Конфликты большого города

Олег Борисович Иванов, 2022

В книге современный большой город представлен средоточием множества конфликтов, ведь чем больше в нем проживает людей, чем сложнее его инфраструктура, тем выше в нем конфликтогенность. С развитием цивилизации, возрастает их количество, они приобретают новые формы и течение. Сложность разрешения споров автор связывает с невозможностью предусмотреть все провоцирующие конфликты ситуации и законодательно их урегулировать. Одним из наиболее гуманных и современных способов решения городских конфликтов является медиация – досудебное урегулирование споров. В одной из глав книги приведены примеры реального разрешения конфликтов этим способом. Кроме того, в последние годы мы столкнулись с беспрецедентной ситуацией – пандемией COVID-19, поэтому в книге достаточно подробно описываются и городские конфликты, возникшие в локдаун, и способы правительств разных стран справляться с ними. Также внимание уделено и конфликтам, которыми сопровождались другие ЧС, их правовым и политическим последствиям.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Конфликты большого города предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

← Глава 3. Нейтрализация городских конфликтов

Глава 4. Разрешение городских конфликтов

Городские конфликты, как относительно новый для российской реальности тип социальных конфликтов, являются еще недостаточно изученными. В связи с этим вопросы их типологизации играют ключевую методологическую роль: правильно сформулированный подход к этой проблеме позволит исследователю, с одной стороны, систематизировать имеющуюся научную информацию, а с другой — сыграет важную роль в процессе получения новых знаний.

4.1 Типы городских конфликтов

Различные дискурсы, существующие в современном российском обществе по поводу городского развития, расшифровываются через исследования культуры городской застройки. В связи с этими исследованиями обычно выделяют несколько типичных вопросов, которые ставятся исследователями. Среди этих вопросов, например, следующие:

— Как к изменениям в городской застройке относятся разные социальные группы?

— Почему возможны различные точки зрения на превращение старых промышленных объектов в офисы и строительство новых бизнес и торговых центров?

— Насколько чувствительно городское сообщество к проявляющемуся в архитектуре конфликту между глобальным (разнообразие, креативность, изменчивость) и локально-индустриальным (традиции, крепкие социальные связи, сильная локальная идентичность)?

— Какова символическая значимость застройки?

— Какое коммуникативное воздействие она производит на горожан?

Социальность архитектуры в первую очередь проявляется в ее специфической функции через создание физических пространственных границ, определяющих формы и способы коммуникации. На сегодняшний момент все большую актуальность приобретает исследование дискурсивных и концептуальных структур, формирующих власть, городской опыт, субъективность человека. Городской ландшафт может быть представлен в виде текста, репрезентирующего социальные отношения через пространство и визуальные символы. В данном случае дискурс-анализ текста городского пространства будет означать определение, что говорит городской ландшафт, какие ценности и смыслы он репрезентирует, и как его понимают члены местного сообщества.

Существует немало оснований, которые с сопоставимой степенью эффективности возможно использовать для проведения классификации современных градостроительных конфликтов. Такими основаниями могут выступать, например, источник конфликта, содержание, значимость, тип разрешения, форма выражения, социальный результат и т. п. Также вполне уместным представляется говорить о конфликтах интенсивных и стертых, кратковременных и затяжных и т. п.

По направленности городские конфликты являются типичными представителя «горизонтальных» конфликтов, то есть таких, в которых участниками являются лица, не находящиеся в прямом подчинении друг у друга.

По характеру причин ГК являются объективными. Субъективные факторы, безусловно, играют здесь свою специфическую роль, но, очевидно, только в плане воздействия на динамику развития конфликта и, отчасти, на конкретные формы конфликтных действий, избираемые его участниками.

Интересной представляется попытка классифицировать ГК по основанию их возникновения при освоении физических (территориальных) и семантических ресурсов города. К семантическим ресурсам города отнесена информация о его прошлом, настоящем и будущем, связанная с конкретными или виртуальными архитектурными объектами или пространствами. Отдельно взятый конфликт может развиваться сразу в двух указанных плоскостях; при этом одна сторона может быть заинтересована только в территориальной выгоде, другая — только в сохранении или развитии определенного семантического слоя, «закрепленного» за территорией. Целесообразно также разделить конфликты на открытые — реализованные в общественно-информационных акциях, и скрытые — когда несогласие не выражено.

Перспективной представляется классификация градостроительных конфликтов по основанию стадии завершенности строительства капитального объекта. Здесь можно выделить конфликты, возникшие до начала строительства, сопровождающие строительство и возникшие после окончания строительства.

ГК, возникшие до начала строительства (предшествующие строительству), в последнее время возникают все чаще. Причем общераспространенное мнение, что жители выступают против возведения торговых центров, не подтверждается объективными социологическими данными и наблюдениями. Анализ протекания уже состоявшихся или еще длящихся конфликтов этой группы позволяет сделать вывод, что целевое назначение планируемого к строительству объекта вторично. Так, поводом для градостроительного конфликта может стать строительство транспортной развязки (причем объективно крайне необходимой данной территории) или иного объекта инфраструктуры, торгового центра, культового объекта или жилого комплекса. Интересно, что целевое назначение возводимого объекта, равно как и его объективная необходимость для развития (в том числе — социального), не оказывают существенного влияния на динамику конфликта или его характер, хотя и коррелируют в некоторой степени формы конфликтной деятельности участников. В этом плане иллюстративны конфликты, активная фаза которых продолжалась с 2015 по 2018 гг., в парке «Торфянка» города Москвы, вызванный строительством православного храма, и вокруг строительства храма в Екатеринбурге (2019). Эти случаи интересны тем, что там была не одна группа протестующих, а две: одни выступали за строительство храма, другие — против.

4.2 Скверы против храмов

В 2015 году в Москве в парке «Торфянка» решили построить православный храм, однако местные жители активно выступали против этого строительства, развернутого в рамках утвержденной еще при мэре Юрии Лужкове, но по-настоящему расцветшей при Сергее Собянине программы «200 храмов». Задачей этой программы было увеличить количество церквей в столице на одну пятую. До этого к 2010 году в Москве насчитывалось 837 храмов и часовен.

Уже в 2012 году начало строительства храмового комплекса, сопоставимого по размерам с храмом Христа Спасителя, возмутило жителей района Ходынского поля. Митинг собрал 2000 человек. В результате активности населения место постройки удалось поменять.

Своего апогея недовольство жителей строительством храмов в местах их отдыха по-настоящему достигло в 2015 году в парке «Торфянка». Тогда на выступающих против строительства храма напали представители движения «Сорок сороков», называющие себя православными активистами.

Интересно в этом противостоянии, во-первых, то, что помимо местных жителей, по обе стороны конфликта выступали люди, не имеющие к Лосиноостровскому району никакого отношения — представители партии «Яблоко», фанаты «Спартака» и т. д. А во-вторых, стороны неистово демонизировали друг друга: жители, например, утверждали, что православные, которые готовы молиться в новом храме «какие-то неправильные православные с неправильными молитвами…» Ну а подключившийся к конфликту Патриарх Всея Руси Кирилл заявил СМИ, что противники строительства защищают не парк «Торфянка», а в принципе ненавидят изображение креста Господнего. Тем не менее все равно протесты сработали — для храма выбрали другое место.

Позже волнения такого рода происходили еще как минимум в семи парках и скверах Москвы. Впрочем, не отстают от Москвы и другие города.

В Нижнем Новгороде в 2018 году активисты смогли добиться отмены строительства часовни в парке, в котором находятся 100-летние дубовые аллеи. Под нее необходимо было вырубить деревья на площади 1 тыс. квадратных метров.

В 2016 году жители Приморского района Иркутска составили петицию на имя президента с просьбой сохранить рощу, на месте которой планируется построить храм Александра Невского с колокольней, воскресной школой, библиотекой на четыре тысячи томов и гостевыми кельями. Он должен был быть построен через дорогу от другого храма Александра Невского. К протестующим прислушались.

Не так давно — в 2019 году — жители Томска выступали против планов по возведению церкви. Депутаты Зональненского совета предложили Томской епархии участок, который относится к рекреационной зоне. Изначально речь шла о часовне, но потом в планах появился храм на 200 прихожан.

Наиболее ярким примером среди последних протестов против строительства храмов в местах отдыха горожан стали выступления в Екатеринбурге. 12 мая 2019 мая екатеринбуржцы, гулявшие в сквере возле Театра драмы, обнаружили, что их любимое место прогулок огораживают сетчатым забором. Как выяснилось, под строительство храма Св. Екатерины. На следующий день в сквере собрались порядка двух тысяч горожан, скандировавших: «Мы за сквер!». Людям удалось повалить забор и частично утопить его в городском пруду.

Власти тоже не дремали. Губернатора Свердловской области Евгения Куйвашева не зря называли «человеком Собянина»: в Екатеринбурге действовали по давно обкатанной на москвичах схеме. На место пригнали силовиков, а один из спонсоров строительства — глава Русской медной компании (РМК) Игорь Алтушкин — направил бойцов из принадлежащей РМК Академии единоборств. Те попытались разогнать толпу. Однако градус протеста понизить не удалось. Противостояние продолжилось, и с каждым днем в сквере по вечерам собиралось все больше людей.

Заказчик проекта по строительству храма — ООО «Храм Святой Екатерины», принадлежащее на 50% главе Русской медной компании (РМК) Игорю Алтушкину и еще на 50% гендиректору Уральской горно-металлургической компании (УГМК) Андрею Козицыну. Оба бизнесмена — фигуранты списка «Форбс», их состояния зашкаливают за 4 млрд долларов. Строительство собора Св. Екатерины — их подарок городу к 300-летию. Ранее они неоднократно спонсировали различные проекты РПЦ.

Екатеринбургский политолог Федор Крашенинников рассказал газете «Собеседник», что сквер возле Театра драмы — уже третья локация, которую выбирают спонсоры проекта. Два предыдущих участка, отведенных под строительство храма Св. Екатерины, местным жителям удалось отстоять.

По словам Крашенинникова, проблема в том, что каждый раз они выбирают место без всяких консультаций с кем-либо, и каждый раз это оказывается уже обжитое общественное пространство. «У них идет потеря коммуникации с обществом, — говорит он. — У обоих спонсоров есть огромные участки земли в центре Екатеринбурга под коммерческую застройку. Постройте там церковь и подарите ее городу. Но почему-то подарок городу они хотят строить на общественной земле. И трижды повторяют одну и ту же ошибку — выбирают любимые горожанами места. Говорят: а давайте мы вам в другом месте разобьем сквер».

Существует еще одна проблема — разговор идет на разных языках: сторонники строительства храма возле Театра драмы предъявляют жителям «мистические» аргументы вроде «У города есть святая покровительница, значит, нам нужен храм». В результате разговор людей, мыслящих в рациональных («нам нужно место для прогулок») категориях, с людьми, мыслящими в религиозных, не складывается.

На акциях против строительства храма были задержаны 96 человек, 30 из них получили от двух до 15 суток ареста.

После того как президент РФ Владимир Путин заявил о необходимости «спросить жителей», вечером 16 мая мэр Екатеринбурга Александр Высокинский заявил, что работы прекращены до окончания проведения опроса горожан по поводу строительства. А уже после этого губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев предложил провести голосование о том, где строить новый храм. «Хочу, чтобы вы услышали. Вопрос «храм или сквер» не стоит. И то и другое нужно городу и горожанам», — подвел он черту¹⁰.

Однако протесты горожан не прошли даром. 16 июня 2019 года Екатеринбургская епархия сделала официальное заявление об отказе от строительства храма возле Театра драмы. В качестве места для нового храма епархии городские власти предложили на выбор три альтернативных площадки. После проведения общественных слушаний и референдума для строительства была выбрана территория Приборостроительного завода. Однако несмотря на консенсус властей, епархии и местных жителей, храм так и не был построен. Помешала начавшаяся в 2020 году пандемия коронавируса. Екатеринбургская епархия предпочла заморозить строительство храма, а средства, собранные через специальные фонды, направить на покупку медикаментов и дорогостоящих препаратов ИВЛ для оснащения автомобилей «скорой помощи». По словам главы Екатеринбургской епархии, митрополита Евгения Кульберга, «строительство храма продолжилось, только теперь он строится в сердцах людей», а епархия и созданный ею для строительства храма Фонд святой Екатерины «делает сейчас то, что радовало бы святую Екатерину, живи она среди нас»¹¹.

Похожая история развернулась в 2022 году в Москве, возле ЖК «Саларьево парк», который находится возле станции метро «Филатов луг». Новый храм предполагается построить на примыкающем к ЖК участке Ульяновского лесопарка. Важным отличием протекания конфликта местных жителей с епархией и городскими властями является то, что никаких масштабных митингов и демонстраций на месте для будущей стройплощадки не проводится. Жители с самого начала сосредоточились на обращениях в органы власти, Московскую епархию и лично к митрополиту Феогносту, ведающему этой территорией, и к привлечению средств массовой информации. Более того, само по себе строительство храма не является для них проблемой. Смущает жителей исключительно выбор локации. Во-первых, «Саларьево парк» расположен между Хованским кладбищем, рекультивированным мусоросжигательным полигоном и оживленной трассой. И только с одной стороны граничит с рекреационной зоной — собственно Ульяновским лесопарком, где хотят вырубить полгектара деревьев под строительство храмового комплекса. «Будет необходима вырубка здоровых деревьев Ульяновского лесопарка, возраст которых составляет более 30 лет, и никакие мероприятия не позволят компенсировать потерю данного уголка природы для жителей «Саларьево парка», проживающих в домах вокруг полигона ТБО «Саларьево» и дорожащих единственным участком леса в южной части ЖК», — пишут жители ЖК в своем обращении к мэру Москвы Сергею Собянину.

Помимо этого, на территории, где собираются вырубать деревья, живут краснокнижные животные и растут редкие растения. Ульяновский лесопарк периодически подвергается вырубкам из-за строительства новых дорог и домов, поэтому сохранить его остатки, по мнению местных жителей, — «стратегическая задача экологической безопасности».

Более того, сам участок, отведенный для нового храма, географически неудобен для жителей поселения Московский, которому принадлежит «Саларьево парк», — он находится в 4 км от жилья, и идея о «храмах шаговой доступности» таким образом фактически опровергается.

Жители предлагают альтернативные места для строительства храмового комплекса — участки Ульяновского лесопарка, которые уже повреждены в ходе других строительных работ, и находятся гораздо ближе к Московскому.

Однако несмотря на отсутствие со стороны жителей радикальных действий и попыток эскалировать конфликт в уличное противостояние, их не допустили на общественные слушания по поводу строительства храмового комплекса, а мэрия, прокуратура и другие органы власти, куда жители обращаются, отвечают им, что «общественные слушания были проведены и все происходит в соответствии с российским законодательством, а данный участок согласован с советом депутатов поселения Московский и Департаментом природопользования и охраны окружающей среды города Москвы¹².

4.3 Политизация градостроительных конфликтов

Конфликты такого рода нередко политизируются «группами поддержки» — политическими партиями, чьи интересы не совпадают с интересами участников конфликта. Так, в случае с «Торфянкой», такой «группой поддержки» явилось городское отделение партии «Яблоко», агрессивно выступавшее на стороне противников строительства.

Конец ознакомительного фрагмента.

← Глава 3. Нейтрализация городских конфликтов