Тень огня

Николай Степанов, 2006

Что делать, если лучший друг оказался в коме и врачи не знают, как вывести его из этого состояния? К счастью, мир не без добрых людей. Они и лекарство назвали, и адресок, по которому снадобье выдают без рецепта. Оказывается, достать чудодейственный эликсир Михаил Сомов может, только выиграв его на кантилимских играх. Отправиться в Кантилим парень должен в сопровождении эльфа и гнома, словно в Москве их – пруд пруди. Мол, выбирай любого и – вперед! Михаил, может, и посмеялся бы над заумным советчиком да сам послал бы его еще дальше, но других-то вариантов нет… Пришлось искать подходящих попутчиков и следовать в указанном направлении. По дороге, правда, выяснилось, что Кантилим – это не какой-то пригород столицы и даже не отдаленный район Подмосковья. Нет, это го-о-ораздо дальше…

Глава 3

СТРОГО НА ЮГ

— А где Эдуард? — Не увидев возле столика своего «эльфа», Сомов расстроился.

— Я не стал его задерживать. — Испуганный официант высунулся из-за соседнего перевернутого стола. — Вы же оплатили счет.

Услышав про счет, Гога полез в карман пиджака.

— Я тут немного намусорил. Это уборщикам. — Он бросил пачку стодолларовых купюр на стойку бара и напомнил Михаилу: — Нам пора.

Они успели вовремя — через пару минут к входу в кафе подъехали три машины с мигалками. За это время парни отошли от места происшествия метров на сто и издалека наблюдали, как подопечных Виталика под белы ручки выводили из заведения. Дождавшись, когда милиция уедет, они двинули дальше.

Гога оказался почти на голову ниже Сомова, но зато в плечах был гораздо шире, отчего фигура крепыша смотрелась какой-то квадратной. На фоне стильного черного костюма его огромные кулаки выглядели инородным телом, а бицепсы проступали даже через ткань пиджака, натягивая ее при движении рук.

— Мерси за подмогу. Топор добро помнит, — поблагодарил Гога.

— Какой еще топор?

— Кличка у меня среди пацанов такая.

— Из-за фамилии, что ли? — У Мишки в классе когда-то учился Топорков, которого все десять лет звали только так.

— Да нет, из-за привычки одной дурной: я, когда сильно огорчаюсь, могу запросто ребром ладони стол расколоть. А фамилия у меня Скальнов. Если по паспорту — Скальнов Георгий Ростиславович. Замучаешься выговаривать, верно? Потому обычно меня зовут Гога. На Егора тоже отзываюсь, но имя Гоша терпеть не могу — готов прибить любого.

«Интересно, среди гномов встречаются гиганты? Кличка у него Топор (насколько я помню, это любимое оружие сказочных человечков), фамилия Скальнов (тоже подходит, они вроде внутри скал обитают), даже в имени Егор и то „гора“ слышится… — Михаил готов был найти необходимые признаки у первого встречного. А как еще ему отыскать нереальных персонажей в реальном мире? — Опять же при деньгах. И немалых. Бороды, правда, нет, но недельку-другую не побреется — будет. Что там еще присуще гномам? Они не жалуют эльфов. Эх, проверить не получится! Нашел гнома — потерял эльфа. Как теперь быть?»

— Куда направляешься? — спросил мужик, когда они дошли до дороги.

— Строго на юг, — вздохнул Сомов.

— Зачем?

— Другу помочь надо. Он в коме.

— Святое дело. Поскольку я твой должник, то пойду с тобой. Это далеко?

— Затрудняюсь ответить точно. Мне указали только направление, а сколько это займет времени — не сказали.

Крепыш удивленно взглянул на спасителя и слегка задумался. По его мнению, новый знакомый был явно не в себе:

— А, ладно! Мне это подходит. Пошли к моему «мерину», будем путешествовать с комфортом.

— Лучше не стоит. — Михаил остановился. — В последнее время я почему-то крайне отрицательно действую на автомобили.

— Да перестань! Прокатимся с ветерком, на кожаных креслах, — настаивал Егор.

— Не пойду! — Михаил больше не собирался проводить опасные эксперименты на людях. — Мой пес плохо переносит все виды транспорта. Еще испортит твои кожаные кресла…

— Просто он никогда не ездил на нормальной машине. А испортит — ничего страшного, новый салон закажу.

Сомов хотел обидеться за свою «ненормальную» «ауди», но, вспомнив, какая участь ее постигла, решил промолчать — не стоит посвящать нового компаньона во все перипетии сегодняшнего дня. Он лишь спросил:

— Зачем тебе лишние траты?

— Будешь отнекиваться — на руках понесу…

Оглушительный взрыв прервал заманчивое предложение «гнома».

— Знаешь, я не удивлюсь, если тот огненный столб от твоей тачки.

— Хрен морковкин! — выругался Гога. — Ты мне за полчаса дважды жизнь спас… Да я ж теперь по гроб жизни с тобой не рассчитаюсь.

Судя по выражению лица Скальнова, его не особо огорчила утрата дорогой машины.

— Похоже, эти гады начали серьезную охоту. Что ж, появился дополнительный повод составить тебе компанию.

Топор оказался из тех парней, которые в любом происшествии видят сначала хорошее. И этим, пожалуй, он кардинально отличался от ворчливых бородачей, к числу которых его поспешил причислить Мишка. Но думать об этом сейчас было недосуг, Сомова больше расстраивало исчезновение Эдуарда.

«Безлошадные» парни последний раз взглянули на догоравшую машину и отправились дальше.

— А бандиты за твоих родственников не возьмутся?

— Пусть хоть одного найдут, только спасибо скажу. Я детдомовский. Два с гаком десятка годков прожил, и ни одна сволочь не признала во мне ни сына, ни племянника, — беззлобно выругался Гога. Заметив в руках Михаила подарок Айболита, он спросил: — А что это у тебя?

— Компас.

— Зачем?

— Чтобы с пути не сбиться. Мне нужно строго на юг. Шаг влево, шаг вправо приравнивается к побегу.

— Понятно, — кивнул крепыш, хотя на самом деле ему мало что было понятно в поведении странного парня, спасшего ему жизнь. — А тот хлюпик, который вместе с тобой за столом сидел, никак сбежал?

— Наверное. У него сегодня тоже был нелегкий день.

— Никуда я не сбегал, — раздалось сзади. — Я подмогу искал. Их же десять человек ввалилось.

Эдуард уже пару минут шел позади парней, но все не мог решить: присоединяться к этой компании или уйти. Он уже склонялся ко второму варианту, но обидное высказывание «гнома» разозлило несостоявшегося самоубийцу. А когда «эльф» злился, у него возникали приступы небывалой решительности.

— Нашел? — ехидно поинтересовался Гога.

— Не к кому было обратиться: на улице только женщины да пенсионеры. И ни одного милиционера поблизости.

— Значит, нам повезло. Доказывай им потом, что не мы погром начали. Ты, что ли, Эдиком будешь?

— Я Эдуард Марицкий, — задрал нос «эльф». — Студент филологического факультета МГУ. И попрошу без фамильярностей!

— Нет, вы поглядите на этого «прынца»! Да на него дунешь — и переломится, а туда же… Не хочешь быть Эдиком — не надо, буду звать тебя Каланчой. Он тоже с нами? — спросил Сомова крепыш.

— Я иду с ним, — указал на Михаила студент.

— Может, его слегка стукнуть, чтобы спесь выбить? — Похоже, Гогу больше забавляла, чем злила, попытка юноши делать хорошую мину при плохой игре.

— Не надо. Кстати, это он заметил бандита с ножом, который к тебе сзади подбирался.

— Ешкин кот! Он мне еще и жизнь спас. Провалиться мне на этом месте! — С досады спасенный хлопнул себя по колену.

Словесная перебранка этих двоих развеяла последние сомнения Михаила. «Эльф и гном у меня есть, — решил он. — Остался какой-то пустяк — добраться до Кантилима. Правда, о таком городе в Подмосковье я не слышал, но, может, это поселок или квартал в самой Москве?»

Ближе к вечеру компас привел троицу в парк.

— Предлагаю переночевать в гостинице, — сказал Гога. — Тут за парком есть одна. Не возражаешь?

— Неплохо бы, — согласился Сомов. Путешествовать ночью он не собирался.

Эдуард демонстративно шагал впереди, периодически оглядываясь на своих спутников. Рядом с эльфом семенил пес. Собаке почему-то тоже не понравился коренастый тип с небритой физиономией.

— А зачем тебе понадобился этот студент? Вы что, родственники?

— Да нет. Только сегодня случайно познакомились. Как и с тобой.

— Ну так и послал бы его куда подальше. Какой от него толк? Он же еще дите малое!

— Иногда это «дите», как ты его назвал, замечает важные мелочи, — напомнил Михаил о драке в кафе и вдруг резко остановился.

— Ты чего?

— Или мой компас барахлит, или только что специально для нас юг переместили на девяносто градусов.

— Любой прибор может поломаться. Ты сказал, нам на юг?

— В том-то и дело, что идти велели на юг, но строго по красной стрелке. А сейчас она смотрит туда, — указал направо хозяин Барбоса.

— Кто же тебе велел, если не секрет?

— Один доктор, который и рассказал мне о лекарстве для друга.

— Считаешь, всем докторам нужно верить?

— Ему, даже если не хочешь, все равно поверишь.

— Может, он шарлатан-гипнотизер?

— Сначала я тоже так подумал. Но буквально сразу получил несколько бесспорных доказательств его правоты. Встречу с Эдуардом и с тобой он мне тоже предсказал.

— Ну и ну! А моя машина?..

— Это был третий по счету автомобиль, в который мне так и не удалось сесть. Тот доктор строго предупредил: в ближайшие три дня колеса не для меня.

— Вот уж действительно доктор на все случаи жизни! — восторженно отозвался Скальнов. — Слушай, а ты мне его адресок не дашь? Вдруг сгодится.

— Да пожалуйста. — Мишка вытащил из кармана газетный листок и передал «гному». — Там обведено синим карандашом. Но вряд ли на этой улице ты найдешь дом 38-б.

— «Бабка Марфа излечит от…» — начал читать Гога.

— Не то объявление.

— Сам же сказал — обведено синим.

Сомов забрал газету.

— Эх, грехи мои тяжкие… А утром я тут прочитал совершенно другое.

Михаил взглянул на то, что было обведено красным, и также обнаружил подмену.

— Но адрес-то ты запомнил? — не отставал Гога. Он был уверен, что его спутник просто взял не ту газету.

— А что толку? После того, как я вышел из здания, оно исчезло!.. — Михаил понимал, насколько дико все это звучит для нормального человека, и надеялся, что его не сочтут обыкновенным психом. А «гном», за один день дважды родившийся заново, и сам уже не знал, во что верить.

— Здорово! И все концы в воду. Но хоть что-то осталось?

— Вот этот компас и указание идти строго по стрелке.

— Значит, идем по стрелке, — согласился Топор. — В той стороне тоже есть гостиница, а кухня при ресторане даже лучше. Мне ведь так и не дали отметить увольнение с работы. Сейчас самое время исправить ситуацию.

— Эдуард, мы поворачиваем. Догоняйте.

Михаил тоже был не прочь плотно поужинать, поскольку нормально перекусить в кафе им не удалось.

Трое пешком, не считая собаки, ускорили шаг, чтобы быстрее выбраться из парка. Они старались держаться рядом, поскольку неожиданно опустился густой туман. Однако прошло полчаса, потом час, а лес все не кончался. Вот уже и туман рассеялся…

Первым не выдержал Барбос. Он так «весело» завыл, что все вздрогнули и остановились.

— Разрази меня гром, если я хоть что-нибудь понимаю! — воскликнул Гога. — Какой хрен морковкин удлинил парк? Где наша гостиница?

— И машин вообще не слышно, — заволновался Эдуард.

— Точно! Тишина, как в гробу. Такое ощущение, что мы не в Москве, а в глухой тайге. Скоро совсем стемнеет, надо хоть дров для костра собрать, — предложил практичный «гном». — Еще задубеем тут.

— А мне, наоборот, стало жарко. — Михаил снял джемпер. — Осень в этом году выдалась на славу.

— Вот вляпались! Пацанам расскажешь — засмеют. Это же надо, заблудиться в московском парке, шагая по компасу. Анекдот!

— А вы уверены, что мы в парке? — каким-то странным голосом спросил студент.

— Где ж нам еще быть? — ухмыльнулся Гога.

— Тогда объясните мне, куда подевались березы? И что это за фрукт? — Эдуард сорвал с дерева большую грушу, покрытую… чешуей.

Парень действительно все замечал первым. Двое его спутников только сейчас стали приглядываться к деревьям.

— Что же ты раньше молчал, каланча пожарная?!

— Сам небось не слепой! Видишь то же, что и я. А разговаривать с тобой лишний раз — только настроение портить.

— Скажи спасибо Михаилу, только благодаря ему у тебя пока все зубы целы.

— Мужики, кончайте свой детский сад! Тут разобраться надо.

— Точно! Конечно, сад! Может, здесь раньше был ботанический сад с тропическими растениями? Вот туда мы и забрели… — Гога обрадовался собственному объяснению, как ребенок.

— Ага, а деревья в этом саду такие, что заглушают все звуки огромной Москвы.

— Каланча, заткнись! — разозлился Топор — его гениальную догадку разбили в пух и прах.

Студент спрятался за спину Сомова.

— Давайте лучше заниматься костром, — устало вздохнул Мишка. — Утро вечера мудренее. Разбираться будем завтра на свежую голову.

— У меня в машине всегда топорик лежал. Вот так захотелось остановиться посреди дороги пикник устроить — пожалуйста. — Скальнов одними руками переломил очередную «веточку», которая в поперечнике составляла сантиметров десять.

— Зачем тебе топор, если ты бревна ломаешь, как прутики? — удивился Сомов силе парня.

— С топором оно сподручнее. Надо будет себе как-нибудь карманный завести. Люблю отдыхать на природе.

Студент вместе с Барбосом собирали сухие ветки и в разговоре не участвовали.

— А как ты с этими братками связался? — спросил Михаил.

— Да силушка моя и подвела, что б ей… — вздохнул Гога. — Какие-то парни к девке на вокзале приставали. Я вступился. Их на «скорую» и в больницу, а меня менты под белы ручки — и в каталажку. Представляешь, каким у меня оказался первый денек в столице? Я тогда в институт поступать приехал.

— В какой, если не секрет?

— Физкультурный, естественно.

— И тебя посадили?

— Нет. Девка эта оказалась не из простых — сестра того самого Виталика, на кого парни из кафе работают. Он вечерком подъехал с эскортом из пяти машин, и меня сразу отпустили. Как я его тогда зауважал!

— А потом?

— Приодели меня, дали денег и пристроили работать телохранителем. Тогда еще они свои споры без пальбы решали. Это сейчас чуть что — сразу за нож или за пушку хватаются. — Любитель пикников на минуту прервал рассказ, раздувая огонь костра. — Вот так я и работал. Первые годы после казенщины детдома жизнь казалась раем. Затем понемногу стало приходить понимание, что рай этот на чужой беде построен. Виталик такие грязные дела творил — вспоминать не хочется. И постоянно талдычил, что он меня из тюряги вытащил. Благодетель чертов!

— Так ушел бы. Россия большая.

— Не мог, на крючке держали. Подруга у меня была, с виду — неплохая девчонка. Не жеманница, без особых выкрутасов. Фигура что надо, ну и прочее. Все знали: она моя. Я тоже долгое время так считал.

— И что?

— Оказалось, она не только со мной постель делила, но и с моим боссом, если тот звал. Я его чуть не прибил, когда узнал. А потом немного покумекал… Это их правила, их жизнь — не моя. И я не хочу ее делать своей ни за какие деньги. У нас бы в детдоме за такое… Короче, Виталику я сказал, что больше ему ничего не должен, и ушел.

— А откуда у тебя столько баксов? Получил расчет?

— Скажешь тоже. Расчет у них один, после которого только похороны оплачивают. Нет, я просто никогда много не тратил. Это у них принято в казино да ресторанах деньгами швыряться, а я жил скромно. Ел, правда, всегда много. Но без этого не могу. А тут — только сел пообедать, нагрянули незваные гости.

— Здорово ты их встретил.

— Я-то что — кто под удар попался, того и одолел. А у тебя техника. Я даже по телевизору такой не видел. Долго учился?

— Три года в школе, пять лет в институте. А потом уже нерегулярно, особенно в последний год: дела совсем замучили.

— Бывает, — понимающе кивнул Топор.

— Эдуард, дров уже хватит. Давай, присаживайся к огоньку.

«И зачем я с ними пошел? — мысленно ругал себя Марицкий, пытаясь уснуть на жесткой земле перед потрескивающим костром. — Да, решение прыгнуть с моста было глупостью, тут Михаил, пожалуй, прав. Но топать через всю столицу неизвестно зачем, да еще в компании с этим небритым братком? Хотел же уйти после драки в кафе. Сейчас спал бы себе в нормальных условиях, а не в обнимку с лохматым Барбосом. Так нет, дернул меня черт вернуться. Зачем? Что я хотел доказать? И кому?»

Совсем иные мысли крутились в голове второго компаньона. «Может, все это и к лучшему? Виталик, поди, всех пацанов уже на уши поставил. Вполне возможно, что они сейчас рыскают по моим старым адресам, обшаривают гостиницы. А вот в парке искать точно не додумаются. Михаилу подсоблю, ему, видать, совсем тяжко. Какие-то видения, нелепые случайности. Но парень он правильный, если ради друга готов идти туда — не знаю куда, чтобы принести то — не знаю что. У меня, увы, таких друзей нет. Решим его проблему — и в провинцию на годик-другой. А там видно будет. Эх, надо было с собой хоть кусок хлеба прихватить. „Жрать так хочется, что аж переночевать негде“, — вспомнил он популярную в их детдоме присказку. — Скорей бы утро наступило».

Утро встретило заспанную компанию «руганью» Барбоса и грозным рычанием какого-то зверя. Путешественники повскакивали с мест и уставились на клыкастого хищника, которого пытался остановить своим заливистым лаем лохматый пес.

— Мужики, вы в каком-нибудь зоопарке видели таких волков? Он же ростом с медведя! — Гога схватил обгоревшую палку.

— У волков не бывает кисточек на ушах, — влез со своим компетентным мнением Эдуард.

— Научные дискуссии будете устраивать потом, если эта тварь нас сейчас не сожрет, — прекратил прения Сомов.

К счастью для зоологов-любителей, позавтракать ими волку не дали. Раздался пронзительный свист, и несколько стрел поразили хищника в голову. Зверь упал замертво, а между деревьев показались подстрелившие его охотники. Ошарашенных путешественников окружили мужчины, одетые в легкие кожаные куртки на голое тело.

— Кто такие? По какому праву находитесь на земле господина Гравза?

— Что еще за авторитет? Я такого не знаю, — негромко пробурчал Скальнов.

Его услышали и взяли под прицел.

— Это кто там про меня не знает? — донесся громоподобный голос, и в круг охотников ввалился крупный детина. Одет он был несколько богаче: в обшитый квадратными металлическими пластинами жилет, синие штаны, заправленные в голенища кожаных сапог, и меховую шапку с остроконечным колпаком.

— Я, — откровенно признался Гога. — А что за кино вы тут снимаете? Никак, про дремучую древность?

— Я тебе сейчас покажу «дремучую древность»! — Гравз попытался со всего маху ударить «незнайку», но цель нагло ушла от столкновения.

— Эй, полегче! Я тоже могу рассердиться, — предупредил бывший детдомовец.

— Он смеет угрожать мне — князю сунгимскому! Коротышка! — Вторая попытка также не увенчалась успехом, но оскорбления задели «гнома» за живое.

— Ты сам напросился! — рубящий удар Топора пришелся в жилет противника, оставив глубокую вмятину на одной из пластин. Второй слева зацепил челюсть собственника этих земель.

Гравза заметно качнуло в сторону, и он был вынужден отступить на пару шагов. После этого князь посмотрел на обидчика совсем иными глазами. Он привычным движением руки вернул челюсть на место, провел ладонью по вмятине на доспехах и неожиданно улыбнулся.

— Добрый удар у тебя, малыш. Как зовут?

— Егор, — почти официально представился парень, не обидевшись на «малыша».

— Из пещерных, что ли? — поморщился князь.

— Какие пещеры? Я вообще в своей жизни никаких гор, кроме Воробьевых, не видел. Тутошний я, из Москвы.

— Понял. Ты не горячись понапрасну. Егор — имя пещерное, об этом тебе каждый скажет.

— Ладно, тогда пусть будет Гога.

— У тебя два имени? — удивился Гравз.

— Есть еще парочка про запас, если и это не подойдет.

— Ты, видать, издалека, Гога, а говоришь «тутошний». Я же по одежде вижу. Представь своих спутников.

— Запросто. Вон тот — Михаил, а за ним спрятался… Каланчой зовут.

— Я Эдуард! — вспылил студент.

— Никак чародей? — Князь нервно поправил висевший на груди медальон, а его люди заметно побледнели.

— Какой там чародей! — успокоил князя Гога. — Студент он. Ничего не умеет, а туда же — Эдуард!

— Я не умею?! Дайте мне лук и стрелу. — Юноша разозлился и решительно шагнул к ближайшему охотнику.

Гравз кивнул, и в руках «эльфа» появилось оружие. Увидев, как он обращается с луком, Михаил окончательно успокоился: сразу видно — специалист.

— Соедини пальцы в кружок и прислони к дереву, если не боишься! — с вызовом предложил Марицкий.

«Гном» пожал плечами, но спорить не стал и сделал как просили.

— Эй, ты куда пошел? — Скальнов заволновался, когда студент отошел на два десятка шагов. А тот быстро поднял лук и выстрелил, почти не целясь. Стрела вошла ровно в центр импровизированной мишени.

— Меткий глаз и твердая рука, — похвалил князь. — А ты что умеешь? — спросил он Сомова.

— Он у нас за старшего, — продолжал представлять своих бывший детдомовец. — А дерется еще лучше меня.

— Пока сам не увижу, — не поверю, — усмехнулся князь. Складывалось впечатление, что сегодня ему не хватало развлечений. — Вы, трое! А ну-ка, проверьте бойца.

Заметив, что Топор собирается вмешаться, Михаил поспешил жестом остановить ретивого драчуна:

— Что ж, можно и размяться.

«Пещерные люди, чародеи, князь, волк огромных размеров… Ни одной елки или березы вокруг — тут Эдуард прав. На ботанический сад окружающая растительность также похожа слабо. Опять же, теплынь стоит — градусов пятнадцать, не меньше. И это в утренние часы, а днем наверняка будет жарче. Нет, версия многоуважаемого Георгия Ростиславовича Скальнова о съемках кинофильма не выдерживает никакой критики. Тогда где мы? Провал во времени?»

Возможности и дальше копаться в собственных мыслях ему не дали. Двое бойцов одновременно ринулись в атаку, а третий чуть задержался для подстраховки. Ему и досталось первому: Михаил ловко бросился под ноги нападавшим и оказался перед отставшим парнем один на один, когда первые двое споткнулись и упали. Отработанными движениями он оглушил соперника, затем резко повернулся и принялся за поднявшихся. Схватка заняла не больше минуты.

— Сила, меткость и ловкость! — удовлетворенно воскликнул князь. — Знаете, чей это девиз?

— Подскажете — узнаем, — нисколько не запыхавшись, ответил Мишка.

— Кантилимских игр. Я предлагаю вам выступить там под моим именем. Соглашайтесь.

— А что такое… — Эдуард хотел выяснить, куда их пытаются втянуть, но Сомов перебил студента: — Согласны! — И шепотом добавил: — Это и будет твоим шансом проявить себя.

«Гном» лишь неопределенно пожал плечами. В конце концов, главный у них, как он сам сказал, Михаил.

— Тогда айда ко мне домой, — махнул рукой Гравз.

И все же Гога до последней минуты не хотел расставаться с надеждой, что за краем леса окажется асфальтированная трасса, многоэтажки и реки движущихся автомобилей… Однако появившееся за деревьями голое поле с видневшимися вдали серыми стенами разбило его мечты в пух и прах. Вчерашний странный разговор об их пути окончательно перестал казаться бредом.

Бредом теперь казалась окружавшая их действительность.

— Ты что-нибудь понимаешь? — тихо спросил он Михаила.

— Мы не в Москве. — Пока это было все, что тот мог ответить.

— Уже догадался. А как же твой больной друг?

— Не поверишь, но с этим как раз все в порядке. Тот, кто послал меня за лекарством, упоминал именно о Кантилиме.

— Вот уж послал, так послал… — присвистнул Гога.

— Правда, тогда я думал, что это какой-то пригород Москвы. А тут — древний мир во всей красе.

— Это не древний мир, — не мог промолчать всезнающий Эдуард. — Древний человек был небольшого роста, меньше Гоги. А эти выше меня будут.

— Еще раз обзовешь меня коротышкой!.. — вскипел «гном».

— Отставить, парни! Вам других неприятностей мало?

— Пока хватает, — согласился Скальнов. — А что с твоей собакой? Она нас явно торопит.

Барбос действительно вел себя странно. Он то и дело хватал хозяина за брючину, а когда не дождался от него нужной реакции, стал подталкивать студента, упираясь тому головой чуть пониже спины. При этом пес издавал необычные утробные звуки, будто звал кого-то на своем собачьем языке.

— С запада летят какие-то птицы, — указал в небо Эдуард.

— Отряд, за мной бегом! — посмотрев вверх, крикнул князь. — Это не птицы. Рундайские прохвосты пожаловали. Если не успеем добежать до города, считай пропали.

Люди стремглав бросились к спасительным стенам, но тут выяснилось, что Гога в этом виде спорта не так силен, как в драке. С первых секунд он начал заметно отставать, и Сомову пришлось вернуться.

— Хватайся за руку!

— Убегай сам. Пропадем оба!

— Кончай базарить. Давай руку.

Скорость крепыша немного увеличилась, но не настолько, чтобы успеть к городу прежде, чем их настигнут крылатые твари. Сзади все отчетливее доносилось хлопанье перепончатых крыльев. Вдруг прямо перед беглецами возникла темная тень:

— Замрите, люди!

Голос звучал настолько властно, что они невольно подчинились. Затем последовал мощный выброс неизвестной энергии, обдавшей парней горячим паром. Все закончилось чьими-то душераздирающими криками. Тень сразу исчезла.

Михаил оглянулся.

— Теперь можно не спешить, — прошептал он.

— Хрен морковкин! — ужаснулся Топор, увидев падающих с неба крылатых существ, отдаленно похожих на людей, но с хвостами. — Мы, точно, не в Москве. И не в древнем мире.

— Согласен, — безжизненно кивнул заваривший всю эту кашу Михаил.

Князь тем временем вернулся к спасенным:

— Нет, вы видели?! Вы это видели?

— Вы о чем?

— Черный колдун Огара вступил в открытое противоборство с рундайцами. При свидетелях! Что творится в нашем мире? Вы сами, случайно, не из Огара будете?

— Нет, — без каких либо эмоций ответил Сомов. — Мы из Москвы.

— А это где? — Князь был настолько взволнован, что не побоялся показать чужакам свою неосведомленность, тем более что его слуги оставались возле стен и не слышали разговор.

— Далеко на севере, — это был единственный возможный ответ на такой вопрос.

— А-а-а, — протянул Гравз. — И как там, на краю света, люди поживают?

— По-всякому. А кто такие рундайцы?

Вельможа удивленно взглянул на гостей:

— На севере не знают о рундайцах?

— И о черных колдунах Огара тоже, — добавил Гога.

— Странные вы люди, я вам скажу. И не только по одежде.

Возражать ему никто не стал. Парни пребывали в полушоковом состоянии и никак не могли смириться с произошедшими кардинальными изменениями пространства… или времени, или того и другого вместе.

— Сунгим, — начал меж тем свой рассказ князь, поняв, что гости с севера не знают элементарных вещей, — третье по величине северное княжество великого Кантилима. Мы находимся почти на краю света…

Пока они добирались до княжеских палат, Гравз успел прочитать краткую лекцию по географии своей державы.

Кантилим состоял из тридцати двух княжеств. Каждое из них имело собственную столицу со своим правителем. В более богатых южных и западных землях помимо стольного города, именовавшегося так же, как и сама провинция, иногда насчитывалось до десятка мелких городов, что на севере являлось непозволительной роскошью. Урожаи тут собирали скудные, охота также особо не радовала, поэтому многочисленные северные деревушки едва прокармливали самих себя. Свой единственный город Гравз построил ближе к приграничному лесу как раз для того, чтобы иметь возможность пополнять запасы продовольствия за счет охоты.

— Сюда мало кто из простых крестьян и охотников рискует ходить: край света имеет недобрую славу. Но я углублялся даже до серых туманов, — не без гордости сообщил рассказчик. — Дичи там водится немало. Главное — не заблудиться. Останешься на ночь, считай, пропал.

О Рундае и Огаре он рассказал немного. Рундай граничил с Кантилимом на западе, Огар — на востоке, и управляли этими державами не совсем люди.

— Рундайцы ходят по земле в облике человека, но их несложно узнать по вытянутой вперед шее, квадратному подбородку и пепельно-серому цвету лица. Сила их рук огромна: от удара рундайцев прогибается сталь в полпальца толщиной, а в воздухе эти твари обретают хвост и крылья, становясь еще более опасными. Даже те из них, кто не владеет колдовскими чарами.

— Чем же они так опасны? — поежившись, спросил Эдуард.

— Хвост рундайца снабжен острыми шипами, которые отделяются и без промаха бьют по цели. Эти шипы способны пробить насквозь металлический щит. Поразить же самих крылатых тварей непросто, поскольку незащищенных мест у них немного — глаза и шея. Кстати, о глазах. Знаете, как отличить их чародея от обычного рундайца?

— Нет, — пожал плечами Сомов.

— У волшебников зрачки зеленые.

— А как выглядят черные колдуны Огара? — Скальнова больше заинтересовал тип, способный без труда поджарить два десятка опасных «птичек». — Кроме темного плаща я ничего и не успел заметить.

— Огарцы стараются никогда не показывать свои лица. Черный балахон — их основная одежда, а главное оружие — магия.

— Получается, в Огаре живут одни колдуны?

— Нет. И на западе, и на востоке от Кантилима тоже живут люди. Такие, как мы с тобой. Они строят дома, выращивают урожай, выполняют самые тяжелые работы, но правят этими людьми другие существа, для которых мы — сброд. Вот почему я так удивился, когда колдун уничтожил не вас, а рундайцев. Между ними особой дружбы никогда не водилось, но чтобы ссориться, а тем более убивать друг друга? Про такое еще никто никогда не слыхивал. И главное — где? У меня в княжестве!

— А чем ваше княжество отличается от других?

— Дело в том, что рундайцы иногда наведываются в мои владения. Пользуются тем, что чародеев здесь немного. Могут пару человек с собой унести, корову увести, но такого массированного нападения не было еще ни разу. Двадцать налетчиков — целая боевая операция! А сорвал ее не кто иной, как огарский маг. Этих до сегодняшнего дня в Сунгиме точно ни разу не видели. Неужели на моих землях нашлось что-то ценное для чужаков?

«Не нравятся мне все эти загадки, — подумал Михаил. — Дома чудесами замучили, так еще и здесь покою не дают. Я что, магнит для странностей и недоразумений? И не захочешь, а заставят поверить во всякие проклятия и наговоры. Людку бы сюда на учебу к черному колдуну — знатная ведьма получилась бы!»

— Если и вправду они такие могучие, почему до сих пор не покорили Кантилим? — спросил он, прервав раздумья.

— Э-э-э! Для этого у них кишка тонка. На мелкие пакости их колдуны еще способны, а подчинить себе Кантилим — никогда. Нашу державу охраняет сила огненного диска. — Князь показал свой медальон. — Он точно такой же, только во много раз больше.

«Значит, сжечь несколько рундайцев — это пустяк? Что же у них считается серьезным делом?» — Сомов взъерошил затылок.

— Ваш диск действительно загорался или мне показалось? — спросил Марицкий. — Когда вы побежали к поверженным рундайцам, я заметил короткую вспышку.

— От тебя ничего не укроется! — одобрительно покачал головой Гравз. — Дело в том, что мой медальон имеет магическую силу. Когда он создает защитный панцирь против враждебной магии, возникает короткое сияние.

— А когда начинаются кантилимские игры? — Сомова больше всего интересовал именно этот вопрос.

— Через две недели.

— Ого! — одновременно воскликнули Эдуард и Михаил. Никто из них не рассчитывал, что путешествие затянется так надолго.

— Ничего страшного, — «успокоил» их Гравз. — У нас резвые лошади — за неделю доберемся до столицы. Еще и время на подготовку останется.