Путь домой. Четыре близнеца

Наталья Щёголева, 2020

Возвращение герцога Бетенгтона домой раскололо жизнь Френсиса и Анри на До и После. Оно и не удивительно, ведь один сын Его Светлости, другой лишь лакей, но юноши выросли как братья и не готовы предать свою дружбу. Так что же делать? Встраиваться ли в тесный мир герцога, или попробовать найти своё место под солнцем? Юноши решаются дать бой, и на этом пути судьба преподнесёт им множество сюрпризов: это и тайна их происхождения, и неслучайность их странной дружбы… Захватывающие приключения подарят им и новых друзей, и новых врагов, и встречу со вторыми половинками. Всё будет сложно, и виной тому не только герцог, но ещё и удивительное обстоятельство – ведь у одного из юношей обнаружатся три абсолютно похожие брата близнеца…События разворачиваются в альтернативном мире, общественный строй которого соответствует примерно XVII веку Западной Европы.Это первая книга трилогии, или назовём её первым томом.

Глава 07. Божья кара?

Чтобы поскорее проснуться Рай распахнул окно и полной грудью вдохнул свежий влажный воздух. На какой-то миг лучи только что взошедшего солнца разорвали облачную пелену, окутывающую Туманную Гавань, и подпалили косматое небо адским огнём. Это зрелище тотчас воскресило в памяти Рая все подробности услышанного прошедшей ночью, а в сердце его против воли закралось недоброе предчувствие. Он быстро оделся и спустился вниз, в гостиную. Антуан уже был там, сидел в высоком кресле у тихо тлеющего камина и, казалось, дремал.

— Доброе утро, сударь, — приветствовал его Рай.

— Здравствуйте, господин Рай, — тут же откликнулся Антуан, приподнявшись к ему на встречу, но на лице его не мелькнуло и тени улыбки.

— Выглядите очень усталым, мой друг, — заметил Рай, располагаясь в кресле напротив, — Вы спали сегодня?

Брови Антуана чуть изогнулись.

— Спал? Да. Может быть, немного.

— Что-нибудь случилось? — Рай начинал открыто беспокоиться.

— Нет… Это касается только меня… — Антуан встряхнул головой и, взяв себя в руки, улыбнулся, — А вы как провели ночь?

— Благодарю, хорошо. А что граф? Ещё спит?

— Спит?

Рай уже не мог про себя не отметить эту манеру Антуана переспрашивать и едва заметно усмехнулся. Юноша словно брал время для обдумывания ответа. Но Антуан успел поймать эту искорку в глазах Рая и чуть сощурился.

— Нет, вот уже больше часа, как он уехал к губернатору.

— Вот как! В такую рань?!

— Да, за ним прислали…

— Сударь, позвольте спросить, если это конечно не секрет. Какого рода дела привели вас с отцом в Брианию? — решился-таки поинтересоваться Рай.

Антуан откликнулся не сразу. Ему потребовалось время, чтобы решить, стоит ли отвечать. Наконец он чуть повёл бровью и произнёс:

— Отец служит советником господина де Ливорна, если это вам о чём-нибудь говорит.

— Как же, дипломатический департамент королевской канцелярии… — с сознанием дела обронил Рай, чем несколько удивил Антуана, — Я почти уверен, что граф владеет испайронским так же превосходно, как и брианским.

–… и талийским, — закончил ещё более удивлённый Антуан.

Рай удовлетворённо кивнул:

— Что ж, если судить по тем слухам, что долетали до Бетенгтона, насчёт теперешних отношений наших стран, я охотно верю, что у графа и правда хватает забот на его государственной службе. А вы, сударь, тоже дипломат или…

–… скорее или, — пуще прежнего нахмурился Антуан.

— Простите, я не понял, — не постеснялся признаться Рай.

Что ж, Антуан подавил тяжёлый вздох и уступил:

— Как вы уже знаете, временами я помогаю отцу и только. У меня пока нет чётко определённых обязанностей. И если припомнить всё, чем мне довелось услужить Его Величеству, то вернее было бы назвать меня переводчиком.

— Вот как?! — невольно удивился Рай, и Антуан принял это как вызов.

— Не судите о моих знаниях по моему брианскому. Этим языком я занялся меньше года назад, и учителя у меня, как видно, были не лучшие. Да, у меня ужасный брианский, и по-испайронски я знаю от силы десяток слов, за то я в совершенстве владею дастанским, талийским, гринским, мадьярским, шляхским и четырьмя прасскими диалектами, это если говорить о живых языках, а вообще можно вспомнить и о лате.

— Впечатляет!!! — выдохнул изумлённый Рай, — Вас, похоже, целенаправленно готовили к…

–… дипломатической службе? — усмехнулся Антуан, — Не знаю, родители прямо не признаются. Просто у меня всегда были способности к языкам, и мне дали возможность их развить… Теперь я, наконец, понял, почему родители не позволяли мне углубиться в брианский и испайронский — видно боялись соединить благополучное настоящее нашей семьи с ужасным прошлым. Но да от судьбы не уйти… Отец специально не искал для себя это поручение, но вот мы здесь, вы с нами… И отец у губернатора.

— Надеюсь, наши планы от этого не очень пострадают?

— Нам остается только ждать, — Антуан безнадёжно повёл рукой и чуть улыбнулся, — Всё в руках судьбы.

Рай не нашёлся, что сказать в ответ, и воцарилось неловкое молчание. Антуан опять словно забыл о существовании брианца, и тот не смог упустить такую возможность ещё раз не присмотреться к близнецу своего воспитанника. Но, как и накануне ночью, Антуан оставался непроницаем. «Странный молодой человек», — с досадой отметил Рай, — «Удастся ли мне найти с ним общий язык? В любом случае, похоже, что я больше о нём узнаю, если заставлю его говорить. Что ж, попробуем?»

— Сударь, позвольте задать вам вопрос.

Взгляд Антуана тут же прояснился. Молодой человек дал понять, что готов слушать.

— Есть ли у вас двоюродные братья, сестры?

Антуан не скрыл удивление:

— Двоюродные? Нет.

— А троюродные?..

— Нет.

— Может ли такое быть?

— Конечно. А почему нет?

— А графиня де Монсар?

— Она дочь троюродного брата моей мамы. Так что вы немного не докопали, — сказав это, Антуан неожиданно светло улыбнулся, и эта улыбка снова заставила Рая увидеть в собеседнике Френсиса: «Как же мне научиться различать их?!» — ужаснулся он мысленно.

— А почему это вас интересует? — реакция Рая продолжала потешать юношу.

— Просто, мне интересно всё, что касается вашей семьи. Поймите меня правильно. Я воспитал вашего брата…

–… и теперь невольно сравниваете нас? — Антуан вдруг стал серьёзен, а его пытливый взгляд буквально впился в Рая. Тот, усмехнувшись, кивнул:

— Наблюдательности вам не занимать.

Антуан принял это как комплимент:

— Но тогда вас должен интересовать в первую очередь я, а не моя семья.

— Одно не исключает другого, — парировал Рай.

Он чувствовал, что Антуана нелегко поймать. Он очень непрост, но эта улыбка, такая по-детски открытая, чистая… улыбка Фрэнка.

— Отец принял вас. Это говорит о многом, — произнёс юноша с неким оттенком досады в голосе, — Мне редко приходилось замечать такую доверчивость с его стороны и не разу, чтобы он ошибся. Это своего рода талант, которым он, похоже, не очень щедро поделился со мной. А Жан, как он разбирается в людях?

— Неплохо, но порой… он склонен давать шанс проявить себя даже тем, кто этого не заслуживает, — вздохнул Рай.

Антуан кивнул, и Рай опять не понял, как тот принял только что услышанное. Молодой человек словно аккуратно свернул это новое знание о своём брате и положил в специально отведённое место в закромах своей памяти.

— Простите мою смелость, сударь, но мне показалось, что вас не очень-то обрадовало известие о том, что у вас есть брат, — вслух заметил Рай.

Антуан тут же метнул в сторону собеседника молнию, но уже в следующий миг вкрадчиво поправил:

— Братья.

— Да, чем Бог не шутит, может быть, и они объявятся, — легко согласился Рай, не сводя с лица юноши пытливый взгляд, — Это обстоятельство как-то нарушает ваши планы?

Антуана замер:

— Планы? Что вы хотите сказать?

— Лишь то, что сказал. У меня впечатление, что вы предпочли бы избежать предстоящей встречи.

— Избежать?.. А вам бы хотелось встретить… свою копию?

— Это было бы по крайней мере интересно, — лукаво усмехнулся брианец.

— Что ж, мне тоже интересно… Господин Рай, Жан когда-нибудь покидал пределы Бриании? — словно решившись на что-то, задал свой вопрос и Антуан.

— Никак не могу привыкнуть к тому, что вы зовёте Френсиса Жаном… Ему доводилось путешествовать на корабле по Великому проливу, посещать прибрежные города, но я бы не назвал это полноценными визитами в другие страны…

— Да, да…

И Рай заметил, что Антуан облегчённо вздохнул.

— А почему вы об этом спросили? — тут же решил уточнить брианец.

— Я тоже сравниваю его… с собой, — Антуан встал и подошёл к окну, — Господин Рай, у меня предложение поехать к губернатору и ждать отца там.

— Да, хорошая мысль! — легко согласился Рай.

* * *

Чувствовалась рука злого рока, граф, Антуан и Рай в сопровождении четырёх отлично вооружённых лакеев и десятка жандармов выехали из Туманной Гавани лишь три часа спустя. К этому времени Генрих Рай уже совсем потерял покой от беспокойства. Увиденный перед отъездом из Бетенгтона сон обрёл окраску мрачного предзнаменования и теперь грозил превратиться в смертельную удавку, но голос разума взбунтовался. Будучи не в силах найти для этого беспокойства никакого достойного уважения оправдания, он призвал на помощь волю и приказал ей обуздать эту неуместную бурю эмоций. Результатом этой внутренней борьбы стало решение отправиться в Бетенгтон по хорошей, но не самой короткой дороге. На какое-то время путешественникам даже удалось опередить облака, и им улыбнулась синева, к сожалению, не самого раннего утра.

Свежий встречный ветер скоро вернул Раю самообладание и позволил найти силы обратить взгляд к столь интригующему настоящему. Кто бы ему сказал ещё вчера вечером, а тем более утром, что сегодня, в этот час, он окажется в роли провожатого для брата-близнеца Френсиса и их отца! Во истину, уже только вот за такие сюрпризы стоит любить жизнь!

Итак, Лаганы… Именно так часто называют членов семьи графа де Лаган. Конечно же, прежде всего Антуан. Он великолепно держится в седле. В этот момент его нельзя бы было отличить от Френсиса. Он так же радуется встречному ветру, так же чувствует коня и полон безграничной юношеской силы. Рай уже не мог поверить, что утром говорил именно с этим человеком.

Граф же в отличие от сына не мог принять радость настоящего. Прошлое лежало на его плечах слишком тяжёлым грузом, а он ехал как раз на встречу с этим прошлым… «Но как же близнецы похожи на него!» — уже в который раз восхитился Рай, — «Теперь понятен гнев герцога, когда он впервые, спустя столько лет, увидел Фрэнка. Да, этого он не ожидал. Кстати, но ведь и Анри не понравился Его Светлости. Очень не понравился! Что-то мне подсказывает, что и этому хорошему человеку перепадёт лакомый кусочек…»

Глядя на графа и Антуана, Рай незаметно успокоился и позволил себе предаться мечтам, попытался представить тот миг, когда Френсис увидит его спутников и узнает правду. На ум приходили слова поддержки и утешения, но, надо признать, всё это получалось коряво и отметалось тотчас. Так что скоро Рай отказался от этих тщетных попыток заглянуть в будущее, и тут в его памяти снова всплыл недавний зловещий сон, снова вернулась порождаемая им горькая тревога, и на этот раз просто отгородиться от её цепких объятий не получилось. Оставалось попробовать сбежать, или… да, лучше догнать и уничтожить! Похоже, это последнее и решил сделать Рай, а потому обогнал Лаганов и теперь всё пришпоривал и пришпоривал несчастного коня, мчась без оглядки до тех пор, пока, наконец, они не пересекли границу земель Бетенгтон.

— Как будто ничто не изменилось, — произнес граф, охватывая взором раскинувшиеся вокруг поля и редкий лес, — Впрочем, деревья определённо стали выше…

— Похоже вы давно не бывали здесь… при такой-то вашей с герцогом предыстории… — вдруг обронил Антуан и тут же вскинулся, — Почему так? Ведь вы наведываетесь в Брианию едва ли не каждый год.

— А что могло привести меня сюда, если я, казалось, нашёл, что искал? — граф сверкнул глазами и снова стегнул коня.

* * *

— Господин Рай! Какая жалость… — воскликнул было подбежавший к приехавшим Пол Эквайн, но, увидев Антуана, тут же осёкся, — Оу, Ваше Сиятельство, так вам удалось-таки найти господина Рая! А где Анри? — конюх уже успел окинуть взглядом лица всех приехавших с Раем людей и искренне удивился, не найдя среди них Монсо.

— Погоди, приятель, Френсис уехал? В Туманную Гавань? За мной?! — Рай уже стоял рядом с Полом и теперь крепко схватил того за плечи, — И герцог ему это разрешил?!

— Но… — конюх от изумления потерял дал речи.

Он искренне не понимал, почему Рай ведёт такие речи в присутствии Его Сиятельства господина Френсиса. Проследив его взгляд, Рай с горечью вздохнул, только теперь он осознал всю комичность ситуации. Но всё-таки времени было мало. Он развернул к себе Пола и, глядя прямо тому в глаза, быстро заговорил:

— Слушай меня внимательно и постарайся понять. Это не Френсис, а просто очень… слишком похожий на него человек, чудо природы, если хочешь. Смирись с этим и скорее объясни, куда и почему уехал наш молодой господин. Он уехал с Анри? Что здесь произошло? Говори. Это очень важно!!!

Пол с трудом перевёл дыхание, и всё же нашёл в себе силы принять слова Рая. Он ещё раз кинул недоверчивый взгляд на Антуана, но обеспокоенность Рая и странное поведение «не совсем Френсиса», который явно не узнавал конюха и тоже не понимал, что происходит, убедили его — это не розыгрыш.

— Невероятно!!!…

— Говори же!!!! — взмолился Рай.

— Да-да… Его Сиятельство господин Френсис уехал в Туманную Гавань около двух часов назад. Он покинул дворец вместе с Анри и двумя праиэрами, Филом и Питом. Но праиэры вот только-только вернулись обратно, причём на деревенских кобылах, не своих. Они сейчас во дворце, наверно, докладываются Его Светлости.

— Они вернулись на чужих кобылах?! — не поверил своим ушам Рай.

— Да, верно. Их кони пришли в конюшню сами, — было ясно, что Пол не знает причину случившегося, но размышления на эту тему очень забавляют его.

— А почему ты решил, что Френсис отправился в Туманную Гавань для встречи со мной?

— Анри так сказал. Правда, он сказал чуть иначе… Что мол, они думают, что вы в беде, и хотят выручить вас. Да, так и сказал. Я думаю, это они, ваши воспитанники, выбили из сёдел праиэров. И ещё думаю, что именно поэтому господин Френсис запретил праиэрам брать с собой ещё гвардейцев для сопровождения.

Рай с огромной благодарностью пожал руку конюха и развернулся к графу де Лаган. Тот понял его без слов.

— Уверен, они отправились в Туманную Гавань короткой дорогой, поэтому мы с ними не встретились. Предлагаю немедленно вернуться в порт! — Рай всё-таки решил озвучил свои мысли.

— Вы правы, но вот вопрос, — вдруг вступил в разговор Антуан, — Как так вышло, что герцог позволил Френсису отправиться в Туманную Гавань и даже выделил свиту? Это плохо вяжется с тем, что вы нам рассказали. Раз уж мы здесь, давайте попробуем найти ответ и на этот вопрос. Это может значительно сократить наши поиски в Туманной Гавани.

— Мой сын прав, — согласился граф, — Я должен увидеть герцога.

Рай опасливо огляделся и, приблизившись к графу, понизил голос:

— Ваше Сиятельство, вы знаете о гвардии герцога и, возможно, знаете, каким неуравновешенным может быть Его Светлость. Мы пошли на большой риск, явившись сюда. Ради Френсиса это надо было сделать. Но теперь, раз его здесь нет, стоит ли продолжать испытывать судьбу? Мы можем и не выйти отсюда…

Но граф отрицательно качнул головой:

— Герцог вырастил моего сына, значит, он приготовил для меня что-то более изощрённое, чем смерть. Мы теряем время. Лучше помогите мне скорее найти его. Антуан, будь рядом.

Посмотрев на сына, граф не смог скрыть тревогу, и тот понял, что отец допускает мысль, что ему, Антуану, здесь всё-таки может грозить опасность. Но юноша чувствовал скорее азарт, чем страх, он спокойно улыбнулся в ответ и кивнул.

Что ж, Рай со скрипом в сердце согласился выполнить просьбу графа и поспешил к парадному крыльцу. Лаганы не отставали. Приехавшие с ними лакеи и жандармы следовали за ними, словно тени. Уже будучи почти у самых дверей, Рай кинул спутникам:

— В это время дня мы наверняка найдём герцога в столовой…

При этом Рай против воли остановился, невеселые мысли приковали его взгляд к графу и Антуану: «Что за сумасшествие?! Этот дворец стал для меня опасен! Здесь я не могу быть спокоен за этих людей!!! Фрэнка и Анри куда-то унесло! Чёрт бы побрал герцога!!!»

— Что с вами, господин Рай? — окликнул его граф.

— Что? Да нет, ничего. Простите, — Рай круто развернулся к дверям и распахнул их во всю ширь, так нарушив тихий покой просторной парадной.

Здесь было сумрачно. Глаза вошедших невольно обратились в сторону самого светлого коридора, и потому появление дворецкого Уильяма было замечено сразу всеми.

— Господин Рай!!! О?! Господин Френсис, и вы вернулись?! — искренне обрадовался старый слуга и уже хотел поклониться, но Рай поспешил пресечь эту церемонность:

— Где герцог? Говори быстро! Сейчас не до поклонов!

— Его Светлость у себя в спальне. Ему с самого утра очень нездоровится, — волнение Рая уже передалось и дворецкому.

— Ему?! Нездоровится?! — казалось, изумлению Рая не было предела, — Да накануне моего отъезда он был здоров, как бык.

— Да, господин, это очень похоже на приступ. Но Кэт говорит, что он и раньше хворал, только старательно скрывал это. Господин Френсис! Значит, Его Светлость посылал вас за господином Раем?

Антуан невольно обернулся к отцу. Да, всё говорило о том, что слуги этого дворца привыкли видеть господином человека с лицом Антуана!

Раздосадованный Рай тут же схватил Уильяма за плечо и заставил снова развернуться к себе:

— Герцог послал? Значит прежде, чем уехать, Френсис говорил с Его Светлостью?!

— Да… — поведение Рая удивляло Уильяма всё больше и больше, и это не замедлило отразиться на его лице.

— Я знаю тебя, плут, если была возможность, ты обязательно их подслушивал. Куда и зачем герцог послал Фрэнка?

Глаза Уильяма округлились, и он умоляюще посмотрел на Антуана. Эта ситуация невольно развеселила молодого Лагана, но Уильяма такая его радость только окончательно лишила дара речи.

Надо сказать, к этому моменту сюда уже подтянулось человек десять прислуги, и число любопытствующий быстро увеличивалось. Из смежных коридоров, со двора — отовсюду спешили заинтригованные слухами слуги дворца и солдаты гвардии Его Светлости. Шутка ли, приехал некто абсолютно похожий на господина Френсиса! Это точно розыгрыш! Но как такое возможно?! Чтобы молодой герцог позволил себе такие странные шутки?! Весть неслась из уст в уста, разжигая людское любопытство словно пожар в лесу.

С молчаливого согласия отца Антуан решил обратиться к людям:

— Я не ваш господин. Я не Френсис!!! Все слышат?! — и молодой граф обвёл собравшихся величественным взглядом, — В это трудно поверить, но знайте, вы видите меня впервые!

При этом Антуан едва ли не впервые в жизни от души порадовался своему заметному фрагийскому акценту, он даже позволил себе утрировать его. Эта короткая речь произвела эффект. Вокруг воцарилось гробовое молчание, но по лицам было видно, что люди не спешат поверить таким словам.

— Вы слишком похожи! Слишком!!! Это трудно принять, — вздохнул Рай. — Но…

Он снова развернулся к Уильяму и уже хотел было ещё раз попытать счастья, но тут его перебил граф. Его твёрдый голос, голос человека, привыкшего и умеющего повелевать людьми, в миг приковал к себе внимание всех собравшихся здесь:

— Я фрагийский дворянин граф де Лаган, но что ещё важнее, уполномоченный представитель дипломатического департамента канцелярии Его Величества короля Фрагии Леопольда IV. Нахожусь в Бриании по личному приглашению Его Величества короля Бриании Ричарда II. Надеюсь, всем понятно, что принимать меня под этими сводами, большая честь для вашего господина. Так поспешите же донести до него эту радостную весть.

И граф резко развернулся к Ламороу, которого уже давно заприметил в толпе слуг, большая часть которых явно была гвардейцами, пусть и не облачёнными в форму. Со слов Рая граф уже имел некоторое представление о праиэрах герцога, и хорошо понимал, что сейчас столкнулся с главным из них. Гигант-альбинос злобно сощурился и взгляд не отвёл. Он шепнул пару слов оказавшемуся рядом Филу, и тот тут же исчез.

Граф понял, что был услышан, и решил закрепить эффект. Он развернулся к сыну и заговорил по-фрагийски:

— Застать здесь Френсиса мы, как видно, опоздали, но повидать герцога можем. Надеюсь, это нас не очень задержит, а то лорд Горанд грозил поднять по тревоге весь гарнизон Туманной Гавани в случае, если мы не вернёмся до заката. Зная о моих отношениях с Его Светлостью, он очень не одобрил наше сюда путешествие, но, да я думаю, он зря сгущал краски.

Эти последние слова граф произнёс, снова глядя прямо в глаза Ламороу, который, как граф верно догадался, хорошо понимал фрагийский. Тот и правда понял намёк. Как раз в этот момент к нему подбежал какой-то гвардеец и что-то шепнул. Ламороу в ответ отрицательно качнул головой и удалился сам. А граф развернулся к Раю и едва заметным движением головы указал туда, где только что стоял Ламороу.

— Господин Рай, думаю и нам надо поспешить.

Что ж, Рай с трудом подавил в себе желание призвать своих спутников к отступлению. Граф ждал от него другого, и Рай, невольно сжав кулаки, ринулся прямо на гвардейцев, словно те были лишь сорной травой под ногами. Те и правда поспешили расступиться. Граф, Антуан и сопровождавшие их четыре до зубов вооружённые лакея не отставали. Жандармам граф велел остаться в парадной.

Рай не мог не заметить, что по мере приближения к спальне герцога им встречалось всё больше и больше заинтригованных лиц. Казалось, здесь собралась уже вся прислуга дворца, путь же назад надёжно преградили гвардейцы. Напряжение нарастало, словно над их головами собрались грозовые тучи, и Рай почувствовал, как в его памяти буквально рушатся перегородки, отделяющие его прошлое от настоящего. Вот оно, уже хорошо забытое чувство риска, злобного бесстрашного азарта. Казалось, с его плеч дряхлыми обломками сваливается тяжесть прошедших десяти лет, и он снова полон сил и пуще прежнего ненавидит герцога. Да, но ему, Раю, теперь есть что терять, и есть что защищать.

Его полёт прервался на пороге той комнаты анфилады, где был вход в покои герцога. В дверном проёме возник Пит — праиэр блондин преградил им путь, и этого человека даже Рай не смог бы сравнить с сорной травой. Пит стоял с обнажённой шпагой в одной руке и длинным кинжалом в другой. Обнажить оружие в этой части дворца — дело неслыханное. Возмущённый Рай уже хотел было выхватить и свою шпагу, но тут понял, что Пит даже не смотрит на него. Как только рядом с Раем возникли Антуан и граф де Лаган, почти всегда прищуренные глаза Пита изумлённо распахнулись, а рот приоткрылся. Его взгляд заметался между лицами графа и Антуана, и в отличие от многих других, он почти сразу понял, что перед ним не Френсис:

— Вы?!? Здесь?!! — вырвалось из его груди.

Граф де Лаган выступил вперёд:

— Сдается мне, ты знаешь, кто мы. Хорошо. Но почему мне кажется, что у тебя приказ лишь задержать нас, но не сражаться? Я прав? В таком случае, считай, ты его выполнил. А теперь посторонись.

И в этот момент Рай мог бы поклясться, что глаза всегда такого бесстрастного Пита вдруг увлажнились. «Что происходит?!» — изумился Рай, но Пит не позволил его вниманию зацепиться за эту мысль. Он подарил Антуану ещё один долгий взгляд и… отступил.

— Вот и славно… — резюмировал Рай и снова ринулся вперёд.

Подлетев к спальне герцога, он, не остановившись не на миг, с силой толкнул двери и, несмотря на царивший в комнате полумрак, успел заметить растерянные лица Ламороу и герцога. Последний был бледен, как сама смерть. Ламороу, зловеще сверкнув глазами и молниеносно выхватил шпагу. Антуан обнажил шпагу так же быстро и уже был перед отцом.

Взгляды герцога и графа скрестились, и, казалось, в воздухе замелькали молнии. Это был лишь миг, но этот миг запомнили все присутствующие. Такая глухая ярость перекосила лицо герцога, и такой горький гнев зажегся в глазах графа… Герцог перевёл взгляд на Антуана, на секунду замер, и вдруг его рука метнулась в сторону юноши:

— Ты… Вы!!! Не может быть!!!

Герцог рванулся в своём кресле, его лицо приобрело зеленоватый оттенок, рука судорожно схватилась за сердце, и страдалец рухнул в своё ложе без всяких признаков жизни. Ламороу тут же метнулся к нему:

— Ваша Светлость!!! Милорд!!! — в голосе первого праиэра слышался неподдельный ужас, — Милорд!!!

И герцог внял мольбе своего первого праиэра, заметно вздрогнул, с большим трудом приподнял отяжелевшие вдруг веки, перевёл взгляд на Ламороу и едва слышно произнёс:

— Пусть… они уйдут. Слышишь, отпусти их…

— Но, милорд…

— Делай, как я сказал! — угасающие глаза герцога на миг вспыхнули, — Мне скоро предстоит предстать перед Всевышним. Не клади на мою душу ещё один грех…

И герцог закрыл глаза, только его грудь судорожно вздымалась, напоминая о том, что этот человек ещё жив, пока ещё жив…

Ламороу тяжело распрямился и поднял взгляд на графа:

— Уходите, господа. Уходите. Это воля моего господина, и благодарите его за эту милость.

Ламороу открыто развернулся к Антуану, и такой ненависти исполнился его взгляд, что молодой граф невольно выше поднял шпагу, но то был не страх, а решимость принять вызов, если таковой сейчас прозвучит.

— Это ваше появление лишило моего господина последних сил… Полагаю, сударь, мы с вами ещё поговорим, и один из нас умрёт, — глухо прорычал первый праиэр.

— Что ж, если тебе так угодно, ты умрёшь от руки моего сына, — согласился граф, — Но сейчас ответь мне, куда и зачем уехал Френсис?

Ламороу бросил взгляд на неподвижного хозяина и после минутной заминки ответил:

— Насколько я понимаю, это теперь ваши… семейные дела. Уходите! Больше мне нечего вам сказать! Мой господин нуждается в помощи, или скорее в покое… Вам здесь не место.

Что ж, граф де Лаган обратил тяжёлый взгляд к Его Светлости. Как могло случиться, что именно сейчас, когда они встретились, герцог так заспешил предстать перед божьим судом?.. Рай заметил, как граф чуть сощурился, а брови его, движимые какими-то внутренними ветрами, горько нависли над синими глазами. Казалось, граф хотел что-то сказать, но в последний момент передумал, кивнул Антуану, Раю и двинулся прямо на столпившихся в дверях гвардейцев.

Приказ был отдан, и теперь ничто не могло помешать Лаганам покинуть дворец Бетенгтон…