Сандаловое лето

Оксана Триведи, 2021

Летние каникулы в Индии становятся для шестнадцатилетней Сони Джоши настоящим приключением. Встреча в храме с красивым восемнадцатилетним Рамом Амбани пробуждает в её сердце первое чувство. Судьба постоянно сталкивает их, окутывая магией восточной романтики. Только молодым людям мешает принадлежность к разным кастам. Возможно ли нарушить правила и соединиться на земле, пропитанной строгими традициями? И как быть с женихом, настаивающим на браке по договорённости? Манодж Гупта не принимает отказа и жаждет мести. Соня оказывается свидетелем специально подстроенного и предстоящего через пару минут преступления. Кого спасти? Рама или Маноджа? Подчиниться воле семьи или бороться за первую любовь? Комментарий Редакции: Жгучие ароматы пряностей Востока, от которых сознание утопает в плену чарующего дурмана. Разгар юного чувства, абрикосовый пожар молодости. Эта книга напоминает о том, что истинную любовь нельзя потушить ни горькой слезой, ни тягучей разлукой, ни льдом суровых традиций.

Глава шестая

Уже в восемь утра солнце покрывало своим тёплым шафрановым одеялом весь город. Жара утомляла, делала людей медлительными. Пробки на дорогах казались бесконечными. Каждые пять минут приходилось останавливаться. Автомобили терпеливо ждали. А байкеры пытались, как всегда, проявить ловкость своего удобного транспортного средства и совершали немыслимые манёвры, чтобы продвинуться вперёд хотя бы на пару метров.

— Зачем нам так рано ехать в торговый центр? — спросила Соня Джоши и зевнула.

— Потому что утром немного прохладнее. Позже просто невыносимо находиться на улице. В Индии солнце очень опасное, особенно после полудня, — объяснил Арджун.

— А Прия будет ждать нас у Пушпы-маси? — поинтересовалась Елизавета.

— Да. Прия со своей дочерью Пуджей уже у Пушпы. Она звонила мне, — ответила Рамила-бен.

— Что-то я не поняла. А куда мы едем? В торговый центр? Или как? — удивлённо посмотрела Соня на отца в зеркало автомобиля.

— Всё ей надо знать, — заулыбался Арджун. — Мы едем в Ахмадабад. Сначала побудем в гостях у бабушкиной сестры, которую зовут Пушпа. Я и твоя мама называем её Пушпа-маси, потому что для нас она — «маси», то есть «тётя» по материнской линии. Там нас ждёт моя сестра Прия со своей дочкой Пуджей, которая приходится тебе кузиной.

— Пап, ну конечно, я помню всех членов нашей семьи. Прия-каки — моя тётя. На гуджарати «каки» означает «тётя». Это если тётя со стороны отца, — сказала Соня.

— Молодец! Быстро всё запомнила. А твоя мама долго пыталась понять, к имени какой тёти надо добавлять «каки», а к какой — «маси», — весело проговорил Арджун.

Лиза подмигнула мужу, но промолчала.

— Мы едем в Ахмадабад? Но почему? — снова пристала с вопросами дочь.

— Сначала в гости к тёте. Я уже сказал. А потом можем поехать в торговые центры в Ахмадабаде. Это большой город в Гуджарате. Здесь и выбор нарядов больше, — пояснил отец.

— Но почему вы не сказали мне вчера, что мы поедем в Ахмадабад? — обиженно надула губки девушка.

— Соня, это Индия. Здесь всегда планы мгновенно строятся. Надо быть постоянно готовой ко всему: куда-нибудь ехать или что-то быстро сделать, — ответила бабушка Рамила.

Девушка кивнула. Она немного сползла на заднем сиденье, чтобы можно было поспать. От Гандинагара до Ахмадабада расстояние составляло около 30 километров. Учитывая столь многочисленные пробки, поездка могла занять 40-50 минут. Значит, есть возможность вернуться в свои ночные мечты, а может быть, и увидеть настоящий сон. Она закрыла глаза. Но через минуту открыла, услышав близко дикий рёв мотора. Соня посмотрела в окно. На мотоцикле парень в чёрном шлеме. Тотчас она выпрямилась на сиденье. «Да это же он! Тот индиец из храма. Его руки. Я узнала», — подумала девушка и вздрогнула, когда парень повернул голову в её сторону. Его большие чёрные глаза блестели на солнце. Крупные губы, слегка напоминающие форму сердечка, приподнялись в притягательной улыбке, демонстрируя идеальные белоснежные зубы. Соня вспыхнула от его горячего взгляда. Украдкой посмотрела на бабушку Рамилу. Та дремала. Родители тихо разговаривали. Девушка снова выглянула в окно. Почти рядом, немного впереди, на мотоцикле сидел тот индиец, поглядывая на неё в зеркальце заднего вида. Пробки продолжались.

«Что он здесь делает? Как оказался так близко от меня? Преследует на байке или просто совпадение? Случайная встреча или нет?» — размышляла Соня Джоши. В этот момент машина завелась. Они поехали. Мотоцикл справа от неё бешено заревел и помчался вперёд. Она приоткрыла окно и высунула голову. Парень оглянулся и показал при помощи указательного и большого пальца знак «окей». Улыбка засияла на её лице.

— Пушпа, твой чай с молоком и имбирём просто восхитительный. Очень вкусный, — сказала Рамила своей сестре.

— Да, вкус замечательный, — отметила Лиза Джоши.

Пушпа-бен скромно опустила глаза. Она смущалась, когда её хвалили.

— Мне очень понравился чай, — честно проговорила Соня.

Все собрались в одной комнате, и неторопливо пили чай. Арджун с Лизой расположились на маленьком диванчике. Их мамми с сестрой Пушпой отдыхала с чашкой чая прямо на полу, на тонких подушках. Соня вместе с двоюродной сестрой Пуджей и тётей Прией сидела на кровати.

— У тебя очень красивые ногти, — сказала Пуджа, трогая своими пальчиками Сонины ногти.

— Спасибо! — ответила Соня Джоши. — Это моя мама делала маникюр.

— Мам, посмотри, какие ногти у Сони. Два ногтя ярко-красного цвета, а три ногтя фиолетовые с блёстками, — восхищённо объяснила Пуджа.

— Да, действительно прекрасный маникюр. Соня — королева красоты, как и её мама, — сказала с улыбкой Прия.

— Мам, а можно и мне сделать такие ногти? — попросила Пуджа.

— Тебе не нужен маникюр. Ты ещё маленькая, — возразила Прия.

— Мне уже 11 лет. Я хочу иметь красивые ногти, как у Сони и тёти Лизы, — настойчиво продолжала Пуджа.

— Тётя Прия, я могу попросить маму, и она сделает Пудже хорошие ногти, — вмешалась Соня.

— Милая Соня, я знаю, что твоя мама — профессиональный мастер маникюра. Но здесь, в Индии девушки обычно не делают такие ногти. Они выполняют большую домашнюю работу, поэтому им просто не нужен идеальный маникюр. Посмотри на мои руки, — сказала тётя Прия.

Соня взглянула на её руки. Немного удивилась, что раньше она не обращала на это внимания. Правая рука тёти Прии была с короткими, ненакрашенными ногтями. На левой руке — длинные ногти с облупившимся лаком.

— Но почему? — прошептала девушка.

— Потому что это неважно. Правой рукой я готовлю, и на ней мне не надо иметь превосходный маникюр. А на левой руке ногти я не подстригаю, иногда крашу обычным лаком, чтобы если где-то фотографироваться, я могла показать красоту своих длинных ногтей, — рассказала тётя Прия.

— Но две руки с разными ногтями — это некрасиво, неправильно, — упрямо заявила Соня. — Можно готовить, делать уборку и другие дела по дому даже с красивым маникюром. Просто надо надевать перчатки, чтобы не испортить гель-лак.

— У вас там, в России, в Европе можно так. В индийской культуре это не принято. Здесь люди не обращают внимания на твои ногти или на небритые ноги. Даже макияж не имеет значения. На праздник надо хорошо накраситься, выглядеть соответствующе. Но в обычные дни никому до этого нет дела, — проговорила Прия. — Поэтому Пудже и мне не нужен маникюр. Нам и так нравится.

— Но я хотела бы… — начала Пуджа, но замолчала под взглядом матери.

Соня Джоши прикусила нижнюю губу.

— А где Рахул? — внезапно спросила Рамила-бен.

— Сын поехал в Сурат. Его пригласили составлять гороскоп одного парня и девушки. Он приедет ближе к вечеру, — ответила Пушпа.

— А нас пригласили на свадьбу Картика Праджапати, внука троюродного брата моего мужа. Свадьба будет через неделю здесь, в Ахмадабаде, — сообщила Рамила.

— Это хорошо, — сказала Пушпа-бен.

Соне стало скучно. Просто беседовать, сидеть и ничего не делать. Дни в большинстве индийских домов проходят в таком неспешном ритме. Иногда приезжают родственники, тогда начинается некая суета — готовить на всю большую семью, стирать и как-то заполнять досуг: общаться, танцевать, например, гуджаратский танец гарба, от которого здесь все без ума, петь песни или мантры, путешествовать по храмам или историческим местам. Про книги почти никто никогда не говорил. Разве что про святые произведения. Девушка обожала читать. А ещё больше любила писать. Она вела дневник, записывала мудрые мысли, чарующие фразы, наслаждалась красотой слога, часто повторяла шёпотом, а если была одна, то и во весь голос все эти предложения из книг, просто услышанные от других людей или рождённые в её голове. Она мечтала стать писателем.

— Девчонки, вы можете подняться на второй этаж, посмотреть комнаты, весь дом, — предложил Арджун. Он заметил, что его дочка парила где-то далеко над землёй.

— Пуджа, покажи Соне второй этаж. В комнатах можно посмотреть сари. Они лежат в шкафу. Может быть, вы подберёте себе что-нибудь для нарядов на свадьбу, — проговорила Прия.

— Да. Хорошо, что ты напомнила мне, Прия. Сегодня дочка звонила, сказала, что вы можете выбрать любые ткани или готовые сари в её комнате, — произнесла Пушпа-бен и, немного охая, поднялась с пола.

— Как поживает Кавита? — поинтересовалась Рамила-бен и взяла несколько чашек отнести на кухню.

— У дочки всё отлично. Сын учится в первом классе. Муж работает там же, на свадьбах, в храмах, на различных мероприятиях. Он, как священнослужитель-брамин, участвует во многих обрядах. За это ему в знак благодарности дарят огромное количество прекрасных материалов, из которых можно сшить сари или курту. Иногда Кавита приносит их мне, и я складываю всё в её спальне. Рамила, пусть твои внучки выберут себе, что захотят, какие-нибудь ткани или украшения, — ответила Пушпа-бен.

— Соня, Пуджа, поднимитесь наверх, примерьте наряды. А мы пока приготовим обед, — сказала Рамила.

— Но бабушка, — возразила Соня Джоши. — Мы же собирались в торговый центр.

— Я помню. Мы поедем туда позже. После обеда. Сейчас очень жарко, — проговорила бабушка Рамила.

Лиза подмигнула дочери и пошла вместе с мамми, тётей Пушпой и Прией в кухню. У Арджуна зазвонил телефон. Он вышел на улицу. Соня посмотрела на Пуджу. Та продолжала украдкой разглядывать Сонины ногти и о чём-то своём мечтать.

— Пошли, — тихо сказала Соня Джоши.

— Ага, — ответила девочка.

На улице было душно. Возле калитки стоял Арджун и время от времени размахивал рукой, что-то объясняя в телефонную трубку. Соня следила за отцом.

— Пуджа, ты поднимайся на второй этаж. Я догоню тебя, — проговорила она.

Одиннадцатилетняя кузина стала прыгать по голубым каменным ступенькам. Архитектура этих индийских домов прошлого века немного удивляла своим устройством. Чтобы подняться в комнаты, расположенные на втором этаже, нужно выйти на улицу. Создавалось ощущение, что это как два отдельных дома. Но их объединяла лестница, встроенная в стену. Соня задумалась.

— Пап, — тихо позвала она.

Арджун показал пальцем возле губ.

— Тссс. Я разговариваю с твоим дедушкой.

— Я хочу домой.

— Почему?

— По кочану и по капусте. Пап, ты знаешь.

— Подожди. А не, не. Это я не тебе, пап. Это Соня ко мне подошла, спрашивает кое о чём. Скажи ему, что нам ещё рано думать на эту тему. Хорошо. Потом обсудим, когда мы вернёмся. Махадев.

— Что случилось? Зачем звонил дедушка? — спросила Соня.

— К нему заходил друг и спрашивал о тебе, — улыбнулся отец.

— А зачем этому старику спрашивать обо мне? — хмыкнула дочь.

— Потому что у него есть внук. И он интересовался, не планируем ли мы устроить смотрины, — лукаво рассказал Арджун.

— Папа! — воскликнула Соня.

— Не переживай, — ответил отец и приобнял дочку за плечи. — Я помню, что тебе только недавно исполнилось шестнадцать лет. И тебе надо окончить школу, поступить в университет, получить хорошую профессию. А потом… Потом мы найдём тебе хорошего мужа-индийца.

— Папа! — снова повторила дочь. — Ты шутишь.

— Конечно, — сказал Арджун Джоши и рассмеялся. — Ещё рано обсуждать такие вопросы. Просто все прослышали, что мы приехали на лето. Поэтому и желают встретиться, поговорить, а может и договориться о будущем. Твой дедушка звонил и спрашивал, что ему сказать. Я предупредил его, чтобы ни с кем не договаривался раньше времени.

— Спасибо, пап. Ты знаешь, что я не хочу так, по договорённости. Ты ведь сам не делал этого. И не допустишь, чтобы со мной это произошло. У меня другие планы по жизни, — с капризными нотками в голосе ответила Соня.

— Ого. Планы по жизни. Это интересно, — усмехнулся отец.

— Соня! Ты идёшь? — крикнула Пуджа со второго этажа и помахала рукой.

— Беги. Пуджа заждалась тебя, — сказал Арджун.

— Ладно, — произнесла девушка.

Когда Соня встала на третью ступеньку, она оглянулась. Хотела спросить папу, вернее, попросить. Но отца возле калитки уже не было.

Ароматы специй порхали в воздухе. Все сидели в кругу на полу, подстелив маленькие подушечки. Каждый склонился перед своей тхали — большой металлической тарелкой с радужными и невероятно вкусными блюдами. Кхичди, сабджи, пури, ладду, кхаман с острым соусом…

— Соня, на обратном пути, после торгового центра, заедешь и покажешь свои покупки, — попросила Пушпа-бен.

— Хорошо, — улыбнулась девушка.

— Возьми, — сказала Пушпа-бен и протянула ей 500 рупий.

— Не надо, — возразила Соня.

— Это надо, — ответила бабушкина сестра и обняла девушку.

Соня зажала купюру в правой руке.

— Какое прекрасное сари! — всплеснула руками бабушка Рамила, разглядывая шестиметровую зелёную ткань с розовым орнаментом.

— И красное сари тоже очень красивое, — заметила Елизавета Джоши.

На кровати лежали сари, браслеты, десятки упаковок с разноцветными бинди.

— Соня, бери. Это тебе, — сказала Пушпа-бен.

— Спасибо! — поблагодарила девушка.

— Давайте всё складывать. Нужно поторопиться. А то уже второй час. Едем в торговый центр, — произнесла бабушка Рамила.

Через пять минут шесть человек чудесным образом разместились в автомобиле. Арджун с Лизой впереди. На заднем сиденье плотно прижались друг к другу бабушка Рамила, Соня и тётя Прия, на коленях которой сидела Пуджа.