ЦИФМИН

Николай Болошнев, 2020

2030 год в России. В руках Правительства тотальный контроль: на каждом углу камеры слежения, по улицам ездят беспилотники. Власть решает цифровизировать госслужбу и ставит искусственный интеллект во главе Министерства. Но вместо того, чтобы помочь контролировать систему, машинный разум берет все под свой контроль. Роман-антиутопия Николая Болошнева вдохновлен его личным опытом работы в госорганах и проектах, связанных с ИИ. Погрузитесь в постмодернистский и постироничный мир, где все потеряло смысл и осталось место только для цифровизации. Содержит нецензурную брань.

I

Всю следующую неделю Министерство было наводнено техниками, завершавшими подготовку здания к внедрению «Управленца». Сотрудников целыми отделами вызывали в кадры на сканирование отпечатков пальцев. В среду грузчики вынесли во двор и загрузили в машины вещи Патриарха и его замов.

Отдел внешних связей активно изучал регламент внутренней работы. Федор не испытывал особого энтузиазма по поводу задания Пустохвалова, но чтобы не раздражать начальство, распечатал свои должностные инструкции и даже один раз их прочитал. Это лишь утвердило его в бессмысленности затеи: «Неужели «Управленец» будет руководствоваться какими-то бумажками?..»

Впрочем, начальство и само оказалось не готово к обещанному им экзамену. Как выяснилось в пятницу, ни Пустохвалов, ни Кокорев так и не прочитали регламент и инструкции, поэтому задавали сотрудникам самые общие вопросы. Петр, который за неделю перечитал тонну бюрократической макулатуры, сидел за спиной у начальника и зама, тайком корчил рожи и жестами изображал все, что он бы с ними сделал. Федор изо всех сил старался не засмеяться.

Вечером они с Петром пропустили по пиву и посмотрели футбол в любимом пабе. Оба друга беспокоились, но говорить об этом не хотелось. Поэтому они просто обсудили провальный экзамен Пустохвалова и поорали на футболистов, которые с трудом бегали по полю. Выходные прошли быстро и скомканно. Наступил понедельник.

Федор, как обычно, опаздывал. Лавируя между прохожими («Неужели никто никуда не торопится?!»), он сократил отставание от графика до минимума. Оставалось надеяться, что быстро подоспеет лифт, иначе опять придется нестись на четвертый этаж по лестнице… Федор забежал в Министерство. На площадке у одного из лифтов как раз загорелась зеленая стрелочка вверх. Он успевает! Федор на бегу приложил к турникету заранее вынутую карту. Охранник что-то крикнул, но слушать его было некогда — уже открывались двери лифта. Оставался последний рывок! Вдруг что-то сильно ударило Федора по ногам. Стены и потолок качнулись, и прежде чем Федор успел что-то сообразить, он ударился лицом о гранитный пол. Вокруг потемнело, он потерял сознание.

Раскрыв глаза, Федор увидел над собой обеспокоенное лицо охранника.

— Ты это, живой там? Меня видишь? Сколько пальцев? — спросил он.

— Два… вроде…

— Голова не кружится? Зубы проверь, все целы?

— Все хорошо… спасибо… я сейчас…

Федор попытался встать, но ему не хватило сил, и он застыл на четвереньках. Охранник осторожно взял его под мышки, помог подняться на ноги и еще раз внимательно посмотрел ему в глаза.

— Ты точно в порядке? А то смотри, может, к врачу?

— Точно-точно…

— Ты чего, табличку не видел? Я тебе кричал, а ты как подорванный несся… У нас с этой недели вход по отпечаткам!

Теперь Федор заметил, что турникеты поменяли и вместо считывателей магнитных карт на них теперь мигали синим огнем дактилоскопические сканеры.

— Я торопился.

— Раз торопился, иди скорее палец приложи, а то тебя все еще в системе нет! Только врачу потом не забудь показаться, а то мало ли что. Ты вообще-то здорово мордой приложился, шлепок такой звонкий был. — Охранник похлопал его по плечу и засмеялся.

— Спасибо вам… Я пойду, наверное.

Федор приложил палец к сканеру — устройство пикнуло, цвет сменился на зеленый, — несколько опасливо прошел через турникет и двинулся к лифтам.

Когда он вошел в кабинет, все оглянулись. Катя Хомякова ахнула, даже обычно флегматичный Павел Александрович удивленно приподнял брови.

— Федя, что у тебя с лицом?! — спросила Надя Петрова.

— Да так, зацепился за турникет… Упал, в общем, ничего особенного.

— Ты бы это, дружище, сходил в медпункт. Пусть проверят, вдруг у тебя сотрясение или еще чего-то. Не дай бог, конечно! — Петр встал из-за стола, подошел к Федору, взял у него портфель и проводил до рабочего места.

— Может, тебе таблетку дать? — спросила Хомякова.

— Да все в порядке, не волнуйтесь так. Я потом к врачу схожу, сейчас только с делами разгребусь чуть-чуть.

Федор сел за стол и включил компьютер. Почту он успел прочитать еще в метро со смартфона — в основном обычная офисная рассылка. Единственное, что ему необходимо было оперативно сделать, — составить дайджест упоминаемости Министерства в прессе за выходные. Задача была несложная (основной объем работы выполняла специальная программа), но крайне тупая — нужно было перетаскивать публикации пальцем на сенсорном экране из одной колонки в другую, чтобы отсортировать их по тематическим блокам. После этого дайджест вывешивали на внутреннем портале. Федор должен был делать эту работу ежедневно в течение недели, после чего его последовательно сменяли Петр, Женя, Катя и Лера. Дайджест нужно было непременно сдать до десяти утра, отчего его составление через раз превращалось в нервную и бессмысленную гонку.

Федор ненавидел дайджест всей душой и был уверен, что ни один человек в Министерстве не читает эту простыню. «Зачем, когда можно просто зайти на новостной сайт и найти все, что нужно?!» — думал он. Чтобы убедиться в своей правоте, Федор однажды написал в середине дайджеста крупными буквами: «ИДИТЕ НАХУЙ!!!» Никакой реакции не последовало. В принципе, дайджест давно можно было отменить или хотя бы заменить на автоматическую новостную ленту, но Пустохвалов, который много лет назад подсмотрел этот формат в другом ведомстве, очень гордился «изобретением» и не желал ничего слышать про альтернативные варианты.

Он уже почти закончил собирать подборку текстов, когда на экране вдруг появилось уведомление:

«Уважаемый консультант Ф. А. Скрябин,

Сегодня, 16.09.2030, Вы опоздали на работу на 17 минут. Просьба немедленно заполнить форму № 58. В случае если указанная Вами причина опоздания будет признана неуважительной, к Вам будут применены штрафные санкции.

Обратите внимание, что после того, как Вы нажмете кнопку «ОК», у Вас будет 15 минут на заполнение формы.

С уважением,Министр».

«Офигеть, «Управленец» уже подписывается как Патриарх…» — подумал Федор. Впрочем, подробно обдумать эту мысль у него не получилось. Как он ни водил пальцами по экрану, уведомление отказывалось сворачиваться или хотя бы уменьшаться. До отправки дайджеста оставалось всего несколько минут, а Федор никак не мог вновь открыть нужный файл. Он почувствовал, как намокла его спина: «Сука, сука, сука! Почему сейчас?! Почему не через каких-нибудь десять сраных минут?!» Федор с силой ткнул пальцем в иконку «ОК». Окно уведомления исчезло, и тут же открылась нужная бюрократическая форма. Трясущимися руками Федор быстро набил на 3D-клавиатуре небольшой текст про турникет и травму головы, нажал «Отправить». Всплыло еще одно окно: на этот раз требовалось поставить виртуальную подпись. Федор вбил необходимый код. Только теперь он вновь мог заняться дайджестом. Он посмотрел на часы на экране: уже 10:10! «Ну все, — подумал Федор обреченно. — Мне конец». Кое-как дооформив текст, ввел код рассылки. На экране возник анимированный обратный отсчет, через мгновение у всех блямкнули телефоны. Дайджест разошелся по адресатам. Голова у Федора буквально раскалывалась от перенапряжения. Он сжал ее руками и упал лицом на стол.

— Скрябин! Чего разлегся, бл! Почему я только сейчас дайджест получил? Ты можешь мне объяснить?! — из соседнего кабинета вылетел, весь красный, Кокорев.

— Иван Тихонович, я не виноват! — промямлил Федор. — Это «Управленец», он заставил меня заполнять форму, я из-за этого потерял время…

При слове «Управленец» Кокорев как-то резко притих и с опаской посмотрел на динамик под потолком.

— Какую форму? Что ты несешь?

— Шестьдесят восьмую, ой, нет, то есть пятьдесят девятую… в общем, которая про опоздание.

Озираясь на динамик, Кокорев подошел вплотную к столу Федора.

— А я тебе сколько раз говорил, Скрябин: нехуй опаздывать! — прошипел он сквозь зубы. — Здесь все свидетели! Если нам теперь всем из-за тебя вломят пизды, я тебя лично придушу, ты понял, бл?!

— Ива-а-ан Ти-и-ихонович, как вы выражаетесь при дамах! — с деланым возмущением воскликнула Петрова и принялась подкрашивать губы.

— У меня вообще-то уважительная причина. — Федор показал пальцем на разбитое лицо. — Я на проходной упал, чуть сотрясение не заработал.

— М-да?.. Ну ладно тогда… Но чтобы в последний раз, ска! — Кокорев окончательно успокоился, пригладил волосы, поправил задравшуюся рубашку. — Ты там, сходи в медпункт, эт самое… А то вид у тебя и правда что-то неважнецкий.

Федор не стал ничего отвечать, чтобы не выдать раздражения, только согласно мотнул головой. Кокорев отошел от него и принялся неуклюже флиртовать с Петровой — рассказал ей один из своих коронных пошлых анекдотов, Надя громко расхохоталась.

Голова у Федора болела все сильнее.

— Кать, ты говорила, у тебя есть какие-то таблетки, можешь дать, пожалуйста? — обратился он к Хомяковой.

— Да-да, Федечка, конечно! — Хомякова стала суетливо копаться в своей огромной сумке, напоминавшей ведро из кожзама.

Федор встал из-за стола и медленно пошел к кулеру. Внезапно в его компьютере раздался звук пришедшего уведомления. Все в офисе замерли.

— Федя, что это? — спросил Кокорев.

— Не знаю, сейчас посмотрю…

Федор вернулся к компьютеру. Поверх рабочего стола висело окно с новым сообщением от «Управленца». Федор прочитал его вслух:

«Уважаемый консультант Ф. А. Скрябин,

Причина Вашего опоздания, указанная Вами в объяснительной записке по форме № 58, — О, точно, 58-ю форму я заполнял, — …была признана неуважительной. Вам засчитывается опоздание на 17 минут и выносится письменное предупреждение. В случае повторного нарушения графика работы в течение месяца к Вам будут применены санкции в виде сокращения Вашей квартальной премии на 25 %.

Просьба внимательнее относиться к Вашим должностным обязанностям.

С уважением,Министр».

— Министр… — повторил Кокорев.

Федор посмотрел на коллег. Все молчали и, казалось, пребывали в шоковом состоянии.

— Бред какой-то… — наконец сказал Петр.

— Слушайте, ну если, блин, травма головы не уважительная причина, то я даже не знаю, что тогда уважительная. Смерть? — зло усмехнулся Федор. — Я же упал, я не знал про отпечатки! А если у меня сотрясение?!

Вдруг из динамика аварийного оповещения раздался голос «Управленца»:

— Консультант Ф. А. Скрябин, ваша просьба была аргументированно отклонена. Убедительная просьба вернуться к работе. Если вы не согласны с вынесенным решением, заполните форму апелляции № 105.

Все, кто в кабинете стоял, сели. Даже Кокорев уронил свой грузный зад на стол Петровой, так что тот затрещал. Сотрудники молча переглядывались, боясь проронить хоть слово. Федор закрыл окно с сообщением от «Управленца».

— Я к врачу! — громко сказал он и вышел из комнаты так быстро, как только мог.

Боль становилась все сильнее, его мутило. Тем не менее он старался идти прямо, не шатаясь. Ему казалось, что «Управленец» следит за каждым его шагом: «Понатыкали камер на каждом углу…» Хорошо, что медпункт был на том же этаже, по крайней мере, обошлось без поездки в лифте. Федор подошел к двери с наклеенным красным крестом и постучал. Никто не ответил. Федор осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Врач сидел за столом и что-то печатал.

— Почему без записи? — грубо спросил он, не поднимая взгляда от экрана.

— Записи? Так всегда же просто так все приходили.

— Это раньше приходили кто как хотел, а теперь нет. Поменялось все, вы разве не в курсе? На собрании во дворе не были неделю назад?

— Был, почему же…

— И какие у вас после этого вопросы? — Врач наконец посмотрел на Федора поверх очков. — Заполните форму № 144 и запишитесь на определенное время, тогда я вас приму.

— А почему нельзя сейчас? Вы же вроде не заняты.

— Молодой человек! Я что, неясно выразился? Когда форму заполните, тогда и приходите! Здесь вам не ресторан-бар, захотел — пришел, захотел — ушел!

— Ладно-ладно, я понял.

Федор закрыл дверь и побрел по коридору обратно в офис. Хомякова за время его отсутствия все-таки отыскала таблетки у себя в сумке. Когда он вошел, она с сияющим видом протянула ему упаковку цитрамона. Федор выпил сразу две таблетки и сел за компьютер, чтобы записаться на прием к врачу: «Боже, какой там номер формы? Сорок четыре? Нет, это не та… Наверное, сто сорок четыре или двести сорок четыре. Черт, сколько же их!»

Наконец нужная форма была найдена. Федор тщательно внес в анкету свои данные и заполнил поле «Причина обращения». Только после этого программа позволила ему выбрать время записи. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что ближайшее «окно» у врача было только в три часа дня!

— Какого черта! Там же никого нет!

Петр перегнулся через стол и приложил палец к губам:

— Тс-с-с-с! Ты чего орешь?

— Да чертов врач теперь не хочет принимать просто так, боится всего на свете. А ближайшая запись — только на три. И это при том, что этот хмырь сидит там сейчас чаи гоняет!

— Да не парься ты так! Часом раньше, часом позже, какая разница? Пойдем лучше пообедаем — уже почти полпервого.

— Ладно, хрен с ним, пошли.

Федор ткнул пальцем в вариант «15:00». На смартфон тут же пришло уведомление о записи.

В министерской столовой царил дух кулинарной преемственности. Старожилы утверждали, что меню в ней не менялось с советских времен. Тошнотворные запахи, которые там стояли, вызывали у Федора воспоминания о детском саде. Из его отдела нормально воспринимал местную еду только неприхотливый Павел Александрович. Остальные с удовольствием бы ходили есть в другое место, но карточки на обед были действительны только тут.

Федор и Петр встали в очередь на раздачу. Они пришли довольно рано, и еда досталась им достаточно быстро. Петр выбрал хека в кляре с рисом, прозрачный бульон с сиротливым пузырьком жира на поверхности (в меню он значился как «щи») и пожухлый салат «летний». Из-за головной боли есть Федору особо не хотелось, поэтому он просто взял котлеты с жидким бледно-желтым пюре и налил себе из термоса чай в одноразовый стакан. Они сели за столик в дальнем конце зала.

— Боже, какое дерьмо! — Петр вяло ковырял засохшую рыбу вилкой. — Ну неужели за пятьдесят лет нельзя было придумать что-нибудь, что было бы хотя бы относительно съедобным?

— Да уж… — Федор отложил вилку и нож. От запаха котлет есть ему расхотелось окончательно. — Слушай, а чего Кокорев так бесится из-за этого сраного дайджеста? Стоит опоздать на пару минут, как он тут же расчехляет говномет.

Петр ухмыльнулся:

— Вот, Федя, я все же тебе иногда поражаюсь. Ты уже пять лет в Министерстве работаешь и до сих пор не догадался, в чем дело?

— Ну, я же не все время работал во внешних связях… до оптимизации я в другом отделе был.

— Все очень просто. Дайджест — единственное, что может контролировать наш доблестный командир Пустохвалов. А Кокорев просто перед ним выслуживается.

Петр изобразил собачку, танцующую на задних лапах. Федор засмеялся, от этого голова заболела еще сильнее.

— Кого показываем, мальчики? Или у вас тут ролевые игры?

Неожиданно к их столику подошли Надя и Лера с подносами. Довольная произведенным эффектом, Петрова ухмылялась. Не дожидаясь приглашения, она подсела к ним. Лера тоже села за стол и улыбнулась Федору.

— Тебя, конечно, Наденька, кого же еще я могу изображать. — Петр скорчил улыбающуюся гримасу.

— Я тоже тебя люблю, Неделин.

— Оно и заметно…

— Ладно тебе, не куксись. — Надя потрепала Петра по плечу.

Федор в который раз поразился, как менялось поведение Петровой, когда начальство отсутствовало в поле зрения. От манерности не оставалось и следа!

— Лучше скажите, парни, что вы думаете о том, что сегодня было? Я лично в шоке. Это получается, наш робот-министр… — Петрова осмотрелась по сторонам и, заметив камеру в дальнем конце зала, наклонилась к столу и заговорила значительно тише: — Получается, он следит за всем, что мы делаем и говорим. Это же страшно!

— Ага, какая-то оруэлловщина… — задумчиво протянул Федор. Петрова посмотрела на него вопросительно. — Фашизм, говорю, какой-то.

Видимо, последнюю фразу Федор произнес слишком громко, поскольку чиновники за соседним столиком вдруг замолчали и опасливо обернулись в их сторону.

— Что делать планируешь?

— Схожу в медпункт. А так уже ничего не сделаешь. «Управленец» же сказал, что причина неуважительная.

— Федя, если что, мы на твоей стороне, ты же знаешь!

— Спасибо, Лер, это для меня очень важно…

Лера опустила взгляд в тарелку.

— А что начальство наше говорит? — спросил Петр. — Ты же с ними близко общаешься.

— Ой, ладно тебе, не преувеличивай. — Надя кокетливо покачала вилкой. — И не близко совсем. Так, иногда болтаем.

— В любом случае чаще, чем мы.

— Ну что говорят… Ничего по большому счету не говорят. Точно так же, как остальные, не знают, что делать. Никто же с роботом раньше не работал.

— М-да, понятно…

Петр вернулся к остывшему хеку, который успел окончательно превратиться в подошву. Федор теперь совсем не мог смотреть на еду. Голова болела все сильнее, его мутило.

— Я, наверное, пойду во двор подышу, тут что-то душно.

— С тобой пойти, дружище?

— Да нет, спасибо, Петь, я справлюсь.

Захватив стакан с чаем, Федор медленно вышел во двор и сел на ближайшую скамейку. После духоты и кислых запахов столовой воздух на улице казался свежим. Федор закрыл глаза. Над головой шумела старая ель, за воротами гудели сигналами проезжавшие по улице машины. Постепенно тошнота ушла. Федор посидел так минут десять и пошел обратно в офис. Там он кое-как доработал оставшееся до записи время и, дождавшись, когда часы показали 14:55, вновь побрел в медпункт.

Теперь врач был настроен более благосклонно. Правда, выглядел он все равно довольно нервным. Не успел Федор войти в кабинет, как он тут же заявил, что прием продлится не более пятнадцати минут.

— Это почему?

— Инструкции нужно читать, молодой человек. Садитесь, вы сейчас своими расспросами сами у себя время отнимаете!

Федор послушно сел на стул. Доктор прикрепил ему на палец пульсометр, затем надел на предплечье рукав для измерения давления.

— Что вас беспокоит?

— Сегодня утром я сильно ударился головой.

Врач быстро вбил что-то в компьютер.

— Как это произошло?

— Меня зажало турникетом, и я упал лицом…

— Вы теряли сознание? — перебил его доктор.

— Терял ненадолго.

— Но помните все, что произошло до вашего падения?

— В общем-то да…

— Вас тошнило?

— Голова кружилась, но не рвало.

Врач наклонился к Федору и поочередно посветил фонариком ему в глаза.

— Сотрясения у вас нет.

— Вы так быстро это поняли?

— Молодой человек… — он посмотрел в компьютер. — Федор Алексеевич. Это ясно как божий день. Что вас беспокоит сейчас?

— У меня по-прежнему болит голова. Сильно.

Тем временем запищал тонометр. Доктор посмотрел на него, затем на пульсометр.

— Давление у вас в норме, пульс как у космонавта. По большому счету, вы здоровы. Если хотите, могу вам выдать аспирин, но это максимум.

— Но мне правда очень плохо…

Доктор посмотрел на Федора с сомнением.

— Ладно, тогда мы поступим так: чтобы все было объективно, я дам вам заполнить тест на боль, и по его результатам компьютер определит, полагается вам больничный или нет. Согласны?

Федор уже плохо понимал, что происходит, но все же на всякий случай кивнул.

— Очень хорошо. — Врач достал из верхнего ящика стола планшет и протянул его Федору. — Заполняйте, у вас пять минут.

От неожиданности Федор потратил почти минуту на первый же пункт «Оцените свою боль по десятибалльной шкале». Когда же он наконец нажал на цифру 7, на экране появилась надпись «Вопрос 2/50». Федор почувствовал, как прилипла к спине рубашка. Чтобы уложиться в отведенное время, теперь он тыкал в ответы наугад, не читая вопросов. Внезапно планшет завибрировал, на экране поверх теста всплыло изображение дорожного знака «кирпич».

— Так, похоже, время истекло. Давайте-ка посмотрим ваш тест. — Доктор взял у Федора планшет, несколько раз нажал что-то на нем, нахмурился. — Хм-м-м, результаты странные, но в целом вы здоровы. Основания для больничного нет. — Он посмотрел на часы. — Да и время вашего приема заканчивается. Так что, дать вам аспирин?

— Нет, спасибо…

Федор не спеша вернулся в кабинет. На рабочем столе его уже ждало новое уведомление от «Управленца»:

«Уважаемый консультант Ф. А. Скрябин,

Поскольку Ваш диагноз не подтвердился, 15 минут, потраченные Вами на медицинское обследование, прибавляются к Вашему рабочему времени. Ваш рабочий день сегодня заканчивается в 18:15.

С уважением,Министр».

Федор жестом подозвал Петра и показал ему сообщение. Тот сочувственно покачал головой. До конца рабочего дня все сидели тихо, то и дело поглядывая на динамик. Федору, стол которого располагался прямо напротив входной двери, казалось, что «Управленец» слышит каждый его вдох. Пару раз к ним заходил Кокорев и раздавал новые указания. Он так сильно нервничал, что даже перестал материться и вместо этого теперь делал в предложениях странные паузы.

Ровно в шесть вечера сотрудники отдела начали быстро собирать вещи и уходить. Петр с Лерой подошли к Федору попрощаться, остальные молча исчезли за дверью. Последними ушли Кокорев с Пустохваловым. Федор сидел в пустом кабинете и слушал, как где-то за стеной уборщица пылесосит пол в коридоре.

Минуты тянулись бесконечно. Соцсети и развлекательные сайты на рабочих компьютерах были давно заблокированы, поэтому Федор раз за разом обновлял страницу информагентства и читал новости в духе «Жителя Копейска задержали по подозрению в ритуальном убийстве козы». Наконец электронные часы показали 18:15. Федор выключил компьютер и хотел было закрыть офис на ключ, но оказалось, что замок за выходные тоже успели убрать. «Ага, теперь и тут только по отпечаткам. Ну, хотя бы не будет маразма со сдачей ключей охране», — подумал Федор. Он погасил свет, приложил палец к сканеру, вышел в коридор и захлопнул дверь. Щелкнул замок, лампочка замигала красным.

У турникетов стоял уже другой охранник. Федор вышел на улицу и влился в толпу, идущую к метро.