Бесконечно. До звезд. Навсегда

Ника Климова, 2023

Какая странная штука жизнь! Как бы ты ни пытался ее спланировать, она всегда перемешает тебе карты. Да так, что диву даешься. И даже если ты от кого-то бежишь, то нет никакой гарантии, что вы не встретитесь на ближайшем перекрестке. Вот и у меня так вышло. Любила одного, а сердце отдала другому. И дров таких наломала, что можно всю зиму согреваться. Но нет таких ошибок, которые нельзя было бы исправить.

Глава 1

Ключ в замочной скважине поворачивается слишком громко, хотя я стараюсь делать это осторожно. И не удивляюсь, когда вижу, что в прихожей горит свет и на пороге меня встречает Алиса, моя закадычная школьная подруга. Мне не надо ничего говорить. Она и сама все знает и видит сейчас по моим глазам. И все-таки спрашивает:

— Ну что? Познакомилась?

Слышу в ее голосе недовольство, но не обижаюсь. Знаю, что это вызвано беспокойством за меня.

— Познакомилась, — киваю, стягивая сапоги и следом куртку.

— Ну и как? — Алиса складывает руки на груди, наблюдая за мной.

— Красивая. Они неплохо смотрятся вместе, — давлю боль, которая снова расправляет в груди обжигающие щупальца.

— Даш, я тебе поражаюсь. Зачем ты это делаешь?

— Алис, мы уже говорили об этом, — вздыхаю устало, проходя в ванную. Подруга не отстает.

— И я все равно тебя не понимаю. Зачем ты так себя мучаешь? — тормозить она на пороге за моей спиной.

Я сама задавала себе этот вопрос миллион раз, но так и не нашла ответа. Вот и сейчам мне тоже нечего сказать, поэтому молча мою руки, не глядя на себя в зеркало.

— Ты еще скажи, что собираешься подружиться с ней. Как там ее зовут?

— Елена.

— Елена. Ленка, — зло произносит Алиса.

— Мне она показалась хорошей, — вытираю руки мягким полотенцем.

— Даш, ты себя слышишь? — не на шутку расходится подруга.

— Слышу, Алис, слышу! Но это правда! — срываюсь, потому что от ее вопросов все труднее становится прятать боль. — Как бы мне ни хотелось, чтобы она была меркантильной, злой и лживой сукой, но это не так. Увы, не так.

Она понимает, что перегнула палку, и, притянув меня к себе, обнимает.

— Прости.

— Ничего, — выбираюсь из ее объятий. — Переживу.

— Неужели, он ничего не видит?

Пожимаю плечами.

— Я для него всего лишь…, — судорожно вздыхаю, — дочь.

— Но ты ему не дочь.

— Вот только Стас относится ко мне именно как к дочери. Ты знаешь об этом. И я благодарна ему за помощь и все, что он для меня сделал.

— Не могу поверить, что он настолько слеп.

— А что толку? — горько усмехаюсь. — Пусть лучше он и дальше не догадывается о моих чувствах. Так проще. Потому что если узнает… Я уже не смогу так просто с ним видеться.

— Ох, и дуреха ты, Дашка, — качает головой Алиса. — Забыть тебе его надо. Переключиться на кого-то другого. Чем тебя Максим не устраивает? Хороший парень. И родители при деньгах. И на тебя вон как смотрит.

— Алис, — протискиваюсь мимо нее и злюсь, — невозможно взять и приказать себе полюбить кого-то другого. Нет такой кнопки в человеческом организме.

— А ты пыталась? — идет она за мной. — Ты дала ему хоть один шанс? Ты настолько зациклилась на своем Стасе, что не видишь никого вокруг.

Не хочу продолжать этот разговор. В нем нет никакого смысла, потому что Алисе никогда меня не понять. У нее все просто. Она влюбляется по три раза в неделю. Не то, чтобы моя подруга ветреная, но в плане отношений заморочек у нее куда меньше, чем у меня. А я… Я вот уже два года безнадежно и безответно влюблена в того, кто спас мне жизнь и помог не сойти с ума, когда погибли мои родители, а вскоре умерла и бабушка — последний родной для меня человек.

— Извини, Алис, я устала. Пойду спать.

— Ага, и заливать слезами подушку.

Не хочу ничего отвечать. Она права. Я буду плакать, хотя миллион раз обещала себе этого не делать, но не выдерживаю. А сегодня еще и этот ужин, на котором Стас познакомил меня с женщиной, с которой встречается. Не понимаю, как выдержала. Боль после операции и переломов не шла ни в какое сравнение с тем, что я чувствовала, сидя в ресторане напротив Елены и растягивая губы в дружелюбной улыбке. Несколько раз уходила в туалет, чтобы прийти в себя, поправить маску на лице и продолжить свой спектакль. Конечно, она подходит ему куда больше. Хотя бы потому, что между ними почти нет разницы в возрасте, не то, что я, малолетняя пигалица.

Со злостью срываю с себя платье и бросаю его на кресло. Алиса, конечно, в чем-то права. Неужели, он действительно ничего не замечает? Или просто не хочет замечать? Почему видит во мне только свою погибшую дочь? Растираю виски пальцами, уговаривая себя не плакать и больше не думать о Стасе. Экран телефона, лежащего на столе, вспыхивает светом. Я до сих пор так и не включила звук. Сердце неприятно сжимается, пока пальцы отвечают на звонок, а губы растягиваются в улыбке.

— Да, Стас.

— Ты доехала до дома?

— Да, я уже ложусь спать. Прости, забыла написать.

— У тебя все хорошо?

— Да, все в порядке, — спешу заверить его, впиваясь ногтями в коленку.

— Не засиживайся допоздна. У тебя завтра с утра занятия.

От его заботы боль в груди становится нестерпимой. По щеке скатывается первая слеза, а я продолжаю улыбаться, чтобы Стас, не дай Бог, ничего не заподозрил и не примчался сюда посреди ночи выяснять, что случилось, потому что не смогу я ему ничего объяснить и под страхом пыток никогда не признаюсь в своих чувствах. Уверена, как только он о них узнает, я потеряю его навсегда. А это куда страшнее, чем ужин с его любимой женщиной.

— Не буду. И ты ложись спать. Тебе завтра на работу.

— Уже собираюсь. Спокойной ночи, малышка.

— Спокойной ночи, — выталкиваю из себя с силой и, сбросив звонок, закрываю глаза, чувствуя, как текут из-под ресниц слезы, которые я снова не в силах остановить. Как мазохист, представляю, что Стас сейчас не один, и захлебываюсь в собственной боли.

Наутро просыпаюсь с тяжелой головой и опухшим лицом. Алиса ничего не говорит, молча накрывая на стол, но по ее поджатым губам догадываюсь, о чем она думает.

— Все в порядке? — наконец, не выдерживает подруга.

— Да, а что? — пытаюсь казаться спокойной и даже равнодушной.

— Да так, ничего.

За окном разгар весны. Солнце бьет в распахнутое окно, смешиваясь с ароматом просыпающейся природы и звонких трелей беззаботных воробьев. Еще немного снега чернеет в темных подворотнях, куда не достает солнце, но в остальном город уже избавился от ледяного панциря.

— Жаль, что сейчас нельзя просто выйти и прогуляться, — жалуется Алиса, сидя на подоконнике и подставляя весенним, но уже жарким лучам солнца оголенный бледный после зимы живот. — Все эта дурацкая пандемия.

Да, всем известный вирус внес серьезные коррективы в нашу жизнь. С одной стороны при переводе на дистант стало проще учиться, а с другой — сидеть целыми днями в четырех стенах — так себе занятие. И Алису в ее страданиях я прекрасно понимаю.

От невеселых мыслей отвлекает телефон. Тяжело вздыхаю, увидев на экране имя, но все же отвечаю.

— Да, Макс.

Подруга при моих словах тут же оживляется и разворачивается ко мне всем телом, свесив ноги с подоконника.

— Привет! — слышу в трубке голос и демонстративно отворачиваюсь от подруги.

— Привет! — произношу без особого энтузиазма.

— Как дела?

— Нормально.

— Чем занимаешься?

— Макс, ты что-то хотел? — догадываюсь я, чего он хотел, поэтому и спешу поскорее от него избавиться.

— У нас тут намечается небольшая вечеринка, — начинает Макс неуверенно. — Шашлыки, барбекю, пиво. Не хочешь поехать?

— Вечеринка? — удивляюсь я. — Сейчас? Везде же самоизоляция.

Хотя о чем это я? Когда Макса останавливали какие-то запреты?

— Вечеринка будет в загородном доме родителей моего друга. Никто ничего не узнает. Все на свежем воздухе с соблюдением всех мер безопасности.

Я даже догадываюсь, о каких мерах идет речь. Нет, не мой формат. Да и Макс, несмотря на все попытки Алисы свести нас, не в моем вкусе.

— Так что? — напоминает он о своем вопросе.

— Нет, я, пожалуй, останусь дома.

— Да брось, будут все свои. Киря с Сашкой, Антон с Евой.

То есть все по парам. Вздыхаю, понимая, к чему клонит Макс.

— Просто как друзья, — понимает он меня без слов.

— Не знаю, Макс. Пока не могу ничего сказать, — не знаю, почему сразу не отказываю ему.

— Ты подумай. Погоду обещают классную, тепло. Можно зависнуть на пару дней. Все равно же майские. Нажарим мяса, оторвемся. Не все же грызть гранит науки.

— Я подумаю, — спешу попрощаться с ним.

— Что хотел Макс? — тут же рядом на диван падает Алиса.

— На вечеринку звал, — отвечаю равнодушно.

— И почему ты отказалась?

— Ты серьезно? — смотрю на нее удивленно.

— Что? — не понимает она.

— Ничего, — демонстративно ухожу в комнату. Хорошо, что Алиса не идет следом. С нее станется.

В груди жмет, а на глаза то и дело наворачиваются слезы, когда в памяти всплывает прошедший вечер и счастливые глаза Стаса, которыми он весь ужин смотрел на свою Елену. На меня он никогда так не смотрел. Да и вообще никто и никогда не смотрел на меня с таким восхищением и обожанием. Чувствую, как глаза снова наполняются влагой и склоняюсь над тетрадью, чтобы никто не заметил. Хочется побыть одной, нареветься вдоволь и утонуть в не проходящей боли, поэтому провожу в своей комнате весь день. Даже обед пропускаю, ссылаясь на занятость. Не хочу видеть осуждающие взгляды Алисы и слушать ее нравоучения. Когда за окном начинает темнеть, телефон на столе вздрагивает, наполняя комнату любимой мелодией. От имени на экране сердце делает в груди кульбит, а пальцы начинают подрагивать.

— Да, — отвечаю, стараясь говорить спокойно.

— Привет, Даш. Как дела? Не отвлекаю?

— Привет, Стас. Нет, не отвлекаешь, — опускаюсь на кровать, потому как ноги тоже начинают дрожать.

— Я хотел в выходные пригласить тебя на шашлыки. Как тебе такая идея?

— Обожаю твои шашлыки, — губы против воли расплываются в улыбке, а в груди становится тесно от счастья, которое тут же сдувается, как воздушный шарик, от следующих слов моего любимого мужчины:

— Елена тоже будет. Можешь пригласить Алису.

Я замираю, застываю, леденею.

— Хорошо, — выдыхаю вместе с болью.

— Я часиков в десять за тобой приеду в субботу. Идет?

— Да, конечно, — соглашаюсь, хотя хочется отказаться. Если бы не мое маниакальное желание увидеть Стаса, ни за что бы не поехала. Но я настолько его люблю, что готова терпеть присутствие Елены, лишь бы только иметь возможность находиться с ним рядом и просто смотреть на него.

— Вот и договорились. Норд тоже будет рад тебя видеть.

— Да, хорошо, — заставляю себя улыбнуться.

— Ладно, детка, мне пора. Не пропадай.

— Хорошо. Пока.

— Пока.

Рука с телефоном безвольно падает. Я закрываю глаза. Слезы, снова эти чертовы слезы. Когда она наконец закончатся? Больно! Боже, как же мне больно! Выть хочется. Закусываю ладонь и плачу, плачу, плачу, пока не начинаю задыхаться. А потом просто сижу, глядя перед собой. Ничего не хочу. Разве только умереть, чтобы не чувствовать этой боли. И зачем только выжила? Зачем Стас спас меня в той аварии, в которой погибли мои родители? Зачем? Чтобы потом каждый день убивать?

— Что? Ты согласилась? — возмущается утром Алиса. Вечером я таки не вышла из комнаты, поэтому «радостную» новость подруга узнала только на следующий день.

— А почему нет? — пожимаю плечами, намазывая хлеб маслом.

— Я так надеялась вытащить тебя на шашлыки с ребятами.

— Ты тоже едешь? — удивляюсь я.

— Да. Там же будет Костя. И я надеюсь с ним там замутить, — ерзает на стуле Алиса. Закатываю глаза. Она в своем репертуаре.

— Тем более я буду там лишней, — ухмыляюсь.

— И не будешь. Там будет Макс. И у тебя есть отличный шанс сблизиться с ним.

— Ты снова за свое, — злюсь я.

— Да. И снова и опять. Я хочу, чтобы ты, наконец, была счастлива, дурында ты такая.

— Так просто отстань от меня со своим Максом. Если он такой идеальный, тогда забери его себе и люби до помрачения.

Все, аппетит пропал совсем. Молчим.

— Прости, — извиняется Алиса.

— Проехали, — отмахиваюсь. Это не первый наш спор. Переживу.

— Хочешь, я поеду с тобой к твоему Стасу? Буду группой поддержки.

— Нет, езжай на свои шашлыки к своему Костику.

— Ну Даш, — тянет она.

— Все в порядке, Алис. Может, тебе больше повезет, чем мне.

— А, может, ты Макса с собой позовешь? — спрашивает подруга осторожно и, поймав мой предупреждающий взгляд, поднимает руки в знак примирения. — Нет так нет.

Дни до субботы пролетают настолько стремительно, что я не успеваю морально подготовиться к предстоящей встрече со Стасом и Еленой. Он приезжает вовремя и еще минут двадцать ждет меня в машине внизу. Алиса еще спит. Я от нервного напряжения не могу засунуть в себя даже глоток воды. Да и некогда — почти все утро провожу перед зеркалом, подбирая одежду. Хотя что можно подбирать для обычного барбекю? Джинсы и футболка? Но даже с этим у меня возникает проблема, потому что хочу быть красивой, хочу, чтобы у Стаса от моего вида захватывало дух. Да что там! Хочу затмить Елену. Глупая, наивная дурочка!

Наконец, остановив выбор на укороченном светлом свитшоте и обтягивающих джинсах, оставляю для Алисы записку на столе и, окинув себя в зеркале оценивающим сто миллионным взглядом, выскакиваю из квартиры. Я не иду и даже не бегу. Я лечу к своему любимому мужчине и от мысли, что увижу его через какую-то минуту, за спиной распахиваются крылья. Руки от волнения подрагивают. И сердце частит, спотыкаясь.

Стас стоит возле машины. Стоит ему только заметить меня, как его губы расплываются в улыбке. Позволяю себе обнять своего спасителя и задержаться в его объятиях на пару секунд дольше дозволенного. Вдыхаю умопомрачительный запах, от которого кружится голова и шумит в ушах.

— Готова? — спрашивает он.

— Да, — нехотя отстраняюсь.

— Останешься с ночевкой? — Стас открывает для меня переднюю дверь.

Сбиваюсь с дыхания.

— А Елена? — не без труда произношу ее имя.

— А причем тут Елена? — удивляется он.

— Не хочу вам мешать, — дрожь в руках становится такой сильной, что я боюсь, чтобы Стас этого не заметил, и спешу скорее пристегнуться ремнем безопасности.

— А чем ты нам помешаешь? Или с этим какая-то проблема? — Стас смотрит слишком внимательно. Чувствую, как горят щеки.

— Да нет, — пожимаю плечами, укладывая на коленях рюкзачок. — Все в порядке.

— Вот и отлично. Позавтракаем вместе, — улыбается он. — Как семья.

Стас захлопывает дверь и обходит машину.

— Семья, — звучит эхом в моей голове. Мы с ним вкладываем в это слово совсем разный смысл. В моем представлении между нами нет никакой Елены, в его — без нее никак.

— Поехали? — заводит он машину.

— Поехали, — заставляю себя улыбнуться.

До загородного дома Стаса ехать минут сорок. Я откидываюсь на спинку сиденья и заставляю себя расслабиться. С наслаждением вдыхаю смесь запахов авто, Стаса и его парфюма. Это дикий сумасшедший коктейль, который заставляет кровь по моим венам бежать быстрее. Украдкой разглядываю руки сидящего рядом мужчины. Они так уверенно держать руль и настолько красивы, что невозможно оторвать глаз. Отпускаю свои фантазии в свободное плавание и представляю, как могут ласкать эти руки, как могут они касаться совсем не по-отечески, какое могу дарить удовольствие.

— Даша, — кажется, уже не первый раз зовет меня Стас.

— Что? — вздрагиваю и чувствую жар стыда от того, что меня поймали на горячем.

— Я спрашиваю, как дела с учебой.

— А, нормально, — поспешно отворачиваюсь в окно и сжимаю бедра, пытаясь потушить желание.

— Какие планы на лето?

— Я хотела поговорить с тобой об этом, — снова смотрю на него.

— Да? Есть идея? Может, съездишь куда-нибудь? — живо откликается Стас.

— Нет. Я хотела попросить тебя кое о чем.

— О чем? — машина тормозит на светофоре.

— Я бы хотела этим летом поработать.

— Поработать? — хмурится он. — Зачем? Тебе не хватает денег? Просто скажи и я буду переводить больше. Сколько тебе нужно?

— Нет, нет, Стас, — спешу переубедить его, — все в порядке. Мне хватает. Я просто… Я просто хочу быть полезной. Ты столько в меня вложил сил и денег и продолжаешь помогать.

Это полуправда. На самом деле я просто хочу быть к нему ближе. И видеть не раз в пару недель, а каждый день.

— Только не надо чувствовать себя обязанной мне, Даш. Я помогал тебе абсолютно безвозмездно. И собираюсь продолжать в том же духе.

— Я понимаю, Стас. Просто… Я просто хочу работать. Не хочу бездельничать, — придумываю на ходу, боясь получить отказ.

— Ты еще наработаешься, Даш. Отдыхай, занимайся собой, свои делами, встречайся с мальчиками, наслаждайся жизнью.

— Стас, если ты не устроишь меня к себе в торговый центр, я найду другую работу, но я все равно буду работать, — не сдаюсь я.

— Ты на что-то копишь? Тебе не хватает на что-то денег? На машину?

— Нет, я ни на что не коплю. Я просто хочу… хочу быть самостоятельной, а не зависеть всецело от тебя, — произношу с нажимом.

— Что? — снова хмурится Стас. — Ты не хочешь зависеть от меня? Даш, я не понимаю.

Тяжело вздыхаю. Не думала, что будет настолько непросто уговорить его взять меня на работу.

— Стас, я благодарна тебе за все, что ты для меня делаешь. И не собираюсь отказываться от твоей помощи, просто я не хочу жить на всем готовом. Я хочу сама себе доказать, что тоже что-то стою.

Стас бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Ты серьезно хочешь просыпаться в шесть утра и работать по десять часов?

— Хочу, — киваю.

— Хорошо, — соглашается он после недолгого раздумья. — Как только сдашь сессию, милости прошу к нам в торговый центр. Большую должность не обещаю, сразу говорю.

Не могу не улыбаться.

— Ты, правда, возьмешь меня к себе?

— А что мне остается? — ворчит Стас.

— Спасибо, — сердце в груди разгоняется. Не могу перестать улыбаться. Я все лето буду рядом со Стасом. С самого утра и до вечера. Каждый день. Даже Елене это недоступно, а мне будет. Заставляю себя успокоиться, а то сияю как начищенный самовар. Как бы Стас чего не заподозрил.

— Мясо уже замариновано, — сообщает он, заезжая в ворота своего дома. — Отдыхай, развлекайся. Я сейчас вынесу мангал и начну жарить.

— А Елена? — пальцы против воли сжимают ремешок рюкзачка.

— Она подъедет чуть позже.

Незаметно выдыхаю.

— Я помогу тебе.

Пока Стас устанавливает и разжигает мангал, я тискаю Норда. Обожаю этого пса и часто по нему скучаю.

— Как Норд принял Елену? — спрашиваю, как бы невзначай.

— Знаешь, нормально.

Чувствую укол ревности.

— Боялся, что с этим могут возникнуть вопросы, — продолжает Стас. — Но знакомство прошло спокойно. По крайней мере, агрессии Норд не проявил. Принесешь овощи?

— Да, конечно, — поднимаюсь с колен и спешу в дом, а когда возвращаюсь, то нахожу Елену, которая крутится возле моего любимого мужчины. Натягиваю на лицо приветливую маску.

— Елена, привет!

— Даша, привет, — кажется, вполне искренне улыбается она. — Помочь?

— Да нет, справлюсь, — отхожу к столу, но не выпускаю их из вида. Настроение ползет вниз, как столбик термометра зимой.

Минут через пятнадцать за воротами сигналят. Я удивленно смотрю на Стаса.

— А это Беловы приехали. Я их тоже пригласил. Больше народу — веселее, — поясняет он.

Арсений Белов — давний друг Стаса и тот еще весельчак. Я всегда любила, когда он бывал у нас дома. Вот и сейчас обрадовалась. Возможно, этот день будет не так уж и плох. Дядя Сеня вполне может его разбавить. Правда, его жена, Анжела, скучная и вечно всем недовольная, но ее присутствие меня мало волнует.

После приветствия, объятий и неизменных шуток, все располагаются в беседке. Дядя Сеня и Стас занимаются мясом, а мы накрываем на стол. Ревностно смотрю, как ловко Елена нарезает и раскладывает фрукты. У меня так красиво никогда не получалось.

— Вы этому где-то учились? — спрашиваю, кивая на блюдо с яблоками, виноградом и грушами.

— Да так, баловалась иногда, — машет она рукой. — Мой муж часто устраивал банкеты и всякие посиделки. И любил, чтобы все было красиво. Пунктик у него был на этот счет.

— Стас, сказал, что он умер, — спрашиваю зачем-то.

— Да, — кивает Елена. Ее беспечность сменяется грустью. — Инфаркт. Скорая не успела доехать.

Мы замолкаем. Да и что тут скажешь?

Никогда не чувствовала себя лишней в доме Стаса, а сегодня это ощущение не покидает. Глядя, как он без конца обнимает и прикасается к Елене, мне хочется волком выть. Они улыбаются друг другу, пьют вино и над чем-то смеются. Пытаюсь ненавидеть ее и не могу. Красивая, добрая, хозяйственная. Стас заслуживает такую женщину, вот только что делать мне?

В груди щемит так, что едва сдерживаю слезы. Нет, не могу больше здесь находиться. Думала, справлюсь, но ничего не выходит. Вызываю в приложении такси и делаю большой глоток вина, надеясь, что алкоголь притупит боль и хоть немного поднимет настроение. Не помогает. Я забиваюсь в дальний угол беседки, откуда могу беспрепятственно наблюдать за Стасом. Мне нравится, как он управляется с шампурами и мясом. Уверенно, легко, не забывая отхлебывать пиво из бутылки. Я слежу за каждым его движением, отмечая крепкие руки, линию скул, губы, к которым до дрожи в кончиках пальцев хочется прикоснуться. Запиваю свое желание вином. На телефон приходит уведомление — такси. Даю себе еще пару минут насладиться наблюдением за Стасом и решительно иду к нему, натягивая на лицо привычную радушную маску.

— Стас, — намеренно касаюсь его спины.

— Да? — оглядывается он удивленно.

— Мне пора.

— Как пора? Ты же собиралась остаться на ночь, — он выглядит растерянным и мне даже на какое-то мгновение кажется, что у Стаса есть ко мне чувства, не отцовские, другие.

— Даша, ты уже уезжаешь? — появляется рядом Елена.

— Да, Алиса написала, что заболела. Кажется, отравилась чем-то, — вру я.

— Как жаль. Я думал, ты проведешь с нами эти выходные.

— Я тоже так думала, — улыбаюсь через силу. — Я пойду. Такси уже ждет.

— Я провожу тебя, — произносит Стас.

Мы идем до ворот молча.

— Ты уверена, что там все так серьезно?

Он не хочет, чтобы я уезжала, но сегодня во мне больше нет сил притворяться.

— Да, кажется, у Алисы даже температура. Я не могу ее оставить.

— Конечно. Если что, звони.

— Хорошо.

— Напиши, как доедешь до дома.

— Ладно, — сажусь на заднее сиденье.

Машина трогается с места.

Сегодня у меня нет слез. Я смотрю на проносящиеся за окном дома, деревья и встречные машины, но не вижу их. Перед моими глазами стоит Стас, обнимающий Елену, и его улыбка, которую он весь вечер дарил ей. Горло сдавливает так, что становится трудно дышать. Отвлекает вибрация в кармане. Сообщение от Алисы.

«Как там у тебя дела?»

«Веселюсь на полную катушку», — отправляю ответ и даже не улыбаюсь.

«Еще не подсыпала мышьяк этой Елене?»

Горько усмехаюсь.

«Нет. Не нашла. Как ты? Как твой Костик?»

«Клиент почти готов».

Качаю головой. Алиса в своем репертуаре. Если уж задумала заполучить какого-то парня, обязательно этого добьется. Мне бы хоть каплю ее упорства и уверенности и, может быть, у нас со Стасом что-нибудь да получилось бы. А то только и делаю, что вздыхаю по нему тайно. А толку от этого никакого.

Только сейчас замечаю, что мы въехали в город. За стеклом мелькают разноцветные вывески и яркие витрины магазинов. Не хочу домой. Сегодня выдался теплый вечер. Можно немного прогуляться.

— Остановите, пожалуйста, здесь, — прошу таксиста.

— Здесь? — удивляется он, бросив на меня быстрый взгляд через плечо. — Мы же не доехали.

— Ничего. Я передумала.

— Как скажете, — пожимает он плечами и сворачивает к тротуару.

Рассчитавшись за поездку, выхожу из машины. С теплым вечером я, конечно, поторопилась. Зря не прихватила куртку. Май в Красноярске все-таки еще богат на прохладу. Тем более его начало. Ускоряю шаг и прячу руки в карманах джинсов. Выпитое вино почти выветрилось, а вместе с ним и туман, немного притупивший боль. И сейчас она снова принялась рвать мои внутренности на куски. Не знаю, куда идти, поэтому просто бреду по пустым тротуарам. Народу на улицах почти нет, что неудивительно. Приспускаю с лица маску и с облегчением втягиваю в себя воздух. Он напитан цветущей черемухой и свежей зеленью. Если бы не творящийся внутри меня ад, то я непременно бы получила удовольствие от прогулки.

Сама не зная, зачем, сворачиваю в какую-то аллею. Широкая дорожка идет прямо, между высокими тополями и липами пониже. Изредка встречаются березки и пара скамеек, чья краска почти стерлась. Присаживаюсь на одну из них и отправляю Стасу сообщение, что добралась до дома. В ответ получаю «Хорошо». Да, не до меня ему сейчас. Над головой вспыхивают фонари. Только сейчас замечаю, что уже достаточно темно. Надо бы уйти домой, но продолжаю сидеть, снова и снова прокручивая в голове прошедший день, особенно те моменты, когда Стас обнимал Елену, они о чем-то негромко переговаривались и его руки на ее талии. В груди горит. Зачем мучаю себя? Не знаю, но остановиться не могу.

— Почему такая красивая девушка и одна? — слышу совсем близко пьяный мужской голос и на скамейку рядом со мной падает долговязый паренек, от которого разит спиртным. Тут же испуганно шарахаюсь в сторону и спешу по аллее дальше, нервно оглядываясь. Незнакомец не преследует меня. Он откидывается на кривую спинку лавки и чему-то улыбается. Да, плохая это был идея тащиться сюда в такое время. Но мне так не хотелось снова возвращаться в пустую квартиру и реветь. НЕ ХОЧУ!

Понимая, что преследования не будет, сбавляю шаг и облегченно выдыхаю, чтобы тут же напрячься, потому что на другом конце аллеи появляется еще одна пара, не внушающая мне никакого доверия. Они громко смеются и нетвердо стоят на ногах. И, как назло, свернуть некуда. Справа и слева только кустарники да деревья. В отчаянии оглядываюсь назад. А там еще один. Угораздило же меня сегодня решить погулять. Что же делать?

— Ух ты, какая краля! — восхищенно восклицает один из двоих. Хочу пройти мимо них, но не успеваю. Меня хватают за локоть. В нос бьет густой запах пота и алкоголя. Морщусь и пытаюсь освободить руку.

— Пустите! Что вы делаете? — вкладываю в голос весь гнев, на какой сейчас способна.

— Да ничего мы пока не делаем, — и оба ржут так, что мурашки по спине бегут. — А там как сама захочешь.

— Ничего я не хочу, — зло вырываю свои руку. — Меня парень ждет.

— Ну здесь же его нет, — они окружают меня с двух сторон: сзади и спереди. Так близко, что спиной чувствую ребра одного из них. Мамочки! Страшно-то как!

— Пустите, — отталкиваю того, что спереди, но на талии уже руки второго. Все, это конец! Хоть закричись, мне никто не поможет! Идиотка!

— Мне кажется, девушка вполне доходчиво обозначила свой отказ, — раздается сзади спокойный, я бы даже сказала, ленивый мужской голос.

— Иди куда шел, — отвечает ему грубо парень, стоящий передо мной.

— Не могу. Вы пристаете к моей девушке. И она просила вас оставить ее в покое.

Я сейчас согласна назваться чьей угодно девушкой, лишь бы избавиться от мерзких рук на талии.

— Пфф, — фыркает тот, что за спиной. И меня, наконец, отпускают. — Так бы и сказала, что свой мужик есть.

Отскакиваю от них в сторону и смотрю, как они удаляются дальше по аллее. Когда расстояние между нами кажется мне уже безопасным, меленно выдыхаю и поворачиваюсь к своему спасителю.

— Спасибо, — благодарю и зависаю на его глазах. В полумраке аллеи невозможно разглядеть их цвет, но как они смотрят: спокойно, уверенно и будто видят насквозь, читают мысли и уже знают обо мне все, не задав ни единого вопроса. Невольно веду плечами, чтобы сбросить это не самое приятное ощущение.

— Не за что, — отвечает незнакомец спокойно, вырывая меня из транса. — Вам мама не говорила, что нехорошо молодой девушке одной в такое время гулять в таком месте?

— Я не думала, что встречу здесь кого-нибудь, — отвечаю почему-то грубо. Его бровь приподнимается.

— А вообще почему такая красивая девушка гуляет вечером одна? — произносит он, глядя на меня своим проницательным взглядом.

— Так себе подкат, — хмыкаю я, отворачиваясь и заправляя волосы за ухо.

— Это не подкат, — отвечает незнакомец на полном серьезе. — В мои планы сегодня не входит секс со случайной девушкой.

Дергаюсь удивленно в его сторону. Он достаточно прямолинеен и меня это пугает.

— Я пойду, — говорю поспешно. Мне хочется поскорее оказаться дома, за закрытыми дверями, и не разговаривать сейчас с совершенно посторонним мужчиной, от взгляда которого хочется прикрыться. Нет, он не раздевает меня им, но… Не знаю. Не могу себе объяснить. Просто хочу уйти.

— Давай я провожу тебя, — предлагает он. — На аллее в такое время совсем небезопасно для такой девушки.

— Какой? — хмурюсь я.

— Красивой.

— Ничего, — отвечаю, поправляя рюкзачок на плече. — Здесь недалеко. Я быстро дойду.

Делаю шаг в сторону от мужчины, но он тут же оказывается рядом.

— Я просто буду идти позади тебя, если тебя так напрягает мое общество, — в его голосе ни капли обиды, но я все равно притормаживаю. Он ведь мне помог, спас, а я так себя веду.

Мы идем рядом, но я все равно стараюсь держаться ближе к краю дорожки.

— Ты не похожа на искательницу приключений, — вдруг произносит незнакомец.

— Что? — не понимаю, о чем он.

— Ты не похожа на девушку, которая в столь позднее время бродит по полутемным аллеям, чтобы с кем-то познакомиться на одну ночь, — мужчина склоняет голову на бок, разглядывая меня с интересом, как будто хочет убедиться в правильности своих слов. — Поделишься со мной своей историей?

Окидываю его внимательным взглядом, словно пытаюсь определить, достоин ли он моего рассказа.

— Зачем? Мы ведь даже незнакомы.

— Это легко исправить. Денис.

Не спешу называть свое имя. Вместо этого смотрю на мужчину. Хорош. Спортивен. Лет в районе тридцати. Будь на моем месте Алиса, она бы уже давно на все согласилась. Но я не она.

— А как зовут тебя? — так и не дождавшись от меня ответа, спрашивает он.

— Даша.

Все равно завтра утром он меня не вспомнит, и мы больше никогда не встретимся.

— Даша, — повторяет Денис, перекатывая на языке каждый звук. И это звучит так… вкусно, что губы невольно растягиваются в улыбке. Он изучающе смотрит на меня, трогает своим взглядом, но в этих прикосновениях нет пошлости. Его взгляд не пачкает. Пока не разобралась, какие именно ощущения он во мне вызывает, но негатива не чувствую. Скорее легкую настороженность. — Почему ты здесь одна?

— Я просто гуляла и… Я не заметила, как свернула на эту аллею. Даже не знала, что она здесь есть.

— Ты в курсе, что гулять сейчас запрещено? — он не осуждает и не обвиняет, скорее, констатирует факт.

— Да, — смущаюсь. — Просто… захотелось подышать свежим воздухом. И я в маске. И на улице никого.

— Ну, не так, чтобы никого.

Отворачиваюсь и ежусь, вспоминая на талии мерзкие руки.

— Спасибо, что помог, — благодарю Дениса, когда мы доходим до конца аллеи.

— Давай я тебя провожу, — не собирается он отпускать меня.

— Не стоит. Я вызову такси.

— Так ты и живешь не рядом? — его брови тут же взлетают вверх.

— Почти рядом, — отвечаю уклончиво, доставая из кармана телефон и вызывая в приложении такси.

— Одинокая девушка ночью одна в такси — это небезопасно.

— А с тобой безопасно? — теперь мои брови взлетают вверх.

— Со мной — вполне, — говорит Денис серьезно и пробегается взглядом по моей фигуре. Ничего не могу прочитать в его глазах. Но они не оценивают. — Мне кажется, я тебе это уже доказал.

— И все-таки я как-нибудь сама справлюсь, — отмахиваюсь от его помощи и отхожу в сторону.

Прохладный ветер пробирается под кофту. Обнимаю себя за плечи.

— Ты замерзла, — Денис накидывает мне на плечи свой пиджак. В нос бьет парфюм. На задворках сознания отмечаю, что его запах совсем не похож на запах Стаса — более мягкий, свежий, но с острыми нотки где-то в глубине. Вдыхаю глубже. — Оставишь мне свой номер телефона?

— Зачем? — смотрю на него снизу вверх.

Он пожимает плечами.

— Просто так. Вдруг станет скучно и захочется с кем-то поболтать.

По его лицу сложно понять, шутит Денис или говорит серьезно. Дергаю плечом.

— Давай телефон.

Сама себя не узнаю. Мой разум кричит об опасности, а пальцы уже вбивают в мобильник незнакомца десять цифр. Наверное, потому что я уверена, что он никогда мне не позвонит. Денис в ответ делает дозвон. Даже не достаю телефон из рюкзачка. Мы все равно сейчас расстанемся навсегда. Вот и такси уже подъезжает. Возвращаю Денису пиджак, пока он открывает для меня заднюю дверь. Взгляд цепляется за его пальцы. Красивые, сильные, аккуратные. Злюсь на себя за эти мысли и даю обещание никогда больше ходить по темным аллеям в одиночку. А то так недолго проснуться утром в чужой постели. И не факт, что по обоюдному согласию.

— Позвонишь? — спрашивает Денис, когда я уже сижу в машине.

— Нет, — отвечаю честно.

— Я так и думал, — кивает он.

Мой спаситель захлопывает дверь и делает шаг назад, пряча руки в карманы брюк. Машина трогается с места. Я обнимаю себя за плечи, только сейчас в тепле салона понимая, насколько сильно замерзла. На свитшоте остался запах Дениса и он провожает меня до самого дома, где я бросаю одежду в корзину для белья, наскоро принимаю душ и, забравшись в постель, тут же забываю о Денисе, проваливаясь в глубокий сон