Медведь с лабаза. Записки сахалинского таёжника. Одиннадцатая книга

Валерий Михайлович Маслов

«Медведь с лабаза» – так чудили, можно снять еще серию «Особенностей национальной охоты»! Чудили на трезвую голову, так получалась, жизнь такая! Медведя все-таки взяли, большого медведя.«Чага» – сбор чаги и зимой, и летом. Комичная встреча с четырьмя медведями. Косолапым, правда, было не до смеху, подмётки рвали так, что тайга гудела. И виновникам торжества сначала было не до смеха. Ведь встреча могла оказаться не комической, а трагической. Наверное, в рубашке родился, в болотных сапогах и без мозгов!

© Валерий Михайлович Маслов, 2020

ISBN 978-5-0051-7426-0 (т. 11)

ISBN 978-5-0050-6986-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Валерий Маслов.

Записки Сахалинского таёжника.

Книга одиннадцатая.

Медведь с лабаза

Медведь — боровая дичь. Лабаз — настил на деревьях. Не понятно, надо подробней? Пожалуйста! Медведь — боровая дичь, большая, лохматая и шустрая. Лабаз — настил на деревьях из досок или из кругляка. Опять не понятно? Кто такой медведь знают все, один из героев русско-народных сказок и русско-народных страшилок. Сказок о медведе много и в других странах. Страшилок про медведя в других странах, наверное, нет. Россия единственная, потому что медведей много и они самые большие.

Лабаз — если быть точным, то это магазин. Потом идёт схрон для продуктов и прочего таёжного скарба. Если быть не точным, то на юге Сахалина лабаз используют как засидку на медведя. Самая безопасная и результативная охота. Естественно, расстрел медведя это не охота, но называется охотой. В стране много чего называют преднамеренно не правильно, совесть глушат, у кого она есть. А у кого её нет, что они глушат преднамеренно неправильным определением деяния? Отсюда следует, что совесть есть у всех, но очень мало. Человек с достаточно развитым чувством совести не будет бить медведя с лабаза, ему будет стыдно.

А жрать в три горла медвежатину ему не будет стыдно. Ведь он не расстреливал мишку с лабаза. Совестливых товарищей после того как они обожрутся медвежатины, обычно тянет поразмышлять о сохранности природы, о жалости к братьям меньшим, о вегетарианстве и о прочем. Желудок загруженный до упора мясом на мозги давит, похлещи водки.

Об этом мало кто знает, мяса оно дорогое! К тому же его нужно уметь приготовить, водку готовить не надо, наливай да пей. Недаром на этикетке пишется — продукт готовый к употреблению! Дармовой говядиной до упора желудок не загрузишь. Даже если у лучшего соседа сдохнет корова, он вам много мяса не даст! У соседа охотника можно обожраться медвежатины на дармовщину, потому что он бессовестный, с лабаза расстрелял косолапого.

Когда впятером загоняют, припирают в угол медведя, стреляя из нарезного оружия, данное деяние тоже тяжело назвать охотой на медведя. Что бы загнать в угол мишку, его нужно сначала найти, потом долго гнать до угла! Это опасно, медвежатина может одному из охотников пойти в качестве поминального угощения. На лабаз мишка сам приходит, нужно только терпение.

***

Человек с помповой пятизарядной винтовкой двенадцатого калибра. С самодельным большим станковым полупустым рюкзаком бодро бежит по тропе вниз. Тропа идет по правовому берегу речки Чусовой. В полу километре выше по тропе плетется, спотыкается второй человек. Размерами в два раза больше первого человека, но без ружья. Зачем этому лбу ружьё?! Он без ружья согнёт косолапого в бараний рог.

Не согнёт, это дохляк и трус, он быстрей обгадит косолапого, потому что это супер охотник теоретик. Тем временем косолапый идёт вверх по тропе. Навстречу своей смерти? Нет, ружьё заряжено дробовыми патронами, к тому же дробь шестого номера, дробь на единицу выше, семёрка — это бекасинка, самая мелкая дробь. Расстояние между первым человеком и медведем сокращается, сокращается.

На прямом отрезки тропы они встречаются, расстояние меньше двадцати метров. Медведь за голову схватился, матерь божья, Тимоха, да с ружьём в руках. Караул! Спасайся, кто может. Зверь резко делает сметку вправо, в узкую полосу ельника и парниша резко делает сметку влево, туда же. Мишка сигает в речку с полутораметрового обрыва, на втором махе вылетает на левый берег, ломится в сопку. Красиво пошел! Тимохе так захотелось убить медведя, правильней будет съесть, а ещё правильней, обожраться медвежатины до ума помрачнения.

Через полтора месяца его светлая, добрая, чистая мечта воплотится в жизнь! До ума помрачнения он мяса не нажрется, водки, да! Что придется вызывать скорую помощь два раза в один и тот же день! Медвежатина будит нормальной и водка будет нормальной. Все будут пить, кушать и всем будет хорошо. Тимохин организм почему-то не захочет принять холодец сваренный с медвежьей ступни, с энной дозой сорокоградусной. До приезда скорой помощи, произойдёт столько курьёзных событий, материала хватит на очередную серию Особенностей национальной охоты!

В данное время напрашивается два вопроса. Первый вопрос можно отнести к юридическому вопросу, второй к нравственному. Начнём с первого, с юридического. Почему Тимоха весной ходит по тайге с ружьём в котором патроны заряжены мелкой дробью? И сразу второй вопрос, потому что ответ получится общий на два вопроса. С какой стати Тимоха взял в руки оружие, ведь он стучал сёбя в грудь, что всё, прекратил убивать зверюшек. Скоро вообще прекратит мясо кушать, перейдёт на траву. Летом этого добра на Чусовой полно, зимой придется кору грызть. Даешь Гринпис, ура товарищи!

Парниша заделался пустынником, а эти люди, точней типы питались корешками, да травкой разной. Но жили очень долго, а вот с головой не дружили и оставили человечеству столько разной галиматьи в образах видения. Это естественно, вылез с землянки травки обожрался и галлюцинации словил. В старину галлюцинации были одного смысла и содержания. Все пустынники обожравшись корешков и травы гнали на церковную тематику! Как будто договорились!

Тимоха до безумства не дойдёт, он кушает рыбу, иногда мясо. Пустынники тоже кушали, мёд, мясо, рыбу и прочею белковую пищу. Летописи подло, мерзко лгут, церкви надо выставить тех святых в лучшем свете. Вот они какие, одной травой питались, в пешерах жили! Да и пусть, в наше время душевно больных больше, у них галлюцинации на другие темы — вурдалаки, разные монстры, а на первом месте инопланетяне!

Надо отвечать на вопросы. В руках ружьё большого, толстого человека, который плетется сзади, он даже не товарищ. Супер охотнику, хочется быстрей идти. Страшно одному в весенним лесу. Он не может быстро идти. В рюкзаке неподъемный вес и он идёт с таких мест, это так далеко, ужас! На самом деле ребята идут всего лишь с перевала, с черемшиной деляны. Черемша ещё маленькая, поднялась сантиметров на двадцать. Нащипали килограмм по восемь. Для кого-то восемь килограмм это не что.

Толстый теоретик, на обратной дороге, на восточной стороне перед перевалом стал терять свое ружьё. Сломался моментально, через каких-то двадцать минут обратного ходу. Парнише пришлось облегчить гражданина, тащится с этой палкой двенадцатого калибра. Толстый решил стать охотником. Пошел весной в лес и не взял не одного пулевого патрона. Были бы пули, сегодня было бы мясо, много мяса. Мишка встретился не большой, килограмм на сто, самый цимус.

Этот коротенький рассказ будим считать за предисловие.

***

Ну встретил Тимоха косолапого, он часто медведей встречает, кровожадного желания не было, а вот теперь есть, появилось. Хочет медвежатины так, аж но зубы ломит. Главную роль в ломки зубов на счёт погрызть медвежатины сыграл психологический фактор. Дело вот в чём. Старший товарищ Николай решил в плотную заняться промыслом медведей. Всё официально, юридически законно, лицензия в наличии. Николай построил у себя на промысловом участки два лабаза.

Парниша свёл старшего товарища со своим родственником. У Николая появилась, отлична кормушка на счёт медвежьей приманки, собак можно рыбой кормить, что он и делает. Занимается хорошим делом, заделался юным натуралистом, подкармливает медведей на Сусунайскому хребте. Молодец!

Косолапые на лабазы ходят, харчатся, там же опорожняются. Охотники не как не могут встретиться с медведем. Николай сколотил бригаду с двух спецов, которые в охоте, а тем более на медведя полные профаны, только языком. Сам бригадир в молодости на речки Жуковке по браконьерил на счёт косолапых. И не только на Жуковке. На счёту Николая имеется пять загубленных медведей, но это было давно. А теперь ночь на лабазе просидят, тишина. Только ушли, косолапый харчится, пришел. Ночами охотники не сидели, они друг друга технично обманывали. Если бы и сидели ночь на лабазе, нечего бы не изменилось.

Тимоха поехал к Николаю в деревню, прочитал эмоциональную лекцию. Обозвал старшего товарища Гринписовцем и не только, есть слова по лучше и покрасивей, слова эти как принято говорит, не литературные. Мол, ты Коля такой сякой, занимаешься благотворительной деятельностью, набрал в бригаду дубов, да баранов. Кстати первый дуб Рафик, тот самый охотник теоретик, который патроны делает по таблицам, на соболя, на белку, на норку!

— По Чусовой медведи пачками ходят, а вы на лабазы спать ходите. Жена что ли с дома гонит?

— Тимофей, и не говори, знакомые смеются. Я мужа дома не вижу. Сутки на работе и сразу в лес на свои лабазы спать, — посетовала Валентина. — Был бы толк, другое дело.

— По-моему вы сейчас оба договоритесь. Попробуем на Чусовой взять.

Тимоха догадался, на каком лабазе Николай время проводит, седина в бороду, бес в ребро.

На Чусовой медведя не взяли, сходили на перевал за черемшой. Собаки бегали, лазили, а толку не какого. Парниша вообще предлагал собак не брать. Глупая молодая собака медведя наоборот отгонит, подранка ещё может остановить и удержать. Николай считает своих собак умными, чуть ли не супер охотничьими, он хочет, мечтает, чтоб у него собаки медведей рвали. Ненормальные мечты, не мешало бы обследоваться.

Сходили на перевал, набрали черемши, на этом всё, разбежались. Николай занялся продолжением гринписовской программы, кормит медведей, иногда как он говори, спит на лабазах. Много, часто спать дела не позволяют, весна ранняя, дом частный, огород, теплица, благоустройство двора. Тимоха занялся черемшой. Недолго черемшой занимался, успел сделать пять ходок. Двенадцатого июня собирал черемшу в высоченной зелёнке. Черемша огромная, стрелки вытянулись сантиметров на тридцать, под тяжестью бутона согнулись в дугу. Ранняя в этом году весна. В позднюю весну в середине июня на перевале снег лежит.

Свои именины справлял у Николая. После именин ребята решили в плотную заняться добычей, медвежьим промыслом, хотя бы одного медведя взять. Сроки медвежий охоты давно вышли. С юридической точки зрения товарищи решили заняться браконьерством. А кто узнает? Лабазы на промысловом участке Николая, в зелённой зоне, он имеет корочки охотоинсперктора. Короче боятся им нечего и некого, их самих должны бояться.

В двух сотнях метрах от главного зимовья, которое на речке Красносельской. Парниша в том году в первый числах ноября сделал схрон, сообща схоронили килограмм двести присоленного мяса, конины. Если сказать точней, захоронили или похоронили! В этом году медведь нашёл, раскопал схрон или кладбище! Короче косолапый гад повадился ходить жрать конину.

Вот так в жизни получается. Николай таскает на лабазы селёдку, по ночам караулит, а точней спит. Правильно делает, если бы охотники на лабаз ложились с раннего утра, то давно бы медведя взяли и не одного. Николай в поте лица трудится внизу, верху возле зимовья медведь живёт. Два товарища решил не далеко от зимовья сделать лабаз. Двух лабазов мало, надо третий делать!

В одно нехорошие утро, в ужасное утро, Николай отправился на работу, для него утро не ужасное, Обычное утро, как принято модно говорить, среднестатистическое утро! Тимохе плохо, он отправился на Чусовую. Для него утро не среднестатистическое, а ужасное! На избе денежка лежит, именины круто справили, в лимит не вложился, не хватило рюкзака черемши.

В местном магазине у него появился долг, он долг прощать не собирается. Как могли чужому человеку дать в долг в магазине, да на приличную сумму? Такого не бывает. В свободной демократической стране все бывает, хозяин магазина Николая друг детства и Тимоху хорошо знает. Поэтому и открыл небольшой кредит. Утро нехорошие в связи с сильнейшим перепоем, голова раскалывается. В ужасном состояние прошел больше десяти километров. На избе сразу запарил чаги и в лёжку.

Переночевал в своём зимовье, перекантовался ночь. Какой может быть сон, после сильного разгула. Взял денежку, на рассвете отправился обратно в деревню к Николаю. А уже в десять часов утра пошли на речку Красносельскую. Одно ружьё на двоих и то левое. Ружьё нормальное, зарегистрированное, вертикала двенадцатого калибра. Зарегистрировано на брата Николая. У главного охотника пока нет оружия, совсем скоро, буквально на днях он с рук купит вертикалу двадцать восьмого калибра.

Законы насчёт огнестрельного оружия ужесточились. Теперь за не законное хранение, а также за передачу гладкоствольного оружия в другие руки, уголовная ответственность. Ребята не по городу с ружьём ходят, где они ходят, там ни кто не ходит. Николай поможет построить лабаз и уйдёт в деревню, у него дел не в проворот. Тимоха останется на лабазе, дня три поживёт, может, пристрелит или застрелит мишку косолапого.

Добрались до избы, сообразили обед. Да, жил здесь медведь, помёта горы в десяти метрах от зимовья. Нижние подходы к избе загадили люди, огромную помойку устроили. Верхние подходы к избе загадил медведь. Жил мишка у зимовья, пока мясо было, а как всё схарчил, ушёл. Правильно сделал, мяса нет, делов нет! Раньше надо было думать. Поздно спохватились, поезд ушел. Пошли обратно в деревню, у парниши больная нога отваливается. С утра с Чусовой прибежал, сбегал на Красносельскую и обратно идёт.

***

На следующие утро после турпохода на Красносельскую. Два товарища отправились на речку Колку. Поехали на Судзуки Альта, взяли двух собак, Ласку и Рэма. Две молодые бестолковые лайки, точней помесь. Машину оставили у дома фермера, он по совместительству обслуживает кочегарку лагеря Юбилейного. Фермер — кочегар, смех и грех! Такое можно встретить только в свободной молодой России! Николай шапочно знаком с этим хитрым мужиком. Собак на поводки, пошли по асфальтовой дорожке к главным воротам лагеря. Тимоха только сейчас узнал о существование пионерского лагеря Юбилейный. Конечно лагерь давно не пионерский, пионерию вырвали с корнем.

Ребята без оружия, они в разведку собрались, посмотреть был ли последние время у лабаза, на приманки медведь. Николай две недели не ходил на лабазы, его бригада медвежатников давно разбежалась. У них у всех частные дома, так что надо не только на огородах работать. Николай горит желанием взять медведя, Тимоха горит желанием съесть медведя. Из этих двух желаний может получиться сильный огонь. На хорошем огне всё готовится и всё сбывается. Хороший огонь, как и хорошая дорога, залог успеха.

Через дырку прямо в главных воротах пролезли на территорию лагеря, направились по алее на юг. Жилые корпуса восточней, пока в лагере ни кто не живёт, идёт ремонт. Прошли летний открытый кинотеатр. Кино не показывают, спектакли тоже. На открытом месте множество лавок, большая сцена. На прямую пересекли территорию спортивного городка, спустились к воде, перешли крупный приток Колки. С полкилометра прошли по тропе, Николай спрятал в траве поводок и ошейники. Вышли на дорогу, с которой недавно ушли.

— Странно, дорога накатана. Как Тимоха думаешь, в чем дело?

— Коля, что здесь думать? Лес, наверное, возят.

— Да, обнаглели уроды, скоро всю зелённую зону выкосят.

— Коля, а ведь по дороге легковушки ездили. Уралы здесь не ходили.

Дорога круто привернула направо, на юг к реке. Два товарища пошли по свеже пробитой тропе на восток, через заросли молодой зеленки, которая уже в рост, следом за собакам пошли. Вскоре зеленка кончилась, оказались в еловом лесу. Такие ельники встречаются редко. Местность идеально ровная, деревья высокие, стволы ровные, чистые, кроны наверху. Лес средних размеров, пихта и ель. Растут в трёх, пяти метрах друг от друга. Внизу редкая травка. Это что растёт внизу, на земле. А что лежит на земле, такого ельника больше негде не встретишь.

Ельник полностью заминирован, да так кучно! Охотники медвежатники попали! Кругом кучки дерма, куски туалетной бумаги повсюду, пустые сигаретные пачки, фантики от жвачки. Южней, на большой поляне огромный палаточный городок. Слёт юных туристов, если быть точным, слёт юных поросят, дети пролетариев слетелись в одну кучу и под руководством взрослых пролетариев имеющих педагогическое образование загадили лес в прямом смысле слова. На восточном крае этого свинячьего табора стоит два туалета, М и Ж, на два отхожих места.

Судя по палаткам здесь минимум человек триста, полностью загаженный ельник подтверждает большое количество народа. Чему могут научить эти педагоги? Если они не могут нормально организовать бытовые условия. Учат детей разжигать костёр, ходить по лесу. Сначала надо научить ребёнка элементарному порядку. Этому своих детей с малых лет должны учить родители. Может, есть в лагере хорошие ребята и не мало. Они попали в общею огромную стаю, и всего два отхожих места. Дети вынуждены бежать в лес, их заставляют обстоятельства созданные их педагогами.

Два охотника плюнули, пошли напрямки по кучам дерьма. Николай орёт на собак.

— Коля, да пусть жрут, тебе, что дерьма жалко?

— Да Тимоха, вот это мы попали на минное поле. Ну и свиньи!

— А куда им в туалет идти?

— Я про взрослых говорю. У нас всё время так, при проведение массовых мероприятий отхожие места не учитываются. Я Тимоха помотался на спортивных сборах по всему Дальнему востоку и Сибири. Большая общага и два туалета, ну прямо как здесь М и Ж. Но здесь лес под боком, а в городах за угол летишь или в подъезд.

— У нас на весь город один туалет. Я Коля однажды десять суток заработал, за то, что оправился по маленькому в неположенном месте.

— Ты Вовку знаешь? Не брата, ну ты понял про кого я говорю, так он за это словил пятнадцать суток.

— Коля, этому Вове только за одну морду, можно дать два раза по пятнадцать! А лучше сразу по рылу. Обычно за ссаньё в неположенных местах хватали и продолжают хватать в сенокосную пору.

— В какую сенокосную? Он попал в конце зимы.

— Тебе этого не понять. В конце зимы пора очень, сенокосная. Нужны люди лёд долбить, вот и гребут. Обычно когда горотделу требуется мало рабочих рук, почти всем нарушителям административных законов выписывают штраф. А когда лёд долбить, силос заготавливать, картошку убирать, хрен ты штрафа получишь, строго пятнадцать суток за любое правонарушение.

— Ну сейчас то силос не заготавливают.

— Зато картошка и лёд каждый год. Так что в апреле и в конце августа лучше терпи, пусть мочевой пузырь лопнет, чем твоя совесть!

— Или до вокзала бежать, единственный туалет остался.

— Если деньги есть, можно пробежаться. На вокзале туалет стал платным. Свобода, если пяти рублей в кармане нету, делай в штаны, альтернатива отсутствует.

— Да Тимоха! Кто бы мог подумать, что мы до такого докатимся с этой демократией. Путин у руля встал, должно изменится в лучшею сторону.

— Может что-то и изменится, да должно измениться, но с пустым карманом делай в штаны. Эта проблема в нашей стране неискоренима. Ведь кому-то надо по весне рубить лёд, а по осени за ментов собирать картошку!

***

Наконец-то выскочили на дорогу, река под боком, пришлось залазить в воду. Минут десять с брезгливыми выражениями на лицах, топтались в речке, потирая сапог об сапог, смывая дерьмо и желая туристам всего хорошего. Дети здесь не причём, организаторам этого сборища следовало бы надавать по голове. Как привыкли говорить, лес всё стерпит, в лесу можно гадить, где попало. А почему бы и нет?

Если в центре города, гости города гадят в подъездах. И не от того, что они дурно воспитаны, просто приспичило, платных туалетов тоже катастрофически не хватает. Совсем скоро горожане понатыкают на подъезды кодовых замков, потом поставят домофоны. Так что уважаемые гости города старайтесь не гулять по центру, в частном секторе спокойней, там уборные есть! Воняют сильно, но зато бесплатно и очереди нет. Порядок в стране нужно наводить с самого низу.

Два охотничка меджатничка побежали по дороге. Охотничек медвежатничек, это тот, кому охота медважатенки покушать до умопомрачения! Пяток минут пробежали по дороге, выскочили на шумную развилку, как будто очутились в областном центре за парком. Стоит три палатки, огромный костёр, юных туристов человек тридцать минимум. Основная дрога идёт вдоль речки, отвилок уходит на северо-восток, просматривается крутой поворот на север.

— Мы Тимоха по этой дороги на шестьдесят девятом завозились. Через лагерь то не проедешь, граница на замке.

— А где на эту дорогу заезжали?

— По полям, а потом на крутую сопку залазили, переваливали отрог. Я в эти места с Толиком за грибами ездил на его машине, вот почему и знаю объездную дорогу.

— Так у Толика трахома древняя и кажется заднеприводная.

— Да, заднеприводная, через сопку дорога без грязи, камень сплошной. А вот в дождь с этой стороны на заднем приводе не поднимешься.

— Здесь по ходу моховика много, да?

— И маслят хватает, грузди есть.

— Ну не в этом же лиственничном лесу вперемешку с бамбуком грузди растут. Здесь место для маслёнка и моховика.

— На левом берегу ельник, груздей полно и народу здесь полно.

— Что народу полно я уже убедился. А куда они по дороге ходили, на перевал?

— Наверное, у них слёт, может, даже на Симау спускались.

— Слёт юных поросят.

— И не говори. Вот это мы сегодня влипли, я в такие ситуации не попадал.

— Попали конкретно, заминировали лес так, что и шагу ступить нельзя.

— Видать кормят их хорошо, надо пайку урезать!

От развилки прошли полчаса, дорога постепенно берёт в гору. Встречаются пяточки чистого ельника, но в основном жидкий березняк и мощный бамбук, южный склон. Есть большие квадраты лиственничного леса. За речкой водораздел между речкой Красносельской весь порос пихтовыми. Свернули к речки, по зелёнке пошли вниз.

— Дорога Коля далеко идёт?

— Метров сто и всё, тупик, дальше тропа пошла. Мы в мае по этой зелёнки прямо к реке спускались, напротив устья ручья машину ставили.

Перешли речку, на правом берегу довольно крупного ручейка, в сотни метрах от устья вытоптанная площадка, без какой либо растительности, мишка постарался. К двум ивам, тросом десяткой примотана сто литровая железная бочка. На верху бочки наверенна решетка из арматуры, ячеей сантиметров семь. Одна ячейка в три раза больше остальных. Рядом с бочкой на земле валяются остатки пиршества, высохшие селедочные кости. На эти остатки даже вороньё не зарится.

— Ходит косолапый, всё сожрал, до донышка.

— Ходит! Он живёт здесь, всё вытоптал. А где Коля лабаз? В упор не вижу.

— Вон, в ельнике, на сопке.

На левом берегу на начинающейся сопке увидел настил, примерно на высоте четырех метров от земли. А если взять в расчёт подъём, то лабаз от бочки возвышается метров на семь. На прямую, по траектории пули расстояние метров около двадцати пяти. Медведь вокруг бочки вытоптал всю зелёнку до голой земли.

— Коля, я вот не черта не понимаю. Мишка здесь живёт, а почему вы его не взяли?

— Да потому что такие охотники. Три часа полежали, всё, хватит. Я две ночи спал, медведь, правда, не пришёл.

— А почему он должен ночью приходить, а? Он что, ночной зверь, хищник?

— Тимоха, все берут медведей с лабаза ночью. Я вон одного мужика знаю, он себе оптику на карабин взял с прибором ночного виденья.

— Ты ночью много медведей взял?

— Я с лабаза не стрелял. А ты днём много взял? Я ведь Тимоха не от себя выдумал. Знающие люди рассказывают, ночью и берут зверя.

— Я тоже Коля много слышал про охоту с лабаза, да, ночью. Но теперь мне это кажется странным. Лет десять назад я верил, а теперь сомнения гложут, спасу нет, как гложут. Коля, ты хоть убей меня, но медведь зверь не ночной. Ну что, брать его надо.

— В том то и дело, что брать надо. Стыдно, медведь всё истоптал, а мы без мяса.

— А на втором лабазе как дела обстоят?

— На обратном пути заскочим, посмотрим, там от машины полста метров вниз и лабаз.

Направились обратно, в заминированный ельник не полезли. Прошли сквозь огромный туристический бивуак. Тимоха видел такое огромное скопление палаток только по телевизору. Каждый город, посёлок стоит обособленно, веревочками обозначены границы, стоят, шиты указывающие название населённого пункта. Углегорск, Смирных, Поронайск, даже с города Охи юные туристы приехали.

С юга острова, с каждого серьёзно населенного пункта есть отряды, отдельно Сокол, Долинск, Березняки. Южно-Сахалинцы по номерам школ. Много народу. Большая шатровая столовая, здесь же мощный дизельгенератор. Провода с лампочками по всему полевому лагерю. Неплохо устроились, но извините, всего два отхожих места. Да здесь инструкторов, взрослых людей человек пятьдесят им самим этого туалета мало. Судя по количеству палаток, по обозначенный населённым пунктам. Здесь не триста юных туристов, а гораздо больше.

***

Добрались до автомобиля, поехали на юг. Между мостами через речки Колка и Красносельская расстояние по трассе одиннадцать километров. Красносельская выходя из распадка уходит на юг. Между двух выше названых речек с отрогов Сусунайского хребта бегут только два ручья. За вторым, южным ручьём Николай ушёл с трассы, погнал машину наверх к лесу.

Здесь кругом поля опытной сельскохозяйственной станции имени Михаила Мицуля, на балансе САХНИИ. Кстати единственный памятник человеку, поднимавшему островное сельское хозяйство, точней бюст, расположен на территории самой станции. От автотрассы до леса дорога идёт в гору, расстояние примерно километра четыре, повернули на север, с километра полтора проехали по дороге, идущей круто вверх.

— Коля, а куда это дорога идёт?

— Лес здесь брали. В верховья ручья много старых делян. Так что Тимоха не одна Чусовая страдает. Потихоньку выкашивают зелённую зону.

— Суки! Жуют об экологии, о боге, о нравственности, ублюдки! Лес, вон, по трассе везут и везут. А нужной доски хрен найдёшь и цены на пиломатериал как в степных регионах.

— В порты лес везут. У нас здесь пилорам то осталось пять штук на весь остров. От этого и пиломатериал дорогой.

Оставили машину на ровном участке дороги. Пошли вниз на запад по склону градусов в тридцать. Поросшему молодым ельником, внизу чистенько, кругом хвоя. Здесь груздей должно быть много. Через полсотни метров на границе ельника и не большого болотца лабаз. Ниже начинается, рождается ручеёк. Разумеется кругом мощный лопух и снова вытоптанная площадка. Здесь на чернозёме хорошо видно довольно свежие следы, разные. Не только косолапые кормились, енот тоже сильно наследил. Половинка двухсот литровой железной бочки, с наваренной наверху арматурной решеткой лежит на боку. Косолапый свернул бочку.

— Видишь Коля, медведь шибко сердился. Почему рыбы нету? Слушай, а как он рыбу из бочки доставал? Ну здесь то ясно, бочку свернул, да вытряхнул.

— Хрен его знает, может лапой. Ты смотри на следы. Совсем недавно здесь был крупный медведь. А вот поменьше след и совсем маленькие следы есть.

— Да уж, охотнички! Медведи пачками ходят, а вы без мяса сидите.

— Ну что Тимоха, займёмся? У меня вся надежда на тебя.

— Давай займёмся. Ствол один, да?

— На той недели покупаю себе двадцать восьмой.

— Его ещё регистрировать надо.

— Аккуратно, пост объедим, дороги знаю.

— Ну а насчёт времени, вторая половина июня?

— Ну и что. Кто здесь нам что скажет, а? Здесь главный я, меня бракаши боятся, мне боятся некого.

***

На следующий день с утра занялись ужасной работой, да лучше целый день по дерьму пересекать заминированный лес. Николай в апреле привёз с пол тонный бракованной селёдки, малосол. О малосольной бракованной селёдочки впереди поговорим, а так же о глупости. Кстати селёдочка, пальчики оближешь, вкуснятина! Разумеется, вкуснятиной селедочка была в апреле, когда брали! Через два месяца селедочка стала такой тухлятиной, слов нету, а нюхать не надо, может дурно стать. У Николая во дворе осталось полная двухсот литровая бочка этой тухлятины. Остальную рыбу охотник успел скормить медведям.

Приступили к расфасовки тухлятины по мешкам. Парниша как обычно на самой сложной, ответственной, грязной и очень вонючей работе. Руками черпает из бочки разлагающеюся рыбу, кладет на решетку, что бы жижа немного стекла, потом в пропиленовый мешок. Дышать приходится ртом, неприятно брать руками мягкую, разваливающеюся рыбную плоть. Но что сделаешь? Партия сказала надо, он ответил есть!

Этот запах его будит неделю преследовать. Когда выбрал пол бочки тухлятины, стало глаза резать. Приходится наклоняться, по плечи оказываешься в бочке. Чем меньше в бочке тухлятины, тем больше жижи, приходилось периодически сливать жижу в ведро, относить на помойку. Набрали три мешка, примерно килограмм по тридцать в каждом.

Во дворе вонища! Николай лучшего нечего не придумал, как хранить тухлятину на переднем крае двора. Пока бочку не трогали, она молчала. Теперь, что бы пройти в дом надо вдохнуть ароматы. Если ты дюже брезгливый, без противогаза к Николаю в дом не попадешь. Можно с другой стороны в хату пробраться, через кухонное окно. Ребята стойкие, ходят как и положено, через дверь. Перед обедом помылись в бане, запах всё равно присутствует. Запах трупного яда и в рыбе очень стойкий.

Наступил новый день, погода дождя обещает. Николай с утра уехал на работу, на сутки заступил. У Тимохи серьезное задание, надо доставить тухлый груз по назначению, на речку Колку. Косолапые уже оголодовали, бочки выворачивают, требуют рыбу. Ещё немного, ещё чуть-чуть и выйдут на забастовку, перекроют автотрассу! Почему отменили льготное питание?! Так что нужно срочно медвежьему электорату заткнуть глотку тухлой селёдкой! Их профсоюзного лидера, выследить и пристрелить, чтоб воду не мутил! Нужно не только тухлую рыбу завести, есть ещё одно серьёзное дело.

Раним утром, три пропиленовых мешка с тухлятиной упаковали во вкладыши. Не по-русски сделали? Надо было вкладыши вставить в пропиленовые мешки, потом затаривать тухлятину. Сделали всё нормально, как было и нужно. За ночь с мешков стекло приличное количество зловонной жижи. Мешки стали легче.

В девять утра во двор заехали Нива, приехал Володя, старший брат Николая. Сложили задние сиденье, в салоне Нивы получился довольно вместительный багажник. Преступили к погрузке, да, три мешка грузить это долго. Много чего надо грузить. Рубероид, бензин, гвозди, топоры, лопаты, бензопилу, пропиленовую ткань, посуду, матрасы. Короче загрузили полную машину. Весь скарб для новой избы на речке Колка. Избы пока нет, место только выбрали, тропу прочистили. Тухлятину, в последнею очередь аккуратно поставили ближе к задней двери.

Взяли курс на посёлок Березняки. Лагерь Юбилейный объехали с юга, по старым дорогам пробитым по пойме речки Колки. Два раза речку переезжали. Заезды и выезды с реки только для коротко базового автомобиля повышенной проходимость. Допустим микроавтобус УАЗ на этих участках свое брюхо рефтанул бы конкретно, а может, быть и повис на брюхе. ВАЗ-2121 коротко базовый, дюже проходимый. Промышленность стала выпускать длинно базовые, пяти дверные Нивы. Они такие красивые, так здорово смотрятся, что получили название — гроб!

Проехали через стан юных туристов. Дальше начинается первый анекдот. Дороги то оказывается, нет! Примерно полтора десятка метров дорожного полотна ушло в речку. Что интересно ушло не вчера и даже не позавчера! Не после того как два охотника проходили по этой широкой тропе. Дорога в речку ушла давным-давно, много лет тому назад. Возможно в знаменитый тайфун Филис, который накрыл остров двадцать лет тому назад. Два охотничка этой мелкой детали не заметили. Нива машина не большая, по данной тропе и Судзуки Альту не прогонишь, даже не пройдёт мотоцикл с коляской. Немного узковато, а с севера трёх метровый обрыв, наверху которого растет пихтовый лес.

Тимоха не водитель, автомобилей у него не было, наверное, не когда не будет. Не в этом суть, он стрелки переводит на старшего товарища. Николай должен был обратить внимание, что нет здесь дороги. Парниша выкрутился, нашёл крайнего. Разумеется, он был сильно удавлен. Как так, дороги нету? А ведь была, кажется! Впору бы перекрестится, атеисты не крестятся. Это только начало, первый анекдот, чем дальше, тем будет веселей.

— Вы что, слепые? Да вы в медведя не попадете. Ничего себе, не заметили! Что Тимоха будим делать?

— Поехали Володя по верхней дороге.

— А где она начинается, как на неё попасть на эту верхнею? — с раздражением спросил Володя, точней будет, сказал.

Удивлённо посмотрел на водителя ВАЗ — 2121, он же Николаю показывал верхнею дорогу. Володя в Березняках всё знает, дача у него в этом посёлки, он ярый грибник.

Володя понял, что Тимоха знает, что он знает верхнею дорогу. — Тимоха, там дорога ужасная.

— Коля говорил, что Толик на своей развалюхи ездил, а ты на Ниве.

— И я на той развалюхи ездил, я первый ездил, я же Тольку продал машину. В том году мы на двух машинах ездили. Дело не в этом. Ты подумай, что будет, если прорвется хоть один вкладыш. Я ведь машину не отмою, запах очень стойкий. Вот связался, подписался на вашу авантюру. Ладно, попробуем, в случай чего вы оба будите языками мне машину вылизывать.

— А причём здесь я? Я могу, сейчас вылезти из машины и уйти к себе на избу. Ты Володя не газуй, аккуратненько езжай и все будет нормально.

— Я Тимоха и так-то крадучись еду. Упаковка на этой тухлятине хреновая, рядом железяк масса, полную машину загрузили, — Володя знает, что угроза на счёт уйду реальная, парниша психованный. Если он уйдёт, то младший брат долго будит старшему брату выговаривать, могут поссориться. Так что Володя решил пока молчать. Это пока будет длиться до тех пор, пока вкладыш не порвётся!

Аккуратно развернулись, пришлось Ниву задом загонять в зелёнку, Володя страсть как боится поцарапать машину, поехали обратно. Хотя можно было и нужно, рельеф и автомобиль давали возможность, проехать эти пятнадцать метров прямо по речке. Бережет машину. Тогда зачем Ниву покупал? Вот такой Тимоха человек, всех обвинил, один дорогу не заметил, другой машину жалеет, а сам он не причём, сторонний наблюдатель. Он не советовал, не предлагал в речку соваться, потому что был уверен на все сто, Володя на этот шаг не пойдёт. Водитель профессионал видел и хорошо знает, что Нива прошла бы по речки, но машина своя.

На стане слетевшихся туристов сели на хвост японскому внедорожнику. Джип, в одном мести чуть было не урюхался по самое не хочу. Кстати Нива это одно место прошла, без какого либо напряжения. Вися на хвосте иномарки проскочили по асфальту через лагерь.

***

Вышли на оперативный простор. Поехали по главной дороге вниз на запад, через две сотни метров повернули на север. Грунтовка посреди большого поля плавно пошла на поворот, сменила направление на восточное. Добрались до начало леса. Переехали приток немногим меньше самой Колки, полезли в гору. Да, подъём здесь крутой, прямой что нитка и такой же спуск. Спустились вниз, на развилке дорог остановились. Тимоха сходил по дороге на запад. Досадно, но ладно, прижим, где река слизала часть дороги в двухстах метрах от развилки.

Cделали огромный крюк. Поехали по дороге наверх. Володя в двух местах чиркнул по кузову ветками, которые замаскировались на обочине в бамбуке. На кузове Нивы остались хорошие царапины. Так потом он с этими царапинами будет доставать своего младшего брата, а также и Тимоху. Как выпьет, начинает гундосить, причитать, плакаться, вот машину поцарапал. Долго будет скулить, но трезвый будет молчать.

А если бы вкладыш на тухлятине лопнул, что бы было? Ужас был бы! И снова напрашивается старый вопрос. Купил бы обыкновенный жигуль, это гораздо дешевле, комфорта больше, проблем меньше, катайся по асфальту. Ни кто тебя не потянет в сопки, по старым японским дорогам.

Наконец-то доехали до тупика! Долго, однако, добирались. Надо браться за работу, как говорится, вздрогнули! Тимоха переоделся в комбинезон, в котором вчера рыбу с бочки вытаскивал. Забросил мешок на плечи, по зеленке пошёл вниз. Неудобно с такой ношей речку форсировать. Тем более перед самим руслом крутой спуск метра в четыре.

Высыпает в бочку рыбу и по сторонам косится. А вдруг в этот миг мишка придёт похарчиться. Запашок-с то пошел о-го-го! Быстро от бочки не отойдёшь, хорошо было бы, раз, высыпал и быстренько убрался. На бочке решётка, приходится пропихивать тухлятину рукой.

Третий мешок выждал, пока парниша забросит его на свои плечи, вкладыш взял да лопнул! Часть зловонной жижи затекла в сапог. Как он Николая матом крыл! Один Володька слышал и смеялся, он был на стороне потерпевшего, радовался от души!

С третьим мешком подходил к бочке осторожно, весь во внимание. Вороны уже разнюхали, кричат. Медведь не глухой и не дурак, знает, почему вороны кричат, льгота пришла, гуманитарная помощь приехала! Хватит бастовать, надо идти получать, а то разберут, льготников полный лес. В большой семье рылом не щёлкай. Рыбы получилась полная столитровая бочка. Помылся на речки, сапог тоже пришлось мыть, ругаясь на весь лес.

Ещё позавчера предлагал Николаю взять нормальной рыбы. С этим бы, не было не каких проблем, поехали и взяли. Старший товарищ стал канючить, мол, неудобно, столько рыбы уже взяли, а медвежатиной не угостили. Николаю было стыдно ехать на завод, это первая причина.

Вторая причина, кстати, главная, двести килограмм тухлятины во дворе, это не совесть, её не усыпишь! С каждым днём вонять будет сильней и сильней. Такое добро нужно срочно убирать со двора. Лето начинается, вскорости селёдка сама по себе так завоняет, медведи из леса во двор придут!

Пока таскал тухлятину, мылся, стирался в речке. Володя перетаскал весь скарб для новой избы на сопку в бамбук, в метрах пятидесяти выше тупика. Парниша проверил схрон, замаскировал. Если бы он знал что по этой тропе ну очень интенсивное движение, он бы утащил весь скарб метров за двести минимум. Нечего не пропадёт и в полсотни метрах от дороги. Люди, которые здесь ходят, настроены на дальний путь, у них впереди перевал. Лазить по бамбуку в часе ходу от посёлка и что-то искать, может только идиот.

Через полтора месяца половину скарба обратно увезут. Потому что Тимоха откажется принимать участие в строительстве избы. Зачем? Он хорошо подумает, ему избушка на речки Колки ну совершенно не нужна. Снова получается то, что было на Десне десять лет тому назад. Опять наступать на старые грабли? Нет, увольте, кому надо, тот пусть строит. Он одну избу построил фактически один.

Если глубоко задуматься, построил то не себе, его могут в любое время оттуда выгнать и не только выгнать. Могут привлечь к уголовной ответственности за уничтожение леса в зёлёной зоне. Фирмы, те, кто пилит лес в зеленой зоне сотнями гектаров, и продают пиловочник за кордон. Откупятся, их деятельность просто не заметят. А что натворил на одном гектаре леса какой-то мужик, это заметят. Будет телевидение, суд показательный и срок приличный. Николай на следующий год с Витьком построит избу на речке Колка.

Обратно поехали быстро, весело, Володька поддавал газку. Заехали к нему на дачу, Тимоха дегустировал самодельное ягодное винцо из чёрной смородины почти годичной выдержки. Если бы Володя предложил стаканчик винца, он бы отказался от дегустации. Не принято в Росси дегустировать алкогольные напитки малыми дозами!

Семьсот грамм пошло нормально, разумеется, маловата доза для полной выдачи резолюции на дегустацию данного винца. Если бы от семисот грамм упал под стол, значит винцо замечательное! Лучше бы Володька самогонку гнал, триста грамм первача для дегустации вполне бы хватило!

Заскочили в рыбный цех, парниша взял селёдочки для стола объёмом в десяти литровое ведро, поехали в деревню к Николаю. Володя живёт в той же деревне, но далеко от брата. Большая деревня, огромная, она уже давно примкнула к областному центру. По старинке зовется деревней.

***

Новый день, а проблемы старые. Опять тухлятина! Да когда же она закончится? В этот раз поступили по-другому, немного поумнели. Но всё равно тухлятину пришлось выгребать Тимохе. Приманку слаживали не в мешки, а в сорокалитровую кастрюлю и тридцати литровую выварку, парниша выгреб всё до дна. Во дворе вонища будет стоять до первого хорошего дождя, земля впитала много жижи. Посудины поставили в грузовой отсек Нивы. Туда же залезли Тимоха с Витьком, Николай устроился рядом с братом. Иначе не как, у Нивы больно багажник узкий, выварку туда не поставишь, сорока литровую кастрюлю тем более.

Поехали на ближний лабаз, где косолапый бочку свернул. Район называется Пятый километр. Внизу большого ручья, на правой стороне в полутора километрах от трассы расположился не большой дачный посёлок. Имеется автобусная остановка с названием Пятый километр. На лево, на запад, в четырёх километрах центральные, областные медсклады.

Володя повёл Ниву веселей, опасность проникновения зловонной жижи в салон отсутствует, дорога не плохая. Можно было на Судзуки завезти приманку. Прошли асфальт, покатили по грунтовке. Витёк белее смерти, чуть живой, он брезгливый товарищ и вот-вот его организм не выдержит, тухлятина под носом стоит, крышки на посудинах отсутствуют.

— Коля, уступи Витьку место! — сказал Тимоха.

Володя сбросил газ, хотел, было остановиться для пересадки, для перетасовки пассажиров. Он знает, что Тимоха просто так говорить не будет. Володи не охота мыть салон после блевотины. А кому охота?!

— Поехали, не помрёт. А в случай чего у бочки оставим. На такую приманку все медведи соберутся! — Николай смеется.

— Ну ты Коля и сволочь, корешок твой загибается, а тебе до лампочки. Ты Витёк в случай чего в выварку делай.

— Ага, сразу Витюньчик суй голову в выварку и держи, быстрей пойдёт, а то можешь не успеть! — Коля смеется, ему весело. — Для меня Тимоха главное что бы ты не загнулся, а ты и не загнёшься, проверенно! Ты для меня стал дороже. С Витюньчиком я медведя не возьму, уже пробовал! А вот взять медведя на Витюньчика можно попробовать! Так что Витёк, как поётся в песни, крепись геолог! У тебя нету иного выхода! — Николай угорает.

— Слышал Витёк? С кем мы связались!

Витёк обычно огрызается на своеобразный, чёрный юмор Николая, но не обижается. В этот раз Витька даже не огрызнулся, тяжело ему, завтрак наружу просится. Одно хорошо, ехать не долго. Прибыли на место, Витёк выскочил через зданию дверь и самую малость пугнул тигра, потому что он толком не завтракает. Тимоха с Николаем взяли кастрюлю, в свободные руки топор, трос, потащили тухлятину вниз. Следом Володя с Витком выварку волокут. Установили свёрнутую бочку, закрепили добавочным тросом, загрузили приманкой. Одно дело сделано, осталась сущая ерунда.

***

Через два дня после загрузки приманки в бочку у лабаза на речке Колка. Николай с Тимохой решили проверить, приходил ли на тухлятину медведь. Судзуки оставили у лагерной кочегарки, спорым маршем налегке, ну совершенно без нечего побежали через лагерь Юбилейный, затем проскочили сквозь турбанду слетевшеюся в кучу юных туристов с поросячьим уклоном. Когда они разлетятся? От кочегарки до тупика, до начала тропы добежали за тридцать пять минут. А что налегке не бежать? Были бы в кроссовках, пробежали бы ещё быстрее.

Форсировали Колку, Тимоха впереди, голова опущена. Старается заметить свежий след? Какие в лопухах могут быть следы? Он старается, не споткнутся и не растянуться. Это опасно, сзади старший товарищ напирает. Хоть ростом и маленький, но тяжелый, однако. парниша нутром почувствовал, как Николая рука опускается ему на плечё. На секунду опередил товарища, и поднял голову, до того как рука Николая легла ему на плёчё.

Моментально сработало экстренное торможение. Всего, в каких-то пяти метрах рыже бурая спина! Косолапый так увлёкся вытаскиванием тухлой селёдки из бочки, что некого не замечает и не слышит. Здесь шумно, ручей под боком грохочет, река рядышком гудит. Два охотника молча, не сговариваясь, присели, на полусогнутых, как говорится в три погибели, отработали задним ходом. Развернулись и в быстром темпе перебрались на правый берег. Ведь охотники пошли без оружия, просто проверить. Если брать ружьё, то надо объезжать пост ГАИ.

— Фу, пронесло!

— Меня пока нет! А тебя Коля что, серьёзно, в натуре пронесло? Но что-то тихо, глаза не режет!

— Ну ты Тимоха и даёшь! Я больше за тебя испугался. Голову вниз и прёшь, а как тебя предупредить? На голос то медведь сразу развернется, а дальше непонятно что он предпримет.

— Да, в такой ситуации мишка мог бы и набросится. Подумал бы, что кропить его пришли, рыбу жрать. Жадность штука опасная, она сволочь и страх заглушает.

— Тимоха, тебе надо было подойти к медведю и кых в бочину! Может быть, сразу и помер.

— Кто помер, я что ли? Возможно. Куда бы мы с тобой ломились после этого кых. Верней ты бы один ломился. А мне бы косолапый сначала руки поломал, потом шею, что бы больше так не шутил, не кыхал!

***

В том году, в первых числах сентября Николай, Витёк и Рафик помогали Тимохе рубить избушку на речки Чусовой. После трудового дня отдыхали у костра на балагане. Люди развалились на поляне в ожидание ужина и собаки в количестве пяти хвостов рядом пристроились. Под боком у Тимохи приютилась Рафика лайка, симпатичная собачка. Может, с неё был бы толк, да не может, а был бы толк. Серка, так звали молодую лаичку, в конце октября на Тимохиных глазах нашла соболья. Но великий охотник-теоретик Рафик не смог взять зверя пушного. Дуб Рафик загубит Серку, запугает собаку, а потом ликвидирует, мол, плохая лайка. Одним словом баран.

Так вот, люди и собаки отдыхают в одной куче, на одной большой лёжке. Тимоха взял да шутя ткнул Серки палацем в бок и резко сказал. — Кых! — он постоянно так шутит с собаками, но они не обижаются. А что на больного обижаться?! Также шутит и с людьми, а вот они обижаются. Собаки то понимают что он больной, люди не понимают, они боятся понять, что в лес пошли с больным, им стыдно и страшно. Поэтому на кых не реагируют, но это смотря как кых сделать, с какой силой воткнуть палец в бок и время подгадать.

Собака Серка среагировала конкретно, короче обиделась! Такой реакции Тимоха не ожидал. Серка с положения лежа подлетела на метр вверх и в тоже время сделала смётку в сторону. Собачка уже была запуганная, забитая, но он то об этом не знал. Допустим Барсик или молодая Ласка после его кых, играться лезут. Четверо людей угорели от смеха, разумеется, Николай чуть не помер от смеха. Да и четыре собаки стыдливо улыбались, им было совестно за свою молодую подругу. Собаки поняли, что Серка оказывается дурней Тимохи!

Николай, кых сразу взял на вооружение. Говорят человек тянется к прекрасному, к дурному человек тянется гораздо сильней, дурное быстрей, крепче притягивает. Старший товарищ потом постоянно всем собакам и людям делал кых. Эту солдафонскую шутку применял когда, не попадя, не ловил нужный момент. Николай не смог дыбиться такого результата среди собак, какой получился у Тимохи.

***

Если брать во внимание байку про слабое медвежье сердечко. То от неожиданного кых и тычка пальцем в медвежий бок, косолапый там бы у бочки и окочурился. Человек бы тоже здорово испугался. Представьте что вы в комнате один, сидите за столом, кушаете. Вдруг в бок кых!

Реакция у людей разная, ко ложку выронит, кто со стула с инфарктом свалиться, а кто и чашку на голову кыхальшику оденет, что бы так больше не шутил. Медведи тоже разные, Тимоха не верит в байку о слабом медвежьем сердечке. Да, молодой косолапый трусливей зайца, но это не повод, что у него слабое сердце. Большой медведь в труса редко играет, степенно уходит от безоружного человека.

— Вот это мы Тимоха пролетели! Взяли бы ружьё, сейчас был бы медведь.

Если бы ребята взяли ружьё, то не известно, что было бы сейчас! Было бы всё что угодно, кроме одного, медведя бы не было. Об этом впереди. Два товарища медвежатника чуть ли не бегом бросились к лагерю. Заскочили в автомобиль, Судзуки сорвалась с места как формула один. На полных оборотах Николай прогнал машину до частных шлакоблочных гаражей, когда-то кооперативных гаражей. Он вообще-то редко лихачет, обстоятельства вынудили выжать из Судзуки все её сто сорок километров. Было бы на спидометре сто восемьдесят, выжали бы и их.

Парниша остался в машине, старший товарищ поехал автобусом до своей хаты, за ружьём. Пост ГАИ в полукилометре южней гаражей. Автобусы ходят часто, Николаю ехать пять остановок. Такой вариант доставки ружья гораздо быстрей и безопасней, чем объезжать пост ГАИ. Опасность на объездных дорогах заключается в дырках на колесах.

Метров триста надо проехать по местной свалке. Что интересно, множество раз проезжали через свалку, ни разу не пробили колёса. Но как говорится, раз на раз не приходится, множество, раз видели автомобили и с двумя пробитыми колёсами на одном мести. Большое количество автомобилей объезжает пост, каждый со своим; нет прав, техосмотра, выпивши, транспорт не исправен, причин хватает.

Через часок старший, ведущий медвежатник вернулся с рюкзаком. В котором ружьё, термосок, Тимохин чайный котелок, чайные дела и две куртки. Снова курс на Березняки, Судзуки оставили на старом месте, вприпрыжку вперёд. Примерно за километр до лабаза услышали вороний хор.

— Вороны твари, селёдку жрут. Медведя нету, ушёл.

— Тимоха, вороны могут на пару с медведем жрать. По телевизору вон показывают.

— В том то и дело, что по телевизору, а жизнь это не телевизор. Ты хоть раз слышал рёв медведя?

— По-моему мы сейчас про ворон говорим. Тимоха, я зуб даю, медведи не каркают! А как они рычат, я слышал сотни раз и опять же по телевизору! — Николай рассмеялся. — А вот в природе не приходилось слышать, как рычит!

— Вороны что ли рычат? По чаще в лес ходить надо, таёжник.

— А ты слышал рёв?

— Чей, вороний?!

— Слушай, я же могу и перепутать, у меня зрение не ахти.

— Да я знаю, у тебя не только зрение не ахти.

— Ты на себя посмотри. Отвечай быро, слышал медвежий рёв, сколько раз?

— Ни разу, хрюканье много раз слышал, тяжелые медвежьи вздохи, напоминающие человеческие, слышал, а рычанья слышать не приходилось, окромя телевизора!

— Ну ты же в лесу живёшь, почему не слышал?

— Потому что у меня в лесу телевизора нету!

С дороги свернули намного раньше. Форсировали Колку, как Китайцы Амур форсируют. Тимоха сбросил обороты, Николай стволы наизготовку, крадучись пошел вперед. Парниша своим малым ходом постепенно увеличил дистанцию. Так, на всякий случай, что бы фору было больше. А вдруг промахнется, знает, что Николай как стрелок далеко не снайпер. Нет, для любителя почти снайпер, а для профи так себе.

Если бы за место Николая был Васёк, у Тимохи бы в мыслях не было насчёт промаха. Хотя Васёк промахивался по серьёзному, в том случае был виноват не пристреленный карабин, точней сбитый прицел. Парниша как чувствовал, если бы у бочки был медведь и если бы Николай не промахнулся, то пришлось бы рвать когти! А если бы Николай промахнулся, то когти рвал бы медведь.

На бочке кроме воронья некого. Николай к лабазу шумно подошел, поднял птиц. Что творится у лабаза, ужас, косолапый весь ельник обгадил.

— Видал Тимоха! Он прямо под лабазом жил.

— Да походу и не один. Одному тяжело столько куч наделать. И заметил Коля, маленьких кучек много. Такое чувство как будто юные туристы и здесь лес обгадили. Для полной картины не хватает кусков туалетной бумаги и фантиков от жвачки.

— Медведица с пестунами здесь пасется. Полез я на лабаз, а ты Тимоха сходи проверь сколько в бочке рыбы осталось. Ты не бойся, в случай чего я тебя прикрою! — Николай рассмеялся от своей чёрной шутки.

— Ты смотри не накрой меня, не попутай с медведём.

— Не ссы, я трезвый и до такой степени не напеваюсь. Не суди по себе о других.

— Да ты трезвый дурней пьяного.

— Ещё пару слов и приманки прибавится, — товарищ внимательно, оценивающе посмотрел на товарища. — Килограмм на сорок, вместе с сапогами! Вперёд! Не бойся, я крикну, в какую сторону бежать. Да ты Тимоха не Рафик. Ты смелый, чуть было кых медведю не сделал. Да, был бы черпак, ты бы ему кых сделал! — Николай полез на лабаз.

— Я не напивался до такой степени, что бы медведя бить пустой бутылкой по башке.

— У тебя не заржавеет. Будим считать, что медведю повезло, Тимоха трезвый был!

Тот, который трезвый был, сходил до бочки, хороший, однако у косолапого аппетит, осталась всего одна четвёртая бочки. Перешел ручей, немного поднялся по слону. Полез по приставной лестницы на лабаз.

— Ну вы и лестницу сообразили, недолго и грохнутся. Не могли, что ли стационарную сделать? Строители, надо всех вас к стенки, или к бочке.

— И амбулаторная пойдёт! А вот ты попадёшь в стационар только после реанимации, договоришься. Ты Тимоха на Пятом, на лабаз не залазил. Но у тебя будит время сравнить. Этот лабаз я с Витком строил. А на Пятом Рафик со своим корешком строил.

— На пятом лестница то не приставная.

— Ты шепотом разговаривай и курить прекращай, на лабазе находимся. Рыбы много?

— Да почти всё сожрал. Я Коля уверен, что не один медведь здесь кормится.

— Да это и по дерьму понятно, весь ельник загажен, что туристы юные, туалетной бумаги только не видно.

— Что пожрать взял?

— Да нечего нету, хлеба да селёдки.

— Давай поедим.

— Надо реже шевелиться, и говорит шепотом.

— У бочки ручей шумит. На лабазе можно песни орать.

— А если с этой стороны пойдёт?

— Если с этой стороны пойдет, то он нас увидит. Нет, Коля, косолапый с той стороны ходит, там тропка набита, а уходит под лабаз.

— Тропку я видел, но всё равно нужно вести себя тихо. И предупреждаю последний раз, не курить! Понял?

Охотники умяли по одной селёдке на брата, рыба крупная, здоровенная селёдка. Хоть она и малосол, но пить захотелось, спасу нет. Два дурачка, нашли чем подкрепляться на лабазе в летнею жаркую пору. Что сделаешь кушать то охота. Тимоха не вытерпел, ему можно не терпеть, ружьё одно. Ведущий охотник остался на посту, помощник аккуратно слез с лабаза.

Вылез на дрогу, сходил до тупика, подобрал пластмассовую полутора литровую бутылку, на пару километров ушел вниз по течению. Завёл костерок, сделал чаю, напился до горла. Второй котелок чаю залил в бутылку, пошел обратно. К лабазу подходил крадучись. Какой-то шум сверху не понятный, но отдалёно знакомый. Ага, главный охотник храпит, во сурок! Пока залазил наверх, Николай проснулся.

— Тебя только за смертью посылать, а здесь чуть не помер. Чай давай.

— Ну, чуть не помер и захрапел на всю тайгу, — вытащил с кармана рюкзака бутылку. — На держи! Испугался, подумал, что медведь на лабаз лезет, да?

— Ага, я хотел ногой лестницу сбить, но чая больше хотел! Кто храпел, что ты врёшь? Попробуй, усни на этом кругляке!

— Да ты где угодно спать будишь. А почему тот лабаз с досок, а этот с кругляка?

— А ты сам догадайся?

— Что здесь догадываться. Лодыри лабаз построили. Лень было пять досок принести? Коля, надо спальники на лабаз брать. На кругляке замучаемся лежать.

— В том то и дело, что больше трёх часов некто не выдерживал. Молодец! А мы про спальники и не подумали, в следующий раз так и сделаем. Тимоха, ты, наверное, и умирать с комфортом будишь?

— Если дадут перед смертью комфорт сделать и если состояние позволит. Ведь когда ты умираешь, ты ещё живёшь, хочется думать, надеется, верить, что и на этот раз обойдется, и ты не умрёшь. Жить надо всё время и везде в обнимку с комфортом, какой в состояние сделать, даже на лабазе.

— Молодец! Правильно мыслишь!

Николай запомнит слова младшего товарища. Уже через два года на лабазе на речки Чусовой будут матрасы, одеяла, на лабазе даже будет крыша. Не будет только одного, фарта, то ружьё кривое, то патроны мокрые. То слегка прикимарил, медведь средь бела дня мешок рыбы уволок. Николай храпит сильно, а косолапый то не дурак. Он знает, если храпят, значит, стрелять не будут, надо быренько действовать!

***

Прошло четыре часа. Точней будет проползли, протянулись длиннющие четыре часа.

Николай выспался. — Тимоха, если медведь не придёт, я тебя к бочки поставлю.

— Храпеть меньше надо или тиши. Крайнего нашёл.

— Ты вниз посмотри, там уже гора твоих бычков. Смолишь одну, за одной, можно подумать, что лабаз горит! Ошибся я, хрен мы с тобой медведя возьмём. Нельзя Тимоха на лабазах курить. Да какой курить, запахов посторонних быть не должно.

— Ну, ну, это с той же пьёсы где охотник Кузьмич каждую осень варит капканы!

— Ты же не когда не брал медведя с лабаза. У Юрки друг есть, так он перед засидкой моется и надевает чистую одежду.

— Это что бы потом у родственников было меньше проблем с похоронами?! Молодец мужик, предприимчивый б… — муха! Так у него, где засидка, в норе, в берлоге?! Я Коля чувствую, что это всё не так, много лишнего, точней много дурости. Чем человек дальше от леса, он с любого зверя делает супер животное. На самом деле это не так, это всё лажа, пустые базары и идиотские поступки. А подмываться Юркин друг не забывал? Каждый с ума сходит по-своему!

— Тимоха, хочется тебе верить, чутьё у тебя звериное, ты чуть ли не постоянно почему-то оказываешься прав. Но извини, я много лет общаюсь с охотниками, не с любителями, а с теми которые на лабазах сотни медведей взяли.

— Коля, если ты общаешься с такими охотниками как Рафик, тогда ой! Какие сотни медведей, там тысячи косолапых!

— Да Рафик не охотник, а трепло, верхушек нахватался и сыпет. А тебя он уже боятся, стал.

— Стоп мотор. А ты забыл, как познакомил меня с этим уродом, как ты его расписал, а? Супер охотник, егерь высшего класса. Разве не так?

— Да откуда я знал, что он на самом деле другой.

— А узнал просто, в лес с ним немножко походил и всё. Так?

— Ты хочешь сказать, что и другие такие же.

— Большинство. А те, которые исключения, они не рассказывают тонкостей даже лабазной охоты на медведя. На мой взгляд, это самая примитивная, лёгкая и безопасная охота на медведя. И какие либо тонкости здесь отсутствуют. Нужны только два качества, терпение и меткий глаз. А чтоб запудрить мозги, чтоб ты не догадался, тебе рассказывают разную чушь.

— Поживем, увидим, может ты как обычно прав. Но курить на лабазе нельзя.

— Опять двадцать пять. Я Коля понимаю, ты профессиональный спортсмен и это уже не излечимо, патология.

— Ты сейчас договоришься и станешь профессиональным десантником и хрен потом вылечишься!

— Хочешь использовать лабаз в качестве парашютной вышки? Низковато здесь. Я с пятого этажа сигал.

— А я не спорю и не отрицаю такой факт, в твоей жизни. Кстати издалека видно, что ты сигал и не только с пятого этажа. Ты, наверное, и с крана башенного по пьянике прыгал, но не помнишь!

— Вот смотри Коля, — парниша вытащил очередную беломорину, закурил. Коля был готов порвать младшего не в меру умного товарища. — Я пускаю дым вверх, да хотя бы и вниз, разницы не какой, дым всё равно идёт вверх. А теперь мне ответь. Как может медведь учуять дым? Возьми учебник физики за седьмой класс и вспомни. Да мне кажется, ты учебник и не видел, так что вспоминать тебе нечего, придется знакомиться!

— Короче, ты, физик, я сказал. Если сегодня медведь не придёт, я тебе всё вспомню. Физику, астрономию, географию, ты у меня зачеты сдавать будишь.

— А куда уже сегодня? Время десятый час, мишки к отбою готовятся. Лично я уверен, что ночью медведь не придет, он спит ночью.

— Ну Тимоха! Во даёт! Все берут медведей на лабазах именно ночью, а он уверен, что ночью медведь спит.

Потихоньку подкрадывается ночь. Парниша лежит на боку лицом к сопки, курит, наверное, за полдня скурил пачку Беломора. Посмотрел на часы, до ночи еще далеко, только пошел одиннадцатый час. На дворе время самых коротких ночей.

— Пришел медведь, килограмм на двадцать пять, — прошипел Николай.

— Ты что, гонишь или шутишь? — не поворачиваясь, спросил Тимоха. — Вроде бы не храпел, значит, не спал. Ведь по идеи, руководствуясь рассказами бывалых не должен медведь придти, я всё кругом обкурил. И что за медведь такой в двадцать пять кило, дистрофик?

— Как и ты, повернись да посмотри.

Тимоха развернулся на живот, поднял голову.

Ух ты и точно медвежонок килограмм на тридцать! Зверек осматриваясь по сторонам, осторожно, два раза обошел вокруг бочки. Затем встал на задние лапы спиной к лабазу, мордой к бочки. В эту секунду прозвучал выстрел, Тимохе показалось, что что-то не так. Происходящие возле бочки наглядно показало, что все, так как надо. Медвежонка отбросило от бочки. Метко стреляет наш сторож Кузьмич!

Когда Николай назвал этого маленького зверька, размерами со среднею лайку медведем. Парниша понял, что бесполезно пытаться отговаривать старшего товарища от этого мерзкого дела. Николая можно понять, но не до конца, он полтора месяца мотался по лабазам, раскидывал селёдку, лежал на этих лабазах и даже не одного зверя не увидел. А тут пожалуйста, наконец то свершилось. Ура товарищи!

Дальнейшие события развевались не по нужному сценарию, а по сценарию особенностей национальной охоты! Убитый медвежонок через полминуты резво вскакивает и со скорость зайца сматывается вверх по правой стороне ручья! У обоих охотников челюсти отвисли, на короткое время лишились дара речи. Парниша было собрался спускаться с лабаза за боровой дичью.

— Тимоха, что за херня? Я ведь чётко в голову попал.

— Сам видел, что чётко в голову попал и убил. А вот почему он ожил? Бог леса оживил его, нельзя в маленьких стрелять.

— Вот ты точно гонишь, накурился за целый день, и башню сорвало! Какая разница, каких размеров, медведь он есть медведь.

— Ну не скажи Коля. И дело здесь совсем не в медведе. А почему ты второй раз не стал стрелять?

— Какой второй раз? Я дуплетом шибанул и не думал перезаряжаться.

— Дуплетом?! Не понял. Мне показалось, что выстрел какой-то не такой, слабый, а ты к тому же ещё и дуплетом лупанул. Может патроны хреновые, а?

— Патроны отличные, импортные и медвежатники давали патроны.

Товарищи спустились с лабаза, попробовали увидеть следы крови, поздно уже, а фонарика нет.

— Побежали Тимоха до лагеря, завтра с собаками приедем. Медведь недалеко лежит, он просто в шоке убежал.

— Ну, череп разнесло, и в шоке убежал, да так быстро.

— Где ты видел разнесённый череп?

— И я про тоже, — внимательно посмотрел на товарища. — Ведь от дуплета с двенадцатого калибра, да с такого расстояния у этого щенка голова бы отлетела.

— Ну отлететь конечно бы не отлетела, но череп бы разнесло конкретно, странно. Крови то должно быть много, а её кажется, вообще не было.

***

До машины добрались в полной темноте. С рассветом снова на речку Колку с тремя поисковыми собаками; Ласка, Рем и Чаки. Николай пошёл на поиски раненого медвежонка. Точней мертвого медвежонка, по логике вещей за ночь зверек должен сдохнуть от полученных в голову двух ружейных пуль двенадцатого калибра. Парниша сомневается в таком исходе дела. Ему не даёт покоя слабый звук выстрела, а тем более дуплета.

Ружьё должно было рявкнуть, что гаубица среднего калибра, а получился кашель немногим громче выстрела из малопульки. Поведение медвежонка после выстрела довольно странное. Сначала упал как подкошенный, как будто по голове треснули, оглоушили. Потом резво вскочил и так же резво унес свои лапы. Раненые так не бегают, а вот на секунды оглоушенные и испуганные, бегают именно так.

Часа два валялся на лабазе, слегла, продрог, утром свежо, куртку не взял. Ведущий охотник, убийца медвежат вернулся не с чем. Значит не убийца медвежат.

— Тишина Тимоха, даже не нашёл не еденной капельки крови, медведь как в воду канул.

— А ты уверен что была кровь!

— Шутишь? Две пули в голову и без крови? Такого не бывает.

— С двумя пулями в башке так не бегают. Медвежонку голову должно было разнести от свинцового подарка.

— Да, должно. Ерунда какая-то получается.

— Ружьё в норме?

— С ружьём всё нормально.

Приехали в деревню, Николай всё успокоится, не может, переживает. Ну не бывает так, не естественно, не реально. Парниша к случившемуся отнёсся спокойно, он свято придерживается поговорки, на охоте разное случается. Думать и гадать здесь нечего. Патроны! Николай сказал, что патроны отличные, спецы давали. Всё у него отлично, а меленький медвежонок с двумя пулями в голове скрылся в неизвестном направление. Тогда остается одно, идти в церковь и ставить свечку! Тимоха вот этого и испугался, уж больно Николай задумчивым стал, перестал смеяться и шутить.

— Коля, я тебе ещё раз говорю, звук выстрела слабый, а для дуплета очень слабый. Отдача сильная была?

— Стоп. На звук выстрела я внимания не обратил. А вот отдачи то Тимоха фактически и не было.

— Ну ведь отдача должна быть сильной, дуплет и пулевые патроны, на пулевые пороха больше идёт.

Николай принёс в кухню ружьё, патроны. — Если хреновые патроны, я его за место медведя приговорю.

У парниши появилось подозрение, что патроны давал Рафик. Если дело обстоит именно так, то надо собираться и уходить к себе на зимовье, здесь ловить нечего. — Коля, ты давай не темни. Кто давал патроны? Иначе я сейчас собираюсь и ухожу.

— Сашка дал, — Николай хорошо знает младшего товарища, особенно тогда, когда тот не шутит.

— А я думал Рафик тебе подогнал боезапас. А с каких это пор Саша стал профессиональным медвежатником, а? Коля, ты чё, тупишь?

— Он у медвежатника эту пачку брал, патроны дорогие и их не достать.

Патроны красивые, гильзы изрисованы английскими словами, на каждой гильзе нарисована морда медведя. Идиоты те, кто клюёт на эту рекламу. Николай с Тимохой клюнули. Парниша ладно, посмотрел красивыё патроны и забыл. Николай медвежатник с опытом, хорошо знает, что на медведя обычно сами заряжают патроны. И Тимоха об этом хорошо знает, лабаз притупил чувство опасности при медвежьей охоте. Не то что притупил, а затупил, завальцевал это чувство опасности. На лабазе высоко, в случай чего, если попадется не правильный раненный медведь, то ему недостать охотников.

Старший товарищ разрядил два патрона, пули вытащил. Открыл форточку, поднёс стволы. Концы стволов надо держать в десяти сантиметрах от открытой форточки. Тогда весь звук выстрела остается в помещении. Проверенно на многолетней практики. Парниша в благоустроенной квартире таким способом стрелял с ружья шестнадцатого калибра, по собаке гуляющей в гаражах и не кто не слышал. Разумеется, палил с пулевых патронов, да не палил, с первого выстрела псину успокоил. Стрелял не просто так, он не стреляет ради того что бы просто убить, стрелял ради того что бы просто съесть!

Ведущий охотник нажал на курок, прозвучал грохот новогодней хлопушки. Нажал на второй курок, то же самое, и это ещё не всё. С наружи дома на завалинку тихо куражась падают пластинки не сработавшего пороха и две картонных прокладки упали на завалинку. С кем я связался, подумал парниша. Вот это я обложался, подумал Николай.

— Да уж! Ну и что Коля скажешь?

— А что говорить. Медведя я просто оглушил такими патронами.

— Слушай, мне уже это надоело. Давай называть всё своими именами. Не было не какого медведя. Не было! — закричал Тимоха в лицо старшего товарища. — Медвежонок был, ясно!?

Николай на этот агрессивный выпад смолчал. В другой ситуации он устроил бы Тимохи светлые мгновения. Старший товарищ хорошо понимает как он обложался. Полтора месяца пас медведей с никчемными патронами. Короче, караулил медведей с железно деревянной палкой. Умора!

— Повезло нам Коля, шибко повезло, за такое везенье надо выпить.

— Опять начинаешь, где повезло? И у меня денег даже на бензин нету.

— Ты не юли, черпак у Юрки возьмешь. Виноват, будь добр ставь, заглаживай вину. Если бы мы первый раз пошли с ружьём и ты бы зарядил тому большому, рыжему медведю в голову. Что бы было?

И тут Николая прорвало, и Тимоху тоже. Как раз Валентина пришла.

— О чём смех?

— Патроны Валюша мокрые, ружьё кривое! — сквозь смех ответил Тимоха. — Да и муж твой тормозит конкретно!

— Ты сейчас договоришься!

— Правда, глаза колит? Что ты мне можешь сделать с такими патронами? Охотник! Да, в рубашки мы родились, показал бы нам медведь, чьи в лесу шишки.

— Он бы Тимоха убежал!

— Нет Коля. Раненный медведь убежал бы, а медведь получивший сильный удар по своей башке, скорей всего предпочёл бы дать сдачи!

— Ну и остался бы голодный. Кто бы ему потом туда рыбу возил!

Тимоха рассказал Валентине все события последних охотничьих дней.

— Вы точно доиграетесь, взрослые мужики, а ведете себя как малолетки.

— Во я связался с охотником. Взрослый мужик, а за черпаком идти не хочет.

— Перебьешься, не до черпака.

— Тогда придется по всей деревни сделать рекламу о супер медвежатнике. Что бы тебе стыдно стало.

— А бутылку выпьем, стыдно не будит? С тобой сейчас опасно пить. Я тебе знаю, у тебя в груди камушек на меня тяжелый. Пока трезвый, почти молчишь, стоит выпить и всё.

— Коля, опомнись, какой камушек после всего произошедшего? У меня в груди на тебя ФБС железобетонная, двух тонная. Во даёт, камушек!

— Вот и хрен ты водки получишь!

Николай разрядил ещё два патрона, разрядил до конца, до капсюлей. Войлочные пыжи вытащил с помощью штопора. Порох высыпал на плиту печки и поднёс спичку. Кучка пороха стала гореть не подобии сырой бересты. — Как говорит Тимоха, да уж! Может быть патроны хорошие, но они просто сырые.

— Ага, мокрые. Коля, а с жевелом что, два патрона было?

— Два последних опробовал, остальные сам видишь с капсюлем. Их и пробовать не стоит, если капсюль отсырел это уже на всегда.

— И когда мозги отсырели, это тоже на всегда. Я не понимаю, заводские патроны на медведя и с капсюлем! Ты что, слепой или тебе всё по барабану?

— Я виноват, а ты не причём, да? Мальчик паинька, ружьё впервые в жизни увидел.

— Так ты же стреляешь, извини, у меня нету ружья.

— А у меня тоже нету ружья! Вот на той неделе возьму двадцать восьмой, патроны будут все самодельные. Так, надо гильзы двенадцатого с жевелом, порох у меня есть.

Съездили к Володи, он дал брату три десятка новых гильз с капселем и с порохом, гильзы кстати тоже импортные. С жевелом всего шесть гильз. На стрельбище, то есть в кухни, провели испытания. Порох в гильзах оказался некудышним, сырой и старый. Капсюля срабатывают на второй, на третий раз или вообще не срабатывают. Перезарядились, капсюля выковыряли, насадка для удаления капсюлей на патроны двадцать восьмого калибра немного короче.

Так что пришлось ковырять капсюля гвоздём, новые, точней сухие капсуля, забивать в гильзу молотком, в прямом смысле слова. Таким делом парниша занимался ещё пятнадцати летнем возрасте. Гильзы зарядили порохом из сейфа хозяина. Провели испытания, капсюля у Николая хоть и старые, но сухие, сработали чётко. А вот от пороха эффект тот же, всего на всего старый порох.

— Вот бы ты Коля лопухнулся с самодельными патронами на двадцать восьмой! — Тимоха засмеялся, но ему не смешно.

— Старый порох, послезавтра купим свежего.

— Сам знаю что старый. А ты уверен, что свежего купишь? Ведь сейчас мало кто патроны сам заряжает, предпочитают супер покупные, фирменные.

— Посмотрим, да должен порох продеваться. Хотя, может быть ты гад снова прав.

— Сам ты гад, иди за пузырём.

— Тимоха, одного нам мало, мне завтра на работу.

— Ну ты поприсутствуешь, нам на двоих бутылки хватит, да Валентина?

— Мне тоже выпить охота, спасу нет, знаешь как на душе мерзко, после всего этого.

— Знаю и понимаю. Что сидишь? Вперёд!

— Сейчас как дам вперед! Командир нашёлся, пошли вместе прогуляемся.

Ближе к ночи сидели и пили водку, сначала горько смеялись над своими промахами за последние дни. Потом когда водка зацепила на полную. Смеялись от души, укатывались от смеха. Рисуя картины, как медведь, с двумя пулями в голове бегает за двумя охотниками. Хочет вернуть каждому по пули, мол, заберите. А охотники не хотят забирать, и мирится, не хотят.

***

Наступило послезавтра. Николай как раз сутки отстоял, отдежурил. Ближе к обеду поехали в город порох покупать. Правильно парниша сказал! Ишь чего захотели, пороха свежего купить! Говорят, время дефицита давно прошло, неправильно говорят. Проехали по всем охотничьим магазинам, которых в городе развелось немногим меньше аптек.

Всё правильно, людей болеет немного больше, охотников немного меньше, они, кстати, тоже болеют. Свежего пороха негде нет, не в одном магазине. И вообще порох, к тому же сильно просроченный, на три года, лежит только в двух центральных магазинах. Кругом, повсюду готовые патроны.

Так что новоиспечённые, охотники новой волны, охотнички двадцать первого века заряжать патроны не могут, даже теоретически не знают, как это делается. Зачем лишние проблемы? Пошёл в магазин, купил, сколько надо, каких патронов, на кого надо. Прогресс идёт вперед. Теперь и автомобиль свой сами ремонтируют десять процентов владельцев, через пять лет один процент останется, который будет знать свой автомобиль.

Если глубоко задуматься, да даже и не глубоко, поверхностно. Сапоги должен тачать сапожник, а пироги пирожник. Воин, солдат, патроны на автомат сам не заряжает. Программист сам компьютер не ремонтирует, а автогонщик может только баранку крутить, не сможет объяснить разницу между карбюратором и топливным насосом. Каждому свое, разделение труда.

Два медвежатника два дня колесили по городу и близлежащим населённым пунктам. Были на сотни адресах. Наконец-то у одного знакомого Николай достал пачку патронов для стендовой стрельбы, заряженных дробью третьего номера. Что интересно, а также и обидно, этот знакомый живёт рядышком с ведущим медвежатником. Николая предупредили, что патроны сильные, заряд пороха увеличен, на то они и стендовые. Товарищам как раз это и нужно. Ружьё вертикала, так что отсутствует опасность разрыва патронника от переизбытка пороха.

Тимоха перезарядил все десять патронов, пули купили в магазине, Володя покупал, Николаю по предъявлению охотничьего билета, не дали пули двенадцатого калибра. Потребовали разрешение на оружие двенадцатого калибра. Ох, и дурдом в стране! Брежнев запретил продажу гладкоствольного оружия по паспорту, демократы пошли дальше. Мол, борьба с организованной преступностью. Да чушь это собачея, бандиты с гладкоствольным оружием не ходят. Испугались за свои задницы!

А кого или чего боятся демократы, если весь народ, ты, я, он, она, вместе целая страна, боролись, защищали демократию? Вопрос конечно интересный?! В семнадцатом так же весь народ боролся за социализм. Поживем, увидим. Чем меньше оружия у населения, тем данная власть этого населения спит спокойней. Русский бунт, самый страшный бунт. В связи с ростом организованной преступности, незаконное хранение гладкоствольного охотничьего оружия сделать уголовно наказуемым! Какая гнусная, мерзкая лож, похлещи, чем при коммунистах.

***

Вечерком медвежатники со свежим боезапасом поехали на Пятый километр, на ближний лабаз. Бочка чуть ли не блестит, во морда косолапая, всё сожрала, скотина! На дороги Николай стрельнул разок, надо опробовать новые патроны для стендовой стрельбы. А то вдруг снова или опять придется, обложатся. Нет, с этими патронами не опозоришься, долбануло так, что с непривычки уши заложило.

— Совсем другое дело! Сразу ясно и понятно, что рявкнул дробомёт двенадцатого калибра.

— И не говори, у меня чуть плечё не отвалилось. Сильные заряды! Ну что скажешь? Мне Тимоха неудобно, сколько можно?

— Ты про рыбу? Неудобно заниматься сексом на потолке. Не переживай, да ты завтра всё равно работаешь. Звони Володьки, поедим, возьмём и сразу загрузим на два лабаза. Я уверен, что и на Колки бочка тоже чистая. Там она уже давно чистая.

— Ну ты Тимоха скажи, как только возьмём, так сразу мяса им дадим. Да они, наверное, думают, что уже кучу медведей взяли, а про обещание забыли.

— Коля, не чего они не думают. Там один товарищ с Сокола, наверное, пару тонн селёдки на приманку с цеха увез и говорит что нету медведей. Хотя я точно знаю, даже ел у двоюродного брата медвежатину этого года. Мишку добыл тот самый у которого нету медведей, он в этом году уже трёх штук взял и не одного килограмма мяса в цех не дал. Так что про апрельские пол тонны селёдки забудь. А вот что начальник фирмы мой родственник, ты не забывай. Кому ни будь, на приманку рыбы не будит, для нас рыба будит всегда. Если возьмём зверя, да поделимся мясом, ты корешком станешь. Дело то не в мясе, а в отношениях, человеком надо быть. Многие из цеха на приманку рыбу берут, но пока еще, ни кто не угостил их медвежатиной.

— Ну ты Тимоха скажи, как только, так сразу. Если тебе делают добро, надо платить тем же. Так что у нас выхода нету, во что бы ни стало, надо взять медведя. И не забудь на Березняковском лабазе спилить ольхушки, ветки мешаются.

— О чём раньше думали, когда лабаз строили?

— Когда строили лабаз ольхушка голая стояла. Листва появилась, ветки немного опустились, да там всего одна ветка мешает.

— Но она больно высока, придется дерево валить, да и второе прицепом. А знаешь, почему родственнику мяса не привозят и обманывают насчёт того, что нету медведей?

— Ну и почему?

— Скорей всего зверя бьют без лицензий. Мяса не везут, чтоб огласки не было. Им не жалко мяса, Соколовский браконьер раздаёт медвежатину всем своим знакомым. Он знает, что дальше посёлка шум не уйдёт. Если даже и уйдёт, дойдёт до охотнадзора, иди, докажи. В рыбном цехе всё начальство городское. Если слух доёдёт до охотнадзора, то можно и доказать.

— Медведей что грязи, ты сам убедился, вокруг бочек всё вытоптано, по очереди жрать ходят. Нам боятся нечего, у нас есть лицензия.

— Ага, охота на косолапого закончилась двадцатого мая, а мы в конце июня пытаемся промыслить зверька. А то, что на Сусунайскому медведей полно, я и без лабазов уже давно убедился.

— Тимоха, и в июли будим пытаться. Кто нам, что против скажет?

— Ну в сущности да, но если Коля нас возьмет группа захвата с управления охотнадзора. Меня-то Васёк отпустит, а вот тебя наврятли!

— Тимоха, отпустит и меня. Куда он денется, ведь его начальник у меня в бане парится. Да и что группе захвата делать в зелённой зоне?

— Доброжелатель увидит двоих с ружьями на лабазе, скоро как раз грибы пойдут, папоротник давно уже отошел, а иначе бы Васёк раньше приехал!

— Тимоха, на Красносельскую, на Колку и на Чусовую группа захвата с управления охотнадзора приедет только по моему сигналу. Понял? Так что смотри, не дергайся на меня, а то быстро оформлю. Сделаю так, что Чапай не приедет тебя брать. А приедут те которые тебя не знают.

— Так меня ещё один человек с группы захвата знает, группа не большая, всего три человека.

— А он тебя сразу не узнает, сначала отметелят, привезут в управу, а там узнают. Скажут, ой Тимоха извини! — Николай смаётся.

— Смейся, смейся, охотник медвежатник. Полтора месяца медведей стерёг с мокрыми патронами.

— Всё, это в прошлом, теперь патроны уже нормальные.

— Не забывается, не забывается, не забывается такое не когда! — пропел парниша. — Это Коля не стираемое пятно в твоей охотничьей биографии.

***

С утра Николай поехал на дежурство, на работу. Тимоха дождался Володю, поехали в рыбный цех. Минут десять поговорил с родственником. Лавочка насчёт приманки закрылась. Теперь рыбные отбросы забирают на частную ферму, взамен дают сельхоз продукцию, мясо, овощи. Так нужно было давно сделать. На рыбных отбросах, а точней на селёдочных так называемых отбросах стоит немного остановиться.

Мы живём в России, совсем недавно у нас был социализм, то есть народное хозяйство! Смешно, а может досадно? Но это факт, хозяйство народным было много лет, до сих пор не могут отвыкнуть. Вывеску заменили, а люди те же, их некто не переучивал. Привычка дело серьёзное. В стране отходы от лесной промышленности, отходы которые стоили деньги, перемешивали с землёй, сжигали. Загнивающие капиталисты ужасались такому ведению народного хозяйства!

В СССР в любой промышленности было масса отходов не нужных данному производству, фактически все отходы уничтожались. Родственник вел дела своей фирмы не как хозяин, а как директор народного хозяйства, мечтающий о продвижение по карьерной лестнице. Как известно, в стране, в рыбной промышленности дела обстоят не лучше чем в лесоперерабатывающей промышленности. Отходов горы, да даже больше.

Всё дело в узкой специализации любой отрасли. В стране нет нужного перерабатывающего оборудования. Россия самая богатая лесом страна, да и рыбой не бедна, а уж нефти с газом больше чем у всех. Так почему же до сих пор хорошие оборудование для переработки леса покупается за рубежом?

Так же станки, агрегаты для переработки рыбной продукции, все импортные, дорогостоящие. И нефти перерабатывающие оборудование тоже из за бугра. Вот это русские опустились! А они, в сущности, и не поднимались, они всё время так жили. При царизме, при коммунизме и при демократизме. Они русские! Они свои идеи продают, потом покупают станки у тех, кому продали свои идеи.

В случае с рыбным цехом, где верховодит родственник, главную роль играет народное хозяйство. Если ты не можешь руководить, не какое импортное оборудование не поможет. Иди работать на кого-то, иметь свое дело, это не твое. Так оно и получится. Парадокс Российского бизнеса. Предприятие выпускающие рыбную продукцию пользующеюся большим спросом становится банкротом!

Теперь не посредственно про отходы. У соленной селёдки немножко порвано брюшко, всё, это брак, в отвал. Николай каждый год по весне будет брать большой объем бракованной селёдки, по пол тонны и больше. Каждый год у него во дворе при подвозе бракованной селёдки будет происходить праздник бомжей, малоимущих и не только малоимущих. День селёдки, ура товарищи! Знакомые станут затариваться дармовой селедкой.

Брюшко и голову отрезал, кишки убрал, получается нормальная, вкусная, к тому же товарная теша, спинка рыбки. Тимоха с Валентиной любители селедочной икры, эту икру много кто любит, не любят копаться, выбирая икру. Парниша, с женой старшего товарища будут копаться, набирать по пять и более литров селедочной малосольной икорки! А боле мене целую селедку будут сдавать в ближний магазин. Есть пошлая русская поговорка, которая бьёт не в бровь, а в глаз по отношению вот к таким бизнесменам как его родственник. Не можешь срать, не мучай задницу!

Володя дождался парнишу, тот опустил цепь на въезде, проехали на территорию цеха, подогнали Ниву к задним, западным воротам. Здесь штабелем стоят тридцати литровые пластмассовые емкости с отходами готовые к вывозки. Вёдра герметично закрываются, в народе вёдра называется тридцатками, есть двадцатки, литраж емкости. Самое распространенное пищевое ведро — десятка. Емкости в основном используются под рыбу.

Буквально каких то пять лет тому назад, такие вёдра были страшным дефицитом. А буквально через пять лет вперёд, эти ведра будут валяться везде. В спонтанных помойках у обочин грунтовых дорог будут лежать горы вёдёр для пищевых холодных продуктов. Потому что рождённые в СССР? Нет, не надо все валить не свежие вехи истории. Потому что русские и души у них до такой степени загадочные, что самим порой страшно становится от таких загадок. Загадка единственная, полнейшие бескультурье.

Возле баков с отбросами крутится знакомая личность. — Здорово! А ты что здесь делаешь? — наглым тоном спросил парниша.

— Здорово, да работаю я здесь.

Тимоха, однако, удивился, перед ним стоит ещё одна жертва Российского бизнеса. Родственник, будущая жертва. В данный момент стоит жертва состоявшиеся. Это мужик имел небольшую ферму, держал два десятка коров, картошку выращивал, пахал сутками, рвал жилы. В этом случае, говорят, виновата водочка. А так ли это? Как привыкли валить всё на водочку. Нет, водочка здесь не причём. Человек просто так, с бухты бархаты не садится плотно на стакан. Нужны обстоятельства, серьёзные, весомые причины.

— А ты Тимоха тоже сюда устроился?

— Ну, мне больше делать не хрен. Хозяин этой фирмы мой родственник, ясно!

— Ясно! — бывший кулак, нынешний алкаш быстренько скрылся с глаз долой.

Совсем человек изменился. Раньше ходил, грудь колесом, с Тимохой поначалу даже не здоровался. А теперь пуганы, пришибленный, парниша руку ему не подал. По его понятиям, вот таких типов надо давить. Сколько волка не корми, он всё равно в лес смотрит. Переиначим пословицу, сколько алкаша по жизни не кодируй, он всё равно на бутылку поглядывает. Может не пить год, десять лет, но итог получатся один у всех, один на всех и за ценой они не постоят. Тимоха ещё раз говорит, что алкоголизм это не болезнь, а состояние души, которое тяжело исправить. Тяжело, но исправимо, только не кодировкой.

***

Забросили в Ниву три тридцатки отходов, покатили на лабаз. Володя гнал машину весело, боятся нечего, рыба герметически упакована. Николая брат любит временами придавит на педаль газа. Работа у мужика такая, профессиональный автогонщик, водитель скорой медицинской помощи. Иногда приходиться в городе, в час пик, так гнать уазик таблетку, что Шумахер позавидует!

Шумахер гоняется за славой и за деньгами. Володя, гонит ради того что бы спасти человека. Приехали на место, тридцатку взяли за ручки, вдвоём потащил к бочки. Неудобно вдвоём по пересечённой местности, таскать какой либо груз. Одному тридцатку не унести, нужен большой мешок. Доволокли бадью до бочки, собрались, было высыпать. Подняли тридцатку на уровень бочки, парниша рукой стал сгребать селёдочные головы.

— Володя! Тормози, ставим на землю.

— В чём дело? Ух ты! — Володя увидал почти полную тридцатку отборной, крупной, копченной селёдки.

Так вот почему крутился у отходов бывший фермер, нынешний алкаш. Он забыл, в какое ведро положил ворованную селёдку, а сверху слегка замаскировал головами и потрохами. Повальное, объёмное воровство рыбной продукции ещё одна беда в данном рыбном цехе. Во всём виноват один человек, начальник, то есть хозяин. Он себе и помощников подобрал ворюг отпетых, нечистых на руку людей. Надо будет этого раскодированного товарища сдать с потрохами, но только не сегодня. Иначе придется вернуть копчённую селёдку.

Потащили тридцатку обратно к машине, в обратную сторону путь еще хуже, от речки метра четыре надо лезть по крутому, чуть ли не отвесному склону, потом в гору ельником. Селедку переложили во вкладыш, ведра надо отдавать. В двух других тридцатках оказались отходы. Это в первой тридцатке оказалась отборная рыбка, отходы не оказывались, они должны были быть во всех ёмкостях. Короче закропили у косолапого на тридцать литров. Подавится медведь, копчёную селёдку жрать.

Полчаса потратили на благоустройство прилегающей территории, убрали две ольхушки. Деревья большие, ольха не берёза, древесина мягкая, приято пилить, но долго! Любое приятное не может долго продолжаться. Долгое приятно становится приторным, а затем появляется отвращение. Приятно валить деревья толщиной ствола в сорок сантиметров? Данная патология уже не лечится.

Что интересно у Тимохи нет отвращения от такого долгого приятно. Если от этой деятельности появится отвращение, то зимой замёрзнешь, дрова это жизнь. Толстую лесину раскидывать на чурки тяжело и нудно, но отвращения отсутствует. Когда к какой либо физической работе человек испытывает отвращение, это гораздо опасней. Уж лучше испытывать приятное от физической работы. Закоренелый лодырь, опасный человек для любого общества.

Парниша обрубил ветки со сваленных деревьев. Кроны большие, загораживают обзор. С чувством выполненного долга и почти с двадцатью килограммами отборной, крупной, копчённой селёдки поехали обратно в рыбный цех.

Вернули пустые емкости, загрузили две полных тридцатки. Технолог предприятия отдал Тимохе девять картонных ящичков дефектной копчённой селёдки. Дефект тот же самый, слегка порванные брюшки, вес одного ящика три килограмма с копейками. Разумеется, технолог не раздаёт бракованную селёдку каждому встречному, он знает кто такой Тимоха. Он не кто, он просто родственник хозяина фирмы.

Володька довольный, он тоже селёдочку уважает, тоже рыбная душа. Нам мяса не надо, нам рыбу давай! Заехали на станцию не отложной скорой помощи. Володя барским жестом угостил врачей, водителей, народ ахнул, такой крупной селёдки они не видели. Володя с Тимохой тоже впервые увидели здоровенную копчёную сельдь. Чуть было медведя не накормили.

Разумеется, сначала заехали на первый, на ближний лабаз, загрузили бочку. Потом на станцию скорой помощи, оттуда прямым курсом к Николаю домой, взяли Валентину, поехали в ближний магазин. Бракованную селёдку, которая в коробках сдали по сходной цене. Пока парниша общался с хозяином магазина, почти всю селёдку раскупили.

Люди не брали во внимание порванные брюшки. Селёдка на десять рублей дешевле и вторая причина цех, где солили, да коптили сельдь. Копчённая сельдь восемьдесят рублей килограмм! Здорово, да?! На рыбном Сахалине, даже селёдка, которую раньше зэки кушали, приближается к цене мяса. А что уж говорить про лосось. Допустим в зимние время мороженая кета дороже говядины.

***

Вечером следующего дня два охотника приехали на ближний лабаз при полной экипировки. Хороша полная экипировка, ружьё одно на двоих, это пустяки, мелочи жизни. Главное на каждого по спальному мешку. На ближним лабазе хорошо, настил с досок, но строители закосили площадку. Получился, наклон к с северу градусов так в десять.

— Коля, они, что пьяные строили?

— Да уроды! Видал, все макушки спилили, всю маскировку убрали. Не страшно? — Николай раскачал лабаз. Настил приляпан на довольно тонких деревьях, качает как на работающем башенном кране.

— Чего страшно? — Тимоха не понял вопроса. Любой другой бы испугался, наклон в бок и лабаз, однако сильно гуляет. — Медведь до сюда не допрыгнет, больно высоко. А вот бочка здесь больно близко.

— Да причём здесь медведь. Витька знаешь, как испугался. Он кричит, матерится, а я качаю, раскачиваю лабаз, ему страшно, а мне приятно.

— Ну и дурак!

— Витка, да, боится высоты.

— Причём здесь Витка? Ты дурак!

— А ты, наверное, высоты не боишься? Оууу, — громко завыл Николай и стал с бешеной силой раскачивать лабаз.

— И тучно дурак! Коля, завязывай дурью маяться, воешь на весь лес, точней на все поля.

— А, испугался, так бы и давно.

— Шумишь много. Кого ты хочешь испугать качкой? Машиниста башенного крана, которого называли крановщиком смертником?

— Не повезло, я что-то запамятовал такую веху в твоей биографии. Привык я Тимоха видеть в тебе тунеядца! И мне даже не верится, что когда ты работал и даже зарабатывал пять надбавок. Ладно, как думаешь, почему медведь не приходил?

— Да хрен его знает, больше суток прошло, а рыба не тронута. Мне Коля кажется, что надо было ехать на второй лабаз.

— Мне тоже так кажется, но уже поздно. Завтра под вечер туда поедим. Володька даст фонарик большой.

— На этом лабазе разговаривать надо тихо. Надо было на метров десять дальше ставить бочку.

— Бочка нормально стоит, да разговаривать здесь нельзя и курить нельзя, здесь дым будут вниз идти, так что смотри, я тебя предупредил и это последний раз.

— Да пошёл ты. Я в тот раз пачку Беломора сожрал, медвежонок всё равно пришёл. А вот храпеть на этом лабазе нельзя. Здесь ручья нету. Да что бы твой храп заглушить, нужен водопад Виктория.

— Вот видишь, так что давай лучше спать.

— Будешь храпеть, резко качну и слетишь.

— Ты Тимоха не шути, я на кране не работал и на лабазах ночью не спал.

— Хочешь сказать, что всю ночь бодрствовал? Охотно верю.

— Да вообще не был я ночью на лабазах, я тебя обманывал.

— Так, значит, по ушам мне втирал. Сутками лежали, медведь не пришел. А я всё думаю, как так, бочки пустые, вокруг бочек земля вытоптанная, мыши, что ли так густо наследили или вороны? Вот только не мышам, не воронам не под силу свернуть бочку.

— Рафик на этом лабазе спал два раза.

— Его жена с дома выгнала? Нет, Коля, Рафик в гараже спал. Ну-ка перекантуйся ночь на голых досках в мае месяце. У него колёса были?

— Ну, он с корешком лежал, машину ставили там же где и мы. Короче, всё, тихо, при медведи будить первым, не шуметь, не курить, лабаз не качать. Вот дурак, научил лабаз качать.

— Ну, как будто я бы сам не догадался. Ты-то когда шатал лабаз, за дерево держался, а я не за что держался.

— Вот это мне и показалось странным. Расшатал, раскачал, так что самому страшно стало. А ты сидишь, ноги свесил и куришь. Знаешь, почему Рафик макушки спилил?

— Догадываюсь. Парусность лабаза уменьшал, так?!

— Ну, он мне правда, по другому говорил, да ты прав!

— Не Коля, Рафик, точно больной.

— А на работе все думают и уверенны на все сто, что Рафик супер промысловик. Генеральный директор не исключение.

— Ну ты бы взял, да развеял этот миф.

— Зачем? Мне с этого нечего не выгорит, а вот проблемы могут быть. Рафик непосредственно мой начальник. Я ещё года не проработал, а стою на блатном посту, сам знаешь какая у меня работа.

— Да, работка не бей лежачего.

— Вот-вот, поругаюсь с Рафиком, он меня с этого поста снимет и бросит на главные ворота. А там надо сутки крутиться. За сутки, тысячи машин заходит и выходит. Кстати он с этого сезона будет, на Симау охотится.

— Где?! — парниша чуть с лабаза не упал от этой новости. — А как он туда влез?

— Ну он ведь супер охотник! — Николай засмеялся. — Ему все пути открыты!

— Супер трепло! Да, одного супера с Симау убрали, другого супера поставили.

— Это супер покруче будет. Тот хоть что-то ловил. Рафик кроме енотов на устье нечего больше не поймает, вот посмотришь, он не может соболей ловить.

— Да мне по барабану, что он там поймает, что соболей он ловить не может это факт на лицо. Ходок он только налегке и на короткие дистанции, ориентировки не какой. В том году вон перегрузили его. И куда ушёл?

— Если бы не тот приметный камень, может, и до перевала бы дошёл!

Товарищи окажутся, правы на счёт супер охотника Рафика. Они посмотрели, послушали, им стало ясно и понятно, что Рафик охотник теоретик. Но на работе, на одном из самых крупных предприятий города Рафик так и будет считаться супер охотником. Он каждый промысловый сезон на ноябрь месяц берёт отпуск. На Симау Рафик охотится, не будет. Он будет на диване отращивать бороду, мол, только что из тайги.

После отпуска на работу с бородой, что бы все видели, из леса вышел. Будет пересказывать рассказы, про охоту услышанные за время его работы егерём. На диване Рафик проохотиться два сезона, потом Симау у него заберут, точней выкинут супера с Симау. Мужику почти пятьдесят лет, голова седая, играет в охотника, взаправду играет. Такие великовозрастные игроки опасны для общества. Ведь не в машинки, не в куколки играет, он имеет на руках серьёзное огнестрельное оружие.

Медвежатники лабазники залезли в спальники, пожелали друг другу спокойной ночи и так хорошо поспали! Ещё бы, на свежем воздухе, на верху, слегка покачивает, если аккуратно переворачиваться на другой бок.

Первым проснулся Тимоха, уже рассвело, шесть часов утра. — Так, хорошо поспали! Эй, промысловик, подъём ядрена вошь! — во всё горло гаркнул парниша.

— Ты, придурок! Что ты орёшь? А вдруг сейчас медведь к лабазу шёл?

— Ага, полз, подкрадывался! Опять я виноват.

— А кто? Куришь постоянно, кричишь на весь лес.

— А ты храпишь на весь лес, лабаз ходуном ходит. Поехали, жрать охота, надо термосок с собой брать. У нас ведь работа на свежем воздухе.

— Да тебя убить легче, чем прокормить.

— Мне это многие говорят.

— А я, наверное, это приведу в жизнь! Ещё раз на лабазе закуришь, и больше ни кто тебе нечего не скажет.

Забрали вещи, спустились на землю. Проверили бочку, косолапый не приходил, вот гадина лохматая!

***

День провели в мелких работах по хозяйству, Николай работал, товарищ на подхвате. Он мог бы сиднем сидеть, но при этом деяние время очень медленно тянется, куришь много. Надоедает сиднем сидеть, ночью опять придется сиднем сидеть, мишку караулить. Точней лёжам лежать, а ещё точней, спать! В карауле всё спят; сторожа, охранники, пожарники, воины. Так на Руси положено, скажем обычай!

Ближе к вечеру, медвежатники собрались на другой лабаз, на дальний.

— Коля, ты на лабазах жить собрался? — спросила Валентина.

— Почему собрался? Я уже живу! — Николай смеется. — Пока не возьмём медведя, в постели меня не увидишь!

— Ой испугал. Просто перед знакомыми стыдно, спрашивают, где муж, я говорю на лабазе. А что он там делает? Я говорю, спит, ведь ты сказал не заикаться о медведе.

— Да и о лабазе не надо заикаться.

— А что я скажу? Мужа из дома выгнала.

— Говори что избу строю.

— Пятиэтажную, я уже три года говорила, что ты избу строишь! Нормальные мужики за три года такие дачи отгрохивают, а он всё избу построить не может.

Николай не стал слушать продолжение, повернул ключ зажигания, завёл машину. Поехали на речку Колку, сначала прокрались по объездным дорогам. Окольными путями обошли пост ГАИ, на Пятом километре выскочили на трассу.

Совсем недавно был хороший объезд с восточной стороны. Но только для коротко базовых автомобилей. На грунтовке бугор за два метра высотой. С южной стороны подогнали экскаватор, под бугром выкопали яму. Обычно грунтовые дороги на полях перекапывают совхозы, мода вынужденная. Борьба за сохранность урожая, борьба начинается в первых числах августа!

В этом случае канава, непосредственная работа гаишников. Власть беспокоится за безопасность движения или трясутся над каждой копейкой? Через бугор мало машин проходило, только с короткой базой. Смысл гнать экскаватор? Есть смысл, экскаватор пригнали за счёт уплаты штрафа. Гаишники не со своего кармана рассчитывались. С тех машин, которые пользовались объездом, большая часть денежки пойдёт в личный карман работников ГИБДД. Гаишникам не разрешают перекапывать дорогу на местную свалку, они бы перекопали с удовольствием, весь поток автотранспорта пошёл бы через пост. И на плевать работникам ГИБДД, что будет полная деревня мусора.

Судзуки оставили на прежнем месте, машина уже привыкла здесь стоять. Потом почти сорок минут маршировали в быстром темпе. На Пятом километре лучше, приехал, три минуты ходу и ты на лабазе. Здесь топать четыре километра. Первым делом подошли к бочки, но с оглядкой, все во внимание.

— Был, да Тимоха?

— Да хрен его знает, что-то непонятно, может вороны? Я хорошо помню, что на землю не просыпали не одного куска.

— Ну вы же полную бочку затаривали?

— А про копчённую селедку забыл? Так что тридцать литров можно смело минусовать.

— А здесь пол бочки.

— Ну значит был! Тот, с двумя пулями в башке. А может, рыба осела, а?

— А почему ты решил, что именно он. Этот медведь сюда дорогу забыл.

— Сам ты медведь, медвежонок. Да потому что мало рыбы сожрал.

— Да, лесоповал вы здесь конкретный устроили. Мне кажется, медведь вообще сюда может не придти.

— Перекрестись если, кажется, и лесоповал мы устроили по твоему заказу, лишнего нечего не убирали. Кончай Коля дурковать. Тебе не надоело в дурачка охотника играть? Сейчас залезем на лабаз, опять про курево запоёшь.

— Что-то я тебе не понял!

— Медведь рядом с людьми живет, и зверь плюёт на всю жизнедеятельность человека. Ясно? Не испугаешь его двумя сваленными ольхушками.

— Ты мне другое объясни. Когда это я в дурачка охотника играл.

— Когда? Да не так-то и давно, на полях птицефабрики Первомайской ходил в белом защитном костюме и капканы на лис с помощью деревянной лопатки ставил. Чтоб запаха не было и что бы лисы хитрого охотника не увидели. Умора. Лисица сидит в полсотни метрах от трассы и машины рассматривает, а он в защитном костюме. Да и сейчас ты играешь.

— Не понял, а где ты мог Васька увидеть?

— Он об этом давно рассказывал.

— Я тогда Тимоха молодой был и кстати птицефабрика только строилась.

— Да, время идёт. Птицефабрику построили и уже давно уничтожили, а Коля, каким был таким и остался. Крепкий у тебя ум, нечего его не берёт!

— Ты сейчас умник договоришься, и в твоём уме возникнут две сквозные дырки! Пошли на лабаз.

Залезли наверх, расположились на лабазе как в гостинице. Николай на боевом посту, со стороны ручья. Тимоха со стороны ельника, позиция стороннего наблюдателя.

— Матрасы надо, жестковато, спальник тонкий.

— Больше тебе нечего не надо. То на куртках лежали, а теперь ему матрасы подавай.

— Медведь Тимоха нужен по зарез. Здесь уже дело чести.

— Мне по барабану, я не охотник и не хлестался медведя застрелить. А пристрелить медвежонка это, кстати стыдно и честь твоя наоборот упадёт.

— Тимоха, ты дурак или больной? Когда гостям выставишь долгожданное варенное мясо там не видно какой медведь был. И кстати любитель детей, я маленьких медвежат не убивал. А вот ты арматурой, изощренно убил медвежонка. Так что уткнись на эту тему, правильный нашёлся.

— Слушай ты, кто меня подбил на того медвежонка, а? Это первое, второе, я пьяный был. А третье, зверёк на меня набросился, брюки порвал и обе ноги здорово расхирачил своими маленькими коготочками, ну и последние, это четвёртое будет, я молод был.

— У тебя своя голова на плечах должна быть, я его подбил, вот жук! — Николай рассмеялся.

— Тиши ты, ржёшь что конь. То храпит то ржёт и ещё хочет медведя взять.

— Да я Тимоха как вспомню и не могу успокоиться, сразу по смеху пребывает. Поехал в гаражи проверить, что с пьяным корешком случилось. А из гаражей медвежий рёв, куча матов и собачий лай. Ну думаю нет, надо линять отсюда. Так что Тимоха не упрекай и не стыди меня, будим стрелять по любимому, кто к бочке подойдёт.

— Это ты детоубийца, не стыди меня. Да у тебе совести не осталось.

— А у тебя её не когда не было, но под правильного, под совестливого, под честного ты классно маскируешься. Молодец!

— Я не маскируюсь, я такой есть, ты забыл упомянуть о моей скромности. Тебя Коля лесной бог накажет за убийство детей.

— А почему тебя не наказал, а?

— Тиши ты. Как же не наказал? Расплатился я с полна.

— Ты расплатился за расстрелянную машину и за раненых людей. Это ведь надо так нажраться, медведя с Тойотой спутать! — Николай снова, в который раз громко рассмеялся.

Тимоха закурил и повернулся к ельнику, он не любит когда ему напоминают именно вот это. Ему становится стыдно. Он не испытывает и не испытывал угрызений совести, что ранил двух не в чём не повинных людей, нет, нет. Ему стыдно, что не за что дурак получил срок.

— Тимоха, эй на барже! Зубную пасту то мы не взяли.

— Не мы, а ты, у меня нету ружья.

— Да какая разница, ты, мы? Что делать будим?

— Снимать штаны и бегать, спать будим. Ночью медведь не придёт, на рассвете появится.

— Так, теперь я понял, ты специально про зубную пасту мне не напомнил. Ты, специалист медвежатник. Все берут медведей с лабаза по ночам, а у Тимохи ночью медведь спит.

— Кто все? Я знаю одного Соколовского медвежатника, не единожды мясо кушал добытого им косолапого, я тебе про него совсем недавно говорил. Так он постоянно по утру косолапых брал. Лейкопластырь наклей на мушку, да на прицельную планку. А лучше на глаза наклей!

— Я тебя сейчас на рот лейкопластырь наклею, что бы ни курил на лабазе. А у тебя он есть, лейкопластырь этот?

— У меня всё есть, — Тимоха вытащил аптечку и дал товарищу лейкопластырь.

— Всё есть, кроме совести, тунеядиц!

— Ну-ка давай лейкопластырь обратно! Работяга нашелся.

— Ручонки убрал, а то сейчас обломаю. Как клеить?

— Молча, как хочешь, так и клей. Отвали от меня.

— Сюда бы ножницы.

— А вот ножницы ты уже хрен получишь. Лодырь, косящий под трудоголика.

— Так, вспомнил у Тимохи и ножницы в аптечки есть. Сам отдашь или как?

— Да на, на клей, — вытащил маникюрные ножницы. — Когда коту делать нефик, он яйца себе лижет.

— Ты договоришься. Вот возьмём медведя, я тебе потом всё припомню.

— Значить не возьмём.

***

Николай приклеил тонкую полоску лейкопластыря на прицельную планку и точку на мушку. Что бы можно было в темноте приблизительно сопоставить планку с мушкой. ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО! Это уже о многом говорит. Когда прицеливаешься приблизительно, то и результат приблизительный, как правило, нулевой, бывают исключения, но это редкость. Стреляет в кромешной темноте на шум и всаживает пулю в глаз или под ухо косолапому. А потом на десять лет разговоров, вот я какой стрелок и медведи на лабаз ходят только ночью. Медведь идёт на приманку по темноте в том случае, когда на эту же приманку ходит более сильный конкурент, оба зверя уже встречались.

Сумерки сгущаются, бочка начинает сливаться с деревом к которому примотана тросом.

— Давай-ка Коля червячка заморим.

— Может, солитера заморим? Так у тебя он не морится, его травить надо, дустом. Худой, а жрёшь за себя, и за двух парней. Обожди немного, чую должен вот-вот появится.

— Нет, только завтра поутру. На сон грядущий перекусим и баиньки.

Полностью стемнело, луны не видно, темень кромешная. Николай опробовал аккумуляторный Южно Корейский фонарь. Хорошо бьет, бочка в луче прожектора как днём при солнышке. В России нет таких фонариков, да нечего путного в России нет. Сначала развились, потом перестроились, читаем, завились и начали снова развиваться, но в другом направление, в капиталистическом. Пока что добились успехов только в сильной социальной расслойки оставшегося населения свободного и нерушимого, которого, казалось бы, навеки сплотила великая Русь.

В том то и дело, что Русь великая, было и похуже. Дороги в стране хреновые, так что есть надежда, что и на нашей улице перевернется грузовик с колбасой! Сегодня ты лежишь на лабазе, а завтра станешь депутатом. И будешь спать не на лабазе, а в думском кресле!

— Тимоха, кажется, медведь пришел, — шепотом сказал Николай.

— Перекрестись значит, тебе последние время много чего кажется, — так же шепотом, но гораздо громче ответил Тимоха.

— Я шум посторонний у бочки услышал.

— Акустик что ли? Ручей под ухом грохочет, он шум услышал. Давай спать.

— Я тебе сейчас посплю! Свети, давай, спать захотел, на том свете выспишься.

Парниша прислушался к звукам ночного леса. Нечего не слышно кроме бурчанья речки и весёлой песенки ручейка. Николай с ружьём наизготовку стал на колени к краю лабаза. Тимоха с фонариком пристроился сзади ведущего охотника.

— Смотри не промахнись! — что змея прошипел Николай.

— Ты сам смотри не промахнись, у этого прожектора отражатель мощный, луч широкий, так что за меня не беспокойся. А если промахнусь, то я успею звездануть тебя фонариком по башке! Он тяжёлый, так что срыва не будет!

— Тимоха, кончай шутить. Готов? На счёт три включай.

— Можёт тогда давай обратный отсчёт! — парнише весело стало.

— Ты, придурок, что ты орёшь? Тимоха, ты заколебал, надо знать время и место где шутить.

— Ты это на своем носу заруби, а мой не трогай. Ясно!? Твои шутки при посторонних слишком далековато заходят.

— Да б…! — старший товарищ выдал матерную тираду. — Короче считаю. Один. Два. Три!

Тимоха щелкнул тумблером. Верхом на бочке, мордой к лабазу сидит старый знакомый, который с двумя пулями в голове. Медвежонок на секунду опешил от яркого света. Николай нажал на курки, громыхнуло добре! Медвежонка с бочки сдуло. Но как-то не так, как нужно, спрыгнул зверёк с бочки. Надо было, что бы в прямом смысле слова, сдуло, снесло с бочки.

— Ты Коля звук металла уловил?

— Ну, кажется, я ниже взял и в бочку всадил.

Тимоха с фонариком спустился вниз, полазил вокруг бочки, крови не видно, её нет. Промахнулся, сразу это почувствовал. Вернулся на лабаз. Сели ужинать или вечерять, а может ночерять, время двенадцатый час. Литровый термос крепкого чая, гора бутербродов.

— Ничего я Тимоха не понимаю. Точней не понимаю тех людей, ведь не возможно ночью нормально стрелять.

— Коля, ночью берут с лабаза медведей те, которые ни разу не стреляли в темноте. Люди наподобие Рафика и второго супер охотника, по ночнику медведей бьют как белок, строго в левый глаз.

— Но ведь этот то медведь ночью пришел.

— Какая ночь? Двенадцатый час всего. Как стемнело, так он и пришёл.

— Да, он давно крутился здесь, я еще посветлу слышал посторонние шумы, он время выжидал.

— Разумеется, ему одного раза хватило. Посветлу по башке здорово получил!

Охотники рассмеялись от души. Что за народ? Такое горе, промах, а они смеются.

— Медвежонок, наверное, подумал, что его большой медведь по башке ударил!

— А ведь и в первый раз он к бочки не сразу подошел, все по сторонам оглядывался.

— Завтра утром надо сначала посмотреть, как медведь рыбу с бочки вытаскивает, а потом его за это убить.

— Мне тоже интересно как он умудряется. Ты Тимоха говоришь с такой уверенностью, как будто медведь тебе сказал, что завтра утром, что бы, не случилось, а он будет здесь.

— А иначе и быть недолжно. Не мог этот щенок столько рыбы за короткое время сожрать. Логично?

— Логично! Но не понятно. То ты не можешь определить был ли медведь у бочки за эти два дня. А теперь заявляешь, что рыбы много ушло. Ты давай-ка определяйся.

— Коля, утром придёт тот медведь, которого мы видели в первый раз. Я говорю про тухлую селёдку, которую в прошлый раз затаривали.

— Которому ты чуть было кых не сделал! Было бы хорошо, он большой.

— Да, было бы тогда ружьё, точно было бы хорошо! Устроили бы олимпиаду.

— Ну что, давай спать. Ты меня обнадёжил, ну если утром медведь не придёт, даже не знаю, что я с тобой сделаю.

— Молчи, мазила! Стрелок Ворошиловский. Народ по ночнику в глаз медведей бьёт, а ты только в бочку смог попасть! Нет, был бы медведь нормальный, я имею в виду размерами со среднестатистического медведя, ты бы попал, может быть! Но зверь бы всё равно ушёл, стрелять приблизительно, это не охота.

— Возможно, и ушёл бы, тогда бы мы расстроились ещё больше.

— Лично я не расстроился, а наоборот обрадовался. Пусть этот щенок живёт, растёт большим, толстым и вкусным.

***

Под веселую песню ручейка спалось хорошо. Парниша изредка пихал кулаком в бок старшего товарища, обрывая его начинающийся мощный храп. Проснулся Тимоха на рассвете. Николай уже не спит, лежит наизготовку, готов к труду и обороне, а точней готов к убийству. Парниша поднял голову, немного приподнялся на локтях, бросил взгляд на бочку, некого нет.

Опустил голову на импровизированную подушку сделанную из болотных сапог. Только было подумал, что еще надо вздремнуть пару часиков, но сначала надо курнуть. На лабазах так хорошо спится, и жаворонок даёт сбои. Не успел вытащить с пачки папиросу, под самым ухом как громыхнуло! От неожиданности чуть с лабаза не слетел.

С перепугу вскочил на колени и уставился на бочку, а там не кого. — Ты в кого стрелял? — был уверен, что произошел непроизвольный выстрел. Случается и такое, человек сонный, время раннее, ещё нет шести часов, нечаянно нажал на курки. Ага, нечаянно сразу на два курка нажал? Ясно и понятно, что громыхнуло дуплетом.

— В медведя!

— В какого медведя? Я посмотрел на бочку, ни кого не было, а через десять секунд ты шарахнул.

— Он Тимоха резко, быстро из леса выскочил и сразу к бочке. Бурый, килограмм на сто пятьдесят. Промазал! — вот теперь товарищ был убит морально.

— А на хрена ты спешил? Ведь договорились сначала посмотреть, как он рыбу с бочки вытаскивать будет.

— Забыл. Не смог сдержатся. Да, поторопился, мой косяк.

— Ну не мой же косяк. Я не курил, дым тебе не застилал глаза. Давай Коля всё на ружьё спишем, мол, кривое и все дела. А вот что на третий раз будем придумывать, ума не приложу.

— Третьего раза быть не должно, да кстати он уже случился.

— Так мы что разы будим считать или медведей или шкуры не убитых медведей? Ведь это второй зверь ушедший от супер медвежатников. Маленький мишка, наверное, в бронежилете родился, везучий скотина, второй раз уходит. Руководствуясь этим, словом маленький, мы упустили только одного зверя. С медвежонком ты бы опозорился. Так что не надо шибко приживать.

— Как бы я опозорился?

— А как бы ты угощал? Каждому по пол килограмма? Твои знакомые сказали бы, во жмот, а мы и не знали что Коля такой скупердяй.

— Хватило бы и пол килограмма.

— У тебя знакомых, которые знают, что мишку пасёшь, выше крыши и ты сам хорошо понимаешь, что по пол килограмма медвежатины на рыло — это полнейшая позаруха. Лучше тогда вообще нечего не давать.

— Да маленький уже прошедший день. Вот, пять минут тому назад нормальный медведь был. Да Тимоха, ты опять прав оказался. Пришёл утром, и именно тот медведь, про которого ты говорил.

— Мы же с ним стрелку забили, а ты всё испортил!

— После завтра я стволы беру. Ты будишь с этим двенадцатым и покажешь класс стрельбы. Я что-то мазать стал.

— А ты не когда и не был снайпером. Класс то я не покажу, но будь уверен, днём не промахнусь. Вот если мне пару пачек патронов из этого ружья сжечь, пристреляться, привыкнуть, изучить ружьё, мог бы и класс показать.

— Пару пачек, где их взять?

Спустились на землю, походили вокруг бочки. Нашли следы только двух пуль, а вот куда утренняя дублирующая пуля делась не понять, значит с этих двух стволов дуплетом бить нельзя. Ночью Николай обнизил, утром обвысил и точно в дерево пулю вогнал. Он утром дуплетом бил, а ночью одиночным. Вот если бы ночью дуплетом шарахнул, то медвежонка бы зацепил на вечно.

— Надо Коля рыбу тащить, завтра бочка пустая будет.

— Володька больше сюда не поедет. Он меня уже достал со своей покарябанной машиной.

— И не говори, меня тоже достал, надоело слушать. Уж лучше по десяточки отнесём в рюкзаках, не поломаемся. Спокойней будит. Нервные клетки не восстанавливаются. Трезвый то он молчит.

— Нет Тимоха, мне он трезвый выговаривает, говорит, что бы я краску в баллончиках искал. Такого цвета нитроэмали в магазинах нет.

***

Летние время летит сломя голову, не успели оглянуться, как июль пришёл. На Сахалине началось лето! Жаркое, с нещадно палящим солнышком. Охотники кормят медведей и остерегают медвежий покой уже с двумя ружьями. Косолапые сволочи издеваются, как хотят. Не какой благодарности. Медведи скоро будут требовать рыбу, звери уже привыкли.

Первого числа ближе к вечеру два супера медвежатника поехали на Пятый километр. Рыба в бочке не тронута, не приходил зверюга. Если почти двое суток не приходил, значит, что-то случилось. Может, на восточную сторону ушел, горбушу поджидать? Рановато, однако. На Пятом километре, торчать смысла нет. Поехали на Колку, там бочка чуть ли не вылизана.

Посовещались и вернулись обратно на Пятый километр. Хотели, было лезть на лабаз, но что-то не так. Тимоха подошел к бочки и чуть не заревел от злости, от обиды, бочка пустая. Два часа назад в бочке была тридцатка рыбы. Медведь двух суперов обвел как слепых котят. Ну морда косолапая, погоди! Теперь всё, местный медведь стал врагом! Этого прощать нельзя.

— Ох ни… себе! — парниша смачно выругался. — Куда полез? Бочка пустая.

— Как пустая? — спросил Николай стоя на лестнице. — Ты чё гонишь?

— Сам ты гонишь. Пустая бочка и всё, косолапый нас вокруг пальца обвел. Если бы сразу легли, то уже бы свежевали зверя, поехали за рыбой.

— А нам дадут в такое время?

— Сегодня родственник дежурит. Они работягам не доверяют, у них там воровство процветает. Социалистическое ведение бизнеса.

— Рюкзак то давай наверх затянем.

Николай забрался на лабаз, с восточного торца сбросил верёвку. С этой стороны высота не большая, метра три. Тимоха привязал рюкзак. Ведущий охотник с трудом затащил мешок наверх, по лестнице с рюкзаком на плечах ещё тяжелей подниматься. В рюкзаке два ствола, два спальника, термосок на сутки. Ребята решили сутки высидеть, точней вылежать сутки. Пора кончать с этим делом. Сколько можно себя и знакомых смешить? Два гринписовца! Занимаются увеличением поголовья Сахалинского медведя. Больше тонны рыбы скормили, а отдачи ноль.

Съездили в рыбный цех, взяли тридцатку отходов, засыпали в бочку, расположились на башенном кране. Парниша этот лабаз называет башенным краном. Потому что мотыляет на лабазе как на работающем башенике. Стоит пошевелиться и лабаз шатается. Ружья положили наперед, стволами на бочку. Сами устроились у восточного края, покушали. Как раз ночь подошла, приготовили спальные места.

Тимоха с помощью проволоки внутри бочки закрепил, пустую консервную банку. Николай распорядился установить сигнализацию. Мол, если охотники заснут, это и без если понятно, охотники спать будут. Придёт мишка, начнёт рыбу жрать, банка загремит, как на передовой. На Березняковском лабазе шумно, такая сигнализация не разбудит суперов. На Пятом километре тишина, звон банки будет хорошо слышно. Сигнализацию установили, можно баиньки делать.

***

Ночь прошла, поспали без происшествий, ни кто не упал и ни кто не пришёл. Парниша не поверил сигнализации всех времён и народов. А зря, электроника могла бы дать сбой, данная механическая сигнализация повсеместно используемая в Великую Отечественную, с обоих воюющих сторон, сбой не даст не когда. Спустился, подошел к бочки, всё на месте и рыба и банка консервная.

Сходил на дорогу, на самом повороте на полях, завёл костерок, попил чаю, принес горячего чаю Николаю.

— Доходишься ты Тимоха, да может, уже спугнул медведя.

— Давай сюда чай, — парниша стал вырывать кружку из рук товарища.

— Ручонки свои убрал, а то сейчас обломаю.

— Больше чаю не принесу.

— Да куда ты денешься. Медведь ведь на рассвете приходит, ты мог его спугнуть.

— Ну, на рассвете, до недавнего времени у тебя медведи на лабазы ходили только по ночам. Я уверен, что сегодня утром мишки не будет и завтра тоже.

— Тогда поехали домой! Ну Тимоха!

С часиков с десяти утра начало припекать, это полбеды. С полей которые на прямую в километре от лабаза, доносится шум работавшего комбайна, грузовики на поле рычат. Траву на мучку заготавливают. Впечатление такое, как будто комбайн под лабазам работает, громко, однако, шумит.

— Утром медведь не пришёл, при механической музыки днем он не появится.

— Утром он и не должен был придти. Музыка да, громко хэви металл лупит! Что ты Коля предлагаешь?

— Да нечего я не предлагаю. Утром не должен был придти, утром ты его спугнул, чаю горячего захотел. Ведь в термосе чай есть.

— Вот зануда! В термосе мало чаю. Я ещё раз повторяю, медведь и не должен, сегодня появится. Он придёт завтра с шести до семи вечера!

— Да?! — Николай задорно рассмеялся. — У тебя Тимоха точно башню рвануло! Ты уже и точное время знаешь. Да, вот это тебя колбасит, а казалось бы с чего! Тогда что мы лежим, поехали лучше на Теплые озера, там полежим! — Николай смеётся.

— Я твою честь спасаю, а ты ржёшь. Завтра вечером медведь будет, главное попасть в зверя.

— С такого то расстояния и слепой попадёт. Ты Тимоха дуплетом бей, меть под левую лопатку.

— А вдруг медведь зеркальный?

— Короче, как только возьмём медведя, отправим, тебя подлечится!

— Ну тогда не возьмём. Дуплетом я Коля бить не собираюсь и не когда этой глупостью заниматься не буду. Дуплет, это всего один шанс. Зачем? Два ствола, два шанца. Перезарядится, не успеешь, лабаз на краю полей. Этого медведя я просто вычислил. Он приходит через двое суток.

— Посмотрим, как он придёт через двое суток. И запомни, дуплет это не глупость, я пять медведей взял дуплетом. Зря ты дуплетом стрелять, не хочешь.

— Это ты зря дуплетом в последнего стрелял. По башке бы этому Рафику настучать, чтобы у него парусности не было. Коля, ты мне раньше не говорил что дуплетом медведей бил и последнего медвежонка на Сохе, когда в берлоге расстреляли, ты ведь не дуплетом бил. Не надо мне ля-ля, ты каких-то баранов слушаешь и на ус мотаешь. Это можно делать в молодости, но не в такие годы.

— Слушай, ты, умник, если завтра вечером с шести до семи! — Николай заржал что конь. — Короче, ты меня понял! А Рафика надо на лабазе на день привязать, пусть пожарится. Вот урод, что сделал, парусность понимаешь ли убрал. Симбад мореход!

Солнышко жарит, и не чем не поможешь. К обеду дав охотника сидят в трусах, истекают потом.

— Ты хоть Коля загоришь на халяву.

— Да мне уже, наверное, хватит, а вот тебе немножко до негра не хватает. Здорово ты уже загорел, а народ только начал. У тебя кожа смуглая, загар липнет. Смотри, рак кожи заработаешь, прилипнет рак!

— Да пошел ты с этим раком и с крабом, далеко, далеко. В России больше половины врачей идиотов, суки продажные. Давай чайку попьём.

— Опять пойдёшь костёр заводить? Хотя сейчас можно, при таком грохоте не один медведь не появится, зря мы днём торчим на лабазе. Тем более ты знаешь точное время прихода медведя! — Николай в который раз задорно рассмеялся.

— Понравилось свежий чай пить, а потом на меня рычать? Шиш тебе, вон с термоса давай попьём, — парниша налили кружку чаю, передал старшему товарищу. В это время с севера востока послышался треск.

— Медведь Коля идёт, — шутя, сказал Тимоха, и тут же до него дошло, что это не шутка. Косолапый верхом обходит лабаз.

Застыл с термосом в руке, Николай с кружкой. Ребята не могут дотянуться до оружия. Надо шевелиться, а шевелиться нельзя. Тимоха сидит лицом на восток и мешает товарищу, дотянутся, до оружия. Поздно уже тянутся. Появился бурый косолапый килограмм на сто. Идёт осторожно, боится. Ясно дело боится, возле бочки следы медведя в три раза больше этого.

Немного ниже бочки, в узкой полоске ельника отличная, вытоптанная лёжка. Большой медведь там часто отдыхает после сытного ужина. Там не кучи, а горы помёта. Медведь жил здесь долго, когда стали косить траву, косолапый ушел в другое место. Больно шумно, комбайн завывает, грохочет, что деревообрабатывающий станок резмус, то есть фуганок.

У охотников в мыслях одно. Лишь бы медведь голову не поднял, обошёл бы, спустился к бочки и здравствуйте девочки. Салют с четырёх стволов, а потом свеженина. Нашли дурака, судя по поведению медведя, он у этой бочки не единожды огребался от более крупного сородича. Так что сначала надо убедиться, что у бочки нет не кого. Мишка перешёл на крадущийся шаг.

Ребята как изваяния, памятник два дурака! Один с кружкой, другой с термосом! Ружья спокойно лежат стволами на бочку. Близок локоть, да хрен укусишь. И медведь близок. На восток довольно крутой склон, косолапый уже на уровни лабаза, в каких-то восьми, десяти метрах! Зверь учуял, унюхал, поворачивает голову направо. Бедненький мишка от испуга, чуть на задницу не сел. Хрюкнул от неожиданности, так что смеяться захотелось.

Тимоха сразу, резко наклонился на левый бок. Товарищ моментально схватил ружьё. А что толку? В это время косолапый с хрюканьем ломился по ельнику на предельных оборотах. Была слабая надежда, а вдруг на большой скорости головой в елку воткнется? Не воткнулся гад, он по этому пути не первый раз убегает, все елки знает!

Николай смачно и продолжительно выругался. — Это Тимоха какой-то рок. Не возьмём мы медведя.

— Не ссы, я возьму! — парниша рассмеялся.

Ведущий медвежатник упал духом, но не на долго. Через полминуты он тоже ржал за кампанию.

— Кому рассказать, не поверят. В десяти метрах медведь, два ружья и ушел. Это ты виноват, чаю захотел.

— Как обычно, Тимоха крайний. У нас Коля за две недели уже много случаев, кому рассказать не поверят, но ведь верят! Они уже ждут, когда медвежатники очередной анекдот в лесу со стряпают и привезут! А сегодня круто, ведь ни разу не промахнулись!

— Да, ты Тимоха в который раз прав, они уже мяса не ждут, а ждут очередной хохмы. Пожалуйста!

— Твои друзья товарищи поняли, что ты не медвежатник, а хохмач. Коля, а если глубоко задуматься, мясо сожрал и забыл. А вот такие комичные ситуации будишь, долго помнить. От мяса один вред, быстро стареют, трудно переваривается, жиреют. Смех во вред не когда не шёл, только на пользу.

— Так, если возьмём зверя, ты мясо не ешь. Оставайся вечно молодым.

— Поздно оставаться вечно молодым. Я мяса не ем, ну ты сказанул. Я и торчу здесь только ради мяса, мне честь, желчь, шкура по барабану, главное мясо. Завтра вечером будет главный медведь и будит много мяса.

— Да этого бы вполне хватило. Ты с такой уверенностью говоришь. Нет, это рок. И не будет медведя завтра.

По отношению к себе насчёт рока Николай окажется прав. Есть в жизни не объяснимые вещи. Не подающиеся не какой логике. Николай обманул, что, мол, не убивал медвежат. Он год назад, по глубокой осени застрелил медвежонка. После вот этой охотничьей компании в паре с Тимохой. Николай четыре года будет кормить медведей, сделает еще два лабаза. Будет сутками лежать с разными людьми. Кроме подранков, которые даже от собак уйдут толку не будет. Николай погибнет от рук доблестной милиции, которая нас бережет. Умрёт не сразу, две недели промучается.

Парниша о смерти товарища узнает только через одиннадцать дней. Через неделю, после трагического сообщения, он пойдёт на перевал за черемшой. В часе хода от избы наткнется на прошлогодний труп медведя. Сначала подумает, что два косолапых бились, вытоптана больно большая площадка. Убитый медведь аккуратно лежит на животе, лапы сложенны. Когда умирают в агонии, так не ложатся.

Приподнимет бочину зверя, мишка килограмм на сто пятьдесят, не большой. Брюхо распорото, станет всё ясно и в тоже время станет жутко и не чего не понятно. Верней понятно всё, но не объяснимо. Николай был прав, это его рок. Через четыре года он всё-таки возьмет по глубокой осени вот этого медведя. Поступит очень подло, вырежет только желчь, даже Тимохи не скажет об убитом звери. Столько мяса пропадёт.

Старший товарищ загубит зверя и поставит младшего товарища в опасное положение. Труп косолапого будет лежать в десяти метрах о тропы, другой медведь по весне станет кормиться на своём собрате, а парниша будет бегать на перевал за черемшой. Медведя в верховьях Чусовой убьёт именно Николай, кроме него не кому. По Чусовой ни кто не ходит, тем более осенью. Можно конечно всё это назвать стечением обстоятельств. Но больно стечения странные и это сказанное, много раз повторяющие Николаем, слово РОК!

***

Ближе к вечеру ведущий охотник уехал домой, ему завтра на дежурство. Тимоха в этот вечер ни кого не ждал, но всё равно остался на лабазе. А вдруг еще, какой ни будь левый медведь придёт? До темноты, до упора читал книгу Крёмлёвские жёны. Больше нечего путного под руку не подвернулось. Ночь прошла спокойно, косолапый не приходил, он и не должен приходить по ночам.

В седьмом часу утра уловил слабый шум со стороны дороги, Николай приехал. Сказать услышал шум двигателя, это будит не правда, малолитражка Судзуки не Жигули, тем более не Запорожец. Двигателя с такого расстояние не слышно, только шуршание шин. Тем более Николай остановился намного ниже. Спустился с лабаза, вылез на дорогу. Машина в полторы сотни метров ниже. Николай не стал останавливаться напротив лабаза. Зачем нервировать косолапого? Хотя это предосторожность лишняя. С девяти утра здесь такое начнется, точней на полях, шуму будет как на пилораме!

Старший передал младшему термосок килограмма на два, он знает, Тимоха любит покушать. Литровый термос с чаем, полутора литровую бутылки минералки. Парниша не пьёт минералку, сегодня будет очень жарко, придется пить. Обстоятельства это такая штука, которая плюёт на все твои привычки и даже на принципы. Привычки каждый себе выбирает сам и обстоятельства в больших случаях каждый себе делает сам. С принципами сложней.

Привычек полно у всех, принципов у многих людей вообще нет. Что интересно, у кого нет принципов, тот меньше себе делает неблагоприятных обстоятельств. Но если беспринципиальный человек попадает в обстоятельства сделанными другими, он быстро ломается. У беспринципиального человека фактически отсутствует иммунитет на разные виды обстоятельств. В переводе на простой, понятный язык, человек слаб духом.

Тимоха оправился, залез на пост. Оправка по маленькому происходит прямо с лабаза, на коленях, с восточной стороны. Так что эмансипация на лабазную охоту не проникнет! Женщины и в правительство влезли, а вот на лабаз они не залезут! Нельзя с лабаза часто бегать вниз, шанцы наудачу катастрофически падают.

***

Пример произошедший три года спустя. Один товарищ пролежал ночь на лабазе, кругом ещё полно снега, ночью холодно. На лабазе матрас, толстое ватное одеяло, спальник, печки только нет, даже крыша есть. Товарищу приспичило, спустился на землю, на оправку с ружьём, это говорит что человек робкого десятка. Допустим для Тимохи смешно, по малой нужде тащить с собой стволы вниз, да даже по большой, неудобно справлять большую нужду с ружьём наперевес.

Данный товарищ себя не считает членом робкого десятка, он о-го-го, языком правда. Пока не взял не одного медведя, а в деревни этого товарища называют медвежатником. Ещё бы не называть, второй год на лабазах спит, книжки читает, языком здорово мелит. Ну так вот, стоит товарищ у лестницы, ружье на плече висит, нужду справляет.

Всю ночь терпел, бедненький, а точней глупенький, хотя уже военный пенсионер. Был бы пенсионер нормальный, да даже морской, он бы догадался, додумался и год тому назад как с лабаза справлять малую нужду. Лучше нет красоты чем по… с высоты! Военному пенсионеру надо показывать пример, давать нужные инструкции желательно в письменном виде, обучать, тренировать! Товарищ скрывает свое воинское звание, судя по поступкам он был никчемным прапорщиком. Путные прапорщики не скрывают своего звания и после ухода на пенсию они на лабазах не лежат, а управляют своими личными фирмами.

Вопрос, почему Николай упустил такую важную деталь как оправка, при обучение очередного лабазника? Ведущий охотник не взял во внимание, что пенсионер военный и походу прапор, а зря. Да что толку, данный диагноз уже не лечится.

Справляет мужик нужду, долго справляет, разумеется, долго, ночь терпеть. Большой медведь стоит в полсотни метрах и слушает! Что же это там такое льется и так долго?! У двух млекопитающих желания совпали одновременно, одному захотелось пожрать, другому оправиться. Товарищ справил нужду, застегнулся, повернулся к лестницы лицом. Оба на, медведь! Вскидывает ружьё, бьёт дуплетом, Николая школа.

Мишка лапы в охапку и как ветром сдуло. Охотник на снегу заметил кровь. Ура! Попал. Чему он обрадовался не понять. Дело в том, что патроны были заряжены картечью. Разумеется, пулевыми патронами он бы зверя, не подцепил, совершенно не было времени на прицеливание. А почему на медведя с картечью? Да потому что Николай снова стал дурковать. От кого-то в очередной раз услышал новую муть про лабазную охоту. Какой-то баран ему сообщил по секрету, что на лабазе лучше стрелять медведя с картечи. Николай уже не знал что делать, как медведя взять.

Он был готов идти в церковь и ставить свечку. Один способ всё-таки был, беспроигрышный способ. Но гражданин Тимоха положил на всех и заключил с косолапыми мораторий о не нападение. Николай даже ловушку придумает, сунет медведь лапу в бочку, щёлк. А! Проклятый охотник! Ловушку затащат впятером, установят именно на этом лабазе, где бывший военный выстрелил в убегающего мишку с картечи.

Парниша не видел агрегата под названием ловушка на медведя, не заходил больше на лабаз. Если затаскивали ловушку по частям, впятером, то можно приблизительно представить её размеры. Ловушка должна удерживать рвущегося огромного зверя. После установки ловушки Николаю останется жить меньше месяца.

Вернёмся к военному пенсионеру. Он по мобильному телефону дал сигнал, мол, так и так. Николай берёт собак, кидает в машину две пары лыж оббитых, узкими, частыми, поперечными полосками линолеума. На таких лыжах по насту нет отдачи. Обычные подбитые нерпой лыжи по майскому, утреннему насту угробишь, наст слижет шкуру, что наждачная бумага. Днём, когда наст отпустит, на подбитых лыжах далеко не уйдёшь. Линолеум здорово скользит и по мокрому снегу.

Бегали ребята с тремя собачками, целый день по огромной сопке. Мишка далеко не убегал, по распадкам не рвал. Зверь кружил супер медвежатников, кружил по одной и той же сопке. Потом косолапому надоело это дело, наверное, устал бедный. Медведь плюнул, растёр плевок и оторвался от собак. Собаки то тоже супер. Людей зверь не подпускал даже на выстрел карабина.

Медведь не хотел уходить со своей сопки, привык он здесь жить. Естественно ранение курам на смех, зацепило наверное одной картечиной по вене, вот и крови натекло. Тяжело раненый медведь от собак бы не ушёл. К тому же собаки не путевые, не подходили в плотную, боялись. Может наоборот, путевые собаки? Да в гробу бы видеть таких путёвых собак, они не держали, а гоняли зверя по сопке.

Данная охота могла получиться по-другому. Оправился бы с лабаза, снова лег и как раз бы медведь подошел. Бочка с рыбой чуть ли не под лабазом. С минимального расстояния можно не только картечью, но и крупной дробью уделать косолапого, до бочки всего десяток метров.

***

Тимоха залез на пост, как часовой на вышку. Первым делом покушал горячей картошки с селёдкой. Картошка, разумеется, пюре сделанное с концентрата. На дворе начало июля. Новая картошка на рынке у корейцев уже есть, цена в три дорога. Да это преступление, вандализм, делать с новой картошечки толчонку, к тому же получается плохое пюре с новой картошки. Селёдка в рационе супер медвежатников постоянно, потому что халява сэр! Медведей селёдкой кормят и сами едят.

К одиннадцати часам солнышко стало стараться вовсю. Медвежатник разделся догола, всё равно потом прошибает. То и дело поминал Рафика не добрым словом, парусность уменьшил, мореход чёртов, по голове бы ему дать. А что толку? Спиленные макушки от матов по новой не отрастут. Солнышко палит спасу нет, укрыться негде. Скорей бы вечер, как известно, нет нечего хуже, чем ждать и догонять. Время остановилось, как и солнышко. Только на полях работа кипит, гудят грузовики, грохочет комбайн. Разрядил стволы, оставшиеся четыре патрона спрятал в рюкзак. Ружьё нагрелось так, что лучше не прикасаться, можно обжечься, горячее!

К пяти часам был полностью убитый, разбитый, короче не какой. А ведь совершенно не чего не делал. Солнышко вытянуло все силы, продолжает дотягивать до донышка. С надеждой посмотрел на Камышовый хребет. Нет, ещё долго солнышку добираться до хребта. Состояние, как будто день по сопкам протащился с тяжеленным рюкзаком. На самом дели кроме ложки и книжки, больше нечего тяжелого не поднимал.

Переломил ружьё, воткнул два патрона. Положил заряженное ружьё на прежние место. Время подошло, восемнадцать ноль-ноль, надо быть готовым. Ему бы очень хотелось, что бы медведь пришёл именно с шести до семи часов вечера. Двумя днями позже косолапый сожрал рыбу с шести до семи. Тимоха пляшет от этой печки, он не уверен, но надеется на пунктуальность медведя! Надежда умирает последней.

Медвежатник прислонившись спиной к стволу дерева на юго-восточном углу, сидит курит. От Беломора в горле першит, за день скурил больше пачки папирос. С юга немногим ниже лабаза послышался треск сучьев. Кто-то споро двигается прямо на бочку. Надо посмотреть, кто это пришел. И тут вдруг прозвучал глухой удар об бочку.

Парниша чуть было папиросу не проглотил. Что за ерунда, неужели солнышко ударило. Упал на живот, подполз к рабочему краю лабаза. Ох нечего себе! Вот это громила! Показалось, что медведь размерами как в краеведческом музеи, только чёрный. Присмотрелся внимательней, нет, килограмм на пятьсот. Как только увидел медведя, сразу успокоился, не какого ажиотажа. Можно подумать, что каждый год стреляет медведей с лабазов по пять штук. Нет, это первый медведь и хотелось бы наедятся, что последний, единственный.

Посмотрел время, пятнадцать минут седьмого. парниша был полностью удовлетворён собой, его Я восторжествовало. А всё-таки вычислил правильно, чётко. Не торопился стрелять. Ему это деяние не так важно. Если медведя не застрелить то не кому не докажешь, что ты вычислил косолапого чуть ли не по минутам, так что надо стрелять, а торопится не надо, в сущности некуда спешить. Такой лоб пока всю рыбу не сожрет не уйдёт. Медведь не даёт стрелять, зверюга лег за деревом и с земли подбирает селёдку. Когда в бочку загружали рыбу, немного просыпали мимо, торопились, как будто украли селёдку.

Косолапый голову подымит, охотник спрячется. Минут десять в прятки играли. Мишка не торопясь собрал с земли рыбу, поднялся. Ох, он и жирный! А что с ним осенью будет? Да он в берлогу не пролезет, надо кончать его, спасать от ожирения! Эх ты косолапый, пунктуальность тебя сгубила. Да если бы опоздал, всё равно нечего нельзя изменить. Басня — Волк и ягнёнок. Виноват ты мишка тем, что двум двуногим захотелось много мяса и немного славы в своем кругу общения.

Зверь стал на задние лапы, к лабазу левым боком, передние лапы положил на бочку, наклонил морду и языком вниз, между арматурных прутьев. Медведь, а язык что у змеи. Длинный, однако, язык. Теперь понятно как он рыбу с бочки вытаскивает. Здоровый медведь не просунет свою лапу в специально оставленную большую ячею. Николай сделал больно маленькую ячею. На этом лабазе половинка двухсот литровой бочки, даже меньше, почти одна треть бочки, можно и языком достать. На Колке столитровая бочка, она выше, значит глубже.

У Тимохи уже локти болят, руки отекли. Он на локтях подглядывает за косолапым. Наконец-то зверь развернулся спиной к лабазу. Как в тире. До этого разворота не стрелял, из-за боязни промахнутся. Чувствовал, что промахнется. Вот теперь можно попробовать. Выцелил под левую лопатку, нажал не курок верхнего ствола. Выстрел долбанул по ушам, приклад ружья довольно ощутимо ударил в плёчё, сильная отдача, хороши патроны!

Косолапый мордой об бочку, бабах! — Ох! — прямо так и сказал, ну как человек, только не заругался. Медведь рванул туда откуда пришел. Успел выцелить в позвоночник. Прогремел второй выстрел. — Ох! — косолапый захрипел, его повело вправо по склону. Сейчас упадёт, упадёт? Нет падла, выпрямился, поймал равновесие, скрылся с глаз. Скрылся не на махах, а семеня лапами, значит ранение серьёзное. Впервые секунды до парниши это не дошло, что конкретно подцепил зверя.

Впервые секунды после второго выстрела он завыл на всю окрестную тайгу благим матом, от досады, от обиды, оттого, что обложался по полной программе. Позор! Упустил медведя. Немного погодя, когда пришел в себя, стал логически мыслить, сообразил. Нет, зверь чуть не упал, значит, вторым выстрелом хорошо зацепил. Убегал, а точней уходил от нехорошего места ели-ели, скорей всего залёг, где-то поблизости.

Собрал всю амуницию в рюкзак. По верёвки спустил мешок вниз, сам слетел по лестнице. Походил возле бочки, крови не заметил. Метров двадцать прошелся по пути раненого зверя, и здесь крови нет. Не рискнул заходить глубже в ельник. Рюкзак спрятал в лопухах. Ружьё с оставшимися двумя патронами спрятал возле дороги на старом месте. Охотники поумнели, перестали возить оружие, Володькино ружье стали прятать в лесу, что бы ни мотаться по объездной дороге, автомобиль не гробить, время не тратить. И не только это, на ГАИ можно нарваться в любом месте, даже не далеко от лабаза. Нет желания дарить органам ружьё и решать кучу нехороших проблем.

***

Побежал на трассу, надо успеть на последний рейс автобуса идущего с Долинска в Южно-Сахалинск. Дорога полтора километра идет вниз лесом, на юг. Медведь тоже побежал на юг. Дорога постепенно забирает к западу, полоса леса сужается, у западного поворота сходит на нет. В этой узкой лесной полосе залёг серьезно раненный крупный медведь. У парниши адреналин из ушей брызжет. Если сейчас на дорогу выскочит обиженный объект, сзади забрызжет и явно не адреналин!

Полтора километра пролетел как спринтер на коротких дистанциях. Знает и понимает, что раненный медведь это не лось, но прочитанные неправильные книги в данное время выше здравого смысла, у не обоснованно страха глаза велики. Выскочил на поле, побежал на запад. А там трусцой и не стонать, небось медвежатину все мы уважаем, если под водочку сковородку жареного мясца умять! Дурно не станет от полной сковородки мясца? Не успел на автобус каких-то двести метров.

Остановка прямо напротив грунтовки, теперь придется три километра наяривать пешочком. Быстрым шагом пошёл по трассе, у него быстрый шаг десять километров в час. Останавливается микрогрузовик японского производства. Родственник за рулём, Тимоха возбуждённый, ругает себя и медведя за одно, забыл даже поздороваться. На объездной дороге распрощался с родственником. Но на всякий случай его предупредил, что бы завтра после обеда дал указание, разрешение на холодильник, на тот случай если его самого в цеху не будет.

Нутром чуял, косолапый далеко не ушёл и в тоже время находился в расстроенных чувствах. Между тем всё получилось как нельзя лучше. Если бы завалил медведя возле бочки, можно было мясо загубить. Завтра ведущий охотник на пару с Тимохой начнут ерундой заниматься. Стыдно вспоминать, но придется.

Медвежатник добрался до места, где Николай дежурит, старший товарищ охраняет водозабор. Объяснил всю ситуацию, Николай почему-то здорово обрадовался, да он тоже был уверен, что Тимоха остановил, уложил зверя.

Поехал домой к старшему товарищу, по пути взял чекушку водки, на больше не хватило, да и не надо, состояние взвинченное, чекушки вполне достаточно. Но у Валентины было пол литра беленькой, она пару рюмок выпила и все. Короче Тимоха нажрался что свинья, этого бы не следовало делать. Он стресс снимал! Модно стало валить любую пьянку бес повода, на снятие стресса!

Какой к чёрту у Тимохи стресс? Вот у медведя стресс, так стресс, пришел зверёк как обычно, как к себе домой, как в лесную гуманитарную столовую пожрать. Он с апреля сюда ходит, привык. Стал кушать, всё нормально и вдруг сверху бабах, мордой об бочку бубух. Потом второй раз в левый бок бабах, больно, однако.

***

Утром разбудил Николай. Он уже готов к труду и обороне.

— Подъём, пьянь подзаборная!

— Сколько время? — парнишу ещё ведёт, он до конца не протрезвел, спать поздно лёг. Дело здесь, не только в выпитой водке. Вчера был сильный перегрев на солнышке. И без употребления беленькой чувствовал бы сегодня себя не важно. В данное время самочувствие ужаснейшие.

— Полдевятого, поехали.

Парниши одеваться не надо, только обуться. Собаки уже в машине, всё готово.

— А что ты Барсика не взял?

— Рэм с ним грызется.

— Ну оставил бы этого Рэма, а Барсика взял. Понабрал полную машину молодняка бестолкового.

— Садись алкаш. Мои собаки любого загрызут.

Сели в машину, поехали. Тимохи так плохо, жить не хочется.

— Коля, возьми бутылку пива.

— Только маленькую, а то на старые дрожи вставит. Дело то затеяли серьёзное.

— Да я и не прошу полтора литра, ты сам знаешь, как я к пиву отношусь.

Николай остановился у магазина, взял бутылку пива Балтика. Парнишу накрыло после первого глотка, повело конкретно, старые дрожи в момент заработали. Товарищ повернул машину на железнодорожный переезд.

— Пост объезжать не будим?

— Время нету, ружьё заныкал. Да у меня бумага есть и разрешение, на этой недели зарегистрирую. Даже если остановят, найдут, нечего страшного. А с Володькиным ружьём будут проблемы, самые большие проблемы у Володьки, нельзя брата подводить.

— Хрен ты на этой недели зарегистрируешь. Через три дня свадьба.

— Ты смотри, пьяный а помнит лучше меня.

— Ну, а ты забыл, что родную дочь в пятницу замуж выдаёшь, да?

— Такое событие Тимоха не забивается. Сейчас медведя возьмём и как раз к свадьбе.

Пост ГАИ проехали спокойно. Гаишники не рискнули остановить малолитражку набитую собаками. Николай поддал газку, Судзуки разогналась до сотни.

— Что, больше всё, не может? Мы кажется, совсем не давно больше ехали.

— Больше хватит. Она весь спидометр выдает, все сто сорок, сам знаешь. Я смотрю тебя развезло капитально. Ты Тимоха аккуратней будь. Лишь бы медведь далеко не ушёл. А то ты где-нибудь под елкой спать завалишься, в таком состояние ты не ходок. Если медведь далеко ушел, то и с собаками его не найдёшь.

— По идеи не должен далеко уйти, может километра на три сил хватит. Он от второго выстрела чуть не упал, а вот крови я не заметил.

— Тимоха, а что ты в голову не стрелял, когда он рыбу с земли жрал?

— Ну ты же сам говорил, что лучше под сердце. А под сердце я видно не попал.

— Стрелок, там-то расстояние.

— Молчал бы! Ты не забывай, что лабаз от малейшего движения шатается. И с этого ружья я впервые стрелял. Я-то чувствую, что не упустил, а ты умудрился двоих упустить. Снайпер! Кого ты учить собрался!

— Тимоха, ты снова пьяный! Выкидывай пиво.

— Там ещё полбутылки, выкидывай, оно деньги стоит, богато жить стал? Сам виноват, ты пиво крепкое купил!

— Пить надо было вчера меньше. Когда ты захлебнешься?

— Не переживай, скоро, осталось совсем немного, на свадьбе!

— А почему ты дуплетом не стал стрелять?

— А по кочану! Глупый вопрос. Если бы я долбанул дуплетом, то мы бы сегодня некуда бы не поехали. Мишка бы убежал.

— А может на оборот, у бочки бы и остался.

— Ну, и что бы с ним стало за четырнадцать часов в июле месяце. Что не делается всё к лучшему. Вот ты собрался, мол, чувствуешь тоже, что медведь не далеко ушёл. А ведь ты не хрена не собрался. Не топора, не ножей, не вкладышей.

— Тимоха, сначала надо убедится, добить, если живой, а уж потом думать о вкладышах и о прочем. Не надо делить шкуру не убитого медведя.

— Коля, здесь ты в корне не прав и пословицу лепишь не туда, она не клеится к этому случаю, здесь ей не место. Готовым надо быть всегда. А у тебя постоянно, как на охоту так собак кормить, — парнишу понесло, пиво сделало свое дело.

— Да ты пьяный уже, — Николай подловил момент, выхватил у товарища бутылку и швырнул в открытое окно.

А Тимохи уже до лампочки, он в эфирическое состояние. Самая приятная стадия опьянения. Стоит немного переборщить, организм начнёт требовать пойла до полной отключки, до точки риз.

Приехали, машину оставили сразу за поворотом, где лес начинается. Собаки рванули по дороге наверх. Не доходя сотни метров до ровной площадке, где к лабазу спускаются, где второе ружьё спрятано, охотники услышали собачий хор.

— Ты смотри, уже нашли, он что, рядом с лабазом залёг?

— Иди за ружьём. Может они не на медведя лают.

— Ага, на соболя! Да я и по твоей морде вижу, ты тоже уверен, что собаки на медведя орут. Тем более эти собаки на соболей не орут, они их не чуют.

— Тимоха, за ружьём иди, я потом с тобой поговорю. Вот дурак, зачем я это пиво покупал!

— Ладно не вой, трезвенник нашелся и язвенник. Зачем пиво покупал, а куда бы ты делся? — парниша поплёлся в гору.

Ведущий охотник остался на месте. Вот это у него сегодня будет экстрим, с пьяным товарищем пойдёт на раненого медведя! Не повторяется такое не когда! Пьяный в дрободан охотник номер два вытащил с схрона ружьё, зарядил последней парой патронов. У Николая на двадцать восьмой патронов горы, полные карманы. У него дома даже есть пулелейка и железные пули точенные на станке охотником теоретиком Лёхой, ныне уже давно покойном.

Почему-то Николай купил пули в магазине и не чем этот поступок не объяснил. Тимоха спрашивал, ему странным показались действия старшего товарища. Во дворе свинца полно, собакам жрать варят в огороде на костре. Да можно было между делом столько пуль налить, а он в магазине покупает и такие же круглые, как форма на пулелейки, именуемые в народе жиганом.

***

Вот теперь начинается серьёзная и опасная охота. По лаю собак ребята поняли, что медведь живой. А что здесь понимать? На мертвого медведя собаки бы не лаяли! Три псины; Ласка, Рэм и Чаки захлебываются лаем. Брать раненного, припертого в угол большого медведя, это вам не с лабаза стрелять! Николай нервничает, он напряжен, собран что пружина. Ну а пьяному Тимохи море покалено, ему всё до лампочки.

— Палево Коля будет конкретное! Надо было одного Барсика взять.

— Пошли, пошли, на полях комбайн так гремит, они там друг друга не слышат.

Неправ Николай, работающие на поле всё хорошо слышат и услышат ещё больше, а потом зададут вопрос. Кого это вы там добивали? Пошли вниз, парниша впереди, ведущий взял дистанцию метров на пятнадцать отстал. А должно быть наоборот. Боится Коля! Прошли крутой спуск.

Пьяный охотник взял правее, курс на собачий хор, при этом ещё увеличив дистанцию. Здесь почти ровное место и редкий смешанный лес, травы мало, преобладают хвойные чистые пятаки, грибной лес. Увидел всех трёх собак и черную тушу на земле.

— Ура, я взял медведя! — во всё горло заорал парниша. Что от пьяного дурака можно путного ожидать?

— Заглохни, мать твою…! — дальше длинная непереводимая матерная тирада.

Чего он урод матерится, пьяный Тимоха начал вскипать. Он взял медведя, а его так жестко ругают. Могло бы случится ужасное, Николай находился на тонком волоске от смерти. Парниша обозлившись, разрядил бы ружьё в товарища. Но в эту минуту медведь стал подниматься.

— Понял! Урод пьяный. На собак он не реагировал, не чего было орать.

— А что ты ссышь, у тебя ружьё в руках и полные карманы патронов! Ты ссыкун оказывается, дерьмо! — Тимоха вернул полученное и даже переборщил.

Пошёл на сближение. Зверь поднимется медленно, тяжело. Расстояние метров шесть, парниша стреляет в голову, попал. Косолапый мотнул головой, осел и снова поднимается. Следом выстрел сзади, кажется мимо. Николай лупит с двадцати метров. Хорошо собаки не стараются за бока зверя хватать, не лезут под пулю. Тимоха стреляет второй раз, последний, снова в голову. Зверь оседает, ловит ещё пулю и резко поднимается на все четыре лапы. Делает первый шаг на парнишу, собак медведь не замечает. Он понял, что вот этот пьяный гад его вчера смертельно ранил.

Пьяный гад отступил назад, поравнявшись с Николаем. — Коля у меня больше патронов нету, — он влёт отрезвел, хмели как не бывало.

— Пошёл на… отсюда! Урод! — закричал товарищ. Выпустил два патрона, перезарядился, ещё два патрона выпустил.

Медведь упал, готов. Николай снова перезарядился и с Тимохиной точки, откуда тот стрелял, всадил ещё две пули в голову. Зачем? Подошли к зверю, парниши так стало жалко медведя. Он дал себе слово, что больше этого не повторится. Правильно говорят, убитый медведь очень похож на человека. Не в этом суть.

— Вот теперь держи пять! Молодец! — Николай протянул пятерню для рукопожатия.

Тимоха машинально пожал руку. Было большое, огромное желание послать товарища куда подальше и быстренько уйти с этого места. Дело сделано не до конца, впереди много работы. Николай в одиночку не справится. Он бы нашёл помощников, но этот медведь не его. Это Тимохин медведь! Зачем же свое бросать, кому-то отдавать? Дело нужно довести до победного конца.

***

Рем с Лаской рычат, гавкают, грызут поверженного хозяина тайги. Чаки стоит в четырёх метрах от медведе и беспрерывно орёт и орёт.

— Дайка ружьё! Я сейчас отключу эту машинку заводную.

— Ты что, сдурел? Витёк нас потом обоих отключит. Да, с него толку не будет. Значит осенью в кастрюлю уйдёт. Чаки боится подходить к медведю.

— Разумеется, собака то охотничья. Надо Коля убирать собак. Мы и так здесь нашумели сверх меры, канонаду устроили. Поля в сотни метрах.

— Давай желчь вырежем. Потом я съезжу за вкладышами, ножи наточу. Лопата нужно, потроха закопать. Да сразу надо и оружие увести.

Тимоха непонимающе посмотрел на товарища. — Потом, всё сразу и вырежем.

— Желчь сейчас вырежем, это делается быстро. Медведь не огромный, как тебе показалось. Килограмм на триста пятьдесят, большой медведь.

Быстро перевернули зверя на спину, тяжёлый зараза. Николай вспорол брюхо, добрался до печени.

— Вот это желчь! Мы Тимоха однажды на Жуковки завалили огромного медведя, за пол тонны, но у него желчь намного меньше была. Правильно говорят, сначала надо позлить зверя, что бы желчь больше стала, а потом валить.

Конец ознакомительного фрагмента.