Таинственное послание

Неустановленный автор

Глава 4

Я заблудилась!

Когда я появился в классе, то Юрка с Евой смотрели на меня с каким-то виноватым видом. Я проводил их взглядом и сел на свое место. Через минуту должен был начаться урок, и я собирался их помучить, прежде чем что-то рассказать. Мне это удалось.

Я держался до конца уроков как кремень. Самое обидное, что я почувствовал признаки начинающейся простуды. А ведь я, придя домой, погрелся в горячей ванной, выпил чаю с малиной, но все равно теперь сидел и шмыгал носом. А к самому концу занятий мне показалось, что у меня першит в горле и поднялась температура.

— Ты чего такой вялый? — подошла ко мне первой Журавлева.

— Случайно не заболел?

— Заболел, наверное, — признался я с неохотой. Что-то не особенно хотелось болеть и сидеть все время дома.

— Боже, да у тебя температура, — воскликнула она. — У тебя такой горячий лоб.

Ева тут же поведала только что подошедшему Юрке, что я заболел.

— Ты вчера долго гулял? — стала выяснять Журавлева.

— Не знаю, вроде не очень, — стал припоминать я. — Просто вчера как-то резко похолодало, а по прогнозам ничего подобного не обещали.

— Поиски прошли успешно? — поинтересовался Гислер.

— Более чем, — скромно ответил я.

— Хочешь сказать, что ты ее нашел? — поразилась Ева.

— Да, — коротко сказал я.

— Не врешь? — переспросила Журавлева. — Где же ты ее нашел?

— Ходил себе бродил, присел на лавочку, а она прямо под ней и лежала, — просто объяснил я.

— Ничего себе, — присвистнул Юрка. — Повезло тебе.

— Это не мне повезло, а ее хозяйке, — поправил я Гислера.

— А вознаграждение получил? — спросил Юрка.

— Юра, — оборвала его на полуслове Журавлева.

— Нет, я отказался, — скромно признался я.

— Ну и молодец, — похвалила меня Ева. — Горжусь тобой, Красильников!

— А я бы подумал, — продолжал гнуть свою линию Гислер.

— Антон, я смотрю тебе совсем плохо, бедняжка, — сочувственно произнесла Журавлева и снова потрогала мой лоб.

— Сейчас мы с Юркой проводим тебя домой и постараемся тебя немного подлечить.

Мы пришли ко мне домой. Отец был, естественно, на работе, и Ева приняла командование на себя. Она приказала мне немедленно укладываться в постель. Юрку послала в аптеку за лекарствами от простуды, а сама решила приготовить бульон.

Видите ли, ее мама говорит, что бульон очень полезен для ослабленного во время болезни организма. Я не сопротивлялся.

Даже если бы я и захотел это сделать, то вряд ли нашел бы в себе силы.

Гислер притащил какую-то микстуру — опять же Ева объяснила, что она поставит меня на ноги очень быстро. Пришлось сначала выпить бульончика, который она любезно приготовила, хотя на самом деле есть мне не очень-то хотелось. Но микстуру надо было принимать после еды, поэтому выбора у меня не было.

Затем Журавлева отдала Юрке указания, чтобы он притащил еще одно одеяло и укрыл меня как можно лучше. А что я мог сделать? Она сказала, что мне надо пропотеть.

— Ева, я вот подумал, что нам всем-то тут толкаться, — сказал Гислер. — Иди домой, если хочешь, а я посижу, пока его отец не придет.

Журавлева как-то глубоко задумалась над его предложением. В душе, видимо, она была согласна, но сомневалась, можно ли нас оставлять.

— Правда, иди, — поддержал я друга.

Она все-таки подождала еще с полчасика до тех пор, пока у меня на лбу не появилась испарина. Правильно, мучиться под тремя одеялами.

— Вот, теперь я вижу результат, — заявила она. — Тогда, может быть, я, действительно, пойду.

— Конечно, иди, — посоветовал я. — Я все равно сейчас спать собираюсь.

Журавлева приняла, наконец, решение и собралась домой.

Родителей еще не было. Она включила телевизор — шла какая-то интересная передача про астрологию, ведущий рассказывал, как еще давным-давно люди обратили внимание на звезды. Журавлева осознала, как вовремя она включила телевизор. Но желудок бастовал — требовал чего-нибудь вкусненького. Тогда Ева сделала звук погромче, а сама отправилась на кухню. В кастрюле оказался куриный суп, и она решила его быстренько разогреть. Поставила его и чайник на плиту, а сама побежала в комнату смотреть передачу. Потом налила тарелку, принесла в комнату и поставила на маленький столик перед собой. Теперь можно было одновременно есть и смотреть телевизор.

Но идиллия продолжалась недолго. Помешал телефон. Ева не хотела сначала снимать трубку, но телефон продолжать трезвонить, не собираясь умолкать. Тогда она недовольно пробурчала что-то себе под нос и потянулась за трубкой.

— Алле, — небрежно бросила она.

— Бабушка, это ты? — послышался какой-то тоненький голосок.

— Какая я тебе бабушка? — возмутилась Журавлева. — Вам кого надо?

— Мне надо Светлану Владимировну, — объяснили на том конце провода.

— Кого? — переспросила Журавлева.

— Светлану Владимировну, — повторил голос.

— Вы ошиблись номером, — раздраженно ответила она и положила трубку. — Звонят тут всякие, не дадут телевизор спокойно посмотреть.

Ева продолжила есть суп, но через пару минут звонок раздался снова.

— Алле, — с нескрываемым раздражением произнесла она.

— Алле, бабушка? — снова послышалось в трубке.

— Это снова вы, — разозлилась Ева.

— Простите, пожалуйста, меня зовут Юля, — сказала девочка.

— Мне очень нужно поговорить с бабушкой. Ее номер телефона записан у меня на листочке, но я все время попадаю к вам.

— Значит неправильно записали номер, — высказала предположение Журавлева.

— Наверное, — согласилась Юля.

— Попробуй подставить другие цифры и снова набрать, — посоветовала Ева и положила трубку.

Теперь не звонили, но этот факт беспокоил почему-то Журавлеву еще больше. Даже есть расхотелось. Со стороны бы показалось, что она смотрит передачу, а на самом деле Ева прислушивалась, не зазвонил ли телефон.

Через десять минут снова раздался звонок. Журавлева моментально схватила трубку.

— Да, я слушаю, — произнесла она более дружелюбно.

— Это опять Юля, — сказала девочка едва не плача.

— Я поняла, — ответила Журавлева.

— Извините, пожалуйста, что я опять вам звоню, — сказала Юля.

— Не удалось дозвониться до бабушки? — поинтересовалась Журавлева.

— Нет, — в трубке послышалось какое-то всхлипывание.

— А что вообще случилось? — спросила Ева.

— Я приехала к бабушке, но она меня на вокзале не встретила, — объяснила Юля. — А я потеряла листочек с адресом.

— А как же номер телефона? — удивилась Ева.

— Просто я его запомнила, — размышляла девочка. — Я уже приезжала один раз к бабушке, и мне казалось, что я помнила, на каком надо ехать троллейбусе. Я села и поехала, но, наверное, вышла не на той остановке — здесь совершенно ничего не похоже. Я пошла дальше и теперь совсем заблудилась.

— Успокойся, мы что-нибудь придумаем, — подбодрила ее Ева и задумалась над тем, что бы предпринять. — Ты можешь мне сказать, где ты находишься?

— Понятия не имею, — жалобно произнесла девочка.

— Не волнуйся, — сказала Журавлева. — Давай разберемся сначала. На чем ты ехала от вокзала?

— На двенадцатом троллейбусе, — ответила Юля.

— А как называлась остановка, на которой ты вышла? — спросила Ева.

— Не знаю.

— Ладно, тогда посмотри хорошенько вокруг и скажи, что ты видишь? — попросила Журавлева.

На некоторое время в трубке воцарилось молчание.

— Дома, — послышалось наконец в трубке.

— Что, неужели нет никаких магазинов или еще каких-нибудь зданий? — возмутилась Ева.

— Недалеко стоит будка «Ремонт часов» и еще какой-то гастроном, — определила девочка. — Да, еще рядом дорога, а через дорогу, по-моему, стадион.

— Вот это уже другое дело, — обрадовалась Журавлева. — Еще подумай хорошенько, сколько хоть приблизительно остановок ты проехала? И куда пошла потом?

— Пять или шесть, а может и семь, — ответила Юля. — А потом немного прошла назад.

— Хорошо, сделаем так, — скомандовала Ева. — После того, как ты повесишь трубку, подойди сразу же к этой будке, где часы ремонтируют и жди там. И ни в коем случае никуда не уходи. Хорошо? Ты все поняла? Я скоро приеду.

— Да, спасибо, — с надеждой произнесла девочка. — Приезжайте поскорее.

Ева стала одеваться и по ходу соображала, сколько в городе стадионов и какой из них может находиться в нескольких остановках от вокзала. Пришлось разыскать карту города и уточнить. Подходящих нашлось два. До одного надо было ехать четыре остановки, а до другого — восемь. План действий более менее наметился. Хлопнула дверь — Ева уже направлялась к остановке. Дома, на маленьком столике, осталась стоять тарелка с остывшим куриным супом.

Сначала надо было еще добраться до вокзала. На улице было холодно, и Ева представляла себе, что девочка может замерзнуть, если будет долго стоять на одном месте и ждать ее. На вокзале долго не было двенадцатого троллейбуса, и Ева вдруг подумала, что не спросила Юлю, как она выглядит. Ну ничего, определит как-нибудь.

Подошел долгожданный троллейбус и Журавлева напомнила сама себе, что после третьей остановки надо внимательно смотреть по окно, чтобы определить, этот ли стадион, или следующий.

Но народу набилось много, и сделать этого ей не удалось.

Предстояло быстро решить, выходить сейчас или ехать дальше.

Интуиция подсказывала ей, что надо ехать до второго стадиона. Она вышла на остановке и двинулась в обратную сторону. Первым в глаза бросился гастроном, а потом уже она увидела серенькую неприметную будочку «Ремонт часов». Возле нее туда-сюда ходила девочка в светлой шубе и белой шапочке.

Ева пошла прямо к ней.

— Юля? — обратилась она к девочке.

— Да, — улыбнулась та.

— Значит это ты мне звонила? — поинтересовалась Журавлева.

— Я, — подтвердила Юля.

— Кстати, меня зовут Ева. Что нам теперь делать? Надо как-то разыскать твою бабушку. Ты не помнишь, может около дома находилось что-нибудь особенное?

Конец ознакомительного фрагмента.