Ты очаровала моё сердце

Оксана Триведи, 2023

Семнадцатилетняя Мира Бакши приезжает в Индию для участия в танцевальном фестивале «Наваратри». На родине своего отца она сталкивается с девятнадцатилетним Ранбиром Саини, местным бунтарём, который не привык жить по правилам. Между молодыми людьми вспыхивают противоречивые чувства. Мира очаровывает сердце Ранбира. Но готов ли индийский плохиш измениться, чтобы завоевать наполовину русскую девушку? И как быть с многовековыми традициями? В будущем Мире предстоит выйти замуж по договорённости. Позволить первой любви утащить на самое дно, когда у каждого есть прошлое и тайны, которые связывают их в настоящем? Легко ли принять правду друг друга? Покориться судьбе или бороться за свободу чувств?

Глава пятая

Мой взгляд кружился по пассажирам, шедшим впереди меня. Мы медленно двигались по телескопическому трапу. Этот узкий коридор с приглушённым светом заставил меня немного напрячься. Он напоминал мне лифт, только очень длинный. Я постаралась проглотить данный факт, почти в прямом смысле. Шею сдавило, но я всё же сделала несколько глотательных движений. Ух! Я действительно сейчас должна сесть в самолёт и отправиться в Индию. Сама мысль давалась мне нелегко. Я до сих пор не верила, что поеду на фестиваль «Наваратри», о котором ещё с детства столько слышала от отца. Ни разу нам не удавалось посетить его вместе всей семьёй. Каждый год в конце сентября или начале октября, когда проводился этот знаменитый гуджаратский фестиваль танца гарба, мы с родителями смотрели прямую трансляцию в Интернете. Я видела, что отец скучал по тому времени, когда сам выступал там. Анкит Бакши не представлял своей жизни без танцев. Магия народного танца штата Гуджарат билась под его кожей. Родная земля в его крови горела благодаря ежедневному прикосновению к великому хореографическому искусству. Даже дома движения отца не были простыми, обычными. Его руки и ноги постоянно танцевали. Пример папы заставлял меня больше заниматься. Но это так сложно — пытаться быть лучше родителей, которые в танце стали мастерами. Мой отец — настоящий гуру. К нему так и обращаются в школе танцев. И я не должна подвести главного гуру в своей жизни. Мне нужно доказать, что я танцую не потому, что мой отец — Анкит Бакши, который меня продвигает, а потому что я умею это делать, люблю, хочу стать великой танцовщицей в мире. Я знаю, что папа мечтает, чтобы я стала его преемницей в индийском танцевальном сообществе. Потому что только я с детства полюбила эти танцы так же горячо, как и он. Моя старшая сестра Рия была абсолютно равнодушна к танцам, тем более, к индийским. Если она и любила выплёскивать накопившуюся энергию, то делала это через зажигательные движения под клубную музыку, которую мои родители терпеть не могли. Рия не хотела выглядеть стопроцентной индианкой, поскольку она, как и я, таковой не являлась из-за того, что наша мама — Наталья Бакши, которая до замужества носила русскую фамилию Кирьянова. До недавнего времени в сестре отсутствовала верность семейным ритуалам. Она много тусовалась с однокурсниками на вечеринках и не желала слушаться родителей. Но вдруг влюбилась и начала возвращаться к корням. А потом… На мгновение я закрыла глаза.

Кажется, я не была на родине папы уже более семи лет. Та поездка оказалась чудесной. С родителями и сестрой я прекрасно провела время. Помню, как мы ездили в гости к родственникам, посещали храмы, отмечали праздники и, конечно, танцевали. Тогда я была ребёнком, и мир вокруг казался волшебным. Сейчас, в семнадцать лет мир по-прежнему полон чудес. И всё же я чувствовала себя иначе. Уже не малышка, но и не взрослая. Именно теперь не понимаешь, как вести себя точно. Как серьёзная молодая девушка, для которой слово «мудрость» занимает верхнюю строчку хит-парада? Или как наивная девочка, которая готова в любую минуту погрузиться в игру? Во мне оба варианта боролись. Я хотела быть старше и справляться со своими проблемами самостоятельно. И я жаждала приключений, дикой игры, которая увлечёт за собой подальше от неприглядной рутины. Впрочем, напротив фразы «первое разочарование в любви» в моей жизни можно поставить галочку, типа пройденный этап. Нет. Не совсем так. Это не разочарование в любви, скорее, в дружбе. На расстоянии и со свежей головой легче разобраться с некоторыми обстоятельствами. Вот почему по телевизору часто советуют совершать прогулки на свежем воздухе, без телефонов, наедине с собой. Благодаря этому мы можем узнать себя больше, определить важное лично для себя. Я дала себе слово, что не буду влюбляться, а, значит, не буду страдать. Почему-то глаголы «влюбляться» и «страдать» стали для меня фактически синонимами. Возможно, у кого-то тоже так было. Хотя бы на короткое время, но посещало подобное чувство. Я больше не желала ничего знать о Сапрыкине. Даже если он мне напишет или позвонит, я не отвечу. Позавчера я обнаружила на своём смартфоне пропущенный вызов от него. Он звонил всего лишь три секунды. Я проверила. Скорее всего, ошибся. Или хотел, чтобы я перезвонила, первой сделала шаг к примирению. Никогда я так не поступлю.

Я скучала без Серёжиных весёлых сообщений и глупых смайликов. Он не писал после моего дня рождения. И я понимала, что не должна грустить о человеке, который так некрасиво поступил со мной. Бросить в день рождения — вообще неромантично. Я постаралась выкинуть из головы его улыбку, которая мне так нравилась. В Индии следует быть осторожной и случайно не проболтаться о том, что у меня был парень. Молчать об этом надо не потому, что раз молодой человек предпочёл расстаться, то это унизительно для тебя. Вовсе нет. Просто там неприемлемы до сих пор отношения до брака. Их практически нет в Индии. Может быть, лишь в крупных городах, среди знаменитостей и есть свободная связь. Однако для большинства населения на первом месте всегда находится традиционность, поклонение целомудрию, честь и репутация семьи. Я обязана помнить об этом и вести себя скромно. Так мне посоветовала мама. Не знаю, смогу ли сдержать обещание. Но буду стараться. Пример сестры вновь промелькнул перед глазами.

— Помочь? — услышала я приятный мужской голос с левой стороны.

Я немного повернула голову и увидела молодого человека, который протягивал руку к моей сумке.

— Спасибо, но я сама справлюсь, — ответила я.

Совет от папы прожужжал в ушах: «Не разговаривай с незнакомцами. Будь вежливой, однако старайся уйти от диалога. Не принимай помощь, если есть собственные силы. В твоём теле течёт индийская кровь, а это о многом говорит. Ты сильная и сама в состоянии что-то донести, поднять, сделать. Гуджаратские девушки, а ты всё-таки наполовину гуджаратская девушка, крепкие от природы. Помни о силах, которые есть в тебе. Они всегда с тобой. Не нужно никого просить. За твой багаж отвечаешь только ты».

— Просто я видел, как вы то и дело подтягиваете ручную кладь на плече, а потом ставите на пол. Я могу донести, — произнёс молодой человек.

Я искоса посмотрела на него. Знакомиться в дороге у меня не было ни малейшего желания. Однако этот парень летел в Индию и говорил по-русски. И в некоторой степени мы были похожи. Хотя я знала хинди и гуджарати, а также английский язык, но моё длительное отсутствие на родине специй делало из меня туристку, впервые оказавшуюся за границей, и слышать русскую речь было особенно приятно. Я ещё даже не села в самолёт, а ностальгия начала размазываться ароматным кремом по коже.

— Я первый раз лечу одна, — проговорила я.

— Вы боитесь летать? — спросил парень. Его раскрытая ладонь всё ещё была направлена в сторону моей сумки. Но когда я переложила сумку в другую руку, он как-то быстро сжал ладонь в кулак и опустил вниз.

Надеюсь, своим отказом я не разозлила его. После Сапрыкина у меня пропал аппетит разгадывать поведение парней.

— Не совсем. Просто не знаю, каково это быть одной так высоко, — сказала я.

Блин, папин совет становился писклявым шумом, который почти исчез из уха. Я разговаривала с незнакомцем. Я нарушила правило. Однако чувства вины я не испытывала в данную минуту. Возможно, оно придёт позже.

— Это щекочущее ощущение. Думаю, вам понравится. Не стоит бояться открываться новому чувству. Когда мы пробуем что-то непривычное, мы узнаём себя лучше. Другие обстоятельства показывают нас настоящих, — произнёс парень и игриво подмигнул.

Серьёзно? Он что флиртует со мной? А вообще-то он сказал то, что мучило меня. И теперь эти слова слегка накрыли собой родительские правила.

— Хотелось бы, чтобы это были приятные открытия, — задумчиво прошептала я.

— Так и будет! — уверенно подхватил парень.

До входа в самолёт оставалось всего несколько метров. Показался экипаж. Украдкой я взглянула на случайного попутчика. Симпатичный парень. Но я начала молиться, чтобы его место не оказалось рядом с моим. Не желала втягиваться в историю знакомства в самолёте. Я посмотрела на телефон. Сеть не работала. Быстро спрятав телефон в карман джинсов, я стала разыскивать своё место в салоне самолёта. Какое счастье! Моё место у прохода. Если понадобится в туалет, то не нужно протискиваться между кресел и пассажиров. У окна сидела молодая женщина. Встретившись со мной взглядом, она улыбнулась. Женщина заговорила на непонятном мне языке. Я нахмурила брови и развела руки в стороны. Потому что это точно был не английский, и я не могла ответить на её поспешную речь. Спустя минуту подошёл парень и указал на место посередине. А я надеялась, что оно окажется свободным. Мне определённо везло сегодня на попутчиков. Одни парни. Круто. Мои соседи по полёту начали активно пристёгивать ремни. Я последовала их примеру. И не смогла застегнуть ремень. Да, когда я в последний раз летала на самолёте больше семи лет назад, тогда меня пристёгивала мама. А сейчас я вдруг поняла, что совсем не знаю, как пользоваться этой штукой на сиденье. «Не нужно никого просить. Сама справляйся», — вспомнились слова отца. Легко советовать, когда знаешь, что и как делать. Но когда чувство растерянности расползалось по моему лицу, оливковые глаза молодого человека внезапно посмотрели на меня. И я осмелилась попросить о помощи.

— Вы не поможете мне застегнуть? Я просто впервые лечу, не знаю, как пользоваться, — произнесла я, осторожно поглядывая на парня, сидевшего рядом.

— Конечно, — ответил парень и легко продел пояс, затянув на моей талии.

— Спасибо!

После того, как стюардесса прошла и проверила, что все пассажиры пристёгнуты, а ручные клади спрятаны в нужном отсеке, было объявлено о взлёте. Я чувствовала, как самолёт набирал скорость. Сначала мы просто ехали, как на машине. Видимо, мои детские впечатления о самом взлёте почти стёрлись. Ребёнок не так реагирует, как взрослый. Но теперь я была крайне внимательная и прислушивалась к малейшим ощущениям. К тому же, когда человек путешествует один, то в нём раскрывается на новом уровне наблюдательность. Ты следишь за всем, что находится вокруг тебя. Мир приобретает невообразимые ранее оттенки. На минуту мне показалось, что моя голова перевернулась. Нет. Похоже, это перекрутились мозги. И я прикусила половинку нижней губы, затаила дыхание. Глаза автоматически захлопнулись на несколько секунд. А потом снова стало легко. Как будто тело вернулось на своё место. Я медленно повернула голову вправо, где сидел парень с оливковыми глазами. Он посмотрел на меня и, улыбнувшись, произнёс:

— Взлетели!

— Да, — подтвердила я.

Я смогла это сделать. В полном одиночестве отправилась в Индию, на родину своего отца. Я хотела, чтобы папа гордился мной. А для этого мне нужно лишь одно — красиво исполнить гуджаратский танец гарба на фестивале «Наваратри» и получить за выступление главный приз. В индийских танцах заключалась вся моя жизнь. Если бы мне пришлось выбирать между Серёжей и танцами, то, вне всяких сомнений, я уверенно кивнула бы в сторону второго варианта. Я больше не думала о Сапрыкине, как о парне своей мечты. Он не был на одной волне со мной. Его поступок красноречиво продемонстрировал, как он на самом деле относился ко мне, не как к девушке, в которую влюблён, а как к девушке, от которой готов избавиться в любую минуту. Даже в день её рождения. Прекрасный подарок. Стопэ, Мира! Хватит мучить себя прошлым. Это случилось больше недели назад. Значит, всё уже сползло в папку минувших событий, как остатки пищи слетают с тарелки в мусорное ведро. Их не хочется кушать потом, да и нежелательно. Их просто следует выбросить. И я выкину из головы этого Сапрыкина.

Раскрутив салатовые наушники, я вставила их в уши и подключила к смартфону. Пролистала плейлист. Мне нужно отвлечься от реальности. По крайней мере, на ближайшие шесть часов полёта. Я хотела услышать песню, которая бы позволила мне поднять мои собственные крылья. И, кажется, я нашла такую. В сердце завибрировали нотки счастья, как только я узнала знакомую мелодию. Песня «Aap ki nazron ne samijha» в исполнении Балли Сагу и Гунджан заставила меня окунуться в какую-то неясную атмосферу любви, сладостного предчувствия. Хотелось раскрыть руки и бежать вперёд, навстречу своей судьбе. Я вспомнила, когда впервые услышала эту песню. В голове тут же замелькали кадры из моего любимого фильма «Принцесса специй» с невероятной актрисой Айшварией Рай. Эта песня начинала звучать, когда главная героиня вместе с парнем, в которого почти влюбилась, отправляется на прогулку на мотоцикле. Ветер развевает её красивое зелёное сари. И она от удовольствия закрывает глаза.

Я снова включила эту песню сначала. Одного раза мне было мало. Внимательно вслушиваясь в слова, я мысленно повторяла их на хинди. «Твой взгляд решил, что я твоя судьба, а также ты моя…», — я подпевала про себя. Чарующая музыка уносила меня далеко. Мне даже почудилось, что это я мчусь на байке, обнимая за плечи потрясающего мужчину. А тёплый ветер, наполненный ароматами цветов, ласково прикасается к моему лицу. Почти влюбилась. Похоже, я проваливалась в сон.