Притяни к себе счастье. Сборник психологических сказок

Нина Валентиновна Изгарова

Сказки эти посвящены раскрытию внутреннего мира, который есть в каждом. Не надо бояться новых открытий в себе, не надо держаться за старое, если оно перестаёт приносить желаемый результат. Помимо красивого содержания, сказки зачастую несут в себе и глубокую истину, способную открыть глаза на многие вещи. В этой книге, собраны сказки, написанные на курсе Натальи Михайловны Стуковой «Высшая Школа Сказкотворчества — 3».

Путешествие на ту сторону

День молча погружался в бездонные сумерки. Облака, словно седоватые кудри на чьей-то голове, расползлись по темнеющей глади небес, а огромный глаз луны, как надсмотрщик, лениво взирал из корявой глазницы:

— Все на месте в Королевстве? Все идёт чередом?

В распахнутые окна покоев заползли душный аромат туберозы, рулады лягушачьего хора и переливы соловья. Незаметно подкрадывалась ночь. Обычно красота таких моментов околдовывала Её Величество, уносила в воспоминания, подбрасывала новые мысли. Но сегодня Королева просто печально побрела к конюшне. Главный конюший, молча, поклонился и потёр свой красный нос, похожий на свёклу.

— Ну и вонь у тебя здесь, — повела носом Королева, — подготовь мне гнедую, немедленно! И чтобы когда я вернусь, здесь пахло розами! Ро — за — ми, — произнесла она по слогам.

— Куда направляетесь, Ваше Высочество, на ночь глядя? — конюший отвязал невзрачную кобылицу и подвёл к Королеве.

— Не твоё дело! Ступай, порядок наводи!

Королева ловко вскочила в седло и ударила кобылу под бока кожаными сапожками. Лошадь, удивлённо заржав и ударив копытом, обернулась и смерила её надменным взглядом, а затем грациозно пошла меж деревьями. Королева, еще в детстве, будучи любопытным ребёнком, исследовала окрестные леса и поля и знала тут каждую тропинку, каждое дерево. Вот и сегодня все было как обычно — шагом, рысью… Что произошло, Королева не поняла, но вдруг кобыла рванула в карьер. Прохладный ночной воздух бил в лицо, деревья слились в единую зеленную полосу. Разгорячённая кобыла летела над дорогой, как птица, едва касаясь копытами земли, но вдруг споткнулась и всадница, не удержавшись в седле, рухнула на землю. Казалось, прошла вечность, когда она смогла наконец-то открыть глаза. И поняла лишь одно, что находится в незнакомом и странном месте у ручья. Лошадь стояла неподвижно, расплескав гриву по воде, глядя искоса на свою наездницу.

— Очевидно, мне нужна новая кобыла, — в голосе Королевы слышалась не только обида, но и сожаление, — с тобой мы давно и понимаю, тебе тяжело это слышать. Но ночные прогулки и дальние поездки утомляют тебя. Только я не могу позволить себе такие траты, в казне почти нет денег, и казначей вряд ли согласится на такую покупку.

Во дворец они добрались, когда солнце уже вставало, и прохладный воздух заставлял ёжиться. Слуга принял лошадь, и повел вниз на конюшни. А Королева взошла на крыльцо и исчезла за резной дверью. Прошла в спальные покои и присела подле трёх свечей, бросавшие яркие отблески на роскошную постель, однако пока не собиралась отдыхать, ей не давали покоя предстоящие траты: столько всего надо, а тут ещё и кобыла подвела. Вскоре её привлёк какой-то шум во дворе, и она подошла к зашторенному окну. Сдвинув занавеску, увидела как во двор въехала блестящая белая карета, запряжённая лоснящимися белыми, в тон экипажу, лошадками в попонах с золотой отделкой. Позади ехал султан на великолепном жеребце в турецкой сбруе, узорчатом чепраке с кисточками и короткими стременами.

— Хороший арабский жеребец может бежать рысью от заката до рассвета, — подумала Королева, — мне срочно нужен такой жеребец, желательно из конюшни султана! Он знает в них толк! Ну почему содержание Королевства вылетает мне в копеечку, и я не могу позволить себе, то чего просит душа? Боже, как непросто быть Королевой!

Она подошла к зеркалу, поправила волосы, припудрила носик и хотела, было, выйти к прибывшим гостям, но взгляд задержался на шкатулке красного дерева с инкрустацией под чернёное серебро, которую ещё вчера доставил курьер, а она не удосужилась открыть до вечерней прогулки. Повертев в руках и попытавшись открыть шкатулку, которая, конечно, не поддалась без ключа, отложила в сторону и вышла к гостям. Торжественный приём, обед, пышная церемония с чаем отвлекли её от мыслей о белоснежном арабском скакуне и странной шкатулке. Но вечером вернулись назад и не давали покоя, вновь и вновь возвращая к тому, что она не может позволить себе желаемое.

Войдя в покои, Королева осторожно взяла шкатулку и к её удивлению она тотчас открылась. На бархатной полоске лежал золотой кулон в виде звезды с изображением бутона белой розы в центре и записка, где мелким почерком было выведено: «Твоя сказка начинается тут» и нарисован дуб. А ниже более крупно написано: «Мы хотим то, что хотим».

— Странно! — занервничала Королева и на её щеках даже проступили красные пятна, — кто прислал мне эту нелепую записку? Какая ещё сказка начинается?! Что я дитё неразумное?! А кулон ничего, симпатичный, — молвила она, надевая на шею тонкую золотую цепочку.

— Вот и славно, начинаем путешествие.

— Переутомилась я что-то, уже мерещится ерунда всякая, — проворчала Королева, услышав эти слова, даже от неожиданности присела, и огляделась Рядом никого не было. Но её насторожило то, что кулон начал вдруг светиться и роза на нем раскрывать лепестки.

— Ты активировала, — тот же менторский голос из шкатулки продолжал, — игру. Делай первый ход, иначе будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— Какая игра, какой ход? Ничего не понимаю, — продолжала нервничать Королева.

— Твоя сказка начинается и она не должна застрять на первом же шаге. Вперёд, моя Королева!

Поток воздуха подхватил её и завертел с такой силой, что у той перехватило дыхание, и вот уже темное небо раскинулось над её головой. Упругий ветер несёт ароматы полыни и шалфея, а земля, покрытая изумрудной травой, мягко пружинит под копытами рыжего мустанга, на котором мчится отважная всадница.

—Ех-ха!» — выдохнула она, — неси, брат, — и, наклонившись, прижалась к горячей шее коня, — лети, конь! Лети!

И только ветер засвистел в ушах, развевая её светлые, почти белые волосы — ей показалось, что они и вправду взлетели, оторвавшись от земли. А Земля, удаляясь сине-зелёным шаром, осталась где-то внизу. Сверху, навстречу, надвигалась чернота — густая и ощутимая — и они окунулись в неё — окунулись без страха — спокойно и привычно… Копыта, мелькающие с невероятной быстротой, высекали искры огня из этой тьмы — а она, собирая их в ладони, бросала вверх — и всё ярче, всё зримее становился Млечный Путь, указывая им дорогу.

Через какое-то время конь со своей всадницей опустился на поляне у огромного дуба. Легко спрыгнув с коня, она посмотрела не него какими-то мудрыми, бездонными глазами, а красавец конь, подогнув передние ноги, стал на колени, склонился перед женщиной в глубоком поклоне — и застыл, как изваяние.

— Спасибо тебе, брат мой! — улыбнулась женщина тихо и светло, — и до встречи!

Неожиданно гигантская ветка с дуба улеглась перед ней стрелкой, указывающей путь. Стало тихо. Ни щебета, ни жужжанья, ничего. В этом безмолвии плыли облака, будто волшебные с огромные привидения. Отрывались друг от друга, сливались вновь, образуя стайки, смотрели, и, казалось, беззвучно хихикали. Женщина резко раздвинула ветви, шагнула в чащу, не обращая внимания на то, что затрещали кусты, посыпались сверху шишки. Это ничуть не смутило её. Она продиралась вперёд, ещё не зная зачем, но чувствуя, что ей туда. Лес оборвался неожиданно, открыв небольшую поляну с покосившейся избушкой, выглядывающей из-за ограды. Женщина приостановилась, что-то буркнула себе под нос и шагнула за городьбу. Избушка участливо посмотрела на нее мутными окнами и захлопнула ставни. Женщина решила обойти вокруг в поисках входа, но не тут-то было. Ноги словно приросли к земле. Тогда она робко постучала по створке, ответом была тишина. Женщина задумалась, остаться ни с чем, как-то не вязалось с её понятиями. Она забарабанила так, что избушку стало потряхивать.

─ Кому тут что понадобилось? Видишь, не открывают, может, ты просто стучишь не туда? Попробуй, милочка, иначе, ─ откуда-то сверху раздался скрипучий голос.

Женщина подняла голову, присела от неожиданности, разинув рот. Сверху плавно опускалась ступа, а в ней стояла поджарая бабуля в атласном платье в пол. Из-под замысловатой шляпки выбивались сиреневые локоны. В руках она держала не метлу, не клюку, а самую настоящую трость.

─ Чего обомлела, глаза вытаращила? Ягу не признала? Пожаловала зачем? ─ она ловко, опираясь на трость, выступила из своего транспортного средства и скомандовала избушке, ─ встань, как мать поставила, к лесу задом, ко мне передом! ─ и ударила тростью оземь.

Изба заскрипела и не спеша, переступая с ноги на ногу, повернулась к хозяйке. Яга, споро шагнула на крыльцо, и вот уже перед женщиной сухопарая, странно одетая старушка, скептически поджав тонкие морщинистые губы, произносит:

─ Потеряла где, али не хватает чего? Проходи уж, коли явились.

─ Опять кого-то притащила из своей экспедиции! Хозяйка, ау, ты Баба-Яга или Мать Тереза? ─ огромный черный Кот в майке с портретом Майкла Джексона лениво стянул наушники и свесился с печи.

─ Помолчи, басалай, ─ Яга глянула мельком на кота, ─ хорош тебе бока отлеживать, иди прогуляйся.

Она сноровисто скинула туфли из кожи цвета металлик, сунув ноги в цветастые тапочки, и, шурша шелковой юбкой, двинулась было к столу, но окинув взглядом гостью, подтолкнула её к окну. Та от неожиданности плюхнулась на огромный, кованый сундук.

─ Ну, зачем пожаловала, Дубрава? Какая нужда?

Женщина, точно куль с мукой, продолжала неподвижно сидеть на сундуке.

— Чего молчишь, Дубрава? Или склероз у тебя — тут помню, а там забыла? Так склероз вылечить нельзя, о нем можно просто забыть!

— Как ты меня назвала, бабуля? Почему я Дубрава?

─ А ты что ль имени своего не знаешь? Дубрава и есть! Тебя ж к дубу отправили! Много вопросов не задавай, говори, зачем пришла, а то некогда мне, — Яга накинула на плечи платок с бахромой и принялась накрывать на стол, — отведаешь пищи моей, вспомнишь всё.

Конец ознакомительного фрагмента.