Одна планета на всех

Никита Замеховский-Мегалокарди, 2021

Эта книга о важном для каждого читателя вне зависимости от возраста. Несмотря на то что в ней рассказывается о животных, она о людях. О тех человеческих качествах, которые являются основными – о любви, заботе и о неподдельном сострадании. А то, что в каждом из рассказов есть волшебство, это очевидно, ведь искренность всегда творит чудеса. Создавать ее было и легко, и непросто одновременно. Тяжело узнавать о том, что мы натворили на нашей планете, легко – потому что мы знаем и можем все исправить. Исправить и жить в гармонии с окружающим нас миром. Жить на одной планете для всех. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Договор

Однажды в субботу Димка проснулся с твёрдым решением стать путешественником. Для чего это нужно, он пока не решил, но то, что путешественник из него выйдет прекрасный — знал твёрдо.

Воодушевлённый картинами своих будущих приключений на суше и море, бодро поднялся с кровати с намерением сообщить об этом своему новому приятелю Олегу, а потом без напоминания почистил зубы.

За завтраком поделился решением с мамой. Мама сказала, что это замечательно, но для путешественника обязательно хорошо учиться, быть внимательным, уметь складывать вещи и есть брокколи.

Запивая завтрак соком, Димка подумал, что Еремееву в путешествия он не возьмёт. Но из дальних стран будет привозить ей разные диковины.

Такие он видел в музее, куда ходил с дедушкой. Под таинственно поблёскивающими стёклами лежали разные интересные штуки — копья, стрелы, моржовый клык, на котором были вырезаны фигурки человечков.

Сейчас этот клык вспомнился очень ярко, а сам зверь морж казался огромным, страшным и почему-то полосатым хищником. Узнать о нём захотелось побольше!

«Хорошо всё-таки, — подумал Димка, — что мы с Еремеевой познакомились тогда на даче с Олегом. Он про моржей точно всё знает».

Тут раздался звонок в дверь, и мама сообщила, что пришла Лена Еремеева, помогать учить правила русского языка. Настроение у Димки сразу испортилось, но путешественником стать захотелось ещё больше, причём отправиться немедленно и куда-нибудь подальше, желательно на Северный полюс.

Еремеева пришла с тетрадкой, учебником и в домашних тапочках, потому что жила в том же подъезде. Димка с тоской посмотрел на эти тапочки и поплёлся за деловитой Еремеевой в комнату, зная — если дело доходит до изучения правил, сопротивляться бесполезно.

То, что правила русского языка изучать надо, Димка, конечно, знал, всё-таки он был близко знаком с Волшебником Лексиконом — другом слов и помощником речи, но сегодня хотелось думать не о побудительных или повествовательных предложениях, а о снаряжении, которое необходимо в путешествии: об охотничьем ноже, надёжной палатке…

— Я здесь для кого стараюсь? — в конце концов спросила Еремеева и выразительно посмотрела на замечтавшегося Димку.

— Подлежащее и сказуемое — это главные члены предложения… — машинально отозвался он и тут же, не в силах сдержаться, выпалил: — Вот бы моржей увидеть! По-настоящему, в лесу!

— Моржи в лесу не живут, — сказала Еремеева. — Хочешь, у Олега спроси. Только ты не можешь — у тебя папа телефон отобрал, чтобы ты хоть в выходные учился.

Димка набрал в грудь воздуха для ответа, но сказать ничего не успел — мир вокруг перевернулся вверх тормашками, закружился, завертелся, и Димка с Еремеевой оказались в осеннем лесу, на поляне.

В синем, по-сентябрьски ясном небе светило солнце, листва только начала желтеть, и трепетали тонкие паутинки, зацепившиеся за золотистые метёлочки ещё душистых трав.

Привычные к волшебству ребята смотрели на эту тихую красоту, а сзади раздался знакомый голос:

— Друзья, простите, что отрываю от учебы, никогда бы так не поступил, но, похоже, теперь в вашей помощи нуждаются не только слова… Да вы сами сейчас всё поймёте.

Димка оглянулся: среди трав и паутинок стоял, поблёскивая стёклами очков, Волшебник Лексикон.

Еремеева шагнула ему навстречу, а Димка спросил:

— А Дракон где?

Не успел Лексикон ответить, а Еремеева возмутиться тем, что Димка не поздоровался, как воздух рядом с ними задрожал, потом пошёл волнами, и в нём стали видимы розовое и зеленоватое пятна, которые постепенно становились чётче, пока не стали Розовым Драконом и слегка растрёпанным и ошеломлённым юным натуралистом Олегом. Олег, для которого волшебство пока было в диковинку, схватил ртом воздух, а Дракон громко произнёс: «Все в сборе» — и стукнул когтем в веточку какого-то куста, словно в дверь.

Одёрнув зелёную рубашку, Олег вопросительно посмотрел на Димку, тот в недоумении пожал плечами, Розовый Дракон уже изо всех сил стучал по вздрагивающей ветке, и вдруг, вовсе не там, где пыхтел Дракон, а правее будто открылась дверь в лето.

Сначала из неё выпал совсем особенный, серебристо-золотой свет, потом птичий пересвист и щебет, потом едва заметно и сладко запахло земляникой, и наконец раздался голос:

— Ты уж перестань по кустам колотить-то! Дверь-то вот она где…

Розовый Дракон быстро обернулся к Лексикону, тот поправил очки и развёл руками, а из раскрытой двери между тем вновь послышалось:

— Заходите, гости званые.

За порогом стоял Старик-Боровик. Он хотя и улыбался, но тревожная морщинка пересекла его лоб. Под огромным лопухом, на столе, накрытом белой скатертью, всё так же стояли плетёные корзинки с ягодами и плошка мёда. Мимо с гудением пролетел переливчатый жук.

— Вот что, — сразу начал Боровик, направляя всех к столу. — На севере, где моря студёны, есть у меня знакомый давний, Ид-Ервом кличут. Вы мёду-то поешьте, уж и солнечный он в этом году, много ешьте, уж и полезен, и хорош, и греет, когда холодно… Так вот, в море он живёт, хоромы у него ледяные, вокруг рыбы плавают…

— Аквамен?! — восторженно перебил Димка.

— Какой ещё «Акемень» — таких сроду не бывало, — удивился Боровик.

— Ид-Ерв, — пояснил Лексикон, беря землянику из лукошка, — это царь ледяного подводного мира, родом он из вод, что вокруг полуострова Ямал на самом севере. Живет в ледяном чуме на дне…

— Чум — это дом такой. Шатёр, — вставил Розовый Дракон, увидев недоумение на Димкином лице.

— Точно, — продолжил Боровик. — Суров он, бури поднимает, суров к тем, кто море не уважает, воду и берега пачкает.

— Нарушает экологию? — уточнил Олег.

— Вот-вот, — согласился Старик-Боровик. — Птица у них там ещё живёт, Минлей кличут, ох и велика, крылом машет — вихрь поднимается… Так ей Ид-Ерв приказал над морем бурю учинить, льды ломать и волны вздымать. А она прежде сюда, ко мне прилетела, за советом. В бурю сколько бед и мореходам, и рыбакам да нефтяникам будет! Зол Ид-Ерв на людей, а справедливо ли — неведомо, вот и прошу вас слетать на север, разузнать, что за беды там. Справитесь?

Мальчишки переглянулись, Лена Еремеева посмотрела на Лексикона, он едва заметно кивнул, и тогда она спросила Боровика:

— Не замёрзнем?

— Нет, девица, — ответил он, — мёд мой солнечный согреет, ещё его поешьте, и хоть под лёд ныряй.

Димка был заранее согласен отправиться куда угодно, но заботило его только одно — как долететь на этот самый север.

Старик-Боровик, будто угадав вопрос, вдруг свистнул, и тут же послышался нарастающий гул вперемешку со звоном — словно тысячи сосулек одновременно роняли дрожащую капель. Показалось, что на небо набежало неплотное облако, и поэтому солнечный свет сделался неярким и каким-то голубоватым. Все задрали головы — прямо над ними, простирая крылья, висела в воздухе полупрозрачная, словно сделанная изо льда, огромная чайка, концы её острых крыльев переливались, как северное сияние, и каждое перо огромных крыльев звенело, как холодное стекло.

— Минлей! — восторженно выдохнул Розовый Дракон. — Сияние севера!

— Верно, змей, — севера, и задерживаться ей тут незачем, — поднял палец Боровик.

Лексикон серьёзно посмотрел на ребят и спросил:

— Вы готовы, друзья?

Все трое молча кивнули.

Спина Минлей — птицы сияния севера — была ледяной, что Димка понял совершенно ясно, когда чуть не поскользнулся, взбираясь на неё. Но холодно не было, ледяные прозрачные перья на ощупь были совершенно обычными, разве что потвёрже, чем у обычной птицы.

— Волшебный мёд греет, — заметила Еремеева, поводив руками по птичьей спине.

А Олег, внимательно осмотревшись, задумчиво произнёс:

— Это какая-то чайка, но что за вид — не разберу… Может быть, даже ещё не описанный никем из натуралистов! И я…

Но договорить не успел — огромная ледяная птица глянула на своих седоков ярко-синим пронзительным глазом и взмыла в воздух!

Сквозь её полупрозрачное тело друзья видели мелькающие внизу города, поля и реки, потом пошли леса, сплошным зелёным пятном проплыла тайга с блюдцами озёр, сменилась осенней тундрой, а впереди тускло блеснуло Карское море.

Огромная птица Минлей расставила крылья и начала кругами спускаться к самым гребешкам волн, выбрала место, где можно приземлиться, и через минуту все стояли на песке. О чёрные скалы бились зелёные валы, серое небо низко нависло над горизонтом. Птица Минлей мотнула синим клювом, из полупрозрачной стала прозрачной совсем и исчезла…

— Очень хорошо! — с досадой воскликнул Олег, не привыкший ещё к волшебству, как Димка и Еремеева. — Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…

Димка повертел головой и определил:

— Идём туда, я осматриваю море, Еремеева смотри на песке, много ли мусора, а ты, — повернулся он к Олегу, — смотри всяких животных там, растения, не больные ли, не поломанные…

— Раскомандовался, — буркнул Олег, а Еремеева, поправив встревоженную ветром косичку, просто пошла вперёд, внимательно осматривая песчаный пляж.

Олег огляделся: за широкой полосой пляжа холмился берег, в травах посвистывал резкий ветер, казалось, кроме качающихся на ветру стеблей и нескольких парящих в небе птиц, никакой жизни вокруг нет.

— Как думаешь, тут моржи водятся? — вдруг спросил у него Димка.

— Моржи? Должны быть, — сказал Олег, подумал и добавил: — Атлантические. Ну, они называются так, они немного меньше, чем тихоокеанские, всего около тонны…

— Около тонны?! — присвистнул Димка. — Хищные?

— Не то чтобы очень, моллюсков едят. А что?

— Да нет, ничего… — немного разочаровался Димка.

— Послушайте, — вдруг остановилась Еремеева, — мы прямо спросим у Ид-Ерва, чем он недоволен, иначе, пока мы будем искать причины, из-за которых он собирается устраивать бури, согревающее действие мёда закончится, и мы просто замёрзнем.

— Так его надо самого сначала найти… — развёл руками Олег.

— Поверь, — ответил ему Димка, — волшебника найти гораздо проще, чем многие думают.

«Бум-бум» — послышался протяжный повторяющийся рокот, путешественники завертели головами — рокот шёл из моря. Ледяные тусклые воды расступились, над ними медленно показался морж, его усы топорщились, с могучих бивней стекали струи, а от розовой кожи шёл пар. На спине, как на коне, сидел некто с заплетёнными в две косы чёрными волосами и мерно бил в поднятый над головой бубен, украшенный ракушками и перьями морских птиц.

— Ид-Ерв… — точно определил Димка.

— Атлантический морж, старый вожак, может напасть… — выдохнул Олег.

— Я Ид-Ерв — владыка над морем и под морем, в моих небесных стадах тысячи птиц, в моих подводных стадах тысячи рыб, я танцую с волнами, я заклинаю снежные бури! Я пастух моржей! — загрохотал в бубен Ид-Ерв. — Чувствую от вас волшебство, кто вы, дети людей?

Морж глухо заревел и, воткнув в заледенелый песок у самой воды клыки, подтянулся и выбрался вместе со своим грозным седоком на берег.

— Вот почему древние греки называли этих животных ходящими на зубах! — услышал Димка восторженный шёпот Олега.

— Уважаемый Ид-Ерв, — между тем начала Еремеева, выйдя немного вперёд. Димка подался за ней. — Вы правы, мы чуть-чуть знакомы с волшебством, наши друзья — Волшебник Лексикон — друг слов и защитник речи и Старик-Боровик, по просьбе которого мы здесь и оказались…

Ид-Ерв загрохотал в бубен, встряхнул косами, задвигался на спине пыхтящего моржа.

— Мы знаем, — спокойно продолжала Еремеева, — что вы хотите поднять невиданную бурю в ледяных морях…

— Сокрушить льды и смешать облака с волнами! — подхватил Ид-Ерв, а его морж несколько раз подскочил и ударил в песок передними ластами так, что задрожал пляж.

— Но почему? — отважно спросил Димка, загораживая собой от моржовых клыков Еремееву.

— Кажется, я знаю, почему… — проговорил сзади Олег.

— Скажи! — Ид-Ерв ткнул в его сторону бубном.

— Из-за плохой экологии началось изменение климата и таянье льдов, мировой океан всё больше загрязняется, морских животных сильно беспокоят корабли, а таких, как моржи, ещё и туристы, которые хотят поближе с ними сфотографироваться. И, к примеру, моржи перестают рождать малышей и постепенно исчезают…

— Верно! Моржи — сила и мощь севера — исчезают! — воскликнул Ид-Ерв, грохнул в бубен, соскочил на песок и, как отметил Димка, оказался вовсе уж не таким страшным, потому что ростом был чуть выше Еремеевой. — Вы — люди — тому вина, а ведь вы ещё и охотитесь на них! Вы хотите уничтожить красоту Арктики?! Вот почему я смешаю невиданной бурей небесный океан и ледяной…

— Но, — внезапно твёрдо прервал его Олег, — погибнет ещё больше животных, тот мусор, который море вынесло на берег и который мы, люди, могли бы собрать, вновь вернётся в океан, да и корабли погибнут, а в них топливо, знаете, что будет, если оно выльется в воду?!

— Знаю… — глухо ответил Ид-Ерв, но упрямо добавил: — Зато люди со своими кораблями не сунутся больше в мои моря. Побоятся.

— Не побоятся, — так же упрямо возразил ему Димка.

Молчавшая до сих пор Еремеева тронула Димку за руку и, подойдя к Ид-Ерву ближе, сказала:

— Я знаю, что делать.

— Скажи, — величественно взмахнул он своим бубном.

— Мы заключим договор.

— Договор?! — воскликнул Ид-Ерв, и в небе сгустились тучи, и огромные волны загрохотали о берег. — Договор? Я, владыка морей и небес севера, повелитель птицы сияния Арктики, тот, по чьему знаку летят птицы и грохочут волны, заключу договор с тремя детьми, в которых теплится искорка волшебства? О чём, девочка, ты можешь договориться со мной, с тем, кто вырастил эти скалы?!

— Ты заключишь договор не с нами, — ничуть не испугавшись, ответила Еремеева. — Ты заключишь его со всеми людьми.

— Какой еще договор, — зашипел ей на ухо Димка. — Еремеева, ты вообще?..

Но Еремеева отступила на шаг, немного помолчала и торжественно произнесла:

— Перед тобой, о великий Ид-Ерв, хранитель богатства севера, чистоты и живительных сил природы, перед тобой — защитником животных — мы, человеческие дети, те, в чьих руках будущее, клянёмся: ввести правила для туристов, что посещают твои владения, сделать так, чтоб корабли изменяли свой путь и обходили места, где живут моржи и другие редкие животные, мы обязуемся наблюдать и изучать всех животных твоих владений, следить в них за чистотой и помогать каждой птице и зверю. И обязуемся брать у природы лишь столько — сколько нужно, но не больше!

Ид-Ерв молчал с минуту, не сводя узких, как щёлочки, глаз с Еремеевой, затем с Димки и Олега, грохнул в бубен и воскликнул:

— Договор заключён! Ты сказала, дочь людей, вы подтвердили — сыны людей.

Вскочил на взревевшего моржа и уже погружаясь в ледяное море воскликнул:

— Минлей!

В небе сначала засветились крылья гигантской чайки, а потом появилось и всё её ледяное тело.

И через минуту ребята оказались у неё на спине, держа путь обратно.

— Еремеева, — бушевал Димка, — какой договор? Как мы его выполним? Мы что, капитаны — кораблям путь менять? Или туристические агентства?

— Помолчи, — ответила ему Лена Еремеева, — я всё придумала.

— Изучать животных я могу… — вставил Олег.

Димка хотел было возразить и, возможно, даже слегка стукнуть Олега, но волшебная птица Минлей уже высадила их на знакомую поляну и, сверкнув синим глазом, исчезла в воздухе. Димка бросился к столу, где под огромным лопухом сидели Волшебник Лексикон и Старик-Боровик, а рядом Розовый Дракон слегка нервно бил хвостом.

— Она договор заключила! Слышите? До-го-вор! — заорал Димка, бросаясь к столу. — С Ид-Ервом!

— Огонь-девица! — воскликнул Боровик, Дракон перестал дёргать хвостом и, как паровоз, выпустил из ноздрей пар, а Лексикон встал ребятам навстречу.

— Я всё придумала, — сказала Еремеева, — и Лексикон нам поможет. Ведь можно попросить некоторые слова понастойчивее попадаться людям на глаза, так?

— Полагаю, что да… — ответил повелитель слов и защитник речи Волшебник Лексикон.

— Тогда можно попросить слова, обозначающие сохранение природы, её богатств и первозданности, как можно чаще подсказывать своё значение тем очень серьёзным тётенькам и дяденькам, которые могут скомандовать кораблям не плавать там, где любят спать моржи, смогут создать заповедники и, самое главное, перестанут брать от природы больше, чем нужно?

Волшебник Лексикон выслушал Еремееву, просто хлопнул в ладоши и сказал:

— Уже сделано.

Старик-Боровик всех заставил съесть ещё своего мёда. Дракон, приобняв договорившегося созвониться с Димкой Олега, растаял вместе с ним в воздухе, а Лексикон, ещё раз хлопнув в ладоши, отправил Димку и Еремееву домой, доучивать правила русского языка.

Конец ознакомительного фрагмента.