Молот империи

Никита Киров, 2023

Меня называли Молот Империи. Я был генералом, который спас страну, а потом стал угрозой. Теперь я узник, обречённый на вечное заточение. Но появилась другая угроза, против которой бесполезны армия и боевые шагающие машины. Тогда вспомнили обо мне. Если помогу, получу свободу и верну давно утерянное.И даже не сомневаюсь, что в этом договоре есть подвох.

Глава 2

Я упал в холодную воду, но как-то умудрился не разбиться и даже хватануть воздух напоследок. Револьвер выпал и пошёл на дно. Я и сам почти погрузился до низа.

А сверху…

Взрыв был слышен и в воде, просто его немного приглушило. Стена, должно быть, разлетелась на куски.

Я оттолкнулся ото дна и начал отплывать. Не паниковать, делал так с братом много раз. Сколько мы с ним плавали в озере Айнале, как только сходил лёд.

Нужно отплывать, потому что сейчас посыпятся обломки от разнесённой вдребезги стены. Здоровенный камень, упавший сверху, едва не разбил мне голову. Я начал плыть быстрее.

Воздуха не хватало, а не привыкшие к такому руки и ноги плохо слушались. Ещё и одежда мешала. Целый кусок стены упал туда, где я только что был. Мелкие камни летели повсюду, но от самого опасного места я успел отплыть.

Теперь вверх!

Сквозь толщу воды видно упрямое деревце, растущее на почти вертикальном склоне холма. Я вытянул левую руку. Цепь рванула, куда я хотел. Красные звенья обвязали ствол дерева и потянули меня за собой.

Воздух!

Я вздохнул так глубоко, что стало больно в груди. Дерево начало дымиться, цепь сорвала с него несколько веток и кусок коры. Но зато я не в воде.

Я бросил короткий взгляд на тот берег. Боевая ригга целилась в тюрьму из своих пушек. Она только что пальнула из главного калибра, я едва успел сбежать. Теперь несколько минут уйдёт на перезарядку. Отсюда место взрыва не видно, но тот кусок стены должно было снести напрочь.

Надо на тот берег, подальше от ригги, но не сильно далеко, потому что тюремный гарнизон не рискнёт приближаться к ней. Но сначала надо понять, куда она пойдёт.

Боевая шагающая машина вышла чуть ближе к берегу, продолжая целиться из своих пушек. Давно я не видел эти шагоходы, ещё со дня моего заточения.

Класс “Катафракт”, в высоту чуть больше десяти метров. Ходовая, то есть “ноги” очень толстые у основания и обшиты чёрными бронеплитами. Ноги длиннее, чем у ригг остальных классов.

Основной корпус “груди” был небольшим, там же размещалась кабина за толстым слоем брони с двумя смотровыми лючками, которые сейчас были закрыты. Двигатели ниже, в отдельном отсеке. Даже здесь слышно, как громко они работали.

Из задней части машины торчали чёрные трубы выхлопного коллектора. Уже почти стемнело, но густой дым, который валил из них, всё ещё видно. Иногда оттуда сыпались снопы искр, но они гасли, не долетая до земли.

Оружие размещалось в орудийных платформах-“руках”, которые крепились к массивным плечам. Главный калибр в правой, три стомиллиметровки в левой, там же куча автопушек калибром поменьше.

И чья это машина? Никакой геральдики не видно, слишком темно. Хотя нет, можно разглядеть жёлтую молнию на лобовой броне корпуса.

Та-та-та! Ригга скрылась в дыму.

И сразу три взрыва, прогремевшие в тюрьме. Машина приподняла “руку”. В это время должен был сработать автомат заряжания. Вниз посыпались пустые “стаканы” от снарядов.

Двигатели взревели ещё громче. Пилоты решили сменить позицию, и шагоход нагло попёр прямо через лес, разламывая деревья и выкорчёвывая их с корнем. Каждый тяжёлый шаг слышался отчётливо.

Меня пилоты не увидели, а если и увидели, то пожалели тратить снаряды. Ну, хоть я и не удержался и посмотрел бой, но дальше давайте без меня. Я вдохнул и прыгнул в воду. В этот раз получилось проплыть легче. Теперь на другой берег, там, где прошёл шагоход. Пожар в тюрьме помогал ориентироваться.

Вода холодная, но терпимо. Лучше побыстрее выбираться отсюда, пока не подстрелили. Новое тело мне уже никто не даст. Вряд ли они решатся запереть меня ещё раз.

Я добрался до берега и торопливо побежал вперёд. Теперь главное не останавливаться. Или если где-то в тюрьме есть снайпер, он меня увидит, и тогда конец моему побегу.

Но и бежать в мокрой одежде тоже нельзя. Сейчас не зима, но всё равно холодно.

Я отбежал подальше, спрятался за дерево, торопливо сбросил с себя все вещи, отжал от воды и снова надел. Так уже получше. Куда теперь? На север, только туда.

Но всё опять пошло через одно место.

Я почуял, как дрожит земля. Это та ригга возвращается? Нет, это другая! И они явно не союзники.

Новый шагоход меня не заметил и прошёл дальше. Это класс “Паладин”, штурмовая ригга для взлома обороны. Старичок тоже при деле. Размером он с дом, с короткими массивными ногами, ещё более широкими у основания.

Кабина тоже в корпусе, смотровые люки закрыты, боевые платформы в положении"в бой".

Не завидую тому Катафракту. Брони у Паладина столько, что ракетами и пушками её не пробить. На фоне Катафракта Паладин выглядел, как здоровенный толстый мужик на фоне хрупкой танцовщицы.

Орудийные платформы готовились к стрельбе. Пилоты запустили сигнальные ракеты, чтобы осветить поле боя. Паладину не надо скрываться, он доминирует на поле боя… пока не появятся Исполины.

Главный калибр уже почти нацелился. Пушка почти такая же, как у соперника, но ствол длиннее.

Я открыл рот, зажал оба уха руками и пригнул голову.

Выстрел всё равно был такой силы, что земля дрогнула, а в уши будто ткнули чем-то острым.

Не знаю, попали они или нет, проверять мне не хотелось. Если Катафракт хотел уничтожить тюрьму, то Паладин явно прибыл на её защиту. Значит, он и весь его экипаж мой противник.

Пора тактически отступать как можно дальше отсюда.

Я побежал через лес. Там, где прошёл шагоход, остались глубокие следы. Уже темно как ночью, я бежал почти наудачу. Зато согрелся. Звуки боя отдалялись, Катафракт отходил, а здоровяк преследовал.

В итоге длинноногий уйдёт, если его не подстрелят с главного калибра.

Дальше бежать я уже не мог, так что просто пошёл быстрым шагом, стараясь не споткнуться в темноте и не упасть. А на ходу думал, что дальше. Где развести костёр, чтобы не заметили. Где найти пищу и одежду.

Все мои планы накрылись тазом после штурма, так что придётся импровизировать. Тактика Молота империи, как называли иногда мои манёвры и атаки, которые заканчивались победой. Иногда неожиданно даже для меня самого.

Ладно, вспоминать о былом конечно весело, но у меня было много времени для этого. Думал, что встречу свободу с радостным криком, буду стоять под дождём и смотреть в небо.

Не, никакого праздника. Надо согреться и просушить одежду, хотя бы немного. Вот бы найти пещеру, но вокруг лес и болото. Это точно Нарландия. Если это восточная часть страны, то поищу контрабандистов, которые увезут меня на север до начала зимы.

Я смогу развести костёр и скрыть его так, чтобы огня не было видно. И даже смогу немного погреться. Но придётся быстро продолжать путь. Ведь как-то только штурм закончится, за мной вышлют погоню.

Ещё несколько взрывов, но совсем далеко. Молотили сотки, главные калибры молчали.

Долбанный штурм. Если бы не он, я бы стащил припасы с кухни, одежду и всё, что мне могло пригодиться. А так пришлось отступать чуть ли не с голой задницей.

Прошёл ещё час. Надо погреться и немного передохнуть, чтобы продолжить путь ночью. Чем дальше отойду, тем меньше шансов, что меня поймают.

Вот это место хорошее. Углубление, огонь не заметят. Здесь я немного посижу. Почти на ощупь начал собирать валежник. Сырой, но для меня это не проблема. Если уж цепь вернулась, то и другая моя способность тоже на месте.

Но развести костёр я не успел.

Шаги. Пока вдалеке, но идут в мою сторону. Если охотник, браконьер или контрабандист, то договорюсь. Если бандит, то брать у меня нечего, а если нападёт, то прикончу.

Это вряд ли надзиратели. Они бы не смогли так быстро оказаться здесь. Но если кто-то из тех, кто видел мой побег, выжил и передал в столицу, то тревогу наверняка уже подняли по всей империи.

Я начал медленно отступать.

Но шаги слышались везде. Они взяли меня в кольцо. Придётся драться, ещё раз я в ту клетку не вернусь. Живым уж точно.

Чёрные силуэты приближались, я уже мог их рассмотреть. У всех винтовки или автоматы, но в меня никто не целился. Недооценивают, но им же хуже.

— Вы далеко собрались, господин генерал? — спросил один из них.

У него что-то светилось в руке, на которую была надета перчатка. Но лица я не видел, стало слишком темно.

— Отправился на пробежку, — сиплым и чужим для меня голосом сказал я.

А ведь я почти не слышал, как звучит мой новый голос. Не с кем было особо поговорить, а вслух сам с собой я говорить не привык. Со священником сегодня поболтать не вышло.

— Знаете, бывает полезно для здоровья, — продолжил я и закашлялся.

Ну что же, стреляйте.

Но откуда они знают, кто я такой? В тюрьме об этом не знал никто. Для них люди из столицы просто привозили одного заключённого и меняли на другого. Никто не понимал, кто я на самом деле. Просто очередной опасный узник.

— И кто вы такие, ребята?

— Те, кто вас ищет, — сказал их старший. Судя по голосу, мужик под сорок, военный. — С вами хотят поговорить, господин генерал.

Он подошёл ближе, а я увидел, что у него в руке. Свеча, но не обычная, а каменная, чёрная и блестящая. Огонёк горел сверху. И тянулся он в мою сторону.

В таких свечах жили духи предков, как мы верили. Когда дух предка находил свечу, она загоралась. К такой же свече привязывали мой дух после смерти. И потом забирали из неё, чтобы передать в новое тело.

Сложный ритуал, и только ради того, чтобы продлить мои мучения навечно.

Этот дух помог меня найти, огонь вытягивался ко мне. На меня реагировали так все свечи духов.

— Сержант! — крикнул старший. — Помогите ему.

Вперёд вышел один силуэт. Если у него кандалы, убью на месте.

Но человек просто снял куртку, осторожно свернул, положил на землю и отошёл. Куртка подходящая, чёрная кожаная с меховым воротником.

— Лучше надеть, чтобы не замёрзнуть, — сказал старший.

Ну, если помирать, то в тепле. Я скинул мундир надзирателя и рваную рубашку заключённого, которые так и не высохли, и напялил куртку. Почти как раз. Внутри тоже мех, а в воротник тёплый и мягкий.

— И кто хочет со мной поговорить? — спросил я, кутаясь в новую одежду.

— Мне запрещено говорить, господин генерал. Но этот человек должен был встретиться с вами сегодня в тюрьме. Из-за штурма это сорвалось. Но как только узнали, что вы живы и смогли сбежать, нам приказали идти на ваши поиски.

Я присмотрелся к этой куртке. Она чёрная, но на груди нашивка золотой нитью. Ромб, внутри которого схематичное изображение ели.

Нерские стрелки, элитная пехота Огрании, гвардия Великого Дома Варга. Хм… а что им от меня нужно?

— Прошу вас следовать за нами, — попросил старший. — Мы поедем на север, в одну деревню. Там вы сможете поесть и отогреться. И поговорить с нашим хозяином.

— А вы, случаем, не собираетесь увезти меня назад? — подозрительно спросил я и кивнул на юг, в сторону тюрьмы. Бой уже закончился, оттуда ничего не слышно. Но зарево пожара всё ещё видно на горизонте.

— Исключено. Со всем уважением, господин генерал, я чётко выполняю свои приказы. Приказа вернуть вас в тюрьму не было. Только приказ доставить вас на север, в заброшенную деревню.

Я оглядел всех. Пятнадцать человек с оружием. Напасть на них — верная смерть. Так что если пойму, что они тащат меня в тюрьму, я нападу. Их будет ждать особый сюрприз. Привет от мёртвых Небожителей.

— Ну пошли, — сказал я, кутаясь в тёплую куртку. Правда, теперь начали мёрзнуть ноги.

У этих ребят были мотоповозки, поэтому они так быстро приехали. Таких я не видел раньше, наверняка сделали за морем. Не длинные и тяжёлые машины с плавными формами, которые быстро рассекали по улицам Урбуса и Мардаграда, а более компактные и приспособленные для езды по бездорожью.

Чёрный цвет, большие колёса, броня, на крыше одной закреплён пулемёт с кожухом водяного охлаждения. На бронетехнику не тянет, зато ездит быстрее. И работает на игниуме, как и вся техника, это понятно по характерным трубам на капоте.

Я сел на заднее сидение ближайшей ко мне мотоповозки, а невыспавшийся водитель включил калорифер. Тёплый воздух подул в мою сторону. Меня сразу начало клонить в сон. Но спать пока не буду. Я запахнулся плотнее и сжал правый кулак.

Если сконцентрироваться, можно почуять, как он нагревается и начинают чесаться пальцы. Если это ловушка, то для них самих.

Мужик с большими чёрными усами, который был старшим, сел впереди, держа на коленях автомат с дисковым магазином и деревянным прикладом. ППР-25? Это же старьё.

— Кто напал на тюрьму? — спросил я. Всё никак не могу привыкнуть к голосу, который ещё и слишком сипит от купания в холодной воде.

— Ещё не выясняли. Но имело место предательство. Мы слили неверное время визита и вот результат.

И всё, больше никаких подробностей.

Ехали недолго и совсем в другую от тюрьмы сторону. Я боролся со сном и смотрел на лесную дорогу, которую освещали фары. Уже через полчаса там показались несколько деревянных покосившихся домиков.

Рядом с ними несколько мотоповозок, похожих на те, на которых мы приехали. Это деревня, но свет горел только в одном окне. Собаки не лаяли.

— Приехали, господин генерал, — доложил усатый гвардеец и вылез первым.

Меня завели в дом, но не в тот, в котором горел свет. Этот, наверное, был домом старосты, он сохранился неплохо. Даже осталась какая-никакая мебель: лавки, столы, стулья и даже кровать.

Один из бойцов, веснушчатый парень, развёл огонь в печке. Другой, седеющий мужик с сломанным и кривосросшимся носом, принёс походный чёрный котелок и вывалил туда банку тушёнки. Котелок поставили на печь, рядом с ним облупленный жестяной чайник, а мне вручили ломоть чёрного хлеба, почти свежего.

— Наш хозяин велел, — сказал усатый. — Чтобы вы передохнули и перекусили перед разговором.

Желудок уже ревел от голода, едва я почувствовал запах греющейся тушёнки. Сколько я не ел мясо? Уже и не помню.

Ел всё это я один, остальные смотрели, стоя по углам. Оружие так и болталось при них.

— Генерал готов, — доложил усатый в переносную рацию, которую ему подал сержант.

И вот теперь все напряглись. Почти каждый в этом доме взялся за оружие, снимая автоматы с предохранителей и взводя курки револьверов. Темноволосый парень подошёл к двери и взялся за ручку.

Снаружи послышался стук чего-то металлического по деревянному крыльцу. Стрелок открыл дверь, и в домик вошёл скрюченный старик, опирающийся на трость из гладкого чёрного дерева с золотыми узорами и рукоятью.

Это не обычный дед. На нём чёрный с роскошными аксельбантами и погонами мундир, а на груди куча наград, включая высшие военные. У меня была парочка таких, ещё давно. На шее у него был повязан белый шарф.

Один из гвардейцев подхватил его за руку, чтобы помочь, но старик отмахнулся. Для него принесли табурет, но садиться он пока не собирался. Дед шумно дышал через нос.

А он похож на своего деда или прадеда… не знаю, какой он там сейчас по счёту. Большинство Громовых в молодости были высокими и крепкими блондинами. Этот тоже когда-то был таким.

— Вот, наконец-то, я тебя и увидел, генерал, — сказал старик, громко и устало дыша. От него несло лекарствами, пылью и смертью. Ему недолго осталось стучать клюкой. — Роман Загорский, Наблюдатель бывшего Малого Дома Загорских. Знаменитый Молот империи.

Он замолчал несколько секунд, чтобы перевести дыхание.

— Твоим именем пугают детей, но курсанты в академии Сильва очень внимательно изучают тактики боя на риггах. До сих пор. Ты легенда.

— Вот он я, — я вытер миску хлебом, собирая остатки тушёнки. — А ты, я так понял, очередной император?

— Да как ты смеешь так говорить с Его Императорским Величеством? — ко мне подскочил молодой темноволосый гвардеец, что держал дверь.

А только что общались со мной очень вежливо. Сопляк явно хочет выслужиться. Но зато понятно, причём здесь нерские стрелки. Это гвардия Дома Варга, но каждый год лучших их них набирают для охраны императора.

— Потише, парнишка, — сказал я и вручил грязную миску гвардейцу. — Помой-ка лучше, займись делом, — я повернулся к старику. — Знаешь, я так долго сидел, что уже подзабыл манеры.

— Отойди и не мешай, — император глянул на молодого гвардейца и выдохнул. — Мне надо с ним поговорить.

Старик тяжело рухнул на деревянную табуретку, покрытую облупившейся краской, и выдохнул громче. Табуретка скрипнула.

— Тяжело поверить, — сказал император. — Кажешься молодым, но ты видел моего деда живым. И убил его.

— Было дело, — согласился я. — И убил бы его ещё раз. И ещё. Потом ещё и ещё. Если бы ты знал, для чего я это сделал, ты бы меня понял, старик.

Кулаки сжались против воли. А татуировки с цепями начали нагреваться.

— Да как ты смеешь так говорить с Его Императорским… — темноволосый гвардеец снова подскочил ко мне.

— Уйди! — приказал старик на удивление громким голосом. — Выйдите все!

Охрана вышла из дома, с опаской глядя на меня. Один оставил императору большой белый конверт, который тот положил себе на колени. Топот сапожищ стих на крыльце. Мы остались вдвоём. Старик поправил шарф и откашлялся.

— Я тебя понимаю, — тихо произнёс он. — Очень хорошо понимаю, генерал. Поэтому пришёл с тобой поговорить.

— Не страшно так оставаться со мной один на один? — спросил я, хрустя костяшками пальцев. — Я же всё-таки угроза империи, как меня называли.

— Я боюсь только одну вещь, — сказал старик, глядя мне прямо в глаза. — И это не моя смерть. Я пришёл к тебе по делу. И всё-таки увидел тебя вопреки заговору.

Он взял конверт обеими руками, скрюченными артритом.

— Я много знаю о тебе, генерал. Знаю, почему ты поднял мятеж и убил моего деда, императора Валерия Громова. Всё ради них, верно?

Старик протянул конверт мне.