Добыча зверя

Нина Князькова, 2021

Роман Хомяков спокойно служил в спецподразделении и совсем не думал уходить на покой, но начальство и глупое ранение заставляют его временно сменить место жительства. Степанида спокойно живет в своем лесу и приглядывает за соседней дачей. И она совершенно недовольна, когда на этой самой даче селится ее давний раздражитель в виде неуправляемого мужика. Столкновение характеров в данном случае неизбежно, но зато теперь скучно не будет никому. Пятая книга серии «Наследство леди».

Глава 4

Степанида

— Если он меня сожрет, то я буду являться к тебе по ночам в виде приведения и завывать на всю округу. — Недокалеченный мужик полулежал на Валеркиной спине, вцепившись пальцами в густую шерсть, и скулил всякую чушь.

— Не ты первый. — Хмыкнула я. — Так что становись в очередь, а то до зимы ее не займешь. — Я переступила через поваленное недавно дерево. Нужно бы убрать. Чуть позже за пилой схожу.

— То есть эта скотина тут людьми питается? — Взвился бритый идиот, чем вызвал недовольное рычание медведя.

— Тихо! — Я потрепала Валеру между круглых ушей. — Это ты скотина, а он у меня — дикий зверь.

— Зверь — это я! — Обиженно заявил лысый инвалид.

— Ты — животное. — Фыркнула я. — Такое же, как те, которые здесь пытаются местное лесное население убивать. А мне теперь с Валеркой из-за тебя придется перебродившей засахаренной ягодой делиться. А я ее через дистиллятор прогнать хотела. Тьфу! — Выругалась.

Лысая скотинка на минуту заткнулась.

— То есть, ты еще и самогон гонишь? — Уточнил он.

— Ты в своем уме? Какой самогон? Чистейший, как слеза, спирт! — Фыркнула я.

— И куда ты его деваешь? — Заинтересовался он.

— Кабанам зимой спаиваю. Очень ценят! — Съязвила я. — Да и Валера от него лучше спит. — Нафантазировала.

Хомяков пробормотал что-то навроде «страшная баба» и, наконец, заткнулся. Я с облегчением выдохнула. Не хватало мне еще светские беседы вести посреди леса. Я в таком вообще не сильна.

— Приехали! — Объявила, завидев свой дом.

— И ты тут живешь? — Подозрительно-презрительно уточнил Хомяков, глядя на бревенчатый сруб, поросший зеленым мхом.

— Да. Слезай с Валеры, а то он сам тебя со спины стряхнет. — Предупредила и ушла в дом. Медведю нужно выдать порцию лакомства.

На кухне я нашла эмалированный таз, вывалила в него две трехлитровые банки брусники с сахаром и вышла наружу, где предсказуемо слышался отборный мат. Да еще и хромой на все мозги идиот валялся на земле и пытался отползти от медведя, который на него грозно наступал. Я же предупредила, чтобы слезал. Дурак какой-то.

— Валера, еда. — Я поставила таз на землю и отправилась к больному, не обратив внимания на пронесшегося мимо меня медведя. — Вставай. — Потребовала.

— Не могу. — Прошипел Хомяков и со злостью уставился на меня. — У меня нога болит.

Вздохнув, я подошла к нему, расшнуровала высокий ботинок и задрала штанину. Если бы не плотная кожа добротной армейской обуви, то кость ему бы раздробило к чертям, а так только мышцы повредило. Это болезненно, но не так уж и страшно.

Нога опухла. Это было не очень хорошо. Ладно, придется его пока в свой дом пустить. Нужно наложить мазь и сделать тугую повязку. Еще и плечо бы проверить у этого самоубийцы. Дал же ему бог стремления умертвиться изощренными способами на ограниченной территории моих владений.

— Вставай, опирайся на меня и идем до дома. — Протянула я ему руку.

Хомяков зыркнул на меня из-под бровей, но помощь принял. Если честно, то до дома мы еле дошли. Тяжелый зараза. Это ж надо такую тушу наесть…

— Все, сиди здесь. — Я усадила его на диван, а сама пошла на кухню, чтобы взять аптечку. Блин, и спирт как раз закончился. Одни траты с этим бритым ежиком. Пришлось лезть в подпол за кедровой настойкой. Крепче у меня сейчас ничего не было, а дезинфекция все равно понадобится для перевязки раны на плече.

Хомяков к моему возвращению избавился от обуви и разлегся на диване, как хозяин.

— Ногу свою сюда дай, — потребовала я.

— Отрежешь? — Приподнял он бровь.

— Слышь, лысый, если моя помощь тебе не нужна, то вали домой. — Огрызнулась я.

— Меня вообще-то Романом зовут. — Обиделся он, но ногу дал осмотреть. — А это фронтовые сто грамм? — Кивнул он на бутылек с настойкой.

— Это дезинфекция для плеча, идиот. — Фыркнула я.

Хмм, помимо тугой повязки обычным бинтом, наверное, нужно еще и эластичный наложить. Гематома образовалась приличная.

Я резко поднялась на ноги и отправилась на кухню, был у меня где-то запас… Точно, я лося в позапрошлом году лечила, у него перелом ноги был. Радостно подхватила один из тянущихся рулонов и вернулась в комнату.

— Хомяков, ты охренел?!? — Я глазам своим не поверила, когда нашла этого инвалида с ополовиненной бутылкой кедровой настойки. — Ты что тут делаешь?

— У меня нога болит, между прочим! — Возмутился он, слегка подтормаживая в речи.

— Алкаш доморощенный, я тебе вчера антибиотик вкатила! — Попыталась я отобрать бутылку. — Придурок, отдай быстро.

Блин, нужно было действовать быстрее, потому что, почувствовав угрозу своему положению, лысый мужик быстренько допил все, что было в бутылке.

— А нет больше ничего. — Радостно оповестил он меня и противно икнул.

Я только головой покачала. В настойке почти семьдесят градусов. Интересно, как быстро его вырубит?

— Ногу давай. — Я злорадно улыбнулась.

Хомяков с подозрением на меня посмотрел, но ногу вытянул. Я взяла в руки склянку с мазью и принялась намазывать конечность, стараясь сделать ему как можно больнее. Однако, он даже не зашипел.

— Слушай, — вдруг сообщили мне совершенно трезвым голосом. — А как дальтоники собирают грибы? Они же для них все одинаковые.

Я прищурилась, взяла бутылку из-под кедровки и понюхала. Вроде бы ничего психотропного я туда не складывала. Даже волчью ягоду отдельно настаивала для одной поселковой старушки. Она ее вместе с мухоморным экстрактом в суставы втирает.

— Ты еще что-то из аптечки съел? — Спросила его подозрительно.

— От еды я бы сейчас не отказался. — Пробормотал он довольно сонно.

— Перебьешься. — Фыркнула я и принялась бинтовать опухшую голень.

Когда закончила с ногой, Хомяков уже совершенно неприличным образом развалился на диване, посапывая. Ну, хоть не храпит, и то ладно. Но, блин, придурок точно самоубиться хочет. Янке что ли позвонить? Сказать, что я не отвечаю за жизнь всяких городских идиотов, решивших, что лес их не прикончит. Природа убивает куда коварнее и безжалостнее человека. Хотя, разного рода уродов в людском племени тоже полно.

Пока размышляла об этом, на моем плече завибрировал телефон. Я с удивлением увидела номер Глеба и поспешила ответить.

— Слушаю.

— Степ, это я, Ирина. — Тут же радостно оповестил меня голос блондинки.

— Поздравляю. — Проворчала.

— Степ, тут Нелька к тебе просится. Помнишь, ты ей обещала, что покажешь ей енота? — Уже более спокойно спросила она.

— Конечно, помню. Я провалами в памяти не страдаю. — Хмыкнула. — Пусть приезжает на недельку.

— А завтра можно? — Осторожно спросила Исаева.

— Да, пожалуйста. — Дернула я плечом.

— Только… Неля одна боится. Ее Миша привезет. — Ирка осторожно принялась прощупывать почву.

— К себе его селить не буду. — Категорично ответила я. Мне вон этого придурка пьяного на диване хватает.

— А если на дачу к Баранову? — Я даже по голосу слышала, что Иринка хмурится.

— Так там сейчас чудище лысое живет, Хомяковым зовут. — Выдала я ей общеизвестную в узких кругах информацию.

— Хмм, — задумалась она. — Может быть, парни уживутся друг с другом. Мишка же в подчинении Зверя когда-то был.

— Как хочешь. — Равнодушно ответила я. Не мои проблемы будут, если мужики передерутся на одной территории. — Так во сколько их ждать?

— Не раньше обеда. — Доверительно сообщила мне Ирка. — И Степ, спасибо.

— Обращайтесь. — Фыркнула в трубку и закрепила телефон снова на плече. Мне так удобнее. Кстати, про плечо. Надо же этого болезного сверху перевязать.

Пока делала перевязку, вся запарилась. Этот лысый кабан весил, как половина Валеры, а шевелиться отказывался. Паразит.

— Тьфу, антресоль с кирпичами! — Утерла я рукавом лоб и, развернувшись, вышла из дома.

Надо думать, как жить и где спать. В одном доме с этим хомяком раненным я ночевать точно не буду. Но и далеко уходить чревато. А ну как проснется и найдет мои запасы настоек? Сто процентов траванется же. Нафиг мне такое счастье?

Я с прищуром посмотрела на небо. Дождя вроде бы не ожидается. Можно и на крыше дровяника прикорнуть. Мяту только разложить кругом, чтобы насекомые не лезли.

Через несколько часов я сидела на крыше с кастрюлей подогретого на костре супа и щурилась, изучая звезды. Эх, хорошо. Надо будет завтра, кстати, пирожков для Нели напечь. Девка хоть приедет успокоится после очень сложной весны. Да и спокойно у меня сейчас. Узнать бы только, кто капкан поставил на моей территории. Найду, все конечности поломаю. Сволочи.

Перед сном сходила, проверила спящее на моем диване животное, выгнала из дома вернувшегося с прогулки Барсика и со спокойной душой устроилась на крыше. Хо-ро-шо!

— Твою мать! Ай! Отвяжись, скотина! — Разбудили меня вопли на рассвете. — Выплюнь! Выплюнь, сказал!

Тяжело вздохнула, слезла с крыши и поплелась в дом, где орал недобитый идиот. Судя по всему, Барсик нашел, как пробраться в дом и сейчас дожевывал врага, захватившего его место на диване.

— Барсик, место! — Я зевнула, громко щелкнув челюстью, и побрела на кухню, не обращая внимания на ругающегося салдафона.

— Он погрыз мои ботинки! — Донеслось мне в спину истеричное изливание ущемленных чувств. Я бы даже сказала, что крик души.

Я остановилась на пол пути и нехотя повернулась.

— Сам виноват. Не разбрасывай, где попало. — Наставительно отозвалась я и все же прошла в кухню. Ох, сейчас иван-чая дерябну и буду, как огурчик.

— Да отвали ты! — Вновь послышались возмущения.

— Барсик, не грызи его. Отравишься. — Выдавила я из себя и поставила на плитку кастрюльку с водой. Нужно еще тесто завести, чтобы подошло к полудню…

— Мегера ты. — Хомяков, хромая, вошел на кухню и сел на второй табурет. — И чего меня вчера так вырубило? — Он провел большой квадратной ладонью по лысой голове.

— Закусывать надо. — Скривилась я, насыпая сушеные листья в заварник. — Кстати, ты мне теперь должен бутылку настойки, упаковку бинтов и триста рублей, чтобы я льняное масло для мази купила.

— Чего? — Выпучил он на меня глаза.

— Если думаешь, что я буду лечить тебя бесплатно, то ты сильно ошибаешься. Что-то не нравится — езжай в город, там полно больниц. — Прищурилась я.

Хомяков, не отрывая от меня озадаченного взгляда, полез в карман, вытащил пачку денег и положил передо мной на стол пятитысячную купюру.

— Этого достаточно? — Приподнял он брови.

— На первое время хватит. — Обрадовалась я, спрятав денежку в свой карман.

— Может быть, тебе еще денег дать? — Склонил он голову набок.

— Дай. — Кивнула и налила кипяток в заварник. Подумав секунду, сыпнула туда еще сушеного шиповника. Вреда от него точно не будет, а похмельный синдром он снимает хорошо.

— И куда ты их потратишь? — С нескрываемым интересом спросил он меня. — Ружье новое купишь?

— Зачем мне третье ружье? — Я полезла в шкаф, чтобы вытащить две поллитровые кружки.

— Вот и я думаю… И вряд ли ты на наряды потратишься. — Принялся рассуждать он. — Так зачем тебе деньги?

Я посверлила его взглядом, но, решив, что ничего крамольного в моих желаниях нет, созналась.

— Квадрокоптер с камерой хочу купить. И фотоловушек побольше, чтобы знать, кого по моему лесу носит. — Я поставила плошку с вареньем и выложила испеченный вчера хлеб на стол.

Хомяков молча пил чай и хомячил хлеб с вареньем.

— А если я подарю тебе коптер, то ты будешь меня кормить? — Прищурился он.

У меня чуть кусок хлеба изо рта не вывалился. Он нормальный вообще?

— Не буду. — Сказала, совладав с собой.

— Почему? — Обиделся лысый нытик.

— Потому что сегодня на Барановскую дачу приедет Миша и будет там с тобой жить. Вот пусть он тебе еду и готовит. — Злорадно ответила я.

Мужик даже чаем поперхнулся и откашливался минуту.

— Зачем он… кхе-кхе… сюда приедет? — Все же выдавил он из себя.

— Нелю привезет. — Поморщилась я. — И до этого времени ты должен свалить из моего дома, чтобы девочка тебя не испугалась.

— Она меня не боится. Сколько раз уже меня видела и ничего. Это ж Глебова дочь. Да и Ирка ее нормально воспитывает. — Пожал он плечами.

— Ты — идиот. Я сказала: вали из моего дома! Что непонятного? — Начала я злиться.

— А то что? — Резко нагнулся он ко мне.

Я психанула и двумя пальцами ухватила его за нос.

— А не то я тебе сейчас нос сломаю. — Тихо предупредила, посильнее сжав пальцы.

Хомяков тут же поднял обе ладони вверх.

— Сдаюсь. — Гнусаво пробормотал он. — Опусти.

Я разжала пальцы.

— Сейчас ты ползешь на улицу, я выгоняю машину и отвожу тебя к дому. И без тупых шуток. Понял? — Предупредила я, поднявшись на ноги.

— Да понял я, — огрызнулся он и последовал моему примеру. То-то же.

До дома я его действительно довезла. Лысый идиот поворчал, конечно, что-то о негуманном обращении с военнопленными, но из машины вылез сам.

— Еще раз в лес поползешь, я тебя спасать не буду. — Предупредила его, развернув машину.

— Ведьма! — Услышала в ответ и ухмыльнулась. Ничего, пусть попсихует. Ему полезно.

Дома я первым делом принялась за тесто. Черт! Муки впритык. Ну, ничего. Сейчас опару поставлю и сгоняю до магазина. И в аптеку забегу. У меня деньги на сегодня есть.

— Охраняешь дом. Опару съешь, посажу на диету! — Предупредила я полосатого Барсика перед тем, как уехать в поселок.

На меня посмотрели, как на исчадие ада, но согласно проворчали. Все же не зря я себе такой авторитет среди животных отвоевала. Меня здесь по крайней мере слушаются, признавая право сильнейшего.

В аптеке я набрала всякой мелочи аж на пятьсот рублей. В магазине тоже потратила тысячу рублей на то, что лес мне дать не сможет. Потом заехала на лесопилку за ольховой щепой. Администрация недавно берег реки чистила, так что этого добра здесь было навалом. За бутылку ежевичной настойки мне целый мешок нагребли.

— Степанида, что-то ты редко заезжать стала. — На выезде из поселка я завернула на короткую улочку и остановилась у последнего дома. На крыльце тут же появилась румяная семидесятилетняя бабулька.

— Некогда, Евдокия Валентиновна. — Я прихватила пакет с половиной продуктов, купленных в магазине. — Я вам мяса и крупы привезла. — Тряхнула пакетом.

— Так ты заходи хоть на пять минут. Чай попьем, о житие поговорим. — Старушка, шаркая ногами, поспешила в дом.

— Не о чем говорить. — Пакет с продуктами я поставила на стол маленькой, но светлой кухни. — Живу я так же, как всегда.

— А мне сказали, что у тебя в лесу лысый мужик завелся. Страшный и опасный. Глазами так и зыркает. А кто-то у него даже кобуру с пистолетом увидел. — Перешла она на громкий шепот.

— Этот страшный и опасный? — Я рассмеялась. — Если мужик лысый, то под кепкой у него не обязательно мозги находятся. И опасен он исключительно для себя самого.

— Так, быть может, присмотришься? — Подмигнула Евдокия Валентиновна. — А там, глядишь, и одиночество подвинется.

— Было бы к кому присматриваться. А одиночество меня не тяготит. — Скривилась я. — Всего хорошего. — Направилась я на выход из дома.

— Да погодь ты! — Окликнула меня старушка. — Я же творога тебе приготовила. Возьми-ка. — Протянула она мне пакет. Я послушно взяла. — Там сметанка еще.

— Спасибо. — Улыбнулась и все же вышла из дома.

И чего всю округу вечно беспокоит мое одиночество? Я же из-за него не зверею и на людей не нападаю. Просто некоторые прямо лезут и сами напрашиваются. Интересно, этот лысый снова куда-то уперся? Или внял моим словам и дома сидит?

— Тьфу! — Стукнула по рулю, направляя машину в сторону леса. — Нашла о ком думать! — Разозлилась я уже на себя. — Идиотка.

Дома меня ждали Барсик и почти сбежавшая опара. Я, засучив рукава тут же принялась за дело. Тесто само себя не замесит, пирожки сами собой не сделаются. Пока тесто подходило, я вытащила из холодильника хороший шмат кабанятины и отправилась за дом, чтобы забросить это дело в коптильню. Для чего-то же я щепу притащила домой. В этом деле главное хорошо просолить и поперчить. И пирожки сегодня будут с творогом. С грибами, мясом и зеленью тоже будут, но я не наю, ест ли девочка такое. Городские дети многое вообще никогда не пробовали.

Телефон у меня зазвонил, когда я на берегу реки собирала щавель на салат.

— Степ, там мои сейчас позвонили. Они в поселке, который рядом с твоим хутором находятся. Так что встречай их там через часик. Они в магазин зашли, а это надолго. — Проинформировала меня Иринка.

Я, бросив все собирательство, вернулась в дом и принялась за выпечку.

— Мыр-рыр тяв? — Барсик уткнулся носом мне в колени.

— Да, у нас будут гости. — Согласно покивала я, не отвлекаясь от занятия. — И ты будешь вести себя прилично. Понял?

— Тяв-вяф? — Усомнилось животное.

— Нет. Того, кто твой диван оккупировал, здесь не будет. Будет хорошая девочка. — Принялась я объяснять моему полосатому охраннику.

Разговаривая со зверем, я себя странной не чувствовала, потому что большинство животных лучше и умнее многих людей. И Барсик был намного лучше лысого идиота, который решил подрабатывать местным самоубийцей.

Звук машины послышался сразу после того, как я вытащила последний противень с пирожками. Ммм, скоро мне будет вкусно.

Я прихватила ружье и отправилась к воротам, чтобы встретить гостей.

— Привет. — За рулем машины сидел почему-то не Миша, а Глеб.

— Ты за нами присматривать приехал? — Мрачно уточнила я вместо приветствия.

— Нет. Я этих оставлю, пообщаюсь с Романом и уеду домой. Вернусь через неделю. — Отчитался он, кивнув на заднее сиденье.

— Отлично. Выгружай Нелю и вези Мишку в дом Баранова. Мне он здесь совсем не нужен. — Сразу обозначила я свою позицию и открыла ворота.

— Дочь, иди. — Милостиво разрешил Исаев и из машины выбралась радостная девочка.

В довесок нам оставили сумку с вещами и пакет с продуктами.

— Фух, уехали! — Выдохнула Неля, когда машина скрылась из виду.

— Достали опекать? — Я сочувствующе посмотрела на нее и подняла пакет с продуктами.

— Еще как. Миша меня разве что в уборную после покушения не сопровождает. Папа приказал. Даже в школе иногда по пятам ходит и на уроках сидит. Папе директриса разрешила обеспечивать в школе безопасность. — Она закатила глаза ровно так, как это любит делать Ирка. Вот ведь семейка образовалась.

— Ну вот, радуйся, что тебя ко мне отправили. Неделю будешь жить без присмотра. — Обрадовала я ее. — Идем. Я тебя с Барсиком познакомлю.

— Это енот? — Неля радостно сверкнула глазами и подхватила сумку с вещами.

— Да. И надеюсь, что он не слопал все пирожки, пока мы тут с тобой болтаем. — Вдруг обеспокоилась я.

Впрочем, зря я беспокоилась: стащен был лишь один пирожок. Зато ему сразу же отомстила наша гостья. Едва увидев Барсика, она бросила сумку на пол и полезла обнимать зверя. Тот бросился было в угол, но не успел, за что был затискан и заглажен. Его даже за ухом потрепали и шею погладили. И Барсик сдался со всеми потрохами. Даже урчать от удовольствия начал, а потом и вовсе свалился на спину, давая почесать лохматое пузико.

— Он твой с потрохами. — Хихикнула я. — Завтра пойдем с тобой в лес, я тебя с Валерой познакомлю.

— Ой, тетя Яна говорила, что у вас свой медведь есть. — Тут же загорелись глаза девочки.

— Э-э, ты нормальная. Я-то тебе не тетя. Зови меня на «ты» и Степанидой, а то не споемся. — Предупредила я ее вполне серьезно.

— Хорошо. Ой, а с чем это пирожки? — Ткнула она пальцем в ближайшие, когда помыла руки после Барсика.

— С зеленью. Если ты такое не ешь, то тут есть с творогом…

— Ем. Я все ем. Меня мама Ирина научила не бояться еды. И меня за нее теперь не ругают. — Радостно сообщила она.

Мда. Вроде бы я в лесу живу, а такое ощущение, что ребенок все детство провел в каком-то спецприемнике.