Глава 2
Я открыл глаза. Надо мной нависал белоснежный потолок. Повертев головой по сторонам, я разглядел какие-то медицинские аппараты, по которым бежали странные цифры, полосы… «Я жив! Это хорошо», — проговорил про себя.
Воспоминания о случившемся нахлынули почти сразу, и я начал поднимать руки и ноги, чтобы определить, насколько все плохо. Однако гипса нигде не нашел.
«Отлично! Значит, могу еще успеть…».
— Смотря что, — произнес голос.
Обернувшись в сторону двери, я увидел свою собеседницу и замер… Она была ослепительна и прекрасна, словно небесная богиня. Конечно, эта красота относительна, но ее белокурые кудряшки, огромные глаза, обрамленные пушистыми ресничками, маленький носик и алые губки не могли ни одного мужчину оставить равнодушным. Не возникало даже желания присматриваться к фигуре — я просто был уверен, что девушка идеальна.
— Я умер? — поинтересовался вслух.
Девушка покачала головой и слегка нахмурила свои удивительные бровки.
— Неужели эту землю касаются такие восхитительные ножки?! Я, должно быть, на небе…
— Еще успеешь! И, кстати, если ты думаешь, что это звучит весело, то ошибаешься! — на полном серьезе произнесла она, проходя мимо моей кровати.
После произнесенного приговора девушка подошла к окну и забралась с ногами на подоконник.
Как я и предполагал, фигура у этой красавицы была такой же идеальной, как и ее личико, — худенькая, высокая, с длинными, стройными ножками, которые она успела продемонстрировать, когда выбирала место для беседы, забросив при этом ногу на ногу.
— На улице снег, а он на мотоцикле… — недовольно протянула она. — Никогда меня не слушал…
— Мы знакомы?
В качестве ответа в мою сторону был брошен пронзительный взгляд, следом раздался тяжелый вздох, и лишь затем красавица принялась снова любоваться происходящим за окном.
Судя по тону, с которым она все это произнесла, я понял, что девушка явно чем-то недовольна, причем складывалось такое впечатление, что именно моей скромной персоной. Но я видел её впервые, потому уж точно ничем не мог расстроить. Я поднялся с кровати и подошел к ней.
— У меня внутри странное чувство, будто бы я тебя чем-то обидел, но никак не могу понять, как и когда, учитывая, тот факт, что мы совсем незнакомы. Ничего, что я на «ты»?
— Надо же, какой проницательный! — восхитилась она. — Вот только не пойму, как ты мог сесть на мотоцикл, когда за окном снег? Я едва тебя спасла… Еще секунда… и всё.
Я был растерян и немного удивлен. Конечно, мне было прекрасно известно, что девушки такие милые создания, что могут придумать любую причину, а после взять и обидеться, но чтобы это относилось к первому встречному… Для меня случившееся стало неожиданностью. Я хотел было возмутиться и призвать девушку к рассудительности, но после слова «все» она вдруг прервала свой монолог, шмыгнула носом, а из глаз ее полились слезы. Я успел подметить, что глаза у красавицы были необычно синего цвета — очень светлые и такие грустные, что мое возмущение вмиг растаяло. Хотелось лишь одного — чтобы это чудесное создание не расстраивалось и не плакало. Я готов был признать за собой любую вину, какую бы мне ни вменяли и медленно начал приближаться к новой знакомой…
— Прости, виноват. Больше не буду…
— Никогда не сядешь на мотоцикл? — уточнила она, шмыгнув в очередной раз, при этом взглянув на меня.
— Обещаю!
Я говорил это искренне, не рассуждая и не включая мужскую логику. Мне хотелось обнять и прижать её к себе. Я приблизился, и девушка, неожиданно прытко, выскользнула из моих почти замкнувшихся объятий, мгновенно оказавшись позади.
— Давай без рук, — попросила она, растирая пальцами слезы по щечкам. — Ты обещаешь?
— Обещаю, — я обернулся к ней и попытался обнять снова.
Не особо прислушиваясь к тому, что она там щебечет и просит, у меня была одна цель — заключить её в объятия. Однако ей удалось избежать этого не только раз или два, а добрых пять-шесть. Когда я понял, что прыткости ей, как и красоты, не занимать, то бросил отчаянные попытки и постарался напрячь свое внимание.
— Ты меня не слушаешь, да? — тяжело вздохнув, сделала она вывод.
Видно, случайная знакомая пыталась о чем-то со мной говорить и, возможно, даже задавала вопросы, но я, увлеченный тем, чтобы поймать птичку в свои сети, не обращал на это внимания, о чем она непременно догадалась.
— Очень внимательно! — солгал я.
— Отец лжи, кстати, сам знаешь кто… — обиженным тоном напомнила она мне. — Хотя нет, откуда тебе знать… Но это не важно. Обманывать нехорошо!
— Ладно, не буду! — пообещал я.
«Какая же она красивая… Эти кудряшки с такими глубокими глазами, словно летнее, чистое небо…».
— Ты снова меня не слушаешь… — уточнила она, подойдя ко мне почти вплотную.
Близость такой красивой девушки вскружила мне голову, и я, совершенно ни о чем не думая, подался к ней, чтобы попробовать на вкус нежные, ароматные губки.
— Не глупи! У нас мало времени! — она отступила от меня на несколько шагов, держа безопасную дистанцию. — Ты помнишь, что обещал?
— Больше не садиться на мотоцикл и не лгать! — заученным тоном отрапортовал я.
Девушка взглянула на меня, и её лицо изменилось — оно расплылось в чудесной, обезоруживающей улыбке, такой чистой и искренней, что я тоже улыбнулся в ответ.
— Прости меня за такое поведение. Ты очень меня испугал… Береги себя.
У меня закружилась голова, и перед глазами все поплыло. Последнее, что я увидел, перед тем как погрузиться в темноту, это её лицо, такое доброе и искрящееся радостью. Мне уже было все равно: даже если я и умирал, то смог лицезреть самое удивительное создание на Земле…
