Буря скроет наши следы

Олария Тойе, 2020

Разве пишут легенды о двух бывших противниках, дезертировавших вместе? Уже не враги, но еще не друзья. Они мечтали лишь о спокойной жизни вдали от сражений, но струны далекого прошлого готовы заплатить любую цену, лишь бы беглецы были на их стороне. Ведь те, кто были до них, не оправдали надежд.

Глава 6

Норда шла мимо удивленной охраны, пораженных слуг. При ее приближении строились по стойке смирно немногочисленные солдаты. И вот она уже у своей двери. Все та же проклятая зеркальная дверь! На нее смотрела красивая, кажется, на годы повзрослевшая девушка в изящном платье.

«Ну как, думала, что так все обернется? Что увидишь меня еще хотя бы раз?» — мысленно обратилась к своему двойнику Норда.

Ее комната выглядела странно, незнакомо, чуждо… Тут явно похозяйничали — обыск провели не очень-то аккуратно. Ну да ладно! Она устала, корабль отца прибудет только через два часа. По местному времени это будет глубокая ночь. До утра ее никто не побеспокоит.

Первая половина следующего дня прошла на удивление тихо. Норду никто не навещал. Принесли только завтрак и одежду. Сегодня ожидается торжественный прием в честь нового союзника. К счастью, про то, что он ее жених, слухов пока не распустили, хотя прислуга уже многозначительно улыбалась. Ну что ж, прием, значит? Норда задумалась. А подумать было о чем. Главный вопрос — как убедить отца и Тангрида присоединиться к Альянсу. Да и сам Союз продумать стоило как можно тщательней. Пока у них с Бурнадом не было времени даже поверхностно разработать детали. И очень удачно, что отец предложил трехдневную паузу — ведь там, на корабле Бури, они попросту блефовали. Никакого продуманного договора, даже основных пунктов — им совершенно нечего предложить правителям. Отсрочка была невероятной удачей, а ни она, ни Бурнад в удачу не верили. Три дня… Зачем они понадобились отцу? Что он задумал? Рассчитывает, что Тангрид успеет ее очаровать? Он, конечно, приятный человек, умеет себя достойно держать, даже глазом не повел, когда его устройство не сработало. Это заслуживает уважения. Но и только! К чему он ей, что еще за жених нашелся?! А главное, откуда?.. Отец никогда ничего не говорил про еще одну империю, никаких разведданных, полное отсутствие информации. Мысли перескакивали с одного на другое, Норда терпеть этого не могла. Стоп! С этой минуты и до самого вечера — ничего, никаких размышлений, ни о чем. Отдых. Тут, дома, во дворце, ей мало что и мало кто угрожает, можно немного расслабиться.

Отец превзошел себя, устраивая прием. Изысканные блюда, музыка, танцы. Норда сидела по правую руку от него, как законная наследница престола. А вот Тангрида посадили рядом с ней, и теперь ни у кого не возникало сомнений, что его прочат ей в женихи. Никто и никогда еще не занимал место рядом с ней. Через год Алия, сводная сестра Норды, должна была достаточно повзрослеть и присоединиться к ним. Но пока во главе императорского стола сидели только двое — отец и она. Плохо, очень плохо… Похоже, отец уже принял решение, только не озвучил его. Интересно, почему? Ее мысли прервал Тангрид:

— Принцесса, я не хотел бы ставить вас в неловкое положение. Согласно этикету, мне полагается танцевать с вами. Признаюсь, танцы — моя любимая часть подобных приемов, но если вы не расположены сегодня, то…

— Отчего же, не будем нарушать традиции. Можете меня пригласить.

Тангрид великолепно танцевал. Они кружились несколько мелодий подряд.

— Норда, для генерала вы на редкость элегантно вальсируете.

— Благодарю. Если честно, я тоже очень люблю танцевать.

— Вы не откажете мне в прогулке?

Девушка с удивлением отметила, что большинство гостей уже разошлись, и за окном стемнело. Как же это? За развлечениями она совсем потеряла счет времени.

— Если не долго — уже поздно.

— Разумеется.

Они вышли в сад. Стояло ее самое любимое время года — большинство деревьев и кустарников уже расцвели, легкий ветерок разносил по округе их прекрасный запах.

— Когда я был совсем юным, — начал разговор Тангрид, — мне рассказали, что есть планета, где принцесса такая смелая и сильная, что стала генералом. Так удивился — представить только, хрупкая девушка командует легионами! Наверное, тогда я и захотел взять тебя в жены. Ты сразу завладела всеми моими мыслями. Поверишь ли, в моей комнате аж восемь твоих портретов.

— Тангрид, не стоит…

— О, я не хотел ставить тебя в неловкое положение, мне кажется, я понимаю, каково тебе сейчас. Тот юноша, он дорог тебе?

— Я не хотела бы обсуждать эту тему с вами.

— Прошу, Норда, обращайся ко мне «на ты». В любом случае, я хочу быть твоим другом. А знаешь, у меня кое-что есть для тебя. Я думал, что можно подарить такой удивительной женщине? Поэтому пришло на ум вот это:

В небе — сила, и плод ума,

И характер там тоже есть!

Видишь — в бездне созвездий тьма?

Где-то в центре — мой Южный Крест.

Он горит, освещая те

Неизведанные пути,

По которым моей мечте

Да и мне самому идти.

Сотни тысяч веков подряд

Гордо звездами он мерцал,

Не один воспаленный взгляд

В вышине его созерцал.

Вон звезда, что других теплей,

Яркий свет ее — бирюза.

Сквозь пространства звездных полей

Я Вселенной смотрю в глаза.

А на небо упала тень —

Там ведь тоже характер есть…

Видишь в бездне созвездья те?

Где-то в центре мой Южный Крест…

(автор стихов — Георгий Толин)

От удивления Норда замерла. Никогда она не слышала, чтобы так говорили. Да и вообще Тангрид говорил очень красиво, непривычно красиво. Но это! Слова лились друг за другом, словно ручей. Она слушала его голос, затаив дыхание, образы рождались в воображении, звуки так увлекли ее, что она не заметила, как дыхание участилось и внезапно наступила тишина.

— Я сочинил это несколько лет назад, хотел прочесть при нашей первой встрече. Признаюсь, не так себе все представлял. Не думал, что будет война, что у меня появится соперник. Я, наверное, романтик… Мне казалось, стоит тебе только увидеть меня, ты полюбишь меня в ответ.

Норда не заметила, как и когда он взял ее за руку, но сейчас его губы коснулись ее пальцев, и она отпрянула от неожиданности.

— Я напугал тебя? Прости.

Он снова взял ее руку и поцеловал, и еще. Норда не знала, как ей себя вести. Это было приятно, волнительно и в то же время нервировало, казалось неправильным! Хотелось, чтобы он целовал ее руки снова и снова, но… Она выдернула ладонь и отошла на шаг назад.

— Простите, давайте вернемся…

— Да, конечно, — Тангрид поклонился, не скрывая огорчения, — позволь, я тебя провожу.

— Не стоит, я знаю дорогу.

Норда вбежала в свою комнату, задыхаясь от волнения. Она впервые в жизни не обратила внимания на зеркало. Что же это? Что такого сделал этот человек, почему никак не получается взять себя в руки? Она погладила свою ладонь, ту самую, которую он целовал. Странно, все это так странно!

Норда закрыла глаза. Рядом стоял Бурнад, это он держал ее руки и целовал ее пальцы. Ей захотелось закричать: «Вон! Проваливайте оба!» Все еще тяжело дыша, она легла в кровать.

— «Буря…»

— «Да, Норда!» — услышала она ответ.

— «Буря, что между нами?»

— «Я не знаю», — ответил он после некоторой паузы.

— «Мне тебя так не хватает!»

***

План был прост. Пока правители договаривались о перемирии, Буря и Норда отправили Вереска в личную каюту Тангрида. Рискованно, конечно, но вероятность того, что перед самым боем в его каюте мог еще кто-то находиться, была минимальна. Задача — найти и скопировать все, что только можно, любую информацию о новом союзнике Дахора, не оставив следов. Вереск заверил, что с такой задачей справится, и даже поклялся, что не прихватит ни одной «серебряной ложки». Как ни удивительно, он блестяще выполнил это поручение.

Данных в модуле содержалось много, но Тангрид был осторожен — вся информация оказалась зашифрованной. Вереск больше суток без перерыва занимался дешифровкой, пока, измотанный, не уснул прямо на консоли корабля. «Интересно, — подумал Бурнад, — сколько у этого парня талантов? Сам ли он свалился на их с Нордой головы или микойцы постарались?» Время текло мучительно долго. Еще два дня. Ее не будет еще два дня, а что потом?

Утром Вереск продолжил расшифровку данных, бубня что-то тихонечко. Изнывая от бездействия, Бурнад занялся чисткой оружия. Послышался звук снижающегося шаттла.

— Лучше спрячься, — кивнул он в сторону грузового отсека. Вереск мгновенно исчез — еще один удивительный талант.

Разорвав тишину, раздался сигнал вызова.

— Надо же, дежавю, — ответил Бурнад, глядя, как с экрана ему снова улыбалась Ирса.

— Мы можем поговорить? Обещаю, сегодня никакого шантажа! Мне, правда, надо поговорить с тобой.

— Разве нам есть, о чем?

— Бурнадичек, ну пожалуйста, прошу тебя!

Он помолчал. Внутренний голос настойчиво твердил не делать этого, но девушка едва не плакала, и он сдался.

— Хорошо, заходи.

Ирса быстро вошла и обняла его.

— Спасибо! Ты не представляешь, что сейчас со мной происходит. Когда вы сбежали, я не знала, что мне делать. Неужели между нами было все так плохо? Скажи, разве я не так хороша? Я изменюсь, я пойду на все ради тебя, пожалуйста, только дай мне еще один шанс!

— Ирса, не стоит.

— Но ведь ты сейчас один, она бросила тебя, ты же сам знаешь, она выберет сторону сильного, зачем ей связываться сейчас с тобой!

— Зачем ты пришла?

Девушка разразилась рыданиями.

— Что же мне делать? Ты целый год откладывал нашу свадьбу, а теперь бросаешь меня?.. Разве так можно, да кто ты такой после этого! Да и ради кого — ради голубоглазки своей, которая уже повисла на другом, более выгодном женихе?!

— Хватит, тебе пора, — он взял ее за руку и потащил к выходу.

***

Норда проснулась в плохом настроении. Всю ночь ее мучили сны: Тангрид, читающий стихи, Буря, целующий ее руки. «Как же все сложно! Откуда только взялся это новый союзник? Отец — осторожный человек, наверняка, вел переговоры уже долгое время, почему же он не открыл ей своих планов?»

Вошла служанка.

— Простите, принцесса, ваш жених, — она покраснела и засмущалась, — просил присоединиться к нему за завтраком. Он передал это, очень просил меня уговорить вас надеть.

Девушка протягивала небольшую брошь — любимый цветок Норды, только что срезанный и перевязанный ленточкой. К подарку прилагалась записка с такими словами:

Я Вас люблю, и очень нежно,

Все эти месяцы и дни.

Вы мне не верите, конечно,

Ко мне Вы просто холодны.

И очень грустно почему-то:

Ведь все, что мог, отдал сполна.

Я часто думал в те минуты,

Что нет любви. Нет, есть она!

Я Вас люблю, и мне не надо

Ни Ваших взглядов и ни слов.

И даже та любовь — награда,

Что безответная любовь.

(автор стихов — Георгий Толин)

Норда почувствовала, как сама начинает краснеть. Она сложила листок и уже хотела было его выбросить, но девушка умоляющим голосом заговорила:

— Пожалуйста, приходите, я пообещала, что уговорю вас…

Служанка трогательно смотрела, протягивая украшение. Норда вздохнула: еще два дня!

— Ладно, давай.

Тангрид уже давно сидел за столом. При ее появлении, он поспешно встал и галантно поклонился.

— Твой отец отправился на охоту, приглашал нас с собой. Я взял на себя смелость отказаться — мне кажется, тебе сегодня хочется побыть одной. Хотя я все же рассчитываю, что ты составишь мне компанию: прогуляемся, покажешь озеро… Говорят, у вас растут прекрасные водяные лилии, хотелось бы их посмотреть.

Норда задумалась. Не сидеть же ей в комнате весь день! Возможно, получится выудить что-то из ее неудачливого жениха, сейчас любая информация пригодится.

— Хорошо, только никаких стихов и…

— Я буду очень деликатен, не поставлю тебя в неловкое положение, обещаю. Это тебе, — он с улыбкой кивнул на букет цветов.

Норда протянула руку, чтобы взять его, замерла и изменилась в лице:

— Буря ранен! — вскрикнула она и исчезла.

***

— Вереск, что произошло?

— Тут эта была, ну девица такая, белобрысая, плакала, умоляла о чем-то, а когда он ее выпроваживал, ткнула его ножом и убежала.

— Держись. На помощь! — закричала она уже в коридоре дартукского госпиталя.

На крики сбежались, Бурнада подхватили и унесли в операционную. Норда стояла, прислонившись к стене, пытаясь услышать каждое слово врачей.

— «Буря, пожалуйста, выживи! Ты нужен мне, прошу…»

— «Кузнечик», — слабо прозвучал его ответ.

«…сердцебиение ровное….органы не задеты…не удается остановить кровотечение…давление падает…»

Норде хотелось кричать: «Пожалуйста, пожалуйста, не умирай, не оставляй меня! Прошу, держись!» Слезы катились по ее щекам. «Как же так, Буря, такой опытный, бдительный, как, как это могло случится!»

«…давление стабилизируется…»

«Он выживет? Скажите, что выживет, скажите же!»

***

На троне восседал мальчик лет десяти. Перед ним под медленную музыку танцевали девушки в прозрачных платьях. Ребенок некоторое время следил за их движениями, затем злобно, совершенно не по-детски выругался и жестом отправил танцовщиц прочь. Да, сложно трехсотлетнему человеку оказаться запертым в теле, совсем не соответствующем возрасту. Рахока это выводило из себя, он не мог даже утопить свою злобу в крепких напитках — это тело было еще не способно адекватно принимать их, как, впрочем, и другие «средства» расслабления.

С самых ранних лет будущий правитель страдал излишней подозрительностью, что не удивительно — ни один из шести его предков не умер в доброй старости, все они стали жертвами заговоров своих же наследников. Он и сам не отстал от предшественников — отравил подарок, сделанный отцу. Поэтому уже в тринадцать лет, приняв власть над империей Лукат, монарх прекрасно осознавал, насколько сложно ему будет в столь юном возрасте удержать власть. Первым делом он приказал ученым заняться исследованиями, найти способ переноса сознания в тело клона, а при малейшем подозрении на предательство, безжалостно расправлялся со всеми. В расстрельный список попала даже его кормилица! Никакого сострадания, тем более во время кровопролитной войны с Микойей.

Несмотря на склонность к жестокости, Рахок не получал удовольствия от войны. Слишком непредсказуемый процесс, много факторов, которые никак от него не зависели. Стратегии постоянно давали сбой, планы рушились. Все изменилось, когда вмешались Тонкие Струны. Большая часть его империи — населенные планеты — стала непригодной для жизни. К счастью, Микойя тоже пострадала. Самым страшным для врага оказалась потеря планеты Инкубатор. Состав воды, воздуха и другие особенности делали ее неповторимой — только там микойские детеныши могли расти и развиваться до возраста выхода на сушу. Теперь эта возможность исчезла. Злобный смех вырвался из уст ребенка, звучало это чуждо и жутко. Он ликовал от того, что микойцы пострадали куда больше. Хотя последние донесения разведчиков принесли повод для беспокойства — планета, единственная из всех, поврежденных Тонкими Струнами, начала оживать. Проклятые Струны! Кто бы мог подумать, что они обладают не только мощью, но и сознанием! Микойцы были ближе Луката к разгадке их тайны, это окончательно бы решило исход войны. Так что, несмотря на потерю большей части своей империи, Рахок радовался окончанию военных действий: сражения так и не стали его любимой забавой, и он испытывал облегчение. Больше не придется ломать голову над предугадыванием действий врага, придумывать ловушки, в которые никто никогда не попадет, изобретать все новое оружие и просыпаться в кошмарных снах о вторжении.

Вмешательство Тонких Струн значительно ослабило империю и увеличило страх Рахока перед новыми нападениями, поэтому все силы он бросил на разведку и защиту границ своей территории.

Единственное, о чем мечтал Рахок — уничтожить Инкубатор раз и навсегда. Но, к сожалению, в данный момент планета находилась почти в самом центре бурно развивающейся империи Дартук. Незаметно проникнуть так глубоко в пространство чужой империи, находящейся в состоянии войны, невозможно, даже несмотря на превосходящие технологии. Его сын Тангрид предложил интересный план и сейчас, в ожидании известий, монарх не находил себе места.

Сын… Воспоминания о нем вызвали у императора смешанные чувства. Помня о промахах своих предшественников, Рахок тщательно следил, чтобы ни одна из его женщин не забеременела. Если же такое случалось, он без сожаления убивал и мать, и нерожденного ребенка. Несмотря на все предосторожности, за триста двадцать лет в телах клонов он все же пережил девять покушений. К счастью, технология переноса сознания ни разу не подводила. В какой-то момент, устав от однообразия жизни, ему захотелось иметь рядом кого-то достаточно близкого, и он позволил выжить одному мальчику. Первое время радость отцовства затмила все остальные чувства, но, по мере взросления ребенка паранойя и подозрительность возвращались. Ситуация усложнилась после аварии. Во время посещения императором фабрики клонов один из шлангов хладагента сорвался, и вся комната превратилась в ледовую могилу. Из-за перепада температур отказало оборудование стазис-камер, и все тела погибли. Повезло, что клоны, не достигшие уровня зрелости, содержались в другом помещении. Так Рахок и оказался в этом ненавистном детском теле. Никаких следов причастности сына к несчастному случаю найдено не было, даже его допрос под глубоким гипнозом ничего не дал, но подозрения остались. Разумеется, это происшествие привело к усилению мер безопасности — фабрику разделили на три, совершенно независимые. На всякий случай, пока тела оставшихся клонов не достигли зрелого возраста, император старался не покидать относительно безопасных стен дворца.

***

Норда сидела у кровати Бурнада, держа его за руку. Император Худрок ушел несколько минут назад — очень переживал за жизнь сына. Как хорошо, что у Ирсы не хватило силы — еще немного, совсем чуть-чуть, и спасти жизнь Бури было бы невозможно.

— Кузнечик…

— Ты очнулся? Молчи, не разговаривай пока, — она улыбнулась, — я так волновалась!

— Нашли ее?

— Не знаю, твой отец только что был здесь. Ты так меня напугал! Я думала, что потеряла тебя…

Он сжал ее руку, едва заметно, совсем слабо.

— Побудь со мной немного, я так хотел увидеть тебя еще хоть раз.

— Я буду здесь, не уйду.

— Тебе нужно уйти, ты обещала Дахору, три дня, помнишь?

— Это особые обстоятельства, все поймут.

— Просто посиди рядом еще немножко.