Крыса, загнанная в угол

Олег Анатольевич Сидоренко, 2019

Выстрелом снайпера произведено покушение на жизнь действующего президента Крайины Алексея Рошенко. Гарант Конституции ранен. «Исполнитель» убит при попытке скрыться с места преступления. Данное чрезвычайное происшествие происходит за десять дней до Дня выборов нового главы государства, в которых Алексей Рошенко участвует в качестве кандидата в президенты и является одним из главных претендентов на этот пост.ИГИЛ*Организация запрещена на территории РФ.Содержит нецензурную брань.Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Поздний вечер того же дня. 23.00 Родион оставил свою машину на стоянке и пересел в ожидавший его, «Мерседес-Спринтер». Майор Шевчук представился сам и представил своих спутников. Но толком познакомиться не успели. Попелюх фамилии и имена попутчиков не запомнил.

На территорию аэропорта микроавтобус проехал через служебные ворота без досмотра. На одной из запасных полос, возле ангара, их ждал МИ-8 с включенными двигателями. Перегрузились быстро. Помимо Шевчука в группе было четыре человека — еще один следователь и три эксперта. Как самое дорогое они оберегали свои минилаборатории, упрятанные в объемные алюминиевые кофры.

Взлетели резко, и крейсерскую высоту набрали быстро. При перелете все молчали.

МИ-8 поставил такие звуковые помехи в салоне, что говорить, о чем либо, не сорвав горло — было невозможно.

Шли вдоль железной дороги. Сначала их встретил Фастов, а затем Казатин. Спустя час на горизонте заревом обозначилась Винница. Родион смотрел в иллюминатор, пытаясь в россыпях и нитках электрических огней, узнать знакомые с детства районы и улицы. Но пилот, не подлетая к Виннице, увел машину в сторону. Город ярким пятном остался на траверсе справа.

В аэропорт «Гавришевка» заходили на «бреющем» — на плавную посадку зря времени не теряли. Но, не смотря на это, приземление вышло довольно мягким.

Шевчук, на правах старшего, открыл дверь-трап. Попелюх заметил, что сделал он это со знанием дела. Видно было, что это ему не в первой. С вертолета «высыпались» по очереди и, пригнув головы, «гуськом» проследовали к такому же Мерседес-Спринтер, как и в Киеве. Возле микроавтобуса их ждал мужчина в штатском. Но «выправка» выдавала в нем военного.

Шевчук первым поздоровался с ним за руку. Затем рукопожатиями обменялись остальные. Встречавший открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил всех размещаться внутри салона.

Расселись максимально быстро. Мерседес тронулся с места и направился к выезду с территории. Дежурный, увидев машину, издали, заранее открыл ворота. Микроавтобус без остановки покинул аэропорт.

— Я капитан СБУ Тишанин Василий Викторович! — представился встретивший их мужчина. — С Григорием Борисовичем мы, немного, знакомы. С остальными познакомимся в процессе работы. Ехать нам минут пятнадцать. Не буду терять времени и, постараюсь, ввести вас в курс дела! — офицер открыл блокнот, который он держал в руках. — Президент ранен. Ранение, на удивление и к радости, — не сложное. Пуля попала в мягкие ткани плеча и, не задев кости, вышла на вылет. Так что его жизни ничего не угрожает… Исполнитель ликвидирован… На этом, пожалуй, и заканчивается то, что известно точно. Остальное все — догадки и предположения. Наверное, вы задавайте мне вопросы — так будет легче определиться, что вас интересует. А я постараюсь на ваши вопросы ответить…

— Где находилась жертва, когда произвели выстрел? — без предисловий спросил Шевчук. Слово «жертва» резануло Родиону по ушам — очень оно не «вязалось» к президенту страны.

— Президент стоял на сцене — она смонтирована на набережной для выступления, специально приглашенных, артистов на открытие сезона! — ответил Тишанин.

— Откуда работал исполнитель? — задал следующий вопрос майор.

— С крыши спортивного комплекса «Авангард», что напротив набережной.

— А как так получилось, что крышу, которая находится «напротив набережной», не «отработали» заранее и не определили туда наблюдателя?

— Что вам сказать… Во всей истории очень много странностей! — Тишанин закрыл свой блокнот и сунул его во внутренний карман пиджака. — Решение президента посетить открытие фонтана и выйти на сцену — было совершенно спонтанным и ни с кем не согласованным. Начальник охраны попытался было воспротивиться. Но, вы знаете наше «первое лицо». Тем более, когда оно, скажем так, «в ударе». «Номера» пытались оттирать людей и прикрывать его — но он упрямо лез в толпу а, затем, и на сцену. Вышел на край помоста и, приветствуя всех, поднял руки! В этот момент и произошел выстрел.

— То есть, о том, что президент будет на мероприятии — ни кто не знал?! — вмешался в разговор Попелюх, отрываясь от наблюдения за Немировским шоссе.

Шевчук бросил на него косой взгляд. Родион выдержал его, но сообразил, что в этой группе майор «царь и Бог».

— Никто! — согласился Тишанин. — Я думаю, что президент и сам не знал. Минут за двадцать до этого он находился в центре города возле администрации, где проходила его встреча с избирателями. Естественно, там «отработали» все. Но он, вдруг, решил ехать на фонтан. Заранее это предусмотрено не было — совершенно спонтанное решение.

— Хорошо… А кто «отработал» исполнителя? — спросил Шевчук.

— Это, честно говоря, еще одна случайность. Ожидалось, что президент может посетить соборы — Православный Поместной церкви и Католический. Они, кстати, недалеко от спорткомплекса. На крыше здания Государственного областного архива и, напротив, на здании «Укртелекома» были расположены снайперы прикрытия. Когда прошла информация, что президент едет на фонтан — решили их не снимать, а «перенацелить» на мост, набережную и сцену. Но видно исполнитель вышел на крышу раньше.

— Ну, а как же его увидели?

— После выстрела исполнитель пытался уйти с крыши. Его заметил снайпер, что находился на «Укртелекоме». Доложил старшему, и спросил, что делать. Последовала команда «стрелять на поражение».

— Почему на поражение? Почему не ранить? — удивился Шевчук. — И почему не попытались задержать? Кто отдал команду стрелять?

— Команду стрелять отдал старший группы прикрытия! — сообщил капитан. — О задержании в суматохе никто не подумал. Времени, советоваться, не было. Сами понимаете, что здесь началось. Да и наши люди возле «Авангарда» отсутствовали.

— Ясно… Будем разбираться…. — и примирительно спросил: — Где сейчас труп исполнителя?

— На крыше. Здание успели оцепить практически сразу — перебросили патрульных с центра города. Затем «подтянулась» нацгвардия. Задержали всех, кто на тот момент был в «Авангарде» — посетители, обслуживающий персонал. Вызвали директора. Он сейчас в кабинете. Личности всех присутствующих в помещении устанавливаются и проверяются.

— Освещение на крыше есть? — уточнил майор.

— Своего нет. Но доставлены софиты. Они пока внизу. Я запретил подходить к лестнице, которая ведет наверх, и подыматься на крышу — там все так, как было сразу после выстрела.

— Вот это первая хорошая новость! — довольно заметил Шевчук. — Значится так! Сейчас едем в «Авангард» и досматриваем все, начиная с лестницы.

— Я вызвал кинолога! — сообщил Тишанин. — Можно попытаться отследить путь снайпера, которым он прибыл к спорткомплексу.

— Это вторая хорошая новость! Значит — к «Авангарду». «Танцевать» начнем от туда. — Шевчук на секунду умолк, а затем спросил: — Василий Викторович, вы прикомандированы ко мне в группу?

— Поступил пока устный приказ! — ответил Тишинин. — Но начальник Управления будет к утру в Виннице. Он решит. А пока — я в вашем распоряжении.

Практически пустое Немировское шоссе плавно спускалось вниз. «Мерседес» летел на скорости, иногда «покрякивая» зазевавшимся машинам. Проходя под путепроводом, что возле «пенитициарного учреждения», микроавтобус включил встроенные в радиаторную решетку проблесковые маячки и пару раз «крякнул», требуя уступить дорогу на, мигающем желтым цветом, светофоре. Пара встречных «легковушек» «шарахнулись» в сторону и замерли на обочине.

Сразу на перекрестком стоял пост нацгвардейцев, перекрывая движение на Брацлавскую и Привокзальную. «Спринтер», пропустили не останавливая. Улица была полностью пуста. Еще один пост закрывал поворот на Некрасова, а второй, чуть поодаль на, бывшую, Ленинградскую.

« — Интересно, как она называется сейчас? — мысленно спросил себя Попелюх. — Что ни будь историческое, или именем, какого ни будь новоявленного героя?»

Вопрос был задан с небольшим сарказмом, отразивший принципы воспитание в семье, в которой один дед — едва выжил в немецком концлагере, а второй, будучи партизаном-подпольщиком, был выдан полицаем гестапо и расстрелян немецкими карателями. Об этих фактах семейной истории с детства напоминал ему отец, бывший советский офицер. Его взгляды на жизнь заняли определенное место в мировоззрении Родиона. И все новоявленные изменения он пропускал через призму своего воспитания.

«Мерседес» вышел на развязку возле гостиницы «Пивденный Буг». Здесь находилось несколько легковых машин полиции и грузовиков с «гвардейцами». Микроавтобус на пару секунд остановился у въезда на мост возле импровизированного КП. Водитель предъявил удостоверение. Гвардеец отошел в сторону и махнул жезлом, разрешая «Спринтеру» проследовать дальше.

— Вот там это произошло! — Тишанин пальцем указал на набережную.

Все находящиеся в автобусе повернули голову влево. Над рекой, отражаясь в воде, ярким пятном светилась сцена. Она была пуста. На сегодня спектакль закончился.

Мост через Буг проехали молча. Перед подъемом на Соборную, водитель свернул влево на экс-Свердлова. Машину снова остановили. На этот раз удостоверение гвардейцу предъявил Тишанин. Снова разрешающий взмах жезлом от «гвардейца», и после этого микроавтобус зарулил на стоянку возле центрального входа спорткомплекса.

— Ну, вот и приехали! — объявил капитан.

— Все на выход! — отдал команду Шевчук.

Спутников долго приглашать не пришлось. Эксперты, захватив свои кофры, вышли на улицу. За ними проследовал Попелюх. Ночь была теплая. Но чувствовалось, что рядом река.

Родион осмотрелся. Строение практически не изменилось со времени, когда он в детстве занимался здесь плаваньем, а в юности рукопашным боем.

« — И со своей первой любовью я здесь познакомился… — подчиняясь ауре весеннего вечера, «ударился» в ностальгию Попелюх. — Вот перипетии судьбы! Кто бы мог подумать!»

Во внутреннем кармане куртки завибрировал телефон. Родион еще в Киеве поставил его «на беззвучку». Попелюх посмотрел на дисплей. Высвечивался номер начальника отдела Полуяна.

— Слушаю вас, Сергей Николаевич! — ответил на звонок следователь.

— Здравствуй, Родион! Где ты находишься? Как дела? — без предисловий начал сыпать вопросами начальник.

— Двадцать минут назад приземлились в Виннице. Сейчас подъехали к бассейну «Авангард», откуда работал снайпер. Только вышли с автобуса.

— Кто старший от СБУ?

— Майор Шевчук Григорий Борисович.

— Знаю его. Жесткий дядько! — Заметил Полуян. — Ты с ним поаккуратней. Твое дело — надзор! Ты меня понял?

— Я понял вас, Сергей Николаевич.

— А я еще раз повторю — твое дело надзор! Никакой инициативы! Спросят — отвечай. Не спросят — не лезь с советами. Все фиксируй! Будь внимательный! — Полуян сорвался на крик, и умолк на самой высокой ноте.

« — Начальство нервничает! — отметил Попелюх. — Наверное, в Столице очень не спокойно».

— Через час летим с Генеральным к тебе. И не только мы. Но, остальные — меня волнуют мало. Введешь нас в курс дела. Понял?

— Я понял вас!

— И еще, — продолжил Полуян, — держи меня в курсе всего! Слышишь? Это лично моя просьба. Ты меня понял?

— Я все понял, Сергей Николаевич!

— Звони в любое время суток! — не унимался начальник. — Без стеснения! В любое время!

— Я все понял! — еще раз повторился Родион.

— Тогда до встречи!

— Всего хорошего, Сергей Николаевич!

— Какое там «хорошего»…

Связь прервалась. Попелюх вдруг привиделось раскрасневшееся лицо начальника, судорожно выискивающего по карманам носовой платок, что бы вытереть с лица выступивший пот.

Полуян нервничал. И очень сильно. А это бывало очень редко. Только, когда Генеральный бывал «не в себе». Обычно, Луцик «лез» в процессуальные дела, сулившие «пиар» лично ему. Еще он любил контролировать дела с «материальной составляющей». Ну, и конечно, обязан был вмешиваться в дела, где фигурировали напрямую интересы его кума, президента — своей непосредственной «крыши», которому был обязан всем. И удар по президенту — был ударом и по нему.

Попелюх спрятал телефон, и направился к своей группе.

Младший следователь и эксперты курили возле входа в спорткомплекс. Шевчук в стороне разговаривал по «мобильному». По его лицу было заметно, что разговор не из приятных. Майор больше молчал, или отвечал короткими фразами. Наконец он попрощался с собеседником и подошел к общей группе. Вынул с кармана куртки пачку «Парламента». Закурил. Сделав пару затяжек, обратился к Попелюх.

— Вы не курите, Родион Константинович?

— Скажем так — «покуриваю». Очень редко. Под настроение. Или хорошее, или слишком плохое.

— Это хорошо. Надеюсь, что повода покурить в ближайшее время у вас не будет. — По интонации Шевчука было слышно, что в этом он совсем не уверен. — Но — это лирика. Теперь к делу. Я, предлагаю, перейти всем на «ты». — Майор посмотрел на Родиона и Тишанина. — Думаю, пару дней нам придется общаться довольно плотно — поэтому, будем «по-простому», без лишних условностей. Согласны?

Команда Шевчука дружно «уставилась» на Попелюх и Тишинина.

— Не вижу ни каких проблем! — улыбнувшись, ответил Родион.

— Я тоже! — согласился Тишинин.

— Вот и чудненько. Тогда к делу! — подытожил майор Шевчук, и сразу обратился к капитану Тишанину, пытаясь пошутить: — Где ваша собака с милицией?

— В вестибюле. Ждет команду «фас»! — с беспристрастным лицом ответил капитан.

— Тогда так! Матвей! — Шевчук обратился к одному из экспертов. — Одеваешь «костюм» и выходишь на крышу первый. «Штатный» осмотр — по «растяжкам», взрывчатке и тд и тп!

— Принял, командир! — ответил тот, кого майор назвал по имени Матвей. Он поднял свой кофр, который был самым объемным из всех, и спросил у Тишанина:

— Где можно одеться?

— Давай зайдем вовнутрь, и там определимся… — предложил капитан.

— После того, как Матвей осмотрит лестницу и крышу, на нее идет кинолог, — распорядился Шевчук, — а за ним — мы! Все понятно? Вопросы? Тогда все в здание. А мы с Родионом задержимся на пару минут.

Группа без лишних вопросов направилась к дверям центрального входа.

— Родион, я видел — ты говорил по телефону. Твое начальство? — задал вопрос Григорий.

— Да, начальство… — ответил Попелюх.

— Я тоже только что говорил со своим. Через два часа здесь будут все — и твои и мои. Совещание назначено на час ночи. К этому времени я должен дать общую картину. Я знаю — твое дело надзор. Но, я знаю о тебе и то, что ты неплохой следователь. Не обижайся — я навел справки. Служба, понимаешь. Так вот. Я очень не люблю, когда меня учат! Но, толковый совет готов выслушать всегда. Так что не молчи, пожалуйста, если что увидишь!

— Мне показалось, что тебе не понравилось, когда я влез со своим вопросом в автобусе? — заметил Родион.

— Нет. Все нормально. Я действительно привык к своей группе. И было непривычно, что вот так, запросто кто-то влез в мой разговор. А вопрос был правильный! И сейчас он самый главный! Как «исполнитель» заранее мог знать, что объект выйдет на выстрел, если сам объект, судя по информации, об этом не знал? Мистика, какая то, и телепатия!

— Григорий, думаю, что нам, придется, спросить об этом самого, как ты говоришь, объекта! — не совсем уверенно предложил Попелюх.

— Надо попытаться! — согласился Шевчук. — Очень много странного. Ну да ладно. Разберемся. Идем?

— Пошли!