсем глупо — я не приблизился к цели. Дистанция между мною и им оставалась неизменной. Я также мог видеть круглые фары, но не мог разглядеть вагоновожатого за стеклом или иные дополнительные детали. За несколько минут ходьбы по этой дороге назад, моя самооценка прошла мимо нейтрального нуля и опустилась ниже самого трескучего сибирского мороза, зависнув где-то между Антарктидой и Марсом. Я уже никому не мог доверять и бросился прочь от техногенного видения.

Точно также я убегал от медведицы с медвежонком, когда встретил их второй раз.

***

По приезду в Магадан нас сразу проинструктировали: в случае встречи с медведем, смотреть ему прямо в глаза и ни в коем случае не убегать, иначе автоматически становишься жертвой на рефлекторном медвежьем уровне. Да я сам прочитал такой же инструктаж девушкам из Томска, которые прибыли после меня. Как уже бывалый. Но Володя добавил нюансы в инструкцию: «На этой здоровенной морде глаза как у мышки — попробуй, посмотри в них». А еще он рассказал, что летом медведи бегут от пожаров на границе с Якутией и попадают вглубь Магаданской области. А здесь их никто не ждет, местные мишки не хотят делиться своими участками. Поэтому медведи становятся агрессивными, и каждый год нападают на людей. От стресса, а не от голода — в местных реках рыбы больше, чем воды. Ну, это я и сам видел.

И Володя рассказал занимательную историю про моего предшественника, по-моему, его звали Алексей. За Алексеем увязался медведь. Парень пытался сильно откровенно не бежать. Кричал и шумел, пытаясь отпугнуть. И медведь, как будто уходил. Но стоило чуваку продолжить путь, как медведь снова увязывался за ним и постоянно сокращал дистанцию. В конце концов, медведь вышел прямо на него. И тогда парень, у которого в отличие от меня, была с собой ракетница, шмальнул пару раз над медвежьей мордой. Никакого эффекта. Ноль эмоций! И тогда у Лехи случилась предсмертная истерика. Чего он орал медведю прямо в морду, никто точно не знает — свидетелей не было, весь рассказ только с его слов. Медведь аккуратно внимательно все выслушал, развернулся и невозмутимо спокойно удалился восвояси, видимо, передумав есть парня. А вот Леху, по возвращении, пришлось отпаивать спиртом.

Конец ознакомительного фрагмента.