Сердце феникса

Нина Опалько, 2022

Орбис-Луа – волшебный мир, в котором могут укрыться люди с магическими способностями. Мир, где возможно все, где жители вольны сами творить свою реальность и свою судьбу, где главная ценность – свобода.И в этом мире пытаются найти свое место дети рода феникса – Мирами и Максим. Она попала в Орбис-Луа еще младенцем и получила редкий дар. Он пришел в мир уже взрослым и помог освободить Орбис-Луа от тирана. Теперь на них обращены все взгляды.Им предстоит сразиться с собственными тайными желаниями, темной стороной души и коварными планами монархов других миров. Мирами придется выбирать между двумя мирами, двумя возлюбленными и двумя жизнями. Максим отправится на темную сторону. И оба будут биться за независимость своего нового дома, за друзей и за свою правду.

Глава 4. Лунные искатели снова в игре

Коридоры резиденции мелькали у меня перед глазами, сердце колотилось. Разум пытался успокоить душу, уверяя, что ничего плохого случиться с братом не могло, но безотчетный страх оказался сильнее любых доводов. Только бы успеть!

Остановившись у двери, я без стука дернула ручку — Макс никогда не запирался. Закрыто. Это еще что такое? Я постучала. Тишина. Пять ударов сердца — все еще тихо. Снова стук, на этот раз громче. Так тихо, что я слышала только собственное сердцебиение и сбившееся дыхание. Может, его нет в комнате? А что, если мой сон и правда был подключением к сознанию, и сейчас с братом происходит невесть что?

Обычно я так не делаю, но тут решила не церемониться. Быстрым движением руки призвала свой дар, наполнила замок водой и заставила ее толкнуть защелку. Дверь открылась, и я решительно вошла внутрь. Хорошо еще, что догадалась сделать это тихо. Макс мирно спал на кровати. На его плече покоилась девичья голова. Лицо едва виднелось из-под облака буйных черных кудрей, но я сразу поняла, кто это. Тариэль, дочь Эддара. Я чуть не выругалась вслух. Макс затащил в постель нептунианскую принцессу!

И только тут я осознала, что стою в дверях — только что мной и вскрытых — перед двумя спящими любовниками. Кровь прилила к лицу, и я с невероятной осторожностью стала спиной отступать обратно в коридор. И почти вышла бесшумно, когда споткнулась об собственного спутника и растянулась бы на полу с грохотом, если бы не проявила чудеса сообразительности и не успела одновременно задать импульс двери, чтобы она захлопнулась, и перенестись в свои покои.

Падение встретила моя собственная кровать. И чего я сразу не догадалась перенестись к Максу? Надо было устраивать этот спектакль с беготней по коридорам и взломом замков? Эх, прав Рэм, после пребывания на Земле моя буйная натура всегда берет верх.

Стоило о нем вспомнить, как любимый появился прямо у моей кровати. Увидев мой взлохмаченный вид и раскрасневшееся лицо, он лучезарно улыбнулся, изрек короткое «Понял» и исчез. А потом вновь появился, держа в руках поднос с двумя кружками. Покои наполнились запахом кофейных зерен, корицы и мяты. Я блаженно улыбнулась — фирменный рецепт! Быстро чмокнув любимого в щеку, ускользнула в ванную только для того, чтобы через считанные минуты вернуться оттуда в приличном виде. Рэм притворно вздохнул:

— Ну вот, выглядишь, как настоящая леди. Куда ты дела то милое лохматое создание?

— Спрятала под умывальником. Отдай мой кофе!

— Какие мы грозные! Держи и рассказывай, что тебя подняло в такую рань. Что-то случилось? Я почувствовал твой страх.

Чем плохи близкие отношения на Орбис-Луа, так это тем, что ты никогда не сможешь скрыть свои сильные эмоции от родных. Пришлось признаваться:

— Мне приснился кошмар. Я думала, с Максом что-то стряслось.

Шутливое выражение стерлось с лица Рэма.

— Расскажешь?

Я подробно описала свой сон и то, что застала брата спящим. Сначала я колебалась, стоит ли рассказывать Рэму о том, что увидела в покоях Тариэль, а потом подумала: какого черта, это же Рэм, ему я могу рассказать о чем угодно.

Зря я ожидала, что он удивится или расстроится. Любимый не усмотрел в поступке брата ничего зазорного, только хмыкнул:

— Ну да, это в его стиле.

— Мне бы твое спокойствие! А что, если об этом узнает Эддар?

Рэм только пожал плечами:

— Не заморачивайся, мы тут все взрослые люди. Разберутся. Уверен, у нашей сладкой парочки хватит ума не афишировать свой роман. Ты же знаешь Макса.

— Я потому и переживаю, что отлично его знаю. За ним уже на полмира тянется шлейф брошенных девушек. Не хотелось бы, чтобы эта коллекция пополнилась таким ценным экспонатом.

— И чего ты такая угрюмая? Вдруг она — та самая?

— Тогда еще хуже. Ты представляешь, что будет с Его нептунианским величеством, если он узнает, что земной мальчишка претендует на сердце его дочери? Если уж он мне вчера высказал, хотя прекрасно знает, что я с младенчества жила на Орбис-Луа, то что говорить о Максе?

— Погоди. Что значит «высказал»? Он тебя оскорбил?

Рэм так напрягся, что я поспешила разрядить обстановку:

— Не бери в голову. Он просто сказал, что наша будущая свадьба — достижение для землян, потому что одна из них войдет в королевскую семью.

Стук в дверь перебил Рэма на полуслове, когда он уже собирался высказаться по поводу поведения монарха.

— Входите! — крикнула я.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Лорана.

— Доброе утро, голубки! Не хочу нарушать вашу идиллию, но мы собираем экстренное собрание ищеек, и вы оба должны присутствовать.

— Оба? — удивился Рэм, который не имел никакого отношения к ищейкам.

— Оба, — коротко ответила Лорана. — Дело государственной важности.

Она ловким движением бросила Рэму монету ищеек, тот с легкостью поймал ее на лету. Даже принцу нельзя было появиться на совещании без допуска. Я тоже взяла свою монету из комода. Лорана жестом поманила нас к выходу, и мы покорно отправились за ней.

По пути я пыталась предугадать, что же такого стряслось. До планового собрания, на которое меня звала Селена, было еще пару дней в запасе — мы не так много времени провели на Земле, чтобы его пропустить. Обычно наша группа отличалась крайней пунктуальностью и педантичностью, собрания проходили четко по расписанию. Значит, что-то из ряда вон.

Стоило нам войти в зал заседаний, как мои догадки укрепились. Во главе стола рядом с моими родителями, которые теперь возглавляли ищеек, сидел сам Громгон. А еще среди собравшихся я заметила Лотиона. Вот тут и почувствовала неладное. Да, за последние годы отношение к отшельникам круто изменилось, из их рядов после свержения Оргарда пропали все нестабильные элементы — ушли в другие миры, завидев перемены в нашем, но негласно их все еще считали опасными и неопределившимися. Большинство из них продолжало жить на Блуждающем континенте, и три десятилетия — слишком мало, чтобы он смог встать в один ряд с Землей Обетованной и Землей Провидения — двумя оставшимися континентами. Он все еще блуждал по Великому океану, и до сих пор был окутан загадками и мистическими историями, хотя Лотион и его соратники бросали все силы на то, чтобы придать своему дому открытый и безопасный вид. В общем, отшельников уже не преследовали, но и на собрания вроде нашего без особой надобности не звали.

Значит, надобность была. И мне все это крепко не понравилось.

Не зря. Когда все расселись, Громгон перешел к делу:

— Нет времени на вступления, вы и сами знаете, что собрание экстренное. И поэтому я сразу обозначу проблему: на нас в открытую напали Лунные искатели.

Мы все охнули. Никто не смог вымолвить ни слова. Больше всех напрягся Лотион. А в моей голове вихрем пронеслось все, что я знала об этом тайном обществе. И что же? То, что Лунные искатели существуют много веков и все эти столетия они гонятся за секретом орбис-луанцев, желая заполучить их силу или — в более редких случаях — требуют открыть свободный портал между нашими мирами.

Еще я знала по собственному опыту, что у них есть средства борьбы с нами, лунные искатели даже могли приглушить силу орбис-луанца.

У этого тайного общества было множество штабов, в двух из которых мне довелось побывать — и отнюдь не на экскурсии.

У них были файлы на мою семью и на меня саму, пока мы их не уничтожили. Нас с братом пытались шантажировать, а Рэма и вовсе похищали.

А еще лунные искатели были в сговоре с Оргардом, и после его смерти они ушли в глубокое подполье.

Да уж, как ни крути, а картина рисовалась удручающая — ни одной светлой мысли об этих фанатиках. Разве что одна: Лотион когда-то состоял в их рядах, но ушел в наш мир вместе с моей матерью, которая тогда оказалась у него в плену. И это, кстати, был последний случай прямого нападения на ищеек в современной истории. До сегодняшнего дня.

Послышались первые робкие перешептывания, когда Громгон вновь заговорил.

— И это еще не худшая новость. Энья, подойди ко мне, пожалуйста.

Ищейку Энью я прекрасно знала. Мы не только провели совместную операцию на Земле, когда искали двух подростков-близнецов, в которых проснулись сверхъестественные способности, но и сблизились по другой причине: мы — единственные ищейки со спутниками. Мой Мур прекрасно ладил с лисом Принцем. Какого же было мое удивление, когда к королю подошла совершенно незнакомая девушка. Энья, которую я знала — высокая, рыжеволосая и улыбчивая девушкой с ямочками на щеках и россыпью веснушек. Незнакомка же ничуть на нее не походила: среднего роста, с невыразительными русыми волосами и мелкими чертами лица. И что еще хуже, рядом с ней не оказалось спутника. Я напрягла внутреннее зрение и вгляделась в поле девушки. Ошибки быть не могло — рисунок принадлежал Энье. Но что-то с ним было не так: он сделался не таким ярким и выраженным. И тут меня накрыл ужас. Как и всех присутствующих в комнате. Некоторые даже повскакивали со своих мест, а сэр Торрон, один из верховных членов Ордена ищеек, обычно такой внимательный и чуткий, вдруг закричал, забыв про все титулы:

— Громгон, какого черта здесь творится? Почему Энья выглядит, как примитивный землянин? Что, черт побери, случилось с ее полем? И где Принц? — судя по тому, что он дважды упомянул одно и то же земное ругательство, сэр Торрон был не в себе, что для орбис-луанца — из ряда вон.

Поднялся галдеж. Громгону пришлось резким жестом призвать всех к тишине.

— Прошу вас, успокойтесь. У нас нет времени на панику. Проблема налицо. Мы не знаем, как, но Лунным искателям удалось сделать из орбис-луанца обычного человека.

Всех волновал один и тот же вопрос, который высказала Селена:

— Это обратимо?

Громгон покачал головой.

— Мы еще не знаем. Мы вызвали лучших специалистов по работе с энергией с Земли Провидения, но пока что их труд не приносит плодов.

— А вы пробовали Врата Перерождения? — спросил голос из зала.

— Первым делом. Мы все помним, что Врата сработали на фениксе. Увы, ничего не произошло. Но мы не теряем надежды. Если есть шанс вернуть Энью, мы это сделаем.

Девушка болезненно поморщилась. И было отчего — ее похоронили заживо. Потеряв свою силу и свой облик, для большинства в зале она попросту перестала существовать. А ведь это была та же Энья, которую мы знали. Как же так?

Опять поднялся шум, и на этот раз Его Величество едва не вышел из себя:

— Прекратите превращать собрание в балаган! Мы должны действовать быстро и сообща, а не устраивать истерики.

Легко сказать. Когда живешь в таком тихом местечке, как Орбис-Луа, даже пропажа домашнего питомца может стать поводом для недельного траура, а тут такое. Пожалуй, я слишком много времени проводила на Земле — «тепличность» орбис-луанцев начинала меня подбешивать.

— Вильварин, прошу тебя, — устало проговорил король, — Введи всех в курс дела как можно скорее.

Отец поднялся со своего места, его брови сошлись у переносицы. Голос звучал отстраненно:

— Мы не знаем, что именно произошло. Энья выполняла очередное задание, но не закончила его. Она появилась в портале раньше срока уже в таком состоянии. Последние ее воспоминания обрываются на Земле. Она не помнит ни нападения, ни того, как вошла в портал. У нас ровным счетом нет никаких данных: ни мотива, ни состава преступления, как говорят в Обрис-Терра.

— И что нам теперь делать? — спросил один из самых молодых ищеек.

— Для начала — не перебивать, — отозвался отец. — Наш Орден переходит на экстренный режим до тех пор, пока мы не выясним обстоятельства происшествия. По одному отправляться на Землю запрещено. Теперь на срочные происшествия каждая ищейка будет перемещаться только с группой сопровождения из числа королевских служащих. Все несрочные заявки отменены.

Мурашки побежали по позвоночнику. Папина сухая фраза про отмену несрочных заявок означала, что мы теперь не сможем приходить на помощь людям, у которых в легкой форме просыпаются необычные способности. Дети, подростки и даже взрослые будут двигать предметы, поджигать вещи, читать мысли, вырубать электричество и совершать другие странные вещи, а мы не сможем прийти и объяснить, что происходит, пока «заявка не перейдет в раздел срочных» — то есть до тех пор, пока их способности нельзя будет скрыть или пока они не начнут угрожать окружающим. И это просто кошмарно! Они будут думать, что сходят с ума, верующие решат, что одержимы. Сколько судеб мы успеем покалечить, пока не отменят экстренный режим? И служащие… официально на Орбис-Луа не было стражи, но на королевской службе состояли люди, обученные защищать и при необходимости — умирать. Я уже бывала на Земле в такой компании, когда отправлялась за Максом, и это — сущий кошмар. Как можно выполнять свою миссию в окружении хмурых нянек, для которых твоя безопасность превыше жизни людей?

— Сколько ищеек сейчас находятся на Земле? — спокойно спросил Громгон.

— Семьдесят три человека, сир, — тут же отозвался мой отец.

— Отозвать всех, — коротко бросил король.

Мне казалось, что сейчас вновь поднимется паника, но зал был погружен в молчание. И все разом дернулись, когда среди этого безмолвия раздался незнакомый мужской голос. Мы начали оборачиваться в поисках источника, и каково же было удивление, когда им оказалась Энья. Мне даже не пришлось напрягать внутреннее зрение, чтобы увидеть, как ярко ее поле светится чужой энергией. Ею управляли!

— Приветствую вас, орбис-луанцы! — проговорил голос, и я невольно отметила, что он звучит молодо и очень приятно, если вообще можно счесть голос приятным в такой ситуации, — С вами говорит новый глава Лунных искателей. Как видите, мы больше не собираемся выполнять роль цепного пса на поводу ваших королей. С этого момента мы будем опекать только интересы землян. И можете забыть о нелепых притязаниях моих предшественников на ваши способности, они нам ни к чему. С кем я могу обсудить наши требования?

Громгон уже поднялся, чтобы ответить, но мой отец активными жестами призвал его это не делать и заговорил сам:

— Вы можете говорить со мной. Я руковожу поисковыми отрядами на Земле. Мое имя — Вильварин.

Голос ответил:

— Годится. Вы представились, отвечу взаимностью. Можете звать меня просто Кирилл, раз отчества у вас не в ходу.

— Чего вы хотите, Кирилл? И какое вы имели право распоряжаться личностью моей подопечной?

— Рад, что вы оценили наши способности. Можете считать этот жест предупреждением. Если вы не перестанете похищать землян, так будет с каждым вашим, как вы выражаетесь, подопечным. Мы требуем, чтобы вы оставили в покое наш мир.

Все опешили. Мы никогда никого не уводили силой, люди сами соглашались покинуть земной мир и уйти на Орбис-Луа или в другие миры. Отец, естественно, сразу об этом сказал.

Голос из приятного и довольно вежливого превратился в едкий и злой:

— Может, вы еще скажете, что не похищали феникса, предназначенного Земле? Или, если быть точнее, сразу двух?

Внутри все оборвалось. Они знали правду о нас с братом. Это я должна была стать земным фениксом, и этого не случилось только из-за того, что предыдущий король подстроил крушение целого самолета землян, чтобы забрать меня на Орбис-Луа в младенчестве и заполучить феникса. Только вот все пошло не так, когда я получила водный дар — моя суть феникса не смогла во мне воплотиться, и это бремя пало на моего брата. Папа, конечно, все это знал. А я кожей чувствовала, какая буря сейчас бушует в его душе, потому что он лично подобрал меня на Земле и принес в наш мир, хоть и не ведал, что все это было частью плана Оргарда. Отец справился с эмоциями и ответил предельно спокойно:

— Нет никаких доказательств, что феникс предназначался вашему миру, это лишь догадки. Он добровольно ушел на Орбис-Луа. А вам предсказано появление нового.

Обладатель голоса терял терпение:

— Не доказано, предсказано, все по доброй воле! Перестаньте морочить мне голову! Верните детей феникса и передайте всем орбис-луанцам мое предложение: каждый, кто хочет вернуться в родной мир человеком, может обратиться к Лунным искателям и возвратиться к нормальной жизни.

— Кирилл, вы ведь понимаете, что речь идет о двух живых людях? Я не могу отдать их, как товар, если они того не желают.

Повисла тишина. А потом голос заговорил уже спокойно:

— Резонно. Но я должен услышать это от них. Более того, я уверен, что могу предложить детям феникса то, что вы никогда не сможете.

— И что же?

— Увы, Вильварин, дальше я буду разговаривать только с ними. Пришлите их, или ваши ищейки начнут один за одним превращаться в обычных людей. И я больше не буду утруждать себя тем, чтобы возвращать их в ваш мир, пусть остаются там, откуда они родом.

Отец побледнел:

— У вас что, заложники?

— И предостаточно. Мне претят такие методы, но с вашим братом по-другому не договоришься. Выполните мои требования — и все останутся целы.

— Вы дадите мне время?

— У вас есть два земных часа. Это больше суток в вашем мире, вам достаточно?

— Достаточно.

— Тогда до связи. Переговорное устройство то же.

Меня страшно покоробило, что он назвал живого человека переговорным устройством. А Энья сразу после того, как ее отпустила чужая энергия, рухнула на пол. Лорана вскочила со своего места, подозвала служащего, приказала ему взять девушку на руки и вышла с ним из зала. Мне почудилось, что все вздохнули с облегчением, когда наглядная демонстрация новых жутких способностей Лунных искателей перестала маячить перед глазами.

Теперь все смотрели на меня. И я не нашла ничего лучше, чем подняться и обратиться прямо к королю:

— Ваше Величество, я готова отправиться на Землю в любой момент. Здесь нет моего брата, но я уверена, что он тоже согласится.

Признаюсь, я полагала, что Громгон выдохнет с облегчением и начнет обговаривать детали, но вместо этого он резко помрачнел и отрезал:

— Об этом не может быть и речи, Мирами!

От такого поворота я попросту опешила и не знала, что ответить. Благо, вместо меня заговорил Торрон:

— Ваше Величество, но, если девочка сама вызывается, почему бы не пойти ей навстречу?

Король грозно посмотрел на него:

— Потому что эта девочка, — он выделил последнее слово, — Невеста моего сына и будущая принцесса Орбис-Луа, я не могу рисковать ее жизнью и личностью.

Видимо, несмотря на вчерашний «семейный ужин», еще не до всех докатился слух о нашей помолвке. Официальное объявление должно было состояться только сегодня утром, но его подвинули из-за срочного собрания ищеек. Все, как по команде, уставились на нас с Рэмом, а я успела — каюсь, с некоторой долей злорадства — заметить, как сошла с лица Селена.

В остальном мне хотелось кричать, спорить, ругаться и доказывать, что я не могу и не собираюсь жертвовать заложниками только из опасения, что глава Лунных искателей причинит мне вред. Но знала, что это бесполезно. Более того, я бы только показала себя вспыльчивой и незрелой личностью. Так что я опустилась на свое место, крепко взяла за руку Рэма и спокойно спросила:

— Ваше Величество, мы можем позвать сюда брата? Его это тоже теперь касается.

Громгон согласился и отправил служащего передать брату допуск. А я успела мысленно связаться с Максом и отправить ему свои воспоминания, чтобы он быстро вошел в курс дела. Через несколько минут брат возник в зале. Стоило ему появиться, как меня накрыло волной жара и негодования, сердце бешено колотилось, руки жгло. Его злость была такой сильной, что я попросту не могла закрыться от его сознания. Но заговорил он на удивление тихо:

— Светлой луны, Ваше величество и члены ордена! Сестра ввела меня в курс дела, и я прошу вас дать нам разрешение отправиться на Землю. Вы можете отправить с нами сколько угодно сопровождения и принять любые предосторожности, только позвольте нам как можно скорее решить это дело, пока не пострадали и орбис-луанцы, и земляне.

Я поразилась, сколь спокойно и уверенно звучала его речь, и, чего уж там, насколько уважительно, чего за Максом никогда не водилось. Но на Громгона это не произвело впечатления:

— Максим, я понимаю твою решимость, но пойми и ты меня: я не могу отправить вас на землю.

— Из-за Мирами? — деловито уточнил брат.

— В первую очередь — да, — честно ответил король, — Хотя и фениксом я бы тоже не хотел рисковать.

— Но могли бы?

Мы все в неловкости наблюдали за этим откровенным разговором. Король кивнул.

— Тогда позвольте мне отправиться одному, если это устроит нашего террориста.

Теперь пришла моя очередь паниковать. Рэм предусмотрительно шепнул мне, чтобы я не выступала с возражениями. Мне до ужаса хотелось возмутиться, но Рэм был прав: начни я сейчас отговаривать короля, я бы преуспела. И обрекла бы всех наших заложников.

Мы все видели, что Громгон сомневается, так что Макс решил «дожать», как он обычно выражается:

— Ваше Величество, поймите меня правильно. Я выполнил свою миссию феникса, и даже если этот фанат людей обратит меня в обычного человека, мой мир от этого не рухнет. И, раз уж Орбис-Луа за последние тридцать лет ни разу не пригодился мой дар, то и он, полагаю, тоже.

Король все еще сомневался:

— Максим, ты точно уверен в своем решении?

— Более чем. Надеюсь, вы сможете объяснить этому Кириллу, почему я отправлюсь без сестры.

— Не сомневайся. Хорошо, мы предложим ему этот вариант.

Слова возражения так и рвались с языка, но чудом удержались. Глупо полагать, что решение двух взрослых мужчин можно оспорить из-за личных переживаний и страхов. И мне даже почти удалось успокоиться и убедить себя, что с Максом ничего не случится, как Громгон добил меня еще одной новостью:

— Мирами, еще кое-что. До снятия экстренного режима тебе не стоит отправляться на Землю ни в рабочих, ни в личных целях. А после свадьбы я настоятельно рекомендую тебе оставить полевые задания — они станут для тебя слишком опасными. И неподобающими.

Волна шока накрыла меня с головой. Как же это — оставить полевые задания? Это ведь значит, что я больше не смогу помогать землянам, не буду периодически жить на Земле. Да и вообще, мне придется выбирать себе новое занятие, чтобы не сойти с ума от безделья в ближайшие лет девятьсот. Рот мой уже открылся, но и эти слова тоже остались непроизнесенными. Но только благодаря мысленному голосу Рэма: «Не спорь с ним прилюдно, мы потом поговорим наедине». Так что я лишь благовоспитанно кивнула, хотя этот элементарный жест дался мне титаническим усилием. Тогда король обратился к моему другу:

— Лотион, мы знаем, что ты предпочитаешь не распространяться насчет твоей жизни в качестве Лунного искателя, но в этой ситуации я вынужден тебя спросить: как им удалось превратить Энью в человека? И можем ли мы это обратить?

— Увы, Ваше Величество, тут я ничем не могу помочь. У Лунных искателей есть свои секреты и приемы, которые достались им от обратных переселенцев, но я никогда не слышал ни о чем подобном.

— Это усложняет дело. Значит, у них появился новый источник знаний. Этрид, будь добра, проверь всех, кто переселился обратно на Землю и тех, кто проводит там много времени. Мы должны понять, откуда утечка.

Мама покачала головой:

— Я, конечно, всех проверю, но вы же понимаете, насколько это сложная работа с энергией. Ни один из нас поодиночке не справился бы с таким заданием. Если я не ошибаюсь, тут надо перестроить сам мозг человека, чтобы разорвались нейронные связи, которые дают доступ к нашим способностям.

— Ты права. Но все равно проверь. И, Лотион, вот еще что. Ты не мог бы остаться в резиденции, пока ситуация не прояснится? Алесару, конечно же, это приглашение тоже касается, не хочу разбивать ваш союз.

Лотион согласился, и тогда Громгон распустил собрание. Теперь нам оставалось ждать истечения срока, который нам отвел Лунный искатель.