Сандаловое лето

Оксана Триведи, 2021

Летние каникулы в Индии становятся для шестнадцатилетней Сони Джоши настоящим приключением. Встреча в храме с красивым восемнадцатилетним Рамом Амбани пробуждает в её сердце первое чувство. Судьба постоянно сталкивает их, окутывая магией восточной романтики. Только молодым людям мешает принадлежность к разным кастам. Возможно ли нарушить правила и соединиться на земле, пропитанной строгими традициями? И как быть с женихом, настаивающим на браке по договорённости? Манодж Гупта не принимает отказа и жаждет мести. Соня оказывается свидетелем специально подстроенного и предстоящего через пару минут преступления. Кого спасти? Рама или Маноджа? Подчиниться воле семьи или бороться за первую любовь? Комментарий Редакции: Жгучие ароматы пряностей Востока, от которых сознание утопает в плену чарующего дурмана. Разгар юного чувства, абрикосовый пожар молодости. Эта книга напоминает о том, что истинную любовь нельзя потушить ни горькой слезой, ни тягучей разлукой, ни льдом суровых традиций.

Глава четвёртая

— Где ты была? — накинулась мама. — Мы жутко волновались.

Улыбка продолжала танцевать на губах Сони. Она не слушала.

— Э-э-э. Мадам! — окликнул отец.

Дочь молчала. Арджун и Лиза Джоши переглянулись.

— Может быть, на неё так действует атмосфера храма с нашей богиней, — предположила бабушка Рамила.

— Она как будто под гипнозом, — встревожилась Елизавета и положила руку на плечо мужа. — Что делать?

— Не переживай. Сейчас всё будет хорошо. Она просто под впечатлением. Целый год не была в индуистском храме. Поэтому эмоции и сила святого места увлекают в свой мир. Иногда так бывает, — спокойно проговорил Арджун.

Подул свежий ветер, принося с собой лёгкие ароматы цветов. «Любовь в воздухе», — промелькнула мысль в голове Сони Джоши. «Теперь я знаю, что значит данная фраза. Я чувствую это», — размышляла она. Шарф спустился на плечи. Шёлковое прикосновение вмиг пробудило её от грёз.

— Где вы были? — надув губки, сказала девушка. — Вы ушли, не подождали меня.

— Слава Богу! Она заговорила, — воскликнула Лиза и обняла дочку.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила озабоченно бабушка и приподняла шарф, чтобы прикрыть голову внучке.

— Я же говорил, что всё будет хорошо. Надо думать позитивно. Всегда, — заметил Арджун и начал щекотать Соню. Дочь завизжала. Все развеселились. Подошёл дедушка Аджай.

— Что вы тут шумите? — громко произнёс он.

Все повернулись к нему.

— Мы уже помолились. Ждали только тебя. Можем ехать в другой храм. Он как раз нам по пути. Там и пообедаем заодно, — ответила бабушка.

Все согласились с ней и направились к машине.

Арджун с отцом беседовал о религии. Рамила Джоши медленно делала небольшие глотки воды. Жара изнуряла, лишала сил. Парило нестерпимо. Солнце начинало прятать свою лимонную красоту за слегка хмурые облака, словно присыпанные щепоткой специи чаат масала, цвет которой так похож на серебро. Сезон дождей готов был ринуться в бой.

Лиза с дочерью шла позади всех. Она сняла свой шарф апельсинового оттенка и положила в сумку.

— Давай твой шарф тоже положу. Наденешь потом, когда приедем в следующий храм, — сказала женщина.

— Нееет, — упрямо ответила Соня, вспомнив свой шарф в смуглых руках милого индийца. Она хотела навсегда сохранить в шёлковых изумрудных складках его прикосновение.

— Почему? — удивилась мать.

— Мне немного прохладно. Чувствую, скоро будет дождь, — нетвёрдо произнесла девушка и укутала шарфом плечи. Ей казалось, что часть этого парня осталась в ткани, и теперь обнимает её.

— Как хочешь, — проговорила Елизавета Джоши и задумалась. — Но сейчас у тебя какие-то глаза неуверенные.

— Мама! — весело рассмеялась Соня.

— Соник, а кто был рядом с тобой, когда мы ждали тебя у входа храма?

— Никто.

— Не обманывай. Я видела одного парня. И ты что-то говорила ему. В тот момент папа разговаривал с бабушкой. Они ничего не заметили.

— Я немного заблудилась в храме, искала вас. И решила спросить, где найти выход. А тот индиец показал мне дорогу.

— Хорошо. Но почему ты не позвонила нам?

— Сеть недоступна в этом храме. Но почему вы ушли и не подождали меня?

— Мы думали, что ты пошла за нами. Я и не подозревала, что сегодня ты будешь так горячо молиться.

— Ладно. Мне даже нравится, что так получилось. Мам, не волнуйся. Я догадываюсь, о чём ты думаешь.

— Моя любимая доченька, о чём же я думаю? А-а-а?

— Ты знаешь. Я не хочу обсуждать эту тему. Просто скажу, что я не потеряю голову из-за какого-то индийца.

— Я надеюсь.

Они сели в машину.

— О чём вы шептались? — тихо спросил Арджун.

— Ни о чём, — возразила жена.

— Я видел и чуть-чуть слышал, — игриво произнёс муж.

— Ну если ты слышал, тогда зачем повторять? — протяжно проговорила Лиза.

— Один раз сказала, значит, для тебя второй раз уже невозможно повторить? — начал Арджун Джоши.

— Ты опять начинаешь сражаться? — возмутилась индийская жена и дерзко показала мужу язык.

— Мы только отъехали от одного храма и едем в другой храм, а ты показываешь мужу язык. Это русское уважение к мужу! Ты забыла, что в Индии муж, как Бог! — вспыхнул он.

Лиза Джоши отвернулась к окну. Она понимала, что лучше промолчать. Поведение мужа ей отлично знакомо. Иногда он любил поиздеваться над её чувствительным сердцем. Просто так. Просто такая игра. За столько лет она выучила правила этого индийского спектакля и острого, как чили, характера. И пыталась исполнять свою роль правдоподобно.

Мать Арджуна осторожно тронула плечо Лизы. Женщина слегка повернула голову и посмотрела на свекровь, сидевшую позади неё. Рамила Джоши показала пальцем на правое ухо и махнула рукой от левого уха, давая тем самым понять, что уши даны нам для того, чтобы через одно из них информация входила, а из другого уходила, не оставляя едкого послевкусия. Она прекрасно знала своего сына. Следила за его речью, как умела. Останавливала вовремя, если была рядом. Или усмиряла грусть в глазах невестки. Как сейчас. Доброе и дикое сердце Арджуна порою обожало подшутить над теми, кого сильно любило. Срывавшиеся случайно в такие минуты холодные, как лепестки ночных цветов, слова из его уст могли обидеть русскую женщину. И даже обижали жестоко. Несмотря на многолетние усилия, Елизавета по-прежнему болезненно реагировала на насмешливые выходки индийского мужа. Но свою ранимость искренне старалась скрывать глубоко в душе.

— Мамми, ты слышала, о чём они говорили? — продолжал докапываться до истины Арджун.

— Э Бхагван! Арджун, прекрати, — вздохнула мать и слегка взъерошила ему волосы на затылке.

— Каждый раз только и слышу «О Боже!» на гуджарати, — сказал Арджун.

— Бабушка, папа вечно влезает туда, куда его не просят. Он слишком любопытный от природы, — заявила Соня, рассматривая фотографии на телефоне.

— Вы что, сговорились все? Три леди против одного джентльмена, — проворчал мужчина.

— Да. Дедушка тоже на нашей стороне. Вот если ты догонишь его мотоцикл, то мы можем спросить его мнение, — захихикала Соня.

Арджун Джоши прибавил скорость, и машина понеслась.

— Немедленно сделай скорость поменьше, — крикнула Рамила-бен.

Но сын не обратил внимания и продолжал ехать быстрее.

— Арджун! Ты слышишь? Ты можешь ехать медленно? — мать сжала его плечо.

— Могу. Но ты же сама сказала «немедленно сделай». Вот я и увеличил скорость, — хитро проговорил Арджун.

— Не придирайся к словам. Всё ты хорошо понял. Ты так сделал специально. Я знаю моего сына лучше всех, — сказала Рамила Джоши. — Ты должен быть снисходительным. Если тебе не хотят давать ответ, то не надо давить на человека. Придёт время, всё узнаешь. У матери с дочерью могут быть свои девичьи секреты. И это нормально.

— Вот именно, — шепнула Соня.

Они подъехали к храму Гаятри Матаджи. Быстро помолившись, получили свой прасад — освящённую пищу, в качестве которой сегодня была пенда, — популярная индийская сладость.

— Боже, какая вкусная пенда! — воскликнула Лиза Джоши, обращаясь к дочери. Но та её не услышала, потому что поспешила с бабушкой и дедушкой получить бесплатные порции обеда.

— Ты тоже невероятно вкусная, моя любовь! — с неистовой страстью произнёс Арджун и взял жену за руку.

Лиза хотела выдернуть руку. Но муж прочно переплёл их пальцы.

Она с удивлением взглянула на него.

— Я люблю тебя. Ты знаешь. Ты только моя, — сказал Арджун Джоши.

— Хорошо, — ответила Лиза.

— Просто хорошо?

— Хорошо. Непросто. Доволен?

— Нет. Любишь меня?

— Ты знаешь ответ.

— Скажи.

— Угадай.

— Лиз, скажи. Лизочка!

— Арджун, я тоже тебя люблю. Но твоё поведение…

— Что моё поведение?

— Хватит. Ты знаешь всё.

— Скажи про моё поведение.

— Я устала.

— Здорово. Устала от мужа.

— Просто устала. От поездки. Понимаешь?

— Я понимаю всё.

— Пошли обедать. Мамми и папа с Соней уже за столом сидят. Ждут нас.

— Окей, бэби. Пошли.

Супруги взяли две тхали — металлические индийские блюда наподобие подносов, на каждом из которых лежала большая горка красивого белого длиннозёрного риса басмати, микс овощей, приготовленных в скороварке, ещё стояла маленькая стальная пиала с горячим пряным далом из чечевицы, а также несколько пури — жареных в масле лепёшек. Традиционный индийский обед в храме. Его могут получить все прихожане: и местные, и туристы.

Просторная открытая столовая, в которой имелась лишь крыша, располагалась в саду на территории храмового комплекса. Над каждым столиком в потолке работал вентилятор. Но ни он, ни ветер, гуляющий по саду, не спасали от духоты в этот сезон дождей.

Спустя два часа семья Джоши подъезжала к Гандинагару. И когда их машина проехала под надписью «Гандинагар — зелёный город Гуджарата», Соня заметила на стекле капли воды. Она приоткрыла окно и вдохнула запах мокрой пыли. Безумный ветер с дождём ворвался в салон автомобиля. Девушка поспешно закрыла окошко. Всегда яркая центральная дорога Махатма Мандир с оригинальными цветочными композициями на кольце вмиг превратилась в какую-то тоскливую, измученную жизнью даму. Соня Джоши не любила дождь в отличие от её отца. Тот становился счастливым ребёнком, стоило хлынуть ливневому потоку. Дождь немного сбавлял температурные градусы. Некоторые индийцы намеренно выходили на улицу без зонтиков. Чтобы просто порадоваться прохладной погоде и даже потанцевать под дождём. Как в индийском кино. В жизни всё также. Практически.

Машина, проехав переезд, свернула влево, там, где темнел маленький лес. Показались ворота коттеджного посёлка. Несколько переулков. И Соня увидела голубой двухэтажный дом с изящными белыми орнаментами по краям окон и крыши.