Параллель

Оксюморонов, 2019

Резкий телефонный звонок грубо вытащил Савелия из сладкого сна в суровую действительность. Новость оказалась малоутешительной. На Набережной, недалеко от водоканала, рабочие занимались очисткой территории от листвы и наткнулись на женскую руку. По внешнему состоянию эксперт понял, что она долгое время находилась в воде. Ранее были найдены части мужских тел. На всех верхних конечностях отсутствовали фаланги пальцев, отсеченные ручной пилой… Серийное убийство? На совещании было принято решение объединить все инциденты в одно дело. Неужели полиции предстоит искать человека, страдающего расстройством психики? Почему он именно таким образом расправляется с жертвами? И почему сбрасывает останки в реку, а не закапывает в земле? Комментарий Редакции: Кровожадно, пугающе, ошеломляюще – и никак не оторваться. Пожалуй, именно такие слова можно подобрать для жестокого триллера Оксюморонова, который цепляет внимание ничего не подозревающего читателя с первых минут. Дойти до финала – значит хорошенько потрепать себе нервы.

Глава 4

Обедать Савелий не пошёл, сидел в своём кабинете и наводил порядок в делах. Следователь перевернул лист настольного календаря. Значилось 11 сентября, а в производстве было ещё четыре дела, надо было разобрать экспертизы по папкам, пересмотреть протоколы, разложить акты, всякого рода отчёты и дописать ещё кучу бумаг для этих дел. Рутинная работа напрягала. Тихон ушёл копаться в архиве. Может там будут зацепки, касающиеся текущего дела «о руках», это с подачи Тихона они так стали называть преступления, связанные с найденными конечностями.

Занимаясь делами, Сава ловил себя на мысли, что последнее время, ему как-то стало неуютно возвращаться домой, там было одиночество. Он уже давно был в разводе, более 15 лет, и жил совершенно один в свои 42 года. Жена не стала терпеть его постоянные отсутствия и «эту, его работу». А тут ещё и полковник пригласил его к себе в отдел, тогда он сам был ещё майор и просто друг Савелия, а теперь уже начальник и полковник. Усмехнувшись от этих воспоминаний, Иваныч, так за глаза называли его коллеги, продолжил разбирать бумаги.

От воспоминаний отвлёк стук в дверь. Савелий не отреагировал. Дверь не открылась, когда обычно входят свои, а повторился стук ещё раз. Переведя взгляд на дверь, Сава громко сказал:

— Войдите.

В проёме двери стоял человек лет пятидесяти, в очень приличном костюме, при галстуке и недешёвых ботинках. Он улыбнулся, провёл рукой по седым волосам и произнёс:

— Разрешите представиться, Соломон Яковлевич, психотерапевт. Я по приглашению, от Андрея Владимировича.

Андрей Владимирович, именно так звали полковника и начальника управления.

— Да, да проходите, присаживайтесь, одну секундочку, — закрывая папки ответил Савелий.

— Вы Савелий? — присаживаясь на диван, стоявший у стены, спросил врач и не дожидаясь ответа продолжил, — меня Андрей просил вас проконсультировать, в общих чертах ввёл в курс дела. Но я таки не понимаю, чем я могу быть вам полезен? Почему вы решили, что убийца психически не нормален? Может он или она просто так пытаются скрыть преступление?

— Понимаете, Соломон Яковлевич, — обратился Савелий, — скорее всего этот преступник, он и психопат. Так как, для таких расчленений и перемещений останков нужна физическая сила. Пилит он их пилой, останки различаются по времени, с периодичностью в неделю, выброшены в канал, а не закопаны, ну и нет у нас ни одной зацепки. Совсем ничего. Вот и подумали, может вы что-то можете нам подсказать, — неловко было расписываться в своём бессилии Саве, но куда деваться.

— Молодой человек, извините, что так к вам обращаюсь. Всех, кто моложе меня на двадцать лет, называю — молодые люди, — объяснил Соломон с улыбкой на лице, — вам не больше сорока трёх лет, я так думаю. А мне, сударь, уже шестьдесят пять.

Старичок умеет удивлять, подумал следователь, я ему не дал бы больше пятидесяти, даже при моём то опыте.

— Раз вы предполагаете, что убийца не здоров, то можно рассмотреть его и в такой плоскости, — продолжал врач, — но я, лично, в этом совсем не уверен. Физической силой обладают многие люди, в том числе и женщины. Распиливать тела, могут просто для сокрытия своих деяний. В воду бросают, чтобы смыть и скрыть следы преступления. Разница по времени, применение пилы и даже периодичность преступлений, это не те факты, чтобы делать выводы о психическом заболевании личности. Должно быть что-то, что будет указывать на более ярко выраженные отклонения, например: ярость, особая жестокость, фетиш, выходящий за грани разумного или что-то, что указывает на наличие навязчивых идей у преступника. Есть, какие-либо, подобные особенности?

— Таковых, к сожалению, нет, — произнёс Савелий, — хотя, у всех ампутированных рук, на предплечье есть родинки, образующие, как бы, треугольник. Может это фетиш? Двое из жертв, кроме женщины, могут быть ещё живы, это могли быть какие-то ампутации. Так говорят эксперты. От женщины у нас есть часть торса, что уже противоречит возможности увидеть её живой.

Соломон Яковлевич достал из кармана табачную трубку, покрутил её в руках и произнёс:

— Родинки как треугольник, возможность ампутации, а не просто убийства. Эти факты, конечно, интересные. Но давайте сделаем так, я посмотрю по своим архивам, покопаюсь в архивах больницы. Также посмотрю в нашей клинике все истории болезни у текущих пациентов, почитаю у своих коллег, подумаю, может что-то и появится.

— Хорошо, — ответил Сава, вставая с места и протягивая руку для прощания.

Врач пожал руку, попрощался и вышел из кабинета. Следователь усмехнулся вслед доктору.

Тем временем, день клонился к вечеру, солнце заходило за горизонт и уже веяло холодом осени. Сентябрь знал своё дело. Фонари ещё не зажглись. В наступающих сумерках дня и лёгкой дымке, приятно было наблюдать и пытаться понять красоту увядающей природы.

Савелий закончил разбираться с текущими делами. Тихон, возвратившись из архива доложил, что пока ничего подходящего и интересного для них, он не обнаружил. Скорчил недовольное лицо, пожаловался на усталость, но Сава знал, что Тихон лукавит. В архиве работала Светлана, ради которой, Тихон готов был сидеть в архиве хоть неделями. Учить дела наизусть. Лишь бы лицезреть Свету, которая, как бы, даже отвечала Тихону взаимностью. А в этот раз, ему удалось пригласить её поужинать, от чего самолюбие тридцатилетнего парня «пело и плясало». От этой лирики на лице Савелия появилась ухмылка.

— Ладно, — сказал Сава, — день идёт к вечеру, иди домой. Будь на связи, я к своим «барабанам».

— Успехов, шеф, и прекрасных стуков ритма! — с улыбкой на лице ответил Тихон, он понимал, про что речь. Это значило, что Сава шёл на встречу к своим осведомителям и стукачам. Встречи всегда он назначал в клубе, где много людей, народ, толпа и заодно, можно приятно скоротать вечерок.