Медведь

Нобл Фаллен, 2022

Патологоанатом, случайно оказывается в гуще странных событий, связанные с загадочным "Медведем". Чего он хочет? Мести, внимания или же ему просто скучно? Действия в рассказе происходят в наше время, но переносят нас в события прошлого, разъясняя некоторые запутанные ситуации. Долька трагизма, частичка сплетений человеческих судеб, приправленные юмором и любовью.

Глава 1

— Кого там еще принесла нелегкая? — грозно крикнул старик, неспешно подходя к стальной двери.

«Сколько раз задавался вопросом, зачем в морге грандиозная входная металлическая дверь. Боятся, что трупы сбегут или, что живые будут ломиться без очереди?»

Громко рассмеявшись над своей шуткой, старик открыл дверь, впуская морозный воздух.

— Привет, отец! Чего так долго? На улице холод пробирает до костей, а ты пускать не хочешь, — сказал полицейский, закатывая на каталке черный мешок с трупом, при этом натягивая ворот повыше.

— А, это ты! Что привело тебя в столь поздний час, в мою скромную обитель? Думаешь, у меня теплее? Решил, что мои почиватели тебя обогреют, в этот холодный вечер? — улыбаясь и шаркая ногами, усмехнулся дежурный.

— Да и не спрашивай, — устало произнес полицейский, кривя лицом от «радости» лицезреть трупы. Вытирая со лба капли пота, он поставил каталку возле стенки. — Он опять проснулся, — разочарованно вздохнув, отправился в сторону ординаторской.

— Да уж, недолго продлилась спячка, — ровным голосом, но с ужасом в глазах произнес старик. — Что же его так рано разбудило? — Почесав макушку, устало зевнул, чуть не вывихнув челюсть.

— Всем отделом задались этим вопросом, ведь раньше мая не было трупов. А этот еще и… — не договорив до конца, полицейский испуганно дернулся к стене и схватился за кобуру.

— Ты чего это учудил, сукин сын, а? Кот это мой, пожрать пришел хвостатый, а ты за ствол хватаешься, — закрывая своим телом кота, обеспокоенно протараторил дежурный.

— Пожрать? — в голос засмеялся полицейский, и эхо зловеще разнесло его смех.

Потрепанный, но упитанный шерстяной комок, посмотрел на него с презрением и двинулся к хозяину, преданно потираясь об его ноги.

— Давай—ка мы с тобой по чашечке горячего шоколада выпьем. Согреешься немного, да и расскажешь, что там твориться среди живых, что они все чаще становятся моими клиентами, — уже серьезно произнес старик, поглаживая кота.

Они медленно побрели по темному длинному коридору. Стояла пугающая умиротворяющая тишина, которую нарушало, исключительно шарканье мягкой обуви старика по холодной обшарпанной плитке морга.

— Иди сюда, мой хвостатый друг, — накладывая корм и поглаживая кота, произнес дежурный. Причем с такой лаской в глазах, абсолютно ему не свойственной.

— Старый, что с тобой случилось? Тебя труп кота укусил, признавайся? — заржал в кулак полицейский. — Ты же обычно на дух не переносишь живых или я, что—то не знаю про хвостатого?! Может он вроде твари Франкенштейна? — снова заржал в голос, но услышав эхо, испуганно прикрыл рот.

— Что, мертвых боишься? Зря, они безобидные… уже. А теперь серьезно, рассказывай… — удобно устроившись в кресле возле обогревателя, медленно потягивая горячий шоколад, старик закрыл глаза. «Морг — это вам не курорт для отдыха, а холодильная камера, в которой не ровен час и сам окочуришься, из гостя, превратившись в клиента».

— Две недели назад стали пропадать парни, примерно лет шестнадцати, мы подумали, загуляли пацаны. Молодость, кровь кипит, бунтарство наше все. Но терялись парни разных слоев общества. И денежные мешки напрягли абсолютно всех, хочешь — не хочешь стали искать ребят, и тут первый красавец нарисовался…

— Труп… Любопытно, в моей обители продолжил свой путь, — задумавшись промолвил старик, не открывая при этом глаз, дальше попивая горячий шоколад.

— Не просто труп, — на секунду замолчав, громко сглотнул полицейский, — его распилили по частям и упаковали в подарочные коробки с красной лентой.

— Так себе подарочек. Не хотел бы я такой сюрприз… Мне бы кружку новую, — с горечью в голосе произнес старик.

— Не то слово. Коробки «подарочные» были разосланы, каждому члену семьи с открыткой в стихах. Одно из них я запомнил:

«На могилке не ищи,

Набросали кирпичи.

Столько времени прошло,

А ребятам все равно!

Вас я каждого найду

И манерам обучу.

Боязливо жди меня,

Обернетесь, вот и Я!»

— С чего вы вообще решили, что исчезновения и трупы связаны с Медведем? — приподняв бровь, произнес старик.

— Он прислал письмо. Писать, что ли научился, пока зимовал?! — расстроено и даже отчужденно произнес и глотнул горячий шоколад полицейский. На долю секунды, его лицо обрело смиренный вид, затем вновь сделалось серьезным. — В письме было написано, что он решил всем сделать подарки к рождеству, как они просили когда—то…

«Я много раз давал вам шанс опомниться, но, увы, попытки тщетны. Ждите или ловите меня!.. P.S. Дальше подарки будут праздничнее. Медведь».

— Ты же понимаешь, что он не просто маньяк — убийца, как вы все решили изначально?! — потирая подбородок, произнес старик, устремив свой взгляд на ветхую газету на стене. — Вряд ли ты слышал эту историю, но что—то в ней есть… — старик замолчал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора.

— Ты тоже это слышишь? — тихо произнес полицейский. — Я думал, что у меня от страха галлюцинации, ну или твои клиенты решили прийти на запах горячего шоколада, чтобы согреться. — С тонкой ноткой обеспокоенности произнес полицейский, ловко доставая пистолет.

— Кто там? — крикнул старик в темноту, осознавая всю глупость ситуации.

Вдруг послышались быстрые шаги, переходящие в бег, звук битого стекла и снова тишина…

— Единственное окно в царстве спокойствия и то разбили. Ну, не козлы, а… — с улыбкой произнес старик, направляясь в соседнюю комнату, в которой находилось единственное окно. — Поэтому мертвых люблю больше, чем живых! От них проблем меньше. И никто не убедит меня в обратном! — Старик, с осторожностью заглянул в комнату.

— Что там? Кто мог позариться на тебя и твоих клиентов? — с усмешкой произнес полицейский. — Если только некрофил… — не закончив фразу, резко встал в дверном проеме.

— Ну, что застыл, как вкопанный? Слушай, прикольно звучит? Коп вкопанный! — произнес старик, медленно отходя от подарка, лежащего на полу. — Звони своим. И до меня добрался, видать крепко его прихватило. Чутье мне подсказывает, что не сладко вам скоро придется! Ищите связь, иначе в ближайшее время весь город зальет кровью, а я обрету много новых клиентов. А нам и так было комфортно. Скучно никому не будет! — заключил старик, не отрываясь от коробки, раздумывая о чем—то своем.

Полицейский, достав рацию, вызвал патруль, при этом не сводил взгляд с подарочной коробки, опоясанной красной лентой. «Старик или я?» — крутилось в его голове.

— Я очень надеюсь, что у тебя все—таки день рождения! — отстраненно произнес полицейский, убирая рацию.

— Если бы, мой милый друг, если бы, — устремив взгляд в разбитое окно, проговорил старик…

***

Спустя полчаса, морг оказался слишком живым. Беспорядочное и шумное скопление людей было непривычным для этого места.

— Ну, здорово! — притянув в свои мужские объятия, шеф полиции обнял старика. — Не думал, что так с тобой встретимся. Все времени не было забежать к тебе на огонек, а тут видишь как.

— Привет, отец. Стар ты, кряхтишь, голова, будто инеем покрылась, а лицо, словно танк буксовал, из—за морщин глаз не видно, — усмехнувшись, произнес старик, крепко обнимая бывшего сослуживца. — С тяжким вздохом Шеф опустился на стул.

— Узнаю, честно говоря, скучал по твоему характеру. Нынче парни серьезные, боятся шефа подколоть, — с наигранной строгостью взглянул на своих подчиненных Шеф. — А помнишь историю в морге, когда были «желторотыми»…

— Ты про этот случай что ли? — засмеялся старик заливисто, как в молодости. — Может, не будем позориться?

— Давай уже, рассказывай, у тебя ладнее получается. Пусть ребята узнают, что мы не всегда были такими старыми, — и оба рассмеялись над шуткой.

— Уговорил.

Молодняк тут же навострил уши, не забывая при этом создавать рабочий вид. Не каждый день узришь улыбающимся, вечно хмурого шефа.

— Ну, ребятки, слушайте.

— Трудился я тогда патологоанатомом в морге. И пили мы по молодости, много и каждый день. Ровно в 12.30 я ходил в магазин и принимался готовить обед пока старшие товарищи «мудрые и чуткие» заканчивали работу в секционке. Середина сентября. Начинается гроза. Да такая яркая, что на улице в три часа дня темно, как поздним вечером. Мы уже пообедали: пюре картофельное, да по сосиске. Шеф спит на диване, а я сижу, смотрю в окуляр — аппендициты описываю. В целях экономии электроэнергии и лампочек, свет кроме ординаторской везде выключен. Гроза. Темно. Поле зрения в микроскопе очень яркое. И вдруг слышу, как по коридору в абсолютной тишине со стороны входной двери, движутся шаги. Я насторожился: странные какие—то. Шаги подходят к ординаторской, я медленно отрываясь от микроскопа, гляжу, кто это там идет. В коридоре темно, в помещении светло, поле зрения очень яркое — зрение не успевает адаптироваться. Все что удалось заметить — это огромные рога и горящие глаза, блеснувшие как в фильме ужасов. И «оно» ушло дальше по коридору в секционку. Я в шоковом состоянии бужу Шефа. Поясняю ему, что я видел. Он ржет, аж слезы выступили, но мы слышим, что на фоне грозовых раскатов и блеска молний в секционке идет какая—то возня. Премся проверять, Шеф конечно, демонстративно изображает спокойствие, а сам ссыкует, идет неохотно. Заходим, еле дыша в зал, никого не видно. Но чувствуется, что мы там не одни. Шеф включает свет и громким басом вопрошает «Кто здесь?». В этот момент на кафельный пол, сбоку от нас, с жутким грохотом падает стальной поднос с инструментарием. Звук метала, разносится по коридору, с каталки обрушивается на холодный пол один из наших «клиентов». И тут на нас понеслись эти горящие глаза с рогами. Воздух мы с Шефом, конечно, подпортили, но в штаны не наложили. Мы ведь прежней закалки, не ссыкуны какие, — старик подмигнул мельком Шефу. — Кто же был этот «демон», спросите вы? Морг располагался на самых задворках и, сразу за ним начиналась посадка, в которой местные аборигены выпасали коз. Коза — животное дурное. Почему одна из них решила укрыться от грозы именно в морге, так и осталось загадкой. Но эта тварь Божья протрезвила нас в одну секунду. Козу мы тогда аборигенам не отдали. Сама забрела — сама виновата. Обед всегда был строго по расписанию, а к вечеру кушать хотелось зверски, поэтому знатный шашлычок мы в тот вечер сделали.

Ребята, переглянувшись между собой, громко заржали, совершенно позабыв о том, где находятся.

— Шеф, вы и в молодости были таким же смелым, как сейчас!

— О, да я смотрю в твоих рядах есть дерзкие, — подмигивая Шефу, произнес старик.

— Да, этот поганец, мой сын. Вьет из меня веревки, весь в мать. — Шеф с любовью посмотрел на парня.

— Гляди, какого красавца состряпал, — пожав Шефу руку старик пошел знакомиться с парнем.

— Ну, что, меня зовут… — Не успел тот договорить, как парнишка молниеносно подбежал и обнял старика.

— Чуть в штаны не наделал. Чего несешься, словно локомотив, раздавишь и не заметишь. Ты, чем кормишь сына, как вымахал. — Старик испуганно шагнул назад разглядывая высокого парня.

— Отец рассказывал о вас немало, и про тот случай…, — заметив одобрительный кивок отца, продолжил говорить: — Благодаря вашей смелости у меня есть отец. Самый лучший отец в мире! Буду вечно вам обязан за его спасение. Понадобится поддержка, я всегда вам помогу, — нацарапав на клочке бумаге, свой номер телефона, протянул старику, снова крепко обнимая, да так, что хруст древних костей был слышен в другом конце морга.

— Чего такого ты наговорил пацану, что он готов сломать мне кости. Хотите, видеть меня лежащим рядом со своими клиентами, чего тянуть — то? Да, малец? — улыбаясь, пытался выбраться из объятий, полицейского, дежурный.

— Я сказал правду, — похлопав по плечу старика, безмятежно произнес Шеф и добавил: — Приходи сегодня к нам на ужин, я попрошу кого-нибудь подежурить за тебя. Выпьем французского вина, у меня припрятано пару бутылок, как раз на такой случай. Мамке не говори сын, нервничать будет, — хитро улыбнулся Шеф.

— Конечно, отец, — подмигнул в ответ сын, снова принимаясь за дело, намекая сослуживцам, что пора возвращаться к обязанностям.

Закончив работу, полицейские разбрелись по участкам, и морг снова обрел свой тихий, слегка пугающий вид. Старик, заварил себе черного чая, плюхнулся в кресло, закрыл глаза и принялся вспоминать молодость.