Сквозь пелену времени

Нори Смит, 2023

Главная героиня – Нори выросла в городских условиях 21 века. Она привыкла к тому, что мужчина не всегда бывает в жизни женщин, и что можно жить и самой. Девушка с сестрой изобретают машину времени и перемещаются в прошлое. Но машина времени и сестра исчезают, оставив Нори одну на неопределенное количество времени. Вернется ли за ней сестра и как предстоит выживать до этого времени? Сможет ли прожить девушка в прошлом с современным складом ума?

ГЛАВА 2

Здравия тебе, Алена

«И всё же иногда хочется, чтобы в твою силу кто-то поверил.»

Сериал «Грошовые ужасы / Страшные сказки»

Проснулась я рано, особенно для студента двадцать первого века на каникулах: примерно в десять утра. Встала с ясной головой и с той же мыслью, что и легла. Нужно остаться тут. Как ни странно, мой ум был ясен и собран, я помнила все, что произошло со мной вчера. Обычно в фильмах и мультиках показывают момент пробуждения не в своем мире по-другому, когда воспоминания постепенно приходят. Но это не вымысел, а жизнь.

С улицы сквозь окна лил яркий солнечный свет. Уже доносились радостные возгласы детей, пение птичек, оханья и аханья старух, видимо чей-то ребенок перепачкался в грязи. Яркое солнце и свежий ветерок подняли мое настроение до небес.

Радовалась я раннему пробуждению, да еще и без будильника, недолго. Вплоть до того момента, как увидела удивленное лицо Алены. Для нее было странно, если не сказать дико, вставать так поздно, она уже начинала думать, не заболела ли ее гостья. Но в итоге списала мой долгий сон на сильнейшую вчерашнюю усталость после дороги.

— Айда, я тебе оставила завтрак, — мягко сказала женщина и направилась к столу. — Сама уже поела.

— А у тебя нет расчески? — спросила я, привыкшая приводить себя в порядок сразу после пробуждения.

На меня покосился озадаченный взгляд.

— Гребень! Гребень для волос! — быстро сказала я, осознав всю глупость сказанного мной ранее.

Расческу? В двенадцатом веке расческу? И где иногда бывает мой мозг… Надо ж было такое ляпнуть!

Пока я себя ругала, Алена взяла с печи и подала мне гребень из дерева. В первый раз таким пользовалась, но ничего: раз — два, и мои волосы снова были завязаны в новый хвостик. Хвостик — самая простая и универсальная прическа. Всегда ее использую во время работы или когда волосы мешаются.

Тем временем хозяйка скоро откуда-то достала тарелки и поставила передо мной. Завтрак и впрямь был скудный: простая каша, похоже на воде, и пара лепешек. В кружке только что налитая свежая холодная вода из небольшой бочки в углу. Вся посуда, как и полагалось для этого времени, была деревянная. После всех приготовлений, Алена села передо мной.

За завтраком я рассказала ей, как оказалась в этих краях. А именно ту же историю, что и Марии вечером ранее. В ответ мне Алена поведала свою историю.

— Ава давно вошел в дверь адову, лет семь уж прошло. А мама и того раньше, — начала печально она свою повесть. — Тогда я и осталась одна в этом доме. Худо абие стало. Много чесо продала, абы выжить. Ох, и поношения я тогда натерпелась. А уж о женитьбе и не мечтала. Обаче, несколько лет тому назад к нам с севера приехал человек. Мы полюбили друг друга, он взял меня в жены. Начали жить мы тут, в доме отца моего. Он начал обрабатывать землю, хотел воздвигнуть жило больше. Но не прошло и двух недель со дня нашей свадьбы, как его забрали в армию. Год назад мне пришло известие, о том, что он погиб аки герой. С тех пор я одна.

Ее думы были печальны, и голос вводил в траур. Еще чуть-чуть и она бы заплакала, если б не…

— Так, хватит! Теперь ты не одна, — твердо, но аккуратно поспешила вставить я. Слезы и сопли мне тут совсем не нужны.

Она подняла на меня удивленные глаза.

— Я тебе помогу. С деньгами и едой придумаю что-нибудь, но дрова для печки у тебя будут точно! Да и огород могу вскопать, — мой голос становился все тверже и даже упрямей. Нужно было внушить ей уверенность. Но, вспомнив какие бывают размеры огородов, добавила: — Ну, может, не за один день… Но вскопаю!

— Благодарю, — тихо улыбнулась Алена. — Я буду рада, если ты у меня останешься, но у меня и на себя ни еды, ни дров для печки…

— Ничего, все будет, — заверила я. — У тебя даже на сегодня дров нет?

Женщина отрицательно помотала головой.

— Хорошо, — мой голос звучал решительно. — С этого дня у нас начинается новая жизнь. А новую жизнь лучше всего начать с чистого дома. Ты одна сможешь вымыть комнату? А я пойду за дровами.

Она согласна кивнула, но удивленно спросила:

— Ты хочешь сама пойти в лес и нарубить дров?

— А что? Думаешь, не справлюсь? Я у себя дома рубила дрова. Да не один раз.

«Ну как дома… В саду ненужные стволы яблонь пару раз… И не рубила, а пилила».

Я резко встала и быстрым шагом направилась во двор. Алена засеменила за мной.

Двор, который я не смогла разглядеть вчера из-за отсутствия достаточного света, был не маленьким, но и не большим. Как по мне — то, что нужно. Его засеивала молодая зеленая трава. На противоположной стороне от дома располагался сарай с каким-то маленьким пристроем. Может, для животных? За небольшим фруктовым садом расстилался большой огород. Мне показалось, что тут было, на глаз, соток восемь, а может и больше. Здесь было очень красиво. Вот так бы стоять и смотреть на всю эту прелесть девственно чистой природы прошлого…

Не успела я полюбоваться красивыми видами, скрывшимися от меня вечером во тьме, как послышался какой-то шум с улицы. Я не предала этому значения, а зря.

Бам! Бам! Бам!

Резкие и громкие удары в еще крепкие ворота были неожиданностью для нас с Аленой.

— Алена, отворяй! Это Иван, — послышался сильный, но не требовательный голос из-за ворот. Сразу создалось впечатление, что этот голос принадлежал властному мужчине средних лет, который в этот раз сдержал свой привычный повелительный тон.

Женщина, к которой обращался голос, сразу поспешила открыть. Надо сказать, что все ее движения казались немного скованными и неуверенными, такими же, как и речь. Я не знала мужчин этого города, да и этого века в целом. Не знала какие у них обычаи и порядки, поэтому, на всякий случай, сосредоточилась и невольно напряглась.

Что принес с собой этот человек? С добром ли он пришел? Если обидеть вздумал бедную вдову, не дам. Если помочь — спасибо. Зачем заходили к вдовам в то время? Но его тон был мягким, значит должно быть все нормально.

На пороге появился высокий сильный человек могучего телосложения с русыми, немного рыжеватыми волосами до плеч.

— Здравия тебе, Алена, — с улыбкой произнес он, переступив порог.

— Доброго дня, — только и успела ответить она, как мужчина повернулся в мою сторону.

— Так вы и есть та девчина! — он начал медленно подходить ко мне.

Я же, в свою очередь, не двигалась, не проявляя ни дружелюбия, ни враждебности. Видя мою сосредоточенность, мужчина подошел ко мне и лучезарно, немного по-отцовски, приобнял за плечи и тут же отпустил. К таким жестам я привыкла и в наше время, но напряжения они не снимали никогда.

— Вы меня знаете? — удивилась я.

— Конечно! Как же мне то и не знать? — посмеялся он моей реакции.

— Но кто вы?

— Ах, власно, где мои манеры! Извините меня, привык, шо меня все ведети, забыл, шо вы из далече. Меня зовут Иван. Я отец Маши, шо вы вчера спасли.

Узнав, кто наш гость, я немного расслабилась и приветливо улыбнулась. Он вряд ли мне навредит. Заметив мои перемены, Иван стал говорить активнее прежнего. На лицо — ярый холерик.

— Я инда ни вем, что было бы, если б вы не проходили мимо! Ведь у нее скоро должна быть женитьба, а если бы случись шо… Ой, страшно подумать — поношение на всю жизнь. И как те негодяи посмели напасть на мою дочь?! Ее б, шо случись, так никто замуж и не взял бы! Отец жениха напрочь отказался бы брать ее. Пришлось бы всю жизнь на шее у родителей сидеть. А потом шо?

Как же я не люблю, когда говорят «шо», вместо «что»!

— Но ведь можно и работать, — с трудом втиснулась я в его монолог.

— Работать? Женщине? Кем? — рассмеялся Иван. — Женщине надобно за домом присматривать, деток растить!

«Все хорошо. Все хорошо.» — начала повторять я про себя мантру, взятую из одного фильма. Если бы не простодушность и приветливость собеседника, не стала бы сдерживаться. Мягко сказать, не люблю мужские разговоры на тему «Мужчина свободен, а место женщины у плиты». Я, вроде, человек адекватный, но подобные высказывания будят во мне ярую феминистку. Как по мне, женщина свободный человек, сам для себя выбирающий, что делать по жизни, особенно, когда мужчина не в состоянии достойно обеспечивать семью. Да и все его коверкания слов, тоже на нервы действуют.

Пытаясь отвлечься от мыслей негодования по поводу высказываний отца Маши, я начала оглядываться по сторонам и только тогда заметила двух парней, стоящих у домика и с интересом разглядывавших нас. Иван проследил за моим взглядом. Улыбнувшись, мужчина подозвал парней жестом руки.

— Хочу представить моих сыновей, — обратился он ко мне. — Ярослав — мой старший сын, — мне сдержанно кивнул тот парень, что выглядел постарше. Он очень сильно внешне походил на отца, но сразу было видно: характер более спокойный, может даже немного нелюдимый.

— А это Святослав — мой второй сын, — продолжал Иван.

— Здравствуйте! Зело приятно с вами познакомиться, — живо отреагировал другой юноша. Он был чуть ниже и другого телосложения, нежели отец и брат, но не сильно им уступал в массивности.

«А он ничего…» — случайно про себя отметила я.

И вправду, все гости внешне были привлекательны, но большие зеленые глаза Святослава придавали ему чуть большую красоту.

Я по-деловому протянула ему руку с фразой «Меня зовут Нори». Он живо потряс мою руку и еще долго не хотел отпускать.

Пауза с пожатием рук затягивалась. Я тут же хотела убрать руку, но парень не отпускал, а вырывать было неудобно. Мои брови медленно поползли наверх, что заставило опомниться юношу и отпустить меня.

— Мы закончили, — в этой паузе, безэмоционально отчитался отцу Ярослав.

Иван посмотрел куда-то в сторону дома и удовлетворительно кивнул. Я взглянула туда же. Около дома Алены лежали вязанки бревен, стояли корзины и еще какие-то вещи. Похоже, их принесли сюда братья, пока мужчина отвлекал меня разговорами.

— Это — наше дарование вам. В благодарность за спасение…

— Но мне этого не надо, — запротестовала я.

— Не надо? — переспросил Иван, недоверчиво и с доброй насмешкой приподняв бровь. Он прекрасно понимал, в каком положении мы с Аленой находимся.

— Я не для этого помогла Марии, — серьезно настаивала на своем я.

— Да, но мне неудобно. Вы спасли мою дочь, а я вас не отблагодарю? Мне что, вторую ночь бдети? — пошутил он.

Тут уж настала моя очередь вернуть ему тот же недоверчивый взгляд. Было ясно, что он спал, но совесть мучила, похоже.

— Вы уж не отказывайтесь, пожалуйста, — нежно попросил он. — А завтра вечером мы вас ждем на ужин. Вся семья с нетерпением ждет знакомства с вами!

— Я одна не пойду, — я решила немного понаглеть, взглянув на Алену, так и стоящую у ворот.

— Я понимаю, — согласился мужчина, проследивший за моим взглядом. — Приходите обе!

И на такой радушной ноте Иван с сыновьями поспешил уйти, пока я не отказалась от чего-нибудь еще. Он мне показался хорошим, добрым человеком.

Проводив нежданных гостей, мы принялись осматривать подарки. Точнее, по началу, принялась я одна. На мой вопрос, чего она стесняется, Алена ответила, что «это твое».

— У нас с этого дня новая совместная жизнь. Помнишь, договаривались? А значит все у нас общее, ну кроме предметов личной гигиены, естественно, — я выжидательно остановила свой взгляд на ней и ободряюще улыбнулась. Мне было неудобно, что я осталась в ее доме, не спросив предварительно разрешения хозяйки. А еще я боялась, что Алена может меня выгнать и мне некуда будет идти.

Чего в подарках только не было! Большую часть вещей составляли продукты питания, такие как соленья, варенья, хлеб, зерно, крупы, кое-какие овощи. Также принесли дрова, какую-то непонятную мне мелочевку. В одной из корзин Алена нашла тканевый маленький мешочек и подала его мне.

— Они что, решили купить меня? — рассердилась я, высыпав на руку содержимое мешочка.

На моей ладони красовались 12 круглых металлических монет с интересными узорами.

— О, ногаты! — воскликнула Алена, заглянув ко мне в руку. — Да еще как много! Значит, они тебя уважают. Тут у нас так принято, — объяснила она.

«Двенадцать — это не много», — мысленно успокаивала себя я, доверяясь словам Алены, ведь она знает этот век и эти порядки лучше меня.

— Целых двенадцать! Это много… А я до десяти только считать умею и то бедне, — призналась женщина.

Я начала рассматривать кажущиеся странными мне монетки. Они чем-то напоминали своих потомков: такие же круглые, металлические, но вот рисунки странные и нет цифр. Почему нет значения стоимости, я понимала, ведь в то время одна такая монета стоила ровно одну такую монету. У них не было двух рублей, которые можно было бы обменять на две монеты по рублю. И копеек не было, которые в сумме составляли бы рубль. Меня интересовало другое: что значат символы и рисунки на них? На наших, например, стоит герб. А тут что? Или эти непонятные черточки тоже герб какой-то страны?

На монеты я смотрела недолго. Вскоре опустила их обратно в мешочек и протянула его Алене.

— Спрячь куда-нибудь, пожалуйста! Потом с ними разберемся.

Снова оглядев все подарки, я сказала Алене в форме шутки:

— Я же сказала, что найду и дрова, и продукты, — и уже серьезным тоном добавила: — Где у тебя находится топор?

— Секира? В сарае, — последовал быстрый ответ. — А тебе зачем? Ведь у нас уже есть дрова для печи. Иван с сыновьями привез.

— Их на сколько хватит?

— Дня на два… — задумчиво прикинула хозяйка.

— Этого мало. Нужно хотя б на неделю. Потом у меня будут другие заботы.

Я быстро повернулась и зашагала в сарай. Только по пути вспомнила наш утренний разговор и в задумчивости остановилась. Я же просила Алену помыть дом!

— Где у тебя ведра находятся? — окликнула я хозяйку.

— Есть одно дома.

— Одного мало, — не хотелось мне долго бегать за водой, только зря время терять с одним ведром.

— В сарае есть еще. А тебе зачем? — нерешительно спросила она.

— Воды тебе принести.

— Я сама нанесу. Не беспокойся.

— Много? — скептически спросила я. — Не думаю. А ее тебе сегодня потребуется достаточно.

И только сейчас, во время разговора оглядывая двор, я заметила одну маленькую деталь. Точнее, заметила ее отсутствие.

— А где же бочка?! — воскликнула я.

В моем понимании около частного дома всегда должна стоять бочка для воды. Ну, так положено. Да и она иногда нужна бывает.

— В сарае, — в очередной раз ответила женщина.

Я повернулась и пошла в сарай. Тут у меня снова возникло небольшое недопонимание: трава у входа в сарай не помятая и нет следа от открывающейся двери. Словно сюда никто давно уже не ходит. По моему удивленному взгляду Алена поняла, в чем дело, и поспешила объяснить:

–После смерти мужа, я убрала все его вещи в сарай и не ступаю туда более. Там все, чем я не пользуюсь. Вещи и инструменты мужа и отца.

Дверь была большая и тяжелая. Как же трудно она открывалась! Отчасти из-за травы, но и петли на дверях надо было смазать. В сарае находилось много наваленных друг на друга вещей и очень много пыли! Что-то лежало, что-то весело, некоторые инструменты валялись на полу, было много закрытых и только прикрытых коробок и ящиков. Меня порадовало то, что бочка и все необходимые мне сегодня инструменты лежали у самого входа. Но мысль о генеральной уборке в сарае засела у меня надолго.

Я, не без усилий, выкатила бочку из сарая, но ставили мы ее уже вдвоем на то самое место, где она когда-то стояла. Под бочку подложили пару дров для устойчивости. Она была деревянной, не очень большой, но и не маленькой. Простояв в сарае долгое время, она стала не пригодна к использованию, ее нужно было вымыть.

— Я сейчас принесу два ведра воды, и первым делом вымой, пожалуйста, бочку. Потом я ее заполню водой, — повелевать хозяйке всего имущества было неудобно в ее собственном доме, так что я постаралась сказать как можно нежнее.

Там же, в сарае, я взяла два деревянных ведра с ручками из веревки и пошла к выходу.

— Ты так пойдешь? — вдруг остановила меня Алена удивленным тоном.

Она смотрела на мою странную одежду. Для нее странную: футболка с рисунком, зауженные джинсы, кроссовки — все то, в чем я оказалась в этом веке. Это привычная одежда для нас, но не для того времени. Оставив ведра во дворе, я последовала за девушкой в дом. Она подвела меня к одному из двух шкафов у дальней стены от двери, к тому, что повыше, а другой больше походил на комод, и вынула из него белую длинную рубашку и красный почти в пол сарафан. Одежда была новая, красивая, в лучших традициях того времени, однако слегка простоватая. Но я не привыкла к такой, да и в штанах работается удобнее. Поэтому я, как можно вежливее, отказалась. Но вот кое-что я все же надела. Из веревки я сделала что-то типа пояса и ножны для ножа.

— Они будут в этом шкафу. Оденешь, егда захочешь.

Уже через пару минут, я, узнав у Алены дорогу, шла с двумя деревянными тяжелыми ведрами к колодцу. Он находился недалеко от дома: всего нужно было дойти до конца квартала, свернуть направо и пройти еще квартал.

На улице сегодня было тепло, даже немного жарко. Яркое солнце играло своими лучами по лицам прохожих, норовя попасть в глаза. Повсюду бегали маленькие дети, даже настолько маленькие, что я удивлялась, как их отпустили родители одних. На лавочках у домов общались старики. Занятые своими сплетнями, женщины по двое-трое спешили куда-то по своим делам. Все, кроме самых маленьких детей, которым не было до меня никакого дела, пытались исподтишка разглядеть мою странную одежду.

Мне даже вспомнился один эпизод интересного детского фильма: девушка примерно в такой же одежде, что и я, попадает в прошлое — двадцатый век. На нее начинают странно коситься, и она говорит, что сейчас такая мода в Индии. Все оставляют ее в покое, но остаются в ужасе от индийской моды.

«Может и мне так же сказать?» — улыбнулась я своим мыслям.

Я, в свою очередь, с тем же интересом, но не столь пристально рассматривала местных жителей. Все девушки и женщины ходили в красочных сарафанах. Девушки вплетали в свои длинные и толстые косы изящные ленты, женщины же прятали свои волосы. Насколько могла заметить, тут не принято распускать волосы или делать просто хвостик.

Наконец, я дошла до колодца. Это было большое открытое пространство, наверно, значимое для этого города. В таких местах обычно назначают встречи, организуют мини-программки. Может и у них что-то похожее тут? Как раз в ответ моим мыслям, здесь собиралась группка молодых девушек примерно моего возраста, а может и чуть младше. Они громко смеялись, обсуждали что-то, перебивая друг друга. Их яркие голоса были слышны еще далеко, но они в своем мире не замечали больше никого.

А мне было некогда замечать их. Тем более, что передо мной встала задача: нужно воспользоваться колодцем так, словно я это делала всю жизнь, хотя, честно признаться, близко вживую их не видела. Этот колодец был с большим колесом и крышей, уже хорошо. Просто знаю технологию и все. Но теоретическое знание не всегда спасает в подобных ситуациях…

Кое-как, не умеючи, я все же достала воду и помыла ведра от пыли, а позже налила в них воды. Мои движения были неуклюжи, поэтому я сильно радовалась, что девушки сейчас меня не замечают, а больше никого на площадке не было. Я только собиралась идти обратно, как до меня долетел обрывок речи:

— Я думала мне все, конец. Но ни! Она как выскочит из-за кустов! Да как набросится на бандитов! Одного убила, другого ранила, в общем те, что остались живы, еле ноги унесли!

Мне сразу узнавался этот голосок.

— Маша! — громко недовольным тоном воскликнула я.

Обходя расступившихся подруг, из центра сбора выбежала довольная собой Мария. Она сегодня была с двумя толстыми аккуратно заплетенными косами и в красивом сарафанчике. Девушка сразу бросилась мне на шею.

— Здравствуй! Я так рада тебя зрети! — как ни в чем ни бывало начала она и сразу оглянулась к подругам: — Это та самая девушка, про которую я сказывала. Ее Нори звать!

Подружки быстро окружили нас, но не проявляли ко мне столь пылкого интереса, как Мария. Тем лучше: меньше внимания, больше свободы. Но и они с интересом рассматривали меня и мою одежду, некоторые перешептывались.

Я же была не столь довольна рассказом Маши, как она и ее подруги.

— Как у тебя дела? — спросила девушка. — Как обжилась?

— Нормально, — быстро ответила я, и, нахмурившись, продолжила, — ты мне лучше скажи, кого я там убила?

— Ну… Я… — замялась девушка и тут же тихо мне добавила: — Ну, приукрасила чуток. Что с того?

— А то, что я не убийца! — негромко рявкнула я в ответ.

— Ты меня спасла и это важнее! — примирительно сказала она и приобняла меня одной рукой за плечи.

Как тут устоять?

— Ладно, мне нужно идти, — миролюбивым тоном сказала я, поднимая свои ведра.

— Так ты носишь воду? Погоди, кликну братьев, они сами тебе воды стаскают сколько нужно.

— Нет, спасибо. Вы и так много сделали для меня, — намекнула я на подарки, улыбнулась на прощание и зашагала обратно домой.

За водой я ходила еще около шести-семи раз, но девушек на полянке больше не встречала. Дорогой, мне было интересно наблюдать за домами. Каждый дом характеризует его жильцов. Мне это всегда было интересно: у каждого свои заборы, окна, расположения дома. Это все так увлекательно и всегда завораживающе. Особенно в моем веке мне нравились ставни на окнах: красивые, живописные. У всех разный узор, цвет. Особенно интересовало что-нибудь эдакое, не как у всех. В наше время такое редко встретишь. А тут загляденье — у всех что-то свое, особенное, красивое. Хоть останавливайся и смотри.

Но нельзя было — мне еще за дровами идти.

Во время передвижения меня легонько по ноге постукивал нож. Всегда, когда смотрела фильмы про прошлые времена, меня привлекало одно обстоятельство: мужчины носили везде с собой мечи, шпаги или еще какое-нибудь оружие. И когда чуть что не так, они выхватывали шпагу и вызывали противника на дуэль. Да и так, для защиты можно. Всегда хотелось так же ходить, как показывали героев в фильмах. И тут у меня возникла такая возможность! Да, всего лишь нож, но чувствую себя причастной к тем прекрасным временам, к героям. С тех пор, как отобрала нож у разбойника, он стал мне лучшим другом. Пока не накоплю деньги на настоящий меч.

Пока ходила по городу, постоянно замечала на себе чьи-то взгляды. Кто смотрел с интересом, а кто и с явным неодобрением. Иногда до моего слуха доносились недовольства горожан:

— В чем это она? Неужто в мужской одежде ходит?

— Да где же ее коса? И голова совсем не прикрыта! Какой стыд!

— Вот поди теперь разберись девушка это али мужчина. Понос!

«Ничего, привыкнут, забудут» — уговаривала я себя, чтоб не наброситься в ответ на людей из-за таких оскорбительных заявлений.

Как набралась полная бочка и два ведра принесла еще лишних для мытья, я взяла топор и отправилась в лес за дровами, перед этим спросив у Алены:

— Мы тогда с Машей зашли в те ворота — я указала направление, так как не знала, как они называются. — Есть ворота ближе?

— Ни. Это самые близкие до нас.

Когда я отправилась за дровами, был уже полдень. А может и больше. Солнце начинало сильно печь. До леса от города было недалеко, все люди в городе уже спешили укрыться в своих домах от палящего солнца. Но не я.

Я упрямо шла вперед, напоминая себе, что уже работала в подобных условиях. Как-то в саду надо было выкопать много корней: яблоня разрасталась. Тогда у меня выдалось очень занятое лето. Ну я и не нашла более удобного времени, как тот день, забыв посмотреть погоду. Приехала в самое пекло, но делать было нечего, пришлось копать. Воды мало, жара +38. Ничего, выкопала, выжила. И тут справлюсь.

Примерно так я думала первых часа два. Но спустя время начала постепенно проклинать все, что видела. И топор, потому что не умею им пользоваться — до этого всегда использовала пилу, а как рубить знаю только в теории — и жару, от которой тень не спасает, и джинсы, в которых очень жарко. Не раз я еще вспомнила тот сарафан, что мне предлагала Алена, но это был мой выбор и мои проблемы. К вечеру, вырубив, наконец, одно небольшое дерево и разрубив его так, чтоб удобно было тащить, я поплелась домой. До конца разрубать я его решила дома по двум причинам: на сегодня с меня хватит и так тащить проще.

Я не заходила глубоко в лес и не отходила далеко от ворот города, но дорога домой оказалась очень долгой.

В итоге, не частые прохожие могли наблюдать интересную картину: девушка, в странной одежде, обливаясь потоками пота, еле тащит за собой дерево, разделенное на несколько частей, не обращая ни на кого внимания.

Были бы в то время камеры или телефоны, люди б не упустили шанса заснять происходящее. Но тогда мне было плевать даже на это. Я устала на столько, что не могла нести ни топор, ни дерево. В руки, позади себя, я схватила ветки ствола и упрямо шла вперед. Моя задача заключалась лишь в том, чтоб не разжимать руки и передвигать ногами. Ненавистный к тому времени топор валялся где-то на ветках, но так, чтоб он не упал и не потерялся. Мне крайне не хотелось искать потом еще и его, поэтому сразу постаралась положить его так, чтоб вернуть его домой в целости и сохранности. После меня оставался ощутимый след от веток дерева.

Я практически ввалилась в открытые ворота дома. Алена заранее открыла их для меня, увидев мои жалкие усилия еще на пол улицы от дома. Она мне сначала пыталась помочь затащить дерево в ворота, но мои отрегулированные долгой дорогой действия показали, что ее усилия не требуются.

Подруга только успела закрыть за мной ворота и повернуться ко мне, как очень сильно перепугалась, о чем она мне потом говорила. Я, дотащив ветки до середины двора, тяжело упала прямо на них. Мне повезло — там были листья. Хотя я это сделала специально: ужасно устала и не было сил больше ни на что. Но бедная женщина подумала, что я пала без чувств и побежала в дом за водой. Я не знала, сколько прошло времени, кажется немного, как Алена уже выходила обратно с деревянным ковшиком, наполненным водой, который подала мне, присев на колени рядом.

Меня хватило всего на два глотка, потом я снова опустила голову и дрожащие руки, после придерживания ковшика, на ветки. Мне постепенно становилось лучше. Уже вскоре я начала немного прикидывать время по солнцу и обстановке на улице: было около восьми вечера. Разговаривать я начала только примерно после получаса отдыха. Все это время Алена не отходила, с беспокойством осматривая меня и трогая мой лоб. Но когда я начала, хоть и уставшим голосом, но шутить, женщина совсем успокоилась и легла рядом, поставив ковш на землю.

Тем вечером мы еще долго общались, лежа на этих ветках и смотря на небо. Говорили о пустяках: о погоде, о звездах, когда стемнело, о людях, обо всем, что приходит в голову.

Знаете, хоть я и устала тогда до ужаса, но это был один из самых прекрасных вечеров в моей жизни. Было далеко за полночь, когда Алена помогла мне встать и проводила до постели.