Трансформация. Книга 1. Скольжение, или Хронотоп

Николай Львов, 2010

Вы не верите в теории заговора, относитесь к историям о работе контрразведки как к популярному мифотворчеству, а разговоры об аномальных явлениях и закрытых секретных объектах представляются вам смешными выдумками? Выпускник Высшей школы КГБ Борис Орлов даже не помышлял о том, что распределение в богом забытый сибирский город Урман, не предвещавшее ничего, кроме тягучего рутинного существования, в полной мере воплотит его мечту о жизни, насыщенной риском и смертельной опасностью. Начало романа безобидное и даже идиллическое: встреча с удивительной девушкой, ставшей для героя наваждением, бесконечные попытки познакомиться с ней, новые друзья, весёлые попойки и «кухонные разговоры» заполночь, работа с агентурой – и всё это в антураже режимного города эпохи брежневского застоя. Обнаружение подпольной антиправительственной организации переворачивает представление Орлова о людях, которых он считал образцом для подражания. Исполненный романтического пыла, он начинает охоту на заговорщиков, не подозревая, что сам становится жертвой. Гибель кажется неизбежной… Продолжение остросюжетного романа-тетралогии «Трансформация» – «Забавы Саула» появится на ЛитРес в октябре 2022 г. Третью и четвертую книги серии, «Желания и риски» и «Белое безмолвие», читатели смогут увидеть в книжных магазинах в сентябре 2022 г. и январе 2023 г. соответственно.

Грач

После событий в заповеднике и отъезда Марины жизнь и работа вновь стали входить в привычное русло. Днём возня с бумажками, встреча с руководителями курируемых объектов, подбор кандидатов на вербовку. Вечером — встречи с агентурой или спортзал. Поздно вечером — затяжное чаепитие с Валерой Грачом или Сашей Безбожным. А ещё урывками — книги и иностранный язык.

В управлении многие знали, что Борис ведёт дело оперативной проверки на Рытвинского. В тот период сотрудники КГБ при ведении таких дел не стремились строго выполнять правила конспирации в своей среде. Во-первых, потому что логика ведения дел приводила к необходимости вовлечения в этот процесс многих сотрудников подразделения, иногда поголовно всех. А во-вторых, и это самое главное, среди сотрудников было полное доверие; одна только мысль о нарушении кем-то ведомственной этики была нетерпимой, оскорбительной. Никто не делился секретами, полученными в своей среде, и методами работы контрразведки — ни в семье, ни на отдыхе, даже в пьяном виде. Пустых болтунов среди сотрудников КГБ было, наверное, даже меньше, чем сотрудников КГБ, завербованных западными спецслужбами. Борис уже через год своей профессиональной деятельности с удивлением стал замечать, что болтуны вызывали у коллег иногда большее осуждение, чем изменники. От предателей даже веяло какой-то романтикой, пусть страшной и уродливой, но всё же романтикой. И предавали они что-то абстрактное. А вот болтуны очень конкретно и эффективно разрушали авторитет института госбезопасности среди простых людей, а значит авторитет каждого сотрудника.

Чаще всего ходом оперативной проверки Рытвинского Борис делился с Грачом.

— Валер, ты уже больше четырёх лет в контрразведке. Скажи, как старший и «многоопытный» товарищ, почему дело оперативной проверки на Рытвинского не переводят в дело разработки, с возбуждением уголовного дела по статье «Измена Родине». Понятно, я в этом заинтересован, но давай забудем о моих «шкурных» интересах. Объективно Рытвинский накапливает секретную информацию — это раз. Он общался с сотрудником английской разведки — это два. Информацию подтверждают оперативно-технические мероприятия и наружное наблюдение. Может быть он и не английский агент, но разобраться во всём необходимо!

— Согласен. Лет пятнадцать назад наш начальник управления, тогда такой же как мы, молодой, уже пытал бы Рытвинского бутылочкой.

— Я серьёзно спрашиваю, а ты ёрничаешь. Кстати, я про бутылочку не слышал. Как это?

— А это когда яйца по очереди, силой проталкивают в горлышко бутылки. Они быстро опухают, и без посторонней помощи от бутылки уже не избавиться. А попробуешь разбить бутылку, разобьёшь и яйца. Говорят, боль при ходьбе чудовищная. Особенно, если руки за спиной. Признаешься не только, что ты агент польской, финской и нанайской разведки, но и некрофил и пожиратель трупов. А если серьёзно, то я с тобой согласен. Материалы требуют комплексной проверки, но Набережный почему-то в Москву о них не докладывает. У меня три версии: первая — он тянет, чтобы передать дело кому-то другому, чтобы обеспечить этому другому стремительный карьерный рост. Вторая — он выбирает наиболее выгодный для доклада момент, чтобы его заметили в Москве. Третья — не знаю, но чувствую — это наиболее интригующая версия.