Левицинтарий. Сказка для Саважа

Облысь Пшворовски, 2023

Саваж живёт в большом и шумном городе. Но он не грустит, ведь у него есть волшебная деревня! Там всё, как в сказке – высокие деревья, уютный дом, камин. Только не подумайте, что это какой-то простой камин. Это вход в страну Чердакрышию, где правит мудрый старый волшебник Генносиум. Все подданные этого королевства усердно работают, чтобы осенью сделать Саважу подарок. Ведь 14 сентября у него день рождения! В этом году мальчику исполняется пять лет – совсем взрослый! Жители Чердакрышии стараются изо всех сил, чтобы их друг был счастлив и снова приезжал в гости. Но, как в любой сказке, у нас тоже есть злодей – ведьма Лустегна задумала испортить все подарки, чтобы расстроить именинника. А потом и вовсе украсть у Генносиума волшебную книгу и посох, чтобы он и его помощники больше никогда и ничего не смогли сделать для мальчика! Неужто и вправду теперь празднику не бывать? В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Внуку Савелию

© Облысь Пшворовски, 2023

© Издательство «Четыре», 2023

Смотрю в твои огромные глазищи!

Мои далёкие и близкие потери, кто и где вас ищет?

Я вижу там стихии дерзкие сверкают,

и моё сердце, мою душу закаляют.

Два моря, там два океана.

Желание, любовь, судьба моя живёт

меж граней жизни и мимолётного обмана.

Там мироздание воочию я вижу.

Там голоса моих родных я слышу.

Там бабушка моя, и там моя свекровь.

В них всё ты сотворил, о Бог!

Глазищи! Я не отвлекаюсь,

Смотря в их глубь, во всех грехах покаюсь.

Во имя памяти, и совести, и чести

С тобой как можно дольше

Быть хочу я вместе.

Во имя жизни для тебя, мой внук!

Савелий, я люблю тебя!

Избавь же нас ты, Боже, от разлук…

Сентябрьское утро тогда казалось вечным.

Томление в машине под окнами роддома,

оранжевые клёны, и нервные осины, —

сосчитаны все окна, — и камни, и машины.

И нервы на пределе, всё помню, как вчера.

Мы ждали с моим сыном на свет наш появление родного малыша!

Родился мой Савелий, мой мальчик ненаглядный!

И солнце засветило с неведомою силой, и вместе с ним рождалась бабулина душа.

Твой пятый день рождения,

я так же восхваляю — тот час, и то мгновенье,

когда нам объявили: здорового мальчишку, 52 сантиметра,

4 килограмма, в 12-тъ по полудню, Катюха родила!

Вся жизнь переменилась, как будто откровение

в душе навек вселилось: мой внук — моя отрада, мой рай, моя душа!

Который год уж кряду нет дома нам покоя,

разбросаны игрушки и крошки на подушке,

в горшок с цветком любимым налито молоко.

Вверх дном повёрнут пуфик, разбиты все стаканы,

исчезли все расчёски, от телика пульт тоже,

и чистым полотенцем протёрто всё окно.

— Ах, кто всё это сделал?

— Тут кто нахулиганил?

— И где же этот мальчик, ну что мне с ним поделать?

— Иди сюда, негодник, отшлёпаю тебя.

Глазищи как озёра, ресницы — взмах крылатый.

Запутались кудряшки, чумазый нос курносый,

нет сил ругать тебя.

— Иди сюда, мой ангел, давай намоем носик,

обую ножки в тапки, распутаю кудряшки,

как я люблю тебя!

Расти здоровым, мальчик!

Будь добрым и разумным,

И дерзким будь, но в меру,

Весь мир как на ладони, всё предстоит познать.

Ещё набить сто шишек, дорог пройти немало и счастье испытать.

И только знай, мой мальчик, мой внучек ненаглядный,

я над тобой, как крылья, свою любовь-защиту,

без устали, без смены, держу всегда. Всегда.

В одной славной тихой деревеньке, где по утрам надрываются петухи, а по ночам устраивают громкую перекличку сторожевые собаки, жили-поживали дедушка с бабушкой. Их маленький уютный домик стоял на берегу сказочного пруда, заросшего высоким камышом и изящным лилейником.

Жили они так долго, что уже мало кто вспомнит, как все было раньше… И когда только успел вымахать тополь — великан, а ветви кудрявой ивы-красавицы дотянулись до самой воды… Упитанные караси-хулиганы давно перестали бояться людей и подплывали яркими стайками к самому берегу, шлепая губами и выпрашивая очередную порцию хлебных крошек. Казалось, протянешь руку и можно погладить их перламутровые толстые спинки…

В гостях у бабушки и дедушки малышу все представлялось волшебным и немного таинственным.

Савелий обожал приезжать в эту тихую сказочную деревушку, особенно после такого шумного, пыльного и суетливого города. Мальчик с нетерпением ждал выходных, праздников и каникул, чтобы поскорее приехать к бабуле с дедулей вместе со своими мамой и папой. Савелий точно знал, что его в очередной раз ждут удивительные истории об удивительных сказочных приключениях, полных сюрпризов и чудес.

А началось все с одной очень удивительной истории…

Тот, пятый, День рождения Савелия удачно выпал на выходной, поэтому решено было отметить славный день золотой осени в деревне. Мальчик с нетерпением ждал праздника — еще бы, ему исполнится целых пять лет. Впереди ждала настоящая взрослая жизнь! Наконец-то на вопрос «Сколько тебе лет?» теперь гордо можно поднимать вверх всю ладонь! Точь-в-точь как это делал задира Пашка, который успел начать взрослую жизнь еще летом. Савелий от нетерпения уже начинал переживать и капризничать…

Вся его жизнь была такая радостная и приятная. Вечерами, едва папа приходил с работы, вся семья мальчика находила массу интересных занятий — читали вслух сказки, рисовали картинки, собирали всевозможные конструкторы и головоломки… Это был удивительный и уютный мир! Красавица мама, добряк-весельчак папа и всеми обожаемый Савелий…

Целый угол небольшой комнаты домика занимал камин, очень древний и заброшенный. Им давным — давно никто не пользовался. И, тем более, никто даже и не догадывался, что на самом деле это был не камин, а вход в сказочную страну Чердакрышию. Там обитали сказочные жители: веселые трубочисты-проказники Уголята, вредные вездесущие ябеды-корябеды серые мыши и таинственно-важные ткачи-паучки со своими многочисленными паучатами.

Управлял этим сказочным государством добрый волшебник по имени Генносиум.

Генносиум слыл добрым и справедливым стариком. Он очень любил подданных своего волшебного государства и следил за тем, чтобы никто не грустил и не ссорился, чтобы везде были чистота и порядок.

Целый год жители Чердакрышии мастерили и запасали подарки и сюрпризы ко Дню рождения маленького Савелия. Они старались изо всех своих сил, чтобы устроить малышу настоящий праздник-сюрприз 14 сентября.

Веселые трубочисты-уголята с важными ткачами-паучками мастерили крошечные лесенки, чтобы веселые братцы-гномики из сказочного леса Соржа, смогли в ночь перед торжественным днем перетащить все подарки в постельку малыша Савелия. А серые противные ябеды-мыши следили за всеми, вредничали и доносили Генносиуму, кто балуется, да и просто пакостили.

Добрый волшебник Генносиум испокон веков жил в Чердакрышии. За это время много поколений малышей выросло на его глазах. Он помнил еще те далекие времена, когда голопузым мальчуганом бегал по двору сам дедушка Савелия. Много историй знал Генносиум, бережно их записывал в свою волшебную книгу «Левицинтарий».

И эта история, мой дорогой слушатель, именно из сказочной книги «Левицинтарий».

♥♥♥

Саваж ждал праздника, малыш нервничал и переживал: «А принесут ли в этом году подарки и гостинцы маленькие гномики? Положат ли они их в кроватку глубокой ночью?». А самое главное — как не заснуть ночью перед днем рождения, чтобы их выследить и наконец увидеть? А вдруг он недостаточно хороший мальчик? Ведь сладости, сюрпризы и подарки от сказочных героев положены только прилежным и послушным малышам!

Столько вопросов вертелось в голове у мальчишки, ну как тут не занервничать! А еще как назло противный Пашка в садике все время строил козни, а потом ябедничал воспитателям, чем немало досаждал Савелию. Да так, что пришлось надавать Пашке по шее и из-за этого полдня, до самого полдника, просидеть на стульчике наказанным. К тому же Савелий совсем случайно промочил ноги, потому что ну очень захотелось проверить, насколько глубокая лужа образовалась после дождя около дома. И достанет ли вода до шнурков новых блестящих ботиночек. И откуда Савелию было знать, что под водой была яма, которую прорыла вредная собака Гроня? Лужа оказалась глубиной почти по колено. Мама потом очень сильно ругалась и если честно побаливала нога.

Но зато, перебирал малыш в мыслях все свои подвиги, он помогал бабуле! И посуду мыл, и пол подметал, и даже один раз отыскал дедушке его вечно теряющиеся очки! И в магазине с папой стойко и твердо ни разу — ну почти ни разу — не выпрашивал всякую, как говорил папа, ерунду. Хотя какая же это ерунда?! Как же может быть ерундой огромный набор карточек с роботами? Или яркий резиновый мячик на шнурке? «Вот бы мне такой!», — мечтал Савелий. Хорошо бы его в садик принести… Он бы сразу дал поиграть Полине и тогда бы она точно стала бы дружить с ним, а не гоняться за противным Пашкой.

Одна надежда оставалась у малыша на овладение этими богатствами — на волшебных гномиков! Конечно, можно еще выпросить все это у любимой бабули на очередной воскресной прогулке, но Савелию было немного неловко клянчить очередную игрушку у бабушки. Она обязательно бы купила, но потом малышу опять стало бы отчего-то совестно. А Савелий не любил этого чувства.

Так, потихоньку, в маленькой кроватке у старого камина засыпал малыш вместе со своими мыслями.

В камине, где то в глубине, в темной старой трубе что-то шуршало, потрескивало и временами постукивало. «И нечего боятся!» — уговаривал себя храбрый Савелий, — «Там же живут волшебные жители сказочной страны Чердакрышии и добрый волшебник Генносиум! Так говорит бабушка, а она уже старая и мудрая и всегда говорит по честному», — успокоил себя малыш и заснул.

♥♥♥

А в это время, на чердаке маленького домика, в сказочном государстве Чердакрышии, непрерывно трудились ее жители. Наш добрый волшебник Генносиум сверял работу своих подданных со своей волшебной книгой «Левицинтарий». Надо было составить список нужных подарков для Саважа, потом запросить у мышат список добрых и злых поступков малыша за целый год и созвать совет мудрых помощников трубочистов-уголят, чтобы обсудить все действия в ночь перед заветным днем. Еще проверить, готовы ли плетеные лестницы у ткачей-пауков, дать задание Уголятам, чтобы они надежно охраняли кладовку с подарками от злой ведьмы Лустегны с её вечными приспешниками-подлецами — желтозубыми крысами. И написать письмо в лес «Соржу» для волшебных гномиков, чтобы они в назначенный час прибыли в Чердакрышию и проворно спустились с подарками по лесенкам в каминной трубе до самой кроватки малыша. Сделать это незаметно, ловко и проворно могли только они. Генносиумому приходилось помнить обо всем, а лет было уже очень много. Он сильно переживал и нервничал не меньше Савелия и поэтому он не расставался со своей волшебной книгой «Левицинтарий», где все было записано строго по порядку.

♥♥♥

Еще не спала и очень злилась ведьма Лустегна. Она вместе со своими омерзительными помощницами — желтозубыми крысами — забралась в самый дальний угол чердака. Туда, где хранилась старая шкура бурого медведя, и стояли несколько ящиков из-под стеклянных бутылок. Все это было накрыто пыльной мешковиной, образовывая темный, вонючий шалаш. Вот там, в том заброшенном углу и обитали злые пакостники.

— В первую очередь, — наставляла своих преспешников Лустегна, — нужно выкрасть у старика его волшебную книгу, в которой у него все записано. Без своей книги, он начнет все забывать и путать. А затем мы должны утащить и испортить подарки для мальчишки. И, в конце, когда начнется хаос и неразбериха и все сказочные жители Чердакрышии перессорятся, вот тогда, по ночам, мы будем спускаться с чердака в комнаты и и пугать малыша, чтобы все знали что он трусишка и плакса!

Такие злые и коварные планы строила злющая ведьма Лустегна.

— ПРАБАРАКАССАА! — ужасным голосом взвыла старая, злобная ведьма.

— ПРАБАРАКАССАА!

Она вскочила, схватила свою старую, сучковатую клюку и громко стукнув об пол три раза скрипучим, шипящим голосом проговорила заклинание:

— Черной тенью разлейся злоба-вороба,

Заплутай, пропади черная дорога.

В лесах, на лугах, в реках и на морях

Разведись вонища, разлейся грязища.

Одурмань, обмани всех вокруг.

Разозли и рассорь всех вокруг.

С грязными немытыми руками пусть ругаются,

Пусть все, все, все поссорятся

И доброму, и злому — всем не поздоровится!

Черные вороны слетайтесь, злые мечты исполняйтесь…

ПРАБАРАКАСССССА…

И тут же со всех сторон, в темноте что-то зашевелилось и зажглись тысячи бледно-желтых мигающих огоньков. Это были гадкие мордочки зубастых крыс — злобного войска старой ведьмы.

— ПРАБАРАКАСССА! — доносилось со всех сторон.

Наступила ночь, и в силу вступило ведьмино заклинание.

♥♥♥

— Тук-тук-тук,

— тук-тук-тук,

— тук,

— тук,

— тук.

Генносиум открыл глаза, сонно щурясь от яркого лучика света, струящегося из маленького чердачного окошка, и медленно потянувшись, сел на своей кровати и окончательно проснулся.

«Опять эти вредные вороны», — подумал волшебник и сразу расстроился. Во дворах скоро облетит золотая листва с деревьев, и сезон золотой осени сменит бесконечная пора дождей и серых, холодных, промозглых дней. А тут еще эти вороны. Они опять испортят всю крышу, и будет мокро и сыро. Ох уж эти вороны! Не иначе как опять это проделки старой ведьмы. Надо будет обязательно дать задание трубочистам, чтобы они договорились с соседским котом Мурзилой. Давненько он не гонял этих наглых незваных гостей.

— Страна волшебная моя раскинулась под крышей,

Храню я здесь покой и свет для новых малышей.

И сколько хватит сил моих в веках,

Я буду охранять любовь от зла и пакости в делах.

Припев:

Чердакрышия моя, я здесь с тобою навсегда

Чердакрышия моя, ты колыбель волшебных дел,

О,да!

Пусть здоровье и добро,

Пусть уют, покой, тепло,

Будут вечно жить под крышей.

Будем вместе здесь растить

Мы новых малышей.

Припев:

Чердакрышия моя, я здесь с тобою навсегда

Чердакрышия моя, ты колыбель волшебных дел,

О.да!

Напевая свою волшебную песенку, Генносиум, справно и размеренно исполнил утренний моцион: расчесал и пригладил свои длинные белоснежные волосы, надел свою знаменитую волшебную шляпу, накинул на широкие могучие плечи серебряную мантию старого волшебника.

— Так, ничего не забыл? — вспоминал Генносиум. — Да, а где же мой волшебный посох и заветная книга «Левицинтарий»?

— Здесь нет, — заглянул под кровать старик…

— И здесь нет, — закрыл он дверцу старого шкафа.

— Вот старый болван! — обругал себя волшебник, — куда же я мог их положить вчера? Ой, я же кажется, сложил все в старый сундук? Ну конечно, вот простофиля! — и хлопнув себя ладонью по лбу, старик достал из кармана мантии серебряный ключ от сундука.

— Так — так, — подумал старик, — надо быть внимательнее, и вечером обязательно принять целебную настойку пиона.

Но что же это?! Вот беда! Со старого сундука сорвали замок, а внутри было пусто… Посох и книгу похитили!

— Ковришка У́гля, Ковришка У́гля! — громко позвал Генносиум своего любимого помощника.

Ковришка У́гля был самым проворным и смекалистым среди своих братьев. Он, как и все его семейство, появился на свет очень давно, еще в те времена, когда старый камин топили толстыми трескучими дровами. Малыш стрельнул из горящего полена прямо на ковер. Его быстро усадили на каминный совок и отправили обратно в очаг. Волшебник Генносиум подул в печную трубу, закрутив вихрем новую гвардию уголят. Наш малыш был самый крупный и проворный, а его красные рубиновые глазки сверкали ярче всех, издавая приятный теплый свет.

— Экий ты симпатяга! — улыбнулся волшебник Генносиум, — А ну, признавайся, зачем выпрыгнул из камина на ковер в комнату, проказник?

— Я, я.. — заикаясь, начал оправдываться блестящий уголенок перед волшебником, — я нечаянно! Я хотел только одним глазком посмотреть на каминную комнату. Там столько игрушек и так приятно пахнет, а на столе, в вазочке лежат огромные оранжевые шары… Я только на одну минутку и обратно, я больше не буду! — испуганно пропищал малыш.

— Вот я тебе задам, постреленок, — добродушно пригрозил Генносиум, — Эти шары называются апельсины, чудак! — И отложил его отдельно от других братьев.

— Быть тебе за это на веки вечные у меня в помощниках, а звать тебя будут Ковришка У́гля.

С тех пор верой и правдой служит наш уголенок у старого волшебника и поет свою любимую песенку для старика.:

Я живу на свете много лет

И варю волшебнику обед,

Ах, мой Гениум, прости,

В супе соли две горсти.

Я старался, я варил,

Размечтался о любви,

Да бульон пересолил.

Припев:

О, моя голова бедовая,

Вся моя жизнь такая бестолковая.

Что за судьба или злой рок?

От меня старику сто морок.

Генносиум, ты жизнь моя!

Ну что я без тебя?

Да просто в бублике дыра.

Я стараюсь быть тебе другом,

А у тебя от меня голова кругом.

Лучше бы мне не прыгать на ковер,

Лучше бы в лесу мое полено сгрыз бобер!

— Я здесь, мой мудрый Гениум. Что случилось? — вбежал на зов волшебника Ковришка У́гля.

— О горе нам всем, горе! Черная пора пришла в нашу страну Чердакрышию! Старая ведьма украла мой волшебный посох и старую книгу «Левицинтарий»! Как мы теперь будем делать подарки для Саважа? Как я теперь сообщу гномикам про нашу беду? Без волшебной книги я совсем не помню ни одного заклинания, а без посоха мне не зарядить не один волшебный амулет для нового подарка.

— О, мой господин, — громко подвывая вторил старику Ковришка У́гля, — о-о-о-о-о, мооой господиииин, у-у-у-у-у…

— Прекрати немедленно выть! — строго остановил его Генносиум. — И сколько раз я тебе говорил: меня зовут Генносиум, перестань называть меня Гениум! Ты дождешься у меня, я все же растворю тебя в волшебной дождевой воде.

— Быстро зови всех сюда, чистюль трубочистов — уголят, мудрецов ткачей-паучков… И обязательно чтобы пришли серые мыши! Они наверняка что-то знают и наверняка как всегда подслушивали старую ведьму Лустегну.

… Что тут началось! Страшная суета и неразбериха случилась в нашей сказочной стране.

Мудрые пауки от такой новости с перепугу запутались в серебряных нитях паутины. Паутина была особой прочности, ведь из нее плели специальные лестницы для гномиков, сам Генносиум передал паукам волшебную силу серебряных нитей. Каждое утро он вычесывал из своей длинной бороды серебряные волосы и отдавал паукам, чтобы они вплетали их в паутинные лестницы. Гномики в последнее время на лесных дарах прилично прибавили в весе, и наши друзья всерьез побаивались: а выдержат ли их лесенки таких пузатых весельчаков?

Чистюли уголята — трубочисты впали в панику. Одни принялись освобождать пауков от паутины и сами запутались, другие полезли в старую каминную трубу на поиски кота Мурзилы, чтобы договориться с ним насчет наглых ворон, которые монотонно продолжали колотить своими грязными костяными клювами по крыше: тук-тук-тук, тук-тук-тук, тук, тук, тук…

Уголята-трубочисты беспорядочно носились по всему чердаку, сверкая изо всех сил своими красными глазками, еще больше добавляя неразберихи.

А семейство хитрых серых мышей забилось в старый, огромный чемодан с елочными игрушками и шуршащей мишурой. Они сидели тихо-тихо, чтобы ни в коем случае их присутствия никто не обнаружил, заодно с аппетитом пожевывая сухую, хрустящую вату, которой были обернуты стеклянные елочные шары.

♥♥♥

— Тихо, кто там возится? — прошипела Матушка Мышь, или Мэмэ, как называли ее многочисленные детки.

— Тибу? Дибу? Это опять вы? Прекратите немедленно!

Тибу и Дибу были знаменитыми на всю Чердакрышию мышатами-близнецами, как две капли воды похожими друг на друга.

— Заткнись Тибу! — пнул брата Дибу. — И хватит поедать вату! Скоро ты станешь толстый как гном Вакля!

— Сам заткнись, ты сам жирный! Кто вчера застрял в щели пола? А, Дибу?

Мышата опять вцепились друг в друга и стали шумно возиться среди елочных стеклянных игрушек.

— Хрусть-хрусть. Чпок..

Это лопнул большой елочный шарик, голубого цвета с изящной снежинкой на боку… Мышата провалились на самое дно шарика. И затихли…

— И-и-и, — запищал Тибу, — это все из-за тебя, противный серый лупоглазый комок Дибу!

— От такого же слышу! Хватит ныть, серая плакса! Давай лучше выбираться отсюда, — сказал дерзкий Дибу и стал изо всех сил молотить лапками по стеклянному шарику. Лапки скользили, зацепиться было не за что, а перепрыгивать через острые края разбитого шарика не хотелось — можно было поранить нежное розовое брюшко.

— Вот видишь! — опять захныкал Тибу, — Что теперь будет? Нас опять покусает Мэмэ, все из-за тебя! И-и-и-и-и-и….

— Да хватит уже, нытик! Давай я заберусь на твою спинку и выпрыгну из шарика, а потом вытащу тебя, — придумал Дибу. — И Мэмэ ничего не заметит. Только тихо, не ной.

— Давай, — шмыгнув носом, успокоился Тибу, и подставил свою спинку под Дибу.

Прыг-скок — и Дибу, сильно оттолкнувшись своими лапками от спины серого брата, выскочил из шарика. Шарик дернулся, качнулся и окончательно разбился, громко хлопнув на прощание.

Хрусть! — и всю голову, спинку и даже тоненький, маленький хвостик мышонка Тибу усыпали острые осколки голубого шарика.

— Да что же это такое! — зашипела Мэмэ. — Сколько можно греметь?! Ну-ка, кто это там? — протиснулась сквозь предательски шуршащую мишуру Матушка Мышь.

— О-о, мой Свет! Тибу, непослушный маленький мышонок, это опять ты? Ах ты хулиган! — Мэмэ оскалила свои мелкие острые зубки и схватила малыша за ухо. — Вот я тебе сейчас задам!

— Это не я-а-а…, — захныкал несчастный мышонок. — Что-о? Не ты? Еще и врешь мне, проказник?

— Это Дибу, это все он…

Дибу смиренно сидел в сторонке, аккуратно сложив крошечные лапки.

— О,Мэмэ! — с невинным видом пропищал хитрый Дибу, — Ты же видишь, опять этот нытик, Тибу все сваливает на меня! Мало того что он слопал почти всю вату, так еще и разбил такой красивый шарик.

— А ну-ка хватит, — насторожилась мышь, — тссс, тихо, замрите! Слышите, кто-то хочет забраться в наш чемодан!

— Матушка Мышь, Матушка Мышь! — громко звал Ковришка У́гля, — Матушка Мышь, я знаю что вы здесь, я слышал вашу мышиную возню. Отзовитесь! Вас ищет Генносиум. Случилось страшное — старая ведьма украла волшебный посох и книгу. У нас в стране полная неразбериха. Генносиум всех зовет к себе. Может вы что-нибудь знаете или слышали? Нам нужна помощь…

— Хм, помощь им моя нужна… Слышала ли я что-нибудь? Слышала ли я?! Я?! Конечно слышала! Матушка Мышь всегда все знает и в курсе всего! — тихонько ворчала старая мышь себе под нос. — Небось как подарочки посмотреть, так Мышь не зовут — «мышь вредная», «мышь плохая»… А как помощь им понадобилась, так скорее к Матушке…

Ковришка У́гля тщетно пытался протиснуться в узкую щель старого чемодана, крупные габариты нашего героя не позволяли в него залезть.

— У-у, вредная! — Ковришка У́гля стукнул от досады кулаком по крышке чемодана со всей силы. Замок отщелкнулся, крышка откинулась и явила все свои сокровища из стекла и яркой мишуры.

— Здрастье… — высунулась черноглазая морда Мэмэ и недружелюбно поздоровалась. — Чего надо?

— Вас зовет к себе Генносиум, и очень срочно.

— Поуказывай мне еще тут, черная головешка! Сейчас как укушу тебя за твой длинный, блестящий нос, будешь знать.

— А вот Генносиум сказал, что Вы не такая вредная и злая как хотите казаться. Просто у Вас очень тяжелая судьба. А на самом деле Вы добрая и справедливая Матушка Мышь, — ответил хитрый уголенок, — Вы же не допустите, что бы наш малыш Саваж остался без подарков на день рождения?

— Все вы пользуетесь моей добротой, а мне одни страдания от вас, — привычно проворчала в ответ Мэмэ.

Матушка Мышь на самом деле была когда-то самой красивой мышью в Чердакрышии. Она приходилась дальней родственницей крысиной королеве Клариссии. Клариссия же слыла лучшей подругой старой ведьмы Лустегны. Из-за этих родственных связей все добрые жители нашей сказочной страны, побаивались и недолюбливали серую мышь. Много испытаний выпало на долю Матушке Мэмэ, но наша сказка, дорогой мой читатель, сейчас не о ней. Может когда-нибудь, я расскажу тебе историю жизни нашей мыши, в которой происходило немало удивительных, таинственных, а порой и трагических моментов.

— Ну пожалуйста, пойдемте скорее, Матушка Мышь! — торопил Ковришка У́гля. — Старик сильно взволнован.

— Да подожди же ты! Вот пристал, зануда, — отвечала Мэмэ. — Сейчас разберусь со своими мышатами и пойдем.

Мэмэ повернулась к нашим безобразникам:

— Считай тебе крупно повезло, Тибу. Сейчас некогда, но когда я вернусь, я подумаю как тебя наказать за твои бесстыжие проделки. А пока меня нет, за старшего я оставляю Дибу. Все слышали? — громко произнесла мышь, обращаясь ко всем своим многочисленным мышатам.

— Пи-пи-пи… — отозвалось мышиное многоголосье изо всех щелей старого чемодана.

— И прекратите уже поедать старую вату! Вы так все игрушки переломаете, всем ясно? Особенно это касается тебя, Тибу, слушайся своего брата. Все, я ухожу.

— Эй ты, черная головешка, веди меня к старику, так и быть!

— Я не головешка, я Ковришка У́гля! — обиженно отозвался уголенок.

♥♥♥

А тем временем, старая Лустегна со своей подружкой крысиной королевой Клариссией решали как им навсегда избавиться от краденой волшебной книги и посоха волшебника. Они сидели в самом дальнем и темном углу чердака, в вонючем шалаше Лустегны, вальяжно развалившись на шкуре бурого медведя, с аппетитом похрустывая чипсами из шиферной кровли, заботливо приготовленными наглыми воронами, и запивая целебной дождевой водой.

— Ну, предположим, эту старую палку мы просто бросим в печную трубу. А вот что делать с книгой? Если мы ее тоже сожжем, то исчезнем вместе с ней, — размышляла Лустегна.

— М-да, идиотская ситуация, — поддакивала Клариссия.

Клариссия была крупной желтозубой крысой, с узкими крючковатыми лапами и длинными черными, острыми когтями. Она носила дорогую голубую шубу, а на голове сияла украшенная драгоценными камнями золотая корона. Из под длинного шлейфа шубы тащился жирный, волосатый хвост. В этом хвосте и заключалась самая главная сила королевы. Клариссия его очень берегла, холила и лелеяла. Без хвоста королева могла потерять не только волшебную силу и власть, но и свою жизнь.

— Что же мы будем делать, моя дорогая Лустегна? — продолжала Клариссия.

— Я думаю, — отвечала ей ведьма, — нам надо частично уничтожить волшебные тексты в книге. Это задание мы поручим твоему желтозубому войску. И когда исчезнет, наконец, этот старый Генносиум вместе со всеми своими жителями Чердакрышии, наступит наша власть и царствование. Вот тогда мы с тобой попируем! А этих толстяков гномов мы захватим в плен и они станут нашими слугами.

— Какая же ты умная и мудрая, моя дорогая подруга! — восхищенно воскликнула Клариссия, — Это гениальный план, гениальный!

Такие события происходили в нашей волшебной стране Чердакрышии.

♥♥♥

В комнате, в маленькой кроватке у камина мирно спал наш маленький храбрый Савелий. Сон его был чутким — мальчик изо всех сил старался ни за что не уснуть в эту ночь. Ему хотелось во что бы то ни стало увидеть сказочных гномиков. Ну, хоть одним глазком! Он мечтал поблагодарить их, сказать, что очень хочет с ними подружиться и побывать у них в сказочном лесу Сорже. Малыш просто сгорал от любопытства и нетерпения.

— Гроня, — удивился Савелий, — что ты тут делаешь? Почему ты здесь, а не у себя во дворе, в будке?

Гроня — большая лохматая собака — лукаво посмотрела на малыша своими добрыми глазами шоколадного цвета и вдруг заговорила человеческим голосом:

— Я здесь, потому что кое-кому срочно требуется помощь, малыш.

— Ты умеешь разговаривать?! — ахнул Савелий

— Конечно. Но не всегда, а только в такую волшебную ночь как сегодня. Ведь ты сам очень хотел познакомиться с гномиками? Разве нет?

— О, да, да, да! Только я… — смущенно залепетал Савелий, запутался и чуть не заплакал от непонятной обиды.

Конец ознакомительного фрагмента.