Горожане. Рассказы, заметки, миниатюры

Олег Аникиенко

«Горожане» – книга антипопсовая, не желающая развлекать читателя. Тематика здесь – городская, а герои – простые люди. Городок – вымышленный, затерянный где-то в северных лесах и болотах. И люди в нем – небольшие, со своими удачами и печалями. Насколько они вплетены в общие связи жизни? Кто поможет им достичь своих целей?Почти в каждом рассказе персонажу нужна помощь или он оказывает ее другому. И в каждом рассказе – мысли, глаза людей. Образы эти сложены не искусственно. Они услышаны…

Пустой стакан

Я тогда еще подумал: Бросить что-нибудь в воду? Камень, монету… Зачем я здесь? Течение Москвы — реки свинцовой полосой неслось равнодушно меж бетонных парапетов…

А затем поезд, выстукивая и лязгая, уносил нашу группу из столицы в далекий спокойный Усть — Сыровск. Мы — команда провинциальных сетевых бизнесменов, еще начинающих и горящих желанием стать «изумрудами», «бриллиантами», «сапфирами»… Занимаем весь вагон. А возвращаемся с семинара, проходившего на огромном стадионе, который я раньше видел по телеку, болея за любимый футбольный клуб.

Сознание человека из глубинки… Размеры сооружения, как и вся Москва, подавляли. Полчаса мы добирались до своих мест на трибунах, преодолевая эти пролеты, проходы и переходы. Гигантский «Колизей», превращающий тебя в пылинку, насекомое…

Сорокатысячный стадион был полон. Внизу, лицом к зрителям, стояли цепью молодые полицейские. Они делали равнодушные лица, но в глазах их читалось удивление. Ведь они наблюдали не футбольных фанатов, а торгашей, — мужчин и женщин, молодых и старых, подростков, детей. И все размахивали флажками, шарами и прочими атрибутами болельщиков. Стадион скандировал речевки, названия районов и городов…

В центре поля стоял величественный шатер, с большим экраном и мощными динамиками. И когда на сцену вышел ведущий, стадион взревел восторженными А! О! У-у! и громом аплодисментов…

Сейчас поезд уносил меня от жуткой толчеи, неудобств гостиницы, метро. На своей верхней полке в проходе вагона я пытался стереть из памяти раздражающие картины.

…Жену пригласили в одну из модных кампаний распространять штатовские чистящие средства и мази…

— Представляешь, — бегала по комнате супруга, — стану богатой! И всего — то рассказать знакомым о товаре, показать как мыть, скрести… Любишь чистое? Это не «пирамида», не обманут!

На первой встрече выяснили — здесь новый вид продаж. Не магазинный, а по сети партнеров, ты мне, я — тебе… Современно! Нет очередей… У кого дома порошки, у кого — мед, косметика, биодобавки… И за каждую сделку — свой бонус, проценты. А там и до путешествий недалеко…

Признаюсь, не сразу понял в чем фишка. Люди подрабатывают продавцами. Ну, ладно… Но зачем обставлять все как философский, идейный прорыв. На семинарах не говорят: — Надо активничать! А кричат, возвышают: «Будь свободным! Успешным! Стань звездой!» После таких «вливаний» человек ходит, как зомби. Он уже не любит свое дело, профессию врача, учителя, не ищет свое призвание. А — становится частью Системы, делающей тебя Личностью планеты!

Тут и сомнения подкрадываются. Вроде жил правильно, приносил пользу, пусть денег и не скопил. Ан нет, не бывал на Канарах, машина твоя бедная и, вообще, ты — пресный… А кризис то — под — жи — да — а — ет!

Честно говоря, смутил энтузиазм жены. Изучала методики, как новую русскую идею. Была комсомолкой, теперь — предприниматель! По характеру обычная чиновник, дачница… А тут — перспективы!

Я думал, мы, советские, коллективные, не знали собственности. Потому нас задели за живое. Свое дело! Видно, надо переболеть и этим. Дома появились какие-то бабки с чаепитиями, коробки с американским мылом…

А на семинарах людей «накачивали». Лекторы трагично откровенничали, рассказывая истории. Бедность… зависимость… скучная работа… пустая жизнь… А теперь — новая возможность, перелом в сознании! Успех, достаток! Ты — словно безногий, что взобрался на Эверест! Ты — звезда!

Меня одолевали сомнения. Продавец, организатор — возможно. Но — личность? К тому же, чтобы добиться успеха, надо отдавать делу все время… А со сцены орали: — В тебя не верили. Но ты — взлетел!

В центре стадиона выступал бывший работник обувной фабрики. Он стал миллионером, организовал свою сеть партнеров, которые подключили своих партнеров, а те — своих…

— Кто я такой, чтобы зазнаться! — кричал микрофон. — Продавец порошков? Но я — поднялся… Обувщик поднял в руке стакан с водой. — Будьте, как этот стакан! Наполняйте себя! Тогда вам будет что отдать людям!

Он повернул стакан, и вода тонкой струйкой полилась на сцену. Действо демонстрировалось на большом экране. Люди с трибун завороженно следили за струйкой, блистающей словно нить жемчуга. Гипнотизм семинара достиг апофеоза. Стадион в едином порыве воздал оратору. Улучив момент, я выбрался из ликующей толпы, нашел выход, и стал приходить в себя около свинцовой чужой реки…

Поезд уносил нас домой, и возбужденные люди громко обсуждали увиденное. Мужчины поддались алкоголю, — психика требовала разрядки… Уже под градусом, я обходил вагон, заглядывая в плацкартные отсеки. Некоторые горожане оказались знакомыми. Заметил бывшего редактора газеты, комсомольских деятелей (куда без них), плохого актера…

За одним из столиков сидел лысый толстяк в майке. Потный, полупьяный… Он был начальником строительной конторы, где я трудился столяром. Неплохой, в общем, дядька, по прозвищу Крендель. В руке его подрагивал пустой стакан.

— Я такой же, как он! — чуть не плакал бывший начальник. — Что я могу дать людям? Его жена, заводная певунья, не смела перечить.

Мне было жаль Кренделя. Ну, не был он гением строек, не дали орден. Нормально руководил, подписывал приказы. А, все же, выполнял планы, давал пользу городу, людям… Чего — скис?

Эти знамена материальности всех достали. Значимость прожитой жизни теперь измеряют кошелем. Между тем, успех в бизнесе приходит к нескольким. К тем, у кого есть показатели в гороскопе. Мода есть мода. Ну, пришли к власти торговцы… Да ведь у каждого из нас свой путь, начертанный небесами.

…Я стоял у реки, размышляя о переменчивом историческом ветре. Направление его меняется. Почему иногда он дует в сторону духовности, а в другой раз — в практицизм, дух стяжательства. Кто с нами играет в разные времена?

Возможно рисунок планет не тот начерчен? Встанет Уран в какую-нибудь оппозицию с Плутоном — вот и период бездуховности запустился. Повернулся Нептун в квадратуру с Сатурном — людей обуял яд обмана, иллюзий… Все меняется циклично. Уйдет и этот морок внутренней пустоты…

Невольно глаза мои устремились к небу, высматривая расположение звезд. Увы, серые облака кучнели, обещая дождь. И, кроме звезды на башне Кремля, темнеющей вдалеке, ничего не было видно.