Охота на мага

Николай Леонов, 2023

Еще одна книга легендарного тандема Леонов – Макеев. В дежурную часть МВД поступило заявление от Всероссийской организации гадалок и ясновидящих. Потерпевшие просили обезвредить маньяка, который в течение года убил уже несколько членов этой организации. Сыщики Гуров и Крячко выяснили, что все убийства проходили по одному и тому же классическому ритуалу: преступник вбивал в сердце жертвы осиновый кол и вешал ей на шею ожерелье из чеснока. Версии, взятые следствием в разработку, выглядели неубедительными. Пока неожиданно не стал ясен необычный мотив этой кровавой серии… Николай Леонов, в прошлом следователь МУРа, не понаслышке знал, как раскрываются самые запутанные уголовные дела. Поэтому каждая его книга – это правдивая захватывающая история с непредсказуемой интригой и неожиданным финалом. Главный герой этих книг, полковник Лев Гуров – сыщик высокого класса, к тому же с массой положительных человеческих качеств. Его уважают друзья, боятся враги и любят женщины. Он – настоящий отечественный супермен. Романы о Льве Гурове вот уже сорок лет неизменно привлекают поклонников отечественного детектива.

Глава 7

Утром Гуров и Крячко, отдав ежедневник специалистам на анализ и доложив Петру Николаевичу о своих дальнейших действиях в плане расследования, разъехались по городам и весям Подмосковья. Лев Иванович, как и намечал, сразу направился в Серпухов. Ехать нужно было чуть больше часа, и Лев Иванович, включив в машине диск, наслаждался музыкой любимого своего композитора — Игоря Крутого и музыкой исполнителя Дидюли, композиции которого успокаивали полковника и настраивали на рабочий лад.

В Серпухове накрапывал мелкий дождичек, было пасмурно, но тепло. Генерал Орлов, узнав, что Гуров направляется в Серпухов, самолично позвонил тамошнему начальнику городского уголовного розыска и, объяснив тому ситуацию, попросил посодействовать. Поэтому встретили Льва Ивановича в местном управлении ожидаемо радушно и сразу же проводили к оперативнику, который и вел дело об убийстве Ромашиной Виталии Константиновны.

— Бердников, — протянул Гурову руку и коротко представился худощавый и невысокого роста оперативник. Его черные, большие, навыкате глаза цепко и внимательно осмотрели подтянутую фигуру и лицо московского опера. По всей видимости, все, что он увидел, его вполне устроило. Видно было, как напряжение первых секунд знакомства спало, и оперативник уже более спокойно заговорил с Гуровым: — Мне сказали, что вы интересуетесь подробностями убийства ворожеи. С чего вдруг? Могу узнать?

— Да, можете. Секрета тут никакого нет, — кивнул Лев Иванович и сел на предложенный ему стул. — К нам из Ивантеевки привезли заявление от некой организации под названием «Дети Ванги»…

— Знакомое название, — хмыкнул Бердников, который явно скептически и недоверчиво относился к такого вида организациям.

— Ну, тогда объяснять суть их занятий не буду и перейду к главному, — продолжил Гуров. — В Ивантеевке была убита молодая женщина, и убита была несколько странным для нашего времени способом — умерла от забитого в ее грудь осинового кола.

— Знакомая картинка. — Бердников посмотрел на свои узловатые пальцы и потер ладонью о ладонь так, словно руки у него озябли и он решил их согреть. — Теперь, как я понял, — он снова внимательно посмотрел на Гурова, — вам нужно знать подробности моего дела, чтобы сравнить и выяснить — один человек это сделал или нет.

— Да, все так, — согласился Лев Иванович. — Но имеется еще один нюанс. Есть подозрение, что точно таким же образом были убиты еще две женщины. Одна — в Жуковском, а еще одна — в Коломне. Но это мне еще нужно будет выяснить.

— В Жуковском, говорите? — приподнял удивленно бровь Бердников. — В Жуковском мой родственник работает в местном угро — Сапрыкин Иван Ильич. Двоюродный мой дядька. Я сейчас ему позвоню и узнаю, что и как — то есть было у них такое убийство или нет. А вы возьмите пока вот это. — Оперативник достал из сейфа папочку и протянул ее Гурову. — Тут и фотографии имеются, — добавил он. — Очень неприятные фотографии, хочу сказать. Так что же, мне звонить родственнику?

— Да, пожалуйста, если не трудно, — отозвался Лев Иванович и, развязав тесемки на папочке, принялся просматривать и изучать бумаги по убийству индивидуальной предпринимательницы и члена организации «Дети Ванги» Ромашиной Виталии Константиновны, тридцати двух лет, незамужней и бездетной.

Первой в папке лежала фотография убитой. Не та фотография, с места происшествия, которая так пугает обывателей своей смертельной маской, а прижизненная. Изображенной на снимке женщине Гуров не дал бы тридцати двух лет, как значилось в ее паспорте. Женщина — полная, с тяжелым взглядом и тяжелым двойным подбородком, с большим родимым пятном на скуле — выглядела лет на сорок пять, не меньше. Лев Иванович даже подумал, что в папку Ромашиной по ошибке положили чужую фотографию. Но нет, на обратной стороне фото была надпись, по всей видимости сделанная рукой самой Ромашиной: «Моей подруге Верочке в день моего тридцатилетия на память. Виталина».

«Странный подарок для подруги, — подумал Лев Иванович. — Ладно бы они на фото с этой подругой были сняты вместе. А так… Хотя кто их знает, этих ведьм? Может, у них так принято — дарить кому-то свои фотографии в свой же день рождения». Он хотел было поинтересоваться у Бердникова подробностями, но тот был занят разговором по мобильному, и Лев Иванович махнул на этот любопытный для него факт рукой. Подумал, что это не так уж и важно — кто, кому и когда свои фотографии дарит. Главное в другом — фотография попала к оперативнику от подруги убитой, а это значит, что версия магистра Петрова о том, что все убитые ведьмы-знахарки были очень уж одиноки и необщительны, дает трещину. «Или он имел в виду только пропавших?» — нахмурился Гуров, вспоминая разговор с магистром.

Следующим документом был протокол осмотра места происшествия. Убитая Виталия Ромашина, как и Марина Круглова, была обнаружена у себя в квартире. Квартира была трехкомнатной и довольно большой для одинокой женщины. По всей видимости, бизнес у дамочки шел на ура, потому как обстановка да и ремонт во всех трех комнатах были весьма дорогие. Да и других богатств у Ромашиной хватало. Одних только шубок разного фасона из натурального меха было три, а уж о всяких цацках и женских украшениях и говорить не приходилось — список переваливал за сотню предметов. Опять же — техника в доме была не из дешевых.

«Надо Марии предложить, как на пенсию выйдет, пусть гаданием займется. У нее должно хорошо получиться. Она в театре не одну роль цыганки сыграла. Глядишь, в старости будем с ней как сыр в масле…» — усмехнувшись, мысленно пошутил Лев Иванович. Он попытался представить свою жену в роли гадалки и заулыбался. В такой совершенно невозможной для нее, интеллигентной красавицы и умницы, роли он ее не представлял, как ни старался. Но скоро Гуров опомнился и, подумав, как его улыбка смотрится со стороны, спрятал ее в уголках губ, искоса посмотрел на Бердникова, но тот все еще был занят разговором и на Льва Ивановича не обращал никакого внимания.

Прочитав протокол, полковник перешел к заключению судмедэкспертов. Читал он бумагу очень внимательно и попутно отмечал совпадения с убийством Кругловой. По всему выходило, что и тут убийца действовал один в один — сначала придушил жертву проволочной петлей, потом отнес ее и привязал к столу. Правда, не к кухонному, а в гостиной — к огромному дубовому столу на массивных ножках в виде львиных лап. Подумав, Гуров прикинул, что такая большая и толстая женщина вряд ли поместилась бы на небольшом кухонном столике, да и тащить убийце такую тяжесть было бы далековато. Кухня в квартире Ромашиной находилась в самом конце длинного, но узкого коридора, и донести туда полную женщину было бы проблематично.

«Наверняка убийца уже не в первый раз приходил к убитой, — размышлял Лев Иванович. — Иначе он бы не знал ни расположения комнат, ни того, как выглядит мебель в квартире. Да и сама хозяйка его бы «приятно» удивила своими габаритами. А это значит, что он прежде провел разведку, рассчитал свои силы и возможности, узнал привычки хозяйки, в частности куда она приглашает пройти своих клиентов и в какой комнате проводит свои… Как их там называют? Сеансы, что ли?»

Привязал убийца Ромашину к столу не только скотчем, который, по всей видимости, принес с собой, но и шнурами-подвязками от штор, которые, по всей видимости, снял прямо тут, в гостиной. Шторы он плотно задернул, чтобы с улицы (жила убитая на первом этаже) кто-нибудь не увидел всего, что он сотворил с хозяйкой квартиры, и раньше времени не поднял тревогу. Рот жертвы был плотно залеплен скотчем. Опять же поднять женщину под сто пятьдесят килограммов и водрузить ее на стол было задачей, которая по силам только очень крепкому человеку. А это значит, что подтверждалось их с Крячко предположение о недюжинной силе убийцы.

В принципе, все остальные действия (включая ожерелье из чеснока на шее) и способ убийства повторяли убийство Кругловой один в один. С тем только отличием, что в случае с Ромашиной убийца вогнал кол точно в сердце, а значит, и крови было совсем немного. А раз так, то и следов убийца оставил после себя в этот раз еще меньше. По времени убийство Ромашиной, как и убийство Кругловой, произошло вечером, после девяти часов. А это говорило, что убийца выбирал темное вечернее время суток намеренно, когда людей на улице было немного. Что ж, теперь Лев Иванович нисколько не сомневался, что убийца в обоих случаях был один и тот же.

Нашла убитую ее подруга, та самая Верочка, которой она когда-то подарила свою фотографию. Оказалось, что они с Ромашиной были не только подругами, но и соседками. Женщина жила в том же самом доме и подъезде, но только четырьмя этажами выше, и так же, как и Ромашина, была одинокой и незамужней. Вера Игнатьевна Лимонова, так было ее полное имя, значилась в протоколе опознания жертвы как единственный близкий Ромашиной человек.

По словам Лимоновой, Виталина, как сама себя звала Ромашина, была женщиной хотя и нелюдимой, но в общем-то незлой и отзывчивой. Она никогда не отказывала подруге и всегда готова была занять ей денег. И даже иногда прощала ей небольшие займы — правда, просила взамен рекламировать ее услуги среди многочисленных знакомых и родственников Лимоновой, которая работала продавщицей в «Пятерочке» и имела большой круг общения.

Встречались подруги часто, четыре-пять раз в неделю. Они ходили друг к другу в гости, пили чай, играли в карты и сплетничали. Ссориться никогда не ссорились. Правда, Лимонова чаще всего сама спускалась в квартиру к Виталине. Той было сложно подниматься по лестнице, а лифт она не любила, да и втискивалась в него с трудом. О своем бизнесе Ромашина рассказывала подруге немного. Всех ее клиентов Лимонова не знала, только постоянных — тех, кого она сама к ней приводила. Сама же Виталия из дому выходила редко и даже продукты из магазина предпочитала заказывать через интернет или просила подругу купить ей что-то по дороге с работы.

«Интересно, а кто Ромашиной шубки покупал и драгоценности? — подумал Лев Иванович. — Тоже соседка-подруга или приносили благодарные клиенты? И зачем ведьме, то есть сестре Виталине, все это барахло, если она и из дома редко выходила?» — искренне недоумевал Гуров.

В показаниях оперативнику Лимонова давала честное слово, что все ее знакомые, которым она рекомендовала Виталину как гадалку, были довольны услугами и консультациями Ромашиной и претензий к ней не имели. Истинность ее слов потом и была подтверждена в ходе дальнейшего расследования и опроса свидетелей. На вопрос же, где сама Ромашина искала себе новых клиентов, если из дома выходила редко, подруга убитой ответила коротко — в интернете.

Проверка компьютера и телефона убитой выявила довольно высокую ее активность в социальных сетях. Своего блога, как Круглова, Ромашина не имела, зато постоянно вела переписку в сетях «ВКонтакте» и «Фейсбук», имела свою страницу с несколькими десятками подписчиков в «Инстаграме» и даже засветилась на паре сайтов знакомств. В общем, жизнь ведьмы и гадалки была вполне даже насыщена разными контактами, но только онлайн.

«Правильно, — думал Гуров, — на кой ляд куда-то идти и суетиться, если сейчас все можно проворачивать через интернет? И еду на дом заказывать, и с мужчинами знакомиться, и клиентов для одурачивания искать. Куй железо, не отходя от кассы, говаривал известный нам персонаж, и он был недалек от истины. Что ж, хочешь не хочешь, а все упирается в современные технологии, и искать убийцу, по всей видимости, нам со Станиславом придется также в компьютере. Надо будет просить у Орлова помощника из компьютерщиков. Иначе мы сами до морковкиного заговенья будем в этих технологиях разбираться».

Лев Иванович часа два сидел и дотошно вычитывал каждый документ, приложенный к делу. Бердников не мешал ему и занимался своими делами — что-то печатал, куда-то выходил, с кем-то разговаривал по телефону. Лев Иванович, читая отчеты специалистов, все больше укреплялся в мысли, что убийцу нужно искать через телефонные и электронные контакты убитых женщин. Наконец, сделав себе несколько пометок в блокноте, Лев Иванович сложил все бумаги обратно в папку и встал. Повернувшись к Бердникову, он спросил:

— Я так понял, что с января вы практически никого по телефонным номерам из списка контактов Ромашиной не опросили?

Бердников нахмурился, потом с вызовом глянул на Гурова и ответил:

— Пару человек я успел опросить, вы сами читали показания, ну а с остальными не успел разобраться. У меня и других дел хватает. Три убийства нераскрытых и пять грабежей висят вот тут, — он стукнул ребром ладони себя по шее, — мертвым грузом. Вы видели список контактов этой Ромашиной? Там человек двадцать пять будет, не меньше, а еще — целая куча народу в соцсетях. Где я на них на всех время найду? Тем более что большинство из них не серпуховские. Со всего Подмосковья и даже из других областей — народу тьма. Машины у меня нет, чтобы по всем городам кататься за здорово живешь. — Бердников сердито посмотрел на Гурова.

— Да вы не оправдывайтесь, — чуть усмехнулся Лев Иванович. Ему привычно было видеть, как оперативники всякий раз пытаются оправдаться перед ним. Он их не осуждал, понимал, что в работе уголовного розыска всегда больше полагаешься на удачу, чем на улики или на эффективные допросы. — Мне просто нужно будет весь список контактов Ромашиной забрать для проработки, поэтому и спросил. Вдруг вы забыли рапорт с какой-нибудь беседы написать. Всякое бывает, по себе знаю, — добавил он и, примирительно улыбнувшись, развел руками.

— Да хоть все дело забирайте, — махнул рукой в сторону папки остывший после слов Гурова оперативник. — Баба с возу, кобыле легче.

— Все забирать не буду. Я выписал для наших специалистов кое-какие данные и контакты, и этого пока хватит. Пусть поработают. Я сам в этих компьютерах не большой дока, — признался Лев Иванович, — но у нас в Главном управлении возможностей чуть больше, чем у вас тут, на периферии.

— Вот-вот. Я и говорю, — повеселел Бердников. — Тем более если это маньяк какой-то орудовал, так только вашему отделу с такими делами и разбираться. Кстати, я, пока вы дело Ромашиной изучали, с дядькой своим переговорил. С тем, который из Жуковского. Так он подтвердил, что и у них было похожее убийство. Весной случилось. Женщину убили, которая, по словам соседей, занималась гаданиями и приворотами. В общем, тоже ведьму. Подробностей дядька не знает, но слышал и про кол осиновый, и про чеснок на шее. Так что, похоже, все сходится — действовал больной какой-то на всю голову ван Хельсинг.

— Кто действовал? — не понял Лев Иванович.

— Ван Хельсинг, говорю. — Бердников посмотрел на Гурова и недоуменно спросил: — Вы что, и вправду не знаете, кто это?

— Что-то знакомое… — нахмурил лоб полковник.

— Это ж доктор, который убил Дракулу и вообще воевал с вампирами и всякой нечестью. Столько фильмов про это снято! В основном, конечно, американцами.

— Я такие фильмы и не смотрю вовсе, — наконец понял Гуров. — Про Дракулу, конечно же, что-то слышал. Но саму книгу не читал, а уж фильмы тем более не смотрел, — обезоруживающе улыбнулся Лев Иванович. — А что, он именно так и убивал — осиновым колом в сердце?

— Ну да. А потом еще и голову напрочь сносил для надежности, — с энтузиазмом кивнул Бердников. Ему явно нравились такого рода фильмы, и Гуров видел это по его блестящим от удовольствия обсуждения глазам. Сам Гуров энтузиазмом не воспылал. Не доставало ему еще отрубленных голов в придачу к осиновым колам! Лев Иванович мысленно передернулся от одной только мысли об этом.

— Что ж, — он посмотрел на часы, — времени еще не так уж и много, поеду-ка я в Жуковский наведаюсь. Спасибо за содействие, — протянул он руку Бердникову, и тот, совсем уже придя в хорошее настроение, с силой пожал ее.

— Если что, обращайтесь. Поможем, чем сможем, — ответил ему оперативник, и Гуров вышел из кабинета.