Жребий Ваала

Никита Владимирович Лебедь, 2023

Из наркологический лечебницы похищена пациентка. На ее поиски вместе с друзьями отправляется молодой юрист Константин Воронов. Следы ведут их к расположенному в сердце Белого моря таинственному острову, где, по слухам, правит загадочная семья. По пути к друзьям присоединяются парень похищенной и отец, потерявший сына.По прибытии на остров компания понимает, что даже самые зловещие слухи об этом месте были далеки от творящихся здесь ужасов, а держащая в страхе всю округу семья имеет планы и на похищенную, и на прибывших за ней. Бежать некуда: покинуть Остров скорби намного труднее, чем попасть на него. И теперь друзьям и их спутникам предстоит бороться с оживающими на глазах ночными кошмарами…

ЧАСТЬ I. СЕМЬЯ

ПРОЛОГ

1

Май, 2015

Где-то в Архангельской области…

Алина бежала от преследователей.

Сердце бешено колотилось. Дождь заливал глаза. В ночной мгле она различала лишь деревья, плотно возвышавшиеся вдоль обочины. Кеды скользили по земле, и она чувствовала, что может в любой момент упасть.

Алина тяжело дышала. Она давно забила на физическую форму, но тело было ослаблено и по другим причинам.

Она побежала в глубь лесной чащи, почувствовав угрозу еще у дороги. Алина дала себе слово, что больше ни дня не проведет в лечебнице, и намеревалась его сдержать.

Паника усиливалась: она здесь совсем одна и за ней гонятся неизвестные. Не сотрудники лечебницы или полиция, а именно неизвестные.

«Черт, во что ты ввязалась?»

Уже неважно. Ей давно не рады дома. Близкие отвернулись от нее еще до того, как она познакомилась с «мистером забытье». У нее остался лишь он один. И она обязательно раздобудет еще. Но сперва надо оторваться.

***

10 часов назад…

…шанс на спасение подвернулся в лице неожиданного союзника.

Дядя позаботился об одиночной палате, и Алина чувствовала, что в первую очередь ради своего собственного комфорта, а не ее, и была в этом недалека от истины.

Алина сидела на кровати, рассматривая в зеркальце то, во что ее превратил «мистер забытье». Под некогда сияющими зелеными глазами висели темные мешки. Еще полгода назад румяная кожа потускнела. Морщины и прыщи поселились на прекрасном лице, с которого не сводили глаз все парни и некоторые девушки в универе. Ее черные волосы, которые она последние пару лет стригла под галантное каре, ныне поредели и давно утратили былой блеск.

Ярослав оставался последней ее опорой, единственной надеждой в этом сошедшем с ума мире. Но одиннадцать месяцев назад его призвали в армию, и тогда она осталась одна.

В палату постучали, и дверь приоткрылась.

— Алина, к вам посетитель, — произнесла медсестра, оставаясь стоять в коридоре.

— Но кто? — спросила Алина, не понимая, кому могла здесь понадобиться.

— Представился Германом. Сказал, что вы не знакомы, но он знает о вашей проблеме и хочет поддержать вас. Хотя подобные встречи не по правилам, но, как по мне, он душка.

— Хорошо, я иду.

Не питая особого интереса к происходящему, Алина вышла в коридор, по которому медсестра провела ее в холл, где стояли столики, и за ними пациенты общались с посетителями.

— Вам сюда, — медсестра указала на столик у окна, а затем удалилась.

— Пожалуйста, присаживайтесь, Алина, — произнес парень с короткими темно-русыми волосами, выглядевший лет на двадцать с хвостиком. Из-под его выпуклого лба и бровей бумерангом на нее слегка щурились голубые глаза. — Меня зовут Герман.

Она присела, с некоторым любопытством рассматривая своего посетителя.

— Кто вы и что вам от меня нужно?

— Я представляю здесь интересы одной могущественной семьи, и нам не нравится, что столь невероятно красивая и обаятельная девушка осталась одна в подобном месте, всеми забытая и покинутая.

— Что за семья?

— Великие люди, превратившие в настоящее чудо один милый островок в сердце Белого моря. Вы еще успеете с ними познакомиться лично, но давайте сначала решим более насущные вопросы. Алина, у вас на лице написано, что вы всеми фибрами души больше всего на свете желаете покинуть это место. Я прав?

— Ну, это не пятизвездочный отель на Мальдивах.

Герман рассмеялся, а затем сказал:

— Мы всё устроим.

Потом они тихо и осторожно обсудили некоторые детали, сопровождавшие условия выполнения ее желания, которые не волновали Алину, и она не придала им значения.

Оказавшись ночью за пределами места своего заточения, она четко поняла, что у нее и у ее помощников несколько разное понимание слова «свобода», и в их трактовке оно означало следование их указаниям вплоть до конечного места назначения.

Алину это не устраивало, и она побежала.

***

— Спускайте собак! — скомандовал один из преследователей.

Раздался озлобленный лай.

— Нет! — прокричал кто-то в ответ. — Она нужна живой и в идеале невредимой. Шевелитесь и ловите ее сами, лентяи!

Из последних сил Алина ускорилась, жадно глотая воздух из-за окончательно сбитого дыхания. Но тут она поскользнулась и, теряя равновесие, зацепилась о валявшуюся в луже массивную ветвь. Алина упала на мокрую землю, выставив руки вперед. Ладони увязли в грязи. Холодный свет одного из фонарей резко окутал ее тело, будто она провалилась в прорубь.

— Вижу ее. Кажется, упала.

Она слышала, как несколько человек устремились к ней. Алина привстала на колено и, быстро нащупав перцовый баллончик во внутреннем кармане куртки, развернулась, чтобы распылить его в лицо первому подбежавшему преследователю.

— Осторожно! У нее что-то в руках! — прозвучал голос слева от нее.

Едва она опустила палец на кнопку баллончика, как приклад ружья врезался ей в лицо.

— Так не пойдет, дорогая, — произнес ударивший ее преследователь.

— Нас могли видеть. Быстро пакуем ее и сматываемся.

Последние крупицы сознания покинули ее разум. Ее веки опустились, и Алину поглотила тьма.

2

Той же ночью…

Выйдя на улицу, Паша почувствовал, как под ногами содрогается земля. Лил дождь. Ветер качал кроны деревьев. Но что-то подсказывало двадцатилетнему юноше, что сотрясала округу отнюдь не природная стихия. На улице стояла глубокая майская ночь, и из дома Павла выманил шум, доносившийся со стороны хлева. Он не был уверен, но полагал, что услышал лязг замка и скрип дверей.

В последние месяцы у них в деревне и в близлежащих селах участились кражи скота. Прошлой ночью у соседей уволокли корову. Не угнали, а именно уволокли. Следов от копыт они с отцом не нашли, крови и останков тоже не было. Зато по вмятинам на земле и притоптанной траве они определили, что корову, вероятно, тащили лежачей. Значит, ее либо обездвижили, либо убили как-то бескровно. Но зачем? Живая шла бы сама. А мертвую нужно было тащить, а это было непросто и неудобно даже для нескольких человек.

Этой ночью Павел решил не ложиться спать. Сперва он даже подумал посторожить на улице, у хлева. Но во-первых, он не захотел мокнуть под дождем. А во-вторых, ему было страшно: местные судачили, что пропажи скота — дело рук семьи. А значит, с этим ничего не поделаешь.

Однако после непонятного шума любопытство взяло верх над страхом. Павел вооружился отцовской двустволкой и вышел на улицу в объятия непроглядной тьмы.

Дождь барабанил по крышам и стучал по веткам деревьев, капал по уже налитым за ночь лужам. Павел шел в сторону хлева, не слыша собственных шагов.

Но другой шум (вероятно, предсмертное мычание) он определил, когда увидел тело коровы, которое, кажется, куда-то тащили. Но кто, Павел не видел. Он поднял ружье, направил его вверх и выстрелил в воздух. Затем быстро откинул ствол, немного трясущимися руками достал из бокового кармана плаща пару гильз и поместил их в патронник. Потом Паша прицелился в направлении незваного гостя и крикнул:

— Стой, стрелять буду!

Туша и силуэт замерли. Павел стал вглядываться в ночную тьму и понял, что тело коровы связали и теперь тащили за веревки. Спустя мгновение он увидел, что это делал кто-то один.

— Так значит, ты у нас самый смелый парень на деревне, — насмешливо прогремел голос из тьмы. Несколько тяжелых шагов сотрясли землю, и силуэт приблизился к Павлу.

Паша всё еще не мог разглядеть вора, но он окончательно убедился, что корову тащил кто-то один, кто-то очень высокий и очень сильный.

— Зачем тебе наша корова? А ну отдавай… — уже куда менее смелым и уверенным голосом произнес Павел.

Силуэт сделал еще шаг, и вокруг задрожала земля.

— Неужели тебя не предупреждали, что коль семья пришла за данью, то вставать у нее на пути не стоит?

— Мы… мы… мы не будем платить вам дань, — произнес Павел дрожащим голосом. Его руки затряслись, а вместе с ними и отцовское ружье. Вор сделал еще шаг, и Павел окончательно убедился в том, что, по крайней мере, один слух о зловещей семье оказался правдой.

— Хммм, деревенщина… — прогремел вор. — Я что, должен каждый раз марать руки, чтобы вы, наконец, поняли, что ваше мнение никого не волнует?! Вам это сразу за месяц зачтется!

Теперь у Павла затряслись еще и ноги. Он навел ружье на вора, понимая, что промахнуться будет практически невозможно и на мгновение прикинул свои шансы. А может, бросить всё и убежать? Но что он скажет отцу? Разве отец поверит вот в это?

— Отдай… корову… она нам молоко несла… нам есть нечего…

Хохот прозвучал синхронно грому. Оба звука слились воедино, сотрясая округу.

— Почему ты думаешь, что мне есть до этого дело?

— Отдай… или буду стрелять…

— Попробуй, герой.

Остатки храбрости прилили к указательному пальцу Павла, и он нажал на спусковой крючок. Отдача заставила его отшагнуть назад. Из двойного дула ружья шел дым. Похоже, Павел попал вору в грудь, но тот лишь слегка покачнулся.

— Глупец, — произнес вор и в несколько стремительных шагов оказался перед Павлом. Одним резким движением он схватил Пашу за голову и поднял вверх.

Павел вцепился руками за державшую его ладонь и задрыгал ногами, когда уже оказался в воздухе.

— Теперь моя очередь, чернь.

3

Белое море, Остров скорби

На рассвете

Алексей замедлил шаг и покрутил фонариком, не понимая какое сейчас время суток. В этом лесу всегда правит тьма, вне зависимости от того, где находится солнце. Он сумел улизнуть из деревни и ее округи. Миновал все невзгоды, чтобы рассказать людям об этом злополучном месте, хоть и не питал иллюзий, что ему поверят.

Однако оставались две последние проблемы. Решение второй из них окончательно вывело бы его из окрестностей владений семьи. Но об этом можно будет поразмыслить, лишь если он преодолеет первую.

Размечтавшись, Алексей попытался вновь ускорить шаг, но силы покидали его. Он задумался, подтвердится ли последний слух, когда услышал громкий хруст веток где-то метрах в пятидесяти от себя. Любой лесной зверь двигался бы намного тише.

Алексей глубоко вздохнул и достал диктофон. Большой палец его правой руки опустился на кнопку записи, и мужчина заговорил.

— Если вы слушаете эту запись, значит, я либо мертв, либо нахожусь в шаге от смерти. В любом случае лучшее, на что я могу рассчитывать, это что диктофон попадет в нужные руки. Я собрал много информации об этой зловещей семье, прежде чем осмелился сунуться в их логово. Я подозреваю членов этой… этой… организации в ужасных преступлениях, доказательства которых еще только предстоит собрать и как следует изучить. Добывание информации было делом непростым. Учитывая характер слухов, отделить вымысел от правды очень сложно. Поэтому я и решил попробовать всё увидеть собственными глазами, прежде чем привлекать более компетентные органы. В этой истории может упоминаться немало действующих лиц. Вряд ли вам хватит сил и ресурсов проверить всех. Так что для начала я прошу сконцентрировать ваше внимание на более значимых персонах. А именно на семье. Ее члены правят владениями, включающими пару злополучных деревушек, до которых никому нет дела, и прилегающие таинственные окрестности. Беда в том, что ее негативное влияние загадочным образом распространяется и на соседние территории. Я предполагаю, что именно по вине этого культа или секты в том регионе пропадает столько людей. Итак, запомните. Там люди подчиняются не местной администрации, а загадочной семье, которая состоит из семи человек, если их можно назвать таковыми.

Хруст приближался. Раздался вой. Алексей обернулся и онемел от ужаса. На него надвигалась тьма.

Он выронил диктофон, закричал и побежал прочь. Но могучая сила, будто сильнейший порыв ветра, завывая, подняла его вверх и швырнула в дерево. Алексей ударился о ствол и упал на землю. Боль сковала всё его тело, но минимальная подвижность еще сохранялась. Он попытался ползти, понадеявшись, что оно не заметит его на земле.

Второй удар вновь взметнул его в воздух и снова сокрушил его о деревья. Потом еще и еще, и еще. Какое-то время безжизненное тело продолжало метаться по воздушному пространству, ударяясь о деревья, но затем труп упал на землю. От тела мужчины осталось лишь кровавое месиво.

Рядом лежал диктофон, который продолжал записывать…

Глава 1

1

— Я согласна, — произнесла Настя, сияя, словно звезда на ночном небе, и надевая кольцо на безымянный палец правой руки. На ней было черное вечернее платье. Улыбка озаряла красивое овальное лицо с нежными скулами и деликатным подбородком. Теплые голубые глаза из-за очков с черной оправой смотрели на Костю, замершего с футляром в вытянутых руках.

— Похоже, красотка за третьим столиком у окна сказала этому счастливчику «да», — произнес тамада в микрофон, стоя где-то в центре ресторана. По помещению пронеслось единогласное умилительное «уммммм». — Вы только посмотрите на его лицо: парень явно не может поверить своему счастью. И знаете, я его прекрасно понимаю!

Раздался смех. Настя тоже рассмеялась. Это безусловно порадовало Костю, но он все же залился краской и опустил голову.

— Горько, горько, горько! — посыпались возгласы со всех сторон.

— Это, конечно, не свадьба, — снова раздался голос тамады, — пока не свадьба, но вы же понимаете, что нельзя огорчать публику.

— Поцелуйтесь!

— Смелее парень!

— Давайте же!

Улыбаясь, они вышли из-за стола и слились в поцелуе под восторженные крики и аплодисменты посетителей.

***

Стройный парень среднего роста двадцати восьми лет шел вдоль московских улочек, сияя от счастья. Темные брюки и деловой пиджак были неотъемлемыми атрибутами юриста в его компании, так как встречи с коллегами и партнерами проходили едва ли не каждый день. На лице с контурами в форме треугольника под слегка выпирающим лбом и прямыми ровными бровями сверкали от радости глубоко посаженные голубые глаза. На фоне широких скул узкие щеки расходились в скромной улыбке. А его подбородок немного тянулся вперед. Константин Воронов купался в воспоминаниях вчерашнего вечера, когда в кармане зажужжал телефон. Юрист достал его. На экране высветился номер отца Насти, полковника МВД Виноградова.

— Слушаю вас, Юрий Анатольевич, — сказал Воронов, ответив на вызов и приложив телефон к уху.

— Пулей ко мне, Костя, — произнес полковник.

— Что-то случилось? — Понятно, что да. И Костя подозревал, что если намечается дело, то оно будет связано с племянницей Виноградова, а не с его дочерью. Тем не менее полковник звонил ему не каждый день, а потому первые мысли закрутились вокруг возлюбленной.

— Не по телефону. Бегом!

«Пожалуй, это тоже ответ», — подумал Костя. Хотел бы поздравить с помолвкой, пару слов сказал бы сразу.

— Скоро буду, — ответил он и положил трубку.

Костя тут же вызвал такси и отправился к будущему тестю.

Сидя в машине, он почувствовал нарастающее волнение. Семья — одна из величайших ценностей Виноградова. Если он уже знает о помолвке, а он непременно знает, то должен был поздравить Костю. При условии, что он одобряет выбор дочери. Для этого было бы достаточно позвонить будущему зятю. Но короткий телефонный разговор не включал поздравление. И отсюда напрашивались два вывода: выбор дочери Виноградов не одобряет и говорить они будут о чем-то другом.

Мысли Кости вернулись к двоюродной сестре Насти — Алине. От возлюбленной Константин знал, что последние пару недель девушка проводила в центре лечения от наркозависимости. Оттуда на днях она сбежала и затем пропала. Константин задумался, как он может помочь в этом деле, если его действительно вызвали в связи с ее исчезновением. Тут его мысли переключились на друзей, с которыми они собирались отправиться в небольшое путешествие. Придется отказаться?

— Приехали, — произнес водитель, остановив автомобиль.

Константин оплатил заказ и вышел из машины, а затем направился к подъезду.

«В рабочее время он вызывает к себе домой, — подумал Костя, входя в многоэтажку. — Вопрос, который нельзя или не хочется решать в другом месте?»

Вскоре Константин пересек порог и последовал за будущим тестем в его кабинет. Задев массивный дубовый стол, полковник сел в кресло, затрещавшее под тяжестью его тела. Хозяин дома заговорил первым.

— Полагаю, ты уже знаешь, что Алина пропала?

— Да.

— Настя рассказала?

Костя слегка напрягся. Ему показалось, что утвердительным ответом он подставит возлюбленную, но варианта лучше юрист не придумал.

— Ага, — произнес он.

— Полагаю, и в плане наркотиков ты тоже в курсе? — опустив глаза, слегка смущенным голосом спросил Виноградов.

— Да.

— Прежде, чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты предельно четко понимал всю сложность ситуации. Во-первых, всё, что ты услышишь далее, должно остаться между нами. Скорее всего, Настя догадается, куда и зачем я тебя отправляю, но постарайся не вываливать вообще всё, что услышишь. Для всех остальных — это закрытая информация. Понял меня?

— Да.

— Дополнительную сложность составляет то, что если начальство узнает, что у моей племянницы подобного рода проблемы, это негативно скажется на моей дальнейшей карьере.

— По этой причине вы не устроили ее на лечение здесь, в Москве, а отправили куда подальше?

— Быстро схватываешь. Как ты понимаешь, я очень не хочу поручать это дело своим подчиненным или кому-то из органов. Да и есть ли смысл? Человеку, который займется этим делом, придется поехать далеко за пределы Москвы. Сложно представить, как бы мне удалось провернуть подобное в тайне от начальства. По этой причине мне и нужен ты. Семья — это единственные люди, которым можно доверять подобные вопросы.

Это не было похоже на поздравление, но звучало так, словно Виноградов признает Константина своим. Воронов понимал, что неприятные новости еще только впереди, но все же слегка расслабился.

— Как я могу помочь?

— Насколько я знаю, у тебя скоро двухнедельный отпуск, часть которого вы планировали провести с друзьями в некой поездке?

— Верно.

— Тот факт, что после вуза ты перебиваешься на простеньких юридических должностях, но, со слов Насти, подумываешь о работе в немного другой сфере, дает тебе некоторое преимущество в этой истории. У тебя есть возможность разобраться в ситуации инкогнито, не оставляя следов и не привлекая к нам внимания. И при этом ты сможешь проявить себя с подходящей стороны.

— Если вы считаете, что это дело по моей части и что я могу быть полезен, я попытаюсь.

— Насколько ты подходишь, станет понятно лишь в процессе выполнения задачи. Но так или иначе я не вижу более подходящей кандидатуры по описанным выше причинам. Однако это еще не всё. Я полагал, что она попытается сбежать, и был готов к тому, что она провернет это успешно. Сигнал ее симки оборвался недалеко от лечебницы. И местные правоохранители потеряли след.

— Как же мы будем ее искать?

— Есть одно скверное подозрение. Оно, с одной стороны, дает нам некий след, а с другой — значительно усложняет это дело. У меня есть все основания полагать, что Алина попала в руки к одним нехорошим людям.

Полковник сделал паузу, словно подбирая слова. Когда он задумался, его скулы напряглись, а глаза потемнели от гнева.

— Вы с друзьями уже определились, куда собираетесь отправиться?

— Сейчас рассматриваем несколько вариантов. Окончательно решение будем принимать завтра.

— Я правильно понимаю, что это что-то типа туристического похода в дикую природу?

— Верно.

— И пока у вас еще нет какого-то одного варианта?

— Да.

— Предположим, завтра вы определитесь. Как скоро вы отправитесь?

— На днях Артем должен узнать результаты последнего обследования. Если все будет хорошо, то…

— Артем — это тот парень, у которого рак? — перебил его Виноградов.

— Да.

— Поторопи ребят: больше тянуть нельзя. Твоя задача — вынести на обсуждение новый маршрут и убедить друзей воспользоваться именно им.

— Может, не стоит их втягивать? — неуверенно произнес Константин. Он понимал, что вряд ли справится в одиночку, но подставлять друзей ему не хотелось.

— К сожалению, нет. Если ты слушал меня внимательно, то должен был понять, что это будет частью отвлекающего маневра. Что и у кого ты бы ни спросил, вас должны воспринимать как простых туристов.

— И всё же я бы не хотел…

— Я бы тоже не хотел, чтобы мои подозрения об исчезновении племянницы подтвердились, — перебил Виноградов Костю, повысив голос. — Но, к сожалению, не все получается так, как нам бы того хотелось. Поэтому ты поедешь туда вместе с друзьями. В конце концов так у тебя будет больше шансов в случае…

— В каком случае?

— В случае, если не всё пойдет по плану. Но прежде чем я объясню тебе, куда именно вы отправитесь, я хочу, чтобы мы договорились об одном важном моменте: Настя с вами не поедет.

— Я об этом уже подумал. Но не уверен, что она согласится.

— В семейных вопросах мужик всегда прав. Чем быстрее ты это поймешь, тем дешевле тебе обойдутся эти отношения. Абсолютно неважно, что по этому поводу подумает Настя. Это задание опаснее, чем может показаться на первый взгляд, и моя дочь в нем участвовать не будет.

2

Женский плач и карканье ворона отдавали в висках Тихонова Сергея всепоглощающей тоской. Трое здоровяков опускали деревянный гроб в могилу под надзором его рассеянных и опустошенных голубых глаз. Резкие, но сдержанные черты лица сорокапятилетнего мужчины говорили о том, что ему удалось повидать всякого, в том числе и в зоне боевых действий, но произошедшее повергло его в шок.

У Сергея тряслись руки, и он с трудом держался на ногах. Сердце тяжело стучало, настойчиво намекая, что любой последующий удар может стать финальным аккордом. Тихонов прижал руку к груди, сжав ткань свитера, пытаясь придавить боль. Тело хоронили в закрытом гробу. В свежую могилу опускали Пашку — двадцатилетнего сына Сергея.

Последний раз он видел сына на опознании, если, конечно, это можно было так назвать: от лица и головы осталось кровавое месиво. Фрагменты мозга свисали с краев треснувшего черепа. Мирослава, едва увидев, что осталось от Пашки, завопила, а затем упала на месте. С того момента припадки и истерики чередовались у нее с забытьем.

Паша хотел поступить на бюджет в САФУ, на биотехнологию, но первые два года ему не везло. Сначала он не набрал достаточного количества баллов, а затем начал много работать на стройке вместе с отцом, так как в последние годы дела у них были, скромно выражаясь, не ахти. Но на фоне этого он продолжал активно готовиться к экзаменам, которые этим летом хотел сдавать снова. Особых перспектив для сына Сергей в этой глуши не видел, а потому поддерживал стремление сына к высшему образованию.

Провалив первое поступление, осенью позапрошлого года Паша получил повестку. Из-за язвы желудка его признали негодным, чему Сергей был несказанно рад, так как в свои годы достаточно насмотрелся на службу и в конце девяностых — начале нулевых навоевался, сам того не желая, на несколько поколений вперед.

На опознании присутствовали трое полицейских во главе с каким-то сельским следователем, а также местный доктор, с красными от алкоголя щеками.

— Это не огнестрел, — сказал следователь.

— И, скорее всего, — медленно произнес доктор, громко икнув, — не холодное оружие.

— Что тогда, вашу мать, убило моего сына?! — сквозь слезы, свирепея от гнева, спросил Сергей.

— Судя по повреждениям на висках, ему что-то сдавило и раздробило голову, — ответил один из полицейский.

Затем представители органов правопорядка предложили написать заявление, и Сергей это сделал. Но таких-то активных действий от следствия он не заметил. Прошло три дня с момента обнаружения Пашки.

Усилившийся к утру дождь, казалось, размыл все следы, что осложнило поиски вора и убийцы. Однако позже появились две зацепки.

Прошедшей ночью Сергей выпивал с Витькой — соседским мужиком, который нашел Пашу. Поначалу они просто хлебали рюмку за рюмкой, пока не произошло кое-что, помешавшее Сергею опьянеть. Последние дни Витек бухал без перерыва — такие запои для него были обычным делом, но посреди ночи, когда был жестоко убит Паша, он вышел отлить. Лил сильный дождь. Гремел гром. В таком шуме было непросто что-то услышать, но крик, скорее всего, парня, которым являлся Пашка, Витек услыхал.

Он пошел на крик и спустя какое-то время нашел тело, о чем позже рассказал остальным жителем деревни. Но было кое-что, о чем он, пребывая уже в глубоком опьянении, признался только Сергею. Спьяну он пошатался по окрестности и невдалеке от места убийства, в грязи, среди луж, увидал несколько странных следов: здоровенных и вытянутых. Витек довольно долго смотрел на эти следы, пока его не осенило, что единственное, на что могут быть похожи эти следы — это отпечатки подошвы гигантского сапога.

Казалось бы, пьяный бред от сельского алкаша. Но подавленный Сергей, ведомый желанием узнать, что произошло с его сыном, пошел проверять слова Витька. Тихонов смекнул, что следы, скорее всего, не должны были сохраниться. Но если это действительно был «гигантский сапог», то мог остаться отпечаток на земле. И он остался.

Однако произошло еще кое-что, что дало Сергею весьма значимый ориентир.

Недалеко от их деревни в шикарном особняке жил полковник Гуранов, получивший свое элитное жилье за боевые заслуги перед государством. Сергей с ним ранее пересекался.

На второй день после смерти Пашки полковник Гуранов навестил бывшего сослуживца. Из-за его застегнутой серой рубашки выпирал объемный живот, увесистые щеки опускались к двойному подбородку. Гуранов подъехал прямо к порогу дома Сергея на черном джипе. Они пожали друг другу руки, а затем направились вдоль проселочной дороги.

— Знаешь, кто Пашку твоего убил?

— Нашел странный след, осталось разобраться, куда ведет.

— Странный — это какой?

— Это громадный. Будто от сапога вдвое больше моего.

— Вот и я у себя такое видел. Не поверишь, ночью «Двадцатку» мою уволокли.

— И что делать будете?

— Глупые вопросы, майор задаешь. Точно не заяву писать.

— Сами решать вопрос собираетесь?

— С шашкой наперевес на семью не побегу.

— А с чего решили, что это они?

— Да с того, что следы такие могли принадлежать только ему. Мы с ним в зоне боевых действий пересекались, и скажу тебе по секрету, даже не в одной. Дьявол во плоти, а не боец. Чем грязнее была задача, тем охотнее за нее брался. Одна беда: от глаз людских его не спрячешь. Поэтому, как смартфоны эти чертовы у всех появились, реже стали его подключать.

— Чего от меня тогда хотите?

— Зная тебя, Тихонов, думаю, ты уже всё решил. Если по ходу дела найдешь пушку, разберись. Он ее точно не для красоты забрал. В другой ситуации, со всей репутацией семьи, я бы исключал, что у них что-то может пойти не так. Но они зачем-то перешли дорогу Виноградову, важному дяде из столицы. По слухам, племянницу его похитили. И в случае, если инцидент этот пойдет по самому скверному для всех раскладу, я бы больше всего не хотел, чтобы ко мне вели какие-то следы.

— Так почему бы, товарищ полковник, этот вопрос вам самому не урегулировать?

— Дурак ты, Тихонов. Не задавал бы глупых вопросов, делал бы как начальство велит, да жил бы сейчас нормально, а не в этой дыре, в заморенной халупе.

— Не сказал бы по вашему лицу, товарищ полковник, что в данный момент вы сильно счастливы.

— Смотрю, тормоза у тебя окончательно отказывают, майор. Спишу на твою утрату. Сделай, как говорю, и старость тебе достойную обеспечим. И не хмурься ты так из-за паренька своего! Бабе твоей и сорока нет — молодая, еще нарожает!

***

После встречи с Гурановым в памяти Сергея стали всплывать события пятнадцатилетней давности, о которых он хотел бы не вспоминать. Собираясь в путь, Тихонов перебрал вещи давно минувших лет, среди которых нашел старую фотографию, сделанную его сослуживцами. На ней был запечатлен громадный воитель, не знавший поражений в бою.

3

Его будут искать и наверняка найдут. Всего одно решение, и все может пойти под откос. Электричка, которая везет его в Архангельск, может задержаться дольше положенного на любой последующей станции.

Двадцатидвухлетний юноша крепкого телосложения с коротко постриженными русыми волосами, высокими скулами и волевым подбородком с опаской поглядывает на людей, как вошедших в вагон, так и ожидающих на перроне. Младший сержант Ярослав Тарасов принимает решение, что покинет вагон до запланированной изначально остановки. Его самоволку уже должны были заметить, а значит, шансы на его задержание растут с каждым мгновением.

Он успел заскочить домой в Москве, где еще недавно они жили с Алиной, и где она должна была дожидаться его возвращения. Быстро скинул с себя форму, переоделся в джинсы, футболку и черный свитер, обул берцы, кинул паспорт в рюкзак и, нацепив его на плечи, отправился на железнодорожный вокзал.

Ему дважды повезло: и с подходящим поездом, и с покупкой билетов. Но Слава понимал, что в любой момент его могут забрать.

Оставалось двенадцать дней до дембеля… Даже если он найдет ее живой и невредимой, то ее железный дядя всё равно не скажет спасибо. Скорее всего, об исчезновении Алины знает уже больше человек, чем того желал бы товарищ полковник.

На одну чашу Ярослав положил благоразумие Виноградова, и весы слегка заколебались. Но затем быстро опустилась вниз вторая чаша, которая была наполнена страхами и ужасами о том, что станет с Алиной, если она угодила в лапы семьи.

Никто ни черта не сделает. Ее найдешь либо ты, либо никто. Но уже в любом случае никогда не будет, как раньше. Он не вернется на гражданку отслужившим молодцом. Не станет ломать голову над тем, куда устроиться работать. Ведь теперь он дезертир. Дезертир, который направляется в обитель зла.

Он представил, как находит Алину. Как обнимает ее и говорит, что никогда больше не отпустит. Вот он чувствует аромат ее губ, а сладкий голос шепчет ему на ухо, как же она рада его видеть. Они обсуждают, как оба вернутся в столицу, и как всё будет хорошо. Но шум из соседнего купе пробуждает его от грез. С его левого глаза падает слеза. Он прикладывает руки к лицу и просит лишь об одном.

Пускай, если всё, что он слышал о семье — правда, и если Алина попала к ней в лапы, то пусть она умрет без мучений.

Поезд остановился, и Ярослав направился к выходу. До пункта назначения еще далеко, но двигаться дальше на поезде небезопасно. Его история окончена. Теперь он просто призрак, на некоторое время забывший, что без физической оболочки далеко не уедешь.

Глава 2

1

22 мая 2015 года

Пятница 11:17

Его карие глаза из-под густых темных бровей смотрели в окно гостиной. Двадцатисемилетний темно-русый Князев Артем погрузился в размышления. Всё могло решиться с минуты на минуту.

И вот мобильник, лежавший на подоконнике, наконец, затрещал.

— Слушаю вас, Виктор Анатольевич, — произнес Артем, узнав номер врача, обещавшего ему перезвонить.

— Артем, результаты подтвердились, у вас ремиссия.

Врач говорил что-то еще про то, что болезнь может вернуться, и что поэтому надо регулярно обследоваться, но Артем уже почти не слушал. Его мысли устремились к путешествию, судьба которого зависела от этого звонка. И, конечно же, к Кате. На днях Костя сделал предложение своей возлюбленной. Может, не стоит отставать от друга?

— Артем, вы здесь?

— Да-да, Виктор Анатольевич! Огромное спасибо за эту потрясающую новость!

Они обменялись еще несколькими репликами, включавшими некоторые формальности и рекомендации от онколога, а также слова благодарности от Артема. Затем они попрощались, и Артем на мгновение отложил телефон обратно на подоконник.

Первым делом он позвонил, конечно же, маме. Та едва не разрыдалась от счастья и попросила сына отказаться от путешествия с друзьями. На что Артем ответил, что давно не выбирался на природу из-за лечения и очень хочет встрепенуться, прежде чем вернется к работе. Они попрощались, и Артем задумался, кому набрать далее.

Большой палец его правой руки уже тянулся к имени «Катя» в списке контактов, но в последний момент Артем передумал ей звонить, почувствовав странную неловкость. Прямо сейчас она может проводить собеседование с каким-нибудь кандидатом, и ему не хотелось ее отвлекать. Катя периодически повторяла, что все болезни из-за стресса, а стресс чаще всего возникает из-за работы. Артем никогда не считал работу архитектора чем-то довольно нервным и не связывал болезнь с ней. Правда, ситуации, конечно, бывали разные.

Решив для разогрева переговорить со старым другом, Артем набрал Костю.

— Привет, бро! — произнес юрист. — Какие новости от врачей?

— Самые что ни на есть позитивные: у меня ремиссия.

— Наконец-то! Безумно рад за тебя, дружище!

— Видимо, сегодня намечается сразу три повода собраться?

— По сравнению с твоим выздоровлением, моя помолвка — ничто, — сказал Костя и добавил шепотом: — Только не говори Насте!

— Без проблем, бро! Но время не ждет. Вы уже в отпуска выходите, поэтому надо торопиться. В общем, сегодня определяемся с местом.

— Ну, путешествие от тебя бы никуда не убежало, — произнес Константин слегка поникшим голосом. Следующие его слова немного дрожали: — Кстати, я приметил еще один любопытный вариант с налетом тайны и загадки.

— Звучит интригующе. А подробнее?

— Я пока еще сам навожу справки. Давай вечером соберемся, и тогда всё расскажу. К тому же ты еще наверняка не со всеми поделился своей прекрасной новостью.

— Есть такое. Тогда до вечера, бро. Позже время в чат скину, как с Катей поговорю.

— Окей, до связи. Еще раз поздравляю, Артем!

Они разъединились, и Артем набрал Катю.

***

В ушах зазвенело. К горлу подступил рвотный позыв. Опять. Из-под дугообразных бровей карие глаза русоволосой HR-специалистки смотрели на кандидата, но она никак не могла сконцентрироваться на его словах.

— Извините, — тихо и быстро проговорила Екатерина Николаева и, схватив свою сумочку, встала из-за стола и выбежала из офиса.

Она быстро прошла вдоль коридора, зашла в туалет и закрыла за собой дверь. Катя склонилась над унитазом, и ее вырвало. Затем она выпрямилась и на мгновение замерла, опершись руками на стену. Почувствовав бессилие, она зависла. Недавно они созвонились с Артемом, и он передал ей лучшие новости, какие только она могла услышать. Подумав о приятном, Катя улыбнулась. Выйдя из кабинки, она направилась к умывальнику. Дверь туалета приотворилась, и в уборную вошла Лера, коллега Кати, тоже HR.

— Подруга, ты как?

— Жива, — улыбнувшись, ответила Катя.

— Там твой кандидат, испугавшись, выскочил из офиса… Постой, опять стошнило?

— Ага.

— Так, ладно, я собеседование проведу сама. А ты возьми вот это и посиди здесь еще немного. — Лера протянула ей небольшую картонную упаковку.

— Спасибо. — Катя взяла упаковку и направилась назад в кабинку.

Лера закрыла дверь с обратной стороны. А Катя, закрывшись в кабинке, спустила юбку, колготки и трусики, а затем присела на унитаз. Она раскрыла упаковку и достала тест. Протянув его под себя, Катя помочилась. Спустя мгновение девушка посмотрела на результат: две полоски.

В последнее время они с Артемом занимались любовью так, словно делали это в последний раз. В порыве страсти они нередко забывали о предохранении. Катя вновь улыбнулась.

Выйдя из уборной, она почувствовала, что хочет поделиться с кем-то этой новостью. Катя решила, что подобные вещи не стоит говорить Артему по телефону. Да и не была она уверена, что вообще расскажет ему об этом сегодня.

Катя набрала Настю. В коротком разговоре она поняла, что подруге тоже есть, что рассказать. Они договорились встретиться дома у Виноградовой сразу после работы и отписались в чат друзей, чтобы сместить вечернюю встречу.

***

— Пока не сказала Артему? — спросила Настя, когда они вдвоем сидели на диване в гостиной ее квартиры.

— Думаю, немного подождать. Многовато-то новостей для одного дня, — ответила Катя, улыбнувшись. — Так почему ты передумала ехать?

На мгновение Настя задумалась. Казалось, она смутилась и не знала, что ответить.

— Из-за отца, — наконец, выдохнула Настя, — и немного из-за Кости.

— Ладно полковник Виноградов, но с юристом твоим что не так?

— Не с ним, а с моей племянницей. Она пропала при очень подозрительных обстоятельствах.

— Алина? Кажется, ты говорила, что она проходит терапию где-то на севере.

— Похоже, сегодня Константин попробует склонить всех поехать в другое место. — Настя взялась руками за голову. У нее увлажнились глаза. — Как же мне всё это не нравится.

— Тише, тише, подруга, — нежно произнесла Катя, склонившись к Насте и приобняв ее. — Давай попробуем разобраться во всем по порядку, — добавила она.

И они попробовали. Настя ввела подругу в курс дела, рассказав и о главной причине, почему она не едет: с ультиматумами полковника Виноградова шутки плохи.

2

22 мая 2015 года

Пятница 20:43

— За Настю и Костю! — улыбаясь, воскликнула Терентьева Юлия и подняла бокал вверх. Ее распущенные бордовые волосы развивались в такт ее движениям. Раскосые карие глаза блестели, когда смотрели на помолвленных друзей, и слегка увлажнялись, когда она направляла их на своего молодого человека.

Друзья собрались вечером у Артема с Катей и сейчас всей компанией сидели за прямоугольным стеклянным столом в гостиной. Артем занял место во главе стола со стороны входа в комнату. Справа от него на краю дивана разместилась Катя, рядом с которой сидели Юля со Стасом. С другой стороны стола прямо напротив Артема сидел Костя, справа от него поднимали вверх бокалы Настя, Вероника и Полина.

— За Настю и Костю! — повторил за своей девушкой Стас Харитонов, голубоглазый блондин с раздвоенным подбородком. Сначала он чокнулся бокалами с Юлей, а затем и с остальными.

— Поздравляю! — перекрикивая друзей, Вероника Софронова подняла бокал. Распущенные пепельные волосы опускались у нее за спиной. Ее зеленые глаза с приподнятыми зрачками и заостренными внешними уголками, сияя, смотрели на пару.

— С помолвкой! — присоединилась к друзьям сидевшая рядом с Вероникой Полина Зарницкая, кареглазая шатенка с зачесанными на правую сторону волосами. Приподнявшись, она направила бокал к их общему скоплению над центром стола.

Артем с Катей, поддержав радостные возгласы, также привстали и подняли свои бокалы.

Настя, сияя от счастья, опустила глаза. Костя совсем слегка покраснел, но лишь на мгновение. Артем заметил, что в этот вечер юрист был встревожен, хоть и старался этого не показывать.

Все, кроме Кати, уже было направили бокалы к губам, но Юля остановила друзей.

— Стоять! А как же поцелуй?

Настя улыбнулась и, покраснев, слегка опустила голову.

— По-це-луй! По-це-луй! По-це-луй! — закричали друзья.

Костя поставил бокал на стол, а затем повернулся к Насте. Правую руку он положил ей на талию, а левую — деликатно прислонил к ее затылку. Настя, в свою очередь, руку с бокалом подняла вверх, опустив локоть на правое плечо Кости. Свободную ладонь она положила на его левое плечо. Опустив веки, Константин медленно направился к ее приоткрытому в ожидании рту. Его губы осторожно опустились на нижнюю губу Насти, и она ответила. Спустя секунды три они прервали поцелуй и слегка отстранили лица, сохраняя объятия и глядя друг другу в глаза.

— Ну что это такое? — проворчала Юля. — Обручились, а целоваться толком не научились?

Вероника, Полина и Катя залились звонким смехом.

— Вам что, показать, как это делается? — не унималась Юля. — Настя, а в постели он такой же скромняга?!

— Терентьева, пригласить тебя вечером на экспертизу? — спросила в ответ Настя, слегка повернув голову к Юле и продолжая придерживать руку на плече Кости.

Друзья снова рассмеялись.

— Думаю, я ограничусь твоим допросом наедине, но за приглашение спасибо. Я подумаю над ним, если Стас выпьет лишнего и отключится, едва оказавшись в постели.

Синхронный хохот со всех сторон стола сотряс комнату.

— А вообще, не соскакивай с темы, Настя! — продолжала Юля. — Ну-ка, покажи своему мальчику, как это делают взрослые девушки!

— За-сос! За-сос! За-сос! — улыбаясь, принялись синхронно скандировать друзья.

Понимая, что есть ровно один способ удовлетворить публику, Настя обхватила руками голову и шею Кости, а затем алчно припала к его губам. Под хоровое гудение друзей их губы сплелись в страстном поцелуе. Гул нарастал, а когда они наконец разъединились и припали друг к другу лбами, в комнате раздались аплодисменты и радостные возгласы.

— Другое дело, — удовлетворенно произнесла Юля, опустив бокал и поднося к губам электронную сигарету. — Мне аж самой жарко стало!

Друзья вновь рассмеялись, а затем все, кроме Кати, пригубили бокалы. На мгновение гостиную поглотила тишина, которую развеял голос Константина.

— Конечно, публичные поцелуйчики — это безумно весело… Но я хочу напомнить, что это не главный повод, по которому мы сегодня собрались.

Настя пристыженно опустила взгляд. Катя встревоженно посмотрела на юриста. Артем заметил реакцию обеих девушек и слегка напрягся. Что-то не так.

Лицо Константина резко стало серьезным. Он посмотрел на присутствовавших и, видимо, ощутив возникшее напряжение, на мгновение замер, подбирая слова. Затем Воронов улыбнулся и, посмотрев на Артема, вновь заговорил.

— Вообще-то, главная причина сегодняшней вечеринки — это ремиссия Артема. Дружище, целый год ты воевал с этим коварным врагом, и наконец одолел его. Нет большей радости, чем известие о твоей победе!

Едва друзья собрались сегодня вечером, как стали засыпать Артема искренними поздравлениями. Вся компания за него сильно переживала, и друзья были безумно рады потрясающей новости. Они немало обсуждали его ремиссию и при переходе к помолвке Кости и Насти, скорее, просто хотели переключиться на интимную ноту. Артем догадался, что юрист умышленно перевел тему разговора, так как не может настроиться на обсуждение третьего вопроса.

Друзья снова поздравили Артема, и все, вновь помимо Кати, пригубили еще по одному бокалу. Затем ребята повели беседы на сторонние темы.

Полина с телефоном в руках подошла к окну и устремила свой взор куда-то вдаль. Юля расположилась на диване, у Стаса на коленях, и они заговорили о чем-то своем. На днях ребята опять помирились, хотя поводов для раздора у них хватало.

Катя с Настей сидели друг напротив друга. Они обменялись серьезными взглядами и стали вставать из-за стола, видимо, желая о чем-то пошептаться или и вовсе переговорить с глазу на глаз. Тут Артем посмотрел на бокал Кати, и когда его дама поднялась со стула и направилась к Насте, он тихо, так чтобы другие не слышали, спросил:

— Ты так и не притронулась к шампанскому. У тебя всё хорошо?

— Да, всё просто прекрасно, дорогой! — улыбаясь, ответила Катя с ноткой смущения. Артем уловил это, но промолчал.

Помимо Кости с Артемом, за столом осталась лишь Вероника. Она залипла в телефоне, видимо, что-то читая в инсте. Вероника вела трэвел-блог и постоянно следила за лентой, что-то постила или с кем-то переписывалась, а потому к подобному ее поведению все уже давно привыкли и относились к этому с пониманием.

— Кажется, ты хотел предложить новый вариант для нашего приключения, — сказал Артем, посмотрев на Костю, оставшегося сидеть за столом напротив него.

Юристу потребовалось секунд пять, чтобы собраться с мыслями.

— Да, предлагаю сменить место… — произнес Константин слегка дрожащим голосом.

— Два предыдущих варианта тебе чем не угодили? — улыбнувшись, спросил Артем.

— Далеко и сложнее прокладывать маршрут. Но главное — ничего интересного. Вариант, который предлагаю я, включает непроглядный темный лес, по слухам, кроны деревьев в котором не пропускают солнечные лучи. А попасть в эту таинственную чащу можно лишь по окутанному в том регионе туманом Белому морю. Преодолев все препятствия, мы окажемся на довольно примечательном острове, где, по слухам, люди поклоняются древним духам.

— Ха, кажется, это как раз по части Насти.

— Да, но я не поеду, — опустив голову, ответила невеста Кости.

Комнату поглотила тишина. Умокли не только обсуждавшие поездку, но и другие участники встречи. Смеявшаяся на коленях у Стаса Юля притихла. Стоявшая у окна Полина и смотревшая куда-то вдаль, словно пытаясь разглядеть что-то за горизонтом на фоне садившегося солнца, внезапно пробудилась от грез. Обычно одна из наиболее общительных в компании, сегодня она весь вечер молчала. Казалось, Полина прибывала где-то вдалеке отсюда. Но фраза Насти вернула ее обратно к друзьям. Она устремила проницательный взгляд в центр комнаты, где началось обсуждение.

Катя молча опустила глаза. Она многое уже понимала. Чувствовала, что совесть не позволит Косте скрыть истинную причину смены маршрута. Знала, что Артем не отпустит его одного. Ну, а она — не отвернется ни от Насти, ни от Артема. Похоже, костяк команды был определен еще до того, как компания осознала, на что подписывается.

Константин достал из стоявшей неподалеку сумки ноутбук, поставил его на стол, открыл и развернул к дивану, куда к уже сидевшим там Стасу и Юле, подтянулись Артем, Катя, Настя, Вероника и Полина. Отмечать торжественные события вместе с друзьями сегодня также должен был и Миша, разработчик мобильных приложений, но у него не получилось из-за работы. Он поздравил Артема по телефону и пообещал присоединиться к путешествию.

— Итак, мы отправимся в прибрежную глубинку Архангельской области, — произнес Костя, показывая пальцем область на открытой на ноутбуке карте региона, — откуда поплывем на некий остров, расположенный в Белом море.

Сперва в комнате воцарилось молчание. Друзья задумались, глядя на экран. Затем поочередно зазвучали мнения ребят.

— Вообще плевать, куда ехать, — улыбаясь, сказал Стас.

— А почему в последний момент меняем маршрут? — недоверчиво спросила Юля.

— Кажется, я что-то слышала об этом месте, — произнесла Вероника, внимательно глядя на карту. — И кажется, что-то очень нехорошее.

Костя и Настя молчали. Слово взяла на себя Катя.

— И неспроста, — сказала она. — По разным слухам, место, которое привлекло внимание Кости, связано с серией похищений и убийств. — После разговора с Настей, который состоялся между работой и встречей друзей, Катя успела собрать совсем немного информации, в том числе и от самой Насти, и обнаружила достаточно поводов для беспокойства. Слухи слухами, но друзья должны понимать, на что подписываются.

— Постойте-ка, — произнесла Юля, внимательно посмотрев на экран ноута. — А разве не этот чертов остров фигурировал в твоих недавних постах, Вероника?

— Проверяю, — ответила та, уставившись в смартфон и быстро водя пальцами по экрану. — Да, примерно обозначенная прессой область. Из наркологического диспансера, расположенного… не сказать, что недалеко… хм… — Вероника оторвалась от телефона и поочередно посмотрела в глаза Кости и Насти. — Кажется, я понимаю.

— Что? — спросила Юля.

— Наверное, пускай Костя попробует объяснить.

— Не могу, — ответил юрист, опустив голову.

— Настя? — спросила Вероника.

— Полагаю, ты уже сама всё поняла.

— Итак, пропавшая девушка как-то связана с твоим отцом, — ответила Вероника. — Полковник Виноградов, видимо, дал поручение Косте. Раз Костя промолчал, значит полковник дал не самое приятное, но очень важное поручение. А коль так, то официальные силы по не самым очевидным причинам он привлекать не стал. Я не сразу вспомнила точное расположение этого чертового острова, так как в некоторых источниках территория не уточнялась. Однако он давно находится у меня под прицелом. И если мы туда едем расследовать похищение, то все, кто туда отправятся с тобой, Костя, должны знать, на что подписываются.

— Совсем подлеца из меня рисовать пока рано, — ответил Костя. — Очень вероятно, что об этом месте ты осведомлена лучше меня.

— По слухам, за окутанным туманом морем и в самом сердце непроглядного леса, ветви деревьев в котором не пропускают солнечный свет, находится деревня. Там живет некая община, которой управляет загадочная семья. Этой семье приписываются различные злодеяния, включая создание тоталитарной секты, похищения и убийства.

— И почему с ними не могут разобраться? — спросила Юля.

— Государство либо игнорирует разговоры об этом месте, либо отрицает зловещие слухи о нем… А иногда и вовсе ставит под сомнение сам факт существования острова. Рискну предположить, что своими ресурсами в этом вопросе полковник Виноградов воспользоваться не может. И похоже, он боится утечки информации.

Костя и Настя молчали. Оба чувствовали себя виноватыми.

— Молчание — тоже ответ, — продолжила Вероника. — Не хочу поднимать панику раньше времени. К тому же слухи на то и слухи: они нуждаются либо в подтверждении, либо опровержении. Однако те, кто подпишутся на это дело, должны понимать: всем отправившимся туда может грозить смертельная опасность.

— Ну нахер! — возмутился Стас. — Отдохнуть с корешами — это одно. Но ехать, черт знает куда, к мегакриповым типам — это перебор! Я на молодежный слэшер не подписывался!

— Я тоже не поеду, — спокойно сказала Полина. Присутствовавшие озадаченно посмотрели на нее. Пожалуй, Полина была не тем человеком, которого было легко испугать.

— Удивляешь, подруга, — скорее с заботой, нежели с упреком сказала Катя.

— Какой бы ни была причина и что бы я сама ни считала правильным, утром я уезжаю.

— Сразу в Голливуд? — спросила Катя, улыбнувшись.

— Сегодня позвонили из студии. Вторая главная роль в детективном сериале. Но оффер действует, только если завтра приступлю к работе.

— Признаться, я на тебя рассчитывала, — сказала Катя, — но это многое объясняет. Никаких вопросов.

Юля, постепенно начиная понимать, что происходит, несколько протрезвела от выпитого за вечер. Терентьева посмотрела на Настю и произнесла:

— Прости подруга, но я тоже пас. Печально, что твоя племянница пропала, но я в упор не понимаю, почему мы должны решать твои семейные проблемы, пока ты спокойно будешь тусоваться здесь.

— Постойте-постойте-ка, — торопливо заговорил Стас. — Если на кону уже человеческая жизнь, то это веский повод переиграть планы. Может, я и мудак, но мудак не конченный. Я в деле.

— Ты минуту назад сливался! — возмутилась Юля.

— Девочку надо спасать.

— Собственно, чтобы ни у кого не было иллюзий, — сказал Артем, — это основная и единственная причина смены маршрута. Так, Костя?

— Верно.

— Это идея мне не нравится, — сказала Вероника. — Но почему-то до сих пор не была озвучена очевидная причина, почему мы должны… по крайней мере, попытаться спасти двоюродную сестру Насти. Выходит, если расклад примерно такой, как я описала выше, то у девушки нет ни единого шанса на то, что за ней вообще хоть кто-то явится…

— Кто-то, кроме нас, — произнесла Катя. Она была солидарна с подругой.

— Тот факт, что ты не едешь, — сказала Вероника, посмотрев на Настю, — негативно скажется на… нашем моральном духе. Виноградов готов рискнуть друзьями своей дочери, но не ей самой?

— Всё немного сложнее, — вступилась за подругу Катя, метнув осторожный взгляд на Костю.

— Кажется, понимаю, — ответила Вероника, приподняв брови.

— А я нет! — возмутилась Юля. — Так нечестно!

— Юля, с учетом того, что все постепенно начинают понимать, на что подписываются, тебя никто не осудит, если ты не поедешь.

— Да, оставайся, — Стас одобрительно кивнул Веронике.

— Ну уж нет. Одного я тебя не отпущу.

— Юля, это не повод…

— О нет, Стас. Это очень даже веский повод. Скажу прямо: мы либо оба едем, либо оба остаемся.

— Мы обсуждаем похищение и взвешиваем риски, — ответил Стас. — А ты готова принимать решение из-за банально ревности?

Юля вскочила с его коленей.

— Банальной ревности?! — вскипела она. — А то причин на нее у меня нет?! Я видите ли что-то не понимаю, а ты у нас, значит, бойфренд года?

Стас покраснел. Казалось, он хотел много чего сказать, но вместо этого взял небольшую паузу, и, тщательно подбирая слова, спустя мгновение ответил:

— Я просто хочу, чтобы ты понимала, что там может быть очень опасно. Я буду переживать за тебя.

— Спасибо, это очень любезно с твоей стороны, но я уже всё сказала.

— Вероника? — спросил Артем, посмотрев на нее.

— Полагаю, в процессе подготовки и уже во время самой поездки мы все еще ни раз пожалеем о принятом решении. Но, как я и сказала, мы должны позаботиться о девушке. И должны сделать это как можно скорее. Каждый час промедления может… может очень много для нее значить. Дорога на машинах займет у нас более суток. Я бы предложила сейчас всё спланировать и отправиться в путь как можно скорее.

3

Покинув квартиру Артема и Кати, Костя с Настей вышли на улицу и сели в ожидавшее их у подъезда такси. В салоне авто царила тишина. Они изредка переглядывались, и она улыбалась ему: вымученно, нехотя. Обсуждать спасение Алины при водителе было неразумно, поэтому они оба залипли в созданном Артемом чате. Миша Данилов, в его нерешительной манере паренька, который побаивается всего, но понемногу, в том числе и говорить «нет», подписался на поездку. Так как он пропустил встречу и не до конца понимал, что происходит, друзья постепенно вводили его в курс дела. Вероника то и дело кидала в чат ссылки на различные материалы о семье.

Временами Костя и Настя отрывались от смартфонов, глядя то друг на друга, то на пролетавшую мимо них за окнами такси ночную Москву, словно навсегда покидавшую их привычную жизнь. Встречаясь глазами, они чувствовали, что думают об одном и том же: Косте и друзьям должно очень сильно повезти, чтобы они нашли Алину целой и невредимой, а затем вернулись домой без единой царапины.

Они направлялись к ней. Водитель остановил машину у подъезда, и Константин рассчитался за дорогу. Затем Костя с Настей как-то нерешительно выбрались наружу, словно оба ощущали, что для них пошел обратный отсчет, и это время следовало растянуть. Однако нужно было собираться: распечатать фотографии Алины, подготовить снаряжение и припасы, минимально вооружиться — насколько позволяли их возможности.

Лифт поднимался наверх, когда на лице Насти появилась его любимая улыбка, и Виноградова скрестила руки у него на шее. Похоже, сначала он попрощается с ней и лишь затем начнет собираться в дорогу. Двери разъехались в стороны, и они выволокли друг друга из лифта, находясь уже на грани бездны. Продолжая целовать Костю и обнимая его правой рукой, левой — Настя нащупала ключи в висевшей у нее на плече сумочке. Оказавшись спиной к двери, она не смогла воспользоваться ими сама, а потому передала их Косте. Дрожащей ладонью со второй попытки Воронов попал в замочную скважину.

Они затащили друг друга в квартиру, захлопнув за собой дверь. Настя быстро скинула с себя кожаную куртку и позволила ему стянуть с нее красное платье, уже и так едва державшееся на ее плечах. Алчными пальцами она последовательно прошлась по пуговицам его рубашки и, добравшись до нижних, сняла ее с него. Они слились воедино губами, словно это был последний поцелуй в их жизни, а затем утонули в объятиях друг друга прямо в прихожей.

***

Артем аккуратно достал руку из-под Кати и осторожно поднялся с кровати. Голова убаюкивающе кружилась, в ушах приятно звенело, по телу продолжали растекаться нежные покалывания. Дыхание почти восстановилось. Он понимал, что, возможно, это не лучшая идея, приводить себя в форму после Катиных объятий посреди ночи да еще и после алкоголя, пускай и в небольшом количестве, но всё же выпитого, однако архитектор упал на пол, выставив руки вперед.

Быстро вдыхая и выдыхая воздух, он едва различал в темноте пол, приближавшийся и удалявшийся от него после каждого рывка. Артем досчитал до шестидесяти, когда остатки сил покинули его и он плюхнулся вниз. Он определенно запустил себя за последний год. Видимо, главная схватка в жизни застанет его не в лучшей форме.

Артем поднялся и натянул футболку, валявшуюся на полу. Затем, слегка покачиваясь, побрел на кухню, где один за другим выпил два стакана воды. Потом он отправился на балкон и, вспоминая свой армейский и туристический опыт, задумался, чем после всей полученной от Вероники информации, в том числе скинутой ей в чат, он попытается вооружить себя и друзей. Топоры, пилы, веревки, карабины, гвозди… Нужно привести в порядок всё, что может пригодиться, и постараться поспасть еще. Нужно наточить лезвия… Он выглянул в окно и вдохнул в легкие ночную Москву.

Едва он начал, как к нему вышла Катя, укутавшись в халат. Вопреки его ожиданиям, она не стала уговаривать его вернуться в постель, а налила им кофе и оделась, а затем стала ему помогать. Спустя полчаса они на полном серьезе обсуждали, как вон ту никому не нужную доску, валявшуюся в углу на балконе, при помощи молотка и гвоздей превратить в оружие ближнего боя.

***

Когда за окном показались первые лучи солнца, Вероника сонно подняла голову: она задремала в кресле с ноутом в руках. Вернувшись со встречи, она подключила всех, кого могла, и погрузилась в самые отдаленные уголки интернета.

Истории о пытках, воровстве, похищениях, убийствах и жертвоприношениях, с одной стороны; парочка упоминаний в сюжетах госсми о том, что это всё пустые слухи — с другой. Вероника даже удивилась, когда отозвались ее знакомые из «Независимого расследовательского центра» и сказали, что естественно слышали о семье, но сами пока до нее как следует не добрались и в их сюжетах она упоминалась лишь вскользь. Однако они предложили Веронике провести самостоятельное расследование, всё как следует заснять и прислать им материалы. Вознаграждение — как гонорар, так и возможность принятия в штат. Вероника засияла, но затем задумалась.

За подготовку того, чем она заниматься не хотела, отвечал Артем. На ней же был главным образом сбор информации. Она вспомнила цитату из своей любимой книги: «С тех пор Арон всегда предупреждает родных о том, куда направляется».

Вероника взяла листок и начала быстро описывать предполагаемый маршрут и финальное место назначения. Она воодушевилась и заулыбалась: теперь, в случае чего, их обязательно отыщут. Но внезапно улыбка сползла с ее лица. «Это Россия, тебя не найдут, даже если будут знать, где искать», — подумала она. Затем ее мысли побежали в другом направлении: что если ей не суждено вернуться живой из логова семьи? Значит, надо сделать так, чтобы куда следует попал контент, который она наснимает…

Вероника вышла на кухню и приготовила кофе, алчно втянув ноздрями аромат бодрящего напитка. Знакомые из расследовательского центра сказали, что небольшая разведка местности у них всё же есть. В частности, они понимают, что сложность добычи информации связана с очень многими факторами, которые завязаны на том, что оттуда в принципе непросто что-либо отправить как из-за географических, так и технических нюансов. Скорее всего, у нее не будет интернета и мобильной связи, а технику могут изъять. Они призвали ее действовать осторожно и не рисковать понапрасну. А лучше — вообще не рисковать. Ведь, по странным слухам, кое-как попасть на остров можно, а вот покинуть его — уже не так просто…

Это плохо: значит план «Б» придется придумывать на ходу, уже оказавшись на месте. Но, по крайней мере, он у нее будет.

Глава 3

1

23 мая 2015 года

Суббота 15:37

Завершив все приготовления, друзья собрались назавтра после обеда у дома Кати и Артема. Стоя в квартире с сумками на плечах и собираясь спускаться вниз, Костя с Артемом повторно спросили у пропустившего вечернюю встречу Миши, в полной ли он мере осознает риск запланированного путешествия?

— Ну вместе же мы точно справимся, правда? — ответил Миша, немного полный разработчик мобильных приложений с темными кудрями и очками с прямоугольной оправой, кинув при этом на стоявшую поодаль от них в прихожей Веронику какой-то странный взгляд, включавший одновременно заинтересованность, опасение и стеснение.

Переглянувшись, Костя и Артемом кивнули друг другу, понимая, что означает этот взгляд.

— Конечно, — ответил Артем Мише, — должны справиться.

— И всё же давайте будем реалистами, — сказал Костя, который ощутил очередной прилив чувства вины с присоединением к команде еще одного человека. Они давно были знакомы с Мишей, и юрист не переживал, что при столкновении с опасностью, парень поведет себя не должным образом. Но он не хотел брать на себя дополнительный груз ответственности.

— Миша, ты тоже едешь? — спросила Вероника, улыбнувшись, когда Костя с Артемом понесли вниз рюкзаки со снаряжением.

— Конечно, как я могу бросить те… вас?

Воронов и Князев, оставив ребят у себя за спиной и уже направляясь к лифту, улыбнулись друг другу, представив, что Миша наверняка залился краской. Но они не смеялись над ним, а, скорее, просто умилялись.

— Думаешь, у него есть шансы? — спросил Артем, когда перед ними открылись двери лифта.

— Это Вероника. Кто знает, — ответил Костя. Они зашли в лифт, и Воронов нажал на кнопку первого этажа. — От них обоих можно всякого ожидать, — добавил Костя поникшим голосом.

— Всё в порядке?

— У меня такое чувство, что я очень сильно вас подставляю.

— Эй, эй, дружище, двоюродная сестра твоей дамы попала в беду, и это так нельзя оставлять. Здесь Катя и Вероника правы. И именно для того, чтобы помогать решать подобные вопросы, и существуют друзья.

— Но Настин отец…

— Не имеет значения, что думает по этому поводу Виноградов. Важно, как считаем нужным поступить мы. Ты всё видел сам: все проголосовали за.

— Но если эти психи окажутся еще более опасными, чем о них говорят?

— Значит, мы сделаем так, что они пожалеют о том, что связались с нами.

Они вышли из лифта и направились к выходу из подъезда. У Машины беседовали Настя и Юля. Увидев парней, они прервали разговор. Настя выглядела поникшей. Похоже, чувство вины тяготило ее не меньше, чем Костю. Парни положили сумки в красный Volkswagen Polo, который Артем и Катя купили на двоих.

— Ребят, извините, что вечером не навестила вас, — улыбаясь, сказала Юля Насте с Костей, — к сожалению, залипла на чтении всех этих ужасов об Острове скорби, и это отбило у меня всё желание, — добавила она, отходя к своему синему Ford Focus. — Настя, когда вернемся, расскажешь, как всё прошло.

— Непременно, — улыбнувшись, Настя протянула руки к Косте и слилась с ним в объятиях.

— Я бесконечно мерзко себя чувствую, — прошептала она юристу на уху. — Я не должна ставить под удар друзей из-за… из-за…

— Отец сказал тебе что-то еще?

— Некоторые секреты, Костя, — сказала Катя, появившись у них за спиной, — должны оставаться между девчонками. Давайте, наконец, приступим к делу и покончим с этим.

— Берегите себя, — Настя, отпустила Костю, а затем поочередно стала обнимать на прощание всех друзей, начиная с Кати.

— Всё будет хорошо, — ответила ей та.

Когда процедура прощания была завершена, слово взял Костя.

— Друзья, я благодарю вас всех за поддержку, но хочу еще раз обратить ваше внимание на то, что если у кого-то остались сомнения, то сейчас самое время отказаться от совместного путешествия.

На последних его словах большая часть друзей опустила головы. Миша взглянул на Веронику. Софронова, улыбнувшись, словила его взгляд, и покраснев, Данилов торопливо отвел глаза.

Переглянулись и Юля со Стасом. Они подумали о чем-то своем, но при этом не сказали ни слова.

В кругу друзей царила тишина, которую прервал Артем.

— Раз возражений нет, то давайте заканчивать сборы и садиться по машинам. Напоминаю, что у нас впереди долгая дорога. Скорее всего, мы проведем в пути дня полтора.

Они расселись по машинам. Артем сел за руль Фольксвагена, Костя — справа от него, а Катя устроилась сзади. Место водителя Форда заняла Юля, Стас сел на пассажирское место рядом с ней, а Вероника с Мишей разместились сзади.

Машины двинулись в путь. Костя помахал Насте, которая провожала их взглядом и махала Воронову и остальным в ответ, продолжая стоять у подъезда, пока автомобили не покинули двор.

***

Через несколько часов они выехали за пределы Москвы, двигаясь по федеральной трассе М-8 в северном направлении. Чем дальше они удалялись от столицы, тем более пустынной становилась дорога и безлюдной — окружающая среда. Какая-либо инфраструктура вдоль трассы практически отсутствовала.

По пути они миновали Дворики во Владимирской области, Петровское, Семибратово, Ярославль, Пречистое в Ярославской области, Вологду, Кадников, Чекшино и Сямжу в Вологодской области, и затем наконец достигли Архангельской области, где их путь пролегал через Вельск, Емецк, Брин-Наволок и Беломорье.

По дороге они подменяли друг друга за рулем, но всё равно сделали несколько остановок, переночевав при этом в гостинице. В конечном счете весь их путь составил около тридцати часов.

В районе двух часов ночи с воскресения на понедельник они уже практически были на берегу Белого моря. Однако устав в пути и не видя вариантов, как попасть в конечный пункт назначения, решили вздремнуть и подождать до утра.

А ночью окрестности озарили движущиеся огромные полосы, окутавшие звезды. На несколько минут небо засияло.

— Ух ты, как красиво! — сказала Катя, показывая что-то в окне парням, изучавшим карту под освещением внутри салона Фольксвагена.

Они обернулись и, разинув рты, зависли в неподвижном положении. Катя достала телефон, сделала снимок и отправила фото в их чат.

— Боже, какая красота! — воскликнула Вероника, выбираясь из синего Форда.

— Обалдеть! — произнес Миша, выходя за ней. — Я думал, северное сияние бывает только в зимний период.

— Обычно да! — подтвердила Вероника, доставая телефон и начиная записывать сторис. — Появление северного сияния зависит от магнитных бурь, — стала рассказывать она одновременно и своим друзьям, и подписчикам. — Как правило, его можно наблюдать с середины осени по начало весны. Но бывают и исключения. Это настоящее чудо, что мы увидели такую красоту в конце мая!

Вскоре из машин выбрались и остальные. Присев на землю, Костя окинул взглядом друзей. Катя прильнула к Артему, и тот ее приобнял. Стас положил руки на плечи Юли.

Миша, стоявший рядом с Вероникой, справа от нее, изучающе посмотрел на парней и, видимо, подумал, что надо что-то делать. Хотя между ними и было метров десять, Косте показалось, что он отсюда слышит сердце Миши, заколотившее аккорды в жанре хеви-метал. Левая рука Данилова медленно и осторожно поднялась вверх, словно готовясь приступить к обезвреживанию ядерной бомбы, а затем плавно опустилась вниз, точно на левое плечо Вероники. Она улыбнулась, слегка прильнув к Мише.

Костя усмехнулся, а затем посмотрел на ночное море. В освещенной сиянием темноте вдалеке от них он увидел пелену непроглядного тумана. Его сердце забилось чаще, и по телу пробежал холодок. Продолжая всматриваться в туман, он решил, что где-то там, в его глубине, и скрывается таинственный остров.

***

25 мая 2015 года

Понедельник 8:27

Обветшалые деревянные дома, готовые рухнуть в любой момент, казалось, из последних сил держались на сваях. Колеса то и дело буксовали в размытых майскими дождями грунтовках.

В процессе обсуждения еще в Москве накануне поездки, они прикидывали, не будет ли практичнее добраться до побережья Белого моря на поезде, однако друзья быстро отказались от этой идеи, так как перевозить всё своё снаряжение было, конечно, проще на личном транспорте.

— Ну, что там? — спросил Артем, не отводя глаз от дороги. Из стекол машины они уже давно видели морские волны, всё ближе подъезжая к берегу.

Костя вновь посмотрел на карту, которую развернул на панели, и взглянул на навигатор на телефоне. Уже ближе к утру он получил более четкую наводку от Виноградова, и сейчас они медленно, но уверенно направлялись к линии берега, рассчитывая арендовать морской транспорт.

***

Архангельск, Приморский район

Наводки очевидцев, следы убийцы Паши и колес пушки полковника Гуранова привели Сергея к побережью Белого моря. Тихонов стоял у барной стойки в каком-то кабаке, расположенном прямо у кромки моря, пытаясь выяснить, как попасть на остров, где, по слухам, гнездилась проклятая семья. По словам местных, на Остров скорби людей отсюда доставлял паром.

— Вы сказали «Остров скорби»? — К Сергею обратился высокий крепкий парень в джинсах, черном свитере и берцах, когда тот спрашивал у бармена в кабаке, как отсюда можно добраться до обозначенного места.

— Вы можете мне как-то помочь? — спросил Сергей парня в ответ, почему-то сразу подумав, что перед ним солдат.

— Я подумал… что это, скорее, вы поможете мне, — в его голосе прозвучали нотки разочарования.

— Кажется, у нас общая цель, — Тихонов протянул незнакомцу руку и представился: — Сергей.

Какое-то время парень молча смотрел на протянутую руку, раздумывая над ответом. Затем он пожал ее, назвавшись именем одного своего сослуживца: — Павел.

Сергей смутился, и дезертир подумал, что его раскусили.

— Зачем тебе на Остров скорби… Павел?

— Думаю, туда увезли мою девушку.

— Я не ошибся в том, что у нас одна цель. Я тоже кое-кого потерял.

***

Машины остановились на парковке у моря. Уставшие с дороги друзья стали лениво выбираться из салонов автомобилей. Константин посмотрел по сторонам, вдохнул морской воздух и показал рукой в сторону какого-то кабака:

— Похоже, нам туда.

***

Едва Сергей и Ярослав, назвавшийся Павлом, присели за стол, как к ним, не спрашивая разрешения, подсел какой-то темно-русый паренек лет двадцати с прищуренными голубыми глазами, бровями бумерангом и высокими скулами.

— Джентльмены, я случайно услышал, что вас интересует Остров скорби, — произнес Герман, обращаясь к ним. — Но какие дела вас туда ведут?

***

Друзья вошли в кабак, и Константин, достав фотографию Алины, направился к бармену. В заведении было немноголюдно: в центре сидела компания из трех мужчин, которые не могли о чем-то договориться. Один из них, вставая из-за стола, извинился за то, что ничем не может помочь и направился было к выходу, но остановился, увидев друзей.

— Мы ищем девушку… Алину Синицыну, — произнес Костя, показывая бармену фотографию. — По нашим сведениям, она может находиться на Острове скорби.

— Что за чудный день? — произнес парень, вставший мгновение назад из-за стола. Похоже, все хотят на Остров скорби! Что же, коль собралось столько желающих, давайте сдвинем столы. Возможно, я смогу вам помочь!

Сергей и Ярослав переглянулись: их смутила переменчивость незнакомца, но оба желали как можно скорее продолжить свой путь.

— Меня зовут Герман, и я часто бываю на Острове скорби, — представился незнакомец, а затем указал на мужчин, с которыми недавно сидел за столом. — Сергей и эммм… Ярослав… (лицо дезертира побледнело)… простите, конечно же, Павел… уже в общих чертах обрисовали свои мотивы… Зачем на остров ВАМ, я также услышал…

— Я тоже ищу Алину, — произнес парень, назвавшийся Павлом.

— Простите, а вы ей кто? — спросила Катя.

— Друг.

Константин внимательно посмотрел на парня в берцах и черном свитере и начал быстро вспоминать всё, что рассказывала Настя об Алине. У нее был молодой человек, который, вероятно, не сможет помочь, так как проходит службу в армии, и звали его иначе. Кажется, Славой. Решив разобраться по ходу дела, Костя представился и протянул ему руку.

Друзья последовали его примеру, попутно все обменялись рукопожатиями с Сергеем и Германом. Тихонов сказал, что его сюда привела утрата, но какая, уточнять не стал.

— Чем конкретно вы занимаетесь? — спросила Вероника, взглянув на Германа.

— В основном торговлей, и некоторыми другими делами, которые связывают остров с окружающими землями, — ответил Герман.

— Да, я слышала, что семья… активно взаимодействует с соседями. Вы работаете на нее?

— Не совсем… Скорее, я просто посредник.

— Итак, как нам попасть на Остров скорби? — спросил Сергей.

— Раз в сутки, по утрам, отсюда отплывает паром. Так как сегодня желающих отправиться еще не было, то свой — вы пока не упустили. Но советую поторопиться, так как на острове не любят поздних гостей.

— Сколько это будет стоить? — спросил Костя.

— По пять тысяч рублей с каждого плюс по серебряной монете переправщику. Их вы купите у трактирщика: по тысяче за одну.

— У меня столько нет, — признался Ярослав.

— Мы скинемся, — ответил Костя за друзей, кивнув Артему, который тоже рассудил, что назвавшийся Павлом парень, также разыскивающий Алину, вполне себе имеет полное право на участие в ее поиске совместно с ними.

— Я понимаю, что надо спешить, — сказала Юля, — но давайте перекусим, хоть немного передохнем и как следует всё обсудим.

— Хорошо, — сказал Герман, направившись к выходу. — Я предупрежу паромщика, но не затягивайте.

Друзья заказали себе завтрак. Юля хотела взять к кофе чего покрепче, но Катя, Артем и Вероника дали команде понять, что с этого момента алкоголя не будет.

— Я надеюсь, вы понимаете, что это не туристическая поездка? — спросил Сергей, когда Герман покинул бар.

— Мы подозреваем, что нашу подругу похитили, — ответил Костя.

— Семья? — спросил Слава.

— Думаем, да, — кивнула Вероника.

— Почему ты так побледнел, когда этот… Герман… назвал тебя Ярославом? — спросил Сергей. — Мне не нравится этот тип, — добавил он, посмотрев на двери, через которые недавно покинул кабак Герман. — Давайте между нами не будет секретов.

— Слава — мое настоящее имя. Когда он назвал его, я испугался. Черт, да я не уверен, что он не пошел за ментами.

— Ты что, в розыске?

— Возможно, но это не то, о чем вы подумали. Я сбежал из армии, когда узнал об исчезновении Алины.

— Понимаю, подругу спасать надо. — Сергей кивнул Славе и посмотрел на друзей. — Там может быть очень жарко, кто-нибудь из вас служил?

— Я, — кивнул Артем.

— Хорошо, какой у вас план?

— Найти Алину и уехать оттуда, — быстро ответил Костя.

— А еще разобраться, что это за семейка, которой, по слухам, приписывается столько злодеяний, — добавила Вероника.

— На днях ночью к нам наведался один ублюдок из их числа и убил моего сына.

— Какой ужас… соболезнуем, — сочувственно произнесла Софронова. — Но как вы поняли, что это кто-то из них?

— Для вас, городских, это просто слухи. А мы, кто здесь живет поблизости, уже давно с ними сталкиваемся. То деньги потребуют, то скот тащат. И всё говорят, что это дань наша.

— Как умер ваш сын?

— Пару ночей назад они украли у нас корову. Пашка… видимо, пытался их остановить, и они… точнее он раздавил ему голову.

— Боже мой, — проговорила Вероника, прижав руки к лицу.

— По следам я быстро понял, что это сделал кто-то один, кто-то очень высокий. — Он достал фотографию и показал друзьям. На фото было несколько солдат в зеленой форме, стоявших на фоне разбомбленного здания. В центре возвышался вооруженный пулеметом исполин, лицо которого было затерто. Боец на фото, стоявший рядом с ним, был ему по живот.

— Но как такое может быть? — удивилась Вероника, внимательно осмотрев снимок и передав его дальше друзьям. — Это фото гуляло бы по интернету.

— Не было тогда у нас такого интернета, как сейчас. А теперь… Ладно, нет времени на это… Вы должны знать, что Остров скорби — это вам не поездка в летний лагерь. Возможно, великаны — не самое страшное, с чем нам предстоит там столкнуться.

Какое-то время они уплетали завтрак, обсуждая детали предстоящего совместного путешествия. А затем на пороге кабака вновь показался Герман.

— Ну что, готовы отправляться? — спросил он. — Тянуть больше нельзя.

2

Вскоре они собрали вещи и купили у бармена по монете, а затем вышли на улицу. Вероника на мгновение остановилась, чтобы внимательнее изучить гравировку. На аверсе была изображена не особо выразительная часовня и парочка домов, стоявших рядом с ней. А на реверсе из-за смазанного начертания едва можно было разобрать нечеткую надпись: «Добро пожаловать на Остров скорби».

Спустя несколько минут путники шли вдоль берега Белого моря, разглядывая его волны. Погода несколько сгустила краски, и на улице стало пасмурно.

Они добрались до причала, где у одинокого деревянного плота стоял старик с седыми волосами, опускавшимися ему до лопаток. Услышав шаги путников, он повернул к ним голову. По его старческому лицу расползались густые морщины, а покрытые серебристой пеленой глаза смотрели куда-то мимо подошедших к нему людей.

— Напоминаю, по монете с каждого, — произнес Герман, достав кошелек, а затем и свою плату.

По лицам путников было понятно, что предполагаемая слепота перевозчика их удивила, но какое-то время они молчали. Друзья неуверенно последовали примеру Германа и достали монеты, но Юля все же не удержалась:

— Я дико извиняюсь, но как незрячий может управлять паромом?

Старик улыбнулся и произнес:

— Для того, чтобы добраться до Острова скорби, глаза не нужны. К тому же там есть вещи, которых многие пожелали бы не видеть.

— Харон, не пугай молодежь, а то останешься без денег, — произнес Герман, забирая у путников взносы за перевозку. — Вот десять серебряных монет, — добавил он, передавая паромщику оплату.

Юля изумленно переглянулась с остальными.

— А это безопасно? — спросил Артем.

— Поверьте, Харон знает, что говорит. Скоро вы сами всё поймете.

Просторный паром из стволов деревьев и досок на глаз при максимальной загрузке вмещал, наверное, около двадцати человек.

В полусотне метров от причала море начинал окутывать туман.

— Я не вижу отсюда ни одного берега, — произнес Артем, окинув взглядом море. — Мы точно поедем на этом?

— Это из-за мглы, — произнес Герман. — И других вариантов нет.

— И сколько займет путь? — спросила Вероника.

— Несколько часов — в зависимости от погоды. Поэтому следует поторопиться.

— Я просто не могу в это поверить! — возмутилась Юля. — Мы точно знаем, что делаем?

— Друзья, это не первый для меня визит на Остров скорби, — ответил Герман. — И для Харона тоже. Время — на вес золота.

Друзья переглянулись друг с другом, а также с Сергеем и Ярославом. Стас присоединился ко мнению своей девушки. Впрочем, подобный выбор транспортировки показался сомнительным не только им двоим.

— Мне это тоже не нравится, но выбирать, похоже, не приходится, — сказала Катя, переглянувшись с Вероникой, Артемом и Костей.

Те ей кивнули.

И затем нерешительно, но все же они зашли на борт. Паромщик вооружился веслом и попросил ему помочь. Герман, Константин и Артем взяли еще по веслу и встали в углах «судна». Они отплыли, и вскоре мгла стала поглощать их. С каждым мгновением видимость становилась все хуже, и спустя какое-то время они уже не видели ни берега, от которого отплыли, ни земли впереди.

— Как, черт подери, мы ориентируемся, если никто не знает, куда мы плывем? — спустя какое-то время спросил Сергей, подменяя Артема. Ярослав взял весло у Кости, а Стас — у Германа.

— Если бы любой желающий в любой момент мог попасть на Остров скорби, — ответил Герман, — то это не только бы лишило это место таинственности, но и могло бы добавить другие сложности.

— Какие такие сложности?

— Скоро вы всё поймете. Для начала давайте просто доплывем до туда.

— А зачем нужен был весь этот ритуал с монетами? — спросила Вероника. — Не проще ли было бы просто заплатить вам деньги, как вашему коллеге? — добавила она, посмотрев на Германа.

— Эти серебряные монеты — особенные, — ответил Харон. — Именно благодаря им, мы и найдем верный путь к острову.

Несмотря на ответ паромщика, ни Сергей с Ярославом, ни друзья так и не поняли, какая сила вела их сквозь туман.

***

На часах было 13:17, когда друзья обнаружили, что мобильная связь и интернет пропали.

— У меня не ловит, — первой заметила это Вероника.

— У меня тоже, — подтвердила Юля.

Остальные друзья также проверили телефоны:

— И у меня!

— Тоже!

— Аналогично!

— Друзья, мы в открытом море. Здесь и не должно ловить. — Ответил Герман.

***

В районе двух часов дня мгла стала постепенно рассеиваться, и друзья наконец увидели берег, за которым простирался густой лес с высоченными деревьями.

Плот причалил, и все стали выходить на сушу.

— Здесь тоже не ловит, — произнесла Юля, и друзья подтвердили ее наблюдение.

Вероника, Миша и Стас уселись на траву, остальные к ним присоединились.

— Друзья, а теперь послушайте меня предельно внимательно, — произнес Герман, повернувшись спиной к лесу. — Мы ступаем на земли семьи. Путь не был бы столь извилист, если бы у нее не было от случайных чужаков секретов. А они, к слову, есть у каждого из вас. Пожалуйста, следуйте моим указаниям, и скоро мы все сможем отдохнуть.

— Полчаса, чтобы перевезти дух, — сказал Миша, и друзья его поддержали.

— Пятнадцать минут, — возразил Герман, — и мы отправляемся дальше.

3

Вскоре путники поднялись и продолжили путь, с каждым шагом погружаясь всё глубже в непроглядный лес. Первым шел Герман. За ним колонной по двое-трое следовали Костя, Артем и Катя, Вероника и Миша, Стас и Юля, Сергей и Слава. Харон остался на берегу у плота, и вскоре, даже если кто-то оглядывался в поисках его, паромщика уже не было видно за густо растущими высокими деревьями.

— Здесь нет ни дорог, ни тропинок: как ты понимаешь, куда идти? — спросил Сергей так, чтобы было слышно в начале колонны.

— Не в первый раз же. Запоминаешь камни, полянки, поваленные деревья. И давайте потише: лес не дремлет.

Сергей недоверчиво хмыкнул: ответ явно не показался майору в отставке достаточно убедительным. Однако спустя какое-то время путники поняли, что имел в виду Герман.

— Смотрите, — Миша указал рукой на валун, лежавший слева от них метрах в десяти.

На нем был изображен символ в виде креста с наклонной чертой по середине и двумя симметричными линиями, исходившими у основания в разные стороны. Миша с Вероникой направились к валуну, чтобы лучше рассмотреть знак, и по пути начали внимательнее оглядывать окружение. Вероника заметила аналогичный символ далее по ходу их пути.

— Я бы не советовал ни на что отвлекаться, — произнес Герман.

— Что это за знаки? — спросила Вероника, продолжая стоять у валуна и смотреть по сторонам.

— Это символ семьи.

— И что он означает?

— То, что наш мир перевернут вверх ногами!

— По этим знакам ты нас и ведешь? — спросил Сергей.

— Да, и не только по ним.

— Доверия этот символ, мягко говоря, не внушает, — сказала Юля, тоже подойдя к валуну. — Выглядит как-то по-сектантски.

— А то вы не знали, на что подписываетесь, — произнес Герман, окинув всех ледяным взглядом.

— Погодите, что это? — спросил Артем, указав рукой на область на земле метрах в десяти от валуна.

— Кажется, это диктофон, — произнес Костя, подойдя к указанному другом месту и подняв с земли небольшое устройство черного цвета с дисплеем и кнопками для настройки записи и воспроизведения.

— Как мы можем вам доверять, если вы ведете нас по тропе семьи, ориентируясь на какие-то культистские символы? — спросила Катя, направляясь к остальным.

— Я же сразу сказал, что работаю посредником на острове. Вас это не смутило, и вы согласились следовать дальше вместе со мной.

— Каждый наш шаг вызывает всё больше сомнений в этом решении, — вмешался Сергей. — Как слепой вел плот сквозь непроглядный туман, где даже зрячий не отыскал бы путь?

— Прямо сейчас мы находимся посреди леса, в котором без меня вам…

Константин включил диктофон и намеревался было ознакомиться с последней записью, но тут раздался громкий хруст веток где-то в паре десятков метров от них. Деревья зашатались, могучие ветви стали подниматься и опускаться.

— Все быстро ко мне и не отходите ни на шаг! — скомандовал Герман.

Стоявшие у валуна Вероника, Миша и Юля нерешительно посмотрели на остальных, и тут мощная ветвь, напоминавшая пятиметровую руку с корнями вместо пальцев отмахнула их, словно мух. Удар пришелся по Мише, которого откинуло на несколько метров, и он упал на спину. Раздался трескающий вой, одновременно сочетавший в себе шелест листьев, хруст веток и рычание.

— Все ко мне, быстро! — повторил Герман.

Вероника с Катей помогли Мише подняться, и вместе они отступили к остальным. Отошедший за диктофоном Костя последовал их примеру.

Шум нарастал. Казалось, лес вокруг них сужался, беря их в кольцо.

— Слушай мой голос, Страж леса! Узнаешь его?! Я Герман, веду Владыкам гостей. Не смей прикасаться к ним!

Вероника внимательно присмотрелась туда, куда был направлен взгляд Германа, и ее охватил ужас: в переплетенных ветках и гуще майской листвы она увидела очертания глаз, носа и губ. Глаза посмотрели на нее, а губы исказились в улыбке. Едва не закричав, Вероника прижала руки ко рту.

Шелест листвы перерос в смех, а затем лес отступил. Постепенно шум прекратился, и вой с треском утихли.

— Настоятельно рекомендую последовать за мной далее и не шуметь.

— Что… что это было? — испуганно спросил Миша, поднимаясь с земли.

— Дух леса, который стережет границы владений Владыкиных. Он не любит гостей, но, вероятно, вы это и так уже поняли.

Друзья последовали за Германом дальше в глубь острова.

А за их спинами, метрах в пятнадцати от места, где Костя подобрал диктофон, записи которого так и не успел прослушать, в густой высокой траве продолжали гнить останки его владельца. Лицо Алексея было содрано, а тело — искалечено: руки и ноги изогнулись от множественных переломов, мощные удары неведомой силы раздробили таз, позвоночник и ребра.

Глава 4

1

Спустя часа полтора путники покинули лесную чащу и оказались в поле, откуда увидели деревушку, в центре которой возвышалась часовня с уже знакомым им символом на крыше: немного выше основания деревянного столба в разные стороны расходились под углом палки, а примерно в его середине была установлена наклоненная ветка. Под символом свисал большой бронзовый колокол. Вокруг постройки на некотором расстоянии от нее стояли обветшалые дома. Вся территория была окружена ветхим заборчиком. В метрах пятидесяти от них с противоположной стороны на краю деревушки протекала узкая речка, уходившая в глубь леса, и вероятно, впадавшая в море.

— Опять этот символ, — произнесла Юля, когда они шли через поле к деревне.

— Сатанисты что ли? — немного наигранно спросил Стас, шедший рядом со своей девушкой.

— Необязательно, — сказал Миша. — Может, просто члены семьи и её последователи блэк-металисты.

— Ну да, а биг босс у них длинноволосый гитарист, на вечеринку к которому от скуки решила заглянуть Алина, — сказала Юля, улыбаясь.

Проигнорировав шутки друзей, Вероника задумалась. Почему-то линии, словно ветви, исходившие из основания вертикального столба, напоминали ей вытянутые в стороны руки. Это навело ее на мысли о других параллелях.

— А еще на перевернутом кресте по приказу императора Нерона распяли апостола Петра, — произнесла она. — Петр сам попросил его так распять, потому что считал себя недостойным умереть, как Иисус.

На мгновение все замолчали, а затем Ярослав спросил:

— Если Алина жива, каков наш план действий?

— Я уполномочен вести переговоры от лица ее дяди, — ответил Константин. — Это значит, что при наличии такой возможности, мы сначала попробуем договориться с этой семьей, что бы она из себя ни представляла.

— А если не получится? — спросил Слава.

— Тогда будем надеяться, что мы не зря взяли с собой столько вещей, — сказал Артем, указывая рукой на их рюкзаки.

— На этой волне вернемся к лесному стражу, духу, или что это была за чертовщина, а заодно и плану отступления, — сказала Катя. — Герман, вы же сможете провести нас обратно?

— Конечно, — согласился тот.

— Вот и славненько, — воодушевленно сказала Юля. — Заберем девчонку, вернемся на плот и уже ночью вновь будем любоваться полуразрушенными домами Архангельска.

— Не хочу пугать раньше времени, но не могу обещать, что сегодня мы вновь выйдем в море, — возразил Герман.

— Это почему же? — вопрос прозвучал сразу ото всех друзей.

— Когда на небе царствует луна, Остров скорби превращается в не самое приятное место для живых.

— А можно поконкретнее? — спросила Юля.

— Есть вещи, в которые невозможно поверить, не увидев их собственными глазами. И у вас будет возможность во всем разобраться самим.

Путники продолжали осыпать Германа вопросами, но тот уходил от ответов, и вскоре у них появился новый повод для подозрений.

А тем временем они пересекли поле и приближались к деревне. Отсюда они слышали голос, который становился всё громче и четче по мере того, как они вошли в деревню и направлялись к часовне с таинственным символом.

— Оглянитесь, что вы видите вокруг? — разводя руки в стороны, спросил сутулый мужчина среднего роста лет шестидесяти пяти с поседевшими волосами, густыми широкими бровями, жилистыми чертами лица и обильными морщинами. Возле него стояло несколько крепких мужчин державших в руках палки и доски, предназначенные отнюдь не для строительных работ. На плечах у них виднелись красные повязки с символом, предположительно уже знакомым друзьям и их спутникам. Слушавшие речь десятка три человек стояли на коленях, словно губки, жадно впитывая каждое слово спикера.

— Земля, кров, мирное небо над головой, поля и море — это всё дала вам семья Владыкиных. Отважный отец Демьян сокрушил местные банды в тяжелые времена, от которых прогнулась вся страна, но только не Остров скорби! — Мужчина обратил внимание на гостей, но прерываться не стал и продолжил свою речь. — Отец Демьян принес мир и порядок в наш тихий край, чтобы каждый из вас мог есть хлеб и пить воду, спать под вашими крышами. В этом ему помогали все наши владыки. Жена его Злата обеспечила достатком всех нас. Марианне, сестре отца нашего, подвластны и лес, и море, и земля. Брат его добрый Влас — наш искусный вдохновитель и защитник. Валентина — неповторимая жена Власа, перед неотразимой красотой которой не устоит никто. В лучах ее теплоты и нежности купаемся все мы, и сердце ее открыто для каждого, но принадлежит оно лишь ее мужу. А охраняет наши земли славный и доблестный богатырь, муж Марианны, повидавший на своем веку не одну войну — Ираклий, честь и хвала ему за мирное небо над головой!

Мужчина прервался и стал всматриваться куда-то в глубь деревни, но затем перевел взгляд на путников.

— На этом мы завершаем нашу проповедь, — обратился он к стоящим на коленях людям. — Возвращайтесь к работе, и да хранят вас наши Владыки.

Люди стали подниматься и расходиться. Мужчины были одеты в изношенные рубахи и потертые брюки. На женщинах были грязные выцветшие блузы, пыльные штаны или длинные потрепанные юбки, подол которых опускался до пят. На порой чумазых лицах местных читалась пустота.

— Вижу, что у нас гости! Славный Герман, расскажи, кого ты нам привел?

— Гости из Москвы и не только приехали к нам в поисках своей пропавшей подруги.

— Остров скорби — великая обитель мира, покоя и порядка! — ответил мужчина, и, наконец, представился: — Я Лука. Мое оружие — это слово, которое несет истину всем, кто хочет ее услышать. Представь же мне наших гостей, славный Герман!

— Это Константин, — ответил тот, указав руками на Воронова, стоявшего рядом. — Он ищет девицу, которая в будущем может стать его родственницей. Здесь он представляет интересы одной важной особы, поэтому следует внимательно отнестись к его словам и словам его друзей. — Затем Герман начал поочередно представлять остальных. — Артем, Катя, Вероника, Юля, Стас и Миша. С ними также пришли эмм… — посмотрев на Ярослава, он улыбнулся, — Павел и Сергей. Павел помогает гостям из столицы найти их подругу, а Сергей потерял нечто важное, что вернуть уже не сможет. — На последних словах он кинул странный, будто предостерегающий взгляд на Тихонова, и тот в ответ холодно посмотрел на их проводника.

— Спасибо, Герман, — произнес Лука и, подняв руки вверх и разведя их в стороны, добавил: — Приветствую вас всех. Думаю, вам следует как можно скорее попасть к семье.

— Верно, Лука. Время близится к закату. Надеюсь, нам не придется идти к замку пешком?

— У нас как раз готовы две повозки, и, конечно, сопровождение в лице…

Со стороны деревни раздались вопли и плач.

— Пожалуйста, брат Ираклий, не делайте этого… — мужчина стоял на коленях, прижав руки к груди. — Пожалуйста, пощадите мою семью, — в слезах умолял он.

Над ним возвышался исполин, которому, как показалось Косте, он сам во весь рост приходился в лучшем случае по пояс. У великана было вытянутое лицо с квадратным лбом, мощными скулами и выпирающим вперед массивным, мясистым подбородком. Зеленые глаза сидели глубоко под лобной костью, имевшей множество морщин, сливавшихся с густыми черными бровями. Одет он был в черные кожаные сапоги, вероятно, сшитые на заказ, темные штаны и большую черную рубаху с закатанными по локоть рукавами.

— Это наказание за неповиновение, — прогремел исполин, доставая из чехла на боку нож с длинным лезвием и большущей деревянной рукоятью с выгравированным на ней узнаваемым символом. Пожалуй, в руках обычного человека это орудие больше бы напоминало одноручный меч. — Ты помог чужакам, хотя мы дали вам ясно понять, что это запрещено.

Гигант провел лезвием по своей ладони, сильно сжал ее в кулак, а затем подошел к дому, у которого сидел на коленях мужчина, и прижал руку к месту на двери, где был выцарапан всё тот же знак. Великан полностью замазал его кровью, оставив отпечаток своей громадной ладони.

— Теперь тебе следует принять свою судьбу, — проговорил Ираклий. — Неупокоенные духи решат, что с тобой делать.

Вероника окинула взглядом остальные дома: на дверях, которые были ей видны, были выгравированы такие же символы.

Гигант тем временем направился к часовне, у которой стояли Лука и прибывшие за Алиной. Под его шагами содрогалась земля, и этот шум эхом разносился по округе.

Сергей, покраснев от злобы и гнева, встретил его тяжелым взглядом. Руки Тихонова задрожали и сжались в кулаки. Он сделал шаг вперед, но ему на плечо опустилось рука Артема.

— Еще не время, — прошептал он Сергею. — Давай сначала во всем разберемся.

— Дай нам шанс спасти ее, — тихо попросил Ярослав, посмотрев на Сергея.

Тихонов, продолжая краснеть от гнева и злобы, отступил назад, опустив голову.

— Брат Ираклий, — обратился Лука к исполину, когда тот подошел достаточно близко. — У нас гости, которых следует незамедлительно доставить к семье. Это знакомые нашей прекрасной гостьи.

Ираклий пристально обвел взглядом новоприбывших, на мгновение остановившись на Германе, который ему кивнул.

— Чужаки, — произнес великан, повернувшись к ним спиной и направившись к паре повозок, одна из которых была запряжена двумя, а другая, покрашенная в черный, более вытянутая и массивная — сразу четырьмя лошадьми. Исполин сел на козлы четверки. Черная повозка была, видимо, рассчитана специально под его рост, но и она прогнулась под весом его тела.

Когда гигант повернулся к ним спиной, Сергей посмотрел на его следы и еще сильнее укоренился в уверенности злодеяний своего главного подозреваемого.

— Живее, — приказал Ираклий, взяв в руки поводья. — И вещички оставьте здесь.

— Уважаемые гости, — обратился Лука к путникам, — пожалуйста, делайте, как говорит брат Ираклий. Время не ждет.

Константин первым снял с себя рюкзак. По его лицу было видно, что ему не нравится сходу подчиняться. Но раз это был шанс решить все мирно, он готов был им воспользоваться. Нехотя остальные последовали его примеру.

Затем Костя, Вероника, Артем, Катя, Сергей и Герман сели в повозку к Ираклию, а все стальные — в другую. Гигант взмахнул поводьями, лошади заржали и двинулись вперед, постепенно ускоряясь. Второй повозкой управлял кто-то из местных. Вскоре они отъехали от часовни и направились в глубь Острова скорби.

2

Пока лошади набирали скорость, вывозя повозки из деревни, у друзей появилась возможность осмотреть окрестности.

За стенами часовни располагалось кладбище. Десятки деревянных крестов с разведенными в стороны палками у основания теснили друг друга неровными рядами. Похоже, на косых линиях крестов были высечены имена и фамилии покойных, а также даты их смерти: день, месяц и год. Друзья окинули могилы мрачными взглядами; Вероника попыталась получше разглядеть надписи, но было слишком далеко, поэтому ее внимание переключилось на дома местных.

Деревянные ветхие хаты, вероятно, были построены десятки лет назад. Когда они покидали деревню, у одной из таких продолжал рыдать местный, на двери дома которого Ираклий оставил кровавый отпечаток своей громадной ладони. И друзьям, и Сергею с Ярославом было любопытно, что это означает, но все промолчали. Каждого из них поглотило ощущение, что несмотря на свободные руки и отсутствие многочисленного сопровождения, они скорее заложники, а не гости.

Пока остальные в основном смотрели по сторонам, Сергей не сводил глаз с Ираклия. А еще он нащупал ногами под сиденьем некий удлинённый, похоже, металлический предмет: когда его пятки коснулись рукояти, он предположил, что это трость. Почему-то Сергей подумал, что этот предмет куда чаще использовался как оружие, нежели по своему прямому назначению.

***

Покинув деревню, они ехали вдоль острова по широкой грунтовой дороге, с обеих сторон окруженной полями и непроглядным лесом. На короткое время лошади замедлились: дорога плавно поднималась. Оказавшись на вершине холмика, они разглядели все достопримечательности Острова скорби. Сперва путники не поверили глазам, но, вероятно, главный секрет политического и финансового благополучия семьи располагался далее в нескольких километрах. Отсюда они увидели А-образную буровую вышку, у основания которой блестели небольшие черные лужицы. Далее слева по пути виднелось широкое трехэтажное здание. Справа от дороги еще дальше стояли пару десятков домов с деревянной оградой. В самом конце пути они увидели конечную цель своего маршрута: башни замка. Величественное готическое сооружение было окружено десятком домов, даже издали очевидно превосходивших качеством все остальные хибары на острове.

— Север богат нефтью! — крикнул Лука из соседней повозки, когда они постепенно приближались к вышке. — И мы не исключение, за что наши ближайшие соседи в Архангельске и Мурманске нам безумно благодарны.

Спускаясь с холма, лошади поскакали резвее. Угодив на спуске в небольшую ямку на дороге, повозка, которой управлял Ираклий, зашаталась.

— Брат Ираклий, гоните помедленнее, отца ради, — попросил великана Герман. Провожатый выглянул из повозки и, посмотрев вниз, добавил: — Колесо шатается, надо бы починить.

— Нет времени, — проворчал исполин и, слегка замедлив лошадей, крикнул извозчику второй повозки: — Помедленнее!

Вскоре они миновали бурильную вышку, и стали постепенно приближаться к постройке, вероятно, некогда представлявшей собой административное здание. Длинный центральный корпус слева и справа имел два боковых отделения, которые были повернуты к дороге, словно объятия из кирпича.

При виде этого здания Веронике стало не по себе: она вспомнила оживший лес и ухмылявшееся лицо. Почему-то она подумала, что эта постройка тоже живая.

— Это наш Капитолий! — крикнул Лука. — Назвать так здание, возведенное еще полвека назад, предложил Диомид, семейный советник Владыкиных. Для него это было приветом античности.

— Один из семи холмов, на которых был возведен Рим… — монотонно произнесла Вероника.

— Точно! — согласился Лука. — Мы здесь построили наш маленький Рим. В Капитолии нашлось место для всего: администрации, небольшой школы, поликлиники, и, конечно же, чудес брата Власа, который иногда проводит живые оркестры. Живые — в буквальном смысле.

— Солнце садится! — воскликнул один из местных, сидевших на второй повозке.

— Значит, нужно шевелиться, — подогнал всех Ираклий и дернул поводья.

— Погодите, это случайно не она? — неуверенно произнесла Катя, заметив девушку, проходившую мимо здания в сопровождении нескольких местных, вооруженных деревянными дубинками.

— АЛИНА!!! — крикнул Ярослав и спрыгнул с повозки.

Едва собиравшийся вновь подогнать лошадей Ираклий резко их остановил. Заржав, четверка вороных замерла, а вместе с ними и повозка. Следом за ней остановилась и вторая. Исполин спрыгнул с козел и в три стремительных шага настигнул Славу. Одним движением он остановил его и быстро развернул к себе.

— Пустите меня к ней! — Ярослав попробовал отбиться, но безуспешно.

Ираклий поднял его вверх за плечи и потряс навесу. Друзья спрыгнули с повозок и направились к девушке. Сергей на мгновение оглянулся, и его предположение подтвердилось: под сиденьем лежала металлическая трость. Он уже было потянулся к ней, но в последний момент передумал ее поднимать, чтобы не тратить время, и решил, что в случае чего воспользуется швейцарским ножом, который лежал у него в кармане.

Конец ознакомительного фрагмента.