Храм боевого мага

Нина Каротина, 2023

Родион устал искать ответы, он просто устал и терялся в этом перевёрнутом магическом мире. Что делать, если ты просто хочешь спасти брата, а у тебя отнимают невесту? И было бы не так тошно, если бы он предал ее, обменял на брата. Но нет, она добровольно пожертвовала собой, смело шагнула в неволю. И теперь остается только гадать, что с ней сделают северные магистраты. Хотя Вилли Тирэлл боевой маг, и вопрос нужно ставить иначе. Что она натворит, оставшись один на один против этих самых магистратов? Ох, и пожалеть бы магических дурней, зря они недооценивают Вилли.Четвертая книга в серии "Долина вечной молодости".

Глава 1

Северное Царство Агарон. Столица Гаард.

Вилли проснулась в собственной постели и счастливо потянулась. Приятно осознавать, что выспалась, впереди чудесный новый день, и даже боль в затылке не остановит ее на пути к счастью. Девушка вылезла из нагретых перин и открыла шторы на окнах. Чудесная солнечная погода, золотым светом залит родной Гаард, а приятный морозец обрисовал рамы окна причудливыми узорами. Вилли рассмотрела все подробности, дунула горячим воздухом на стекло и нарисовала свиной пятачок.

У неё горничная по имени Ям, тот суетится с платьем и знает, что она любит синий и зелёный цвета. Лучше оливковый и изумрудный, голубой на лето, темно-зелёный на самую стужу. Ям несносный зануда и бездарь, но она не замечает того. Напротив, поспорить с ним, как разминка на предстоящий день.

— Миледи, вам лучше подойдет золотистая короткая шубка. Только особы с дурным вкусом могут на оливковое платье просить синий полушубок.

— Ямчик, не беси меня, — прыгала она по стылому полу в одних панталонах. — Именно такие особы задают моду, отлей это в бронзе. И голубую муфточку.

— Ужас, — с кислым лицом ворчал юноша.

— Ужас, это когда ты трогаешь меня своими лягушачьими лапками. Холодно же!

— Миледи, всё отопление Храма на одну вашу комнату. Здесь жарко.

— Упарилась, — мычала она от довольства, погружаясь в тёплое платье. — А мурашки у меня от перегрева. Чего там у нас на сегодня? Ах, да, куча дел. Не знаю даже, как все успеть.

Вилли выскочила за пределы комнат, блеснула роскошным бархатом платья и синим полушубком и неслучайно натолкнулась на бегущего мимо Азиура.

— Медвежонок, — подскочила она и бежала рядом, не отставая ни на шаг, — куда спешишь? Зачем? Когда долг отдашь?

Мужчина нарочито старался ее не замечать, но на последних словах встал, как вкопанный, и уставился на девушку.

— Какой долг?

— Все вы так, спешите обмануть доверчивую девушку, — въедливо подначила она. — Никакого пиетета перед прекрасной половиной человечества. Про долг он забыл. Девичья память у меня, а золото возвращать не хочет он.

— Какое золото? — оторопел мужчина.

— Золотое золото, — нетерпеливо пояснила она. — Ты занимал у меня меру золотом?

— Никак нет, миледи.

— То есть, отдавать отказываемся, — обрадовалась она. — Так и запишем.

— Куда запишем?

— Прямо сейчас и придумаем. Для начала в книжицу. Где моя книжица неоплаченных долгов? Азиурчик, последнее время провалы в памяти такие, что совершенно теряюсь. Запишу пока… что зажал подмышкой?

Магистрат вцепился в книгу, как в родную, упирался, пока она дёргалась с фолиантом у него подмышкой. Но находчивая особа со всей дури наступила ему на ботинок каблуком. Медвежонок взвыл и упустил заветную книгу.

— Ага, — раскрыла она фолиант. — Так я и знала. Магическая ерундень. Здесь и запишем.

И она выдрала из книги десять первых страниц.

— У тебя пера и чернил с собой не найдётся? — невинно хлопнула она ресницами. — Я же вечно забываю с собой прихватить.

— Ничего я вам не должен, миледи! — взревел магистрат.

— Азиуряша, ты меня пугаешь. Зажал две меры золотом. Тебя в детстве не до любили? Роняли часто? Лишали сладкого? Потому ты не любишь долги отдавать?

— Не вижу связи…

— Ты хочешь об этом поговорить? — сощурила она внимательные глазки, прижимая к груди останки книги. — Не стесняйся, здесь все свои. Выворачивай душевные карманы перед тетушкой Вилеттой. Детские травмы они такие, их нужно сразу дожимать. Чтобы, как говориться, закрепить результат.

— Результат чего? — рявкнул мужчина.

— Медвежонок, да у тебя приступы неконтролируемой агрессии, — вытаращила она глаза. — Лечиться нужно. Срочно.

Мужчина попытался вырвать книгу и сбежать, девушка отчаянно сопротивлялась и вопила:

— Стой!

Магических артефактов у неё при себе нет, да она и не помнит, есть ли у неё собственные кристаллы. Но те всегда находятся у магистратов и работают столь же исправно, как если бы покоились на ее руке. Азиур дернулся и рухнул на пол спиленным деревом. Девушка испуганно прижала книжицу к груди.

— Три меры золотом снова не вернул, — подвела она итог и перешагнула через тело.

Откровенно говоря, жизнь в Храме ей нравилась. Здесь отчего-то нет женщин, и она почти на вершине всеобщего внимания. Все обитатели дома спешат ее обойти и оббежать, а лучше развернуться и скрыться прямо по коридору. Те несчастные, что имеют неосторожность столкнуться с ней нос к носу, становятся еще более несчастными.

— Зельтиурчик, барсучок, чем занимаешься? — ворвалась она в святая святых верхнего этажа Храма.

Старик вздрогнул и привычным движением убрал со стола бумаги и кристаллы. Обычно у него складывается из бумаг управляемый хаос, но в присутствии этой особы хаос сразу становится неуправляемый.

— Миледи, доброе утро, — пробасил он и невольно прижался к спинке кресла максимально подальше от гостьи.

— Доброе оно не для всех, — счастливо улыбалась девушка от уха до уха. — Азиурчику снова дурно стало. Не знаю даже, может у него падучая? Как считаешь, может нам его сдать в лечебницу? На опыты?

Высший магистрат понятливо кивнул.

— Разумеется, — охотно согласился он, чтобы она поскорее закончила с тем, с чем пришла.

— Так вот, — Вилли изобразила серьёзное выражение лица и величественно плюхнулась в кресло. — Помощь твоя требуется как никогда. Напомни мне по-девичьи забывчивой, как у нас обстоят дела в стране с судопроизводством?

Мужчина на мгновение растерялся, пока судорожно перебирал в голове все возможные варианты подвоха. Причём он заведомо знал, что не догадается, ибо фантазия у неё буйная, если не сказать хуже. Вилли пронзала его сквозным взглядом подозрительных серых глаз.

— Эм… а что, собственно, не так с нашими судами? — он постарался нейтрализовать тему и убрал в стол все оставшиеся свитки, на всякий случай чернильницу и надкушенную булку.

— Очень может быть, что все хорошо. Но мне же нужно понимать, как организовать судилище.

— В смысле, организовать?

— В смысле, судиться хочу с одним очень хорошим человеком, поведшим себя недостойно.

— Ах это, миледи, — отмахнулся он и с облегчением выдохнул. — Всё не так сложно, мой помощник умело организует процесс. Нет сомнений, вы выиграете дело.

— Барсучок, как приятно слышать от тебя такие обнадеживающие слова, — ковыряла она от скуки сукно на его столе. — У нас в стране прекрасная судебная система. Живо скрутим лихоимцу жвалы. У тебя как со временем? Сможешь меня сопровождать в зал суда?

— Никак нет, миледи. Вам потребуются опытные законники, а к ним я не отношусь, — привстал он, намекая, что аудиенция закончена.

Но Вилли только расковыряла небольшую дырку и совершенно не собираюсь уходить, пока не испортит весь стол.

— Очень жаль тебя расстраивать. В зал суда ходить придётся. Прими это как разминку. Ходить полезно.

— Это почему? — насторожился он.

— Потому что ответчик ты. Я с тобой судиться намереваюсь, — сообщила она так, будто осчастливила его радостной новостью.

— Как так? — выпучил тот глаза.

— Вот чувствую, что ты у меня что-то забрал. У меня в памяти провалы последнее время. Даже не знаю, голова часто болит, подташнивает немного. Но ты ответишь по всей строгости закона.

Зельтиур со стоном рухнул назад в кресло.

— Не было такого.

— Зельтиурчик, сердцем чувствую, что ты неохотно скрываешь от меня правду. Сними оковы, сбрось бремя, откройся и тем заслужишь отпущение. Забрал же что-то, что мое по праву? Может ты столовое серебришко у меня тиснул? Или платочки шёлковые для носа? Было же что-то, что признано моей собственностью, а ты не смог устоять? Я приму тебя любого, барсучок. Пусть вор, пусть мошенник, но мой дорогой и бесценный друг.

— Маг Вилетта, — устало выдохнул он. — Вас ждёт мой помощник, чтобы написать заявление в суд. У меня нет больше слов.

–Скудный словарный запас, барсучок. Над этим мы еще поработаем.

Вилли покончила с сукном, захватывающее зрелище, даже Высший магистрат завороженно наблюдал за тем, как она умело вспорола обшивку и оставила после себя привычные разруху и безобразие. Но это меньшее, что она могла сделать.

Вилли выпорхнула из кабинета и тут же столкнулась с ещё одним достойным собеседником.

— Итуурчик, бурундучок, чего такой кислый? — девушка схватила его за рукав, и магистрат уже не вырвался.

Хотя старался, рванул так, что рукав треснул, и Вилли с интересом запихнула нос под меховую мантию.

— Мм… дустовым мылом моешься? Чешется? Давно чешется? Хочешь полечу?

— Миледи, — взвизгнул сварливый старикашка. — Руки уберите от меня!

— Ууу, какой зуд стоит? Итуряша, вовремя нужно обращаться. Здоровье беречь. Посмотри, как достало. Значится так, — притянула она рукав и тот окончательно пошёл по швам. — И не смей сопротивляться. Кожа сухая, дряблая, обвислая. Будем натягивать.

— Да я вам дамся только при смерти, зараза вы боевая! — отбивался тот. — Мне и прошлого раза хватило!

— А что было в прошлый раз? — расплылась она в сладенькой улыбочке. — Бурундучок, провалами в памяти страдать стала. Видно, старость подкралась. Небось в прошлый раз все закончилось хорошо?

— Ты… Вы… в прошлый раз, миледи, вы перхоть мне лечили! Насильно, после того как оцепенели. А излечили от волос. Не смейте даже приближаться ко мне!

— М-да, перхоти нет. Это прогресс, не находите? — она перехватила меховую накидку за другой рукав.

— Не нахожу. И много чего не нахожу после того оцепенения!

— Дружочек мой зудящий, твоя комната ровно под моей. И вот что я скажу. По ночам чувствую запах еды. Ты на кухне стряпню тыришь?

От подобного обвинения пожилой человек даже задохнулся и не сразу нашёлся с линией защиты, потому она продолжала:

— Это нервное, я знаю. У тебя зудит, ты потому не можешь остановиться. Прешь все, что съедобно. Я тебя не виню, — заговорщически прошептала она в его разгневанное лицо. — Но осуждаю. Фактически, что выходит? Я из-за тебя масло не доедаю.

— Да как у вас язык…

— Бурундучок, вижу в тебе ожидаемые нотки отрицания. Всякий мошенник не верит в свою вину. Это нормально, просто прими как данность и не сопротивляйся. Мы проведём тщательное расследование и поставим диагноз. С лечением я не задержу.

— Спасите! — завопил тот.

— Пока свободен, жди меня с обыском, — отпустила она рукав, и бурундучок юркнул в ближайшую норку, скрылся из виду так, что она не найдёт его до следующего раза.

Вилли шагнула в ближайшую дверь и застала помощника Зельтиура за постыдным делом. Аравид, задрав мантию, примерял шерстяные штаны с начесом и находил их тесноватыми в районе бёдер.

— Женские панталоны, — сделала вывод девушка и со знанием дела ткнула в спорное место. — Голос изменится, Аравидушка.

Молодой человек закатил глаза и повернулся спиной к гостье, чтобы она не ткнула в спорное место уже ногой. Она может, он знал наверняка и потому был настороже. Маг он слабый, возвысился до старших магистратов только потому, что славно выполнял секретарские обязанности и владел прекрасным почерком. А боевой маг девушка непредсказуемая, поначалу половину Храма положила в оцепенение, случайно, как всегда, ибо даже слова «Не торопись, крольчонок» воспринимала буквально. После того ее лишили всех артефактов, но и без них она опаснее василиска.

Аравидушка рванул к шкафчику с кристаллами и запер его на запор.

— Крольчонок, будь другом. Накатай заявление в суд. Две штуки.

— По поводу? — носился парень по кабинету и прятал все, до чего ее руки гарантированно дотянутся.

— Если коротко, то я подверглась насилию. Жизнь дальше потеряла смысл. Я видела тебя в трико.

— Ха, ты видела меня и без трико, — тряхнул головой тот. — И причём уже дважды. В первый раз после твоего удара я льдом обложил весь пах и застудился. Теперь нижние штаны подбираю. А второй раз ты в баню залезла, когда я пытался прогреть травму.

— Не залезла, а пришла с проверкой. Ты почему моешься, когда я обход совершаю?

— Фр… у меня много дел. Можно оставить меня в покое хотя бы на день?

— Не все штанцы перемерил? — заинтересовалась она и дотянулась-таки до вороха его бельишка. Пропало бельишко.

Аравид подскочил следом и вцепился в старые штаны. Они ещё греют и пока не давят в местах болезненных.

— Миледи, если нечем заняться, пишите сами своё заявление. Бумага и перо вам в помощь.

Вилли резко отпустила тряпьё, буквально влетела в его кресло и начала щёлкать шкафчиками в поисках принадлежностей. Секретарь запрыгнул на стол и всеми членами тела сдержал заветные дверки от ворвавшейся злодейки. Извернулся так, что вынул только один лист, одно перо и баночку чернил.

Девушка закатила в порыве творчества глаза.

Штаны не лезут на мужчину!

Кто знает, в чем на то причина?

Быть может брюки не по чину?

Или мешают величины,

Или не кушать вкусовщину,

Или отсечь сию кручину…

Секретарь выпучил глаза, выхватил лист и смял его в ком.

— Как Он тебя вообще терпел? — взревел Аравид.

— Кто Он? — заинтересовалась поэтесса. — Ты ненароком про Барсучка? Зельтиурчик всегда терпел. Он с детства меня на руках носил. Отцом родным был. Помню, как возьмёт меня маленькую на руки, как надую ему на мантию…

— Да, — рявкнул он и вытряхнул ее из кресла. — Я сам напишу заявление!

Молодой человек подхватил перо и быстро написал вступительное слово.

— Кто ответчик? — по-деловому сухо спросил он.

— Высший магистрат Храма первородных, Господин Зельтиур, — диктовала она, водя ногтем по бумаге.

Аравид нервно сглотнул и в глухом отчаянии обратил взор на девушку.

— А его… за что?

— Ну, было бы за что, вообще бы по судам затаскала. А так, банальщина, он присвоил мою собственность, — пожала она плечами.

— Какую?

— Крольчонок, — поставила она локотки на стол и заглянула в душу, — отлично помню, что была у меня собственность. Было что-то, может напомнишь? А то я последнее время сама не своя. Вроде как я сначала у него забрала, а он потом оспорил незаконно…

Аравид хлопнул глазами и поджал губы.

— Слово «Нечто» подойдёт? — смирился он.

— Для начала подойдёт, — милостиво согласилась она.

Уже к вечеру она довершила обход храма и с глубоким удовлетворением прошла в подземные этажи здания. Здесь самое интимное и интересное, нельзя оставлять без внимания кухню, баню, кладовые, котельную и младших магистратов, что исполнительно трудились на благо общего дела. Оповещение о ее приходе уже прозвучало набатом во всех помещениях, потому здешние маги и не маги затихли в трепетном ожидании.

— Фариил, пирожок, что у нас на ужин? — хлопала она крышками кастрюлей и пробовала все, что находила привлекательным.

— Ничего, миледи, если вы уже здесь.

— Я что-то подзабыла, когда уловил такую взаимосвязь? Я что, уже была здесь сегодня? Дай что-нибудь для девичьей памяти. Есть пироженки?

— Сколько угодно, миледи. Они ждут вас на столике при выходе, — угодливо сообщил главный маг по кухне.

— Угу, и не придерёшься, — поджала она губки. — Пироженки на законном месте, кастрюльки булькают. Что не так? Все не так!

— Миледи, очень прошу, не надо!

— Надо, пирожок, — уверенно заявила девушка. — Душа требует обновления и праздника. Где мой любимый фартук? Итак, главное блюдо ужина… мм… Что я готовила в прошлый раз?

— Разруху, миледи.

Девушка на миг задумалась.

— Это что-то мучное? А, впрочем, не важно. Сыроядение. Современно, полезно и натурально. Итак, с сегодняшнего дня всё подаём сырым и с ядом. Иначе мои мальчики совсем захиреют. Итуур чешется, Аравид мёрзнет, Азиур детские травмы никак не залечит. Это у них от несварения. Живо шинкуем сырое мясо.

А уже в библиотеке ее перехватил занудливый старикан Уюр. Древний маг следил за порядком и сохранностью книг, кои подвергались опасности рядом с боевым магом.

— Уюрушка, когда такое было? — возмутилась девушка.

— Давеча было. Исчезли два фолианта. Один об искусстве поэзии, второй и в руки брать нельзя… тьфу…

— Про искусство любви, — охотно напомнила Вилли. — Не исчезли вовсе, хранятся у меня в комнате под ножками кровати. А что у нас не так с любовью? Уюрчик, ты хочешь об этом поговорить? У тебя проблемы с женщинами? И давно?

Щуплый сморщенный старикашка сверкнул глазами и пожевал тонкие губы. Если у него и были проблемы с женщинами, то начались они ровно с приходом Вилетты.

— Ох, и выпорол бы я тебя, да руки коротки.

— Вот и симптомы, — поддакнула она. — Неприкрытая агрессия, склонность к насилию, неуверенность в своих силах. Какой женщине это понравится? Есть масса способов решить проблему.

— Вам зачем, миледи, такое непотребство?

— Память в последнее время подводит, — пожаловалась она. — Чувствую, что-то забыла. А поэзия лучше прочего развивает память.

Магистрат злостно захихикал.

— Это что же развивается от книжки с картинками про любовь?

— Фантазия, хомячок, — улыбнулась Вилли. — И кстати, картинки так себе. Всю ночь сидела, поправляла огрехи неумелого художника. Книга после моей редакции начнёт пользоваться популярностью. Замуслякают страницы.

— Ничего более того брать не позволю, — возмутился хранитель книг.

— Да я, собственно, не за тем, — светилась она счастьем. — Где у нас тут проводят творческие вечера молодые перспективные авторы? Плотное расписание? Для меня найдётся местечко?

Поздно вечером оставшись одна, девушка открыла фолианты. В обложках книг о поэзии и любви из библиотеки вынесены важные реликвии, которые под страхом смерти запрещено брать. Зельтиур говорит, что оберегает ее от тяжёлого бремени знаний. Ни к чему девочке погружаться в темные глубины магии, где можно и себя потерять, и людей погубить.

Вилли терять себя не хотела и долго сопротивлялась любопытству. Целых два дня, пока природа не взяла своё, ибо всё, что прячется от неё под запорами и запретами непременно должно предстать пред ее светлые очи.

Искусство боевой магии и История магических битв. Что может быть интересного в боевой магии? Скукотища, да и только.

Книги писались много лет разными авторами, и все сведения сводились к тому, что природа такой магии очень примитивна, исходит непосредственно от владельца и от того разнится всякий раз. Их называли сокрушителями и отдавали самое последнее место в магической иерархии, если оценивать пользу для людей. И самое первое место с точки зрения угрозы для людей.

Боевые маги тоже имели свою классификацию, среди сокрушителей и душегубов всех мастей отдельно выделялись так называемые маги-миротворцы. Их отличительная черта была лишь в том, что воздействие миротворца на людей не приводило к гибели, а заклятие легко снималось магическими целителями. Использовали магов-миротворцев по назначению, останавливали войны, преступность, распространение заразы. И от того миротворцы ценились превыше золота и числились в классификации среди самых полезных магов.

— Ну, и стоило скрывать от меня такую ерундень? — девушка подхватила перо, закусила язык и снова подправила картинку, пририсовывая персонажам рога и свиные пятачки. — Хм… вот здесь интересно. Копье Светоликих в руках боевого мага может использоваться постепенно, сила расходуется частями, без рывков. Радиус покрытия удара разнится, в зависимости от силы и опыта мага. Ага…