Дружба чистых сердец

Оксана Евгеньева, 2023

Василиса приезжает в поселок, чтобы собраться с мыслями, прийти в себя после трагических событий и расставания с молодым человеком, а еще, чтобы расследовать загадочное исчезновение паренька, овцы и нескольких куриц. Девушка не успевает толком отдохнуть и начать поиски, как в поселке находят утопленника. Никто не знает кто он и откуда взялся. А местные власти закрывают глаза на явные неувязки. Курортный поселок полон тайн и диких историй, которые Василисе только предстоит узнать. Еще один труп, найденный на детской площадке, раскачивает маятник. Сумеет ли Василиса найти преступника или сама окажется жертвой? Скоро узнаете. Время пошло.

Глава 6

В доме было удивительно тихо. Я так и не смогла узнать имя «главного» полицейского, как просил Макс. Но я очень надеялась, что «главных» тут не так много. Все-таки поселок небольшой. Наверняка такую информацию Макс и сам способен выяснить, без моих титанических усилий.

Я зашла в номер, переодела мокрую одежду, дождь обрушился плотной стеной, и я вымокла буквально до трусов. Вот уж кому я не завидовала, так это тем, кто остался на пляже. Очевидно, что все следы, которые приезжие не успели затоптать, смыло. Хотя какие следы от утопленника?

Я взяла свою банку кофе, с грустью вспомнив о кофе-машине, прихватила колбасу с сыром и пошла на кухню. Позавтракать толком я не успела, поэтому собиралась восполнить этот пробел сейчас.

На кухне было полно людей. Уже знакомая мне компания из беременной, какого-то прощелыги и попа из сказки. Хозяин и Вероника Максимовна тоже сидели за столом. И это было странно, потому что я точно знала, что у них в номере есть своя собственная кухня. Хотя в такие минуты наверняка хочется быть ближе к народу.

С хозяевами рядом сидел какой-то лысый мужичок в очках. Он что-то быстро объяснял и размахивал не руками, но пальцами, как баянист, только без баяна. Я подумала, что это и есть тот самый Гришка, управляющий. Уж больно похож на прислужника.

Я присмотрелась к нему поближе, внезапно словив себя на мысли: «Во всем виноват дворецкий». Но Гришка выглядел обычно — ни рогов, ни копыт. Шорты, волосатая грудь с кудрями, выбивающимися из-под футболки, и блестящая лысина, отражающая свет большой хрустальной люстры.

— Василиса, присоединяйтесь к нам, — крикнула мне Вероника Максимовна, и я направилась к ним.

— Удалось что-то выяснить? — без прелюдий спросила меня шепотом хозяйка.

— Да нет, пока ничего. Утопленника никто не опознал.

Вероника Максимовна вся подобралась в ожидании продолжения, но я молчала и разглядывала отдыхающих.

За соседним столиком сидела семья из четырех человек. Мама, папа и два малыша. За последующим — другая семья, тоже с детьми.

— Отдых перестает быть томным, — произнесла я, а хозяин дома как будто очнулся и добавил:

— Ничего. Завтра все пойдут на море и забудут то, что сегодня на берегу лежал труп. У нас каждый год кто-то тонет. И знаете, это никак не повлияло на отдыхающих. Сегодня все равно дерьмовая погодка.

— Леша, чего это ты такое говоришь, — попыталась приструнить мужа Вероника Максимовна, но он только махнул на нее рукой.

— Вот посмотрите. Завтра жизнь заиграет новыми красками. В том году у нас тут два ребенка утонули. Унесло на матрасе, пока родители на берегу в карты играли. И что вы думаете? Люди стали за детьми лучше приглядывать? Нет. Запустили пару венков в море, поплакали, как полагается. И забыли. Обратите завтра внимание на таких же безответственных родителей и детей, болтающихся в море беспрерывно. Пока петух в голову не клюнет, люди не задумаются об ответственности. А когда клюнет — поплачут, а потом забудут. Время лечит. А безалаберность у нас в крови.

Я молчала. Да и что тут скажешь, когда Алексей Петрович в чем-то определенно прав. Я вон буквально недавно чуть не преставилась на тот свет. А вот сижу сейчас в эпицентре новых событий и отчего-то понимаю — это только начало, впереди грядут новые испытания. И я, вместо того чтобы собрать вещички да поехать домой, готова плюхнуться в этот омут с головой, да еще и с радостью. Наконец-то у меня появился какой-то смысл и интерес в жизни.

От мыслей меня отвлек Гриша, управляющий.

— Как вам у нас, нравится?

Его вопрос был странным, учитывая все обстоятельства, но я искренне ответила:

— Более чем. Прекрасное место!

И вгрызлась зубами в бутерброд.

— Если вам вдруг понадобится экскурсия или вы захотите съездить в город, только свистните. Все это легко можно организовать.

Я кивнула, продолжая жевать.

— Ты Максимку звонила? — внезапно спросила меня хозяйка.

— Да, он в курсе. Сказал, что все разузнает для нас.

Хозяйка покосилась на мужа и не стала дальше развивать разговор. И я ее понимала. Алексей Петрович не разделял восторгов жены по поводу происшествий и явно был настроен скептически. Поэтому я решила взять инициативу в свои руки и задала еще один вопрос, который меня интересовал:

— А вы не знаете, что это за троица? — кивнула я в сторону беременной женщины, «попа» и забулдыги.

Алексей Петрович хмыкнул, а дворецкий уткнулся взглядом в тарелку.

— Это родственники нашего Гриши. Племянник, да? — сказал хозяин дома.

— Лешка, да, племянник мой. Тот, что с бородкой. А это его друзья. Они у нас каждый год, по хозяйству мне помогают да отдыхают, — забормотал управляющий. И мне показалось странным то, что он так засмущался.

Но больше всего мне не понравилась реакция Вероники Максимовны. На ее лице было явственна видна только одна эмоция — плохо скрываемое отвращение.

Если хозяин и хозяйка терпеть не могут родственников своего управляющего, то почему они здесь? Я решила, что непременно узнаю причины такой нелюбви. Хотя, возможно, тут и копать не придется.

Друг Алексея, по совместительству «забулдыга», встал из-за стола, зашатался и, пытаясь удержаться на ногах, рухнул на стол.

Отдыхающие поспешили отвести глаза и заговорили, как будто даже громче обычного, а Лешка с козлиной бородкой, племянник управляющего, помог подняться забулдыге и повел его в комнату.

Когда мужчины направились к выходу, я заметила то, что раньше ускользало от моих глаз. Нога пьянчуги была вся синяя, распухшая и, как вареная колбаса, перетянутая нитками шрамов. Зрелище было таким ужасным, что меня затошнило, я отвела взгляд и уставилась на их подружку. Беременная дама сделала вид, что ее вся эта история не касается, и спокойно налила себе еще стакан кофе.

***

Вечером мне позвонил Максим и сообщил, что труп, найденный на пляже, не криминальный. Поэтому можно спокойно выдохнуть и огорчить тетушку этим неприятным известием. Судя по всему, какой-то отдыхающий излишне поднабрался и решил искупаться. Не рассчитал силы и утонул. Никаких следов насильственной смерти найдено не было. Смерть от аспирации морской воды в дыхательные пути с последующей асфиксией. Так сказал Макс, а я поспешила запомнить. Сомнений у экспертов не возникло.

— Каждый год по несколько дядечек таких выносит, — сказал мой друг. — Только одна проблема, пока не понятно, откуда этот дядечка взялся.

— В смысле?

— Ну ты сама знаешь, поселок небольшой. Все отдыхающие на виду. Никто мужика не опознал. Ни у кого он жилье не снимает, а на местного не тянет. Так что скорее всего какой-то заезжий. Или у моря решил посидеть, или Бог его знает, откуда он нарисовался. Может, родственники в розыск подадут, так и найдется его имя и фамилия. А пока — потеряшка.

— Ясно, — пробормотала я. — Что-то много тут потеряшек на квадратный метр.

— Ты о чем?

— Ну, сперва овца, потом куры, потом Васька, а теперь вот неизвестный. Не кажется тебе это подозрительным?

Макс засмеялся:

— Ты что забыла, где я работаю? Если бы ты знала, сколько такого подозрительного у нас по всей стране…

И что в этом было смешного?

— Слушай, а ты можешь для меня выяснить кое-что? В интересах общего дела?

— Это какого такого дела?

— На которое ты меня сюда отправил. Ради спокойствия твоей тетушки.

— А. Этого… Чего тебе там еще надо?

— Я хочу узнать про племянника здешнего дворецкого. Алексея. Подозрительный тип. Нехорошее предчувствие у меня.

— Так у тетки спроси, она тебе всяко больше расскажет, чем я.

— Макс, ну пожалуйста.

Макс замолчал, а потом недовольно ответил:

— Мне нужны имя, фамилия и дата рождения. Без этих данных я бессилен. Узнаешь — скинь смс.

Я поблагодарила друга, и мы попрощались.

Я решила пройтись перед сном по поселку и послушать, о чем говорят местные. Может быть, даже с кем-нибудь познакомиться. В коридоре я наткнулась на незнакомую женщину, которая утирала слезы. Рядом с ней стоял уже знакомый мне алкаш, размахивал руками и что-то объяснял заплетающимся языком.

Я решительно направилась к ним и спросила, обращаясь к женщине:

— Вам нужна помощь?

Женщина покачала головой, а пьянчуга даже не посмотрел на меня. Я решила не вмешиваться и отправилась на прогулку.

На удивление в поселке было тихо. Все спрятались по домам и смотрели телевизор. Я разочарованно сделала несколько кругов по центральной улице, потом зашла в магазин, купила себе булочку с кефиром и отправилась домой.

***

Утром я проснулась с неприятной мыслью, что мне надо идти на море. Солнце светило ярко, на небе ни намека на тучку или облачко. Я высунулась в окно и увидела, что от дождя не осталось ни лужицы. Придется топать загорать. «Вот уж наказание», — сказали бы мне те, кто тащится со всей страны на поезде за бешеные деньги, чтобы семь дней на пляже поваляться. И что со мной не так?

Настроение мое сникло еще больше от осознания, что вообще-то за мои розыскные мероприятия мне никто не платит. А с работой у меня проблемы присутствуют. Когда я выписалась из больницы и ушла на больничный, а потом занялась расследованием убийства своей подруги, я как-то подзабыла, что надо хотя бы сообщить своему работодателю, что я еще жива. В общем не удивительно, что на мое место давно нашли человека и моему возвращению были не рады, о чем и рассказала мне моя коллега по телефону.

«На работе работать надо» — закончила она беседу прописной истинной и, собственно, была абсолютно права.

Я не сильно расстроилась, потому что у меня были финансовые запасы и не было желания делать то, о чем коллега говорила, то есть работать. Однако спустя два месяца следовало признать, что кубышка моя опустела. И как только я вернусь с этого отпуска, мне придется искать работу.

Я не сомневалась, что найду что-нибудь под свои способности: программисты нынче у нас в цене. Но от одной мысли, что мне надо будет опять сидеть за компьютером сутками, меня тошнило. Это тебе не пропавшую овцу искать да ноги в море мочить!

С этими безрадостными мыслями я спустилась в столовую, чтобы выпить чашку обязательного кофе и съесть свой законный бутерброд. О нормальной еде тоже следовало задуматься. С тех пор, как я удалила маму из своей квартиры, я забыла, как она выглядит — эта нормальная еда.

К моей большой радости, в столовой никого не было. Я не спеша выпила свой кофе и постаралась продумать план своих действий. Васю искали всем поселком и не нашли. Я думаю, что Николай Иванович приложил максимальные усилия. Плюс приезжал поисковый отряд, насколько я поняла. Либо паренька унесло в море, либо он действительно просто куда-то смотался. И та, и другая версия были одинаково безнадежны для меня. И на что я рассчитывала?

«Дуракам везет», — словила я спасительную мысль в своей голове и решила довериться интуиции. В любом случае я ничего не теряю, но время провожу интересно.

Я убрала посуду после себя и отправилась на пляж.

На море было шумно. Вчерашнее происшествие, естественно, никого не испугало. В воде было полно людей, народ купался и явно получал удовольствие.

Я встала и внимательно огляделась в поисках каких-нибудь знакомых личностей. Взгляд зацепился за постояльцев «Желтого дома» с детьми, но они были мне не интересны. Николая Ивановича не было. Зато в теньке старого деревянного грибка возлежала моя вчерашняя знакомая — соседка Василия и его покойной матушки. Я улыбнулась и направилась к ней.

— Я вам не помешаю? — спросила я, раскладывая свои вещи.

Она подняла на меня глаза, а потом заулыбалась:

— Конечно, конечно, располагайся, голубушка. Правда, я скоро пойду. Еще разочек окунусь, и на огород.

Я расстелила полотенце и присела рядом.

— Не знаете, что там вчера на пляже произошло? Нашли, у кого жил этот утопленник?

— Ой не знаю, наши говорят, видели его в поселке. Ходил, с местными разговаривал, интересовался участками. Но где жил и как его звали, никто не знает. Заезжий какой-нибудь, бизнесмен или строитель. Иногда к нам наведываются желающие превратить наш поселок в курорт.

— Да? Мне удивительно: такая земля, близко к морю. Почему еще не превратили?

— Ничего удивительного. Не так-то просто это. Тут с водой сложности. Да с канализацией. Прежде чем бизнес здесь развивать, надо вместо выгребных ям канализацию сделать. Это ты еще тут не почувствовала «запах свободы», — старушка захихикала. — К концу лета он витает в воздухе. А решить все эти вопросы, сама понимаешь, недешево. Тут и с водой проблемы случаются. Когда власть менялась, до нас никакого дела не было никому. Выживали как могли. А сейчас не знают, за что хвататься. Смотрят на наше море коршунами. Чудесное же. Но как считают смету, сразу в лицах меняются. Такие дела, девочка. Все хотят поменьше проблем.

— Понятно, — кивнула я, хоть и многое мне было совсем не понятно. Мы же вроде в двадцать первом веке живем. Можно было бы уже что-нибудь придумать, не такая уж великая проблема — канализация. Даже древние греки, говорят, решали вопросы с коммуникациями. Чем мы хуже?

Я решила перевести тему на вопросы, которые меня волнуют:

— Вы ведь здесь всех знаете, со всеми общаетесь?

Бабушка посмотрела на меня и улыбнулась:

— А то. Спроси про кого хочешь, все расскажу. Ты только Ваську нашего найди.

Я вздохнула:

— Сделаю все возможное. Я пока знакомлюсь с обывателями, и у меня появляются вопросы. Очень вот заинтересовал наш управляющий. Гриша.

У Вероники Максимовны я спрошу, конечно, про него. Но мне бы хотелось мнения со стороны о нем и о племяннике его, Алексее.

— Гришка-то? А что с ним? Хороший мужик, рукастый. Он здесь лет восемь живет, может, меньше. Вероника с супругом взяли его на постой. Он беженец что ли. Лишился всего, ни кола ни двора. Что там с семьей — непонятно. Говорят, потерял всех. А может, врут. Любят у нас тут придумывать страсти всякие. Он про себя ничего не рассказывал сам. Правда, что ходил мрачный несколько лет, потом немного повеселел. Помогал желтый дом отстраивать. Тут же отопления нет централизованного. За зиму все ветшает, сыреет, осыпается да даже плесневеет, я тебе скажу. Уход дому нужен. Да и воруют тут бомжи всякие. Зимой мало кто в поселке остается. Вероника на зиму уезжает с семьей, а Гришка присматривает за домом да хозяйство ведет. Он у них на полном пансионе. Несколько лет назад стал племянник приезжать. Он тоже с тех мест, откуда Гришка приехал. Но сестра Гришкина выехала на материк с семьей. Так что Алексей там где-то работает, а сюда в отпуск приезжает. Помочь дядьке да отдохнуть. Сестра, кстати, ни разу не наведывалась. Только он. Сперва один приезжал, а потом со своими дружками — с девкой этой да парнем. Они друзья детства что ли. Честно говоря, я подробностей не знаю. Знаю, что Вероника их терпеть не может, но Гришке отказать не решается. Потому что он у них решает все вопросы по дому, такого работника еще поискать! Да еще и за небольшие деньги, я так понимаю. Найти такого рукастого мужика, который будет обслуживать круглогодично весь их дом да еще и постояльцев обхаживать, это не так-то просто. Это у нас только жалуются, что работы нет. А когда она есть, найди такого желающего поработать! Поэтому Вероника и терпит. Хозяин на всю эту тройку глаза закрывает. Хотя я точно знаю, что у них периодически бывают конфликты на почве пьянства этих дружков. Они тут не стесняются отдыхать на полную катушку.

— Интересно, — кивнула я.

— А то. У нас тут хоть сериалы снимай. Гришка-то потосковал, потосковал по жизни прошлой да стал ездить к соседке. На своем велосипеде. Наверняка, думает, что никто не знает о его похождениях. Смотри, на соседней улице, параллельной вашей, розовый домик такой стоит. Ухоженный, цветочки там по периметру. Там Ольга живет с дочкой. Вот к ней он и ездит. Точно тебе говорю. Ольга — вдова. Муж ее тяжело болел, измучил их да ушел, Слава Богу. Хоть и нельзя так говорить, но ведь болезнь не только близких изводит и самого человека, но еще и кошелек. Ольга сколько сил и средств вкладывала, чтобы его спасти. Но бесполезно все. Квартиру ей пришлось продать, вот с дочкой теперь на дачке живут. Девка-то у нее умница, красавица. Приходится ей в школу ездить в областной центр. Она, конечно, мрачнее тучи сюда приехала с матерью. Смотреть тяжело на них было. Но тут Иваныч здорово помог.

— Николай Иванович, учитель? — оживилась я.

— Да. Он тогда ее под свое крыло взял. Тяжело ведь девке было. Не только отец умер, но и школу пришлось менять, окружение. Да туалет с ванной — на выгребную яму.

— Да уж, — вздохнула я.

— И не говори. Девчонка хорошая. Но, конечно, сразу видно, что уже давно не ребенок. Глаза у нее старые. Знаешь, как будто все уже про жизнь поняла. Страшно, когда с детьми случается это.

— А Ольга?

— А что Ольга? Ей страдать некогда. Осталась без мужа, без денег. Ольга работает, не разгибая головы. И на огороде, и в соседнем селе медсестрой. Она свое горе переварить не может. На дочкино и сил, поди, совсем нет.

— А чего Гришка скрывает свою симпатию?

— Да Бог его знает. Может, Ольга не хочет, чтобы в поселке болтали. Тут новости расходятся быстро.

— Ясно, — задумалась я, а потом опомнилась и спросила то, что считала действительно важным: — Скажите, а у Васи были друзья? Он с кем-то общался?

— Да какие там друзья. Он совсем был чудной. Хотя ребята местные не обижали его, он вечно за ними таскался. Да и Николай под своим контролем держал, чтобы никто нашего Ваську не обижал. Паренек то за пацанами ходил, то один шарился. Знаешь, что еще вспомнила. Он за Юлькой таскался. Дочкой Ольги. Она красивая девчонка. Он, как ее видел, так сразу в улыбке расплывался. Он хоть по интеллекту пятилетка, а так-то уже взрослый парень. Но Юля его не боялась, не избегала. Иногда они даже вместе ходили, видела пару раз. Это точно. Васька безобидный был да еще и трудолюбивый. Он и мамке своей помогал и соседям, если те просили, не отказывал, а те ему деньжат да конфет подкидывали. Хороший парень, — вздохнула она. — Ладно, пошла я искупнусь да домой, жарко уже, и дела не ждут. Ты, если что, за сметанкой и молочком приходи.

Бабулечка встала и направилась к морю. Я осталась сидеть под грибком и переваривать полученную информацию, которая пока никак меня не приближала к моему расследованию. Но я чувствовала, что я на правильном пути.