Чужая вина

Нина Князькова, 2021

Жизнь Марты Мироновны не была простой. Она успела увидеть самые неприглядные ее стороны. Она не верит в отношения с мужчинами и ее терзает бесконечное чувство вины по отношению к своим детям. Да еще и странный парень привязался, не давая и шагу ступить без присмотра. Молодой еще, глупый. Вот только, кажется, отступать он совсем не намерен. Вторая история серии «Май-плюс».

Глава 4

Марта

Антон бросал на меня хмурые взгляды, пока мы ехали к белоснежному аккуратному двухэтажному особнячку, рядом с которым стояла та самая девушка, которая сегодня была на моей лекции. С ребенком, конечно.

В том, что это ребенок Антона, я не сомневалась. Девочка в интернате так доверительно спала на его плече, что тут любые сомнения бы развеялись. А ее мать, эта Алла. Он с такой заботой смотрел на нее, что даже мне стало ясно, что у этих двоих долгая и запутанная история. Но факт оставался фактом: мне почему-то стало больно и обидно, когда я увидела их вместе. Почему? Неужели я на что-то надеялась с этим мальчишкой? Ведь я в два раза его старше. Боже, вот так и начинаются психические расстройства. В моем случае, правда, заканчиваются. Но это полбеды. Ребенок растет без отца — это страшнее.

— Спасибо, что не бросил меня у Лохматова. — Услышала я краем уха, когда эта Алла устроилась в просторном салоне лимузина. — И что объяснил ему, что мне в Березкино тесно. Май — мой дом.

— Вообще-то — это мой дом. — Проворчал Антон.

— Поделишься, ничего с тобой не случится. Хозяин не выгонит меня на улицу. Я полезная. — Поддела она его. — Да и в санатории могу работать. Дети меня любят. Хозяин будет доволен.

Странные у них все же отношения.

— Хозяин женился. — Коротко отрезал Антон.

Позади меня раздался недоверчивый вздох. Я даже обернулась, чтобы глянуть на эту девчушку. Она сидела с открытым ртом и часто моргала.

— Как? — Все же выдохнула она. — Он же… Его же… Кто она? Лохматов мне ничего не говорил. — Все же сформулировала эта девчонка.

— Потому что оборотни боготворят Веру Родионовну. И не треплются о ней кому попало. — Хмыкнул Антон. — Она удивительно подошла Хозяину и теперь они вдвоем наводят ужас на округу. — Парень покосился на меня и уголки его губ дрогнули. Ерничает.

— Моя дочь совсем не ужасна. — Возразила я.

Кажется, этого он от меня и ждал, потому что девушка, сидящая сзади, подавилась воздухом. Даже маленькая девочка, сидящая в детском кресле рядом, совсем притихла.

— О, — девушка, наконец, пришла в себя и созрела для новой порции вопросов. — И вам не страшно? — Она с опаской смотрела на меня.

— Мне? Почему мне должно быть страшно? — Не поняла я.

— Ну-у…, — она смутилась. — Хозяин же может одним неосторожным движением убить все-таки. А ваша дочь там с ним… Э-э…

Я весело хмыкнула.

— Моя дочь — сильная и очень рассудительная женщина. И Николай ее любит, поэтому никогда не сделает больно. — С уверенностью произнесла я. Стоило только вспомнить его глаза, когда он Веру в больницу после леса принес. Там столько всего было.

— Я бы свою дочь постаралась беречь от такого монстра. — Алла погладила малышку по голове.

— Николай не монстр. — Нахмурилась я. — Да и не видели вы еще монстров. В Мае живут замечательные люди, которые всегда придут на помощь.

Девушка совсем притихла и вопросов больше не задавала. Дотерпела она до КПП.

— Теперь я понимаю, почему Антон вас возит. Вы же теперь неприкосновенны для мужчин. — Зачем-то сказала она, понаблюдав за мной.

Антон напрягся и остановился у ворот. Те без разговоров отъехали в сторону, давая нам возможность проехать. В части нас уже ждал Павлов.

— Марта Мироновна, — улыбнулся он в первую очередь мне, когда заглянул в машину. — Антон Иванович, вас искал Станислав Тихонович. А это кто? — Вдруг заметил сидящую позади нас девушку и ребенка.

— Здравствуйте, Валерий Трофимович. — Девушка чуть подалась вперед, чтобы ее лучше было видно.

— Алла? — Удивился тот. — Как? Нам же передали, что ты погибла при взрыве.

— Да, я в курсе. — Кивнула девушка. — Так надо было.

Павлов нахмурился, заметив глазастую девочку рядом с этой Аллой.

— Вам срочно нужно к Хозяину. — Обратился он уже к Антону.

— Знаю. — Кивнул наш шофер и закрыл окно. — Сейчас съездим до завода, а потом домой. — Повернулся он ко мне.

— Может быть, меня кто-то другой отвезет в санаторий? — Неуверенно спросила я, когда машина плавно покатила в сторону Мая.

— А можно вы пойдете с нами? — Вдруг оживилась девушка. — При вас меня вряд ли будут убивать. Да и Ляльку подержите, пока на меня орать будут. А то она испугается.

Я поджала губы, но кивнула. Не бросать же теперь их. Да и дочь Антона мне понравилась. Спокойная такая малышка, молчаливая.

Парень в это время быстро набросал сообщение в телефоне, а я все пыталась анализировать ситуацию. Если честно, то я не совсем понимала, зачем будут кричать на эту девушку. Странно это все.

На парковке рядом с административным зданием было как всегда безлюдно. Мы вышли из машины, и Антон подхватил малышку на руки. Алла мелко перекрестилась и решительно двинулась к зданию.

Нас ждали. Глафира при нашем появлении подбежала к двери Хозяина и постучала.

— Что? — Раздался рык моего зятя.

— Николай Николаевич, они прибыли. — Глафира распахнула дверь, пропуская нас в кабинет.

— Марта, — позвал меня Антон, вошедший первым.

Я подошла ближе и малышка была передана мне в руки. И чего они так нервничают? Я оглядела кабинет и оценила обстановку. Хозяин сидел в кресле за своим столом, у окна стоял Стас и сверлил яростным взглядом Аллу. Больше здесь никого не было.

— Эмм, добрый день. — Девушка упрямо выставила подбородок, готовясь защищаться.

— Алла, присядь. — Распорядился Николай.

Она прошла глубже в кабинет и осторожно уселась на край стула, не сводя настороженного взгляда со Стаса.

— Она не виновата, — зачем-то сказал Антон.

Замдиректора завода дернулся так, будто его ударили.

— Не виновата? — Прошипел он, шагнув вперед.

— Стас! — Окликнул его Хозяин. — Ты обещал держать себя в руках.

В ответ парень громко фыркнул.

— Сначала выслушайте ее, — предложил Антон, работая буфером между девушкой и не очень дружелюбными мужчинами.

Малышка на моих руках беспокойно завозилась, переживая за мать. Я отошла к стулу, стоящему в углу, и села. Руки уже начали уставать от веса ребенка.

— Говори, — приказал Николай.

Алла вздохнула, сжала руки в кулаки и покосилась в мою сторону.

— Я поехала за дочерью Бориса. Я обязана была это сделать. — Еле слышно сказала она. — Борька из вылеченных, а в Лианке текла кровь оборотней. Нельзя было такого ребенка оставлять среди обычных людей. Она бы все равно выдала себя. Это военные забили на данный факт, а я так не могу.

Я нахмурилась. Почему они говорят о какой-то дочери какого-то Бориса. Я удивленно посмотрела на малышку. Это они про нее что ли? Я подняла голову и напоролась на полубезумный взгляд Стаса, который смотрел на девочку.

— Значит, ты, никому ничего не сказав, отправилась за моей племянницей черти куда, только потому что боялась, что ее там за человека считать не будут? — Не своим голосом спросил Белов.

У меня же наконец в голове сложился пазл. Так значит, эта малышка не дочь Антона, а племянница Станислава. И эта девушка не ее мать. А кто же тогда? И кто она Антону? И почему Стас так взбешен?

— Это твоя родная кровь. Ты бы никогда не успокоился. Ты себя после смерти брата видел? Краше в гроб кладут. Если бы не Рада, ты бы в озере сходил утопился. — Фыркнула девчушка.

— Документы на девочку оформлены? — Встрял в разговор Хозяин.

— Да. Официально я ее мать. — Кивнула Алла.

— Я хочу удочерить девочку. — Насупился Стас.

— Вставай в очередь. Там Лохматов то же самое хочет сделать. И вообще, официально Ляля моя племянница, а не ваша. — Отозвался Антон.

Племянница? Я перевела взгляд с Антона на Аллу и только тут до меня дошло. При всей разности характера и внешних данных, кое-что у этих двоих было общим. Банальная родинка на правой щеке у каждого. Они брат и сестра. Вот я дура! Успела приревновать парня к его сестре, хотя никаких поползновений делать в его сторону не имею никакого морального права.

— Так, — Хозяин побарабанил пальцами по столешнице. — Антон, тебе нужно подыскать жилье. Алла пока останется у тебя…

— Моя племянница будет жить со мной. — Встрял Стас, но замолчал под гневными взглядами обоих мужчин.

— А ее мать в качестве кого будет жить в твоем доме? — Прищурился Николай. — Помнится, ты сам отказал своей паре в свадьбе и тебе с этим жить. Она же свободна в своем выборе. И как незамужняя женщина будет жить в доме своего кровного родственника. Но так как места там кот наплакал, то Антону придется переехать.

Стас сильно покраснел и бросил виноватый взгляд на Аллу. Та вообще отвернулась от всех и сверлила взглядом пол.

— Я отвезу Аллу с малышкой домой. И…, — он бросил быстрый взгляд на Стаса, — моя сестра все еще под моей защитой. И ей решать, не тебе.

Белов нехотя кивнул и отвернулся к окну.

— Марта Мироновна, у вас есть какие-то вопросы по Березкино? — Николай, решив самый острый вопрос, вспомнил про меня.

— Есть. Но я лучше передам завтра Вере все пожелания. Мне нужно подумать над некоторыми моментами. — Отозвалась я, передавая малышку ее официальному дяде.

— Может быть, Захар вас отвезет? — Хозяин бросил лукавый взгляд на Антона.

— Я сам. — Не согласился парень.

Я пожала плечами, показывая, что мне все равно.

В машине мы все сидели слегка пришибленные и молчали. Лишь маленькая девочка крутила головой, показывая на что-то пальцем.

— Она немая с рождения, или это последствия пережитого стресса? — Я вдруг осознала, что девочка не издала ни единого звука за все то время, что я ее видела.

— Второе, — Алла с интересом посмотрела на меня. — Это можно будет вылечить?

— Приходите завтра с утра в санаторий. — Велела я. Если новых детей не будет, то я успею осмотреть девочку.

Антон сначала завез меня в санаторий и лишь потом увез сестру к себе домой. Я же устало выдохнула. Что-то день вышел чересчур насыщенным. А ведь еще даже не вечер.

Я заторопилась в лечебницу. Нужно проверить Адама. Лекарство уже должно хоть что-то исправить в его переломанном генетикой организме.

— Марта Мироновна, — в палате меня встретила Алиса, которая просто сидела рядом с мальчиком.

— Что случилось? — Тут же нахмурилась я. Что-то я не припомню такого, чтобы эта девушка лишь на одного ребенка тратила все свое время.

— Тут… полчаса назад приборы показали незначительное ухудшение. Смотрите. Вот. — Она указала на экран. — Пульс слабеет. Насыщаемость кислородом хуже, активность мозговой деятельности…

— Лекарство не помогло. — Прикрыла я глаза. — Нужно сказать Максу, чтобы готовил препарат на основе крови оборотней. Он сильнее и быстрее действует на организм. Хотя, последствия предугадать сложнее.

— Эмм… — Алиса замялась.

— Что? — Нахмурилась я.

— Я еще вчера распорядилась, чтобы Макс сделал такое лекарство для мальчика. Завтра утром оно будет готово. — Призналась она неуверенно.

— Спасибо. — Улыбнулась я ей. — Ты просто золото, Алис. Что бы без тебя санаторий делал…

— Я просто подумала, что это может помочь в кризисной ситуации. — Она смущенно сцепила руки в замок.

— Иди. Я тут сама подежурю. — Отправила ее к другим пациентам, а сама уселась на стул, что стоял рядом с кроватью. — И понаблюдаю за изменениями, — добавила, нахмурившись.

В восемь вечера меня сменила дежурная медсестра, которой я велела в случае чего звонить мне в любое время. Я и посреди ночи смогу быстро до работы добежать. Терять этого мальчика мне не хотелось. Вообще, в Мае за все время моего пребывания не погиб ни один из малышей. И я совершенно не хотела портить эту позитивную статистику.

— Ну наконец-то! — Ярослав встретил меня в прихожей дома веселым взглядом. — Явилась. Мы уж заждались.

— Зачем? — Не поняла я и прошла дальше в гостиную. Здесь за столом сидели Рада и Фимка. — Что-то случилось? — Не на шутку перепугалась я.

— Конечно, случилось. — Улыбнулась Рада.

Я перевела непонимающий взгляд на Ярослава и тот с усмешкой сообщил мне.

— Мы с Радой сегодня расписались. И я переехал жить к ней. — Торжественно объявил он.

— Что? — Я чуть мимо стула не села. — Как?

— А вот так. Рада согласилась быть моей женой официально. — Он погладил супругу по плечу.

— Ох, — у меня из головы все мысли сбежали. — А…? А мы с Фимкой? — Начала с главного.

— Я уже взрослый. Не надо за мной приглядывать. — Обиделся сын.

Я скептически посмотрела на этого «взрослого» и не смогла согласиться с таким утверждением. Девятилетний ребенок априори не может считаться самостоятельной единицей.

— Фим, я часто задерживаюсь на работе, и готовить не особо умею. Дедушка брал на себя эти функции…

— О, вот за это ты можешь не переживать. — Вдруг вмешался Ярослав. — Я уже сдал свою комнату одному надежному человеку. Он присмотрит за ребенком и за тобой. И готовит он хорошо. — Добавил он задумчиво.

— Э-э, — совсем растерялась я.

— Он сейчас за вещами поехал, но скоро должен вернуться. Так что ждите. А мы с Радой поехали домой. — Отозвался Фимкин дед, приобнял Раду, помогая ей встать со стула, и они вышли из гостиной, а потом и из дома, оставив нас с сыном одних.

— Господи! — Я поставила локти на стол и уронила голову на ладони.

И что мне теперь делать? Я осталась один на один со своим ребенком. Я его конечно люблю, но у нас всегда был кто-то рядом. С самого его рождения Вера заменяла ему мать. Не я. Я неполноценная, в инвалидной коляске, а она здоровая и сильная. Она и продукты покупала, и готовила более съедобно, нежели я. Она следила за Фимкой, лечила его, покупала ему одежду, радовалась успехам в школе. А я?

Когда мы попали в Май, нам тут же предоставили этот домик для проживания. Пока мы с сыном лечились, нам даже еду приносили сюда, чтобы нам не было нужды напрягаться лишний раз. А когда я встала на ноги и вышла на работу, то к нам уже переехал Ярослав, который взял на себя всю бытовую сторону нашей жизни.

— Мам, мы справимся. Я яичницу жарить умею. — Фимка подошел ко мне и уткнулся лбом в мое плечо.

— Да, конечно. Мы справимся. — Вздохнула я. — Сейчас я только немного приду в себя…

Меня прервал стук в дверь.

— Я открою. — Фимка подскочил на месте и умчался в прихожую, откуда вскоре раздались приглушенные голоса.

Я замерла на месте, не поверив своим ушам. Да нет, быть этого не может. Однако, через минуту все мои сомнения развеялись, так как в гостиную вышел Антон.

— Что ты тут делаешь? — Я даже на ноги вскочила.

— Теперь живу. — Радостно оскалился он.