Действие двадцать первое
— Рудольф, вы слишком много вводите эндоферина!
— Я занимаюсь своим делом, доктор! — огрызнулся Рудольф. — Не вам меня учить!
Очередная доза пошла в организм измотанной постоянными родами женщины. Работал целый конвейер. Доктор сравнил его с птицефермой.
— Готова к процедуре! Начинайте! — скомандовал Рудольф. Люди в белых халатах засуетились. Вскоре женщина уже лежала в гинекологическом кресле с раздвинутыми ногами. Жалкое она являла зрелище. Как будто в последний раз она посмотрела на доктора уже ничего не понимающим взглядом. Да о каком вообще взгляде могла тут идти речь? Глаза, проваленные в бездонные синие лунки черепа, смотрели уже безжизненно. Доктор, ассистировавший Рудольфу, отвернулся. Он даже представить себе не мог, что его изобретение отправит вот на такие пытки десятки женщин, пусть даже осужденных.
— Трупы немедленно утилизировать — сжечь! — приказал Рудольф, показывая на тела умерших.
— К чему такая спешка? — попытался возразить доктор. — Похороним их как полагается, они и так намучились, чтобы их тела еще и сжигать.
— Я же сказал сжечь! Немедленно! — Рудольф сурово посмотрел на доктора. — Мои приказы не обсуждают!
У доктора был печальный взгляд.
— У вас есть хоть грамм гуманности, Рудольф? Я печалюсь за вас, вы слишком жестоки. Эти жен… — Рудольф не дал ему договорить:
— Слушайте, док! Печальтесь где-нибудь там!!! — рявкнул он, показывая пальцем на входную дверь. — Для вас если это жестокость, то для меня это развлечение с трупами займет слишком много времени! Я не желаю вылавливать их по всему городу!
— Что значит «вылавливать», не понимаю! Объяснитесь наконец, Рудольф! Что это значит?! — доктор непонимающе взглянул на Рудольфа.
— Ну, хватит! Довольно! — Рудольф смотрел на доктора. — Не будьте наивным! Вы знаете, с ЧЕМ мы тут имеем дело!
Но доктор схватил его за «грудки».
— Рудольф! Опомнитесь! Скажите мне наконец!
— Вместе с эндоферином я ввожу силоктолиновую соль, — процедил Рудольф.
Доктору вторично стало не по себе. «Да неужели получилось? — мелькнуло у него в голове. — А я и не знал, но ведь это чудовищно!» Рудольф молчал. Он понимал чувства доктора. Ведь все начиналось давным-давно — изобретение препарата, поддерживающего жизнедеятельность клеток организма уже после смерти мозга.
