Последняя невеста

Оксана Викторовна Эрлих

Каждая девушка мечтает выйти замуж, думая, что этот день запомниться на всю жизнь. Вот только не у всех невест эта жизнь продолжиться после венчания… Миссией Лизы стали проводы душ невест, как только она сама стала неприкаянной душой, скитающейся по свету в поисках последней невесты, способной увести ее за собой на встречу с любимым…

Глава 3

Встреча

Долгое время Владимир был безутешен. Мария, винившая себя в смерти девушек, осунулась и стала похожа на бледную тень. Несмотря на это, она все же всячески пыталась развлечь брата, но ни скачки, ни охота, ни посещение высшего общества не могли вырвать его из холодных липких лап тоски. Ощущая и свою вину в произошедших несчастьях, Владимир не переставал заниматься самобичеванием. Мария уповала на Бога, каждый день посещая церковь и молясь.

Но время способно вылечить любую, даже самую тяжелую и кровоточащую рану. А иногда этому помогает и случай.

Через два года после трагической гибели сестер Владимир объезжал свои пастбища и наткнулся на карету со сломанным колесом, перегородившую дорогу к городу. Спешившись с лошади, он приблизился к карете, чтобы оказать посильную помощь пассажирам, один из которых бегал вокруг кареты и охал.

— Я рад Вас приветствовать, сударь! — обратился Владимир к полному мужчине.

Тот оглянулся на подошедшего и раскланялся в приветствии.

— Могу я Вам чем-то помочь? — продолжил Владимир.

— Да, милостивый сударь, благодарю Вас от всей души! — воскликнул обрадованный толстяк. — Прошу Вас помочь моим жене и дочери, которые не могут выйти из накренившейся кареты, так как боятся, что та совсем опрокинется и придавит их.

Открыв дверцу, Владимир наткнулся на два огромных испуганных глаза фиалкового цвета. Обладательницей прекрасных глаз была молодая красивая девушка, испуганно прижавшаяся к своей матери. Женщина с любопытством разглядывала появившегося в дверном проеме молодого мужчину.

— Добрый день, сударыни! — нарушил молчание Владимир. — Прошу прощения, если напугал вас своим внезапным появлением. Позвольте вам помочь.

— Добрый день, сударь! — в одни голос сказали обе пленницы кареты.

Владимир протянул руку девушке, сидевшей ближе к выходу. Девушка оглянулась на мать, получила утвердительный кивок головой и робко протянула тонкую руку, обтянутую кружевной перчаткой. Владимир прикоснулся к тонкому теплому кружеву и почувствовал неведомое до тех пор чувство, когда все тело наполняет необъяснимая легкость, а голова начинает слегка кружиться. От неожиданности он покачнулся, а девушка схватила его за руку, чтобы он не упал.

— Простите, сударь, — она отдернула свою руку, — но мне кажется, что Вам помощь тоже не помешает.

Ее легкая улыбка заставила его покраснеть до корней волос.

Выбравшись из кареты, женщина принялась благодарить своего спасителя, полный мужчина так же не отставал, осыпая его любезностями. Подоспевшие пастухи починили колесо у кареты, и одели его на ось.

Владимир, будучи гостеприимным хозяином, предложил мужчине и его спутницам отдохнуть и пообедать в его усадьбе. Долго уговаривать не пришлось. После небольшой экскурсии по владениям Владимира все подъехали к величественной усадьбе.

За обедом выяснилось, что гости едут в дом к своему дальнему родственнику, где по давней договоренности, должно пройти сватовство их дочери Екатерины. При этом разговоре девушка поникла и на ее лице отразилась такая печаль, что Владимир больше не смог вести светскую беседу. Он резко встал и, обойдя обеденный стол, остановился около мужчины, представившегося Петром Вениаминовичем.

— Простите меня за дерзость, Петр Вениаминович, конечно, мы с Вами мало знакомы, но я прошу Вас никуда не ездить.

— Объяснитесь, сударь! — брови Петра Вениаминовича полезли на лоб.

— Все, что у меня есть во владениях, Вы сегодня видели. Я не беден, поэтому могу предложить своей будущей жене достойную жизнь. Но девушки, занявшей место в моем сердце, я не встречал. До сегодняшнего дня.

Владимир многозначительно посмотрел на Екатерину, залившуюся при этих словах легким румянцем. Она удивленно посмотрела на Владимира и, встретив его прямой взгляд, опустила ресницы.

— Вы что же, сударь, просите руки моей дочери?! — удивленно воскликнул Петр Вениаминович, покрывшийся испариной.

— Именно так, сударь! — твердо ответил Владимир и, спохватившись, продолжил: — Если, конечно, я не противен Вашей дочери.

Екатерина подняла глаза и с благодарностью посмотрела на Владимира. Улыбка озарила ее румяное личико.

— Но, позвольте, — начал отец девушки, — во-первых, я связан обещанием своему родственнику отдать свою дочь за его сына, а во-вторых, сударь, я не могу предложить Вам большого приданного за Катенькой.

— Мне ничего и не нужно, сударь. Если Ваша дочь будет всегда со мной рядом, я буду самым богатым человеком в мире!

Мать Екатерины при таких словах прослезилась и промокнула глаза платком.

Петр Вениаминович тяжело задышал, усиленно обдумывая все вышесказанное. Его взгляд упал на дочь, и он впервые за последнее время увидел улыбку на ее лице. Эта улыбка была легкой и стеснительной, но она ясно показывала, что этот молодой человек, взявшийся из ниоткуда, потревожил нежное девичье сердце. Этого было вполне достаточно, чтобы отец принял правильное решение.

Через два месяца в церкви, расположенной неподалеку от усадьбы, громко звонили колокола, возвещая о свадьбе Владимира Стрельникова и Екатерины Морозовой. Мария впервые после смерти сестер надела светлое платье и улыбалась, глядя на счастливую пару.

Через год после свадьбы у молодых родилась дочь Маргарита. Радости в доме не было предела. Казалось, что вся усадьба наполнилась музыкой. Владимир и Екатерина ни на шаг не отходили от дочурки.

Когда Маргарита подросла, ей наняли лучшую в округе гувернантку, чтобы та обучила девочку всему, что положено было знать: чтению и письму, иностранным языкам, географии, арифметике, игре на музыкальных инструментах и живописи. Но девочка без особой охоты занималась с пожилой дамой, потому что ее манили таинственные укромные уголки в саду, подземная пещера с родником за садом, отгороженная от любопытных глаз, темный лес, стонущий от порывов сильного ветра. Все, что находилось под строгим запретом, тянуло Маргариту со страшной неведомой силой. В пол уха слушая нудные наставительные речи гувернантки, она представляла себя на большом деревянном корабле. Вот капитан Марго отдает приказы морякам, а они беспрекословно ей подчиняются. А как она любила, в тайне от родителей, сдергивать такое неудобное и ненавистное платье, выпрыгивать из окна на непримятую влажную от росы траву и совершать кругосветные путешествия, пусть они и ограничивались высоким забором вокруг дома.

Иногда в гости к родителям приезжали их друзья. С собой они привозили двух своих дочерей и долговязого сына. Маргарита в первый их визит честно пыталась подружиться с девочками, но те были слишком заносчивы, а игры Маргариты приводили их просто в ужас. Ни разглядывание в садовом пруду головастиков, ни лазанье по деревьям, ни даже дрессировка маленьких поросят в хлеву не приводила их в восторг. Девочки неистово визжали и делали вид, что вот-вот рухнут в обморок, а их братец постоянно кривил такие гримасы, что было неясно, с каким же лицом он все-таки родился. Ясно было одно — дружить с Маргаритой, или хотя бы делать доброжелательный вид, гости наотрез отказывались. Поэтому каждый их приезд вызывал у девочки ноющую зубную боль. В эти часы у Маргариты было только одно желание — спрятаться подальше ото всех.