Наваждение

Ник Алнек, 2022

Молодой журналист получает задание собрать уникальный материал о малых народах Приморья, описать их уклад жизни, промыслы, легенды. Прилетев в небольшой таежный поселок, он случайно находит портал и переносится на двести лет вперед, где сталкивается с реальностью, к которой не был готов.

Наваждение — по суеверным представлениям и в поверьях — призрак; обманчивое видение, внушенное злой силой с целью соблазна; непонятное, поразительное явление; труднообъяснимый случай.

Транспортный вертолет, летевший в небольшой таежный поселок, был полностью забит всевозможными коробками, ящиками, рюкзаками, а также несколькими коврами, завернутыми в разноцветные простыни. Две лохматые собаки, смирно лежавшие около большой клетки с курицами, дремали. Среди всех этих вещей умудрились устроиться: две старухи с девочкой шести-семи лет, паренек лет семнадцати, молодой человек двадцати пяти лет и трое стариков.

Прижавшись головой к квадратному окну вертолета, молодой человек по имени Степан, наблюдая за лопастями вертолета, тоскливо думал о том, что зря согласился лететь в это богом забытое место. В какой-то момент времени перед его глазами всплыло лицо Руслана, с которым Степан работал в одном из столичных журналов. Как раз накануне своей поездки молодой человек столкнулся с ним в широком коридоре редакции около автомата с напитками. Руслан, держа в руках бумажный стаканчик с ароматным кофе, на нытье Степана по поводу предстоящего вояжа сказал:

— Запомни, в тех местах живут непростые люди, но все они достойны всяческого уважения.

— Согласен, но и ты пойми меня — я ничего не знаю ни о тех местах, ни о людях, что там живут. А времени подготовиться мне на дали. О чем статью писать?

— Не переживай ты так, — сделав глоток, заметил Руслан. — Твоя задача: собрать уникальный материал о малых народах Приморья. Посмотришь на их уклад жизни, изучишь промыслы, послушаешь легенды. Вот и материал готов. Задание редакции — сам понимаешь — это святое. Кстати, босс не сказал, кто будет тебя сопровождать по тем местам? Кто-то из местных?

— Какой-то его дальний родственник — удэгеец по национальности и художник по призванию.

Руслан сделал еще пару глотков и сказал:

— Кажется, я знаю, о ком идет речь. Я видел этого парня пару раз. Его Михаилом зовут. Нормальный чел. Учился в Москве, пару лет назад собирался работать в нашем журнале.

— И?

— Внезапно передумал и вернулся на родину предков.

— Я вообще не понимаю, зачем нашему журналу этот материал.

— Ты это серьезно? — недоуменно произнес Руслан.

Он допил кофе и, смяв стаканчик, бросил его в корзину. Приобняв Степана за плечи, Руслан изрек:

— Инвестор нашего журнала уроженец тех мест. Впрочем, как и наш босс.

— И что? — не понял Степан.

— А то, что инвестор пожелал, чтобы в журнале появилась статья о его родных местах.

Похлопав Степана по спине, он добавил:

— Какие-то пару месяцев в тайге, и ты снова вернешься к нормальной жизни, полной уюта, тепла и благоденствия.

— Если к тому времени меня не сожрут тамошние комары, — буркнул в ответ Степан.

— Да, — задумчиво произнес Руслан, — гнусы там отменные. Но ты не отчаивайся. Помни: босс обещал тебе хорошую премию. Кто-то собирался купить себе домик на колесах…

Настроение молодого человека было на нуле. За окном виднелись тяжелые мрачные тучи, затянувшие небо — видимо, приближалась сильная гроза. Представив себе вертолет, летящий среди сверкающих молний, сопровождаемых громом, молодой человек, поежившись, взглянул на часы. Стрелки показывали пять вечера. Степан снова уставился в окно. Теперь перед его глазами предстала другая картина: в вертолет ударяет молния, он падает и его пожирает невероятная мощь водной стихии. Проведя ладонью по лицу, молодой человек прошептал:

— Мы летим над сушей, и никакая молния в нас не попадет.

Словно в подтверждении слов, тучи внезапно разошлись, небо посветлело, и Степан увидал сопки, покрытые лесом. Перелетев одну из них, вертолет завис над равниной и начал медленно снижаться. Внизу виднелись деревянные постройки, недалеко от которых, извиваясь, протекала довольно широкая река.

Наконец, вертолет сел и пилот, дождавшись, когда лопасти остановят свою работу, открыл дверь. Двое мужчин не спеша подкатили к вертолету невысокую самодельную лестницу, и, как только пассажиры спустились на землю, начали вытаскивать наружу груз. Пилот, прислонившись плечом к корпусу вертолета, достал из кармана куртки пачку сигарет и закурил.

Опустив на землю свой рюкзак, Степан огляделся. Встречающих было немного. Сначала к старухам с ребенком подбежала молодая женщина. Девочка, взвизгнув, кинулась ей на шею. Затем к одному из стариков подошел мужчина лет сорока. Они обнялись и, загрузив в четырехколесную тележку пару ящиков и клетку с курицами, медленно двинулись в сторону домов.

Еще одного старика встретила немолодая пара. Они, усадив его и собак в салон старенького «Запорожца», принялись заполнять прицеп машины многочисленными коробками. Остальную часть багажа загрузили в небольшой автобус, который забрал с собой последнего старика, подростка и мужчин, помогавших разгружать вертолет.

К Степану подбежал крепыш с густыми темными волосами и раскосыми газами светлого цвета. Его плоское лицо с выступающими скулами украшала широкая улыбка.

— Привет, — сказал он, протягивая для пожатия руку. — Меня зовут Миша. Прости, часы остановились.

— Бывает, — пожимая Михаилу руку, произнес Степан.

— Пойдем, а то мне деда пора кормить.

— Что за дед? — поинтересовался Степан, поднимая с земли рюкзак.

— Мой дед, — отозвался Миша и зашагал в сторону строений.

Закинув рюкзак за спину, Степан, еле поспевая за своим новым знакомым, спросил:

— Какие у тебя планы относительно меня? Хотелось бы за неделю собрать материал для статьи.

Взглянув на гостя, Михаил удивленно произнес:

— Планы? Да никаких планов у меня нет. Дядя просил показать тебе несколько мест, с людьми познакомить. Если завтра погода позволит, я тебя в мастеровую артель отведу. Там много чего интересного увидишь.

— А сегодня мы можем в артель заглянуть? Или уже поздно?

Миша рассмеялся.

— До нее километров двадцать топать.

— А не легче на вертолете долететь?

— Не легче. Там кругом ели, вертолет не приземлится. Если только сбросит тебя, как посылку.

Степан улыбнулся, сделав вид, что оценил юмор нового знакомого.

— У нас и в поселке есть на что посмотреть, — продолжал Михаил. — Он у нас хороший. Крупный.

— Что у вас здесь есть?

— Два магазина есть, клуб, школа, детский сад, гостиница. Небольшая больница имеется на сорок коек.

— Удивил, так удивил. И много людей проживает?

— Около трехсот.

Михаил подвел гостя к кирпичному дому и, открыв деревянную дверь, жестом пригласил войти внутрь.

Переступив порог, Степан остановился. Из небольшой прихожей вели две двери и молодой человек, вопросительно посмотрев на Михаила, спросил:

— Куда дальше?

— Налево, — подсказал тот.

Кивнув головой, Степан открыл нужную дверь и оказался в небольшой комнате, стены которой были завешаны разноцветными коврами, расшитыми мелко закрученными спиралями и узорами. Пол украшал толстый палас с выбитым на нем рисунком. Мебель в комнате полностью отсутствовала, не считая маленького телевизора, стоявшего на подоконнике, и русской печи, около которой возился сгорбленный старик. Одет он был в теплые штаны, заправленные в шерстяные носки и свитер, поверх которого красовалась расписная безрукавка. Степан удивился такому одеянию, ведь на дворе стояла середина лета. Словно прочитав мысли гостя, Миша тихо пояснил:

— Деду Василию сто восемь лет. Он мерзнет даже летом.

— Сто восемь? — поразился молодой человек. — Получается, что он тебе совсем не дед?

— Он мой прадед или прапрадед. Я и сам путаюсь, поэтому зову его просто дед.

Тем временем старик повернулся, и Степан увидал худое лицо со впалыми щеками и глубокими бороздами морщин. Длинные седые волосы старика были заплетены в две тонкие косички.

Дед Василий медленно подошел к небольшой скатерти, расстеленной прямо на ковре и, усевшись около нее, сказал глухим и тусклым голосом:

— Миша, где ты ходишь? Нам пора ужинать.

— Хорошо, дед, — отозвался тот, — Я гостя встречал. Дай нам несколько минут.

И Михаил подтолкнул Степана к занавешенному дверному проему.

За занавесью оказалась еще одна комната. Она была больше первой и в ней стояла мебель: два стула, потертое кресло-кровать, шкаф и пара раскладных столов. На полу лежал надувной матрац, рядом с которым расположились несколько стопок книг и альбомов по искусству.

— Уютненько, — произнес Степан, рассматривая многочисленные картины с изображенными на них сценами из жизни народов Дальнего Востока.

Сняв с себя рюкзак, молодой человек бросил его на пол и поинтересовался:

— Ты рисовал?

— Да, — с гордостью ответил Миша. — Мои работы.

— Здорово, мне нравится. Мы с тобой обязательно о них поговорим.

Михаил покраснел, а Степан, сделав вид, что не заметил его смущения, спросил:

— Твой дед всю жизнь в поселке живет?

— Нет. Он в разных местах обитал. Последние лет пятнадцать жил в той артели, куда я хочу тебя сводить. Когда я сюда вернулся, то сразу перевез его в поселок. Ты не смотри, что он бодрится — сил у него не так много осталось. Ладно, пойдем ужинать.

Ужин, с точки зрения Степана, был довольно скромным: серый хлеб, отварная картошка, да жареная рыба. Дед Василий, уставившись блеклыми глазами в узоры ковра на стене, ел молча, тщательно пережевывая каждый кусок. Лишь когда Михаил принялся разливать по чашкам отвар из ягод, он попросил дать ему теплого молока с медом.

После ужина Степан сразу отправился спать. То ли от усталости, то ли от таежного воздуха, глаза молодого человека слипались. Миша уступил гостю матрац, застелив его чистой простыней, и, как только голова Степана опустилась на подушку, он тут же провалился в глубокий сон…

Проснулся Степан около полудня. С трудом разлепив глаза, он, прищурив их от яркого солнца, светившего в окно, уставился на Мишу — тот, сидя за столом, что-то рисовал на большом листе ватмана.

— А ты, оказывается, любитель поспать, — усмехнулся Михаил.

— Который час? — спросил Степан, через силу поднимаясь с матраца.

Не прекращая рисовать, Миша ответил:

— Скоро двенадцать.

— Ничего себе, — пробормотал Степан, натягивая джинсы. — Сколько я был в отключке?

— Около шестнадцати часов. Это все чистый воздух. Я когда сюда вернулся, недели три не мог проснуться. Двигался как сомнамбула.

Сунув ноги в кроссовки, Степан вышел во двор и, широко зевнув, рысцой побежал в туалет. Когда он вернулся в дом, Миша уже хозяйничал около печи.

— А где дед? — поинтересовался Степан, наблюдая за тем, как Миша заваривает чай.

— Пошел к кому-то в гости. Дед любит с соседями пообщаться.

Взяв в руки чайник, Михаил, прежде чем скрыться за занавесью, попросил:

— Прихвати сковороду с печи и неси в комнату.

Взяв сковороду, на которой аппетитно урчала яичница с колбасой, Степан, проглотив слюну, поспешил за Михаилом.

Уже сидя за столом и уплетая за обе щеки, молодой человек сказал:

— Не представляю, как вы зимой в туалет бегаете? Кабинка от дома на приличном расстоянии находится.

И тут Миша расхохотался. Немного успокоившись, он сказал:

— А я-то вчера решил, что ты туда ради экзотики побежал.

Степан чуть не поперхнулся:

— Ты хочешь сказать, что в доме есть нормальный туалет?

— Конечно. Я тебе еще вчера за ужином о нем говорил. Помнишь, в прихожей есть дверь ядовито-синего цвета? За ней отхожее место.

— Дверь помню, но то, что за ней туалет находится — не помню. Эта информация точно мимо меня прошла, поэтому я на улицу и бегал.

— Теперь, надеюсь, запомнишь?

— Запомню. Цветовая гамма у двери зачетная.

— Это все шаман. Он сказал, что именно этот цвет помешает злым духам проникнуть в дом через отхожее место.

— Не понял, — сказал Степан. — Каким духам?

— Разным. Мой дед в них очень верит. Когда я пристроил к дому помещение и устроил в нем санузел, он тут же позвал шамана. Тот мне весь мозг вынес. Сказал, что я обязан защитить дом от злых духов, которые могут проникнуть через канализацию.

— Серьезно?

— А ты как думаешь? Шаман походил здесь, песни попел, в бубен постучал и изрек, что дверь надо покрасить именно в этот жуткий цвет. Пришлось красить. Когда дед помрет, я ее перекрашу.

— И все-таки, какой злой дух может вылезти из канализации? — допивая чай, спросил Степан.

— Любой. Возьмем, к примеру, Мару. У кого-то она означает богиню зимы, у кого-то демона ночи. Буддисты вообще считают ее злым божеством зла и смерти, соблазнившим Будду Гаутаму видениями красивых женщин.

Степан достал из рюкзака планшет и, набрав в поисковике «Мара», забормотал себе под нос:

— Мара… Значение слова… Густой туман, дымка, наваждение… По Далю: видение, призрак, общеславянская богиня плодородия и жатвы. Еще так называют: сорт овса, семейство свинок-грызунов, реку в Иркутской области… Обалдеть можно.

Миша, потянувшись, спросил:

— Чем заняться хочешь?

— Ты собирался отвести меня в артель, к мастерам.

— Почитай уже второй час. Пока соберемся, пока дойдем, часа четыре-пять будет. Ночевать там негде. К ним рано утром идти надо. Вот завтра в шесть и двинем, чтобы до полуночи вернуться. А сегодня походим по поселку, с людьми поболтаем. Я тебя с Егором познакомлю.

— А кто он?

— Человек. Тебе мало?

— Я не это имел в виду…

Егор оказался невысоким мужичком крепкого телосложения. Пока он с кем-то разговаривал, Михаил, пристроившись на изогнутой лавке, закурил. Степан, усевшись рядом, спросил:

— А мне обязательно надо с этим Егором знакомиться?

— Да как тебе сказать, — затягиваясь, ответил Михаил. — Можешь и не знакомиться, только, как ты о местных писать собираешься, если лично с ними не беседовал? А Егор здесь главный.

— Глава поселка?

— Нет. Глава поселка у нас другой — Тимофей Ильич, но все вопросы решает Егор.

— Интересно у вас здесь все устроено.

— Ничего интересного. Мы давно предлагали Егору возглавить поселение, но он ни в какую. Говорит, ему это не нужно.

— Конечно, — усмехнулся Степан. — Не являясь главой поселка, он не несет никакой ответственности. Хорошо пристроился.

— Зря ты так. Егор по натуре мужик деловой, знающий. Если кому-то надо что-то решить, идут только к нему.

— Надо же… Он местный?

— Нет. Появился лет пять назад. Покрутился, походил, построил дом.

— Семья у него есть?

— И жена, и дети. Правда, живут в другом месте. В городе.

— Что так?

Михаил пожал плечами:

— Не знаю.

— Может, он разведен? — продолжал допытываться Степан.

— Все может быть, — снова глубоко затягиваясь, произнес Михаил. — А ты не допускаешь мысли, что его семье в городе жить удобнее, чем в тайге? Он к ним часто ездит.

— Допустим. А кто он по профессии?

— Понятия не имею. Я его диплом не проверял. Он когда сюда приехал, довольно быстро фирму открыл. На него, почитай, весь поселок работает. Кто-то шишки собирает, кто-то грибы, кто-то ягоды, кто-то травы лечебные. Он собранный урожай делит. Часть отдает людям, а часть сдает перекупщикам. И мастеровые ему свои изделия сдают. Он их поделки куда-то отвозит, а назад деньги привозит.

— Ничего себе, — поразился Степан. — Слушай, а какие у вас тут ягоды и грибы водятся? Я это в статье укажу.

— Разные. В прошлом году хороший урожай собрали. Много было и лисичек, и маслят и свинушек. Кстати, здесь и трюфель иногда попадается. Я сам-то не встречал, но другие рассказывали. Ягоды можно до бесконечности перечислять. И клюква, и черника, и брусника, и смородина, и дикая малина. Одна морошка чего стоит. Ты знал, что Пушкин любил морошку?

— Нет, не знал, — покачал головой молодой человек. — А ты откуда знаешь? Читал об этом?

Вопрос Степана остался без ответа. Вместо него Михаил бросил сигарету на землю и, поднявшись, примял ее ногой. К лавке подошел Егор и, пожав молодым людям руки, низким басом произнес, обращаясь к Михаилу:

— Хорошо, что нашел меня. Несколько твоих картин купили. Заходи через пару дней за деньгами. Если меня не застанешь, бухгалтер передаст тебе конверт. Свой процент я сниму.

— Отлично, — обрадовался Михаил, расплываясь в широкой улыбке. — У меня еще десять готово.

— Скинь фотки на телефон бухгалтера, — попросил Егор и, оглядев Степана с ног до головы, поинтересовался: — Откуда приехал?

— Из Москвы. Пишу статью о вашем крае.

— Понятно, — произнес Егор. — Журналист, значит.

— Интервью дадите? — спросил Степан.

— Я не королева Англии интервью раздавать, — буркнул Егор и добавил: — Мне пора. Дел много.

Развернувшись, он зашагал прочь.

— Егор! — внезапно для самого себя окликнул мужчину Степан. — А вы сейчас куда?

— К себе, — остановившись, ответил Егор.

— Можно в гости напроситься?

— Зачем?

— Мне интересен быт местного населения, — пояснил Степан.

Немного подумав, Егор ответил:

— Если так хочется, пойдем, — и он снова тронулся с места.

Переглянувшись, молодые люди двинулись за мужчиной. Поравнявшись с ним, Степан сказал:

— Вы не подумайте чего, просто мне нужно видеть обстановку, в которой живут и работают люди.

Егор, ловко перепрыгнув через большую лужу, спросил:

— Почему решил писать о здешних местах? Что за интерес?

— Редактор поручил мне сделать обзор этого края. Рассказать читателям о людях, об их традициях, легендах.

— Ты здесь долго пробудешь?

— Не знаю, — пожимая плечами, ответил Степан. — А что?

— Недели через две у нас начнется сбор кедровых шишек. Можешь об этом в своей статье тоже написать.

— И что в сборе интересного? — удивился Степан.

Егор остановился и, сунув руки в карманы брюк, произнес:

— Прежде всего, заработком. Тебе, к примеру, деньги нужны?

Степан усмехнулся:

— А кому они не нужны?

— Вот видишь. Мог бы заработать неплохо. Урожай обещает быть большим.

— Я подумаю.

Они подошли к одноэтажному дому и Егор, быстро поднявшись на крыльцо, открыл дверь. Повернув голову к молодым людям, он сказал:

— Добро пожаловать в мой дом и офис одновременно…

Дом Егора оказался небольшим и представлял собой обыкновенную студию. Мебели было немного: тахта, накрытая тонким покрывалом, два кресла, журнальный столик, встроенный шкаф и огромный стол, отделявший небольшую кухню от жилой части дома. Стены украшали современные пейзажи и всевозможные народные поделки.

За столом сидели две женщины лет пятидесяти и о чем-то переговаривались. Перед одной из них стоял небольшой ноутбук.

Увидав хозяина, женщины замолчали.

Егор тщательно вытер ноги о влажную тряпку, лежавшую перед дверью, и громко сказал, обращаясь к женщинам:

— Принимайте гостей. Михаила вы знаете, а Степан — журналист, приехал сюда специально. Хочет о нас статью писать.

Затем, слегка подтолкнув молодых людей вперед, он добавил:

— Проходите, садитесь за стол. Сейчас чаевничать будем.

Молодые люди подошли к столу и, устроившись за ним, поздоровались с женщинами.

Егор, выдвинув один из стульев, уселся и попросил, обращаясь к полной женщине с короткими кудрявыми волосами:

— Наталья Петровна, приготовь чайку.

Женщина неторопливо поднялась и направилась к плите.

Егор, посмотрев на Степана, сказал:

— Наталья Петровна — помощница по хозяйству. Пироги печет невероятно вкусные, так что заранее приглашаю на пиршество живота.

Кивнув в сторону второй женщины, он добавил:

— Мой бухгалтер — Таисия Петровна — царица кредита и дебета.

Таисия Петровна изобразила нечто похожее на улыбку и провела ладонями по волосам, собранным в тугой пучок. Поджав губы, она стала что-то просматривать на ноутбуке.

— Вы, наверное, сестры? — спросил Степан, наблюдая, как Наталья Петровна ставит на стол большие чашки и корзинку, наполненную шоколадным печеньем. — Отчество одинаковое.

— Сестры, — не отрываясь от экрана ноутбука, подтвердила Таисия Петровна. — Я — старшая, Наташа — младшая.

В эмалированном чайнике, расписанном мелкими цветочками, закипела вода и Наталья Петровна, заварив чай, разлила его по чашкам.

— Я бы кофе выпила, — сказала Таисия Петровна.

— Нельзя, — строго ответила сестра, — у тебя от него давление поднимается.

–Тогда компот налей, — почти приказным тоном произнесла Таисия Петровна.

— А этого сколько угодно, — отозвалась Наталья Петровна.

Она достала из холодильника стеклянный кувшин с ярко-красной жидкостью и принесла его сестре.

Егор, посмотрев на молодых людей, спросил:

— Так что по шишкам? Пойдете собирать?

Миша, усмехнувшись, отрицательно покачал головой:

— Я — пас. У меня своей работы хватает.

— А это обязательно? — решил уточнить Степан, включая диктофон на телефоне.

— Нет, мы никого не принуждаем, — ответил Егор. — Но это тебе нужен материал о жизни местного населения. Сходи на сбор шишек. Работенка не из легких. К тому же посторонних мы не жалуем, но для тебя я сделаю исключение.

— А почему посторонних не жалуете?

— Для местных это практически главный заработок. На заработанные деньги покупаются: дрова, крупа, сено для скота, материалы для строительства, машины и много еще чего. Зачем нам чужаки? К тому же они вредят сильно.

— Чем именно?

— Разбивают палатки, где попало. Мусорят, костры жгут. Тайгу и реку засирают. А нам потом начальство и лесные инспектора скандал устраивают, что мы не углядели. А как за ними углядишь? Тайга большая. К тому же местные, в отличие от посторонних, шишки аккуратно собирают, потому что знают как.

— А в чем выражается правильный сбор? — задал свой следующий вопрос Степан.

— В августе кедровые шишки сами падают на землю. Можно и палкой побить по стволу. А пришлые моторы всякие к стволам приставят, и давай их трясти. А дерево от таких вибраций разрушается, страдает. И так кедра мало осталось. Вот мы их и гоняем.

— И скупщики нас достали, — вступила в разговор Таисия Петровна. — Куда не плюнь — все деревья пестрят их объявлениями.

— Но вы же все равно вынуждены с ними работать, — не унимался Степан, посматривая на телефонный диктофон, словно боясь, что тот вырубится.

— Работаем. У Егора имеется парочка надежных ребят.

— А людей в поселке хватает?

— Бывает и не хватает. Тогда нанимаем бригады со стороны.

— А где они живут? В палатках?

— Зачем в палатках? — удивился Егор. — У нас в поселке гостиница имеется. Мы их в нее селим — они ведь неделями здесь проживают.

— А эти бригады со стороны хорошие деньги зарабатывают?

— Конечно, — ответила Таисия Петровна, продолжая пялиться в экран ноутбука. — Года три назад к нам приезжала группа парней. Так они столько шишек собрали, что деньги из рюкзаков вываливались. Один из них потом снова сюда вернулся.

— Кто? — удивленно спросил Егор, поглаживая указательным пальцем переносицу.

— Лешка Егоров, — напомнила ему Таисия Петровна.

— Тот, что заикался? — уточнил Егор.

— Он самый, — кивнула головой бухгалтер. — Обосновался в соседнем поселке, построил дом и занялся фермерством. Разводит коз и птицу. Недавно новый трактор купил.

Егор глубоко вздохнул и, нахмурившись, сухо произнес:

— Вы чай пейте, а то остынет…

Ближе к вечеру Миша отвел Степана в дом местного шамана по имени Петр. У того в доме как раз гостила родня — братья Федор и Иван. Молодых людей тут же усадили за стол и налили в небольшие стопки настойку из каких-то лекарственных трав. Настойка оказалась горькая, но Степан, боясь обидеть хозяина дома, зажмурившись, мужественно осушил ее. В голове сразу зашумело, лоб покрылся испариной. Перед гостями поставили алюминиевые миски с вареной картошкой и жареным мясом. Подвинув к ним блюдо с нарезанными овощами, хозяин дома снова до краев наполнил их стопки.

Узнав, что Михаил два года назад вернулся в поселок из Москвы, Федор заявил:

— Правильно сделал, парень. Пожил в Москве и хватит. Город бешенный, делать там нечего. Рано или поздно все стремятся вернуться домой. Здесь у нас и воздух, и охота, и рыбалка. Чего только нет. Я тебе так скажу: чем старше становишься, тем больше начинаешь понимать, что по-настоящему свободным ты можешь быть только в тайге.

— Думаете, что все возвращаются в свои города и села? — приподняв бровь, спросил Степан.

— Нет, не все. Но большинство, — опрокинув в себя стопку, ответил Федор.

— Не понимаю, как можно жить в тайге, — пробормотал Степан, целясь вилкой в соленый огурец.

— Ты считаешь местных идиотами? — обиженно спросил Иван.

— Нет, — помотал головой Степан. — Вы настоящие герои. Я бы никогда не смог здесь жить. Тайга, болота, суровый климат, дикие животные, работа сезонная.

— Но мы же здесь как-то живем, — сказал Иван, откупоривая бутылку водки.

— Я и говорю: вы — герои, — произнес Степан и откусил от огурца приличный кусок.

Иван тем временем принялся разливать водку.

— Мне не надо, — попросил Степан, закрывая ладонью стопку. — У меня и так голова поехала.

— Как хочешь, — пожал плечами Иван. — Нам же больше достанется.

Федор поднял свою стопку и, глядя на Степана, сказал:

— За тебя, парень.

Выпив, он продолжил:

— На самом деле в наших краях довольно много мест, пригодных для возделывания земли. А болота, к твоему сведению, содержат в себе множество полезностей, от которых высокие урожаи случаются.

— Полезностей? Это еще что такое? — не понял Степан.

— Микроэлементы, по-научному. Тайга — это настоящее богатство.

— Брат прав, — вмешался в разговор шаман. — Посмотри, Степа, какие здесь растут деревья… Красотища! А животных сколько бегает? Миша, ты просто обязан показать своему другу лососинную ферму.

— Обязательно сходим, — кивнул головой захмелевший Михаил.

Степан, потерев виски, спросил:

— Я читал, что здесь добывают много золота, серебра и алмазов. Это правда?

— Правда, — подтвердил Федор. — Ты себе не представляешь, парень, сколько добывающих артелей крутится в этих краях. Пруд пруди. Только из-за них одна головная боль.

— Почему?

Федор выпил водки и, сунув в рот кусочек серого хлеба, ответил:

— Сам посуди. Пару лет назад на один из участков зашла артель старателей. А рядом поселение. Домов тридцать стоит. Местным ничего не сказали, а там покосы и охотничьи угодья.

— А что такое покосы? — подперев рукой щеку, поинтересовался Степан.

— Ну как тебе объяснить? — поморщился Федор и, почесав макушку, ответил: — Место, где траву косят.

— Поле, что ли? — уточнил Степан.

— Можно и так сказать, — согласился с ним Федор. — Назовем это лугом. Так вот. Они своими экскаваторами весь дерн сняли, грунт перевернули, камни на поверхность вытащили и по всей площади наделали ям да бугров. Местные там десятки лет сено заготавливали, да скот пасли. А теперь в этом месте даже трава толком расти не будет. Скот в ямки попадает, копыта и ноги травмирует. Сколько потребуется времени, чтобы восстановить плодородный слой?

— Не знаю, — сказал Степан.

— Лет сто, не меньше, — предположил Михаил, жуя сочный кусочек мяса.

— Совершенно верно, — кивнул Федор. — Плюс река вся стала грязной. А у местных-то колодцев нет. Они всю жизнь воду из реки берут. И скот домашний из нее пьет, и промысловый зверь тоже. Но кого это волнует…

— А начальство ваше? — нахмурился Степан.

Иван фыркнул в ответ, а Федор продолжил:

— Никто даже и не знал, что на реку старатели зашли. Когда грязная вода пошла, жители забили тревогу. Вот тогда начальство тут же примчалось. Все важные такие. Быстро нашли тех старателей, наорали. Потом друг с дружкой о чем-то пошептались и — о, чудо! — старателям дали добро на добычу. А знаешь, что они жителям объявили?

— Что?

Федор посмотрел на Петра и попросил:

— Сделай чайку, хозяин.

— А мне кофейку растворимого, — добавил Иван.

Шаман поднялся из-за стола и направился к печке. Пока он заваривал чай, Федор продолжил говорить:

— Так вот. Начальство объявило местным, что у них теперь зимой дорога будет чистая. Дорогу, действительно, почистили, когда технику завозили, а потом забыли о своих обещаниях. А так как техника эту самую дорогу изурочила, то теперь зимой по ней не проехать, а весной не переплыть.

— Наверняка старатели взятку дали, — задумчиво предположил Степан.

— Безусловно, — откликнулся Михаил, намазывая масло на кусок хлеба.

Вернувшись к столу с кружками, Петр произнес:

— Вот о чем писать надо, журналист.

Убрав со стола блюдо и тарелки, Петр поставил на него глиняный горшок с медом, банку с кофе и чайник. Вынув из серванта чайные ложки, он, усевшись на стул, таинственно спросил:

— Кстати, журналист, а ты о чем писать собираешься?

— О местных легендах, поверьях, приметах, традициях, — ответил Степан, насыпая кофе себе в чашку.

Иван снова фыркнул и громко икнул. Ударив ладонью по спине брата, Федор констатировал:

— Это тоже важно.

— Напиши об инопланетянах, — посоветовал Петр.

— О ком? — удивился Степан.

Зачерпывая ложкой жидкий мед, Петр ответил:

— Лет тридцать назад здесь рядом располагалась воинская часть. Так там частенько инопланетян видели. Высокие такие, все в серебристых комбинезонах. Говорили, что размер ноги у них пятидесятого размера.

— Вы это серьезно? — улыбаясь, спросил Степан.

— Абсолютно. К ним даже специальная группа из Москвы прилетала. А еще над этой частью тарелки видели. Летали тут на огромной скорости…

Иван, задумчиво помешивая ложкой в кружке, сказал:

— В этих местах много странностей происходит. Тебе, Степа, надо на гору Пидан попасть. Там много чудес происходит. Поговаривают, что внутри этой горы находится база НЛО. А чтобы попасть на саму базу, надо найти пещеру, через которую вылетают неопознанные объекты. Но ни пещеру, ни базу пока никто не нашел.

Степан расхохотался и тут же получил от Миши удар локтем в бок. Поморщившись, он сказал:

— Это выдумки больных людей.

— Если бы, — задумчиво произнес Федор. — Еще у нас таежные люди встречаются.

Степан, подмигнув Михаилу, переспросил:

— Таежные?

Михаил осуждающе посмотрел на своего гостя, а Федор продолжил:

— Вот ты не веришь, посмеиваешься над нами. Думаешь, чудаки тебе сказки всякие рассказывают?

— Вы только не обижайтесь, но я действительно не верю в эти россказни.

— Зря. У нас ведь в тайге и летающие люди живут.

Степан застонал:

— Час от часу не легче. А это еще кто? Парашютисты?

— Сарказм не уместен, — заявил Петр. — Этих людей в Китае тоже встречают. Знаешь, как они их называют?

— Как?

— Ли-чжен-цзы. Эти люди живут в горах, вдали от людей. Питаются только растениями.

— Сейчас многие так питаются, — заметил Степан, зачерпывая ложкой из горшочка мед.

Попробовав его, он добавил:

— Очень вкусно.

Федор, доливая себе в кружку кипятка, сказал:

— Тебе надо с жителями Владивостока пообщаться. Они тебе столько интересного расскажут.

— Это правда, — пробормотал Иван. — У них там много призраков по городу шляется.

— Меня призраки не интересуют, меня в основном интересуют обычаи и легенды народов Дальнего Востока. А призраков и в Москве хватает. Вон, на Красной площади частенько призрак Ленина видят.

— Самого Ленина? Вот это да! — изумленно воскликнул Иван.

— Так что тебе про обычаи рассказать? — поинтересовался Петр. — Их много.

— Скажите, зачем шаман одевает на лицо маску?

— Надевая хамбабу, — пояснил Петр, — шаман перевоплощается в духов предков и выходит с ними на связь. Мы верим в бессмертие души и в загробный мир.

— А кроме сбора шишек и собирательством грибов и ягод, чем еще промышляют местные?

— Охотой, рыболовством. Меха продают или выменивают на что-то полезное. Кстати, журналист, до сих пор охотники, уходя на промысел, обращаются к духам за помощью и благословением.

— Как это происходит? — заинтересовался Степан.

— Собрался, к примеру, охотник на промысел, он идет сначала в домик духов и несет с собой подношение.

— Какое?

— Патроны, деньги, сигареты, блёсны, ножи. Часто несут пирожки, стопку водки, которую выплескивают рядом. Но есть одно условие: ты можешь принести в домик все что угодно, но взять оттуда — ни-ни. А если взял, то большая беда будет.

— А каким духам вы поклоняетесь?

— Послушай, Степа, о духах столько книг написано. В интернете много информации найти можно. Зачем на эти разговоры тратить драгоценное время? Давай я тебя лучше от злых духов почищу, — предложил шаман.

— Нет-нет-нет, — замахал руками Степан.

— Тебе же легче станет. А то ты весь такой тяжелый. Садись ближе к огню…

— Садись-садись, — приободрил гостя Михаил. — Не бойся. Наш шаман — всем шаманам шаман. Ты не смотри на него, как на дикаря. У него диплом медицинский есть. Он много лет на скорой проработал, потом в больнице.

— А почему шаманом стал? — удивился Степан.

— Это длинная история, — ответил Петр. — Закрой глаза и расслабься…

Утром Степан проснулся абсолютно разбитым. Тело болело так, словно накануне молодой человек таскал на себе что-то очень тяжелое. Двигаться было невмоготу и, похоже, поднялась небольшая температура. Михаил, испугавшись, потащил гостя в больницу. Врач, осмотрев Степана, предложила ему лечь в стационар на пару дней. Молодой человек категорически отказался, и тогда врач, сделав укол, дала выпить какой-то порошок, от которого Степана чуть не вывернуло наизнанку. Повздыхав, врач отпустила молодого человека, сказав напоследок:

— Жду вас завтра.

— Укол поможет? — спросил Михаил.

— Конечно. Он его быстро в чувства приведет. Возможно, у него обыкновенная простуда или аллергическая реакция на что-то.

— А на настойку может быть? — поинтересовался Степан. — Меня как раз вчера угощали.

— Не будем исключать, — ответила врач. — Приходите завтра.

Дома Миша заварил ромашку, но Степан пить ее не стал, решив, что просто горячая вода будет безопаснее.

Он целый день провалялся в постели, наблюдая то за мухами, ползавшими по разным поверхностям, то за Михаилом, самозабвенно рисовавшим что-то на листах ватмана. К вечеру состояние нормализовалось, и Степан крепко уснул.

На следующий день он проснулся бодрым и выспавшимся. Завтракая, молодой человек спросил:

— Надеюсь, что сегодня ты отведешь меня в артель?

— А как же врач? — напомнил Михаил. — Она просила зайти.

— Миша, я великолепно себя чувствую.

— Это хорошо, только в артель мы пойдем завтра. Сегодня мне надо закончить рисунки для книги одного местного писателя. Хочешь, сходи к Егору. Пообщайся с его работниками.

Степан хотел возразить, но в этот момент в дом, не стучась, вошли Федор и Иван. Поздоровавшись, они предложили молодым людям отправиться с ними на рыбалку.

— Хорошая мысль, — обрадовался Михаил, глядя на Степана. — Прогуляйся, заодно рыбу принесешь. Мы с тобой такую уху сварим, какую ты никогда не пробовал.

С большой неохотой Степан согласился.

Спустя сорок минут молодой человек стоял на берегу реки и наблюдал за Федором, который возился с удочками. Иван, расположившись под густыми кронами дерева, достал из рюкзака вафельное полотенце и, расстелив его прямо на земле, поставил на него большой термос. Вынув завернутые в газету бутерброды, он положил их рядом. Позвав Федора и Степана к импровизированному столу, Иван аккуратно разлил по кружкам чай с лимоном. Передав одну из них молодому человеку, он спросил:

— Ты какой бутерброд хочешь? С картошкой, семгой, колбасой или килькой?

— Спасибо, я не буду, — отказался Степан.

— А что так? — поинтересовался Федор.

— После того, как ваш брат из меня духов выгнал, я весь день в горизонтальном положении провел. Голова раскалывалась, тело ломило, слабость какая-то странная была. Лучше бы злые духи при мне остались.

— Да брось ты, журналист, — копошась в рюкзаке, произнес Федор. — При чем здесь Петр? Это все от нервов, от неправильного образа жизни. Сейчас я тебя быстро вылечу.

Он вытащил на свет темную бутылочку и обрадованно добавил:

— У меня здесь настойка волшебная имеется. От всех хворей. Кедровая шишечка на молоке и на меде настоянная. Этим рецептом все наши предки пользовались. Пару глоточков сделаешь и новорожденным себя почувствуешь.

— Тем более не надо, — замотал головой Степан. — В отличие от вас я не привык к таким снадобьям.

— Как знаешь, — поджав губы, сказал Федор и, открыв бутылку, сделал глоток. Передав ее брату, он добавил: — Мое дело предложить.

Степан поднялся на ноги.

— Ты куда? — поинтересовался Иван, наблюдая за молодым человеком.

— Пойду, пройдусь немного. Воздухом подышу.

— Смотри не заблудись, — предупредил Федор, отхлебнув из кружки. — Места здесь странные.

— Чем? — спросил Степан.

— Люди и скотина часто пропадают. С тропинки никуда не сходи.

— Постараюсь не пропасть…

Степан шел по тропке, вьющейся между деревьями, и наслаждался пением птиц, которые, перелетая с ветки на ветку, сообщали друг другу последние таежные новости. Тропинка то пропадала, то снова появлялась, но молодой человек упрямо двигался вперед, не обращая на это никакого внимания. В какой-то момент времени он понял, что явно забрел куда-то не туда. Испугавшись, Степан развернулся и быстро зашагал обратно. Однако сколько бы он не шел, берега реки нигде не было видно. Его окружала только тайга. Осознав, что все-таки заблудился, Степан поежился и громко чихнул.

«Неужели все-таки простыл?» — мысленно спросил себя молодой человек и чихнул еще раз.

И тут он заметил, что по земле расползается довольно мутная дымка. Степан остановился:

— А это еще что такое? — вслух произнес он, чувствуя, как страх сковывает его движения.

Дымка становилась все гуще. Степан попятился назад и чуть не упал, споткнувшись о толстый корень дерева, торчавший из-под земли. Остановившись, он замер и прислушался. Вокруг него царило безмолвие. Куда-то подевались все птицы с их милым щебетом. Молодой человек стал судорожно соображать, что ему делать дальше. Дымка все увеличивалась в размерах, на глазах превращаясь в туман, и Степан перекрестился. Когда около него раздался тихий свист, он вздрогнул от неожиданности и резко повернулся. Рядом никого не было. Только сквозь нарастающую дымку Степан различил очертания приземистого сооружения. Боясь, что туман поглотит таежное укрытие, молодой человек со всех ног бросился к нему.

Сооружение оказалось обыкновенной землянкой. Недолго думая, Степан потянул на себя узкую деревянную дверцу и, открыв ее, юркнул во внутрь. Вынув из кармана мобильный телефон, он включил на нем фонарик и осмотрелся. Землянка была просторной, с дощатыми стенами и полом.

«Мебелью обставь и можно жить», — подумал Степан, разглядывая висевшие на одной из стен небольшие квадратные формы, с выбитыми на них странными символами.

Молодой человек дотронулся до одного квадрата пальцами и ощутил прохладу странного на ощупь материала. Он отошел на пару шагов назад и несколько раз сфотографировал стену, после чего запечатлел квадраты на видео. Продолжая разглядывать символы, молодой человек мысленно спросил самого себя:

«Интересно, что это за место? Может, это и есть домик для духов?».

Тут его внимание привлекла печь-буржуйка, дымоходная труба которой уходила в невысокий земляной потолок. Заметив что-то на поверхности печи, Степан направил на нее свет фонарика. Стальным блеском сверкнула какая-то металлическая основа. Заинтересовавшись, молодой человек приблизился к буржуйке и обнаружил на ней обыкновенную стеклянную бутылочку. Взяв ее в руки, он открутил крышку. В нос ударил запах, напоминавший кислоту давно забродившего кефира. От неприятного запаха Степан шарахнулся в сторону и выронил бутылочку на пол. Та разбилась и по землянке начала распространяться специфическая пахучесть.

Поморщившись, молодой человек произнес вслух:

— Какая гадость.

Он развернулся и направился к выходу. Толкнув дверь землянки, Степан выглянул наружу. Туман рассеялся, и вновь были слышны голоса птиц. Выбравшись наружу, молодой человек отошел немного в сторону и попробовал найти по телефону карту местности. Интернет не работал. Он позвонил по номеру Михаила, но связь, как назло, отсутствовала. Сунув телефон в задний карман джинсов, он громко крикнул:

— Федор, Иван! Я все-таки заблудился!

У него за спиной раздался треск сухих веток. Обернувшись, он увидал перед собой девочку лет десяти. Она была одета в нелепые широкие штаны и объемную рубаху болотно-зеленого цвета. Девочка держала в руках веревку, привязанную к большому деревянному ящику, наполненному грибами.

— Дядя, ты чего кричишь? — спросила она.

— Я потерялся и ищу своих знакомых, — ответил Степан. — А ты кто такая? Здесь есть кто-нибудь из взрослых?

— Да. Я могу тебя к ним отвести. Ступай за мной.

И она пошла вперед, волоча за собой ящик. Степан поспешил за ней следом.

— Тебе помочь? — предложил он, поравнявшись с девочкой.

— Нет. Помогать не надо.

— Ты живешь где-то рядом? — поинтересовался молодой человек.

— Да. Один дробь семнадцать восемьдесят два.

— Чего? — не понял Степан.

Девочка остановилась и ткнула указательным пальцем в карман своей рубахи, на которой был выбит номер.

— Что это? — спросил Степан.

Девочка внимательно посмотрела на незнакомца и произнесла:

— Это мой личный номер в реестре поселения. Назови свой номер.

Степан отступил на шаг назад:

— У меня нет никакого номера. Я здесь по заданию редакции, собираю материал для статьи.

— Так ты не из зоны Изгоев, — сказала девочка и снова пошла вперед.

Степан провел ладонями по лицу и двинулся следом за новой знакомой.

— Тебя как зовут? — спросила девочка.

— Степан.

— А меня Яна.

Остаток дороги они шли молча. Минут через пятнадцать впереди показались строения, больше смахивающие на бараки. Девочка остановилась и, указав пальцем на одно из них, сказала:

— В том доме я живу.

Она, потянув за собой ящик, почти бегом направилась к двухэтажному вытянутому зданию. Степан тоже прибавил шаг. Вскоре они остановились около единственного подъезда. Из него выскочил подросток лет шестнадцати. На нем тоже были надеты штаны и рубаха болотного цвета с номером на кармане.

— Яна, почему так долго? — взволнованно спросил он. — И кто с тобой?

— Этого человека зовут Степан и он, скорее всего, из Неприкасаемых.

— Это он тебе сказал? — строго спросил подросток.

— Посмотри на его одежду. Так одеваются только Неприкасаемые.

Степан присел на деревянную скамью и произнес:

— Что вы несете? Какие Неприкасаемые? Я абсолютно нормальный. Просто заблудился.

Девочка, дернув подростка за руку, спросила:

— Рева, такой категории граждан ведь не существует?

— Не существует, — подтвердил Рева. — Либо ты из зоны Неприкасаемых, либо из зоны Надежных, либо из зоны Изгоев. На Изгоя он точно не похож.

Степан истерично хохотнул и Рева, оглядев его с ног до головы, предположил:

— Или он только-только прибыл на перевоспитание. Тогда почему его не сопровождает полиция?

Подросток почесал кончик носа и потребовал:

— Назови свой личный номер.

Конец ознакомительного фрагмента.